Банзай, земляне! Дондин Григорий

– А я вот думаю, что они опасаются зацепить бородавчатого.

Мазёвый коротко обернулся на исполина.

– Если этой скотинке жопу лучом прижечь, она, пожалуй, рассердится, – согласился он с предположением Че Паева.

Сработала третья мина. И вновь место орков, сваленных взрывом, заняли новые.

– Да что они, размножаются в этом тумане, что ли?! – Мазёвый лег на пол, полностью исчезнув в плотной дымке. На виду остался только край вещмешка. Туман висел тонкой пленкой в полуметре от пола, как бы разделяя пространство на две части. Видимость внизу была немногим хуже, чем сверху. Чтобы оценить обстановку, командиру даже оптика не понадобилась. – Их там не меньше сотни копошится!

– Как же ты их так прошляпил, Кумар? – с укоризной спросил Клюв. При этом он продолжал давить на курок. Система самонаведения на его прицеле была выключена. Метил боец по коленям, надеясь переломать бронированным мишеням ноги.

– Это храмовники, – оправдался экстрасенс. – Они замаскировались от меня.

– Отступаем! – скомандовал Мазёвый.

– С этими на плечах? – возмутился Клюв.

– Они больше под туманом тихариться не станут. Внаглую за нами попрут. Будем отходить и притормаживать их стрельбой и сюрпризами по мере сил. Пока за нами бородавчатый маячит, мы в шоколаде.

– Драл я в рот такой шоколад!

Следующие два сюрприза, оставленные на пути храмовников, не сработали.

– Суки! – выругался Клюв. – Теперь идут с оглядкой на саперные сканеры.

Бойцы развернулись и дали несколько коротких очередей по преследователям. После первых же выстрелов орки как один попадали на пол, скрываясь в тумане. Двигались они заметно быстрее усталых разведчиков. Шли вперед, стараясь не сбиваться в тесные кучи. При малейшей угрозе тут же падали ничком. Стрелять вслед разведчикам по-прежнему не решались. Теперь до них оставалось метров триста, и расстояние быстро сокращалось.

– Ничего. Подойдут ближе – врежем из подствольников, – мрачно пообещал Мазёвый.

– Так и к нам в ответ чего-нибудь осколочное прилетит.

– Тоже верно. Поднажмем, товарищи военные! Если жить хотим, надо к заднице бородавчатого вплотную приклеиться.

– Ты еще скажи – внутрь залезть, – буркнул Клюв.

– Надо будет – мы залезем, – совершенно серьезно пообещал Мазёвый, прибавляя шаг.

– А я вот думаю, непохоже, чтоб они специально за нами шли. Может, их работа за бородавчатым приглядывать? Вроде как стадо пастухов на одну корову.

– Не вижу разницы, что так, что эдак нам с ними воевать.

– Не скажи, Клюв. Если эти специально по наши души в туннель приперлись, значит, впереди нас и другие поджидать могут.

– Тьфу на тебя, брат Че Паев! Вечно ты своими догадками всему отряду мозги буравишь.

– Кажись, звук какой-то новый появился, – ситуация не располагала к использованию эхолова, так что Мазёвый полагался на данные природой уши.

– Верно. Гудит что-то прямо по курсу.

– Тяжелая бронетехника!

– Точно, – кивнул Мазёвый. – Причем не наша, – он развернулся и, шагая спиной вперед, дал пару коротких очередей. Орки, как и прежде, дружно залегли. Мазёвый продолжил: – Чует мое сердце, забрались мы туда, куда нам совсем не надо.

Минут через десять к многоголосому гулу двигателей добавился звук канонады, а следом воздух содрогнулся от яростного и вместе с тем полного боли рева бородавчатого исполина. Преследующие разведчиков храмовники отреагировали на это довольно странно. Они тут же сбавили шаг и начали о чем-то бурно спорить, указывая руками вперед по туннелю.

– Странное что-то делается.

– Кумар, можешь ясность в ситуацию внести?

– Чую далеко впереди множество испуганных орков. Только ясности от этого, по-моему, ни на грош.

– Ошибаешься, брат. Испуганный враг для солдата как леденец для пятилетнего. Проглотил и не заметил.

Вновь грянула артиллерия, которой ответил рев исполина.

– Они палят в него! – осенило Клюва, когда чудовищное создание рвануло вперед, мгновенно утроив скорость. – Зеленые расстреливают бородавчатого из пушек!

– Бегоммм-арш! – рявкнул в наушниках голос Мазёвого. Решение держаться вплотную к исполину на тот момент казалось самым разумным, так что дважды повторять команду не пришлось. Разведчики, тяжело ударяя каблуками в пол, побежали за набирающим ход чудовищем. Клюв, еще не до конца изучивший возможности экзоскелета, мгновенно вырвался вперед. Механический каркас, прикрепленный к телу, с лихвой компенсировал ограничение физических возможностей, вызванное множественными травмами. Бойцу пришлось умерить свой марафонский пыл, чтобы не удаляться от остальных.

– А я вот думаю, почему нам такие штуки не выдают вместе с броней? – с легким возмущением спросил Че, перемежая слова тяжелыми вдохами.

– Чтоб служба медом не казалась, – ответил Мазёвый, стараясь не сбить дыхание.

– Надо было и нам на том складе прибарахлиться. Летели бы сейчас, как на крыльях.

– Поздняк, брат. Бежим по старинке, на втором дыхании.

– На двадцать втором, – поправил Че.

Странная это была ситуация, откуда на нее ни посмотри. По широкому, подсвеченному тусклыми лампами туннелю неслась исполинская тварь. Всё ее безобразное тело активно участвовало в движении. Снизу, сверху и по бокам мельтешило множество ног самых разных форм и размеров. Кожистые отростки, похожие на щупальца, и гипертрофированные крысиные хвосты также ударялись о каменные поверхности стен и потолка, отталкиваясь от них. Покрытые щетиной волдыри пульсировали, как поршни в двигателе внутреннего сгорания. Исполин бежал одновременно и по полу, и по потолку, и по стенам и вроде бы еще вращался при этом, как сверло. Где-то впереди грохотали пушки и гремела тяжелая бронетехника. Исполин отвечал яростным ревом на каждый залп. Следом за ним, отставая всего метров на пятьсот и по колено утопая в ледяном тумане, бежали четверо разведчиков. Еще через триста метров мрачной и молчаливой толпой двигались орки. Их броня с активированным камуфляжем превращала их в сливающиеся друг с другом тени. Очень странная ситуация.

Разведчики регулярно останавливались и прижимали врага к земле короткими очередями. Орки падали в туман, затем поднимались и продолжали молчаливое преследование. Стрелять в ответ они по-прежнему не решались. Бородавчатый пребывал в ярости, и это ослепляющее чувство гнало его вперед, на тех, кто причинял ему боль. Если бы в него попали еще и сзади, кто знает, какую форму обрела бы его злость и, главное, в каком направлении обрушился бы ее удар. Чревато дразнить исполина, не умирающего и после шести пушечных залпов, направленных в его голову. Конечно, если у него была голова. Некоторые из орков так и оставались лежать в тумане или просто замедляли бег, зажимая руками места ушибов. Броня защищала их от проникающих ранений, но кости под ударами пуль иногда все-таки ломались. Помимо зашибленных орков в туннеле оставались и другие тела. После начала обстрела за исполином потянулся настоящий шлейф из мертвых и тяжело раненных чудовищ меньшего размера. Они являли собою нечто не поддающееся описанию. Бесформенные нагромождения щупалец, когтей, клювов, лап, плавников, крыльев, а то и просто трепыхающиеся в агонии комья слизи с глазами. Но даже и те части их тел, которые своей формой напоминали нечто знакомое землянам, можно было поименовать лишь условно и с натяжкой. Вполне возможно, что щупальца, когти, глаза и все остальное на самом деле таковыми не являлись, а лишь вызывали у людей ощущение внешнего сходства со знакомыми и понятными им объектами. С уверенностью про мертвых чудищ можно было сказать только то, что они абсолютно чужды миру человека. Одни из них действительно умирали. Другие, полежав немного без движения, вдруг распадались на более мелких существ, столь же бесформенных и отвратных. Мелюзга с шорохом и писком исчезала в тумане.

Туннель резко оборвался, уперевшись в просторный бронетанковый парк. На последней сотне метров единое тело исполина распалось, обернувшись множеством отдельных существ вроде тех, которые остались лежать позади. Огромное чудище на поверку оказалось организмом-колонией, эдаким комком из сотен и сотен слипшихся бестий. И весь этот рой выстрелил из туннеля, словно конфетти из елочной хлопушки. Будто адские врата распахнулись, и воинство демонов ринулось в бой, подготовка к которому длилась тысячи лет. Они мгновенно заполонили парк площадью в несколько гектаров, опрокидывая военную технику и убивая мечущихся в панике орков. Среди кишащей суеты особо выделялось несколько огромных тварей, внешностью слегка напоминающих сороконожек. Впрочем, это могли быть всего лишь не распавшиеся на части куски большой колонии. Они были великолепны в своей ярости. Тяжелые танки орков сминались под их телами, словно игрушки под гусеницами настоящего бульдозера.

Лишь несколько мелких тварей ринулось обратно в туннель, чтобы сразу погибнуть под пулями разведчиков.

– Ни хрена себе там каруселька закрутилась! – потрясенно проговорил Клюв, сбавляя шаг. Другие бойцы тоже остановились. Из туннеля было видно далеко не всё происходящее в парке. Но и того, что открылось взглядам землян, хватило бы на целый сериал ночных кошмаров. У самого выхода в ряд стояло, вернее, уже лежало, шесть расплющенных САУ, из которых орки совсем недавно обстреливали бородавчатого. Дальше грудами валялись опрокинутые танкетки и бронеходы, помятые и поломанные. Между ними бесновались твари, рвущие на части орочьи тела. Некоторые дрались из-за особо сочных кусков добычи. Одна из сороконожек двигалась по широкому кругу, сминая технику, орков и своих меньших собратьев. Беспорядочно сверкали алые иглы лучей. То и дело что-то взрывалось. Порою всю картину застилали клубы черного дыма от начавшихся пожаров. – Во мы попали, бля, промеж концом и кабздецом!

– В которую сторону стрелять будем, командир? – спросил Че, оборачиваясь на храмовников. Преследовавшие разведчиков орки пребывали в не меньшей растерянности, чем люди. Они остановились и теперь наблюдали через прицелы за происходящим впереди. Вели себя как лиса, которая и цыпленка придушить хочет, и дворового пса боится.

– Ни в которую не будем, – уверенно ответил Мазёвый, оглядывая стены туннеля ближе к выходу в парк.

– Это почему мы стрелять не будем? – насторожился Клюв.

– Потому что спрячемся.

17. Главное слово землян

Храмовники не решились последовать за разведчиками к выходу в бронетанковый парк, но и начатого дела на полпути бросать не пожелали. Они открыли огонь, оставаясь на безопасном расстоянии от беснующихся монстров. Разведчики уже добежали до ворот предпоследнего склада, когда вокруг засверкали алые лучи. Пешеходная дверца в правой створке приоткрылась, и оттуда по плечи высунулся орк с намерением изучить обстановку. С криком «Спасибо, друг!» Мазёвый, не сбавляя скорости, продырявил ему висок. Воротину окатило кровью.

По изначальному плану предполагалось выжечь замок, чтобы проникнуть внутрь. Че на бегу готовил кумулятивную отмычку, из-за чего немного отстал от остальных, но высунувшийся орк облегчил разведчикам задачу. Клюв, пользуясь возможностями экзоскелета, резко вырвался вперед и первым влетел внутрь, перепрыгнув через труп на пороге. Едва не сшиб двух орков и с ходу выстрелил одному из них в грудь. Второй проворно вцепился в ствол мага, отводя его в сторону. В другой руке он держал короткоствольный луч-мастер, которым не замедлил воспользоваться. Пончо из камуфляжной сети зашипело, плавясь от выстрелов. Клюв пихнул орка ногой в живот. Зеленокожий качнулся назад, сгибаясь пополам и продолжая цепляться за карабин. В результате ствол мага оказался нацеленным точно в его щеку. Клюв нажал на курок. Едва орк свалился на пол, как на склад ворвались отставшие бойцы. Броня и вещмешки дымились, поглощая тепловую энергию попавших в них лучей.

– Чисто! – доложил Клюв, презрительно пнув в бедро мертвого орка.

– Обстоятельно они нас прожарили! – процедил Че, изгибаясь, чтобы осмотреть дымящиеся бронепластины на бедрах. Он бежал последним, так что получил больше всех. Защита почернела, кое-где оплавилась, но в целом выдержала.

Мазёвый на миг высунулся из двери и тут же резко отпрянул назад. В металлическую створку раздвижных ворот, в центре которой располагалась пешеходная калитка, впилось несколько лучей, оставив раскаленные оплывшие отметины.

– Не уходят, сволочи!

– Но и не подходят, что характерно.

– Демонов боятся, – задумчиво произнес Мазёвый. – Есть у меня одна коварная идея.

С этими словами боец взял за ноги лежащего поперек порога орка и целиком втащил его внутрь. Туман обвился вокруг головы и плеч мертвеца и потянулся за ним, словно не желал выпускать добычу.

– Че! Запусти червя наружу, а мы пока бошки усопшим поотрезаем.

– Бошки зачем? – хмуро поинтересовался Клюв. Не то чтобы открывшаяся перспектива как-то особенно конфликтовала с его моральными устоями. Просто смысла он в ней пока не видел.

– Надругательство совершать будем. Если гора не идет к Магомету, значит, ее нужно разозлить.

– И какая в этом выгода, брат? – продолжал сомневаться Клюв. – Бронированную сотню нам вчетвером даже из подствольников не ушатать.

– А нам и не придется, если мы их всех взбесим. И орков, и демонов. Как мне думается, они друг друга не шибко любят. Понял, в чем коварство?

– Ажурно замыслено! – кивнул Клюв, во всей полноте осознавший суть идеи командира. За нож он взялся с нескрываемым энтузиазмом. Вытащил на свет не стропорез, а настоящий боевой клинок с длинным широким лезвием из серой матовой стали. Мазёвый достал точно такой же.

Червь юркнул за дверь и высунул голову из тумана.

– Открыли пару складов и строят поперек туннеля баррикаду из ящиков, – доложил Че. – Похоже, собираются задержать здесь демонов. И нас заодно. Штук двадцать шуршит в тумане. Только макушки да задницы мелькают. Мины ставят, я думаю. Еще десяток держит на мушке нашу дверь.

– А демоны как? – спросил Мазёвый, разделяя лезвием шейные позвонки. Резал он деловито, но без удовольствия. Точно так же можно было бы кромсать деревянное полено. Червь повернулся в другую сторону.

– Демоны бушуют, – доложил Че Паев. Всякий раз, когда он вот так наблюдал за миром с помощью червя, его голос делался совершенно бесстрастным. Натурально, будто у машины, механически отвечающей на запросы.

– Сороконожку видишь?

– Метрах в пятидесяти от входа прессует тяжелый танк. Задымление в парке быстро усиливается. Минут через десять видимость станет нулевой.

– Начинаем! – объявил Мазёвый, вытирая лезвие о грудь изувеченного трупа.

Он взял орочью голову за волосы на затылке и сунул за дверь.

– Видят?

– Угу, – подтвердил Че.

Мазёвый вернул голову внутрь, полоснул по искаженному зеленоватому лицу ножом крест-накрест, выковырнул один глаз и вновь сунул за дверь. Ровно настолько, чтобы орки увидели его художества, но при этом не смогли выстрелить ему в руку, даже если бы очень захотели.

– Заволновались, – доложил Че.

Мазёвый отступил на шаг. Подкинул голову в воздух и залепил по ней с ноги, как заправский форвард по мячу. Истерзанный кусок мяса по высокой дуге улетел в туннель и смачно ударился в ворота склада на противоположной стороне.

– Гол! – усмехнулся Клюв. Он стоял сбоку от Мазёвого и держал в каждой руке по орочьей голове.

– Ты им прямо по психике попал, – сказал Че. – Половина побросала возню с ящиками. Смотрят сюда. Звездят о чем-то на высоких тонах.

– У нас бы тоже нерв дрогнул, если б головами наших братцев-землян черти инопланетные в футбол играли, – мрачно произнес Мазёвый. Он делал то, что считал нужным, но радости ему это не доставляло. – Давай следующую.

Вторую голову постигла та же участь. Демонстрация в первозданном виде. Обработка ножом. Повторная демонстрация. Удар по воротам.

– Два – ноль в нашу сторону! – констатировал Клюв.

– Похоже, отряд добровольцев набирают, – сообщил Че.

– Большой?

– Пока неясно, но всей толпой они к нам точно не пойдут.

– Нам и добровольцев хватит, – Мазёвый протянул руку за третьей головой. – Доведем число желающих до максимума.

– Этот мой! – запротестовал Клюв, жадно убирая вражью голову за спину.

– Как скажешь, брат, – отозвался Мазёвый, охотно уступая место у двери.

Клюв показал зеленокожим голову их собрата с пулевым отверстием в щеке. Три или четыре луча ударило в косяк пешеходной калитки. Клюв спешно отдернул руку с головой с линии огня.

– Проняло засранцев! – возликовал он, кромсая ножом орочье лицо. В отличие от Мазёвого, Клюв сделал не бессмысленные надрезы, а вывел три размашистых буквы. «Х» на правой щеке, «У» на лбу и еще одну на левой щеке.

– Зря стараешься, – заметил Мазёвый. – Они по-нашему ни бельмеса.

– Заблуждаешься, брат, – хмыкнул Клюв. – Это самое обстоятельное слово в нашем рукаве Галактики. Его самые нецивилизованные из гуманоидов опознать могут, если хоть раз с землянами сталкивались. Я бы даже сказал, что именно с этого слова начинается приобщение иных рас к земной культуре. Вот смотри!

Боец сунул вражью голову за дверь. Тут же по наружной поверхности ворот во множестве заплясали алые лучи. С внутренней стороны по створкам поплыли раскаленные пятна. Клюв отпрянул от двери, довольно посмеиваясь.

– Добровольцы пошли, – доложил Че.

– Понял теперь, какая силища в этом слове? – спросил Клюв. Не дожидаясь ответа, он отступил от двери еще на несколько шагов, взял небольшой разбег и зафутболил голову в противоположные ворота. Благодаря экзоскелету удар вышел чудовищный. Голова с хрустом врезалась в твердую поверхность, расплющилась, совершенно утратив форму. Залипла на пару секунд и медленно сползла по створке в туман. – Три – ноль, так их и в раскоряку! ВОД – чемпион!

– Сколько идет? – спросил Мазёвый.

– Около трех десятков. Остальные вернулись к ящикам, но в нашу сторону смотрят чаще, чем на свою баррикаду.

– Скажешь, когда метров пятьдесят останется.

– Понял, – кивнул Че.

– Клюв! Любишь с двух рук стрелять?

– Само собой, – заинтересованно отозвался боец.

– Возьми маг у Че Паева. Обидишь сороконожку сразу с двух подствольников.

– Семьдесят, – подал голос Че.

Мазёвый шагнул к двери. Встал у самого порога.

– Шестьдесят. Пятьдесят.

Мазёвый не шелохнулся.

– Сорок? – с вопросом в интонации доложил Че. – Тридцать пять.

Мазёвый высунул карабин за дверь, направив ствол в сторону приближающегося противника. Хлопнул подствольник, и тут же бухнул взрыв осколочной гранаты.

– Залегли, – сообщил Че.

– Клюв, пошел! – скомандовал Мазёвый, прыжком отступая от выхода. Клюв выскочил за дверь. Со словами «Хорошего дня!» от бедра спустил курки обоих подствольников. Экзоскелет поглотил всю отдачу целиком. Руки бойца даже не дрогнули. Отстрелявшись, он метнулся обратно в дверь. В тот же миг синхронно бухнули два взрыва, и к шуму, доносящемуся со стороны парка, добавился болезненный рев крупного зверя. Че проворно убрал червя, и Мазёвый сразу захлопнул пешеходную дверцу. Отряд отступил от ворот, перезаряжая подствольники.

– Получилось?

– Через пару секунд узнаем.

Мимо с ревом и шипением пронеслось длинное тяжелое тело, топочущее множеством ног. Следом раздались крики орков, взрывы, звуки могучих ударов. Сороконожка, оправившись от боли, увидела – если она обладала зрением! – как в туннеле из тумана поднимаются залегшие добровольцы. Сомнений в том, кто на нее покушался, у нее даже не возникло. Сметая покореженную технику и меньших собратьев, она ринулась на своих обидчиков.

– Коварный план удался, – с облегчением прокомментировал Мазёвый. Сказать по правде, он даже несколько удивился тому, что все прошло так гладко.

– Начинаю верить в тебя как в командира, брат! – заявил Клюв. – Дальше как воюем?

– Дальше в парк! – объявил Мазёвый, скидывая вещмешок.

– А ты заметил, как там некомфортно?

– В местах постоянного скопления бронетехники воздуховоды должны быть такие, что хоть на лимузине по ним катайся, – Мазёвый порылся в мешке и вытащил магнитную «кошку». Черная металлическая шайба вроде хоккейной, только с двумя кнопками и ухом для крепления шнура или карабина. Одна кнопка, благоразумно запертая предохранителем, через две секунды после нажатия активировала магнит, способный удержать до трехсот килограммов. Вторая кнопка, соответственно, этот магнит дезактивировала. Имелся также пульт ДУ. Мазёвый на всякий случай заменил в «кошке» аккумулятор, привязал к уху шнур, смотал его на манер аркана и повесил себе на плечо. – Наша задача – найти этот воздуховод за предельно краткий промежуток времени и забраться внутрь до того, как демоны порвут наши задницы на азиатский иероглиф «крышка». В случае неудачи отступаем на этот склад. Вопросы?

– Командир! – погрозил пальцем Клюв.

– Банзай, земляне!

Че приоткрыл дверцу и осторожно выглянул в туннель. Сороконожка бушевала в том месте, где еще недавно храмовники строили баррикаду. Метрах в тридцати от склада из тумана медленно поднимался орк с оторванной рукой. Из разодранного плеча толчками вытекала кровь. Че свалил его с ног одним выстрелом. Глянул в другую сторону. Из парка тянулись клубы густого черного дыма, в котором то и дело мелькали бесформенные тени. Не будь на лице дыхательной маски, боец уловил бы царящую в воздухе смесь злых запахов горящего мазута и паленого мяса. А вот амбре ужаса, окутавшее подземелья, он ощущал, невзирая на фильтры. В отличие от землян, зеленокожие знали, с чем именно им пришлось столкнуться, и поэтому захлебывались в собственном страхе. Знание – не всегда благо, так что людям было куда проще выступить против орды демонов.

– Чисто! – доложил Че Паев.

Разведчики устремились в самое пекло.

Из дыма навстречу людям выкатилось нечто, похожее на большого мохнатого осьминога. Щупальца спереди разошлись, и между ними разверзлась беззубая, истекающая слизью пасть. Тварь злобно заверещала. Клюв влепил заряд из подствольника точно в глотку. Мохнатый осьминог разлетелся на осклизлые ошметки.

– С Новым годом, головоногий!

– Направо вдоль стены! – скомандовал Мазёвый.

Бойцы двинулись по периметру парка, оглядывая стены под потолком, насколько это позволял клубящийся дым, и расстреливая бросающихся под ноги мелких монстров. Судя по звукам, погром близился к финалу. Рев, грохот, скрежет и взрывы плавно сходили на нет. Дым ограничил радиус обзора до четырех-пяти метров. В изредка возникающих просветах можно было рассмотреть смятые, покореженные танки. Туман над полом висел не сплошной пеленой, а рваными клочьями. Под ним мелькала ярко-желтая дорожная разметка, лужи крови, смешанной с черным органическим маслом, комья слизи, некогда склеивавшей отдельных бестий в единую колонию, непонятные кровавые ошметки, куски железа и брошенное оружие. Совсем рядом в дыму двигалось что-то огромное. Скорее всего, еще одна сороконожка.

Навстречу разведчикам выскочил вопящий орк с вытаращенными глазами. Слева что-то ухнуло и пронзительно заскрипел раздираемый металл. Клюв вскинул карабин, чтобы пристрелить зеленокожего. Дым всколыхнулся, и прилетевший слева бронеход размазал вопящего орка по стене раньше, чем в него ударила пуля. Бойцы невольно шарахнулись назад, водя оружием по сторонам. Слева еще раз ухнуло. На бронеход вскочила бестия, похожая на детеныша тираннозавра, только с массивным извивающимся щупальцем вместо головы. А может, это был хобот. Или еще что-то. Довольно попискивая, тираннозавр потянулся щупальцем к кровавой кляксе, погребенной под обломками бронехода. Вдруг замер. Повернул отросток, заменяющий голову, в сторону разведчиков и пронзительно завизжал.

– Чё стоим! – опомнился Мазёвый. – Мочи скотину!

Короткие очереди четырех магов сшибли тираннозавра с обломков бронехода и заставили умолкнуть. Свалившись на пол, тварь тут же распалась на писклявую мелюзгу, которая шустро прыснула в стороны. Мимо разведчиков, извиваясь змеей, проползла голова-щупальце. Клюв не сдержался и всадил в нее несколько пуль. Щупальце скрутилось в клубок, а затем расслоилось на плоских ленточных червей, которые, как ни в чем не бывало, продолжили путь.

– Их что, на бактерии распылять надо, чтоб они с гарантией издыхали?!

– Лучше на молекулы, брат. Бактерии тоже опасны.

Слева протестующе заскрипел сдвигаемый по полу танк. Что-то огромное двигалось прямиком к разведчикам.

– За мной! – рявкнул Мазёвый, устремляясь дальше вдоль стены. Огибая бронеход, добавил: – Научный интерес подождет.

Секунды через три, в то место, где только что стояли разведчики, с грохотом ударилась развороченная танкетка.

– Впервые вижу, чтоб танки использовали как снаряды, – заметил Клюв.

Метров через сто дым заметно поредел. Стало возможным различить стену, перпендикулярную той, вдоль которой шли разведчики. В углу над орочьим трупом колыхались две медузоподобные твари. Студенистые полупрозрачные тела со множеством тонких усиков. Эти усики впивались в труп, как бы прорастали сквозь него, вылезали наружу и вновь впивались. Прожилки внутри колышущихся тел на глазах наполнялись кровью, становясь темно-красными, а мертвый орк усыхал, быстро обращаясь в мумию. Над медузами, под самым потолком, виднелось широкое квадратное отверстие, забранное решеткой. Идущий из него поток чистого воздуха разгонял дым.

– Бинго, яти их мать!

– Не спугните слизней! – шикнул Клюв, сдергивая с пояса гранату. Че последовал его примеру. Мазёвый между тем заменил снаряд в подствольнике с осколочного на кумулятивный. Гранаты рванули с интервалом в полсекунды, буквально разбрызгав огромных медуз. Студенистые тела разлетелись чуть ли не в пыль. В углу осталась лишь иссеченная осколками мумия зеленокожего да клубки бешено извивающихся усиков, с концов которых сочилась орочья кровь. Мазёвый тут же выстрелил в верхнюю часть решетки. Ослепительно полыхнул кумулятив. Горючая смесь потекла вниз, мгновенно пережигая металлические прутья.

Дожидаясь, пока выгорит кумулятив, разведчики пристрелили еще нескольких не особо крупных тварей, осмелившихся подойти на непозволительную дистанцию. Забраться в воздуховод оказалось совсем не сложно. Мазёвый со второй попытки удачно забросил шнур с магнитной «кошкой», которая намертво прилепилась к уцелевшему куску решетки. Проворно поднялся вверх. Ударами ноги отогнул мешающие огрызки раскаленных прутьев и нырнул в трубу. Через секунду высунулся наружу, коротко сообщив по связи:

– Порядок!

Пока остальные взбирались по шнуру, Мазёвый с высоты приглядывал за окрестностями, готовый врезать из подствольника в любую тварь, которая могла появиться из клубов черного смолянистого дыма. Впрочем, никто крупнее кошки так и не появился. Уходя в глубь вентиляционной системы, разведчики оставили за собой пару сюрпризов. Один у самой решетки, а второй через пятьдесят метров. Желание прикрыть себе спины было сильно как никогда.

18. Солдатская солидарность

Три дня до краха Вселенной.

Время истекает.

Воздуховод был выполнен из белого сплава, внешне напоминающего алюминий. Центральная шахта имела размер полтора на полтора метра, так что разведчикам приходилось постоянно пригибаться, шагая вперед. Тяжелые ботинки глухо стучали по металлу. Воздуховод поворачивал то вправо, то влево, изгибался под самыми разными углами, непрестанно ветвился шахтами меньшего размера. Порою он и вовсе становился похожим на лабиринт. Тогда путеводной нитью разведчиков был поток воздуха. Они шли ему навстречу, твердо веря, что в конце концов он приведет их к фильтрам, за которыми окажется вентилятор воздухозаборника.

Лишь через три километра, почувствовав себя в относительной безопасности, бойцы решили остановиться. Нужно было проверить и оправить экипировку, зарядить опустошенные обоймы, сменить аккумуляторы, обработать гелем ожоги, полученные через броню, сменить бинты на старых ранах, а заодно перекусить, дать краткий отдых изможденным мышцам и подкрепиться таблетками из допаптечки. Война – тяжкий труд, и забот у солдата больше, чем у фермера в разгар сенокоса.

– А я вот думаю, на что это мы там напоролись? – спросил Че, густо смазывая пахучим целебным составом красные ляжки, кое-где покрытые волдырями. Воздушный поток неприятно холодил обожженную кожу, вызывая приступы озноба.

– Радуйся, что это мы на него, а не оно на нас, – ответил Клюв. При этом он сдирал с глубоких царапин, оставленных когтями зверя, куски бактерицидного пластыря. Некоторые ранки воспалились и теперь сочились сукровицей. Боец морщился, зло шипел и щедро посыпал себя антисептическим порошком.

– Вопросец тянет на медаль, – сказал Мазёвый, втирая гель в обожженный локоть левой руки. – А то и на целый орден. Блядь! Вот когда меня зацепило? Вообще не помню, чтобы мне в руку попадали.

– Так всегда и бывает, брат. Я слыхал, что в бою можно ноги потерять и не заметить. Эндорфин нам на то и даден от природы, чтобы боль в трудную минуту заглушать.

– Знаю, – устало вздохнул Мазёвый, закрывая тюбик с противоожоговым гелем. – Кумар, как по-твоему, был у этих демонов разум?

Экстрасенс, исхитрившийся не получить ни одной серьезной травмы, ответил не сразу. Он сидел на полу, привалившись спиной к стене и вытянув гудящие от усталости ноги. Грязные пальцы сжимали початую плитку концентрата и открытую флягу. Он раздумывал с полминуты, медленно разжевывая жесткую безвкусную пищу.

– Есть, но не разум, – наконец произнес он.

– Как это?

– У них имеется сложная система обработки и хранения информации, выполняющая примерно те же функции, что и разум, но устроена она совсем иначе. Словом, мыслить-то они мыслят. Причем неплохо. Но мысли эти для нас настолько чуждые, что даже страшно делается. Все равно что в груду теплых копошащихся червей попадаешь, когда в их разум заглядываешь. Вот на что похожи их мысли, – Кумар глотнул из фляги, отстраненно глядя прямо перед собой. – Нам они как минимум ровня, но измерить их привычными мерками не получится. Они как бы существуют в иной плоскости мироздания. То есть я хочу сказать, что для нас орки – это инопланетяне с враждебными намерениями. И мы для орков инопланетяне с враждебными намерениями. Но при всем при том мы с ними похожи, как дети одного отца. Эти же твари – они совсем другие. Иные. Чуждые. И орки испытывают по отношению к ним брезгливый ужас, как к ожившим разлагающимся трупам. Теперь я уверен, что зеленокожим отлично известно, кто эти бестии, откуда они пришли, а главное, зачем. Орки сталкивались с ними прежде. Не раз и не два, как я думаю. И теперь им страшно.

Бойцы уставились на экстрасенса, напрочь позабыв о своих ранах.

– Могучую ты мыслищу задвинул, брат! – усмехнулся Клюв. – Внушает, как тезисы замполита.

– Обожди, Кумар! – сказал Че Паев. – Дай это переварить. Потом продолжишь. Мышление солдата, как ты знаешь, носит последовательный характер. Предложения, состоящие более чем из пяти слов, мы усваиваем по частям, – говорил он шутливым тоном, а во взгляде светилось недоумение. Не то чтобы Че не понял услышанного. Скорее он еще был не готов к этому пониманию. Разумные негуманоидные формы жизни практически не встречались в этом рукаве Галактики, и земляне ни разу не воевали с ними. Сознание рядового человека, вскормленное антропоцентристской культурой, отказывалось признавать саму возможность существования высокоразвитого разума, сколько-нибудь серьезно отличающегося от людского.

– А я уже всё сказал, – ответил экстрасенс. – Больше добавить нечего.

Кумар кривил душой. На самом деле он мог сказать еще очень многое, но предпочел этого не делать. Он посчитал, что людям, не наделенным экстрасенсорными способностями, будет достаточно предложенного объяснения. Большего они все равно бы не поняли. Или не пожелали понять. Кумар толковал им об ином разуме и степени его отличия от человеческого. Говорил о разделяющей их пропасти, но при этом намеренно обходил стороной природу и сущность чужого сознания. Он не стал объяснять товарищам, что злая сила, затопившая все вокруг, – это и есть разум демонов. Единый для всех и в то же время состоящий из множества непохожих друг на друга элементов. Разум, не ограниченный черепными коробками, существующий параллельно с физическими оболочками своих носителей, выходящий за рамки их нервных систем. Разум, разлитый в пространстве, а возможно, и во времени, властвующий над плотью, но и немыслимый без нее.

Как объяснить солдатам, что все материальные объекты вокруг них – это части иного, нематериального разума? Смогут ли они осознать, что по кристаллическим молекулярным решеткам окружающего их камня и металла в эту самую минуту текут чужие мысли? Как отреагируют на тот факт, что, не сохрани Кумар частицу энергии поющей башни, эти иные мысли текли бы сейчас и через людей? Земляне стали бы частью чуждого разума, крошечными нейронами в бесконечных цепях, утонули бы в этой незримой субстанции, растворились в ней. Потерялись бы навсегда. Какой прок говорить людям о том, что находится вне пределов их понимания? И где взять нужные для объяснения слова? Кумар и сам воспринимал все это скорее на уровне интуиции, инсайда, нежели логики. Слишком чужим был темный разум, слишком непохожим на привычный и понятный мир, описанный в школьных учебниках. Настолько непохожим, что его не должно было существовать вовсе.

И всё же он был. Реальный и древний, как окружающий людей монолитный камень, составляющий основу этого проклятого острова. Пожалуй, разум был даже древнее камня. От него веяло холодом бессмертия. Мазёвый как-то обмолвился о бессмертии, присущем человеческой душе, о том, как сын становится повторением своего отца, сохраняя в себе частицу его духа, не позволяя предку исчезнуть, погибнуть окончательно. Бессмертие темного разума имело совсем иную природу. Он был ужасен, как и любой другой не поддающийся уничтожению объект. Человек спит куда спокойнее, если знает, что его враг смертен, что препятствие, которое нельзя обойти, можно разрушить. А как быть с врагом, который ни разу не умер за многие тысячи лет? С ним придется либо смириться, либо воевать вечно. Экстрасенс чувствовал, как всеобъемлющий темный разум резонирует с окружающим пространством, как он любит и как ненавидит лабиринты туннелей. Так узник, проведший в заточении большую часть жизни, мог бы относиться к своей темнице. Возможно, так всё и было, и служил этот остров, а то и вся планета, тюрьмой для иного разума, не имеющего права на существование в этом рукаве Галактики, противоречащего законам науки и даже отрицающего их фактом собственного бытия. Мир совсем не таков, каким его представляют люди, говорил этот разум. Совсем не таков.

Если это планета-тюрьма, то кто в таком случае зеленокожие? Потомки великих воинов, которые тысячи лет назад, не сумев уничтожить темную силу, загнали ее в глубь подземелий? Или они всего лишь усердные надзиратели, которым эта темница досталась как тяжкое наследство от иной расы? Или как дурной военный трофей? Антиподами демонов были чудовища с озера. Некогда именно они создали всю инфраструктуру подземелий. Орки всего лишь адаптировали ее под свои нужды. Слегка переделали после того, как разгромили озерных чудовищ. Орки победили их, но не посмели окончательно уничтожить. Более того, они возвели их в ранг священных созданий и теперь на всех подконтрольных планетах возносят молитвы их останкам, возложенным на алтари. Что могло таким образом повлиять на отношения победителей и побежденных? Зеленокожие вошли в подземелья, столкнулись с той силой, которая томилась здесь взаперти, и осознали, какую беду сотворили своими собственными руками? Пожалуй, так. Орки одержали верх в великой войне и до сих пор расплачиваются за эту победу, охраняя свой страшный трофей. Кумар мотнул головой, силясь понять, что с ним происходит. Он фантазирует? Бредит? Или все эти мысли навеяны поющей башней, продолжающей существовать в его сознании?

– Но живут демоны всё же мыслью, а не голым инстинктом? – уточнил Мазёвый.

– В той мере, в какой к ним применимы эти термины, – кивнул экстрасенс.

– Вот! – Мазёвый со значением воздел указательный палец.

– Что?

– По всему выходит, что танки они раскурочили осмысленно и целенаправленно. Значит, оркам они враги. Причем такие, что зеленые ссутся и обильно потеют от одного их вида.

– Так демоны и нам не друзья, – заметил Клюв.

– Не скажи, брат, – с хитрой улыбкой возразил Мазёвый. – Враг моего врага – мой друг. За такую информацию нам точно по ордену начислят. Конечно, если мы ее до своих донесем до того, как в эти подземелья закачают токсины. Мы ж союзников для нашей армии отыскали!

Че Паев с сомнением почесал макушку.

– А я вот думаю, что с такими союзниками нам и враги не понадобятся.

– Третья сила, – сказал Кумар, гадая, будет ли темная сила благодарна людям за свое освобождение? Сказать по чести, он очень сомневался, что в ее образе мышления существует категория, аналогичная человеческой благодарности.

– В смысле?

– Третья сила, воюющая против всех.

– Ну вас на хрен! – с досадой отмахнулся Мазёвый.

Перекусив, они еще раз попробовали задействовать свой передатчик удаленной связи и вновь ничего не добились. Поймали несколько орочьих частот, на чем все и закончилось. Час спустя отряд продолжил путь. Шли молча. Только Клюв иногда принимался ворчать, как ему надоело лазить по всяким трубам, в каких гробах он видал всякие подземелья, в каких позах желал бы поиметь заславших его сюда штабных шакалов и как ему не хватает открытого пространства. И еще грозился заболеть клаустрофобией и добиться перевода из полковой разведки на камбуз в качестве хлебореза. В стенах то и дело попадались небольшие зарешеченные отверстия, снабжающие воздухом непосредственно жилые и служебные помещения орков. Мимо них бойцы проходили с особой осторожностью, стараясь не шуметь вовсе. За решетками они видели коридоры, спальные кубрики, столовые, сортиры, производственные и ремонтные цеха. Однажды наткнулись на обширную, ярко освещенную оранжерею. Где-то рядом кипели бои и бродили таинственные чудовища, но жизнь в подземельях шла своим обыкновенным порядком. Во всяком случае, так казалось разведчикам, украдкой взирающим на нее через решетки вентиляционных отверстий.

– А я вот думаю, хорошо, что мы в приточную вентиляцию залезли, а не в вытяжную. Иначе здесь духан бы стоял почище, чем в канализации, – сказал Че, когда отряд миновал огромную, пышущую влажным паром кухню. Все согласились. Вскоре отряд наткнулся на крупный распределительный узел. Чтобы одолеть это препятствие, пришлось прожечь несколько промежуточных фильтров. К вящей радости разведчиков, в узел воздух подавался сверху по вертикальному металлическому коробу. Пользуясь магнитными «кошками», бойцы приблизились к поверхности еще на тридцать метров и вновь оказались в извилистой горизонтальной шахте. После этого настроение повысилось точно так же, как их положение относительно уровня моря.

– Баба! – шепнул Че, заглянув в очередное вентиляционное окно.

– Где?! – дружно заинтересовались остальные. Все сгрудились у зарешеченного прямоугольника тридцать на тридцать сантиметров.

– И верно баба!

– Тьфу! – сплюнул Клюв. – Я-то думал – настоящая.

– Она и есть настоящая. Только зеленая.

Зеленокожая женщина сидела на краю шконки, небрежно заправленной солдатским одеялом, и сосредоточенно расчесывала темные волнистые волосы, достающие ей до плеч. Иногда болезненно морщила носик, если гребень застревал в спутавшихся локонах. Ну ни дать ни взять, земная женщина поутру.

– Интересно, она красивая? – спросил Кумар.

– Сам же видишь! – ответил Клюв. – Помесь курицы с крокодилицей.

– Я имел в виду, с точки зрения орков, – уточнил экстрасенс.

– У солдат особый критерий красоты, – сказал Че. – Тем девка краше, чем охотнее дает. То бишь внешняя привлекательность прямо пропорциональна внутренней блядовитости.

– Априори, брат!

Все тихо засмеялись.

Где-то вне поля зрения разведчиков открылась и закрылась раздвижная дверь. В кубрик вошел орк в песочных шортах пехотинца. Женщина бросила на него оценивающий взгляд, более всего приличествующий главбуху. Пехотинец сально оскалил зубы, буркнул несколько слов и протянул ей мешок. Женщина без лишних церемоний вытряхнула содержимое на одеяло. Там оказалось несколько банок с консервированным провиантом. Повертев одну из них в руках, она перевела взгляд на орка, сказала что-то благодушным тоном и отработанным движением отправила банки под шконку. Пока она ныкала хавчик, пехотинец выскочил из своих шорт, явив миру быстро набухающий зеленоватый член с розовой головкой. Женщина критично осмотрела его причиндалы, видимо, выискивая признаки болезней, передающихся путем совокупления. Пехотинец нахмурился и прикрикнул. Женщина фыркнула на него и тут же скинула коротенькую юбчонку, прикрывавшую ее бедра.

– А ведь мы в солдатском бардаке! – прыснул Че. – Ей-ей, бордель! Жалко, камеры с собой нету.

– Мерзость! – шепнул Мазёвый. Бойцы осуждающе закачали головами, но отходить от решетки никто и не подумал.

– Вот оно, значит, как зеленые размножаются.

– Да практически как мы. Но есть нюансы, – тоном знатока шепнул Че.

– Порнуху я люблю и в целом одобряю, но такого безобразия моя психика не сдюжит! – зловеще прошипел Клюв, медленно вытягивая из кобуры пистолет. Мазёвый заметил неладное в последний момент. Толкнул ладонью ствол, когда он уже был направлен на зеленозадую парочку.

– Это ж святое для военного! – со всей возможной серьезностью зашептал командир. – Орки нам враги, но должна же быть хоть какая-то солдатская солидарность! Убивать их можно, и даже нужно, а вот издеваться ни к чему.

– Кто говорит про издевательство? Сдохнут раньше, чем опомнятся.

Страницы: «« 4567891011 »»

Читать бесплатно другие книги:

Я – феида, я рождена воином, а значит, в моей судьбе нет места любви и тихому счастью, лишь бесконеч...
Если ваша подруга скажет: «Меня укусил вампир», – что вы скажете в ответ? Лечиться надо?А если у нее...
Известный врач Бубновский Сергей Михайлович в своей книге предлагает принципиально новый подход к ре...
Колдун-тиран Азарвил уничтожен, и теперь за его наследством и бывшими соратниками идет охота. И пуст...
Вновь в Познаньске неспокойно. Повисла над городом колдовкина полная луна, и, зову ее покорный, выше...
Когда-то у нас с издательством «Амфора» был совместный проект под названием ФРАМ. Мы его придумали, ...