Пробужденный Хоук Коллин

все больше, а потом он словно влился в них, они обретали облики людей.

Наконец, темные силуэты полностью сформировались, и перед нами встали двое

мужчин, одетых в том же стиле, что и Амон, когда мы впервые встретились. Дольше всего

дым оставался на глазах, и когда он исчез, они смогли дышать. Когда они открыли глаза, дым остался вокруг из радужных оболочек глаз.

У того, что был выше, была шапка волнистых серых волос. Его лицо было добрым и

открытым, а еще у него были выразительные брови. Он тут же принял покорную позу. У

того, что был ниже, были волнистые темные волосы, что переходили в бороду.

Подвижные глаза разглядывали все вокруг него. И не то, что он был похож на пирата, заставило меня не доверять ему, но то, как холодно и расчетливо он на нас смотрел.

Тут же оба мужчины упали на землю и вытянули руки.

Амон поднял руку и помахал пальцами, как и при нашей первой встрече, когда мы не

могли понять друг друга.

Он обратился к ним:

- Шабти, вы готовы служить?

- В этом мире, как и в других, для нас нет другой цели, - хором ответили они.

- Тогда у меня есть задание для вас, - сказал Амон с довольной улыбкой.

Глава двенадцатая:

Сосуды смерти

Шабти поднялись из своих раболепных поз. Высокий смотрел вниз, но тот, что был

ниже, поднял суровый взгляд и посмотрел прямо на меня, его рот медленно растянулся в

злобной ухмылке, что заставило меня насторожиться. Я шагнула ближе к Амону и взяла

его за руку. От этого улыбка невысокого мужчины стала еще шире.

- Каким будет приказ, Господин? – спросил высокий.

В ответ на вопрос, Амон распорядился:

- Ты отыщешь гробницу моего брата, что воплощает дух бога луны. А ты, - Амон

повернулся к другому слуге, чье лицо теперь было образцом смирения, и я засомневалась

в своем отношении к нему. – Ты найдешь мои сосуды смерти. Не забудь оставлять след, что я потом нашел вас.

Они поклонились, скрестив руки на груди.

- Мы живем, чтобы служить вам, - сказали они хором, а потом их окружил темный

дым, что потом разлетелся в разных направлениях.

Когда они ушли, Амон улыбнулся:

- Вот видишь? Нам нужна была такая помощь.

- Я не доверяю мелкому, - ответила я. – Он какой-то мутный, словно собирается

напасть на нас.

- Оставь тревоги. Шабти не могут ослушаться приказов того, кто даровал им жизнь.

Пойти против воли призвавшего их – самой страшное преступление. Если они это

сделают, то приговорят себя к скитаниям по Пучинам Отчаяния в одиночку. Без

проводника они затеряются в Пещерах Смерти, никогда не смогут больше почувствовать

счастье, никогда не смогут соединить свою ка с телом, никогда не увидят своих любимых.

Такое наказание хуже смерти.

- Я все еще не верю ему.

Слабый красный цвет появился, проплыв как бесплотный туман. Он разделился,

когда я провела по нему ладонью, но потом части снова стали целым, превращаясь в

искусственный луч, что указывал в один из темных коридоров.

Амон улыбнулся.

- Вот. Я же говорил, ему можно доверять. Он оставил нам след. Идем, Лили.

Я взялась за протянутую руку Амона, и он повел меня по нескольким поворотам.

Вскоре мы оба начали подозревать, что ходим кругами. Настроение Амона помрачнело, и

он безуспешно пытался призвать ушедшего шабти. Я чувствовала тревогу, но Амон

попытался объяснить, что шабти не показывается, потому что ему что-то мешает. Я

поверила, но не до конца.

- Амон?

- Да, Лили? – сказал он, придерживая меня за руку, пока мы шли по пролету

каменных ступеней.

- Почему эти шабти могут стать дымом и найти твои сосуды смерти, а ты нет?

Он скосил на меня взгляд.

- Это заберет мою силу, и мне придется пополнить энергию твоей. А я уже

использовал слишком много.

- А шабти не истощают твою энергию?

Амон покачал головой.

- У них есть свой запас, а если он истощится, они вернутся туда, откуда пришли.

- Так они на батарейках?

- Я не понимаю «батарейки».

- Не важно. Но тогда это жестоко – призвать их, попользоваться и выбросить. Даже

если они и не нравятся мне.

- Я не выброшу их. Они просто вернутся в прежнее состояние. Это нормально.

- Но иногда и о нормальном нужно спрашивать, тебе ли не знать.

Амон неразборчиво фыркнул и поднял голову, глубоко вдохнув.

- Что-то не так, - пробормотал он, и его глаза расширились. – Лили, беги.

- Что?

- Беги! – прокричал он, глядя на вершину ступеней.

Мне не было видно, что там, но Амон уже спускался со ступеней, подталкивая меня, и я даже не думала, что могу так бежать. Я ничего не слышала, но Амон был уверен, что

что-то приближалось, и в этом я ему доверяла. Я бежала так быстро, как только могла, но

вдруг потеряла равновесие, съезжая на покрытый песком камень.

Амон оглянулся снова, продолжая толкать меня вперед. Он был совсем рядом, и

теперь я слышала это, булькающий звук, словно текла вода.

Рискнув обернуться, я увидела тягучий поток, что лился по ступеням. Шипение и

щелканье наполнило пещеру, и я поняла, что жидкость была неестественного цвета. Это

точно не была вода. Жидкость была плотнее, а цвет был подозрительно похожим на этот

луч света коротышки. Когда поток коснулся пяток Амона, он взвыл и подхватил меня на

руки.

Инстинктивно я обвила руками его шею, прижимаясь плотнее к нему, и он прыгал по

ступенькам, так человек прыгнуть не смог бы. Стоило мне испугаться, что мы расшибемся

в прыжке, как он призвал ветер, что поддерживал нас весь путь.

Амон приземлился, но ветер продолжал мощно дуть, двигая нас к каменному

препятствию. Развернувшись в последнюю минуту, Амон ударил по стене пещеры,

принимая весь удар на себя, защищая меня от влияния.

Все еще сжимая меня в руках, Амон сполз на пол, постанывая от боли. Я коснулась

рукой его ушибленного плеча.

- Плохо? – спросила я.

Амон покачал головой.

- Я стерплю.

Хотя я не спросила, нужна ли ему моя энергия, он словно прочитал мои мысли и

коснулся сияющими пальцами локона на моей щеке. Краем глаза я могла видеть, что цвет

волос изменился. На мгновение волосы замерцали, как кожа Амона. Когда он отпустил

локон, тот упал на мое плечо, сияющий блонд погас и стал солнечным золотом.

Он спросил, в порядке ли я, и я кивнула, но он все еще разглядывал меня

сверкающими ореховыми глазами, видимо, взвешивая, насколько я откровенна.

Ощутимый жар, возникающий между нами, усилился, и меня начало беспокоить то, что я

сижу на руках у Амона, прижавшись к нему и обняв за шею. Я не хотела двигаться.

То, что я творила, вообще не было похоже на Лиллиану.Лиллиана не заискивала

перед парнями, особенно перед тем, что использовал ее только для дела, а не в

нормальных целях.Лиллиана и представить себя не могла испытывающей восхищение. И

Лиллиана точно не делала перед тем, как подумать. Казалось, что другая девушка –

назовем ее Лили – забрала мое тело, и ее жизнь была куда интереснее моей. Мне

нравилось смотреть на мир ее глазами, но это и пугало меня.Лили выжила в древних

ловушках.Лили просто пожимала плечами, когда случалось невозможное.Лили была в

восторге от мысли завести отношения с парнем, которого не одобрят родители, зато у него

есть повязки мумии.

А вообще, что я здесь ожидала? Саркофаг на двоих?

Но мне все еще нравилась в новой версии себя одна черта.Лили была храброй –

намного, намного храбрееЛиллианы. Лили не позволяла никому решать ее судьбу.Лили

держала свою судьбу в своих руках.

Амон ослабил хватку и поднял голову, разглядывая меня и пытаясь понять, что

сейчас творится в моем сознании. Это меня смущало, ведь он не смог бы разобраться в

моих мыслях. И в моей голове появилась мысль, что если я, Лиллиана Янг – нет, зачеркнем,Лили Янг – осмелилась рисковать жизнью, помогая солнечному богу, то мне

должно хватить храбрости сделать первый шаг, забыв обо всех смутных вопросах и

неизвестном будущем, что все это принесет.

Скользя руками по его сверкающим волосам, не задевая ран, я потянулась

поцеловать Амона. Но мои губы не сделали этого. Открыв глаза, я увидела, что он в ужасе

отпрянул подальше от меня.

- Лили, что ты делаешь? – спросил он, хотя мои действия должны были быть

очевидными.

Я запнулась:

- Д-делаю первый шаг. Я подумала, что ты боишься.

Обхватив меня за плечи, Амон удерживал меня так, словно сам мог рассыпаться. Он

двигался так быстро, что я не удивилась бы, узнав, что он использует для этого ветер.

Отвернувшись от меня, Амон глубоко вздохнул и сказал:

- Ты должна прекратить преследовать попытки такого… типа привязанности.

- Я не понимаю. Ты хотел меня поцеловать, я это чувствовала.

Плечи Амона напряглись.

- Ты ошиблась, - сказал он и скривился так, словно плечо убивало его.

- Я так не думаю.

- Я не собираюсь заводить с тобой отношения. Сама мысль, - Амон развернулся, взглянув на меня стальным взглядом, но быстро отведя его, - удушающая.

- Постой. Ты сказал о запахе. От меня воняет?

Он вздохнул.

- Я не это имел в виду. Ты чувствуешь?

Я поднялась и шагнула ближе, принюхиваясь, вздернув нос. И тут же закашлялась.

- Что это? – спросила я.

- Побочный эффект, видимо, от едкой жидкости на ступенях.

Вскоре нас окружили облака ядовитых испарений, от которых слезились глаза. Я

была уверена, что этот газ, заполняющий пещеру, сжигал кислород, потому что мне

становилось сложнее дышать. А может, у меня появилась аллергия на это токсичное

влияние. Или причина была в обоих компонентах.

К счастью, Амон смог призвать ветер, чтобы сдуть отвратительные пары от нашего

маленького убежища за выступом. Когда мы снова смогли дышать, Амон заметил, что его

ботинки дымятся. Попытавшись снять один из них, он отдернул руку. Осадок светился

слабым красным. Я склонилась к нему и взяла за руку, изучая ожог на пальце.

Взяв бутылку с водой, я вылила много ее на ожог, а потом протерла своей

футболкой. Повисла неловкая атмосфера между нами, и не могла взглянуть в глаза Амона.

Он вздохнул.

- Хейкнью, -сказал он и потянулся рукой, а потом коснулся моего подбородка. Он

поднял за подбородок мою голову и ждал, пока наши взгляды пересекутся. – За то, что

осмотрела рану.

- Пожалуйста, - прошептала я.

- Прости, что расстроил тебя, Нехабет, - продолжил Амон. – Это не то, что… - он

замолчал и попытался снова. – Если бы я мог объяснить… - наконец, он пришел к: - Ты

не… нежеланна.

Факт того, что ончто-то заметил, обрадовал меня сильнее, чем я ожидала. До того

как он смог что-то сделать, чтобы остановить меня, я прижалась губами к ожогу на его

пальце.

- Вот. Так лучше.

Ореховые глаза Амона задержались на моих губах. Я приблизилась, и в этот раз он

не отодвинулся.

Я заставила его затаить дыхание.

- Ты так сильно не хочешь меня поцеловать. Объяснение, - проворчала я.

Амон моргнул, повернул голову и произнес:

- Хэнси вехнсеш эф сах.

- Что это значит? – спросила я.

- «Сын чахлого шакала» будет почти дословным переводом.

- Ах. Когда-нибудь ты дашь мне урок древнеегипетских ругательств. Пока я с тобой, я могу видеть, когда ты возмущен.

Пошевелив пальцами, Амон отбросил песком субстанцию со своей обуви, пока не

исчез дым, и он не смог коснуться ботинка без ожогов.

- Мы не будем об этом говорить, - предупредил он.

Я встала и прижала руки к губам.

- Хорошо. Если ты вдруг забыл, то я напомню, что я знаю, что ты чувствуешь.

Амон встал на ноги.

- Только волшебники могут говорить на такой громкости, но ничего не сказать.

- Я сделаю вид, что не слышала этого, ты ведь поранил палец, это вообще не

катастрофа.

Амон сузил глаза.

- Ты точно ведьма.

Я улыбнулась ему, словно чеширский кот.

- Если уж говорить о магии, то что нам делать с известным тебе маленьким

каменным мучителем?

- Я отправлю его назад, откуда он пришел, - сообщил Амон.

- Но сначала его нужно поймать.

- Да.

Амон вышел к краю нашего убежища, глядя на море красного тумана, что покрывал

все. Он вздохнул, придя к решению:

- Лили, слишком опасно продолжать путь, когда нам вредят.

- Согласна.

- Я вот думаю, что нам нужно попасть прямо к нему.

Отряхнув руки, я закинула на плечо сумку.

- Тогда идем.

- Но для этого мне снова нужна твоя энергия. Это тебя ослабит.

- Но я же восстановлюсь, да?

- Не совсем. Я уже брал твою энергию несколько раз сегодня. Ты не заметила

усталости, пока я не взял много силы, но твои запасы истощены.

- Под «не совсем» ты имел в виду не сегодня?

Амон скривился.