Уругумская сталь Малинин Евгений
– Что – «только»?! Говори, не бойся!
– Мне кажется, полевая стая вернется в Коготь!.. – Проговорил паренек.
– Почему ты так думаешь?.. – Быстро переспросил Вотша.
Паренек поднял голову и посмотрел на поднимающиеся в небо клубы дыма:
– Они сейчас как раз должны быть на первом перевале, а с него отлично видно дым, который стоит над Когтем Ирбиса… Большой дым, очень большой! У Азама в айле оставалась семья – жена и дочь, он наверняка повернет стаю обратно!
– Вот как!.. – Медленно протянул Вотша и, резко повернувшись, крикнул. – Падур, Азуз, быстро ко мне!!
Высокий, худощавый Падур и коренастый приземистый Азуз мгновенно оказались рядом с белоголовым Вотшей. Тот, бросив мгновенный взгляд на уже выгоревшие дома айла, на каменную стену, ограничивающую территорию селения с одной стороны, и обрыв, открывающий вид на лежащую внизу долину с трех других сторон, быстро приказал:
– Собирайте ребят, мы немедленно уходим!!
– Командир, – удивленно проговорил Падур, – мы же собирались отдохнуть денек-другой. Ребята вымотались за эту ночь, убитых надо похоронить, да и с ранеными надо разобраться, может быть, кто-то из них и идти-то не сможет!!
Азуз молчал, но чувствовалось, что он поддерживает Падура.
Вотша, прищурившись, посмотрел в глаза своим помощникам и медленно произнес:
– Падур, у тебя на похороны погибших не более получаса. Те же самые полчаса у тебя, Азаз, чтобы подготовить раненых к спуску в долину и их транспортировку домой. Оставаться здесь мы не можем – ушедшая вчера стая, а это двадцать пять ирбисов, наверняка, вернется, увидев дым над родным айлом, вернется настороже, готовая к боевым действиям!
– Вернутся?! – Усмехнулся Падур. – Ну и что?! Мы и их так же разделаем, как тех, что оставались здесь!!
Вотша покачал головой:
– Нет, Падур, на Коготь Ирбиса мы напали врасплох, вожак и волхв стаи и подумать не могли о возможности подобного нападения! Ты вспомни, как нас встретила сторожа, выставленная внизу, у начала тропы! И нас было двадцать пять человек! Теперь оружие могут держать всего пятнадцать бойцов, надо заботиться о раненых, а возвращающаяся стая готова к бою, ожидает встречи с противником. Даже если только половина из них будут в человеческом обличье, нам с ними не совладать – они просто лучше нас владеют оружием!!
Командир отряда еще раз оглядел обоих извергов и совсем другим тоном коротко бросил:
– У вас обоих полчаса!! Через полчаса отряд должен начать спуск в долину!!
На этот раз споров не последовало. Оба изверга бегом бросились выполнять приказ, а Вотша снова повернулся к стоявшей рядом пятерке местных ребят.
– Спасибо тебе за предупреждение! – Проговорил белоголовый изверг, обращаясь к стоявшему впереди извержонку. – Только вам надо уходить!.. Или думаете ваши хозяева вас пощадят, когда увидят, что стало с их айлом?! Уходите немедленно!
Однако молоденький изверг покачал головой:
– Те, кому есть куда идти, уже ушли, а мы… мы… – он чуть запнулся, а потом, вдруг выпалил. – Возьмите нас с собой!! – И словно понимая, что они представляют для боевого отряда слишком малую ценность, торопливо добавил. – Мы вам пригодимся!!
Вотша невольно улыбнулся и, тряхнув головой, приказал:
– Если хотите что-то взять с собой, собирайтесь! Спуск через полчаса!
Убитых бойцов похоронить не удалось – могилы надо было выдалбливать в камне, лежавшем под тонким слоем грунта, насыпанного во время строительства айла, а на это просто не было времени. Спуск со скалы был неимоверно тяжел, раненых и убитых пришлось спускать на веревках, длины которых не хватало, чтобы сделать это за один раз. С помощью местных ребят довольно быстро отыскали четыре достаточно широких скальных карниза, которые можно было использовать, как промежуточные площадки. Спуск десяти тел занял почти пять часов! Когда весь отряд оказался внизу, все бойцы и присоединившиеся к ним изверги из Когтя Ирбиса были вымотаны до предела. Однако Вотша не позволил ни минуты отдыха – надо было отойти от разгромленного айла, как можно дальше. И тут к нему снова подошел молоденький изверг из Когтя ирбиса.
– Командир, – чуть запнувшись, обратился он к Вотше. – Если полевая стая ирбисов идет обратно к Когтю, то они, наверняка, пойдут Длинной тропой – это самый короткий путь, и тогда мы запросто можем на них наткнуться. Но от скалы есть еще одна тропа, по ней из княжеского айла ходили только до купальни. А от купальни до восточного перевала тоже можно добраться. Путь, правда, получается длиннее, но по нему возвращаться от перевала к Когтю Ирбиса, никому в голову не придет!..
Вотша посмотрел на извержонка долгим, внимательным взглядом, а затем неожиданно спросил:
– Как тебя зовут… извержонок?
– Самур, командир. – Быстро ответил тот.
– А родители твои живы?
Самур покачал головой:
– Я их и не помню… Жил с дедом, а когда меня забрали в княжеский айл, дед помер… Ирбис, который меня забирал, сильно его избил…
Под сердцем Вотши защемило, он, словно самого себя увидел в этом невысоком темноволосом пареньке.
– Грамоту знаешь?..
Вопрос выскочил сам собой, и Вотша почувствовал, что хочет найти в этом извержонке из чужой стаи еще большую похожесть на себя, но паренек отрицательно покачал головой:
– Не научился… Негде было. Меня, как в айл привезли, сразу на конюшню определили, а я всегда лошадей любил… Вот так на конюшне и остался.
Вотша чуть помолчал, а затем кивнул, как будто принял некое решение:
– Хорошо Самур, веди отряд по своей обходной тропе!
Так молоденький изверг оказался во главе отряда. Двое раненых, имевших колотые раны в шею и плечо, могли идти сами, для остальных, в том числе и погибших, быстро смастерили носилки. Вначале отряд продвигался по той же самой тропе, по которой вышел от перевала к княжескому айлу Коготь Ирбиса, но километра через полтора их молоденький проводник свернул вправо, на едва заметную тропку, прихотливо петлявшую между высоченных серых сосен и постепенно уходившую вверх, в гору. Лес в этом месте выглядел странно – подлеска, кустарника и мелких деревцев не было совершенно, тропка, которой, судя по всему, пользовались довольно редко, могла бы быть гораздо более прямой, но она петляла так, словно тот, кто ее натаптывал, обходил хорошо замаскированные и одному ему известные ловушки. Так, кружа вокруг толстых, прямых, уносящихся высоко в небо стволов, по едва различимой на толстой, пружинящей подушке старой хвои, тропе отряд прошел километров восемь. И тут впереди неожиданно показались густые заросли темно-зеленых кустов.
– Ну вот… – Удовлетворенно пробормотал Самур. – …купальня!
– А что это за купальня?.. – Поинтересовался шагавший рядом Вотша.
– Княжеская купальня. – Пояснил извержонок. – Князь, да и другие ирбисы, очень любили здесь купаться, иногда уходили сюда на целый день. Вроде бы какая-то здесь волшебная вода! Правда, сам я здесь был всего несколько раз – ирбисы сюда верхом не ездили, так что конюхам здесь делать было нечего. Я дважды провожал своего хозяина от купальни до восточного перевала – он любил перед стражей купаться, а мне приходилось водить лошадь вокруг озера, а затем возвращать ее на конюшню.
Через несколько минут, обойдя заросли кустов по широкой дуге, изверги оказались на берегу небольшого озера с обрывистым, каменистым берегом, лишь в одном месте уходившим в воду пологим мелким галечником, непонятно откуда взявшимся в этом горном лесу. Над неподвижной, черной, казавшейся мертвой, водой курился легкий парок, словно вода эта была подогрета каким-то внутренним теплом.
Отряд миновал галечный пляж, причем глаза всех, проходивших по берегу этого неподвижного, глядящего в небо черным зрачком, озера, были прикованы к стеклянно отблескивающей воде, к недвижно висящему над ней прозрачному туману. Изверги молча обошли озеро, и только когда отряд снова оказался в лесу, между высоченных сосновых стволов, Вотша услышал позади негромкий, задумчивый голос одного из бойцов:
– Не хотел бы я искупаться в этой водичке!..
«Странно!.. – Подумал он. – Вода в этой… купальне, действительно, отталкивает, а Самур говорит, что именно здесь многоликие любят купаться!»
Часов через пять, когда сосняк остался позади, и изверги давно уже шагали сквозь низкорослую поросль, приближаясь к границе, за которой не было растительности, Вотша остановил свой отряд на короткий отдых. Именно здесь они, наконец, смогли похоронить своих погибших товарищей. Привал длился около двух часов, а затем они снова отправились в путь. Самур, продолжавший идти впереди, постепенно забирал все больше влево, выискивая совсем уже пропавшую тропу по одному ему заметным признакам.
К перевалу отряд вышел уже в сумерках. Вотша, как и на пути к Когтю Ирбиса, в одиночку пошел по каменистой тропе переползавшей самое высокое место седловины, но стражи многоликих там не было. Изверг прошел с километр за перевал – путь был свободен, тогда он вернулся к ожидавшим его бойцам, и отряд двинулся вперед, несмотря на сгущающиеся сумерки.
К концу часа Волчьей звезды уругумцы сошли с тропы и, укрывшись между нагромождением камней, развели бивачные костры. Ребята были до предела вымотаны переходом, но настроение было бодрым – похоже, им удалось разминуться с возвращавшейся полевой стаей многоликих и замести свои следы.
Спустя две недели они подошли к Уругуму. Когда крыши айла показались далеко внизу, Вотша с облегчением вздохнул. Только сейчас он понял, насколько велики были его опасения, что полевая стая ирбисов, вышедшая из Когтя Ирбиса, не вернулась назад, а продолжила свой поход и разгромила их родной айл, их гнездо! Однако вот он, Уругум, все также стоял на берегу быстрой горной речки, и маленькие фигурки уругумцев мелькали на его улице.
А еще две недели спустя весь Уругум провожал белоголового Вотшу. Изверг из стаи восточных волков уходил на Запад, чтобы и тамошних извергов познакомить с уругумской сталью! Вместе с ним отправлялись Сафат, Падур, Азуз и самый младший из отряда уругумцев – Самур.
Глава 7
Ратмир проснулся как обычно, в самом конце часа Жаворонка. Небо за окном спальни посветлело, но оставалось еще сероватым – до восхода солнца было далеко. Трижды посвященный волхв, против обычая, сразу не вставая с постели, смотрел задумчиво в окно – сегодня исполнялось десять лет с тех пор, как он прошел третье посвящение и стал членом Совета посвященных. А много ли ему удалось сделать за эти десять лет из того, о чем он думал, готовясь к третьему посвящению?..
Его губы тронула едва заметная усмешка – мечты!! Он тогда и не мог даже подозревать, сколько времени у членов Совета отнимает улаживание всяческих распрей между стаями, порой даже не соседствующими, живущими во многих километрах друг от друга. Сколько сил ума и нервов требуется, чтобы хоть как-то успокоить, готовых вцепиться друг другу в горло, вожаков, удовлетворить амбиции, порой совершенно необоснованные, волхвов завраждовавших стай, уладить территориальные, экономические, торговые споры, а порой, просто капризы, грозящие безумным пожаром огромной войны! И все это надо было делать с оглядкой на соседей спорщиков, на их интересы, планы, экономические и политические расчеты, зачастую грозившие новым военным конфликтом! Времени на науку оставалось слишком мало!! К тому же, его, как самого молодого, а, значит, самого мобильного члена Совета, посылали на эти… разборки чаще любого другого… К тому же, как оказалось, у него очень неплохо получалось улаживать такие конфликты!! Вчера вечером Вершитель назвал его лучшим миротворцем.
Трижды посвященный поморщился – слова Вершителя мало чего стоили, просто тому надо было как-то оправдать свое новое и, увы, традиционное задание. Ратмира посылали к западным лисам, из этой стаи в Совет пришло послание, в котором их соседи – стая западных оленей, обвинялись в трех или четырех набегах на земли лисов и убийстве восьми многоликих! На Западе, где стаи многоликих давно уже были не слишком многочисленны, убийство восьми сородичей расценивалось любой стаей, как весьма обоснованный повод для открытия полномасштабных военных действий!
Земли западных лис были довольно обширны и располагались к юго-востоку от Лютеца. Ратмир, поскольку он был официальным представителем Совета посвященных, решил отправиться в столицу западных лис, небольшой, но очень красивый городок Верну, верхом с небольшой свитой и дал вчера вечером соответствующие распоряжения.
И вот через два часа он должен был отправиться в это вынужденное путешествие… А все его научные исследования снова откладывались на неизвестный срок!..
Ратмир рывком сел на постели, настроение его окончательно испортилось. Ему вдруг подумалось, что претензии лис к оленям, скорее всего, необоснованны и вызваны какими-то совершенно другими мотивами!.. Правда, заявлено о восьми погибших лисах, а это весьма серьезное обвинение, но зачем оленям убивать лис – это прямой путь к смертельному столкновению, хотя олени никогда не были чересчур воинственны!
Трижды посвященный шлепнул ладонями по голым коленям – думать далее о поручении Вершителя было бесполезно, надо было ехать и как можно быстрее решить эту проблему.
Спустя пару часов, из главных ворот университета выехала небольшая кавалькада всадников. Впереди на высоком вороном жеребце ехал Ратмир, за ним, отстав на пол корпуса лошади, два его ученика – дважды посвященный Тороп, оставшийся после второго посвящения личным секретарем Ратмира, и посвященный Хворост, которого теперь только сам Ратмир иногда называл, как прежде, Хвостом. Далее ехали четверо слуг-извергов, ведя в поводу четырех вьючных лошадей, нагруженных необходимыми для путешествия припасами. Кавалькада свернула направо, направляясь к восточным воротам Лютеца, и неторопливо двинулась по мощеной брусчаткой улице.
Миновав ворота, всадники оказались на восточном тракте – широкой, замощенной камнем дороге, по обеим сторонам которой были отрыты кюветы и высажены деревья. Извержачьи деревни, приписанные к вольному городу Лютецу, располагались вдалеке от тракта и к ним вели узкие грунтовые дороги.
Ратмир перешел на легкую, неспешную рысь и, повернувшись к Торопу, спросил:
– Ты успел переговорить с посланцем западных лис, что он тебе сообщил?
Дважды посвященный волхв подал свою лошадь чуть вперед и негромко ответил:
– Да, господин…
Ратмир недовольно нахмурил брови – ему не нравилось, когда дважды посвященный волхв обращался к нему таким образом, но никакие замечания не действовали на Торопа, обращаясь к своему давнему наставнику, он всегда говорил «господин».
А Тороп, между тем, продолжал:
– …Мне удалось догнать его сразу же за воротами, хорошо, что кастелян университета подсказал мне, что посланец направился к северным воротам города.
Ратмир удивленно взглянул на своего секретаря, и тот пояснил:
– Лис отправился в стаю западных орланов, те, вроде бы, обещали его стае военную помощь.
– Так что он рассказал тебе о нападениях оленей? – Спросил Ратмир. – Он смог добавить какие-то подробности к написанному в официальной жалобе?!
Тороп пожал плечами:
– Ничего существенного, господин. Хотя, имеется в его рассказе одна странность – они не обнаружили трупов погибших сородичей, а олени отказываются выдать тела убитых.
– На каком основании?! – Удивился Ратмир. – Или они требуют за мертвых лис чрезмерно большой выкуп?
– По словам посланца, олени отрицают сам факт нападения на земли лис, и говорят, что у них нет ни одной мертвой лисы! Они утверждают, что им не за кого брать выкуп.
– Вот как?.. – Медленно протянул Ратмир, в простом, казалось бы, деле начали появляться непонятные моменты. – Действительно – странность!.. Так, может быть, нам сначала заехать к оленям?..
Вопрос Ратмир задал, в общем-то, самому себе, но Тороп решил ответить:
– Господин, в этом случае нам придется проехать через земли лис, а вожак западных лис очень обидчив. Он может счесть тот факт, что ты не заехал в его столицу, направляясь разбирать его жалобу и проезжая по землям его стаи, обидой, тогда разговаривать с ним будет просто невозможно!
Ратмир припомнил вожака западных лис, с которым встречался года три назад по незначительному поводу, и согласился с соображением своего секретаря.
– Ну что ж, заедем вначале, как и собирались, к лисам. Хотя, теперь визит к оленям становится необходимым.
Путь до Верны, при не слишком торопливом передвижении, которое выбрал Ратмир, должен был занять суток трое-четверо. Утром третьего дня кавалькада пересекла границу между землями стай западных волков и западных лис. Дорога медленно, но неуклонно стала подниматься, а впереди показались вершины еще достаточно далеких гор.
На обед Ратмир остановился в большой придорожной гостинице, которую содержала семья старого лиса. Когда трижды посвященный узнал, что у старика было три сына и четверо дочерей, он захотел обязательно с ним поговорить – такого количества детей у многоликих он никогда не встречал, и даже не слышал о таком! Однако, распоряжавшийся в трапезной старший сын хозяина гостиницы, высокий, широкоплечий мужчина с рыжинкой в волосах, как у всех лис, услышав желание члена Совета посвященных, только пожал плечами:
– Не знаю, уважаемый, сможет ли отец спуститься к тебе, он приболел – спина донимает. Да и то, надо сказать, старику триста двадцать девять лет, в таком возрасте хвори дело обычное!
– Тогда я сам к нему поднимусь! – Воскликнул Ратмир, поднимаясь из-за стола и бросая салфетку рядом с уже пустой тарелкой. – Проводите меня к нему, может быть, я смогу ему помочь!
Тороп, еще не закончивший обед, немедленно поднялся следом.
Стоявший у стола лис обернулся, призывно махнул рукой и к нему подбежала молодая служанка-извергиня. Выслушав приказ хозяина, она испуганно посмотрела на столь высокого гостя и дрожащим голоском произнесла:
– Прошу, господин, идите за мной.
Следуя за извергиней, Ратмир и Тороп вышли из трехэтажного здания гостиницы через заднюю дверь, пересекли обширный двор, заставленный по периметру хозяйственными постройками, и оказались около небольшого, одноэтажного флигеля, позади которого начинался огромный, запущенный сад. Служанка распахнула входную дверь и, не поднимая глаз, проговорила:
– Хозяин здесь живет, господин… – И вдруг, мгновенно вскинув глаза, торопливо добавила. – Только… вы на него не обижайтесь!..
Ратмир хотел, было, удивиться, но извергиня быстро юркнула в дверь и двинулась по темному короткому коридору вглубь дома к темной, тяжелой двери. За этой дверью оказалась большая спальня с двумя огромными окнами, выходившими в сад. Прямо напротив окон стояла большая высокая кровать, на которой лежал старик до груди укрытый легким шерстяным одеялом. Плечи и голова стрика опирались на две высоко взбитые подушки, так что он без труда мог смотреть сквозь окна в сад. Именно этим старый лис и занимался, ни мало не обращая внимания на вошедших к нему гостей.
Служанка подошла к изголовью постели и, чуть наклоняясь, негромко проговорила:
– Хозяин, с тобой хочет поговорить трижды посвященный.
Старик, не отрывая глаз от окна, пожевал губами и неожиданно глубоким басом ответил:
– Я знаю, Золюшка! Ты иди, мы с волхвом и одни побеседуем.
Извергиня кивнула и бросила быстрый взгляд на Ратмира:
– Я больше не нужна, господин?..
– Нет, – кивнул в ответ трижды посвященный. – Можешь идти.
– Если что-то понадобится, я буду рядом, господин… – Проговорила служанка и вышла из спальни, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Ратмир шагнул к изголовью постели, но старик, продолжая глядеть в окно, остановил его:
– Не сочти за труд, уважаемый, возьми стул от стены. А твой… – он сделал крошечную паузу, словно определяя, кем является молча стоявший у двери Тороп, – …секретарь пусть у окошка постоит, садом моим полюбуется. Он молоденький, ноги у него здоровые.
Тороп, не дожидаясь распоряжения своего наставника, неслышно шагнул к стене и, в следующее мгновение жесткий стул с высокой, прямой спинкой оказался у постели старика. Ратмир опустился на стул, а дважды посвященный волхв отошел к окну.
Несколько секунд в комнате висело молчание, а затем Ратмир негромко спросил:
– Уважаемый, ты посвящен?..
– Второе посвящение я прошел почти двести лет тому назад. – Все тем же гулким басом отозвался старик. – Но до сих пор я помню свой Падающий мост! Ко мне приходила пчела, а к тебе кто?..
– Мышь… – Ответил Ратмир и тут же поправился. – Мне показалось, что это была мышь.
– Ты сильнее, тебе Мать всего сущего послала крупного Зверя! – С уважением пробасил старый лис. – Но и у меня был не самый маленький. Моего друга комар опрокинул!
Они снова несколько мгновений помолчали, а затем задал вопрос Ратмир:
– Скажи, уважаемый… – Тут он сделал паузу, и старик подсказал:
– Бернад…
– Скажи, уважаемый Бернад, как у тебя получилось родить семерых детей? Сегодня о таком потомстве многоликий и помыслить не может!
Старик ответил не сразу. Еще несколько секунд его немигающие глаза продолжали смотреть с окно на спокойные и какие-то торжественные деревья, а затем тяжелые веки чуть дрогнули, и зрачки медленно переместились. Ратмир вдруг почувствовал на своем лице тяжесть внимательного взгляда.
– Ты задал не тот вопрос, трижды посвященный, но я отвечу тебе. Нашим женщинам действительно не слишком нравится вынашивать дитя. Девять месяцев оставаться в одном облике – тяжелый, почти непосильный труд. Но я – дважды посвященный, я мог… подарить своей жене нечто такое, что скрашивало ее тяжелый труд. Хотя семеро детей у меня от трех жен. – Он секунду помолчал и уточнил. – Двое, трое и еще двое.
И снова последовало короткое молчание, а затем, словно для того чтобы предотвратить еще один ненужный вопрос, старик проговорил:
– Но что я давал своим женщинам в обмен на детей, я тебе не скажу!
«Жаль, – подумал Ратмир и вдруг ощутил, что ему действительно жаль этого потерянного знания. – Так о чем же мне его еще спросить?»
– Ты ведь – волк?.. – Задал старый Бернад неожиданный вопрос.
– Как ты догадался?.. – Без особого удивления переспросил Ратмир.
– Я ждал тебя… – Старый лис чуть понизил голос, но его бас от этого получил какую-то таинственную глубину. – Именно тебя – волк с Востока!..
Вот тут Ратмир удивился по-настоящему!
– Я действительно волк! И я действительно с Востока!! Но… почему ты ждал меня?!
– Потому что знал, что ты придешь!..
Ратмиру показалось, что старый лис улыбнулся, хотя лицо старика было совершенно неподвижно. А тот, между тем, продолжал:
– Я дважды посвященный друид, и я умею видеть будущее!
«Старый лис видит будущее?! – Изумился Ратмир и тут же потрясенно поправился. – Видит свое будущее!! Но ведь это невозможно!!!»
– Это возможно!.. – Словно поймав его заполошную мысль, пробасил старик. – Правда, возможность эта очень редко кому дается. Мне она дана.
Он замолчал, а его выпуклые светло-голубые, чуть водянистые глаза продолжали смотреть прямо в лицо Ратмира, но тот не был до конца уверен, что старик видит его… Видит глазами. Наконец трижды посвященный выдавил из себя:
– Но… почему о тебе, о твоей способности никто не знает?.. Почему ты здесь, в придорожной гостинице, а не в Лютеце, не в университете?!!
Старый лис легко вздохнул.
– Когда ты прошел второе посвящение, что ты почувствовал?.. Какие планы возникли у тебя, когда тебя стали называть дважды посвященным?!
– Что я почувствовал?.. – Переспросил Ратмир. – Я почувствовал… силу! Я понял, что могу пройти третье посвящение, что могу узнать… Могу узнать почти все об этом Мире!!
– И еще ты почувствовал, что ты сможешь править в этом Мире!.. – Подсказал ему старик.
– Да! – После секундного замешательства подтвердил его мысль Ратмир. – И править! Но разве самые лучшие, самые способные, самые умные не должны править Миром?!
– Самые умные… Самые способные… – Старый лис, казалось, задумался над этими словами своего собеседника, но пауза была очень невелика. – Сколько многогранных этого Мира считает себя самыми умными и самыми способными. Сколько из них винит других в своих неудачах, в том, что они не смогли занять в этой жизни место, достойное их способностям, их уму?! Сколько многогранных думают, что они могли бы управлять этим Миром гораздо лучше, чем власть имущие?! И сколько из них готовы на все, чтобы доказать эту свою способность?!! Вот ты – волк с Востока, скажи сам себе, сколько талантливых и умных ты… отодвинул, чтобы встать на то место, которое занимаешь сейчас?!
Старый Бернад замолчал, и молчание это длилось настолько долго, что Ратмир позволил себе задать вопрос:
– Ты прав, лис, но это все… философия. В конце концов, способность отодвинуть равных, или даже лучших, это тоже… необходимая способность для… правителя! Но эта философия не имеет отношения к моему вопросу.
– К твоему вопросу?.. – Эхом повторил старик. – К твоему вопросу… Я знал свое будущее, и я смог изменить его! Ты прав, волк, моих способностей и моего ума вполне могло хватить, чтобы быть сейчас Вершителем. Но я знал, что Вершитель Бернад будет последним Вершителем этого Мира, и я отступил!..
– Ты… струсил?! – Потрясенно переспросил Ратмир.
– Нет, – бас старого лиса вдруг выцвел, потерял глубину и звучность. – Я хотел дать этому Миру шанс продлить свое существование!
– Но, значит, Вершитель Кануг может стать последним Вершителем нашего Мира! – Медленно, словно бы размышляя, протянул Ратмир, уставившись в окно невидящим взглядом.
– Нет, – неожиданно отозвался Бернад, – последним Вершителем будет не Кануг.
– А кто?! – Быстро повернулся трижды посвященный волхв к старику.
– Ты забываешь, волк, что я знаю только свое будущее… – В словах старого лиса, сказанных совершенно серьезно, сквозила насмешка.
– Значит, это тебе неизвестно! – С явным облегчением выдохнул Ратмир.
На несколько секунд в комнате повисло молчание, а затем старый лис вдруг снова заговорил:
– Да, я был способным и умным… и честным. Именно поэтому я отказался от своего будущего, посчитав, что спасаю Мир от катастрофы. Но я ошибся – мне удалось только немного ее отсрочить. Я знаю, кто будет последним Вершителем!
Ратмир долго глядел в светло-голубые, старчески ясные глаза, прежде чем выдохнуть свой последний вопрос:
– Кто?!!
– Ты… – Просто ответил старик.
– Я?!! – Недоверчиво переспросил Ратмир, чуть приподнимаясь со стула.
– Последним Вершителем будет трижды посвященный восточный волк, которого я увижу перед тем, как отправлюсь к Матери всего сущего. С тех пор, как я узнал, что в Совет посвященных вошел восточный волк, я каждый день ожидал твоего приезда. – Секунду старик молчал, а затем закончил со вздохом. – Вряд ли я доживу до того времени, когда в Совет войдет какой-то другой восточный волк!
Старик несколько секунд молчал, словно давая своему собеседнику время для того, чтобы прийти в себя от полученного знания, а затем совсем другим, усталым, даже чуть капризным тоном проговорил:
– А теперь уходи, волк. Я устал и хочу отдохнуть!
Ратмир медленно поднялся со своего стула, посмотрел в лицо старика, закрывшего глаза и вдруг тряхнул головой, словно отгоняя опутавшее его наваждение. Глаза его сверкнули, он слабо улыбнулся и проговорил, переходя на обращение, которое использовал его собеседник:
– Давай-ка, лис, я попробую тебе помочь!..
Трижды посвященный простер руки ладонями вниз над лежащим перед ним телом и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на ментальном сканировании жизни. Через секунду он нетерпеливо пошевелил пальцами, словно пытаясь усилить их восприятие, а еще через пару секунд открыл глаза и изумленно посмотрел на неподвижно лежащего старика. Этот, только что беседовавший с ним человек был… практически мертв!! Сердце его едва прослушивалось, мозг тлел угасающим разумом, а все остальное… все остальное уже не существовало! Давно не существовало!!
– Мне нельзя помочь, волк!.. – Усталым шепотом проговорил старик. – Все, что можно было для меня сделать, я сделал сам!!
Ратмир, не сводя удивленных глаз с лежащего перед ним тела, сделал осторожный шаг назад и замер.
«Это невозможно!! – Убеждал он сам себя. – Этот мозг не может работать!! Этот разум не может существовать!! Это тело должно было давно распасться, растечься, стать прахом!! Этот мертвец не может говорить, не может слышать, не может… помнить!!!»
– Идемте, господин!.. – Раздался рядом тихий, спокойный голос Торопа. – Старику надо отдохнуть.
Ратмир молча кивнул и попятился к двери, продолжая смотреть в лицо старого лиса. Ему казалось, что из-под закрытых бровей за ним наблюдают внимательные, чуть насмешливые светло-голубые глаза… Мертвые, ничего не видящие глаза, за которыми прячется!.. Вот только он никак не мог понять, кто прячется за этими глазами – гений, победивший смерть, или безумный обманщик, бросившийся в объятия смерти, чтобы создать самый великий свой обман?!!
Выйдя из флигеля, Ратмир увидел служанку, которая привела их к своему хозяину. Она стояла рядом с входной дверью, явно ожидая, когда гости покинут дом. Ратмир молча кивнул ей и прошел мимо, а Тороп негромко проговорил:
– Твой хозяин уснул, можешь его не беспокоить.
Однако извергиня, проводив трижды посвященного волхва и его секретаря долгим взглядом, быстро вошла в дом, плотно притворив за собой дверь.
Когда Ратмир и Тороп вернулись в трапезную залу, им сообщили, что слуги их закончили обед и приготовились к отъезду. Тороп рассчитался с сыном хозяина гостиницы, и они вышли на улицу, где их уже ожидали оседланные лошади.
Кавалькада двинулась вперед. Ратмир скакал впереди и не видел дороги, его мысли были в смятении, и ему никак не удавалось их успокоить.
«Странная случайная встреча… Странный случайный разговор!.. Вот только случайные ли?.. Но если эта встреча не случайна, если этот разговор кем-то задумал, то… зачем все это?! Чтобы смутить меня?.. Чтобы посеять в моем сердце ненужные, гибельные надежды?.. Чтобы подтолкнуть меня к неоправданно рискованным действиям?! Кануг полон сил, его авторитет в Совете непоколебим – вступать с ним в борьбу за первенство – безумие. Неужели кто-то мог подумать, что мое честолюбие столь велико, что может подтолкнуть меня к безумным поступкам, что для этого достаточно устроить мне «случайный» разговор с таким вот… странным провидцем?! Многоликий, способный видеть собственное будущее!! До сих пор считалось, что это невозможно, что это противоречит основам построения этого Мира!! Так, может быть, эта встреча, этот разговор и в самом деле некая интрига?.. Но этот старик мертв!! Зачем мертвецу участвовать в каких-то интригах?! Или я ошибся в своем диагнозе?.. Вернуться, проверить еще раз? Еще раз посмотреть в эти неподвижные водянисто-голубые глаза, послушать это, казавшееся мертвым тело?! Нет! Он не мог лгать и притворяться!! Значит это встреча и в самом деле случайна… Случайна для меня, но не для старого лиса Бернада он-то о ней точно знал… Давно знал! И ждал ее!.. Зачем?! Чтобы сказать мне, что я буду последним Вершителем в этом Мире?! И этот разговор о жажде власти и о достоинстве власти! К чему он был, что хотел сказать мне мертвый старик, из последних сил цеплявшийся за призрак жизни, чтобы дождаться меня! Что я обречен погубить этот Мир?! Не он, а я!!! Что он обманул всех, но особенно меня, что ему удалось переложить ответственность за гибель всего этого Мира со своих плеч на мои?! Но зачем?! Зачем этот обман, если скоро никто и не вспомянет, кто был последним Вершителем, кто допустил, а, может быть, совершил уничтожение Мира?!!»
И вдруг этот обрывок мысли – «…уничтожение Мира» повернул ход его мыслей совершенно в другую сторону.
«Так, значит, я был прав, когда опасался за судьбу этого Мира!! Значит, ему и в самом деле угрожает уничтожение!! Но тогда этот старик, увильнувший, спрятавшийся от уготованного ему будущего, предатель, обрекший Мир на гибель!! Он уклонился от своего предназначения, но он и не рассказал никому, что Миру грозит гибель, что грядет последний Вершитель!.. А, значит, грядет и Разрушитель!!»
И снова его мысль совершила неожиданный скачок.
«Но я и сам уклонился от своего предназначения! Ведь после того, как я прошел третье посвящение, ко мне пришло знание о приближении Разрушителя! Я даже предположил, кто именно может стать им!! Я искал извержонка Вотшу и… не нашел его. Я успокоился мыслью, что он пропал в лаборатории этого безумца, изгоя Извара!! А надо было удостовериться в его гибели!! И искать другого претендента на роль Разрушителя!! Вместо этого я… «посвятил себя науке», стал «специалистом по улаживанию конфликтов!! А главный конфликт в этом Мире уже вызревает во всей своей чудовищной неотвратимости!!!»
– Господин… – раздался у него над ухом спокойный голос Торопа, – …надо придержать лошадей!
Ратмир отвлекся от собственных мыслей и, подняв голову, огляделся. Его лошадь мчалась бешенным аллюром, и вся кавалькада неслась следом за ним, сметая с дороги и встречных и попутных. А впереди уже виднелись предместья Верны.
– Господин, – снова заговорил Тороп, скакавший справа от него и почти вровень, – нам не пристало врываться в город на такой скорости. К тому же нас должны будут встречать, я сам видел, и Хворост видел, как из гостиницы, в которой мы обедали, в Верну отправились гонцы с известием о нашем приближении!
Ратмир натянул узду, притормаживая свою лошадь, и вслед за ним все остальные всадники перешли на более спокойную рысь. А спустя пару минут они увидели, что их действительно встречают. Впереди, на небольшой площади предместья, где дорога, ведущая в город, пересекалась с нешироким переулком, стояло с десяток всадников. Впереди на высоком вороном жеребце возвышался богато разодетый мужчина, сразу за ним на пегой лошадке восседал знаменосец с развевающимся на легком ветерке пестрым знаменем. Еще несколько всадников на разномастных лошадях окружали эту, явно официальную пару полукольцом, перегораживая чуть ли не всю площадь и заставляя многочисленных прохожих тесниться к невысоким оградам палисадников.
К площади Ратмир подъехал уже шагом. За те три-четыре минуты, которые понадобились ему для этого, он сумел обуздать свои разгоряченные мысли и переключить свое внимание на предстоящую церемонию торжественной встречи. Едва он остановил лошадь, как стоявший в центре площади мужчина тронул своего жеребца и, приблизившись метра на три, громко произнес:
– Трижды посвященный Ратмир из стаи восточных волков, высокочтимый Ингвар, вожак стаи западных лис приветствует тебя в столице стаи и выражает свою благодарность Совету посвященных, за столь быстрый ответ на свое обращение и за визит столь значительного из членов Совета!!
– Член Совета посвященных, трижды посвященный Ратмир из стаи восточных волков, приветствует тебя, уважаемый Варат, назначенный маршал стаи западных лис! – Отозвался из-за плеча Ратмира его секретарь, и сам трижды посвященный, сохраняя неподвижное лицо, ухмыльнулся про себя – Тороп прекрасно подготовился к встрече и сразу же не только опознал встречавшего его вельможу, но и припомнил звание, присвоенное ему вожаком специально для встречи высокого гостя. А самому Ратмиру и не следовало отвечать на приветствие, произнесенное не вожаком стаи, а всего лишь доверенным лицом, так что и тут Тороп вступил в обмен любезностями, как нельзя более кстати! Лисы, особенно западные, высоко чтили установленный законом и обычаями регламент встречи официальных лиц и теряли уважение к гостям, придерживавшимся этого регламента недостаточно четко!
Знамя над знаменосцем чуть склонилось вперед в знак приветствия и тут же снова выпрямилось, а маршал Варат все тем же громким голосом произнес:
– Я рад, трижды посвященный Ратмир из стаи восточных волков, проводить тебя и твоих людей во дворец вожака стаи западных лис!
Маршал подал своего жеребца влево, пропуская кавалькаду гостя вперед, поднял коня на дыбы и развернул его на месте. Знаменосец ловким маневром пристроил свою лошадь справа от маршала, а Ратмир, дождавшись конца этого перестроения, послал свою лошадь вперед по освободившейся улице. Тороп по-прежнему держался справа от своего наставника, а маршал стаи западных лис, пропустив Ратмира, пристроился слева и чуть позади от него. Прямо за Ратмиром поскакал знаменосец, а за ним люди посланника Совета. Дружинники, сопровождавшие маршала и раздавшиеся в две стороны, пропустили кавалькаду Ратмира и пристроились широким веером позади нее.
Таким порядком они проскакали по улицам небольшой Верны и, спустя два десятка минут, выехали на дворцовую площадь, прямо к парадному подъезду дворца вожака стаи.
Ратмир сошел с коня первым, и в тот момент, как каблук его сапога коснулся брусчатки площади, высокие парадные двери дворца распахнулись, и на площадку парадной лестницы вышел вожак стаи западных лис. Ингвар – высокий стройный мужчина с необыкновенно яркой, огненно-рыжей шевелюрой, одетый в оранжево-зеленый костюм без шляпы и при коротком узком кинжале у пояса, что, впрочем, несколько противоречило регламенту встречи члена Совета посвященных, быстро спустился по пяти гранитным ступеням лестницы и сделал три положенных шага навстречу своему гостю.
Ратмир также сделал три шага вперед и оказался в паре метров от вожака. Кивнув коротко, как равному, он произнес:
– Меня зовут Ратмир, я – трижды посвященный волхв, направлен Советом посвященных в стаю западных лис для расследования жалобы стаи на своих соседей, стаю западных оленей.
– Меня зовут Ингвар, – отозвался мужчина, тряхнув своей рыжей шевелюрой. – Я, вожак стаи западных лис, рад принять тебя, трижды посвященный Ратмир. Прошу тебя и твоих спутников войти в мой дом!
Произнеся эту, положенную по регламенту фразу, Ингвар улыбнулся и продолжил уже другим тоном:
– Я думаю, наша жалоба потерпит до завтрашнего утра, а сегодня вечером стая западных лис дает пир в честь нашего высокого гостя. Сейчас тебя и твоих спутников проводят в отведенные вам помещения, и вы сможете отдохнуть после вашего долгого пути и привести себя в порядок.
Вожак отступил на шаг в сторону и сделал приглашающий жест. Ратмир и Ингвар медленно пошли к парадной лестнице, поднялись по ней и вошли в холл дворца. Свита Ратмира и маршал стаи западных лис следовали за вожаком и посланцем Совета. В холле по знаку вожака к Ратмиру подошли двое молодых людей и с поклоном пригласили гостей следовать за ними.
Покои, отведенные посольству Совета, располагались на втором этаже главного корпуса дворца и были достаточно просторны, чтобы в них разместились все прибывшие гости. Когда Ратмир, приняв ванну и переодевшись, прошел в предоставленный ему кабинет, его уже ожидал Тороп. Секретарь стоял позади гостевого кресла, стоявшего у письменного стола, и по знаку трижды посвященного опустился в это кресло после того, как сам волхв разместился за столом. Секунду Ратмир раздумывал, а затем поднял глаза на своего ученика:
– Пусть Хворост, да и остальные наши ребята, потолкутся между лис, пообщаются… э-э-э… неформально. На пиру пусть ведут себя поактивнее, поконтактнее. Надо собрать как можно больше неформальной информации – слухи, непонятные случаи, соображения, даже самые невероятные. Но действуют пусть без нажима, осторожнее, чтобы не спугнуть собеседников. Главное – почему подозрение лис пало на оленей, стаю, в общем-то, достаточно миролюбивую. Далее, что за люди были эти пропавшие… пока что, будем считать их погибшими. Может быть, дело в них самих…
Тороп внимательно слушал своего наставника, время от времени кивая, словно подчеркивая для себя какую-то мысль, а когда тот закончил, негромко проговорил:
– Наставник, наши люди не приглашены к пиршеству.
Ратмир с некоторым удивлением взглянул на секретаря, и тот пояснил:
– Избранный маршал подходил ко мне с вопросом, кого из свиты ты возьмешь с собой на пир. Он предупредил, что вместе с тобой к столу вожака приглашен еще один человек из твоей свиты. Я взял на себя смелость, назвать свое имя…
Тороп замолчал, выжидающе глядя на трижды посвященного, и тот согласно кивнул:
– Правильно.
– Для остальных наших людей стол будет накрыт в другом помещении.
– Странные обычаи появились в западных стаях!.. – Задумчиво протянул Ратмир. – Значит, простые сородичи уже не могут сидеть за одним столом с избранным ими вожаком?!
– Но Ингвар не был избран стаей. – Пояснил все знавший секретарь. – Отец передал ему власть над стаей без проведения выборов.
– То есть, как?.. – Переспросил Ратмир.
– Когда старый вожак собрался отправиться к Матери всего сущего, он собрал самых близких к нему воинов и предложил поклясться, что они признают вожаком его сына. Те сделали это, опасаясь, видимо, что стая может выбрать не того, кто будет сохранять сложившуюся в стае иерархию. Чтобы новый вожак не привлек к управлению стаей других людей, они дали клятву поддерживать сына старого вожака… – Тороп на секунду замолчал, словно не зная, чем закончить свое сообщение. – Ну и… стая приняла Ингвара, хотя и не без ропота.
Читать бесплатно другие книги:
