Тайны советского футбола Зинин Алексей

ИГОРЬ ВОЛЧОК – знаменитый наставник московского «Локомотива», из «под крыла» которого вышла целая плеяда талантливых тренеров, включая Валерия Газзаева и Юрия Семина. Один из самых харизматических специалистов в истории «железнодорожников».

Об истории футбола и об отдельных персонах может рассказывать бесконечно, зачастую выдавая такие факты, найти подтверждение которым нереально.

Когда «Локомотив» станет чемпионом?

Работая довольно долго в московском «Локомотиве», я часто общался с легендарным министром путей сообщения Борисом Павловичем Вещевым. Очень большой начальник, он фанатично любил спорт, и особенно футбол. Он мне говорил:

– Ерунда это, что рассказывают, будто у «Спартака» болельщиков больше всего. Что такое этот «Спартак»? Кооператив! Болельщиков больше всего у «Локомотива». Только они все вместе на стадион прийти не могут. Они же постоянно в рейсе!

Бещев очень переживал, что «Локомотив» никак не может найти себя, постоянно мотается то вверх, то вниз. В самом начале 1970–х он говорил:

– Игорь Семенович, знаешь, когда «Локомотив» поднимется? Смотри: метро сейчас только до «Преображенской площади» ходит, до нашего стадиона в Черкизово народ вынужден ехать с пересадкой на автобусе. А вот когда ветку проведут до «Черкизовской», тогда мы пойдем в гору. А знаешь, когда чемпионами станем? Когда над трибунами на нашем стадионе козырек сделаем.

Стадион у «Локомотива» тогда был такой, что одинаково тяжело было мечтать и о козырьке, и о чемпионстве. Метро, кстати, тоже было, как я знаю, в ведении Бещева.

Кто скажет правду министру?

Иногда Борису Павловичу лично приходилось вмешиваться в дела команды. Однажды сложилась ситуация, когда возглавлявший в то время «Локомотив» Николай Петрович Морозов сильно конфликтовал с капитаном – Виталием Артемьевым и несколькими другими игроками. Дошло до того, что пришлось всю команду, включая администрацию и обслуживающий персонал, приглашать в министерский кабинет Бещева и там разбираться.

И вот идет разговор, тяжелый, долгий и никакого конструктивного выхода не видно. Все уперлись, и – полная безысходность. Но Бещев не зря занимал пост министра. Чтобы как – то переключить собравшихся, обращается к администратору команды – Якову Цигелю:

– А давайте спросим народ. Яков Исакович, вы чего там прячетесь в углу? Скажите нам, пожалуйста, что вы думаете по этому вопросу?

Яков Исакович тоже был личностью в своем роде не менее легендарной, чем Бещев. Он работал в команде очень давно, его знала вся футбольная Москва, и он был очень добрым. Любой мог на футболе подойти к нему: «Яков Исакович, дай рубликов сто!», и тот обязательно давал, при этом не записывая и не считая, сколько кому раздал.

И вот этого добрейшего человека просят рассудить, кто в такой сложной ситуации прав. Он выходит на середину комнаты:

– Борис Палыч, по этому вопросу у меня есть мнение. (Пауза.) Но я с ним не согласен!

Когда «Локомотив» тренировал Борис Андреевич Аркадьев, Бещев перед каждым матчем просил утром присылать ему на ознакомление состав команды. Иногда он сам звонил и спрашивал:

– Скажите, какой у нас сегодня состав. Цельнометаллический или товарно – пассажирский?

А иногда состав в бумажном виде подавал министру начальник центрального спортклуба «Локомотив» Николай Сергеевич Розумовский. В день очередной игры от Аркадьева Розумовскому принесли список игроков, тот отнес его начальнику. Бещев вечером приезжает на игру, диктор объявляет состав, и Борис Павлович обнаруживает, что в его варианте и конечном совпадают максимум полтора футболиста. Он тут же подзывает Розумовского:

– Ну, вы что, издеваетесь надо мной? Что вы мне принесли?!

И как следует проходится по неповинному человеку. Тот после матча бежит к Аркадьеву:

– Борис Андреевич, что я вам плохого сделал? Зачем вы так меня перед министром выставили? Вы даже представить себе не можете, как он меня сейчас чихвостил!

– Да вы понимаете, Николай Сергеевич. Лег уже после того, как список вам отдал, поспать, и мне совсем другой состав приснился. Я подумал и решил его поставить на матч.

Самое интересное, в этот день «Локомотив» выиграл, что бывало не так уж и часто в те годы.

Дисциплина или потенция?

Вообще Аркадьев был интеллигентнейший человек, всегда старавшийся сглаживать острые углы. Почти на все выезды «Локомотив» ездил на поезде, у нас был свой вагон, его прицепляли к скорым, и мы с удобствами прибывали на место. Естественно, что игроки чувствовали себя в нем как дома.

И вот в одной из поездок второй тренер, Виктор Ворошилов, прибегает к Аркадьеву:

– Борис Андреевич, надо принимать какие – то меры к Ковалеву!

– А что такое?

– Так опять же нажрался!

– Да не может такого быть!

– Точно вам говорю! Мало того нажрался, так еще заперся в купе с какой – то девицей и не открывает!

– Голубчик! С девицей – это ведь хорошо. Это же свидетельствует о здоровой потенции!

ЮРИЙ ГАВРИЛОВ – спартаковская звезда 1970–1980–х. Полузащитник, своей игрой родивший поговорку: «Не знаешь – что сделать с мячом, отдай Гаврилову». Гавриловский пас, как и гавриловский острый язык, помнят до сих пор. Сегодня он по – прежнему одна из главных звезд «Спартака», но только ветеранского. Юрий Васильевич, как и в лучшие годы, остается таким же ярким не только на поле, но и за его пределами.

«Смерть» под кремлевским забором

По установленному порядку мне полагалась от клуба квартира. Чтобы человек мог ее выбрать, выдавались специальные смотровые ордера. Ты его берешь и идешь, смотришь, что за апартаменты. И как – то так получалось, что ни одна из тех квартир, которые предлагали, мне не нравилась.

Однажды после тренировки возвращаю очередной ордер начальнику команды Николаю Петровичу Старостину. Не подошла опять. Николай Петрович сообщает об этом главному тренеру – Бескову. Тот уже не выдержал моей привередливости и вспылил: «Надоел этот Гаврилов! Пусть скажет, где ему нужно, а мы уж как – нибудь оформим».

Старостин возвращается ко мне из тренерской:

– Говори, где ты хочешь квартиру. Решим вопрос.

Ну а откуда я знаю, где она должна быть? Ведь нужно, чтобы понравилась.

– Да мне бы, – отвечаю, – где – нибудь напротив Кремля.

Николай Петрович почему – то не сразу сообразил, что я шучу. Пошел к Бескову: Гаврилов рядом с Кремлем квартиру хочет. Бесков кричит:

– Да пошел он куда подальше! Там и строительства нигде нет. Хрен ему, а не квартиру!

Старостин снова приходит к нам в раздевалку:

– Ты, Гаврила, заканчивай шутить, а то со своими шуточками так и умрешь под забором.

– Да, – отвечаю, – под кремлевским.

«Инвалидка» для Бескова

Но квартиру мне все же дали, а вот машину я в «Спартаке» получил благодаря случаю. Мой отец – безногий инвалид войны – ездил на «Запорожце» с ручным управлением. Как – то раз он уехал отдыхать в санаторий в Рузу, а меня попросил присмотреть за машиной. И в этот же день нам надо было заезжать на базу в Тарасовку. Я вообще – то хотел ехать на клубном автобусе, как обычно, но тут мне звонит Серега Шавло. Говорит, что опаздывает к отходу автобуса, и просит предупредить Бескова, что задержится. Я ему отвечаю, что это не проблема. Пусть подъезжает, как успеет, поедем с комфортом. Серега приезжает ко мне, и мы с ним на отцовом «лимузине» едем в Тарасовку. И даже успеваем быстрее всех остальных, поскольку автобус по дороге петляет, подбирая игроков.

Вообще – то на базу всем было запрещено заезжать на собственных машинах, да они тогда и не у многих были. Но меня охрана хорошо знала, пропустила, и я перед корпусом поставил свой «Запорожец» рядом с «Мерседесом» Константина Ивановича. И ушел к себе в номер.

А ведь лето, все окна открыты. И я вскоре слышу, как на балкон выходит Бесков. Видит такую картину перед корпусом и начинает возмущаться, что за нахал осмелился поставить сюда это чудо на колесах да еще с инвалидным значком!

Ему кто – то сообщает: «Гаврилов приехал». Константин Иванович зовет Старостина и говорит тому:

– Николай Петрович, да дайте вы этому Гаврилову уже машину. А то ездит на инвалидной коляске, позорит «Спартак».

Так мне дали шестую модель «Жигулей», редкость по тем временам. Мне потом ребята говорили: «Дай нам напрокат свой «Запорожец», может, и нам чего перепадет».

«Вымпелы» Николая Старостина

Николай Петрович и сам был остер на язык. Мы как – то раз летели из Испании, и я в аэропорту в duty free на оставшиеся песеты купил в подарок друзьям бутылок пять «мартини» и «чинзано». Сложил их аккуратно в свою спортивную сумку и решил первым пройти таможенный контроль, чтобы внимания начальства к себе не привлекать. И только подхожу к таможенникам, как за мной тут же появляются Бесков со Старостиным. А у нас тогда со спиртным очень строго было. Если бы Константин Иванович узнал про бутылки – беда! Осторожно ставлю сумку на ленту, но там ведь пять литров! Как ни старайся, все равно звенят. Бесков заинтересовался этим звоном, заглянул даже в монитор у таможенника, но там ничего не разобрать без подготовки. Полосы темные идут по сумке, а что это такое – не поймешь.

Багаж мой с другой стороны выехал, стараюсь осторожно поднять сумку. И опять не получается: все равно что – то там внутри звякнуло.

– Ну все, – думаю, – сейчас точно спросят, что у меня там сложено.

И только делаю шаг, Старостин сзади мне:

– Гаврила, ты давай поосторожней, вымпелы не побей.

«Потерянный» день рождения Сулаквелидзе

Мой партнер по сборной СССР Тенгиз Сулаквелидзе – неистощимый кладезь разных историй. На базе сборной в Новогорске главный тренер Эдуард Васильевич Малофеев однажды за завтраком поздравлял Тенгиза с днем рождения. У администратора были записаны даты рождения всех сборников, и с его подачи тренер каждому говорил какие – то добрые слова. И вот он желает Сулаквелидзе здоровья, успехов и всего прочего. А тот отвечает:

– А у меня уже был.

Малофеев думает, что, может, ошибся где – то, но все равно заканчивает поздравление и отходит. А мы сидим за одним столиком: Сулаквелидзе, Кипиани, Дараселия и я. И Тенгиз спрашивает у Кипиани:

– Дато, чего он от меня хотел?

– С днем рождения тебя поздравлял.

– У меня уже был день рождения.

– Как «был»?! – не выдерживает Кипиани. – Мы год назад тебя в Тбилиси на базе в этот же день поздравляли. Пойди в номер, посмотри паспорт: когда у тебя день рождения!

Сулаквелидзе без слов встает и уходит. Возвращается через несколько минут: точно – сегодня день рождения.

– А почему тогда он меня вчера поздравлял?

– Кто, Сула?

– Жена! Я из дома уходил, он сказал: поздравляю, желаю здоровья!

ИГОРЬ ГАМУЛА – нестандартный игрок ворошиловградской «Зари» и ростовского СКА, лучший друг легендарного Александра Заварова, стал таким же нестандартным тренером. Чемпионат России 2003 года, когда Гамула возглавлял новороссийский «Черноморец», по количеству отпущенных на пресс – конференциях перлов не превзойден до сих пор. Сегодня Гамула продолжает тренерскую карьеру в клубах низших дивизионов.

Какой рост у Заварова?

У меня рост 171, у Саши Заварова – тоже 171. Как – то перед началом одного сезона журналисты начали составлять свой обычный календарь – рост, вес. Я смотрю, Заваров подходит к нашему, как теперь это принято называть, пресс – атташе и шепотом диктует: «У меня – 172, а у Гамулы – 171. Запиши…» Я смекнул: «Ага…» Подхожу через час с бутылочкой шампанского: «У меня – 172,5, у Заварова – 172. По рукам?» Начинается сезон, приносят справочники. Заваров открывает и сразу: «Ы – ы – ы… Что? Как?» – «Саша, ты что – то хотел сказать? Ничего? Садись, Сашенька, садись…»

Если по телевизору диктор называл фамилию Заваров и добавлял – «маленький», это все, Сашка мог на следующий день не приходить. Травили – мама дорогая… Голосом Озерова: «И маленький Заваров!»

Футболист в одном сапоге

1980 год. СКА проводит сборы в Адлере – я травмирован, а Заваров должен на следующий день улетать с молодежной сборной Союза на чемпионат мира в Аргентину. Поехали в гости, но молодые – закрутились. Смотрю, времени пол – одиннадцатого, я – Заварову: «Саша, валим!» А Саша заигрался, я его вывести не могу – и получилось, опоздали к отбою. Пришли без пятнадцати двенадцать. Герман Зонин – тренер того СКА – строгий человек был. Это про меня говорят, что я много на игроков кричу, так вот я разговариваю! Зонин однажды взял рупор, что – то в него гаркнул – у рупора мембрана, к чертям, полетела, и он его выкинул… Приходим. Зонин: «У – у – у!» А Заварову завтра улетать. Что делать – сборная есть сборная, давай, родной, лети… А Гамулу куда? В армию! Я там восемь дней шпарил, посуду мыл.

Тогда как раз «Спартак» приезжал в Ростов – на – Дону с СКА играть. А я плакат крашу на стадионе. Дасаев разминку проводит, я с кисточкой стою… У меня нога была 39–го размера, так мне в части один сапог дали 45–го, а второй – 43–го. Так и ходил. Заваров как прилетел, сразу начал друга выручать, плакаться Зонину: вернуть бы Гамулу. Зонин: «Ладно, привести его, но только в той форме, в которой он служит». Я приезжаю – в одном сапоге, в засаленном галифе. Герман Семенович заходит, собирает команду и говорит: «Посмотрите на это чудо. Так с каждым будет, кто режим нарушает…» После этого до конца года я играл в основном составе.

Как правильно нарушать режим

После победного финала Кубка СССР гуляем в Москве. Домой не поехали, в столице отдыхаем – по полной программе. А тут календарная игра чемпионата с «Зенитом». Летим в Ленинград, Федотов тренировку проводит, а мы по мячу попасть не можем. Наутро в день игры встаем, Витя Радаев, вратарь наш, заводила, говорит: «Ну что, пацаны, соберемся сегодня? Выдадим?» – «Какие вопросы!» – «Давайте». А холодно, 13 мая. «Сейчас по 100 грамм, потом спать – и выходим, рвем». Ну, если старший говорит… Утро, десять часов, мы две бутылки коньяка уговариваем, потом обед, сон, я выхожу из номера – и чувствую себя прекрасно! Во всяком случае, знаю, что надо делать, как буду играть. Установка. Федотов объявляет состав. В воротах Чистяков – я раз, на Радаева. Он сидит, глаза опустил, я думаю: «Твою – то мать…» Дальше по составу: восьмой – Андреев, девятый – Заваров, десятый – Га – мула, одиннадцатый – Воробьев. Выходим – Радаева на воротах нет, Заваров в самом начале матча просит замену… Но при всем при этом играем просто здорово! Летаем по полю! Моментов – куча. И тут штрафной. Казаченок бьет, и Леша Чистяков, пытаясь поймать мяч, закидывает его себе в ворота. После матча залетаю в раздевалку. Где Радаев? Где Заваров? Очень хотелось им что – то доброе сказать. Обидно – 0:1 не по игре… Мечусь по раздевалке с бутсами в руке, залетаю в душевую, а они – хитрые рожи – стоят с бутылкой шампанского и мне полный стакан протягивают.

Не пускайте девушку на стадион

На месте тренера действительно понимаешь, что от ненависти до любви один шаг. Выиграли – Гамула лучший, проиграли – да кого ты ставишь, гоните его в шею! Пришла на матч «Черноморца» девушка знакомая, так после игры зареклась на футбол ходить. Я к ней: «Что такое?» – «Да про вас там столько гадостей наговорили, Игорь Васильевич, что у меня просто уши отпали!» День так, день эдак… С руководством – та же история. Выиграли – Игоречек, попали под раздачу – не разговаривает никто, руки не подают… «Гамула, кого ты там менял?» У всех свое мнение, свои взгляды… Все – тренеры!

БЭЛЛА ГАЗЗАЕВА – супруга заслуженного тренера России Валерия Георгиевича Газзаева. Хранительница газзаевского очага и муза больших побед именитого наставника.

Мамаша, заберите своих детей!

Часто ко мне многие обращались с просьбой: «Бэлл, попроси, чтобы Валера посмотрел моего ребенка, может, в дубль его возьмет». А я всегда отвечала: «Только вы прежде сходите и попросите Валеру, чтобы он просмотрел моих детей». И все же у меня несколько раз были с мужем разговоры на подобную тему и он мне говорил: «Если я почувствую, что наши с тобой пацаны заметно выделяются на общем фоне, я сделаю какой – то шаг для того, чтобы им помочь. Но пока я не вижу в них задатков больших мастеров и тащить за уши их не буду». Помню, когда Валера закончил играть и приступил к тренерской работе, он стал набирать себе детишек в группу. И вот я на общих основаниях привела наших мальчишек на просмотр. А там была система: Валера давал какие – то упражнения и тех юных футболистов, которые не справлялись, он брал за руку, подводил к балкону, на котором в ожидании стояли родители, и говорил: «Мама, заберите ребенка». И вот настал черед наших сыновей, Валера взял их за руки, так же, как и предыдущих, подвел к балкону: «Мама, заберите своих детей!» Поблажек в спорте он никому не делает.

Как Газзаев с Семиным подняли на уши весь отель

С Юрой Семиным у Валеры особенные отношения вот уже больше 30 лет, с того самого момента, как они познакомились в «Локомотиве». Потом более десятка лет они были конкурентами. Иногда у них случались стычки. Несколько раз их конфликты становились достоянием общественности, и вся страна обсуждала «Как Валерий Георгиевич и Юрий Павлович поссорились». Однажды у них трения дошли до такой степени, что они перестали общаться. Как раз в тот период мы летели в самолете, и так получилось, что на борту оказались и Юра со своей женой. Так Валера не захотел здороваться и отвернулся. Я ему говорю: «Ты с ума сошел, как так можно? Это же наши друзья!» Валере и самому неловко было. И по прилете в Испанию он к Юре подошел и пригласил его поиграть в теннис. Семины приехали к нам в отель, после чего все отдыхающие до самого вечера не знали покоя. А все потому, что Газзаев с Семиным взяли ракетки в руки. Оба же проигрывать совсем не умеют, вот они и бились на победу. Ор стоял на всю округу. За каждый мяч спорили до хрипоты, чуть ли не до драки. Сетку порвали. Уж и хозяин отеля недовольство выказывать стал. А все напрасно: эти два коршуна не унимались, пока совсем не стемнело.

И как автобус пережил победу ЦСКА в кубке УЕФА?

Перед финалом Кубка УЕФА со «Спортингом» Валера сказал мне: «Мы выиграем!» Я ему говорю: «Валерочка, дай бог, конечно, но как ты можешь так уверенно говорить?» А он мне: «Бэлла, мы выиграем, я тебе клянусь, мы выиграем!» И когда перед матчем они от гостиницы шли к автобусу, муж был такой спокойный, такой уверенный, я смотрела на него и думала: «Конечно, он достоин выигрыша. Но, господи, хоть бы не с большим счетом проиграть». Но Валера опять оказался прав. Поразительно, как много счастья может выдержать человек! После матча мы провожали ребят до самолета, они все были мокрые от шампанского. Валера, когда меня увидел, побежал навстречу. Я вся нарядная, в белом, а с него течет. Он хотел меня обнять, а я ему говорю: «Ты же мокрый!» А он: «Бэлла, как ты можешь с победителем не обниматься?!» Мы шутили, но могли ничего и не говорить, достаточно было только друг на друга смотреть. Такие наши мужчины были все радостные. Я мальчишкам кричу: «Вы костюм тренеру испортили, чтобы новый купили!» А они смеются! Что потом началось – не передать словами. Валера что – то скандировал, и ребята что – то голосили ему в унисон. Потом игроки прыгали в автобусе, и муж так же прыгал. Он и на тренера в те минуты не был похож – такой же мальчишка, как его подопечные. Они обнимались, целовались, скакали, плясали и пытались раскачать автобус. И Валера в этом раскачивании усердствовал больше остальных. Такая уж у него натура! Я до сих пор не пойму, как транспортное средство выдержало этот газзаевский темперамент?!

Дикий крик иа теннисе

Однажды прилетели мы в Испанию на турнир по большому теннису, где выступала наша дочь. Вика прошла два раунда, а в третьем встретилась с девочкой, которая явно слабее ее. Но с первых же минут наша дочурка начала проигрывать: у нее ничего не получалось, ракетка из рук валилась. Я разнервничалась, хожу рядом с кортом и вдруг после очередной ошибки Вики слышу дикий, нечеловеческий крик: «Соберись!» У меня сердце в пятки ушло – настолько этот вопль оказался неожиданным. Прихожу на трибуну и вижу, как все зрители на Валеру смотрят. Муж потом признался, что ему в те минуты было жутко стыдно за себя. «Бэллочка, как я не сдержался. Так неудобно получилось». Самое любопытное, что дочка, услышав папино «соберись», больше не уступила ни одного гейма и выиграла. Я тогда подумала: теперь я понимаю, почему, приходя домой после победных матчей, Валера говорит охрипшим голосом.

МИХАИЛ ГЕРШКОВИЧ – известный нападающий «Торпедо», «Динамо», «Локомотива» и сборной СССР, запомнившийся своим искрометным дриблингом. Чемпион СССР, двукратный обладатель Кубка. Человек – оркестр. Работал и первым заместителем главного редактора «Футбола», и помощником президента РФС, и начальником команды, и главным тренером олимпийской сборной России, и старшим тренером первой сборной, и вице – президентом «Торпедо». Сейчас возглавляет «Объединение отечественных тренеров».

Футболисты нe признают красных чернил

На первых порах в ВШТ принимали людей с семилетним образованием. И вот один из ведущих игроков послевоенного времени в диктанте «Каштанка» сделал 23 ошибки. Учительница отдает ему тетрадь: «Возьмите свою работу». – «Да это не моя работа. Я писал синими чернилами, а здесь одни красные».

Товарищ майор, вас сейчас арестуют!

После окончания карьеры игрока я был «прикомандирован» к одной части. Обычно «на службу» я ездил на машине, в кителе. А однажды ударил крутой мороз, и жена мне говорит: «Миш, надо шинель надеть». Достали с антресоли шинель, я ее померил, а пуговицы не сходятся. Я ведь раздобрел с той поры, когда на поле выходил. И супруга мне одни пуговицы перешила, чтобы я мог застегнуться, а другой ряд оставила нетронутым. Симметрия нарушилась, получился зигзагообразный узор на груди. Когда проходил через КПП, ко мне кинулся солдат: «Товарищ майор, вас сейчас арестуют». – «За что?» – «Да вы посмотрите на себя! Снимайте эту шинель быстрей!»

В общем, мне повезло, а вот одному физиотерапевту, работающему с лыжниками, нет. Ребята удачно выступили на чемпионате мира, и парня, который был старшим лейтенантом, повысили сразу до майора. И он, пришив майорскую звезду на капитанские погоны, приехал на занятия. Уселся на одну из первых парт и весь светится от счастья. Генерал, когда его увидел, мгновенно в лице переменился: «Майор, вон отсюда!» Никто из нас не смог самостоятельно догадаться, чем же физиотерапевт провинился.

Стрельцов не хотел учить «Трех мушкетеров» наизусть

Со Стрельцовым мы дружили крепко. И очень много времени вне футбола проводили вместе. И учились тоже вместе. Вначале во втузе (высшем техническом учебном заведении при «ЗИЛе»), но там требования были достаточно серьезные и совмещать учебу в таком учреждении с футболом было нереально. По этому поводу Эдик всегда шутил: «Ну как тут быть: учебник по химии толщиной с книгу «Три мушкетера»? Разве ее выучишь?!»

Зато в спортивном вузе нам шли навстречу. Помню, сдавали историю физической культуры – предмет очень сложный, так Эдику дали вопрос об Олимпиаде 1956 года (а он был участником тех событий), а мне довелось рассказывать об истории чемпионатов СССР по футболу. Вышли мы с того экзамена, Эдуард Анатольевич улыбается: «Учить наизусть Дюма» здесь необязательно.

Рыбалка по-романцевски

Олег Иванович Романцев очень любит рыбачить. Однако возможности посидеть с удочкой в период его активной деятельности у него практически не было. Но как – то в Бору время появилось, да и река оказалась под боком. Я честно Иваныча предупредил, что в этой речушке, кроме футбольных мячей, ничего не водится. Олег Иванович с Сергеем Павловым этот факт проигнорировали. Три часа они мужественно смотрели на неподвижные поплавки и тешили себя надеждой, что хоть маленький карасик, да клюнет. Все напрасно.

Когда вернулись, кто – то у них спросил: ну хоть мячик – то какой – нибудь захудалый поймали?

В тот же день после тренировки игроки в свое удовольствие отрабатывали удары. Дима Хохлов три навеса подряд замкнул мастерскими выстрелами под крестовину. Ребята подняли вокруг «испанского кудесника» настоящий ажиотаж, который привлек внимание Романцева. Опытный наставник вмиг оценил атмосферу и в тот момент, когда Дмитрий разбегался для очередного фантастического удара, Иваныч, улыбаясь, предупредил: готовьте сачок! И действительно, Хохлов ударил так сильно и неточно, что мяч перелетел пятиметровую заградительную сетку за воротами и, проделав долгий путь, плюхнулся в воду. «Эх, рано мы с Павловым с рыбалки ушли!» – махнул рукой раздосадованный Романцев.

Высшая математика

Послевоенное время. На уроке математики игроку задают вопрос: «Сколько будет 1000 разделить на 5?» – «Да вы что, я с такими огромными цифрами и обращаться – то не умею!» Тут с соседней парты подсказывают: ну разлей литр на пятерых. «А, это по 200 грамм на человека получается!» – воскликнул новоиспеченный математик.

ЮРИЙ ГОЛЫШАК – спортивный журналист, долгие годы работающий в лучших изданиях страны. Ведущий интервьюер газеты «Спорт – экспресс». За многолетнюю трудовую деятельность собрал байки, истории и занимательную «фактуру» в таком количестве, что и сам мог бы легко выпустить не одну книгу.

Мягкость Садырина

Судьба подарила мне возможность общаться с выдающимися спортсменами и тренерами. Свое повествование начну с представителей полководческой профессии.

Хорошо было общаться с Садыриным. Просто и хорошо. Пал Федорыч – большой души человек, и стоило зацепить – подробности лились.

А характернее остальных случай, произошедший с коллегой. Принес тот Пал Федорычу заверять интервью на каком – то футболе. В перерыве Садырин листочки вернул:

– Все хорошо, мне понравилось. Только я одно слово поправил. Смягчил.

Уже дома коллега пригляделся к садыринской правке. Аккуратно было зачеркнуто слово «испугался». Сверху так же аккуратно приписано – «сдрейфил».

Смягчил, однако, Пал Федорыч. Не промах.

Встреча в БДТ

А этот случай о Пал Федорыче рассказал мне одиозный представитель судейского цеха Игорь Захаров. Пересказываю от первого лица:

– Садырин уехал с тренировки на полчаса раньше. Куда и почему – не сказал. Занятие заканчивал его помощник. Когда наконец прозвучал свисток, я быстро помылся и бегом к жене, которая ждала в такси. Мы опаздывали в БДТ на спектакль с Лавровым. Чудом успели к третьему звонку. Разделись – и в фойе столкнулись с Садыриным. Пал Федорыч оторопел, увидев меня. По его прикидкам, я еще на базе должен был быть. Но никак не в БДТ.

Павианы Малофеева

Малофеев Эдуард Васильич – незабвенный человек. Как – то поведал он мне про свои предматчевые установки:

– Игроков оторопь брала. С горящими глазами на игру выходили. Не веришь? Якушин как – то ко мне на установку пришел, послушал – и палку в сторону отбросил: «Я бы сейчас побежал! Неужели вы, молодые, не побежите?!»

– Да?

– Да! Слушай! Идет по джунглям стадо павианов…

Я напрягся. Сдержал смех. Малофеев на паузе смотрел испытующе – засмеюсь? Нет?

– Навстречу – тигр.

Малофеев талантливо изобразил тигра. Даже привстал для порядка. У меня от смеха едва чай не хлынул носом: тигр вышел что надо…

– Отделяется от стаи павианов один – и бросается на тигра. Идет на смерть. Верную. Но стая выживает. Товарищи его выживают.

Тишина такая – мух слышно. Трамвай за окном.

Малофеев набрал воздуха побольше – и выдохнул, выкрикнул, выпалил мне в лицо:

– Так есть сегодня среди нас такие павианы?!

Оторопь взяла. Малофеев не лукавил. И душил в себе, помню, крик: «Есть павианы, есть! Есть, Эдуард Васильич, милый!..»

Впечатление, близкое к неизгладимому.

Павловские «Что? где? когда?»

Олег Иваныч Романцев всегда отличался остротой кадровых решений. Помнится, он пригласил в сборную тренера Павлова. Тренер Павлов словно трудился в Камышине – и вот пожалуйста. Сборная. Тарасовка. Да еще какой – то день открытых дверей.

Журналистов набилось в корпус тарасовской базы больше, чем ткачих ходило на павловский «Текстильщик». Но указ есть указ – и все, прессе интересные, сидели в холле. Смотрелся Сергей Александрович малость остекленевшим от ответственности.

Наблюдать со стороны было любопытно – к Павлову неуверенной походкой двинулся корреспондент – дебютант. В огромных очках, перетянутых то ли резиночкой, то ли изолентой. Времена были дикие. А корреспонденты юные.

Павлов напрягся.

– Сергей Александрович…

Сергей Александрович повернулся в корреспондентскую сторону всем телом. Высокая энергия.

– Интервью…

– Кто? – невпопад спросил Павлов. Корреспондент окончательно смутился. Дав Сергею Александровичу возможность собраться с мыслями и обнародовать еще одно соображение:

– Зачем?

Корреспонденты из бывалых отвернулись к стенке. Их, постарше, душил смех. Предвкушая вопрос третий – «Кто здесь?»

Эксперименты Васи и Пети

Годами в найденовской команде играли два защитника – Вася и Петя. Оба – «одноногие». Вася только слева может, Петя – только справа. Арсен Юльевич в восторженном порыве на установке перепутал. Полчаса спустя подходят оба и, зардевшись:

– Юльич, а можно, мы… Того… Я вот слева как бы – можно? А он вот – справа, а?

– Эксперимент, да? – Найденов на секунду – другую задумался. – Дерзайте, мальчики! Но – под вашу ответственность…

Найденовские перлы

Про новороссийские времена, когда Арсен Найденов командовал командой «Цемент», слагают по побережью легенды.

Как ходил Найденов по коридору. Глаза в пол, руки за спину. На приветы не отвечал. Игра через час – полтора. Команда ждет, к «странностям» привычная.

Время давать установку. Входит наконец в раздевалку, выговаривает сладенько, перемежая стандартное ненормативным:

– Ну вот, сынки… Что ж вы такие?.. Что ж я с вашей игры хожу по городу, как урка – руки за спину, а? Здороваться с людьми стыдно!

Выдерживает паузу. Гнетущую.

– Но сегодня мы – пальцы одной руки, – идите и смешайте их с …

С чем именно «смешивать» – варьируется.

И – называет состав. Что интересно само по себе, называет иногда десять человек вместо положенных одиннадцати. Иногда – двенадцать. По настроению.

Кстати, в середине 1990–х на визитке Арсена Юльевича было написано пророческое – «Главный тренер сборной России». Кому – то было смешно, а кто – то верил.

Когда – то Найденов, по собственному выражению, «придумывал» футбол в городе Сочи. И не лукавит, в самом деле придумывал.

Профессиональная команда в городе – курорте смотрелась вставной челюстью. Периодически вываливающейся – стоит Найденову на секунду отойти от дел. Как в 1998–м.

Но дела футбольные не мешали великолепному Арсену заниматься тем, к чему душа лежала. К чему призвание. Смешить людей.

Интуристовский номер. Телевизор. Разговор за жизнь.