Создатели Катлас Эдуард

— Она вас ждет?

— Нет, — сказала Люсия. — Но передайте ей, что мы пришли под приспущенным флагом.

Мужчина сощурился. Он велел остальным следить за нежданными гостями, слез с лошади и направился в большой дом, который выглядел беспорядочным нагромождением комнат и пристроек из разных эпох: какие-то части построены из дерева, другие — сложены из камня и кирпича. Во дворе стояло несколько крошечных ветряных мельниц.

— Это олень? — спросил Нандо, указывая на белую лошадь в бурых пятнах. Всадник покачал головой.

— Аппалуза[16]. Лошадь.

— Лошадь, — с трепетом повторил ребенок.

— Наверное, ты рос где-то очень далеко, раз не знаешь про лошадей, — сказал другой мужчина.

— Знаю! — крикнул Нандо с обидой, которая показалась Руперту немного забавной. — Коня Александра Македонского звали Буцефал, на нем Александр завоевал Афганистан, как Джордж Буш Второй. Давным-давно на лошадях ездили солдаты.

— Ну, не так уж давно, — заметил ковбой на аппалузской лошади, и его товарищ улыбнулся.

Мужчина, подъехавший к ним первым, вернулся в сопровождении высокой женщины в ковбойской шляпе соломенного цвета. Руперт предположил, что это Виолетта, хозяйка ранчо. Ее седые волосы были собраны в толстые нетугие косы, в которых проглядывали бирюзовые ленты. Она осмотрела незнакомцев в грузовике и наклонилась к открытому окну рядом с Люсией.

— Кипп говорит, вы странники, попавшие в беду, — она пару секунд изучала лицо Люсии, потом перевела взгляд на Нандо. — Как тебя зовут?

— Кадет Джордж Либерти, сэр, — отчеканил мальчик. — То есть мэм.

— Какое занятное имя. — Она повернулась к Люсии, подняв бровь. — Он твой сын.

— Его зовут Фернандо, — сказала Люсия.

— Центр защиты детей и семьи? — спросила Виолетта.

— Вытащили его совсем недавно.

— Это наверняка интересная история. С удовольствием послушаю, как вам это удалось.

— Вряд ли у кого-то выйдет такое повторить. Мы едва унесли ноги.

— Информация никогда не помешает.

Люсия наклонилась к Виолетте и прошептала ей что-то на ухо. Виолетта кивнула и посмотрела на Руперта и Нандо. Руперт не знал, что сказала Люсия: поведала их историю, передала какую-то информацию или назвала пароль, чтобы доказать, что ей можно доверять. Но ее слова сработали. Виолетта обняла Люсию и пригласила всех троих в дом на «поздний завтрак». На часах было шесть утра.

Кухня была самой просторной комнатой в доме, посередине возвышался каменный очаг неправильной формы. Виолетта провела их к большому садовому столу, за которым могли бы рассесться двадцать человек. Вокруг стола стояли самые разнообразные стулья: деревянные, бамбуковые, плетеные, пара складных алюминиевых. Две девочки-подростка, белая и гватемалка, накладывали завтрак из кастрюль, выставленных на кирпичной столешнице вокруг очага.

Перед едой Нандо произнес молитву: «Господь всемогущий, главнокомандующий ангельских легионов, пусть наши враги голодают, а мы окрепнем, питаясь урожаем с их полей, пусть наши мечи пронзят их пустые животы. Аминь». Затем он набросился на еду и объявил, что в жизни не пробовал ничего вкуснее.

Люсия угрюмо посмотрела на Руперта.

Они узнали, как принято завтракать на ранчо. Девочки принесли жареный стейк, яичницу, свежие помидоры и печенье с желтым деревенским маслом. Потом пили горячий кофе и ледяное молоко с густыми сливками. Им много дней приходилось питаться крекерами, орехами и водянистым соком, поэтому завтрак показался настоящим пиром.

Когда Руперт, Люсия и Нандо поели, Виолетта и девочка-гватемалка по имени Ана, проводили их в длинную ветхую конюшню за домом. Руперт нес свой чемодан, Люсия — мешок, а Нандо шагал с пустыми руками. Они поднялись по узкой деревянной лестнице на темный чердак с длинным узким окном, в которое падал свет. Виолетта подошла к стене, завешенной седлами, сбруями и попонами, и открыла потайную дверь, ведущую в темную секретную комнату.

Там было жарко, пахло плесенью и застарелым потом, хотя сквозь отверстия от гвоздей в стене просачивались свет и свежий воздух. Пол был выстелен свежей соломой, поверх которой на одеялах и спальных мешках лежали люди. Они посмотрели на открывшуюся дверь, но ничего не сказали.

Привыкнув к сумраку, Руперт разглядел обитателей комнаты. Среди них были две семьи с маленькими детьми и несколько одиночек, разместившихся чуть поодаль.

— У нас еще трое гостей, — объявила Виолетта. Новость не вызвала у жильцов восторга. — Виолетта повернулась к Люсии. — Самое время будить детей. Мы разрешаем им работать на ферме днем, так лучше для всех.

— Можно мне покормить оленей? — попросил Нандо.

— У нас нет оленей, зато есть коровы, — ответила Виолетта.

Ана вывела из комнаты еще троих детей, которые уже проснулись и были готовы к работе.

— Вы уверены, что это безопасно? — спросила Люсия.

— Конечно, — заверила ее Виолетта. — Ана присмотрит за ними. У нас на ферме полно детей работников, их никто не обидит.

— Я не об этом беспокоюсь.

— Если приходят полицейские, они допрашивают меня, сестру или кого-то из работников. Их не интересуют дети. К тому же малышню иногда трудно заставить сидеть тихо, так что безопаснее, когда они бегают на улице. Раз уж мы об этом заговорили… — Виолетта указала на маленькую лампочку, свисавшую с крыши. — Когда загорается эта лампочка, всем нужно лечь и не шуметь. Она включается в экстренных случаях. Понятно?

— Когда мы перейдем границу? — прошептал Руперт. Люсия и Виолетта нахмурились, услышав его вопрос.

— Когда придет время, вместе со всеми, — сказала Виолетта. — И будь добр, не спрашивай больше о таких вещах. Уборной можно воспользоваться внизу. А в остальное время оставайтесь, пожалуйста, здесь, пока за вами не придут. Справитесь тут без меня? Сегодня много работы.

— Справимся. Большое спасибо, — сказала Люсия.

— Не за что. — Виолетта закрыла за собой потайную дверь.

Смущенно улыбаясь, Руперт оглядел людей вокруг. Повисло неловкое молчание, как бывает в переполненном лифте. У обитателей убежища были потухшие глаза и бесцветные лица, они явно повидали страшные вещи. Мужчина в углу показался Руперту смутно знакомым, но лишь через минуту он понял, кто это и бросился к нему.

— Салли! — позвал Руперт.

Несколько месяцев назад Салливан Стоун выглядел совсем иначе. Сейчас его череп был выбрит и исполосован шрамами, лицо и руки в фиолетовых и бледно-желтых кровоподтеках. С левой стороны лицо покрывали шрамы, а глаз заплыл от ушиба.

Руперт вспомнил слова Арчера, похоже, Салли действительно отправили в исправительную клинику.

— Салли, как ты?

Салли моргал, не узнавая Руперта.

— Ты его знаешь? — спросила Люсия у Руперта.

— Салли. Он один из тех, кто собирался… Сделать то, что в итоге сделал я. Это его вы должны были забрать, а не меня.

— Это Салливан Стоун? — Люсия села на колени с другой стороны от Салли. — Ничего себе. Все ясно. Как ты себя чувствуешь? — Она взяла Салли за руку, но он отдернул ее и прижал к себе.

— Салли, посмотри на меня внимательно, — сказал Руперт.

Салли взглянул на него с открытым ртом. Казалось, он ничего не понимал. Потом он произнес:

— Дэниэл?

— Правильно. Дэниэл Руперт.

На пару секунд взгляд Салли затуманился, потом он снова посмотрел на Руперта.

— Пора начинать передачу?

— Нет, Салли, больше никаких передач. Теперь мы живем в реальном мире.

— Да. — Салли перевел взгляд на свои грязные ботинки с рваными шнурками. Он сильно похудел, и одежда висела на нем. Сам наряд тоже был довольно причудливым: вельветовые брюки по щиколотку и огромная футболка с героями детского мультфильма «Собаки-солдаты».

— Господи, Салли, что случилось? — прошептал Руперт.

— Меня перепрограммировали. — Салли перевел дыхание и снова с трудом заговорил. — Ты был моим другом.

— Я и есть твой друг, Салли. И я рад тебя снова видеть. Ужас, что они с тобой сделали.

— Меня перепрограммировали, — повторил Салли. — Я извращенец. Они заставляли нас… Нам делали уколы, и заставляли… Делать гадкие вещи…

— Какой кошмар, — проронил Руперт.

— Они спрашивали о тебе, — продолжил Салли. — Спрашивали, не был ли ты предателем родины, и я сказал, что нет. Но потом они опять меня пытали, и я сказал, что ты предатель. Они заставили меня сказать это про многих. И записывали на камеру. Я не хотел.

— Не волнуйся, теперь у них есть более серьезные причины гнаться за мной. За мной пришел твой друг Арчер. Ты же его помнишь?

— Они его тоже взяли?

— Нет, у него все отлично. Я видел его несколько дней назад.

— Я правда его любил, — сказал Салли. — Врачи запретили мне. Думаешь, с ним все в порядке?

— Да, я его недавно видел.

— Надеюсь, с ним все хорошо.

— Помнишь, вы с ним придумали план? Мы его осуществили. Он сработал. Информация уже распространяется.

— Мы собирались вместе на север. — Салли посмотрел на часы. — Теперь у меня осталось только одно дело.

— Какое?

— Хм?

— Ты сказал, у тебя есть дело. Какое?

— Ах, да… Канада. Мне нужно в Канаду. Помоги мне туда попасть, Дэниэл.

— Ты уже на полпути. Как ты здесь оказался?

— Они просто выбросили нас на улицу. В Сент-Луисе или Чикаго. Или в Миннеаполисе. Они сказали, что больше не собираются нас кормить. Что-то вроде того. Я не помню.

— Что было потом? Ты помнишь? — спросил Руперт.

— Я пошел… Не знаю, Дэниэл. Мне трудно вспомнить. Я был в отеле, в номере была собака. Картина с собакой. Мне кто-то помог, дал денег и отправил сюда. Или мне дали денег в баре.

— Кто?

— Какие-то люди. Мне правда тяжело, Дэниэл. — От напряжения лицо Салли покраснело, а на лбу появились морщины. Его правая кисть то расслаблялась, то сжималась в кулак, как будто от спазма.

— Ничего страшного, Салли. Поговорим потом. Тебе что-нибудь нужно? Может, воды?

Салли покачал головой.

— Салли, ты был прав, — сказал Руперт. — Я получил то, чего всегда хотел. Ты дал мне это. Важную историю. Правду, способную изменить мир. Мой старый учитель доктор Горски гордился бы нами. Теперь мы журналисты, а не дикторы.

Салли несколько раз моргнул и беззвучно пошевелил губами. Потом он закрыл глаза и прислонился головой к стене.

Руперт и Люсия сели на солому рядом с ним и долго молчали. Руперту не хотелось разговаривать. Еще утром его утешала мысль, что он на пути к свободе, но встреча с истерзанным и потерявшим память другом снова лишила Руперта покоя.

Позже появилась Виолетта и жестом пригласила Руперта и Люсию пойти с ней. Она привела их в комнату для шитья наверху, где был маленький видеоэкран.

— Хочу вам кое-что показать. Это крутят по всем каналам. Не волнуйтесь, мой племянник починил экран, вернее сказать сломал. Через него нельзя следить за нами. — Она включила экран, зашла на новостной сайт («Глобнет — Солт-Лейк-Сити») и нажала на мигающий значок «ТЕРРОРИСТИЧЕСКАЯ УГРОЗА».

На экране возник Руперт. Он выглядел совсем не так, как в выпусках новостей: немытый, с растрепанными волосами, щетиной на подбородке и распущенным галстуком. Он сидел на фоне китайского дракона с красной звездой во лбу. Техники на славу потрудились над видеоэффектами.

— Пора признать правду, — говорил цифровой Руперт. — Америка сокрушена и слаба. Америка падет. Мы должны сдаться на милость великой китайской цивилизации, которая на тысячи лет старше и мудрее нашей. Нам нужно перенять китайский образ жизни и молить Китай о прощении за преступления и провокации нашего преступного террористического правительства.

— Но это же не ты, — удивилась Люсия.

— Нет, но ведь в новостях врать не станут, — пошутил Руперт. — Судя по всему, они увидели наше интервью с Вестерли и придумали историю о том, что я предатель-террорист, враг Америки, и распространяю китайскую пропаганду. Они, конечно, не будут показывать настоящее видео, но заранее убеждают людей, что мне нельзя доверять. На случай, если кто-то увидит интервью.

— Все предусмотрели, — покачала головой Люсия.

— Мы в новостях называем это «мутить воду»: давать зрителям противоречивую информацию, чтобы они не знали, чему верить. Джордж Болдуин, куратор нашей студии из Департамента террора, называл это введением антител. Нужно создать много постороннего шума вокруг нежелательных фактов, вывернуть их по-своему, тогда утечка информации не страшна. Поэтому люди и верят правительству.

— Что за интервью вы обсуждаете? — спросила Виолетта. — Кто такой Вестерли?

— Я покажу ей, — Люсия вылетела из комнаты и быстро вернулась с диском. — У нас есть еще копии. Эту можешь оставить себе. Лучше передавать из рук в руки, а не по сети. Иначе возникнут проблемы с Департаментом террора.

Виолетта отвела их вниз в спальню, где был еще более старый экран. Она заверила их, что он подключен только к собственному жесткому диску. Хозяйка закрыла дверь и включила запись.

Во время просмотра у Виолетты подкосились ноги, и она присела в изножье кровати. Когда интервью кончилось, она плакала и несколько минут не сводила глаз с пустого экрана.

— Сплошное вранье, — наконец прошептала она и посмотрела на Руперта. — Одно сплошное вранье.

— Есть специальная организация под названием Психологический корпус, — объяснил Руперт. — В Министерстве обороны или разведке. Они ведут психологические войны по всему миру, в том числе в Америке, и распоряжаются всем: СМИ, школами, церквями, в которые мы обязаны ходить. Департамент террора — одно из их подразделений. Не знаю, затеяли они собственную игру или выполняли указания сверху, но взрыв в Колумбусе — их рук дело.

— Зачем? Зачем убивать собственный народ? — спросила Виолетта.

— Чтобы запугать нас, — ответила Люсия. — Чтобы установить новый порядок.

— Теперь я боюсь еще больше, — сказала Виолетта, показывая на экран. — Мне никогда еще не было так страшно.

Руперт взглянул на черный экран:

— Даже это им на руку. Люди увидят, насколько они безжалостны. Что если мы только запугаем народ, и он не посмеет сопротивляться?

— Люди узнают правду, — сказала Люсия. — Она никуда не исчезнет. Она останется в каждом, кто увидит интервью.

— Со мной она точно останется надолго, — согласилась Виолетта. — Не сказала бы, что меня это радует. Оказывается, я даже не представляла, как все плохо на самом деле. — Она встала. — Надо спешить. Чем раньше вы уедете, тем лучше. Я попробую на день-другой ускорить дело. А до тех пор вам лучше побыть в укрытии. И постарайся не показывать никому своего лица, Дэниэл. Даже здесь люди не всегда отличают добро от зла.

Глава 28

Они провели две ночи в секретной комнате над конюшней, и Руперт быстро привык к топоту и ржанию лошадей и даже к вони, проникавшей на чердак. Звуки и запахи заставляли Руперта почувствовать себя живым. Впервые с самого детства ему перестало казаться, что мир вокруг сошел с ума.

Виолетта жила в доме с сестрой, ее четырьмя детьми и целой сворой собак. Четыре или пять раз в день хозяйка или одна из ее племянниц приносили людям в убежище еду и кувшины с водой.

Руперт и Люсия проводили время за чтением книг в бумажных переплетах, которые нашлись на единственном в комнате столе. У большинства книг не было ни передней, ни задней обложки. По вечерам они слушали, как Нандо и другие дети восторженным шепотом рассказывают о козах, лошадях, коровах и курах, за которыми они помогали ухаживать на ферме. Нандо легко приспосабливался к новой жизни, правда, имел привычку резким тоном отдавать приказы младшим детям.

Путешественники играли друг с другом в карты, которые принесла Виолетта. Никто не рассказывал о своем прошлом и том, как попал он на ранчо. Руперту стало стыдно, что он при всех расспрашивал Салли.

Обитателей укрытия волновала одна-единственная тема — Канада.

— Я научусь строить иглу, — сказал один из одиноких мужчин. — Если умеешь строить иглу, нигде не пропадешь. Заведи пару лаек, и живи себе на здоровье.

— Вот и спи с собаками, раз тебе нравится, — перебил его другой одиночка по имени Тарвис. — Я найду себе француженку и поселюсь в горах.

— Да ни одна француженка не потащится за тобой в горы, — ответил первый мужчина.

— Не проблема, — заметил Тарвис. — Я перееду к ней.

Виолетта сказала Руперту и Люсии, что поменяла график: они смогут уехать на несколько дней раньше, чем планировалось. До этого она не называла предположительной даты отъезда, поэтому для Руперта ничего не поменялось. Но он все равно поблагодарил ее.

— Смеешься? — удивилась Виолетта. — Ты самый разыскиваемый преступник в стране. Пока ты здесь, моя семья в опасности.

Салли по-прежнему с трудом говорил и мало что помнил. Иногда он отключался прямо во время еды, наполовину пережеванное мясо и хлеб вывалились у него изо рта. Руперт поспешно вытирал его. Салли постоянно нервно шевелил пальцами и по десять раз в минуту смотрел на часы. Это раздражало людей, и они старались держаться от него подальше.

Однажды Руперт спросил у Виолетты, как Салли попал на ранчо. Она сказала, что его прислали ее знакомые с востока, но не поделилась никакими подробностями.

— Сам понимаешь, лучшее, что можно сделать для друга в наше время, — не выдавать его секретов. Я и твои сохраню.

Руперт рассказал Виолетте о грузовике, и она велела одному из работников отвезти его на свалку в Биллингсе, которой владел ее знакомый. Работник привез наличные, из которых Виолетта отдала Руперту и Люсии семь тысяч долларов. Руперт настаивал, чтобы Виолетта оставила часть денег себе, но она сказала, что уже забрала свою долю.

На третью ночь, как только село солнце, хозяйка пришла в убежище с одной из старших племянниц. Они вывели всех из конюшни и проводили в длинный зарешеченный прицеп для перевозки скота. Племянница Виолетты прошла в переднюю часть прицепа и надавила на рычаг. Они подняли одну из створок перегородки, которая упиралась в алюминиевый пол, и прошли внутрь. Руперт услышал треск и лязг.

Вместе с другими взрослыми он поднял две доски в полу, под которыми находился скрытый грузовой отсек. Путешественники, теперь их можно было назвать нелегальными иммигрантами, должны были всю дорогу пролежать в тесном отсеке.

— Ты нас повезешь? — спросил Руперт у Виолетты.

Она покачала головой.

— Лучше вам не видеть водителя, а водителю — вас.

Беглецы улеглись, Руперт был рядом с Люсией, а Нандо с другой стороны от нее.

Багаж и спальные мешки сложили возле ног. Виолетта и ее племянница вернули доски на место. Руперт услышал, что они со скрипом закрыли решетки. Еще несколько мучительно долгих минут прошли в тишине и темноте, но вдруг сверху раздался низкий грохот, как будто откуда-то посыпались камни. Должно быть, в кузов над ними погрузили коров.

— Мы уже в Канаде? — прошептал в темноте какой-то ребенок.

Еще через двадцать минут грузовик завелся и тронулся. Скоро в потайном отсеке стало жарко, запахло липким потом, маслом, бензином и свежим навозом. Руперта постоянно подбрасывало на кочках, у него заломило позвоночник.

Они ехали так больше часа. Руперт шепотом переговаривался с Салли, чтобы убедиться, что тот справляется с мучительной дорогой. Однажды грузовик затормозил и долго не двигался, Руперт испугался, что их остановила полиция, но все обошлось.

Со временем дорога стала круче, и машину подбрасывало еще сильнее, люди перекатывались по полу, ударяясь локтями и коленями о стенки прицепа. Люсия случайно больно саданула Руперта локтем в бок.

Потом грузовик притормозил, развернулся, сдал назад и снова развернулся, создавая невыносимую тряску. Салли стонал. Руперту тоже стало нехорошо.

Внезапно сверху послышался топот и лязг, и одна из досок в полу над ними поднялась. Сверху смотрел юноша в комбинезоне, на вид ему было не больше двадцати лет.

— Выходите, — тихо сказал он. — Все берите вещи и идите за мной.

Они выбрались из грузового отсека и оказались в кузове. Руперт помог Салли встать на ноги, Нандо не терпелось оказаться на свежем воздухе. Половину прицепа занимали коровы. В одном из зарешеченных отсеков стояла девушка примерно одного возраста с юношей и приманивала корову ведром ячменя, чтобы та ушла с дороги. Наверное, именно эта корова ехала над ними.

Люди вышли из прицепа в прохладный каменный тоннель, под углом сбегавший в темноту. Это явно не была естественная пещера, потому что она имела слишком правильную форму и укрепления из деревянных балок. Скорее всего, они шли по заброшенному стволу шахты или наскоро проложенному подземному ходу для контрабанды.

Грузовика не было видно. Выйдя из прицепа, люди оказались на небольшой квадратной площадке. Руперту показалось, что они находились не под открытым небом, а в каком-то темном помещении, похожем на склад. Он не стал задавать вопросов.

— Все на месте? — Девушка, которая уводила корову, выпрыгнула из прицепа. Она была обута в высокие туристические ботинки. — Остаток пути мы пройдем пешком. Я пойду впереди, а Уэйн будет замыкающим. Держитесь между нами, и все будет в порядке.

Молодой бородатый мужчина (видимо, это и был Уэйн) прислонился к стене каменного тоннеля и открыл рюкзак. Он достал пластмассовое широкое кольцо, свернул его и потряс. Пластик засветился зеленым. Уэйн надел его на шею стоявшего поблизости ребенка, который все еще выглядел бледным и слабым после дороги.

— Пусть каждый возьмет по такому кольцу, — сказал мужчина. — Мы пойдем в темноте, и кое-где у вас не будет другого источника света.

Люди начали передавать друг другу светящиеся зеленые кольца. Молодые проводники надели спелеологические каски и включили налобные фонари.

— Дорога займет около часа, — объяснила девушка. — Когда поднимемся, будем уже в Канаде. На другой стороне ждет транспорт, нам нельзя опаздывать, так что вперед! — Она развернулась и прошла несколько ярдов по тоннелю.

Все подхватили свои вещи и пошли за ней. Салли пошатывался и медленно брел за остальными. У него была только грязная нейлоновая сумка на шнурке. Руперт забрал ее и понес сам.

— Ты готов идти, Нандо? — спросила Люсия.

— Да, мэм. Я несколько раз бывал на учениях в пещерах.

— Ну, хоть кто-то, — сказал Руперт. — Присматривай за мамой, чтобы с ней ничего не стряслось.

— Есть, сэр!

Салли уже начал отставать на несколько шагов. Руперт заметил, как замыкающий смотрит на Салли и качает головой, понимая, что он может доставить хлопот.

Как проводник и обещал, в тоннеле было темно и холодно, единственным источником света были две каски и светящиеся кольца, которые каждый надел на шею.

Руперт и Люсия шли с двух сторон от Нандо. Взрослые попробовали держать его за руки, но он запротестовал, поэтому они старались не сводить с него глаз. От него осталась лишь подсвеченная зеленым голова, парящая в темноте.

Руперт оглядел другие зеленые головы.

— Где Салли?

— Я его не вижу, ответила Люсия.

— Что случилось? — спросил Уэйн.

— Салли пропал. Парень, который был с нами.

— Дурачок? Вот черт, — Уэйн поискал Салли глазами.

— Салли! — позвал Руперт. Эхо разнесло его голос по тоннелю во все стороны.

— Прекрати, — потребовал Уэйн. Он медленно повернулся, освещая темное пространство. Салли нигде не было.

Вся группа остановилась и собралась вокруг девушки, шедшей впереди. Она подошла к Уэйну и спросила, в чем дело.

— Дурачок отстал, — объяснил он.

— Он не дурачок, — возразил Руперт. — Его держали в исправительной клинике.

— Еще хуже, — ответил Уэйн. — У нас нет времени, чтобы возвращаться.

— Вы двое, поищите его, — сказала девушка. — А мы подождем здесь.

Уэйн проворчал что-то. Он и Руперт развернулись и пошли по тоннелю обратно. Уэйн вертел головой во все стороны, чтобы разглядеть Салли в темноте, если тот потерял свое светящееся кольцо.

Минут через десять-пятнадцать Уэйн сказал:

— Послушай, он заблудился. Мы не можем рисковать остальными из-за него.

— Нельзя его бросать, — заспорил Руперт. — Он ни за что не выберется. Он… Погоди! — Руперт схватил Уэйна за руку. — Обернись… Правее…

Луч света выхватил Салли, который действительно потерял свое кольцо. Он стоял в углублении пещеры, где тоннель огибал скалу.

Салли смотрел на часы.

— Пошли за ним, — сказал Уэйн.

— Подожди. Давай я пойду один. Вдруг он тебя испугается.

Уэйн раздраженно вздохнул, но не тронулся с места, а Руперт направился к Салли, стараясь не делать резких движений.

— Салли, это Дэниэл, — прошептал он.

Стоун, как будто под гипнозом, не сводил глаз с циферблата, который непрерывно мигал красным светом.

— Посмотри на меня, — сказал Руперт. — Надо идти. Нас все ждут.

Салли не двигался. Руперт протянул руку и накрыл ладонью мерцающий циферблат. Салли вздохнул и поднял глаза.

— Дэниэл… Руперт?

— Да, Салли, нам нужно догнать остальных…

Что-то тонкое и острое вонзилось в левый бок Руперта, прямо под ребра. Сначала ему показалось, что на него напал дикий зверь, возможно, пума, хотя так больно могла бы укусить только акула. Салли поднял блестящий нож и ударил Руперта еще несколько раз. Он всаживал нож между ребер Руперта с левой стороны, как будто стараясь достать до сердца, но промахивался и попадал в живот. Руперт чувствовал, как его нутро наливается кровью.

Он пошатнулся, пытаясь отойти, но Салли схватил его за правую руку и не отпускал. Он снова и снова вонзал нож, его лицо не выражало никаких эмоций, а из угла рта стекала слюна.

«Они его запрограммировали», — подумал Руперт. Он тут же вспомнил, как его самого послали убить Холлиса Вестерли. В конечном итоге он сделал это перед тем, как покинуть виноградник Майи Кендрик.

Руперт отчаянно пытался вспомнить, как доктору Смиту удалось освободить его от гипноза. Был какой-то пароль, слово, с помощью которого Джордж Болдуин подчинял себе сознание Руперта.

— Рикка! — крикнул он в лицо Салли. — Господи, Салли, Рикка, это оно?

Удары замедлились и прекратились. Салли отпустил его, и Руперт повалился на грязный пол. Он оказался в липкой теплой луже собственной крови.

— Салли, очнись, — сказал он.

Салли моргнул и взглянул на него сверху вниз, потом заметил нож в своей правой руке, испачканный в крови Руперта.

— О, черт… Дэниэл.

Руперт ясно видел его в свете фонаря на каске Уэйна. Он повернулся в их сторону и стоял, не шевелясь, с потрясенным видом.

— Прости, Дэниэл, — забормотал Салли, и Руперт отвернулся. — Они меня заставили. Я забыл. Я забыл об этом. Если бы я вспомнил, я бы рассказал. Они заставили меня это сделать.

Руперт закашлял и почувствовал боль. Он вздрогнул.

Салли снова поднял нож и уставился на него.

— Они меня заставили, Дэниэл.

— Знаю.

Салли наклонил нож и стал разглядывать стекающую с лезвия кровь. Его взгляд снова затуманился, он воткнул нож себе в горло и упал на колени.

— Салли! — Руперт обернулся к Уэйну. — Может, сделаешь хоть что-нибудь?

Руперт услышал грохот и увидел Люсию и Нандо, бегущих вместе с другими иммигрантами и девушкой-проводником. Все они в панике оглядывались. Руперт попробовал встать, но рухнул обратно. Он обессилел, потеряв слишком много крови.

Тоннель наполнился светом от летящих дронов, которые жужжали под каменным сводом. За ними колонной шли мужчины в выцветшей зеленой форме с пулеметами в руках. — Пограничный патруль армии Соединенных Штатов. Всем лечь лицом вниз! Стреляем без предупреждения, — объявили по громкоговорителю.

Беглецы попадали на колени и легли ничком на пол тоннеля. Люсия крепко держала Нандо за руку. Несколько солдат направились к углублению, где в лужах собственной крови лежали Руперт и Салли. Приблизившись к раненым, они опустили оружие.

Страницы: «« « ... 910111213141516 » »»