Инстинкт убийцы Слотер Карин
Он говорил так тихо, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его следующие слова:
— Я думал, она младше.
— Кто?
— У меня есть… — Он осекся. — Я должен показать вам кое-что, что было у Адама. Я должен был показать вам это раньше, но я…
Она уже бежала к своему «мини».
— У тебя какая-то вещь Адама?
— Я должен вам показать. Я не могу говорить об этом по телефону.
Фейт знала, что он лжет, но она знала и то, что Гейб Коэн готов говорить. Если ей удастся выудить из него что-то важное, она будет буквально прыгать от радости.
— Где ты?
— В общаге.
— Я буду через пятнадцать минут, — пообещала она, отпирая дверцу.
— Вы приедете?
В его голосе звучало удивление.
— Да, — ответила она, перекладывая телефон к другому уху и вставляя ключ зажигания. — Ты хочешь, чтобы я продолжала говорить с тобой по телефону, пока буду ехать в Тех?
— Я в порядке, — ответил он. — Просто я… Я должен вам это показать.
Она оглянулась через плечо и развернулась так резко, что машина с визгом заложила вираж на двух колесах.
— Я сейчас приеду, договорились? Никуда не уходи.
— Хорошо.
Фейт еще никогда в жизни не водила так быстро. Какая-то ее часть говорила, что Гейб просто ее разыгрывает. Тем не менее существовала слабая вероятность того, что он действительно хочет рассказать что-то важное. Она снова позвонила Уиллу и оставила еще одно сообщение, попросив встретиться с ней возле общежития. С бешено бьющимся сердцем она проскочила светофор на красный свет, из-за чего какой-то автобус едва не врезался в другую машину, и выехала на встречную полосу, чтобы обогнуть ремонтную бригаду. На территории университетского городка она даже не попыталась найти место для разрешенной парковки, снова оставив «мини» на площадке для инвалидов. Опустив солнцезащитный щиток, она выскочила из автомобиля. Подбегая к Тауэрс-холлу, она уже задыхалась.
Фейт остановилась и наклонилась вперед, чтобы перевести дыхание. Хватая ртом воздух, она проклинала себя за то, что потеряла форму. Выждав минуту, она нажала на кнопку для инвалидов и, прыгая через две ступеньки, бросилась бежать вверх по лестнице. Откуда-то доносилась ритмичная музыка, но в здании было пусто. В середине дня студенты были на занятиях. Она пробежала мимо комнаты Адама, ожидая найти Гейба у себя, но тут заметила, что дверь в триста десятую приотворена.
Фейт толкнула дверь, распахнув ее настежь. Она обратила внимание на то, что кто-то разрезал полоску пленки, с помощью которой полиция опечатала помещение. Вещи Адама были сложены в коробки. С кровати исчезли простыни. Ни телевизора, ни игровой приставки тоже не было. Вся комната была засыпана черным порошком для снятия отпечатков пальцев.
Гейб сидел на полу, прислонившись спиной к одной из кроватей. Рядом лежала сумка с книгами. Он оперся локтями о колени и опустил голову на руку в гипсе, плечи его вздрагивали. Фейт хорошо помнила разгневанного парня, который вчера грозился вызвать охрану. Видела ли она тогда настоящего Гэбриела Коэна? Или этот плачущий мальчишка гораздо ближе к себе настоящему? Как бы то ни было, но он хотел ей что-то рассказать. Фейт решила, что если, для того чтобы получить информацию, придется ему подыграть, значит, так тому и быть.
Она легонько постучала по открытой двери.
— Гейб?
Он поднял голову и посмотрел на нее распухшими красными глазами. По его щекам продолжали катиться слезы.
— Адам сказал мне, что она маленькая, — всхлипнул он. — Я подумал, лет четырнадцать или около того. Я не знал, что ей семнадцать. В новостях сказали, что ей семнадцать.
Фейт взяла его сумку и подперла дверь, чтобы она не закрылась, после чего опустилась рядом с ним на пол.
— Расскажи мне все с самого начала, — попросила она, стараясь говорить спокойно. Это было сложно, ведь только что она узнала, что Адам разговаривал с Гейбом об Эмме.
— Простите… — продолжал рыдать паренек. Его губы задрожали, и он снова опустил голову, пряча от нее лицо. — Я должен был вам рассказать.
Вместо того чтобы ощутить сочувствие к Гейбу, Фейт думала о том, что Эмма Кампано тоже сейчас где-то плачет, но рядом с ней нет никого, кто мог бы ее утешить.
— Простите, — повторил он, — простите меня, пожалуйста!
— Что ты хотел мне рассказать? — спросила Фейт.
Его тело содрогнулось от попытки взять эмоции под контроль.
— Он познакомился с ней в Интернете. Он посещал этот веб-сайт.
Фейт почувствовала, как у нее остановилось сердце.
— Какой веб-сайт?
— Пониженная обучаемость.
Фейт знала ответ еще до того, как он открыл рот. Инстинкт снова не подвел Уилла Трента.
— Адам целый год постоянно общался с ней в Интернете.
— Ты сказал, что это был видеосайт? — спросила она, спрашивая себя, что еще скрывал от нее этот парень.
— Ну да, — кивнул Гейб. — Многие из них не очень хорошо пишут.
— Какие затруднения были у Адама?
— Проблемы с поведением. Он учился на дому. Он плохо вписывался в коллектив. — Гейб поднял голову. — Вы ведь не думаете, что его из-за этого убили?
В этот момент Фейт уже вообще ни в чем не была уверена, но сочла за лучшее успокоить его.
— Нет. Конечно нет.
— Понимаете, она выглядела младше, чем была на самом деле.
Фейт решила удостовериться, что понимает его правильно.
— Так ты поэтому не сказал мне, что тебе было известно о том, что Адам встречается с Эммой? Ты считал ее несовершеннолетней и не хотел, чтобы у него возникли проблемы?
Гейб кивнул.
— И еще у него, кажется, была машина.
Фейт окаменела.
— Какая машина? Какой модели?
Он ответил не сразу. То ли из-за искренней борьбы с эмоциями, то ли для того, чтобы сделать эффектную паузу.
— Это был какой-то старый драндулет. Кто-то из аспирантов переводился в Ирландию и повесил на доске объявление о продаже машины.
— Ты не помнишь, как звали аспиранта?
— Фарох… Что-то в этом роде.
— Ты знаешь, как выглядела эта машина?
— Я видел ее только один раз. Она была какого-то жуткого синего цвета. В ней даже кондиционера не было.
У Адама было тридцать дней на то, чтобы зарегистрировать машину, что могло объяснить, почему они не нашли ее в регистрационной системе штата. Если бы им удалось получить описание этой машины, они поручили бы ее розыск всем копам города.
— Может, ты помнишь что-нибудь еще об этом автомобиле? Может, у него был какой-нибудь стикер на бампере, или треснутое ветровое стекло, или…
Гейб обиженно надул губы.
— Я же сказал вам, что видел его всего один раз.
Фейт физически ощущала раздражение в своем голосе, как зуд глубоко в горле. Она сделала глубокий вдох, прежде чем спросить:
— Почему ты не сказал мне о машине раньше?
Он снова пожал плечами.
— Я рассказал об этом своей девушке, Джулии, и она сказала… она сказала, что если Эмма умерла, то это я виноват, потому что я вам не сказал. Она сказала, что больше не хочет меня видеть.
Фейт догадалась, что это и есть то, что тревожит его на самом деле. Ничто не беспокоило подростков так, как собственные проблемы.
— Ты когда-нибудь встречался с Эммой лично?
Гейб покачал головой.
— А как насчет ее подруги Кайлы Александр? Светлые волосы, очень хорошенькая?
— Я никогда даже не слышал о ней, пока не включил новости, — ответил Гейб. — Вы считаете, что я очень дурно поступил? — спросил он.
— Конечно нет, — заверила Фейт, надеясь, что ей удалось произнести это без сарказма в голосе. — Тебе известно, какой веб-сайт посещали Эмма и Адам?
Он покачал головой.
— Это все было у него в ноутбуке, но потом ноутбук украли.
— Как его украли?
Гейб сел ровнее и вытер глаза кулаком.
— Он оставил его в библиотеке и вышел отлить, а когда вернулся, ноутбука уже не было.
И неудивительно! С таким же успехом Адам мог повесить на него табличку «Забери меня».
— Ты видел, под каким ником он заходил на этот сайт? Он пользовался адресом своей электронной почты?
— Я не думаю. — Он вытер нос краем рубашки. — Если пользоваться своим адресом, на него начинает сыпаться спам и прочее дерьмо.
Она так и думала. Усугубляло проблему и бессчетное количество сайтов для людей с пониженной обучаемостью. Миллиардов девять, не меньше, в одной Америке. Она напомнила:
— Когда ты звонил, то сказал, что хочешь что-то мне показать. Что-то принадлежавшее Адаму.
Его взгляд стал еще более виноватым, и Фейт поняла, что все остальное — веб-сайт, машина, страхи относительно возраста Эммы — было лишь преамбулой к информации, побудившей его позвонить ей.
Стараясь говорить как можно спокойнее и ничем не выдать охватившего ее волнения, Фейт заявила:
— Что бы это ни было, я должна это увидеть.
Он слегка откинулся назад, чтобы сунуть руку в передний карман джинсов, и медленно, как будто никуда не торопясь, вытащил из него несколько сложенных листов белой бумаги.
— На прошлой неделе это сунули Адаму под дверь.
Пока он разворачивал эти листы, она смотрела на все заломы, пятна и разлохмаченные края и думала о том, что эти три странички складывали и разворачивали очень много раз.
— Вот, — произнес Гейб, — это они все.
Фейт в немом ужасе смотрела на три разложенные на полу записки. Поперек каждой страницы жирными печатными буквами была написана только одна строчка. И каждая строка усиливала ее самые дурные предчувствия.
ОНА ПРЕ НАДЛЕЖИТ МНЕ!
НАСИЛЬНИК!
УСТАВЬ ЕЕ В ПОКОИ!
Несколько секунд Фейт не решалась заговорить. Кто-то пытался отпугнуть Адама Хамфри от Эммы Кампано. Кто-то за ними следил, видел их вместе и знал их привычки. Записки были дополнительным доказательством того, что это похищение не было случайным или спонтанным. Убийца знал некоторых, если не всех, участников драмы.
Гейба волновало только одно:
— Вы на меня сердитесь?
Фейт не могла ему ответить. Вместо этого она задала свой вопрос:
— К этим запискам прикасался кто-нибудь, кроме тебя и Адама?
Он отрицательно покачал головой.
— В каком порядке их принесли? Ты можешь вспомнить?
Прежде чем она успела остановить Гейба, он поменял местами последние два листа.
— Вот так.
— Больше к ним не прикасайся. Хорошо? — Он кивнул. — Когда принесли первую записку?
— В прошлый понедельник.
— Что сказал Адам, когда ее прочитал?
Гейб окончательно успокоился. Казалось, он даже испытывает облегчение от того, что может все ей рассказать.
— Сначала мы посмеялись. Потому что здесь столько ошибок.
— А когда принесли вторую?
— Это было на следующий день. Мы типа немного испугались. Я подумал, что это шуточки Томми.
Этот говнюк, его сосед по комнате…
— Это был не он?
— Нет. Потому что в тот день, когда Адам получил третью записку, я был с Томми. Это было в тот же день, когда у него украли компьютер. И я спросил у Адама: «Какого черта! Тебя кто-то преследует или что?» — Гейб покосился на нее, видимо ожидая подтверждения своей теории. Фейт промолчала, и он продолжил: — Адам не на шутку перепугался. Он сказал, что ему придется обзавестись пистолетом.
Интуиция подсказала Фейт, что это не пустой треп.
— Он им обзавелся? — стараясь говорить как можно серьезнее, спросила она.
Гейб перевел взгляд обратно на записки.
— Гейб?
— Он об этом подумывал.
— Где он мог купить пистолет? — спросила она, хотя ответ был более чем очевиден.
Тех находился в центре большого города. Отойдя на десять кварталов в любом направлении, можно было найти метамфетамин, кокаин, проституток и огнестрельное оружие в любом сочетании и количестве на любом углу.
— Гейб? — повторила она. — Где Адам мог купить пистолет?
Он продолжал молчать.
— Не валяй дурака! — предостерегла она. — Это не шутки.
— Это были просто разговоры, — продолжал настаивать он, не глядя ей в глаза.
Фейт уже не пыталась скрыть раздражение. Она кивнула на записки.
— Вы сообщили об этом охране городка?
У него задрожал подбородок, на глаза снова навернулись слезы.
— Мы должны были это сделать, верно? Вы это хотите сказать? Это я виноват, потому что Адам хотел им рассказать, а я его остановил. Я сказал, что у него будут проблемы из-за Эммы.
Он обхватил голову руками, и его плечи затряслись. Фейт увидела, какой он худой, как под тонкой футболкой выступают ребра. Наблюдая за ним, слушая его плач, она осознала, что совершенно неправильно поняла Гейба Коэна. Он не играл. Он был искренне расстроен, а она была так сосредоточена на расследовании, что этого не заметила.
Его голос сорвался:
— Это я во всем виноват! И я знаю, что вы тоже так думаете!
Фейт сидела рядом с ним и не знала, как быть. Правда заключалась в том, что она действительно на него злилась. Но она злилась и на себя тоже. Если бы она лучше знала свою работу, то заметила бы все это еще накануне. Время было потеряно из-за нее. Скорее всего, эти записки лежали в кармане Гейба, когда он бросил ей вызов меньше двадцати четырех часов назад. Не было смысла обвинять этого мальчика в своих собственных промахах. Это ни на дюйм не приближало их к спасению Эммы Кампано, а в настоящий момент это было единственным, что имело значение.
Она присела, пытаясь сообразить, что с этим делать. Ее беспокоило состояние юноши. Она пыталась понять, кто перед ней — обычный подросток, пытающийся справиться с эмоциями, или манипулятор, стремящийся привлечь ее внимание.
— Гейб, — начала она, — я хочу, чтобы ты был честен со мной.
— Я честен с вами.
Фейт помолчала, пытаясь правильно сформулировать следующий вопрос.
— Признайся, Гейб, что еще ты мне не сказал?
Он поднял на нее глаза. В них светилась такая грусть, что ей стоило больших трудов не отвести взгляд.
— Я ничего не могу сделать так, как надо, — пробормотал он.
За последние пару дней его жизнь перевернулась, но Фейт понимала, что он говорит не только об этом.
— Я уверена, что это не так, — ответила она.
— Адам был моим единственным другом, а теперь он умер. Наверное, из-за меня.
— А вот это точно неправда.
Он отвел глаза и уставился на голый матрас кровати напротив.
— Я здесь чужой. Здесь все умнее меня. Все уже выбирают землячества и где-нибудь тусуются. Даже Томми.
Фейт была не настолько глупа, чтобы предложить ему в качестве лучшего нового друга Джереми. Вместо этого она сказала:
— В новом колледже всегда трудно. Со временем все утрясется.
— Если честно, я так не думаю, — ответил он с такой уверенностью в голосе, что у нее в голове включился сигнал тревоги. Она так сосредоточилась на информации, которую скрыл от нее Гейб, что совершенно упустила из виду тот факт, что он всего лишь подросток, очутившийся в очень тяжелой ситуации.
— Гейб, — снова начала Фейт, — что с тобой происходит?
— Мне просто нужен отдых.
Она поняла, что он говорит не о сне. Он позвонил ей не для того, чтобы помочь Адаму. Он сам нуждался в помощи, а она обращалась с ним, как с подозреваемым на допросе.
— Что ты задумал? — уже гораздо мягче спросила она.
— Я не знаю, — ответил он, по-прежнему не глядя ей в глаза. — Иногда я думаю, что мир стал бы немного лучше, если бы я просто… ушел. Вы меня понимаете?
— Ты уже когда-нибудь пытался уйти? — Она покосилась на его запястья. Там были царапины, которых она раньше не заметила. Тонкие красные полосы, где кожа была надрезана, но не насквозь. — Может, ты пытался причинить себе боль?
— Я просто хочу уехать отсюда. Я хочу поехать…
— Домой? — попыталась угадать она.
Он покачал головой.
— Меня там никто не ждет. Мама умерла от рака шесть лет назад. А мы с отцом…
Гейб снова покачал головой.
— Я хочу помочь тебе, Гейб, — сказала Фейт, — но ты должен быть со мной честен.
Он выдергивал нитки из дырки на джинсах. Она обратила внимание на его обгрызенные ногти. Изорванные кутикулы кровоточили.
— Адам купил пистолет?
Он пожал плечами, продолжая теребить джинсы, и она по-прежнему не знала, верить ему или нет.
— Если хочешь, я позвоню твоему отцу, — предложила она.
Он уставился на нее.
— Нет! Не делайте этого. Пожалуйста.
— Я не могу просто оставить тебя одного, Гейб.
Его глаза снова наполнились слезами, а губы задрожали. На его лице было написано такое отчаяние, что Фейт казалось, будто он сунул руку в ее грудную клетку и стиснул ее сердце в кулаке. Она проклинала себя за то, что позволила ситуации зайти так далеко.
— Я не оставлю тебя одного, — повторила она.
— Со мной все будет нормально.
Фейт понимала, что очутилась в весьма затруднительном положении. Гейб совершенно определенно был проблемным юношей, но в настоящий момент не он был ее главной проблемой. Ей необходимо было как можно скорее отвезти эти угрожающие записки в лабораторию, чтобы попробовать снять с них отпечатки пальцев. Где-то в Ирландии находился аспирант, продавший Адаму свою машину. Машину, которую, по всей вероятности, использовали для того, чтобы увезти Эмму Кампано из копировального центра. Нельзя было забывать и о родителях, которым сегодня вечером предстояло опознать своих мертвых детей. А на другом конце Атланты отец с матерью до сих пор не знали, жива их дочь или нет.
Фейт вытащила из кармана мобильный и просмотрела последние звонки.
— Вы меня арестуете? — спросил Гейб.
— Нет. — Фейт нажала на кнопку вызова. — Я позабочусь о том, чтобы тебе помогли, а мне необходимо работать.
Она не стала добавлять, что, прежде чем покинуть общежитие, намерена перерыть все вещи в его комнате, включая компьютер, которым он разрешал пользоваться Адаму.
Гейб с обреченным видом откинулся назад, снова опершись спиной о кровать, и уставился на матрас напротив. Фейт с трудом поборола желание протянуть руку и заправить ему за ухо непокорную прядь волос. Его подбородок усеивала россыпь прыщей, а на его щеке она увидела щетину, которую он пропустил, бреясь. Он до сих пор был всего лишь ребенком. Растерянным ребенком, который нуждался в помощи.
Секретарь Виктора Мартинеса ответила после второго звонка:
— Отдел по делам студентов.
— Это детектив Митчелл, — сообщила Фейт. — Мне необходимо срочно поговорить с деканом.
Глава 10
Уилл стоял за спиной Гейл и Саймона Хамфри, ожидавших у смотрового окошка. Подобную ситуацию часто показывали в кино и по телевизору: по другую сторону окна висела штора. Уиллу предстояло нажать на кнопку, и она должна была медленно отодвинуться в сторону, открыв их взглядам подготовленное тело жертвы. Простыня будет закрывать его до самого подбородка, чтобы скрыть огромные швы на вилкообразном разрезе. Мать схватится за мужа, чтобы не упасть.
Но камера не могла запечатлеть все. Едкий запах морга. Отдаленный гул холодильников, в которых лежали тела. То, как подошвы словно прилипают к полу, не позволяя подойти к окну. Как тяжелеет рука, которой необходимо нажать на кнопку.
Штора поехала в сторону. Родители стояли молча, наверное онемев от горя. Саймон пошевелился первым. Он протянул руку и прижал ладонь к стеклу. Возможно, он вспоминал, как это — держать своего сына за руку. Поступают ли так отцы? В парках, там, где их могли видеть люди, отцы всегда играли с сыновьями в мяч или перебрасывались дисками «фрисби». Они могли себе позволить разве что взъерошить волосы сынишки или дружески ткнуть его кулаком в плечо. Кажется, так папы учат мальчиков быть мужчинами. Но ведь наверняка было время, когда они могли держать их за руку. Крошечные пальчики полностью тонули в огромной отцовской ладони. Адам не мог не нуждаться в помощи, переходя через улицу. Родители не могли допустить, чтобы он потерялся в толпе.
Да, Саймон Хамфри брал сына за руку.
Гейл обернулась к Уиллу. Она не плакала, но он ощутил в ней знакомую сдержанность родственной ему души. Сегодняшний вечер она проведет в отеле. Возможно, это произойдет в дше. А может, этот момент навалится на нее, когда она будет сидеть на кровати, ожидая возвращения мужа с прогулки. Она вновь окажется перед этим окошком. Она будет смотреть на тело мертвого сына. Она сломается. Она почувствует, как ее душа покидает тело, чтобы уже никогда не вернуться.
Но пока она просто произнесла:
— Спасибо, агент Трент, — и пожала ему руку.
Он повел их обратно по кориору, расспрашивая об отеле, где они собирались остановиться, давая советы о том, где лучше всего поужинать. Он понимал всю нелепость этих разговоров ни о чем. Но Уилл также знал, что эта болтовня поможет им пройти через все здание, придаст им сил оставить своего ребенка в этом холодном и темном месте.
В аэропорту они арендовали машину, и Уилл проводил их до гаража. Сквозь стеклянную дверь он увидел, как Гейл Хамфри споткнулась. Супруг подхватил ее под руку, но она его оттолкнула. Он снова попытался ее поддержать, и она ударила его по руке и начала кричать, успокоившись только тогда, когда он обнял ее обеими руками и крепко прижал к себе.
Уилл отвернулся, чувствуя себя лишним, и поднялся в свой расположенный на шестом этаже кабинет. К половине девятого вечера все, кроме минимального дежурного состава, разъехались по домам. Свет в коридоре был погашен, но он нашел бы дорогу даже без тусклого мерцания светильников у запасных выходов. Кабинет Уилла был угловым, и это было бы круто, если бы это был какой-нибудь другой угол. Напротив, на противоположной стороне улицы, находилось депо, а по соседству возвышалась бывшая фабрика Фордов, превращенная в многоквартирный дом, так что открывавшийся из окна вид трудно было назвать впечатляющим. Иногда ему удавалось убедить себя в том, что заброшенные и заросшие бурьяном, в котором валялось множество игл от шприцов, железнодорожные пути представляют собой некое подобие парка. Но такие грезы срабатывали только днем.
Уилл включил настольную лампу и сел за стол. Он ненавидел вечера, когда все, что ему оставалось делать, — это заниматься отчетностью в ожидании информации, которую должны были доставить другие люди. В Теннесси имелся эксперт, специализировавшийся на отпечатках пальцев, оставленных на бумаге. Бумага была очень капризной поверхностью, и эксперт имел в своем в распоряжении не больше двух попыток, прежде чем процесс сам уничтожал все улики. Этот человек должен был приехать рано утром, чтобы взглянуть на записки, предоставленные Гейбом Коэном. Запись телефонного звонка с требованием выкупа была отправлена в аудиологическую лабораторию университета Джорджии, но профессор предупредил их, что на то, чтобы изолировать все посторонние звуки и шумы, уйдет много часов. Чарли до сих пор сидел в лаборатории, торопясь обработать собранные ими улики. Все звонки на горячую линию тщательно отслеживались. Полиция отсеивала шутников и психов, пытаясь найти реальные зацепки.
Все это следовало занести в отчет, но, вместо того чтобы обернуться к компьютеру, Уилл сидел и смотрел на свое расплывчатое отражение в темном стекле. Прошло уже почти тридцать шесть часов с момента, как Абигайль Кампано вернулась домой и обнаружила, что ее жизнь перевернута вверх дном. Два человека погибло. Одну девушку до сих пор не удалось найти. И по-прежнему ни единого подозреваемого на горизонте.
Он не мог понять требование выкупа. Уилл не был новичком. Он уже расследовал дела о похищениях, в том числе похищениях женщин. В обоих случаях существовали основные принципы. Похитители хотели либо денег, либо секса. Но ему не удавалось соотнести жестокость, с которой была убита Кайла Александр, с утренним телефонным звонком и требованием выкупа в один миллион долларов. Одно никак не вязалось с другим.
Кроме того, была еще ссора между Абигайль и Полом Кампано. Энджи оказалась права: Пол изменял своей жене. Судя по всему, он увлекался юными блондинками. Но включало ли это его собственную дочь и Кайлу Александр? Аманда поручила Уиллу взять у него образец ДНК. Возможно, она тоже права. Нельзя было забывать и о Фейт, которой удалось разговорить Гэбриела Коэна, и это в буквальном смысле слова оставляло Уилла в стороне, потому что теперь он был единственным, чей вклад в расследование равнялся нулю.
Уилл развернулся к столу, зная, что бесконечное обдумывание этого дела ничуть не приблизит его к разгадке. Его мобильный телефон лежал на столе. До драки с Полом он был раскладушкой, теперь же состоял из двух никак не соединенных между собой частей с треснувшим экраном. Уилл накрыл корпус крышкой и обмотал все это скотчем. Телефон по-прежнему работал. Выйдя из дома Кампано, Уиллу удалось сложить его достаточно для того, чтобы проверить голосовую почту. Там было несколько сообщений от Фейт Митчелл, которые становились все более срочными. Когда она рассказывала ему о записках угрожающего содержания, которые скрыл от них Гейб, ее голос дрожал от волнения.
Уилл до сих пор не был уверен, что ее решение не привлекать парня к ответственности было правильным, но ему оставалось только довериться ее интуиции.
По крайней мере, теперь у них было больше информации об автомобиле. Компьютерный поиск аспирантов Технологического исследовательского института в Ирландии выдал им имя Фароха Пансинга. Несколько телефонных звонков позволили раздобыть номер его мобильного, после чего они разбудили парня, судя по всему, от очень глубокого сна. Аспирант-физик предоставил Уиллу любовное описание синего «Шевроле-Импалы» тысяча девятьсот восемьдесят первого года выпуска, который ему пришлось оставить в Америке. Никакого кондиционера. Никаких ремней безопасности. Во время дождя водительская дверца заедает. Двигатель течет, как сито. Днище так проржавело, что, сидя на заднем сиденье, можно разглядывать проезжую часть у себя под ногами. Из-за возраста машины штат Джорджия признал ее старинной, что автоматически освобождало ее от каких бы то ни было требований по содержанию выхлопных газов. Фарох продал эту древность Адаму Хамфри за четыреста долларов. Адам так и не застраховал машину на свое имя. Запроса на получение новых номерных знаков от него тоже не поступало.
Они разослали новую ориентировку на «шевроле», но она действовала только на территории Джорджии, а Эмма Кампано с таким же успехом могла находиться в Алабаме, Теннесси или любой из Каролин. С учетом двух дней, минувших с момента похищения, девушку уже могли переправить как в Мексику, так и в Канаду.
Компьютер Уилла запыхтел, как паровоз, сообщая о том, что система запущена. Уилл не был в кабинете целых два дня. Ему было необходимо проверить электронную почту и внести отчеты за каждый день. Он надел наушники и поправил микрофон, приготовившись диктовать отчет. Открыв чистый вордовский документ, он нажал на кнопку, но понял, что не может произнести ни слова. Он остановил запись, снова откинулся на спинку стула и, устало потерев глаза, ахнул от боли.
Пол не сломал ему нос, но удар оказался таким сильным, что повредил носовую перегородку. Уилл был настолько занят анализированием звонка о выкупе и доставкой в лабораторию угрожающих записок, что у него не было времени взглянуть на себя в зеркало. Он сделал это только за десять минут до того, как к зданию Бюро подъехали супруги Хамфри, явившиеся для процедуры опознания сына. Нос Уилла был сломан уже несколько раз. Его искривленная форма в сочетании с кровоподтеками сделала Уилла похожим на заправского дебошира, что не внушило родителям Адама особого доверия. Отец принял его путаные объяснения относительно азартного футбольного матча в минувшие выходные, но мать посмотрела на него так, будто у него на лбу красовался стикер с гигантской надписью «Лжец».
Уилл нажал пробельную клавишу на клавиатуре компьютера и мышкой кликнул окошко электронной почты. Снова надев наушники, он прослушал все электронные письма. Первые три оказались спамом, затем шел рассказ Пита Хансона, в общих чертах сообщившего ему то, что он уже знал от Фейт о вскрытии Адама Хамфри и Кайлы Александр.
Читать бесплатно другие книги:
