Инкуб Горъ Василий

– Вот нравы! – вздохнул Завадский. – Не успел занять приличное место, уже тащит зависимое лицо в постель. А в цивилизованных странах, между прочим, за это срок дают.

– От своего босса Светочка без ума, – продолжал исходить информацией Зуб. – Считает его персонажем демоническим, способным потрясти если не вселенную, то хотя бы девичье воображение.

– Дожили, – горестно покачал головой Аркадий Савельевич. – Шестерки в паханах ходят. Я на месте инкуба навел бы среди своих холуев порядок. Черт знает, что такое. Видал я таких демонов. Цена им три копейки в базарный день.

– Решено, – кивнул Годунов. – Дятлов нам не помещает. Брать его будем на выходе из ресторана.

– Но ведь нас засекут? – засомневался Зуб.

– Тем лучше, – усмехнулся подполковник. – Информация быстрее дойдет до ушей инкуба.

– А я что говорил! – возликовал душой Завадский. – Пусть это очкастая крыса посмотрит, что из себя представляет истинный монстр. Привык, понимаешь, шестерить на полукровок.

Николай Васильевич насилия в отношении своей персоны не ждал, а потому не озаботился охраной. Дятлов спокойно спускался с крыльца к машине, небрежно поддерживая под локоток свою жизнелюбивую спутницу. Водитель значительного лица уже распахнул дверцу лимузина в ожидании хозяина, когда перед Николаем Васильевичем вдруг выросли два амбала. Действовали они настолько стремительно, что ни секретарша, ни шофер, ни прохожие, довольно многочисленные в эту предвечернюю пору, не успели даже глазом моргнуть. Расчетливый удар по печени лишил чиновника возможности не только сопротивляться, но и кричать. Профессионалы заломили ему руки за спину и забросили в салон подкатившего «Бентли», за рулем которого сидел финансовый директор ЗАО «Осирис». Завадский лихо стартовал с места, едва не заехав при этом бампером своего автомобиля по скуле нерасторопного бумера, подъезжающего к ресторану. К счастью, в самый последний момент столкновения удалось избежать. «Бентли» пулей вылетел на центральную магистраль и затерялся в ревущем стаде собратьев. Годунов торжественно защелкнул наручники на запястьях ошеломленного чиновника.

– Но по какому праву?! – успел прошептать побелевшими губами Дятлов.

– Антикоррупционное управление Федеральной службы безопасности, – представился Годунов. – Вы подозреваетесь в даче взятки должностному лицу в особо крупном размере. Кроме того, нас интересуют ваши связи с нечистой силой.

– Это в каком смысле? – растерянно переспросил чиновник.

– В прямом, – ткнул ему кулаком в бок Зуб. – Ты когда был в последний раз на шабаше, скотина?

– Я право не знаю, о чем вы говорите, господа? – заартачился Дятлов.

– О сатанинской печати на твоей заднице, – холодно пояснил ему Годунов. – Будем снимать штаны?

– Если речь идет о родинке…

– Речь идет о паучке, гражданин Дятлов. Он появился на вашем теле сразу же после того, как вы прошли обряд посвящения на кургане близ поселка Дубосеково. Вам напомнить о сатанинской церемонии, или мы обойдемся без похабных подробностей?

– Но ведь это была мистерия, невинная игра, – попытался оправдаться Николай Васильевич. – Я, право, не придал ей серьезного значения.

– Вы гомосексуалист?

– Позвольте, – возмутился Дятлов. – Я женатый человек.

– Одно другому не мешает, – усмехнулся Зуб. – А с женой своей ты еще встретишься на очной ставке.

– Я прошу вас… Мы расстались с Ириной по обоюдному согласию. В конце концов, это моя личная жизнь – при чем тут компетентные органы?

– Вы подписали договор со Злом, Николай Васильевич, и обязались верно служить инкубу, – произнес печально Годунов. – Неужели вы думали, что мы оставим без внимания субъекта, ставшего агентом Люцифера.

– Вы преувеличиваете, – запротестовал Дятлов. – Кирилл вполне приличный молодой человек, с большими возможностями.

– Вы вступали с ним в интимную связь?

– Я протестую, – взвыл Дятлов. – Ничего между нами не было, если не считать поцелуя.

– В задницу? – уточнил Зуб.

– Я сам решаю, кого и куда мне целовать.

– Вне всякого сомнения, – подтвердил Годунов. – Скоро мы познакомим вас с папой приличного молодого человека. Думаю, эта очная ставка пойдет вам на пользу, Николай Васильевич, она разом избавит вас от всех иллюзий.

Сидевший за рулем «Бентли» Завадский нервно захихикал, чем привлек к себе внимание перепуганного Дятлова. Впрочем, Николай Васильевич Аркадия Савельевича пока не опознал, что нисколько не огорчило последнего.

– Я не понимаю, господа, в чем вы пытаетесь меня обвинить. Я никого не убил, никого не ограбил. По службе у меня тоже все в порядке. И взяток я никому не давал. Тем более, крупных, поскольку у меня нет за душой ни гроша.

– Вы, Николай Васильевич, член тайной организации, ставящей своей целью изменение конституционного строя в России, – спокойно продолжал Годунов. – Этого, надеюсь, вы не будете отрицать?

– Еще как буду! – вскинулся Дятлов. – Ибо наша организация носит отчасти религиозный, отчасти философский характер, но политических целей мы перед собой не ставим.

– Что, однако, не мешает вашей секте проталкивать своих людей на высокие должности.

– Например?

– Я имею в виду Кобякова.

– Выскочка, конечно, – пожал плечами Дятлов. – Уж не его ли вы прочите в диктаторы?

– Прочим его не мы, а вы, Николай Васильевич.

– Не смешите меня, господин офицер. Эдик как был ничтожеством, так им останется.

– А Мартынов?

– Одаренный молодой человек. Возможно, его действительно ждет великое будущее, но сейчас ему нет еще и восемнадцати. Воля ваша, господа, но ни один суд в мире не примет ваши аргументы к рассмотрению.

Судя по улыбке, скользнувшей по тонким губам Дятлова, он уже обрел душевное равновесие, утерянное после внезапного похищения, и готов был противостоять любым обвинениям недалеких офицеров спецслужб. Максимум, в чем они могли его обвинить, так это участие в мистериях откровенно скандального характера. Завадский не исключал, что Николай Васильевич искренне не верит в демонический статус молодого человека, подсадившего его в заветное кресло. Разве что Дятлова беспокоит родинка, но и этому феномену он уже подыскал разумное объяснение. Все остальное вполне можно списать на воспаленное сексуальными играми воображение. А что касается унизительной позиции, которую Дятлову пришлось принять во время посвящения, так он давно уже в ней находился. Изменился только объект поклонения, но отнюдь не мировоззрение Николая Васильевича, искренне полагавшего, что без помощи мохнатой лапы пробраться наверх еще никому не удавалось.

– Значит, вы готовы сотрудничать с нами? – вежливо полюбопытствовал Годунов.

– Всегда готов помочь органам, – пожал плечами Дятлов.

– Мы не исключаем, что вас оклеветали завистники, но закон требует от нас проведения всестороннего расследования по столь важному для страны вопросу. Так вы говорите – мистерия?

– Именно так, господин офицер, – кивнул Дятлов. – Игры на свежем воздухе взрослых людей, откровенно скучающих в каменных коробках.

– Нам остается только выяснить подробности этих игр, – согласился с задержанным Годунов. – Вы согласны наведаться с нами в Дубосеково?

– Если вы настаиваете, – потряс скованными руками Николай Васильевич. – У арестованного выбор невелик.

– Вы пока задержанный, – возразил Годунов. – Но если вы искренне готовы сотрудничать со следствием, то я обещаю вам в ближайшее время изменить меру пресечения на подписку о невыезде.

– Буду вам очень благодарен, – криво усмехнулся чиновник. – Меня уже, наверное, хватились на службе.

– Не волнуйтесь, Николай Васильевич, мы поставили в известность ваших руководителей, – успокоил Дятлова подполковник. – Зубов, завяжите глаза задержанному.

Протесты начальника управления были решительно отклонены расторопным подручным Годунова. Завадский мысленно одобрил действия подполковника. Дятлову незачем знать, где находится штаб-квартира его похитителей. Правда, Аркадия Савельевича беспокоила охрана, на въезде в элитный поселок. Чего доброго этим молодцам вздумается заглянуть в салон «Бентли», и тогда похитителям не помогут даже тонированные стекла забугорного автомобиля. К счастью, Годунов предусмотрел такую возможность, он просто столкнул Дятлова себе под ноги и накрыл сверху подвернувшейся под руку газетой. Однако охрана не стала задерживать автомобиль финансового директора ЗАО «Осирис» и услужливо распахнула перед ним ворота. Завадский облегченно вздохнул и погнал своего железного коня в усадьбу, ставшую для обоих почти родной.

Пленного, во избежание контактов с Ириной, пришлось поместить в кладовую без окон. Дверь заперли на задвижку, после чего приступили к обсуждению плана, вчерне уже набросанного подполковником Годуновым. План показался Аркадию Савельевичу откровенно авантюристическим, а по своим последствиям даже жутковатым, но, к сожалению, борцам с нечистой силой приходилось рисковать во избежание очень крупных неприятностей. Завадский нисколько не сомневался, в способности Змея отомстить обманщику, нарушившему его строгий приказ. Не говоря уже том, что нового объяснения с ископаемым монстром сердце финансиста могло просто не выдержать. А мозги и подавно. Аркадий находился на грани нервного срыва, и любое потрясение могло погрузить его в пучину безумия.

– Ты думаешь, гроб сохранился? – спросил Завадский у подполковника.

– Прошло только два года, – пожал плечами Годунов. – Почва на вершине кургана песчаная, дерево не могло сгнить так быстро.

– Боюсь, Ирина не согласиться лечь в гроб добровольно, – засомневался Аркадий Савельевич.

– Значит, придется уложить ее насильно. Зуб, проверь, чем там занимается наша красавица.

Самое обидное, что Завадский, несмотря на все старания, не смог за весь день не только надраться в зюзю, но даже толком захмелеть. Выпитого им спиртного вполне хватило, чтобы свалить с копыт быка, а вот российский финансист не чувствовал ничего кроме головной боли и легкого покалывания в боку. Конечно, рано или поздно, отравленная алкоголем печень отомстит Аркадию Савельевичу, но это будет завтра или послезавтра, до которых Завадскому еще надо дожить.

– Спит, – доложил Зуб, спустившись по лестнице.

– Может, умерла? – не на шутку перепугался финансист.

– Жива, – покачал головой посланец. – Думаю, это фокусы Змея, который не доверяет больше своей непостоянной женушке и опасается ее новых встреч с инкубом.

– Нам меньше хлопот, – резюмировал Годунов и, взглянув на часы, добавил: – Нужна машина. «Бентли» сейчас, скорее всего, разыскивают по всему городу. И не только милиция.

– Я могу вызвать служебный «Мерседес», – предложил Завадский.

– Слишком приметен. Нам бы что-нибудь попроще. «Газель», скажем, для перевозки продуктов.

– Я сейчас распоряжусь, – схватился Завадский за мобильник. – Все будет в лучшем виде.

«Бентли» решено было отправить в город для отвода глаз. Водителя, пригнавшего «Газель» посадили за руль иномарки и выпихнули за ворота. Завадский был почти уверен, что до офиса он не доедет, но в данном случае его это обстоятельство нисколько не волновало. Главное сейчас прорваться в Дубосеково, дабы перебросить на курган ценный груз, от сохранности которого зависела жизнь финансиста. Ирину погрузили в фургон и прикрыли простынею. Следом вывели Дятлова с завязанными глазами. Николай Васильевич вел себя паинькой и не доставил своим похитителям никаких хлопот. Повязку с его глаз Годунов снял уже на трассе. Николай Васильевич тряхнул волосами, повел плечами и с удивлением уставился на сидящего рядом Завадского:

– А вы как сюда попали, Аркадий Савельевич?

– Так же как и вы, – нелюбезно буркнул финансист. – Жена-ведьма способна даже приличного человека довести до тюрьмы.

– Преувеличиваете, господин Завадский, – смущенно улыбнулся Дятлов.

– Да ладно тебе, Коля, – возмутился Аркадий Савельевич. – Чистосердечное признание, это лучшее, что мы можем сделать в создавшемся положении. Я вот сам сообщил товарищам из спецслужб, что встречался со Змеем в подземном капище.

– С каким еще Змеем? – с удивлением глянул на соседа Дятлов.

– С хахалем твоей жены, Коля, – вздохнул Завадский. – Я был свидетелем на их свадьбе. Жуткая образина, доложу тебе. Я вот только не знаю, товарищ подполковник, статья за двоемужество у нас есть?

– Черт его знает, – пожал плечами Годунов. – Тут ведь не факт важен, а документ.

– Вот видишь, Коля, как опасно подписывать бумажки даже чернилами, не говоря уже о собственной крови. Ирка не подписывала, а потому чиста как девственница, а ты сдуру подмахнул. Там, брат, тоже учет ведется строгий.

– Где это там? – обиженно поджал губы Дятлов.

– В аду, Коля, где же еще, – вздохнул Завадский. – Ты ведь за Светкой Кобяковой числишься?

– Что значит, числюсь, – возмутился чиновник. – Вы выбирайте выражения, Аркадий Савельевич.

– Ты мне невинность из себя не строй, – повысил голос Завадский. – Проститутка в штанах. Продался нечистой силе, так помалкивай.

– Он сумасшедший! – возмутился Дятлов. – Прошу нас рассадить, товарищи офицеры. От него же за версту разит алкоголем.

– Струсил, – печально констатировал Аркадий Савельевич. – Простого российского психопата испугался. А я с Люцифером разговаривал, как сейчас с тобой. Стоит, понимаешь, на раскоряку, гад, рогами луну щекочет, а копытами землю бьет. А я один как перст. Червь, говорит, ты, Завадский. А у меня ведь высшее образование, Коля. Мне сам президент руку жал. А тут чмо ископаемое… Отдай, говорит, жену мою разлюбезную. Хочу, говорит, сам ее покарать за измену. Между нами, Коля, она ему действительно изменила с его же собственным сыночком. Прямо древнегреческие страсти. А я говорю, берите, господин хороший, не жалко. Тем более жена-то не моя. Я вот думаю, Коля, как бы он тебя к ней не приревновал. Конечно, у тебя прав больше. Опять же отметка в паспорте. С другой стороны – кто ты, а кто он? Ты в адской иерархии даже не червь, а прах под ногами ведьмы Кобяковой. А он родитель. Ему обидно от собственного чада такое поношение терпеть. Родил, понимаешь, сукиного сына, теперь сам не рад.

– Он же бредит! – воскликнул Дятлов, потрясенный откровениями хорошего знакомого. – У него белая горячка!

– Посмотрим, – сухо отозвался Годунов. – Сопоставим факты. Не волнуйтесь, Николай Васильевич, теперь уже недалеко.

Видимо, подполковник с подручным хорошо изучили окрестности поселка Дубосеково. Во всяком случае, «Газель» свернувшая с дороги в лес, не затерялась среди деревьев, несмотря на царившую вокруг темень. Сегодняшняя ночь хоть и выдалась лунной, но торжественности момента явно не соответствовала. Уж больно обгрызанным смотрелось ночное светило на фоне сияющих звезд. Завадский опасался, что на вершине кургана придется действовать почти на ощупь. Кроме того Аркадий Савельевич до икоты боялся Маргариту Мартынову, чей покой они собирались потревожить. Эта ведьма уже показала один раз свою силу, отправив на тот свет Петра Петровича Мокшина, полезшего сдуру в чужую епархию. Сам Завадский осквернять могилу не собирался, для этого у него имелся штатный гробокопатель по фамилии Дятлов.

– А стоит ли туда отправляться ночью? – забеспокоился Николай Васильевич. – Я плохо ориентируюсь в темноте.

– Не волнуйся, шабашник, тебя проводят, – рыкнул на него Аркадий Савельевич.

«Газель» остановилась у подножья кургана. И хотя на его вершину шла довольно пологая тропа, Зуб не рискнул похабить священное для кого-то место бензиновым перегаром. Носилки со спящей Ириной извлекли из салона. Дятлова впрягли коренником, Зубов пристроился сзади. Годунов шел впереди, освещая тропу фонариком, а Завадский болтался в хвосте, испуганно вздрагивая при каждом шорохе. Аркадий Савельевич приседал от страха уже сейчас, хотя обстановка вокруг была вроде бы мирной и даже располагающей к романтическим мечтаниям. Осенний ветерок, правда, пробовал заигрывать с озабоченными людьми, но Завадский, одетый в свитер и кожаный пиджак его проказ почти не замечал. Зубы его стучали не столько от холода, сколько от ужаса.

– Я не понимаю, – услышал Аркадий Савельевич голос неугомонного чиновника, – кого и зачем мы сюда тащим?

– Сейчас поймешь, – зловеще пообещал ему Зуб.

У самой вершины Дятлов откровенно сдал и начал спотыкаться. Годунову пришлось помогать ему, дабы не повредить ценный груз. Надо отдать должное Ирочке, она спала как убитая, не обращая внимания на горячие споры, которые велись над ее далеко еще не остывшим телом. Бузил, конечно же, Николай Васильевич, так до сих пор и не осознавший до конца, в какую чудовищную историю он вляпался. Завадский, с трудом одолевший подъем, смотрел на разгорячившегося чиновника почти с ненавистью. Вот идиот! Нашел место для дискуссий.

– Пристрели его, Зуб, – почти простонал Аркадий Савельевич. – Он мне надоел до поросячьего визга.

– А кто могилу раскапывать будет? – резонно возразил бравый ликвидатор.

– Разумно, – согласился с подельником Завадский. – Дайте ему лопату.

– Вы с ума сошли, – возмутился Дятлов. – Я не буду осквернять захоронение.

– Копай, – приставил Зуб к его голове дуло своего пистолета. – Или я тебя урою.

Дятлов кинулся было за поддержкой к господину подполковнику, но тот остался безучастным к его мольбам и просьбам, хотя и пообещал взять всю ответственность за проделанную работу на себя.

– Не суетись, Коля, – попросил чиновника Аркадий Савельевич. – У товарищей офицеров нервы на пределе. Пристрелят тебя за попытку к бегству. А я засвидетельствую их безусловную правоту.

До Николая Васильевича стало, наконец, доходить, что похитители с ним шутить отнюдь не собирается. И что пистолет у его виска плюется не водой, а свинцовыми пулями. Да и перекошенное яростью лицо Зуба не оставляло никаких сомнений в том, что доблестный сотрудник неведомых, но жутко специальный служб отправит неслуха на тот свет, не моргнув глазом. К могиле Дятлов подступал с опаской, но скоро втянулся в работу и махал лопатой безостановочно.

– Старательный, – одобрил поведение чиновника Зуб.

– А я что говорил, – усмехнулся Завадский, жадно затягиваясь одолженной у Годунова сигаретой. Беречь здоровье в данной ситуации он посчитал попросту неуместным. Человеку, греющему руки у адского огня глупо бояться вонючего дыма.

Лопата глухо звякнула о какой-то предмет. Годунов подошел к могиле и склонился над ней.

– Гроб? – спросил он, подсвечивая себе фонариком.

– Видимо, да, – испуганно отозвался из ямы Дятлов.

– Зуб, помоги человеку.

Завадскому тоже пришлось поднапрячься, извлекая тяжелый ящик из могилы. Ноги его затряслись не столько даже от напряжения, сколько от страха. Крышку с гроба снимали Зуб и Годунов. Аркадий Савельевич во избежание душевной травмы отошел подальше.

– Да он пустой, – долетел до него разочарованный голос Николая Васильевича.

Завадский на всякий случай огляделся по сторонам и лишь затем приблизился к последнему пристанищу Маргариты Мартыновой. Самое удивительное, что Дятлов оказался прав. В новеньком с иголочки гробу не обнаружилось даже костей покойницы, не говоря уже о всем прочем. Ситуация, что и говорить, выглядела скандальной, даже глупой. Непонятно кому и чему поклонялись на этом холме сотни придурков, именующих себя сатанистами.

– Так, может, она вообще не умерла? – задумчиво произнес Зуб.

– Или ее похоронили в другом месте, – пожал плечами Годунов.

Последнее предположение показалось Завадскому более разумным. Аркадий Савельевич собственными глазами видел Маргариту Мартынову с раной в груди. Более того, пытался нащупать ее пульс. Но никаких признаков жизни в убитой женщине он тогда не обнаружил.

– Давайте не будем затягивать с главным, – шепотом предложил подельникам Завадский. – Змей наверняка уже бьет копытом от нетерпения.

– Согласен, – поддержал финансиста подполковник. – Бери ее за ноги, Зуб.

Гроб пришелся Ирине Дятловой как раз впору. Избранница Змея не проснулась даже тогда, когда обезумевший от впечатлений Николай Васильевич вздумал подать голос протеста против беспредела, творимого сотрудниками спецслужб:

– Позвольте, но ведь она живая!

– Заткнись, сука, – посоветовал чиновнику Зуб. – А то я тебя лично скормлю ее нынешнему мужу.

– Закапывать будем? – спросил Завадский, зябко подергивая плечами.

– Нет, – сухо отозвался Годунов. – Опустим в могилу с незакрытой крышкой.

Голубоватый свет полился из могилы сразу же, как только гроб с телом Ирины Дятловой ударился о землю. Зуб с Годуновым бросили веревки и кинулись прочь от опасного места. Завадский лидировал в этом спринтерском забеге озабоченных людей. Сердце Аркадия Савельевича трепетало испуганной пташкой, и остановился он только тогда, когда Годунов грубо схватил его за плечо.

– А вот и наш инкуб, – произнес подполковник охрипшим голосом. – Дождались.

Пока что Завадский видел только свет фар приближающихся на большой скорости машин. Однако у него не было и тени сомнений в том, что в салоне одной из них находится Кирилл Мартынов. Аркадий Савельевич, ждавший более эффектного появления инкуба, был слегка разочарован прозаичностью происходящего.

– Я думал, он на метле прилетит или на ступе.

– И кого бы он этим удивил? – хмыкнул Зуб. – Разве что своего замшелого и отсталого папу.

Завадский полагал, что посторонним, к коим он относил в первую очередь себя, нечего делать на грядущем празднике смерти, но у подполковника Годунова на этот счет было иное мнение. Он повел свою группу на холм, используя только ему известную тропу. Аркадий Савельевич пробовал было опротестовать решение бравого командира, но его попытку поднять бунт пресекли в самом зародыше. Пинок в зад заставил финансиста мобилизоваться и раненной птицей взлететь на вершину, заполненную голубоватым светом. Рядом пыхтел Дятлов, не понимающий, за каким чертом компетентные товарищи гоняют его взад-вперед по довольно-таки крутому склону. К сожалению, у Завадского не хватало времени, чтобы объяснить очкастому идиоту всю сложность ситуации, в которую попали охотники за нечистой силой. Аркадия Савельевич мысленно сетовал на грубость подполковника Годунова, но где-то в глубине души понимал, что Владислав прав и бегство от Змея поступок совершенно бессмысленный, ибо власть подземного монстра распространяется на всю округу, если не на весь мир. Именно поэтому Завадский залег в кустах в шаге от Годунова и приготовился досмотреть последний акт трагедии, сыгранной при его непосредственном участии. В конце концов, если бы Змей собирался убить финансиста, то он сделал бы это уже давно, не считаясь с законами Российской Федерации. А теперь у Аркадия появился шанс одним из первых поздравить ископаемого монстра с победой над непослушным сыном. Инкуб, кстати, был уже на холме. Среди сопровождающих его лиц Завадский без труда опознал четырех ведьм, одной из которых была его собственная жена. Аркадия Савельевича слегка шокировало то обстоятельство, что в свите инкуба находилась трижды покойная Зоя Верещагина. Это уже не лезло ни в какие рамки, даже загробные. Должен же быть какой-то порядок и в мире этом, и в мире том.

– Гроб достают, – прошептал Зуб, в самое ухо Аркадия Савельевича. – Инкуб не хочет отдавать свою любовницу отцу.

– На удивление непочтительный сын, – нервно хихикнул в ответ Завадский.

Аркадий Савельевич в этом противостоянии нечистой силы за тело и душу Ирины Дятловой сочувствовал оскорбленному Змею. Отчасти потому, что не сомневался в его победе. Но кроме того он полагал, что молодежь должна знать свое место и не путаться под ногами озабоченных глобальными проблемами отцов. Что касается ведьм, явившихся на встречу со Змеем, в непотребном виде, то Завадский их поведением был просто возмущен. В конце концов, какое им вообще дело до разборки отца и сына? Что они прыгают вокруг могилы словно ненормальные?

– Это ритуал, – шепотом пояснил ему лежащий поодаль Дятлов. – Вызывание духов, называется.

– Молчи, чмо, – шикнул Зуб. – Сейчас тут такой дух появится, что мало никому не покажется.

И он явился в том самый момент, когда гроб с Ириной Дятловой был извлечен из могилы и опущен к ногам инкуба. Огромное рогатое существо выросло из-под земли и нависло над жалкой кучкой людей, вообразивших себя демонами. Завадский, уже имевший возможность пообщаться со Змеем, сохранял спокойствие, зато Дятлов буквально забился в истерике. У могилы тоже кричали. Среди подсобных рабочих, помогавшим ведьмам, началась паника. Аркадий Савельевич почувствовал глубокое удовлетворения, когда вся эта публика, мнившая себя поклонниками сатаны, сыпанула с холма в разные стороны. Одного из них, бежавшего прямо на притаившихся в кустах зрителей, Зуб схватил за ногу и опрокинул на землю.

– Лежи, сволочь, и не пищи, – прошипел он сквозь зубы.

Сволочью оказался вице-губернатор Кобяков, явившийся на курган в совершенно бесстыдном виде. Теперь этому голому придурку, привыкшему тереться у начальственных задниц, предстояло увидеть истинную сатанинскую мощь во всем ее блеске и красоте. Лицо у Эдика перекосило от ужаса до такой степени, что Завадского даже передернуло от отвращения. Еще один претендент на власть над миром пустил слюну и не только при виде нечистой силы, к которой так неосторожно воззвал. Суматоха, поднятая перепуганными сатанистами, отвлекла Аркадия от воистину грандиозного зрелища, разворачивающегося на вершине кургана. Инкуб не ударил в грязь лицом при виде грозного папаши и теперь, прямо на глазах потрясенной публики, превращался в огромного зверя, если и уступающему в росте Змею, то самую малость. Между прочим, ведьмы не покинули холм, а только отступили к его краю, сохраняя человеческое обличье. Одна только Ирина Дятлова продолжала сидеть в гробу, стоявшем между гигантами, приготовившимися к смертельной битве. И угораздило же ее проснуться в самый неподходящий момент!

– Я этого не выдержу, – пропищал потрясенный Эдик. – А что это болтается у него между ног?

– Это он потом тебе объяснит, Кобяков, – пообещал мстительный Завадский, – когда посчитается с непочтительным сыном.

– Какой ужас! – заскулил Дятлов, к которому вернулись остатки разума, утерянного, казалось, навсегда.

– Заткнись, – посоветовал чиновнику Зуб. – Мешаешь слушать.

Зуб, конечно, пошутил, ибо рык монстров, сошедшихся в смертельной схватке, мог бы разбудить даже мертвого. Змей обхватил своего волосатого сына за горло огромными когтистыми лапами. Впрочем, черный как сажа волк, вставший на задние лапы, тоже не остался в долгу и сейчас щекотал огромными клыками вздувшуюся вену на шее противника. Сама по себе схватка не производила особого впечатления, на избалованных голливудскими боевиками зрителей. Противники топтались практически на одном месте, испытывая силу друг друга. Зато волны ненависти, исходившие от них, грозили захлестнуть всю округу. Завадский давно бы сбежал с этого проклятого кургана, если бы не оцепенение, охватившее не только его конечности, но и мозг. В голове Аркадия билась только одна мысль, далекая от оригинальности, – он присутствует при начале конца. Давно обещанный Апокалипсис наступит с минуты на минуту, независимо от результата грандиозной битвы. Трусливая луна уже давно слиняла с небосклона, вслед за ней попрятались звезды и только молнии сверкали в вышине, внося свою безумную лепту и в без того обезображенный голубоватым светом пейзаж.

– Они усыхают в размерах, – прошептал Годунов, лежащий слева от Завадского.

Аркадий, совсем осовевший от впечатлений, вынужден был признать правоту подполковника. Похоже, борьба истощала обоих противников. Гиганты уменьшились едва ли не на половину и теперь не превышали двух с половиной метров в высоту. Внезапно, инкуб оторвал руку Змея от своего горла и отпрыгнул назад. Шерсть стала грязными клочками сползать с его тела. Он стремительно превращался в человека, что можно было расценивать как его поражение в борьбе сатанинских сил. Не прошло и минуты, как Волк преобразился в Кирилла Мартынова, нагловатого юнца, неспособного противостоять грозному противнику. Видимо, осознавая это, он схватился за лопату – единственный предмет, отдаленно напоминающий оружие, оказавшийся у него под рукой. Ведьмы на краю холма заволновались, закричали, пытаясь вселить мужество в сердце своего хозяина. Увы, мужества Кириллу Мартынову было не занимать, а вот силенок явно не хватало.

– Может, стрельнуть? – шепотом спросил Зуб у своего начальника, не уточняя, правда, кого он хочет пощекотать пулей.

– Я тебе стрельну, – зло прошипел Годунов.

Завадский целиком и полностью поддерживал подполковника. Битва нечистой силы приближалась к закономерному результату. Змей собирался с силами для последнего решающего броска. Тревожить его в эту минуту было бы смертельно опасно. Часть своей мощи он, безусловно, потерял, но ее остатков наверняка хватит, чтобы отправить на тот свет безумцев, вставших на его пути. Змей широко шагнул вперед, преодолевая единственное препятствие на пути к победе. Свою переменчивую подругу он в этот сладостный для себя миг даже не заметил. И, как вскоре выяснилось, напрасно. Нельзя пренебрегать женщиной даже на пороге победы. Ирина вдруг приподнялась из гроба и чиркнула ножом по болтавшемуся между ног монстра достоинству. Зуб приглушенно ахнул. Змей, однако, не сразу сообразил, что потерял нечто важное, и его промедление позволило коварной ведьме ускользнуть со скандальным трофеем. Зато Кирилл Мартынов, в один миг превратившийся в волка, сполна воспользовался замешательством своего врага. Он стремительно прыгнул вперед и сомкнул огромные клыки на горле монстра. Черная дымящаяся струя ударила из раны, нанесенной Дятловой. Змей зашатался и упал на одно колено. Ведьмы ринулись в схватку толпой и в один миг окружили израненного гиганта. Вид они сохраняли вполне человеческий, если конечно не считать клыков и когтей, безжалостно рвавших чужую плоть.

– Какой ужас! – только и сумел вымолвить Завадский, глядя как с жутким свистом разлетаются в разные стороны куски окровавленного мяса, еще недавно составлявшие плоть полного жизни существа. Зрелище оказалось явно не по силам истрепанным нервам Аркадия Савельевича, он страшно вскрикнул и провалился в пугающую пустоту.

Очнулся Завадский под развесистой липой в окружении верных друзей. Годунов задумчиво чесал чисто выбритый подбородок. Притихший Зуб ковырял сучком мягкую землю. Дятлова поблизости не было. Судя по всему, пленник сбежал, как только понял, кто одержал победу в титанической борьбе.

– А мы думали, что ты умер, – вздохнул расстроенно Зуб.

– Не дождетесь, – погрозил Завадский невесть кому кулаком. – А что со Змеем?

– Опыт уступил место молодости, – хмыкнул Зуб. – Честно говоря, я подозревал, что так и будет. Этот монстр не был приспособлен для нашего мира. Отсталый тип, со средневековым мировоззрением. То ли дело его сынок. Аферист, коррупционер, развратник. К тому же почти человек.

– Человек, обрастающий волчьей шерстью.

– У всех есть свои недостатки, – скромно потупился Зуб.

– Ты что же, собрался ему служить?! – взорвался Завадский, подхватываясь с земли.

– Служить ему будешь ты, Аркадий, – вздохнул Годунов, глядя куда-то вдаль, мимо потрясенного финансиста. – Это для тебя единственный шанс уцелеть.

– Но с какой же стати? – возмутился Завадский. – Я же боролся в ваших рядах!

– Своих, вступивших в контакт с нечистой силой, мы обычно утилизируем, – спокойно сказал подполковник. – Извини, Аркадий, но такова жестокая реальность. Если инкуб отвергнет тебя, то… В общем – приказ есть приказ. Ты на свою задницу давно смотрел?

– А при чем здесь моя задница?

– Ящерица на ней появилась, – пояснил растерявшемуся финансисту Зуб. – Приключение в капище не прошло для тебя даром. Ты только не расстраивайся, Аркадий.

Будешь нашим агентом во вражеском стане. На Джеймса Бонда ты мало похож, но в данном случае, это к лучшему.

– Но ведь инкуб сразу обо всем догадается, – возопил Завадский. – Он меня на куски порвет.

– Догадается, – не стал спорить Годунов. – Он тебя насквозь видит. Но не порвет. Ты ведь не просто агент, а в некотором роде парламентер. Символ наступившего перемирия. Кирилл Мартынов слишком умен, чтобы этого не понять.

– Выходит, вы отдаете наш город силам Зла! – воскликнул потрясенный финансист.

– Только давай без патетики, Аркадий, – поморщился Годунов. – Мы сделали все, что могли. А зло не исчезнет из нашего мира, даже если инкуб рухнет в пропасть забвения. Черт его знает, может так и должно быть. Кто-то олицетворяет Зло, кто-то Добро, но выбор в любом случае остается за человеком. Инкуб не совращает невинных. Все, кто его сейчас окружает, творили бы гадости и без него.

– Проблема в масштабах, дорогой Владислав.

– Вот ты и будешь за этим присматривать, Аркадий, – вздохнул Годунов. – Постарайся, чтобы Зло не завладело окончательно твоей душой.

Завадскому ничего не оставалось, как принять совет компетентных товарищей. Весь день он проспал сном младенца, а вечером отправился с визитом к князю Зла. Благо резиденция обнаглевшего инкуба находилась недалеко, в особняке, который Аркадий Савельевич еще совсем недавно считал своим домом. По идее, человек, приближающийся к преддверию ада, должен испытывать сильный страх или хотя бы душевное волнение, но финансист был на удивление спокоен. Все свои эмоции он растратил прошлой ночью во время грандиозной битвы между новым и старым злом. Завадский по наивности и личной симпатии встал на сторону Змея и теперь для него наступил час если не расплаты, то, во всяком случае, покаяния. В усадьбу просителя пустили, хотя и заставили минут десять проторчать столбом перед воротами. Аркадий Савельевич нисколько не сомневался, что это происки Елены, решивший сразу же поставить на место своего бывшего супруга. Завадский смиренно перенес пренебрежение, выказанное ему высокими особами, и дождался если не прощения, то снисхождения. Калитка открылась, и проситель смог, наконец, вступить в обитель Зла.

Инкуб сидел за столом в гостиной, а вокруг него суетились ведьмы. Прилично одетые, между прочим, как успел отметить Завадский. Адвокат дьявола Артур Вячеславович Климович, с которым финансовый директор ЗАО «Осирис» уже имел возможность познакомиться, смотрелся в этом цветнике совершенно инородным элементом. Видимо, его пригласили для юридического оформления грядущей сделки между инкубом и его новым подручным, в роли которого до скончания веков предстояло выступать Аркадию Савельевичу.

– Надеюсь, вы не в обиде, господин Завадский, что я занял ваше место за этим столом? – вежливо спросил сын несчастного Змея.

– Не извольте беспокоиться, господин Мартынов, я постою. Какие наши годы.

– Вы все же присядьте, Аркадий Савельевич, – гостеприимно взмахнул рукой инкуб, – так удобнее подписывать необходимые бумаги. Я решил обойтись в вашем случае без особых церемоний. Все эти обряды ужасно утомительны и отнимают много времени. А мы с вами деловые люди, не так ли, господин Завадский?

– Так точно, господин Мартынов, – по-военному четко ответил финансист.

– Я решил преобразовать «Осирис» из закрытого акционерного общества в открытое, компаньонки поддержали мое предложение. А что думаете вы по поводу будущих акционеров, Аркадий Савельевич?

– Оставь надежду всяк сюда входящий, – неожиданно вырвалось у Завадского, однако он вовремя спохватился и поспешно добавил: – Это очень мудрое решение.

– Я решил доверить вам пост финансового директора, – продолжал спокойно Кирилл Мартынов, – несмотря на некоторые наши идеологические разногласия.

Момент был ответственный, а потому Завадский, отмобилизовавшись, сумел-таки выдавить из себя слезу благодарности и произнести на старинный манер:

– Премного благодарен, ваше сиятельство.

– Пустяки, – махнул рукой Мартынов. – За вас поручились, как бывшая жена, Елена Семеновна, так и нынешняя, Ирина Сергеевна. Надеюсь, Аркадий Савельевич, вы оправдаете их и мое доверие.

– Не извольте сомневаться, – отвесил Завадский поклон инкубу и обеим ведьмам.

– В таком случае вам осталось скрепить наш договор подписью, – кивнул инкуб в сторону адвоката.

– Кровью? – спросил севшим голосом Аркадий Савельевич.

– Сойдут и чернила, – махнул рукой в его сторону Мартынов.

Бумаги Завадский подмахнул, не читая. В его незавидном положении просто глупо было выставлять какие-то условия. Однако краем глаза он все-таки заметил на одном из документов, по форме напоминающего старинную грамоту, очень примечательную печать в виде большого разжиревшего паука. На какой-то миг Аркадий Савельевич ощутил себя мухой, угодившей в липкую паутину, к счастью, неприятное чувство быстро прошло, оставив на сердце едва заметный шрам.

– Не смею вас больше задерживать, господин Завадский, – церемонно произнес инкуб. – У нас еще будет время для серьезного разговора.

Аркадий Савельевич отступал к выходу пятясь, дабы не оскорбить высоких особ видом своей задницы. Впрочем, ни ведьмы, ни инкуб не обратили на его уход никакого внимания. Уже в холле Завадский услышал капризный голос Светки Кобяковой:

– Так мы полетим сегодня на Лысую гору?

– Нет, – отозвался спокойно инкуб. – Сегодня там холодно, ветрено, сыро… Мы отправляемся в стриптиз-бар, сударыни. Артур Вячеславович, похлопочите о машине.

Завадский икнул от удивления и тихонько толкнул входную дверь. Осенняя ночь действительно выдалась дождливой. Аркадий Савельевич пожалел, что не захватил зонтик. Впрочем, в его положении возможная простуда казалось слишком мелкой неприятностью, чтобы обращать на нее внимание. Тем не менее, Завадский поднял воротник плаща и, поеживаясь от ветра, шагнул в темноту, не предвещавшую ему ничего хорошего.

Страницы: «« ... 4567891011

Читать бесплатно другие книги:

Оставьте сомнения: все мы немного рестораторы. Сколько раз в году мы отмечаем домашние праздники – с...
Вы стремитесь придерживаться здорового питания? Тогда воспользуйтесь рецептами, представленными в на...
С зубной болью знаком каждый. Однако мало кто знает, по какой причине возникают те или иные заболева...
Картофель отварной, тушеный, жареный, запеченный в фольге… Основные способы приготовления этого попу...
Подсчет калорий – самый надежный способ избавиться от лишнего веса, сохранить стройность и здоровье ...
В книге собрано множество идей для создания самых разных поделок из такого замечательного материала,...