Азартная игра Фрэнсис Дик

Глава 15

– Что, черт возьми, нам теперь делать? – спросила Клаудия, все еще стоя наверху.

– Вызвать полицию, – ответил я снизу.

– Но как?

– Сяду в машину, поеду и найду кого-нибудь, у кого работает телефон, – сказали я.

Но мама с Клаудией ни под каким видом не соглашались отпускать меня и оставаться в доме наедине с убийцей. Умер он или нет, неважно, они все еще страшно боялись его, и я не мог винить их за это.

– Иди собери наши вещи, – сказал я Клаудии. – И ты, мама, возьми все самое необходимое на ночь. Нет, лучше на несколько дней. Мы уезжаем отсюда.

– Но почему? – спросила мама.

– Потому что кто-то послал этого человека убить меня. И когда выяснится, что у него не получилось, они могут предпринять еще одну попытку.

Ни одна из них не задала мне вполне очевидного вопроса: почему этот человек пытался убить меня? Вместе этого обе женщины отправились собирать вещи, прихватив с собой фонарик, и я остался внизу в темноте.

Несмотря на уверенность в том, что наш незваный гость мертв, я не переставал прислушиваться и держал пистолет наготове – на тот случай, если он вдруг каким-то чудом очнется.

А потом вдруг почувствовал, что дрожу всем телом.

Я сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, но дрожь не унималась. Возможно, то было вызвано страхом или чувством облегчения. Но, скорее всего, то была реакция на осознание того, что я только что убил человека. А может, и то, и другое, и третье.

Дрожь продолжалась несколько минут, я чувствовал себя вконец опустошенным. Страшно хотелось сесть, к горлу подкатывала тошнота.

– Все, мы готовы, – объявила Клаудия сверху и осветила фонарем ступеньки.

– Хорошо, – кивнул я. – Давайте сюда вещи.

Я осторожно поднялся на несколько ступенек – ноги мертвеца находились рядом – и принял из рук Клаудии нашу сумку и чемоданчик мамы.

Затем я по очереди помог спуститься своим женщинам вниз, следя за тем, чтобы они не наступили на тело.

– О господи, о боже ты мой, – причитала Клаудия, спускаясь по ступенькам и прижимаясь к стене. Она даже подняла руки, чтобы случайно не задеть покойника.

Мама, сколь ни удивительно, проявила большую стойкость, легко и быстро сошла вниз по лестнице, точно не замечая убитого. В какой-то момент мне даже показалось, она хочет пнуть труп носком туфли, отомстить за испорченный обед.

И вот все мы трое вышли на улицу, погрузили вещи в машину и отъехали, оставив мертвеца в одиночестве в темном доме.

Я поехал в Челтенхем и позвонил в полицию. Но не стал вызывать наряд. Набрал номер мобильника старшего инспектора Томлинсона.

– Человек, который убил Геба Ковака, – сказал я, – мертв и лежит в доме моей матери. Внизу, под лестницей.

В трубке повисла пауза.

– Как неосмотрительно с его стороны, – произнес старший инспектор. – Значит, просто улегся там и умер?

– Нет, – сказал я. – Сломал шею, скатившись вниз по лестнице.

– Его столкнули? – спросил он, снова демонстрируя свойственную ему подозрительность.

– Помогли, – ответил я. – С лестницы мы свалились вместе. Просто для него падение оказалось менее удачным. Он хотел заколоть меня ножом для резки мяса.

– А что с его пистолетом? – осведомился Томлинсон.

– Пистолет закатился под холодильник.

– Гм, – буркнул он. – Вы звонили местному констеблю?

– Нет, – сказал я. – Решил, лучше уж вам позвонить. Да, и можете сказать ему, что тот тип – иностранец.

– С чего вы взяли?

– Он произнес несколько слов, я их не понял.

– Где вы сейчас? – осведомился Томлинсон.

– В Челтенхеме, – ответил я. – Стрелок перерезал телефонный кабель и электрические провода. Пришлось уехать, чтоб позвонить вам на мобильный. В коттедже матери сигнал не ловится.

– Там, в доме, кто-нибудь остался?

– Только покойник, – ответил я. – Мама и Клаудия со мной, в машине.

– Вы собираетесь туда вернуться? – спросил он.

– Нет, – твердо ответил я. – Тот, кто послал этого человека, может послать еще одного.

– И куда же вы поедете? – спросил он, не пытаясь оспаривать мое решение.

– Пока не знаю, – сказал я. – Перезвоню, когда буду знать.

– Кто знал, что вы находитесь в доме у матери? – спросил он. Детектив есть детектив.

– Да все в конторе, – ответил я. Ну и, возможно, кто-то еще, кому имела неосторожность проболтаться миссис Макдауд.

– Ладно, – сказал он. – Сейчас позвоню в полицию Глочестершира. Но они определенно захотят задать вам, вашей матушке и Клаудии несколько вопросов. Возможно, даже потребуют, чтоб вы вернулись в коттедж.

– Тогда скажите, что я перезвоню им туда часа через два.

– Но вы же сами сказали, кабель перерезан.

– Тогда пусть его починят, – сказал я. – И электропроводку тоже. И еще передайте им, что, кажется, мама оставила духовку включенной. Не хочу, чтоб ее дом сгорел, когда подача энергии возобновится. Да, и еще скажите, что я оставил заднюю дверь незапертой, так что им совсем необязательно ломать главную дверь, чтоб войти в дом.

– Ладно, – сказал он. – Все передам. – Снова небольшая пауза. – А пистолет… все еще под холодильником?

– Нет. Я его достал.

– И где же он сейчас?

Мне страшно хотелось оставить пистолет при себе, он смог бы защитить меня, ведь полиция не желает этим заниматься. Но не стал.

– Лежит в кустах у входной двери, – ответил я.

– Вот это правильно, – с облегчением выдохнул Томлинсон. – И это тоже передам ребятам из Глочестершира. Сэкономят время на поиски оружия. А заодно – и вас тоже.

– Хорошо, – согласился с ним я.

Я принял верное решение, оставив пистолет у дома. Все еще могу претендовать на звание человека с высокими моральными принципами.

И вот я закончил разговор и отключил телефон. Я буду звонить в полицию на своих условиях. И мне совсем ни к чему, чтоб за нашими передвижениями могли проследить через сигнал мобильника.

– Так ты считаешь, мы все еще в опасности? – спросила Клаудия.

– Не знаю, – ответил я. – Просто не хочу рисковать.

– А кто знал, что мы находимся там? – спросила она.

– В конторе, думаю, все знали, – сказал я. – Уж миссис Макдауд – совершенно точно, она-то и разболтала всем остальным.

И старший инспектор Томлинсон тоже знал.

Я ведь сам ему сказал.

И вот мама задала, пожалуй, самый существенный вопрос.

– Почему этот человек хотел тебя убить? – спокойно спросила она с заднего сиденья.

Мы находились на полпути к Суиндону.

В Челтенхеме я сделал еще одну остановку, возле одного из немногих оставшихся в городке телефонов-автоматов. Не хотел пользоваться мобильным, чтоб никто не мог проследить, где мы находимся. Мы ехали туда, где нас никто не найдет.

– Точно не скажу, не знаю, – ответил я, – но, скорее всего, потому, что я стал свидетелем убийства на скачках в Эйнтри. Причем то была не первая его попытка.

Мама с Клаудией промолчали. Ждали продолжения.

– Он стоял возле нашего дома на Личфилд-гроув, когда я возвращался домой во вторник днем, – пояснил я. – К счастью, как выяснилось, бегаю я быстрее.

– Так именно поэтому мы поехали в Вудменкоут, вместо того чтоб вернуться домой? – спросила Клаудия.

– Да, конечно, – кивнул я. – Откуда мне было знать, что и там небезопасно? И выяснилось это слишком поздно. Так что такой ошибки больше не повторю.

– Но как же полиция? – воскликнула мама. – Мы непременно должны обратиться в полицию. Они нас защитят.

Стоило ли доверять полиции? Ответа на этот вопрос я не знал. Они не предоставили мне защиты, когда я просил об этом, и это упущение едва не стоило жизни всем нам. «Нет, – подумал я, – можно доверять только своим инстинктам. Полицию куда больше интересует раскрытие убийств, нежели их предотвращение».

– Я был в полиции, – сказал я, ведя машину по темной дороге. – Не беспокойтесь, я сумею о вас позаботиться.

А также выяснить, кто пытался меня убить и по какой причине.

– Вот что, любовничек, – сказала Джен Сеттер. – Когда я приглашала тебя приехать погостить, то вовсе не имела в виду, что ты притащишь с собой подружку и мамочку!

Мы дружно расхохотались.

Мы с ней сидели за кухонным столом в Лэмбурне и пили кофе, уложив «подружку и мамочку» спать в одной из многочисленных гостевых спален в доме Джен.

– Просто не знал, куда еще можно поехать, – сказал я.

По дороге я даже подумывал остановиться в бунгало отца в Веймуте, но там было всего лишь две спальни, и немыслимо было представить, что мои родители станут делить постель, вот уже семь лет пребывая в разводе. Да и я определенно не собирался спать в одной кровати со старым плутом.

– Так в чем, собственно, дело? – спросила Джен.

Звоня ей по телефону-автомату из Челтенхема, я сказал ей, что нахожусь в безвыходном положении, и попросил приютить нас дня на два.

– В насколько безвыходном ты положении? – спокойно спросила она меня тогда.

– Между жизнью и смертью, – ответил я. – Только никому ни слова.

Она не стала больше ничего спрашивать, бросила лишь короткое «приезжай», по приезде не задала ни одного вопроса, по крайней мере, до тех пор, пока не устроила моих измученных мать и невесту на ночлег. Шок и страх от случившегося продолжали преследовать их, как и меня.

Все те годы, что я знал Джен, еще в бытность свою жокеем, а затем – ее финансовым консультантом, я ни разу не замечал, чтоб она растерялась или запаниковала. Трезвость ума и выдержка всегда были отличительными чертами ее характера. Как раз то, в чем я так отчаянно нуждался в критический момент.

Но много ли я мог рассказать ей?

Да и поверит ли она?

– Понимаю, все это прозвучит слишком драматично, – сказал я. – Но кто-то хочет меня убить.

– И как же ее звать? – спросила со смешком Джен.

– Я серьезно. Сегодня в коттедж моей матери ворвался мужчина, пришел меня убивать. У него был пистолет. Говорю тебе, честно, нам просто повезло, что мы остались в живых. Тот самый человек. Однажды он уже пытался прикончить меня.

– Остается надеяться, что тебе повезет и в третий раз.

– Третьего раза у него не будет.

– Откуда знаешь? – спросила Джэн.

– Да потому что он мертв. Последний раз я видел его лежащим на полу в маминой гостиной со сломанной шеей.

Она удивленно уставилась на меня.

– Ты это серьезно или шутишь?

Я кивнул.

– Вполне серьезно.

– В полицию звонил?

– Да, – ответил я. – Но придется позвонить еще раз. – Я взглянул на часы. Со времени разговора со старшим инспектором Томлинсоном прошло два часа. Ничего, подождут еще немного.

– Но зачем было приезжать сюда? – спросила она. – Почему не отправились прямо в полицию?

– Нужно было спрятаться. Там, где нас никто не найдет.

«Даже полиция», – добавил я про себя.

– Но если тот тип действительно мертв, к чему прятаться?

– Он наемный убийца. И я боюсь, что тот, кто нанял его, наймет другого.

По лицу Джен было видно: ее кредит доверия ко мне исчерпан.

– Все это правда, можешь мне поверить, – сказал я. – Я ничего не выдумываю. И считаю, что все это как-то связано с похищением ста миллионов евро из банка Европейского Союза. Это действительно большие деньги. А за сколько сейчас можно нанять убийцу? За двадцать тысяч? Может, за сто? Ну, даже за полмиллиона? Миллион? Да запросто! Но это всего лишь один процент от означенной суммы. Так что имеет прямой смысл.

– Но с чего ты взял, что кто-то украл у Евросоюза сто миллионов? – спросила она. – И какое имеешь к этому отношение?

– Никакого, – ответил я. – Возможно, просто случайно задал вопрос тому, кто как-то с этим связан. А задавать не следовало. Вот они и решили убрать меня до того, как я начну задавать новые вопросы и разоблачу всю их воровскую схему.

– И что же ты теперь собираешься делать? – спросила она.

– Задать все эти вопросы по возможности быстрее, – ответил я и усмехнулся. – Ну и не высовываться.

Я позвонил в коттедж матери, и кто-то ответил после первого же гудка. Я сидел в кабинете Джен и использовал ее мобильник, и постарался сделать так, чтоб на экране не высветился номер звонящего. Надеялся сохранить свое местопребывание в тайне.

– Алло? – сказал я.

– Это Николас Фокстон? – раздался в трубке мужской голос.

– Он самый, – ответил я. – С кем говорю?

– Старший инспектор Флайт, – ответил мужчина. – Полиция Глочестершира.

«Не хватало мне еще одного старшего инспектора, – подумал я. – Что-то много их развелось в последнее время, этих старших инспекторов. Хотя, наверное, в дом мамы прибыл целый полицейский наряд, и им нужен руководитель».

– Где вы находитесь, мистер Фокстон? – спросил новый старший инспектор.

– В надежном месте, – ответил я.

– Где именно оно находится?

Я проигнорировал этот вопрос.

– Кто он был, этот человек, пытавшийся меня убить?

– Вот что, мистер Фокстон, – сказал он. – Вы должны приехать в полицейский участок для допроса. Сегодня же.

Настойчивый попался тип.

– Вы говорили со старшим инспектором Томлинсоном из полиции Мерсесайда? – спросил я. – Или же с суперинтендантом Ирингом из команды быстрого реагирования лондонской полиции?

– Нет, – ответил он. – Лично не говорил.

– Тогда я предлагаю вам сделать это.

– Мистер Фокстон, – начал он, – вас могут обвинить в том, что вы препятствуете полиции, мешаете ей исполнять свой служебный долг. Так что настоятельно советую сказать мне, где вы находитесь.

– Нет, – ответил я. – Смотрели во вторник новости по ТВ? Мертвец в доме моей матери – это тот самый человек, что на видеопленке. И еще я думаю, он иностранец. Произнес несколько непонятных мне слов. Нечто вроде «эбе се».

– Мистер Фокстон, – похоже, старший инспектор Флайт начал терять терпение, – я настаиваю, чтоб вы прибыли сюда.

– А я настаиваю, чтоб вы сперва переговорили с инспектором Томлинсоном или суперинтендантом Ирингом.

И я отключился.

«Не слишком гладкий получился у нас разговор, – подумал я. – Даже можно сказать, совсем скверный». Но сегодня я никоим образом не собирался ехать в полицейский участок на допрос. Ни сегодня, ни в другой день, если получится, конечно. Ведь человека могут застрелить и в полицейском участке. Спросите Ли Харви Освальда.

Я слышал, как где-то без четверти семь утра Джен выехала из дома – отправилась посмотреть, как проходит тренировка лошадей. Накануне она спросила, не хочу ли я присоединиться к ней, но я отклонил предложение, и не потому, что мне не хотелось посмотреть на ее лошадок. Ведь кто-то из ее людей мог узнать меня и разболтать, где я остановился.

Со времени, когда я регулярно приезжал на тренировки в Лэмбурн, прошло уже восемь лет, но многие из ее сотрудников работали здесь до сих пор, и большинство узнали бы меня без труда.

Нет, конечно, я понимал, насколько мала вероятность того, что новости о моем пребывании здесь дойдут до врага, просто не хотел рисковать.

Я встал с постели тихо, стараясь не разбудить Клаудию. Но она проснулась.

– Не уходи, – сказала она.

И я снова улегся рядом с ней под одеяло.

– Когда все это закончится? – спросила она.

– Скоро, – пообещал я, хотя на самом деле понятия не имел, когда именно.

– Я так вчера испугалась. – В глазах ее стояли слезы. – И вправду подумала, он собирается тебя убить.

Тут наши мнения совпадали.

– Но ведь не убил же, – сказал я. – Так что все у нас хорошо. – Я постарался произнести эту фразу как можно убедительнее, хотя внутренне вовсе не был уверен.

– Так зачем мы тогда сюда приехали? – спросила Клаудия. – И почему бы не вернуться домой?

– До возвращения домой мне нужно успеть кое-что сделать, – ответил я и сел на краешек кровати. – Ну и потом не хочу лишний раз рисковать, если нет необходимости.

– Думаю, мы должны пойти в полицию, – сказала она.

– Говорил с ними вчера вечером, после того как вы с мамой легли спать. И они согласились, что лучше нам пожить здесь несколько дней, пока ведется расследование.

По крайней мере, первая часть этого высказывания была правдой.

– А что именно ты должен сделать? – не унималась Клаудия.