Пришельцы. Земля завоеванная (сборник) Злотников Роман

Роман Злотников

Они пришли

– И тут эта сука выбивает мяч за ограду стадиона! – зло закончил сержант Джексон и с остервенением вгрызся в двойной гамбургер.

– Оу, fucking! – с сочувствием отозвался капрал Марджери. В отличие от Джексона он к бейсболу относился вполне спокойно. Нет, Марджери, конечно, регулярно смотрел матчи по телевизору в спортбаре и, случись что, вполне готов был поддержать разговор на тему типа: почему в прошедший уикэнд «Los Angeles Dodgers» слили матч «San Diego Padres».[15] Но мотаться каждый уикэнд двести с лишним миль из Блайта до Сан-Диего и обратно только для того, чтобы посмотреть матчи с трибун «Petco Park»,[16] – такого капрал не понимал. Неужели на выходные нельзя найти никакого другого более приятного занятия? Впрочем… капрал покосился на своего сегодняшнего напарника и еле заметно усмехнулся. Судя по тому, что Джексон с большим трудом помещался на переднем пассажирском сиденье полицейского «Форда», да и то только изрядно откинув спинку, некоторые приятные занятия этой туше явно были недоступны. Ну, или сильно затруднены. Бабы же – они на сало не клюют. Им другое подавай… А со всем этим другим у сержанта были большие проблемы. Даже если под другим понимать еще и тугой кошелек…

Пш-ш-ш-рхх… – сержант покончил с гамбургером и, «свернув голову» большой бутылке «кока-колы», жадно присосался к горлышку. Капрал снова бросил взгляд на сегодняшнего напарника. Да уж… сожрать шесть, нет, вы только подумайте, ШЕСТЬ двойных гамбургеров и… заботясь о здоровье, запить все это диетической, обезжиренной «кока-колой»… А с другой стороны – пусть хотя бы так. А то уже сейчас четыреста фунтов живого веса непросто разместить даже в таком здоровенном внедорожнике, в котором они сейчас сидели. И это еще слава богу, что у них сельский округ, то есть почти треть населения живет по глухим ранчо, к которым ведут раскатанные грунтовки, вследствие чего управление шерифа и вынуждено закупать для патрульных именно внедорожники. В обычный городской полицейский автомобиль Джексон перестал бы помещаться уже лет пять назад.

Выхлебав чуть больше половины бутылки, Джексон шумно выдохнул, потом длинно и протяжно рыгнул и с блаженным выражением на лице откинулся на спинку.

– Уф… хорошо поел. – Посидев несколько секунд, он повернул голову к капралу: – А ты как? Не желаешь перекусить? Можем по-быстрому проскочить до «Эль гаучо».

– Нет, садж,[17] – мотнул головой Марджери. – У меня режим.

– А ну-да, ну-да, – кисло скривился Джексон. – Ты ж у нас – спортсмен… – Он посидел молча пару минут, потом вздохнул и с большим сожалением в голосе произнес: – А я бы сейчас полакомился парочкой буррито.

Капрал едва не поперхнулся – это после шести гамбургеров-то… а сержант снова тяжело вздохнул по упущенным перспективам и, всколыхнувшись всем телом, выудил откуда-то из-под задницы упаковку «Твикса», после чего, не откладывая дела в долгий ящик, развернул ее и сунул одну из палочек в рот. Целиком. Хрустнул, а затем удивленно произнес:

– Хм… что это там?

– Где?

– А вон, за «Пареньком в шляпе» – так называли одну из приметных скал, которая, на взгляд Марджери, ну совершенно не напоминала ни паренька, ни тем более, шляпу.

– Э-э… а это, наверное, дальнобойщики.

– Дальнобойщики?!

Джексон большую часть времени обычно торчал в офисе шерифа, занимаясь оформлением задержанных, выдачей справок и всякой другой бумажной мутотенью, поэтому слабо разбирался в особенностях данного участка местности.

– Ну да. Там, в трех милях восточнее, пост весовщиков.[18] Вот кое-кто, кто зацепил себе «за спину» на пару тонн больше разрешенного и объезжает их через ранчо тетушки Деннис.

– Это через Литл Криик, что ли?

– Нет, дальше, мимо Одинокого Зуба и на север.

– А там что, дорога есть?

– Теперь есть, – усмехнулся капрал. – Наездили.

– Хм, – криво усмехнулся сержант. – Это значит, Глухой Джо сегодня останется с носом.

Глухим Джо звали начальника весового поста. Это был здоровенный краснорожий пятидесятилетний мужик, действительно страдавший легкой глухотой. Вот только остальным от этого было только хуже. Потому что из-за этой глухоты он имел привычку все время орать. А когда на тебя орет этакое дюжее, краснорожее могучее тело, то ты точно будешь чувствовать себя не слишком-то уютно. Даже если оно орет всего лишь что-то типа: «Доброе утро»… Поэтому особенной популярностью у окружающих Глухой Джо не пользовался. Впрочем, ему было на это совершенно наплевать. Как говориться в одном известном анекдоте: «У носорога очень слабый слух и плохое зрение. Но с его массой и характером – это совершенно не его проблемы»…

– А может, и не дальнобойщики, – задумчиво произнес капрал. – Уж больно разноцветно там все светится…

– Пф! – фыркнул Джонсон. – Был я на фестивале траков в Сакраменто. Там вообще у многих установки цветомузыки на крышах стояли. Едет себе такой трак по дороге, а над ним на облака всякая хрень проецируется – звездочки, круги, лучи всякие. И все тоже такое разноцветное…

– Ну, может быть… – не стал спорить Марджери. Следующую минуту в салоне полицейской машины слышался только хруст пережевываемых палочек «Твикса», а затем капрал удивленно спросил:

– А это еще что за ковбои?..

– Три года?! – стажер Антоша удивленно покачал головой. Старший наряда ППС сержант Кропач окинул стажера насмешливым взглядом и солидно кивнул.

– Ну да, во флоте – три, молодой, а в армии только два. Но меня как раз во флот призвали. Я торпедистом служил. Начальником БЧ-3[19] у нас на БПК[20] был кап-три Харитоненко. Старый, как говно мамонта. Но служа-а-ака, ну как… как настоящий хохол. Ух, он нас и гонял. Зато до сих пор – разбуди ночью, я тебе порядок включения и подготовки к работе ПУСБ «Буря-1134» или приборов ПУТС «Тифон-1134 А» наизусть оттарабаню. Ну да не об этом речь… Так вот, на третий год службы внезапно образовались у нас учения… Это сейчас Путин с Шойгу армию и флот в хвост и в гриву гоняют, а в то время для нас простой одиночный выход в море за событие был. Даже без отработки учебной задачи. Но тут вот – подфартило, – тут сержант замолчал и затянулся сигаретой. Третий член состава наряда, рядовой полиции Трубников, заинтересованно заерзал на своем водительском кресле, а затем не выдержал и спросил:

– И чего?

Кропач хмыкнул.

– Да ничего особенного. Вышли. Отработали. Вернулись. Получили всего и по полной. И люлей, и поощрений. Но я не об этом, а о том, что по результатам этих учений меня тогда в отпуск отпустили. На десять суток плюс дорога.

– А разве в отпуск не раз в год? – удивленно спросил стажер.

– Эх ты, салага, – добродушно прервал его сержант. – Это сейчас вы, сопляки, всего на год служить уходите, и то вам отпуск полагается. А в мое время у нас со всего корабля за три года службы дай бог человек семь-восемь в отпуске побывали. Из где-то сотни-полутора матросов-срочников.

– Правда, что ли? – изумился стажер. Но этот вопрос сержант Кропач оставил без ответа, степенно продолжив начатое повествование:

– Ну так вот, приезжаю это я в свою деревню. Весь такой красивый – бескозырка, форменка… А у нас там из молодых пацанов считай одна пьянь осталась. Все, кто хоть что-то мог и хотел, – либо совсем еще сопляки, либо в армии, либо давно в город умотали. Так что я в тот момент в деревне однозначно был первым парнем, – сержант сделал паузу, еще раз затянулся и щелчком пальцев выкинул оставшийся от сигареты бычок за окно полицейского «уазика», после чего продолжил: – Ну и, соответственно, поперся я на танцы. Там вот свою будущую и увидел. – Тут сержант снова замолчал, но уже не из-за того, что затягивался куревом, а, похоже, чтобы слегка подогреть интерес к повествованию. Что ему, несомненно, удалось.

– И что? – не выдержал на этот раз уже стажер.

– Она на два года младше меня, – добившись реакции, продолжил старший наряда. – Так что, когда я служить уходил – еще совсем соплюшкой была. А ту-у-ут – я помню, аж слюну сглотнул: коса – до пояса, буфера – кофта лопается… короче, все при ней. Ну я ее и подхватил. Весь вечер обнимались… А у меня ж почитай два с половиной года ни одного случая за бабу подержаться не было. Как у меня тогда ширинка не лопнула – сам даже не знаю…

Стажер эдак смущенно нервно-хохотнул, а Трубников подвинулся поближе, боясь упустить хоть слово из столь захватывающего повествования, и нервно спросил:

– Ну и?

– А что и? – лениво отозвался сержант. – Пошел я ее после танцев домой провожать. А как до первой лавки дошли, я ее на это лавку – раз, юбку на голову задрал – два, и…

Двое слушателей замерли, боясь даже дышать.

– …и тут она пальцем в глаз ткнула и говорит: «Только тронь – глаз выколю!»

Несколько мгновений в салоне полицейского «уазика», висела напряженная тишина, но потом Трубников не выдержал и дрожащим от напряжения голосом, опять спросил:

– И что?

– Что-что, – ухмыльнулся сержант. – Я ж вам говорил, что у меня почти два с половиной года бабы не было. Так что я подумал-подумал и решил – да и хрен с ним, с этим глазом!

Когда утих всеобщий хохот, Трубников развернулся к рулю и удивленно присвистнул:

– Эх ты, как полыхает! Это что, они там фейерверк устроили? А чего тихо так?

– Кто устроил? – не понял сержант.

– Ну, ролевики, – пояснил водитель, но, поняв, что старший наряда его не понял, продолжил: – Чокнутые такие. Они во всяких рыцарей, магов и эльфов играют. Вчера весь день от платформы «Сто пятьдесят шестой километр» за Кривую балку тянулись. Лагерь у них там.

– За Кривую балку? Она ж в другой стороне!

Трубников пожал плечами:

– Да кто их разберет. Я в Скосиково стажировку проходил. А там они уже четвертый год собираются. Так мне рассказывали, что они во время игры по всей округе расползаются и грибников пугают.

– Ночью?

– Нет, грибников – днем. А по округе ползают и ночью.

– Ну-у, тогда ХЗ, может, и эти твои ролевики, – задумчиво отозвался Кропач. – Лан… будем посмотреть.

Но долго смотреть не пришлось. Буквально через три минуты, с той стороны, где сверкало, нарисовались три высоких силуэта. Все трое членов экипажа «уазика» уставились в сторону приближавшихся, а затем стажер убежденно заявил:

– Точно – ролевики! На лошадях. В доспехах. И доспехи у них, похоже, тоже светодиодами подсвечены…

– О’кей, парни, а сейчас быстро соскочили с этих своих зверей, положили свои железки и задрали руки вверх. Понятно? – грозно прорычал сержант Джексон, направив на странную парочку служебный «ругер». Сержант считал себя крутым копом, каковые, по его мнению, должны были пользоваться исключительно револьверами.

Двое всадников, остановивших своих… м-м-м… ну, назовем это скакунами, прямо перед полицейским «Фордом», молча переглянулись. А затем тот, кто сидел на каком-то странном то ли ящере, то ли драконе или, вернее уж, замаскированной под ящера или дракона лошади (причем, довольно умело замаскированной, надо сказать), поднял руку и что-то произнес на каком-то странном гортанном языке.

– Мексиканцы, что ли? – удивленно произнес капрал Марджери, занявший позицию за открытой дверью с опущенным стеклом с дробовиком в руках.

– Ты хочешь сказать, что это – испанский? – саркастически поинтересовался сержант.

– Ну-у-у… нет, – слегка смутился капрал. – Но кто тут еще может быть-то?

Джексон на этот вопрос не ответил, снова заорав этим идиотам, обрядившимся в какое-то подобие средневековых рыцарских доспехов, только куда более вычурное, которые, к тому же, зачем-то были еще и усеяны мелкими светодиодами:

– Я повторяю последний раз – слезть на землю, положить оружие и поднять руки вверх. При неисполнении – стреляю! – после чего воинственно повел «ругером» от одного до другого.

Двое странных «ковбоев-рыцарей» переглянулись, а затем тот, который уже что-то там говорил, вытащил меч (ну, или то, что выглядело как меч) и, направив его в сторону полицейских, снова что-то произнес. Но на этот раз с явственно ощутимыми властными нотками в голосе. Джексон довольно осклабился. Как и любой клерк, принадлежавший к какой-нибудь силовой структуре, он считал себя куда более крутым, чем всякие там обычные люди. И был свято уверен в том, что право американской полиции стрелять при малейшей (даже и мнимой) агрессии в сторону полицейского было и остается святым и незыблемым. И никакие волнения в Фергюссоне, Балтиморе и десятках других городов ничего с этим поделать не могли.

– Сардж, не на…

– Ду-дух!

– С-ш-ш-ксах! – В следующее мгновение жирная туша сержанта Джексона оказалась отброшена от полицейского внедорожника на два десятка ярдов, а сам внедорожник… капрал Марджери не поверил своим глазам… этого… этого просто не могло быть. Огромный «Форд-Эксплорер» в полицейском обвесе, с мощным кенгурятником, с громадной люстрой на крыше покачнулся раз, другой, а затем… аккуратно распался на две неровные половинки, бурно заливая землю под собой бензином, маслом и охлаждающей жидкостью из разрубленных бензобака, картера двигателя и радиатора. А еще диетической «кока-колой» из попутно разрубленной бутылки… Капрал, едва успевший выскочить из-под той половинки «Форда», что рухнула в его сторону, несколько мгновений в ступоре пялился на две половинки пластиковой бутылки, ранее мирно стоявшей в большом подстаканнике (скорее, даже, «подбутыльнике») на центральном тоннеле, потом судорожно вздохнул и осторожно положил дробовик на землю.

– О’кей, ребята, о’кей, давайте не будем нервничать и начнем все с начала. Я – капрал Марджери, из полиц…

– Вот черт! – выругался сержант Кропач. – На каком они хоть говорят-то, может кто сказать?

Стажер и водитель переглянулись и молча пожали плечами.

– Хрен его знает, но точно не английский, – осторожно подытожил Трубников.

– Это я и сам понял, – огрызнулся Кропач, потом вздохнул и махнул рукой. – Ладно. Придется проводить их до их лагеря. Говоришь, он за Кривой балкой?

– Говорили, где-то там, – отозвался водитель. – Точно-то я и сам не знаю.

– Тогда давай – заводи шарабан и разворачивайся. Не хватало мне, чтобы еще с этими дураками на… – он покосился на странных верховых животных, на которых восседали ролевики-иностранцы, хмыкнул, покачал головой и закончил: – Короче, с иностранцами по дороге чего-то случилось. А то еще кто спьяну по ним из ружья шандарахнет… – После чего махнул рукой иностранцам, призывая следовать за собой, и нырнул на переднее сиденье «уаза».

Двое «смотрящих» из Дома Звезд, восседавших на верховых «химерах», несколько мгновений задумчиво сопровождали взглядами какую-то, похоже, механическую повозку, экипаж которой пошел на контакт вполне дружелюбно и с положенным «немым» уважением к «звучащим», а затем плавно тронул своих «химер». Как бы там ни было, задачу разведки нового мира, стоящую перед «смотрящими», никто не отменял…

Никто из тех, кто в этот день впервые встретился с «лесничими» Дома Чащи и «смотрящими» Дома Звезд, не представлял себе, что с этого мгновения не только их судьба, но судьба всей Земли изменилась навсегда. Потом, много позже, одни будут называть этот день днем, когда рухнуло будущее планеты, исчезли свобода и гордость человечества, а другие – днем, когда на Землю вернулись совесть, честь и мастерство…

О том, что было дальше, читатели скоро смогут узнать из нового цикла Романа Злотникова «Экспансия».