Театр смерти Робертс Нора
Ева повернула голову, прижалась щекой к его плечу и, не открывая глаз, все ему рассказала.
– Я знаю, что сейчас с ней творится. – Ей становиось легче, слабость постепенно проходила. – Я знаю, что она чувствует. И я видела себя в ней, когда она смотрела на меня!
– Ева, никто не знает лучше нас с тобой, сколько в мире мерзости. Ты сделала то, что должна была сделать.
– Я могла бы…
– Нет.
Он откинулся назад, повернув ее голову к себе, и теперь Ева могла видеть его глаза. В них не было жалости, которую она ненавидела. В них не было сочувствия, которое ее бесило. В них было просто понимание.
– Ты не могла. Кто-нибудь другой – может быть, но не ты. Тебе необходимо было точно знать, так ведь? Ты должна была быть уверена, что она не знала, кем он ей приходился. Теперь ты точно знаешь.
– Да, теперь я знаю точно. Никто на свете не сможет сыграть такие чувства. У нее перед глазами постоянно прокручивались сцены их близости. Кадр за кадром…
– Стоп! Ты ничего не можешь изменить здесь. Так или иначе она найдет для себя выход.
– А вдруг нет?! – Она закрыла глаза. – Я наорала на Пибоди…
– Она переживет это.
– Я полностью потеряла самообладание и орала прямо на улице! Я почти…
– Но ведь ты этого не сделала. – Он слегка потряс ее, чтобы она немного пришла в себя. – Не серди меня, Ева. Почему ты должна доводить себя до такого состояния? Ты не спала почти тридцать часов. Ты подошла к такой стадии расследования, когда оно отнимает все силы у самого следователя. Не каждый бы мог в ситуации, подобной этой, остаться спокойным и рассудительным. А ты справилась, ты можешь вести дело дальше.
– Я развалилась на части, ты же видел.
– Нет, Ева. Ты обожглась и заблокировала свое сознание. – Он прикоснулся губами к ее лбу. – Потом ты пришла домой. Прилегла немного. Закрой глаза и выбрось все из головы.
– Мне не следовало тебя прогонять. Я не хотела этого делать…
– Это все равно вряд ли получилось бы. – Глубокая внутренняя убежденность в его голосе заставила ее улыбнуться. – Я никогда не оставлю тебя одну. И ты это прекрасно знаешь.
– Да, я знаю. И я хочу, чтобы ты был рядом. – Она просунула руку ему под рубашку, прежде чем он успел отстраниться. – Мне необходимо, чтобы ты был. И ты есть. – Она потянулась к нему губами, ища поцелуя. – Рорк!
– Тебе надо поспать.
– Я чувствую себя пустой, и мне это не нравится. – Она стала гладить его по спине под рубашкой. – Наполни меня чем-нибудь. Пожалуйста.
Рорк знал, что любовь заполнит все пустоты и щели, какими бы глубокими они ни были. И он сделает это для нее – и для себя. Нежно и терпеливо.
Он целовал ее, пока не почувствовал, что она полностью расслабилась и ни о чем больше не думает. Его нежные сильные руки летали над ней, как крылья, проникая под блузку и поглаживая ее грудь, а затем замирали на время очередного поцелуя. И когда она тяжело задышала, когда ее тело бессильно откинулось на подушки, он раздел ее – без единого слова или требовательного жеста его губы повторяли путь его пальцев, ощущая, как все сильнее бьется у нее сердце.
Ева полностью раскрылась перед ним, чего никогда не делала раньше. Только перед ним она могла лежать вот так – абсолютно голой. Она обнажала для него все: тело, сердце и мозг. И при этом знала и верила, что и он делает то же самое.
Рорк снял с нее всю одежду и разделся сам, он лег рядом с ней и, нежно прижавшись к ее трепещущему телу, ласкал ее, пока не почувствовал, что возросшее в ней желание готово вырваться наружу.
– Я люблю тебя. – Он смотрел ей в глаза, когда входил в нее. – Бесконечно! Безгранично!
Ева задохнулась, а затем облегченно выдохнула. Она закрыла глаза, чтобы подольше задержать в себе этот миг счастья. Счастья полного блаженства и гармонии.
Ева крепко прижималась к нему, пытаясь еще на какое-то время сохранить его тело около себя.
– Спасибо.
– Ненавижу говорить банальности, но я получил огромное удовольствие. Тебе лучше?
– Намного. Рорк… Нет, полежи еще так минутку. Когда мы вместе, как сейчас, я чувствую то, чего раньше никогда не знала. Как будто в мире больше никого нет.
– Я тоже.
Она рассмеялась – весело, насколько могла.
– У тебя этих «никого» было намного больше.
– А кто считал?
Рорк перевернулся на спину, увлекая ее за собой, и с радостью отметил, что слабость ее уже прошла. Сила и ловкость ее движений очень хорошо характеризовали состояние Евы. Она уже не была такой бледной, но ее глаза были еще подернутыми дымкой опустошенности. Это заставило его пожалеть, что он все-таки не влил в нее транквилизатор.
– Кончай! – Она резким движением отбросила волосы назад, и ей почти удалось посмотреть на него сердито.
– Кончать в каком смысле?
– Прекрати думать о том, как влить в меня эту жидкость. – Еве не нужно было видеть веселые искорки в его глазах, чтобы понять всю двусмысленность своих слов.
– Давай попробуем.
– Не могу. Полагаю, что и ты не сможешь. Нет, серьезно: ты не должен все время беспокоиться обо мне. Впрочем, я, кажется, пропустила тот последний день, когда тебя еще можно было приучить к этому. Наверное, ты тогда покупал Солнечную систему или что-то в этом роде.
– Только маленькую необитаемую планету. Она все равно ни на что не годится. Ладно, я воспользуюсь передышкой, а ты поспи.
– Да, хорошо бы, но я не могу.
– Ева!
– Послушай, я обязательно прихвачу пару часиков позднее. И не тебе об этом говорить: ты сам спал не больше моего.
– Наши моторы работают на разной скорости.
Ева замерла, спустив одну ногу с кровати.
– Что это значит?
– То и значит.
Она нахмурилась, задумавшись.
– Это звучит оскорбительно для меня. Но я не могу понять точно – почему. Когда пойму, я надеру тебе задницу.
– Ну что ж, я подожду. Однако едва ли ты что-нибудь поймешь, потому что не только не спишь, но и не ешь. Тебе надо что-нибудь бросить в желудок. А что тебя так рассмешило?
– Ты. Ты такая заботливая жена! – бросила она, когда он уже направлялся в душ.
Рорк замер, ошеломленный.
– Теперь обиделся я.
– Ну и прекрасно. Теперь ты знаешь, как чувствует себя человек в таком положении. Ладно, прикажи приготовить мне что-нибудь поесть! – крикнула она ему вдогонку. – И пусти воду погорячее, чтобы успокоиться.
– Ну, ты у меня дождешься, – пробормотал он и распорядился по телефону приготовить для нее суп со специальными протеиновыми добавками.
Ева ела с большим аппетитом и не оставила ни капли на тарелке. Это весьма обрадовало Рорка. Слава богу, ее голова вновь свежа, она одета, пистолет пристегнут.
– Я поеду в больницу, посмотрю, что мне удастся вытащить из Стайлса.
– Зачем? Ты же уже во всем разобралась.
Ева уставилась на него с немым вопросом во взгляде, и он пожал плечами.
– Я слишком хорошо знаю тебя, лейтенант. Пока ты ела и приводила себя в порядок, ты уже все прокрутила в своей головке, и для тебя не осталось никаких загадок.
– Ничего подобного. В этом деле еще масса белых пятен. Мне надо посмотреть еще несколько баз данных и переговорить с Уитни. Кстати, это касается и тебя.
– И что бы это могло быть?
Ева покачала головой.
– Если Стайлс не прояснит мне кое-что, разговор не будет иметь смысла. Я смогу с тобой связаться?
– Весь к твоим услугам! Наверное, я буду занят приготовлением печенья.
Его холодный тон вызвал у нее лишь усмешку.
– У тебя это отлично получится, дорогой. – Ева повернулась, чтобы поцеловать его, и заметила, что он показывает ей язык. – Слушай, парень! Если бы я каждый раз показывала тебе язык, когда делаю это мысленно, то он у меня давно бы уже стелился по земле. – Она остановилась перед дверью и оглянулась. – Но ты великолепен и в гневе!
Пибоди стояла перед входом в главный корпус больницы, съежившись и хлюпая покрасневшим от холода носом.
– Какого черта ты не ждешь внутри? – возмутилась Ева. – На улице настоящий мороз!
– Я хотела перехватить вас. Мы можем поговорить минуту?
Ева внимательно посмотрела Пибоди в лицо.
– Хорошо. Давай пройдемся, чтобы разогнать кровь по жилам.
Она направилась прочь от стеклянных дверей, услышав пронзительный вой сирены, говорящий о том, что еще один житель города намерен воспользоваться услугами больницы.
– Это о том, что произошло у Карли… – начала Пибоди.
– Слушай, я была не в себе, а ты оказалась ближайшей мишенью. Я извиняюсь и сожалею.
– Нет, я не это имею в виду. Я все обдумала. Дайте мне сказать. Вы были с ней так жестоки, потому что вам надо было увидеть ее реакцию. Если она с самого начала знала, что Драко был ее отцом, тогда становится очевидным мотив убийства. Но если бы она узнала об этом только сейчас – после того, как они… ну, вы понимаете, что я имею в виду, у нее могла бы поехать крыша.
Ева проводила взглядом маленький грузовичок, который проехал мимо.
– Она не знала.
– Я тоже так думаю. Если бы вы не стали так ее прессинговать, у нее было бы время все обдумать и придумать, как себя вести и что говорить. Мне бы следовало понять все это сразу, вместо того чтобы набрасываться на вас.
– Мне надо было ввести тебя в курс моих планов до начала допроса. – Ева покачала головой и повернулась. – Нет. До того, как мы вошли в квартиру, у меня еще не было намерения вести беседу в таком ключе.
– Это было невозможно. Я бы тоже не сообразила.
– Для этого не надо соображать.
– Нет, надо. – Пибоди остановилась, ожидая, пока Ева посмотрит ей в лицо. – Если у тебя нет души, тогда – не надо. Но у вас есть. Мозг может быть безжалостным оружием, если его не контролирует душа. Это было очень тяжело, но вы сделали это. Хороший полицейский на моем месте сразу же понял бы все.
– Я дала тебе слишком мало шансов на это, разоравшись, как базарная торговка. Мне вообще надо бы уделять тебе больше внимания… Мы что, собираемся обойти весь Нью-Йорк?
– Да нет. Всего лишь прошли пару сотен метров.
– Ладно. Пошли в больницу. Я уже всю задницу отморозила.
20
Они решили сначала навестить Трухарта, и тут Пибоди заявила, что нужно зайти в магазин за подарком.
– Это займет всего пять минут.
– Но мы уже отправляли ему цветы!
Горы вещей и огромные толпы галдящих людей – все это вызывало у Евы головокружение. Она предпочла бы встретиться в темном переулке с разъяренным боксером-тяжеловесом, чем зайти хотя бы в один магазин.
– Это было от всех, – спокойно объясняла Пибоди. – А теперь мы купим подарок только от нас двоих.
Ева остановилась перед рекламой электронного прибора для определения артериального давления и частоты пульса.
– Нет, этот мир сошел с ума! Просто свихнулся.
– Нас это не касается, мы же не за сувенирами пришли сюда. – «А вообще-то, – подумала Пибоди, – подарить огромную клизму было бы неплохой шуткой». – Когда парень в больнице, ему нужны игрушки.
– Ну да, когда у парня сломана нога, ему необходим футбольный мяч…
Ева ворчала, но покорно шла за Пибоди в отдел игрушек. Она отдавала себе отчет, что, видимо, лишена чего-то, присущего большинству людей, поскольку совершенно не переносила гудки, скрежет, рев и выстрелы, которыми сопровождались подобные игры.
– Как ты думаешь, все эти люди безработные? – спросила она, с ужасом глядя на толпу, перетекающую из одной секции в другую.
– Мы попали в обеденный перерыв.
– Нам, как всегда, крупно повезло!
Пибоди направилась в секцию электронных развивающих игр. «Пусть что-нибудь делает сам, – подумала она. – Это поможет ему не чувствовать себя слабым».
– Ой, посмотрите! Это новый «Уличный супербоец»! Эта штука почти волшебная. – Она взяла коробку и посмотрела на цену. – «Рорк индастрис»… Хм, нам полагается скидка или что-нибудь в этом роде. Ладно, и так неплохо. Наверное, у Рорка целая фабрика подобных штуковин, а?
– Возможно.
Пибоди провела лентой контрольного товарного шифра по сканеру.
Ева вставила свою кредитную карточку в аппарат для идентификации и оплаты, и на мониторе появилась надпись: «Спасибо за покупку, Ева Даллас. Подождите, пожалуйста, несколько секунд, пока ваша кредитная карточка будет проверена».
– Я отдам свою половину в день зарплаты, хорошо? – сказала Пибоди.
«Спасибо, что подождали, Ева Даллас. Стоимость вашей покупки сто шестьдесят долларов и пятьдесят восемь центов, включая налоги и сборы. Вследствие «Авторизации номер один» с вашего счета не будут сняты деньги за этот товар. Приятного дня».
– Чего ты несешь, железяка?! – крикнула Ева и отстучала на дисплее: «Что такое «Авторизация номер один»?
Через несколько секунд на мониторе появился ответ: «Авторизация номер один, «Рорк индастрис». Это означает, что вы можете приобретать все товары этого производителя бесплатно».
– Вот это да! Мы можем обчистить весь магазин. – Пибоди обвела жадным взглядом многочисленные прилавки, ломящиеся от товаров. – Могу я взять одну из этих штук?
– Уймись, Пибоди!
«Требую оплаты по кредитной карточке, без «Авторизации номер один», – отстучала Ева на клавиатуре аппарата.
Тут же пришел ответ: «Невозможно. Вам придется выбрать товар другого производителя».
– Черт! – Ева сунула игру в руки Пибоди. – Это ему так просто не пройдет!
– Послушайте, если уж мы оказались здесь, могу я…
– Нет.
– Но…
– Нет! – Ева выскочила на улицу и бросилась к машине.
– Большинство женщин были бы счастливы, если бы их мужья дали им открытый кредит на все покупки, – заявила Пибоди, усаживаясь на пассажирское сиденье.
– Я не принадлежу к большинству женщин.
Пибоди выпучила глаза:
– Уж я-то это знаю, как никто!
Она несколько расстроилась, что не смогла бесплатно пополнить свою коллекцию электронных игрушек. Но радость, которую испытал Трухарт, став обладателем самой последней модели, улучшила ее настроение.
– Это великолепная штука! Я знаю, она только что появилась в продаже.
Он по-всякому поворачивал коробку здоровой рукой, явно томясь желанием сразу начать играть. Его другая рука висела на повязке, шея и грудь были забинтованы. Правая нога находилась в специальной люльке, и Ева вспомнила, как из этой ноги кровь лилась прямо ей на руки.
Она предоставила Пибоди вести светскую беседу, поскольку никогда не умела разговаривать с больными.
– Я почти ничего не помню после того, как упал. – Трухарт поднял глаза на Еву. – Майор Уитни сказал, что вы все-таки взяли Стайлса.
– Да. – Ну, здесь она знала, о чем говорить. – Это ты его взял. Он находится здесь же, в другой палате. Мы допросим его после того, как уйдем от тебя. Ты хорошо сделал свою работу, Трухарт. Он мог бы сбежать от нас, если бы ты не действовал так быстро и решительно.
– Я сделал не слишком много. – Трухарт пошевелился, стараясь найти более удобное положение. – Я бы взял его тихо и без потерь, если бы этот чертов транспортник не начал палить.
– В том-то все и дело. «Этот чертов транспортник» и его идиотка-начальница получат по полной программе и запомнят этот день на всю жизнь.
– Этого бы не произошло, если бы они слушались вас. Вы держали всю ситуацию под контролем.
– Если бы я держала всю ситуацию под контролем, ты бы не оказался здесь. Ты прекрасно прыгнул, но плохо приземлился. Если у тебя проблемы с нервами после всего этого, советую встретиться с нашим психоаналитиком.
– Нет, с этим у меня все в порядке. Я хочу как можно скорее вновь надеть форму и вернуться на работу. Я надеюсь, когда дело будет закончено, вы позволите мне познакомиться с деталями расследования?
– Конечно.
– Лейтенант, я знаю, что вы спешите, но мне хотелось вам сказать… Вы ведь встречались в тот вечер с моей мамой?
– Да, мы поговорили немного. Она очень приятная женщина.
– Она великолепная! – Его лицо засияло. – Она самая лучшая. Мой отец умер, когда я был ребенком, так что она одна заботилась обо мне. Так вот, она рассказала мне, что в тот вечер вы были здесь, ждали, пока меня не вывезут из операционной.
– Ты постоянно под моим присмотром. – «Потому что твоя кровь на моих руках», – добавила она про себя.
– Для нее очень много значило то, что вы были здесь. Я хочу, чтобы вы это знали. Большое спасибо.
– Постарайся больше не падать, – пожелала ему Ева на прощание.
На другом этаже, в такой же палате Кеннет Стайлс открыл глаза и посмотрел на медсестру, которая проверяла данные подключенных к нему приборов.
– Я хочу исповедаться.
Она повернулась к нему с лучезарной профессиональной улыбкой.
– Ну, вот вы и очнулись, мистер Стайлс. Вам надо немного поесть.
Он очнулся уже довольно давно и все это время лежал, размышляя.
– Я хочу исповедаться, – повторил он.
Она подошла к его постели и взяла за руку.
– Вы хотите, чтобы я позвала священника?
– Нет! – Он сжал ее руку с такой силой, которой она никак не ожидала от него. – Даллас. Лейтенант Даллас. Скажите, что я хочу исповедаться.
– Вам нельзя слишком волноваться.
– Найдите лейтенанта Даллас!
– Хорошо, не беспокойтесь. А сейчас вам надо отдохнуть. Вы сильно разбились при падении.
Она поправила ему постель, удовлетворенная тем, что он успокоился и закрыл глаза.
– Я пойду закажу вам что-нибудь поесть.
Выйдя из палаты, медсестра остановилась около полицейского, который дежурил за дверью, и сказала, что больной очнулся и ему скоро принесут обед.
– Я вынужден буду обыскать того, кто его принесет, – предупредил полицейский.
Сестра недовольно фыркнула и достала переговорное устройство, чтобы доложить дежурному врачу о состоянии Стайлса.
– Да, – вспомнила она, – пациент Стайлс просит найти какого-то Далласа. Это имя что-нибудь вам говорит?
Полицейский кивнул и достал свою рацию.
– Он настоящий полицейский, – сказала Пибоди, когда они шли по коридору.
– Да, но, к сожалению, пока еще очень зеленый. Ну, ничего, со временем покраснеет. – Ева достала из кармана зазвонивший мобильный телефон. – Даллас.
– Лейтенант, говорит сержант Кларк с поста у палаты Кеннета Стайлса. Подозреваемый очнулся и просит найти вас.
– Я уже в больнице и иду к вам.
– Вовремя! – Пибоди направилась было к лифту, но затем, вздохнув, последовала за Евой на лестницу. – Я думала, мы уже нагулялись…
– Здесь же всего один этаж!
– Один этаж равен двум пролетам лестницы. Терпеть не могу таскаться пешком!
– В таком случае тебе надо есть поменьше печенья.
– Ах, оно осталось только в далеких воспоминаниях! Вы думаете, Стайлс созрел для откровенного разговора?
– Для чего-то он явно созрел – иначе не стал бы меня искать. Он не знает, что мы нашли Карвелл и узнали, что Драко – отец Карли. Посмотрим, какую пьесу он нам начнет играть, прежде чем мы раскроем карты.
Ева остановилась около дверей палаты.
– Как дела, Кларк? Были какие-нибудь посетители?
– Ни души. Он очнулся несколько минут назад. Медсестра сказала, что он пришел в себя и спрашивает вас.
– Хорошо, отдохните пятнадцать минут.
– Спасибо. Я отойду.
Ева открыла дверь, на секунду оцепенела, а затем стремительно бросилась внутрь. Подбежав к кровати, она схватила ноги Стайлса и попыталась его приподнять.
– Снимите же его!
Пибоди уже взобралась на кровать и боролась с узлом.
– Я держу его, лейтенант!
Кларк подбежал и своими мощными руками на несколько сантиметров приподнял Стайлса, который повесился на скрученной простыне.
– Он не дышит, – сообщил Кларк, когда тело упало на него. – Мне кажется, он не дышит.
– Позовите врача! – В страшном гневе Ева встала на колени и уперлась ладонями в грудь Стайлса, пытаясь сделать ему массаж сердца. – Давай, сукин сын! Ты будешь дышать! – Она прильнула ртом к его губам и начала делать искусственное дыхание.
– Боже мой! Боже мой! Кеннет! – В дверях стояла Айрин Мэнсфилд, рядом валялся букет цветов, выпавший из ее рук.
– Выйдите отсюда! Давай, давай! – По лицу Евы градом катился пот. Наконец она услышала шаги бегущих по коридору, зазвенели тревожные звонки.
– Отойдите! Отойдите, пожалуйста!
Она отодвинулась, встала на ноги и стала наблюдать за работой врачей.
Линия на мониторе была прямая, а это означало, что пульса нет. «Вернись! – приказывала мысленно Ева. – Черт тебя побери, вернись!»
Она видела, как ему сделали укол адреналина.
– Реакция отсутствует, – сказал кто-то.
Врачи быстро смазали гелем небольшие диски. Последовал приказ «Начали!», после чего тело Стайлса подпрыгнуло от сильного электрического разряда. Но линии сердца на мониторе оставались белой и голубой.
Еще раз к его груди приложили диски, и вновь тело Стайлса подпрыгнуло и опустилось. Однако на этот раз заработал биппер, а голубая линия сердца вздрогнула и стала медленно краснеть.
– Синус ритма. Есть пульс!
За спиной Евы кто-то ахнул, и она оглянулась. В дверях по-прежнему стояла Айрин, закрыв лицо руками.
– Сообщите о его состоянии.
– Он жив. – Врач с холодными глазами и шафрановой кожей мельком взглянул на Еву. – Из-за острой нехватки кислорода в крови поражены некоторые участки мозга. Если нам удастся сохранить ему жизнь, это поправимо.
– А вы сможете сохранить ему жизнь?
– Мы для этого здесь находимся. – Он положил свой блокнот в карман халата. – У него хорошие шансы. Если бы он повисел еще несколько минут, этих шансов вообще бы не было. Медицина прошла большой путь и добилась серьезных успехов, но оживлять мертвых мы еще не научились.
– Когда я смогу поговорить с ним?
– Вам этого никто сейчас не скажет.
– Хотя бы приблизительно!
Читать бесплатно другие книги:
