Просто будь рядом Робертс Нора
Веки графини затрепетали, Новелла вздрогнула, решив, что мать сейчас проснется, но она не проснулась.
Новелла долго сидела рядом с матерью. Гонг к обеду она слышала, но не пошла. Где-то через час Лили принесла ей на подносе холодного мяса и хлеба.
– Ваш отчим спрашивал, где вы, миледи, но миссис Армитадж сказала ему, что устала быть сиделкой и что нужно взять настоящую сиделку, а иначе она уволится. Он страшно рассердился, но ничего не смог сказать. Вам повезло, что вас там не было.
– Да, Лили. Сегодня вечером у отчима особенно плохое настроение, и я хотела побыть с мамой.
– Тогда я оставлю вас, миледи. Вам принести еще что-нибудь поесть?
– Нет, спасибо. Я скоро буду ложиться, потому что сама очень устала.
Когда горничная ушла, Новелла съела скудный ужин, потом села у материнской кровати и вскоре незаметно заснула.
Новелла так и просидела всю ночь в кресле. Проснулась она в половине седьмого, когда Лили пришла почистить камин и разжечь огонь.
– Боже, – зевнула она, потягиваясь, – все тело затекло.
Встав с кресла, Новелла пошла вниз. Чтобы не встречаться с отчимом, она спустилась не по главной лестнице, а шмыгнула по черной, в кухню.
Не увидев миссис Армитадж, Новелла сама отрезала себе толстый кусок хлеба и намазала его маслом. Походив по кухне, она нашла поднос с чаем, приготовленный для столовой.
«Ничего не случится, если я выпью чай здесь, а не там», – решила она и налила себе чашку чаю.
Посмотрев в окно, в утреннем свете она увидела разрушенную башню и улыбнулась, подумав о деньгах, полученных благодаря предусмотрительности отца.
– Уже недолго осталось… Скоро ты станешь такой же величественной, как раньше, – прошептала она, словно башня была живой и могла ее услышать.
Покончив с бутербродом и чаем, Новелла вернулась наверх.
«Нужно написать письмо доктору фон Гайдну», – напомнила она себе, направляясь к отцовскому кабинету.
Ее всегда охватывало чувство облегчения, как только она закрывала за собой дверь и погружалась в знакомый запах книг и кожи.
После ночи, проведенной в кресле, Новелла чувствовала себя разбитой, все суставы болели, но она внутренне собралась и села за стол писать письмо.
Когда письмо было готово наполовину, раздался стук в дверь.
– Кто там? – спросила Новелла, пряча листок в ящик стола.
– Миссис Армитадж, миледи.
Не дожидаясь разрешения, миссис Армитадж открыла дверь и с недовольной миной встала перед Новеллой.
– К вам джентльмен, миледи… Сэр Эдвард Мортон.
«О боже! Я не успею привести себя в порядок, – подумала Новелла, заметив свое отражение в стеклянной дверце книжного шкафа. – Придется сэру Эдварду принимать меня такой, какая я есть».
По дороге в гостиную Новелла задумалась о том, что могло привести его в Краунли-холл, и только сейчас вспомнила, что обещала написать ему и сообщить, придет ли к нему в гости на следующий день.
«Совсем из головы вылетело», – подумала она, остановившись на секунду перед дверью.
Войдя в комнату, она вдруг почувствовала себя очень неловко и пожалела, что не сбегала наверх умыться или переодеться.
– Ах, леди Новелла. Надеюсь, я не помешал вам, явившись в столь ранний час?
– Я, наверное, выгляжу как пугало, – промолвила Новелла, стараясь не избегать пристального взора сэра Эдварда.
И только когда их взгляды встретились, она заметила, что у него глаза очень необычного зеленовато-серого цвета. Она так в них засмотрелась, что даже не услышала, что он ей говорил.
– Леди Новелла? – окликнул он ее.
– О, простите, сэр Эдвард. Что вы сказали?
– Я сказал, что после нашей встречи я не мог думать ни о чем, кроме ваших слов о том, как вам хочется снова увидеть Саламандера, поэтому я пришел сюда убедиться, что вы верите в искренность моего приглашения. Мы, кажется, договорились на среду? Это завтра. Не соблаговолите ли ответить согласием? Прошу вас, леди Новелла. Я чувствую, что должен искупить вину перед вами.
От его взгляда – такого глубокого, такого выразительного – у нее по коже пробежали мурашки.
«Я не могу завязывать теплые отношения с человеком, который является другом отчима и который без зазрения совести купил папиных лошадей. Принять приглашение было бы предательством», – рассудила она, но вслух, к своему великому изумлению, произнесла:
– С удовольствием, спасибо, сэр Эдвард.
– В таком случае жду вас после обеда. Всего доброго, леди Новелла.
Он надел шляпу и поцеловал руку Новеллы, продолжая всматриваться ей в глаза.
Когда его губы прикоснулись к ее коже, у Новеллы внутри как будто все встрепенулось. Словно ее вдруг оживил сильнейший удар молнии. Нечто подобное она испытывала, когда прыгала с Саламандером через препятствия на всем скаку. Но нет, это было нечто большее…
Отдернув руку, как от огня, Новелла с удивлением почувствовала, что ее сердце забилось, как сумасшедшее.
«Что это со мной?» – пронеслось у нее в голове, пока они стояли молча.
– Я вас проведу до двери, – торопливо произнесла Новелла. Ей хотелось поскорее восстановить покой в некстати разволновавшемся сердце.
«Просто я обрадовалась, что увижу Саламандера… Да, все из-за этого», – сказала она себе, когда они вышли на крыльцо.
– Значит, до среды?
– Да, до среды…
Быстро развернувшись, она поспешила обратно. Первым ее желанием было подняться наверх, помыться и переодеться.
«Нужно немного полежать. Это меня успокоит», – сказала она себе.
Но, если бы Новелла остановилась на пороге и повернулась, она бы увидела, как сэр Эдвард, отъезжая от дома, вытягивает шею, чтобы посмотреть на нее в последний раз.
Глава 6
Остаток дня прошел для Новеллы как в тумане. Когда сэр Эдвард ушел, она поднялась наверх, чтобы вымыться и переодеться, но вместо этого прямо в одежде повалилась на кровать и заснула.
– Письмо доктору фон Гайдну! – воскликнула она, когда проснулась и вдруг вспомнила, что письмо еще нужно дописать и отправить.
Прибежав в отцовский кабинет, она достала письмо из стола и торопливо дописала. Времени идти на почту у нее не было, поэтому она зашла на конюшню попросить Неда отправить письмо.
– Миледи, как ее светлость? – спросил Чарльз, как только увидел ее.
– Пока без изменений. У меня есть поручение для Неда. Вы отпустите его ненадолго?
– Конечно, миледи. Что вы хотите ему поручить?
Новелла вручила Чарльзу письмо.
– Это очень важно… Я написала врачу из Лондона, специалисту по грудным заболеваниям. Надеюсь, он сможет выяснить, что с мамой.
– Значит, Нед поедет немедленно, миледи! Держи, парень. Бэлл может вернуться на пастбище. Возьми Причуду, она весь день маялась, так хотела побегать.
– Все такая же непоседливая?
– Не то слово, миледи. Сэр Эдвард много потерял, когда не забрал ее. Для такой старушки она еще ого-го.
Новелла улыбнулась.
– Хорошо, Чарльз. Пожалуйста, попросите Неда поторопиться, это срочное письмо. Чем быстрее доктор фон Гайдн окажется здесь, тем лучше.
Новелла понимала, что избежать обеда наедине с отчимом не удастся, поэтому собралась с духом и приготовилась к новой неприятной встрече.
Неприязнь к нему стала такой сильной, что Новелле стало противно находиться с ним в одной комнате.
В столовую она вошла с бьющимся сердцем и почувствовала большое облегчение, когда не застала там лорда Бактона.
«Надеюсь, он с мамой», – подумала она, усаживаясь за стол.
Лили поставила перед ней пустую тарелку.
– Лорд Бактон просил вас не начинать без него, – сказала она и ушла.
И Новелла просидела, сложа руки, добрых двадцать минут.
В животе у нее уже началось голодное урчание, когда дверь столовой распахнулась и вошел лорд Бактон.
Не сказав ни слова приветствия, лишь слегка кивнув головой, он с недовольным видом сел за стол.
– Прикажете подавать, милорд? – нервно спросила Лили.
Было очевидно, что все слуги боятся его. Рука Лили заметно дрожала, когда она накладывала черную икру на кусочек хлеба перед ним.
– Клади больше, глупая ты клуша, – рявкнул он, с презрением глядя на скромную порцию.
– Можете отдать лорду Бактону мою, – сказала Новелла. – Я не люблю икру.
– Слишком хороша для вас? – сказал он, откусив половину бутерброда.
– Нет, просто не нравится.
– Хотел бы я знать, что вам нравится, леди Новелла, кроме лошадей. А лошади, какими бы красивыми они ни были, не приведут под вашу дверь толпы поклонников.
– У меня пока нет желания выходить замуж. Я только что вернулась в Краунли-холл, – возразила Новелла.
– И чем дольше вы цепляетесь за юбку матери, тем труднее вам будет найти поклонника. В следующий раз, когда буду в Лондоне, я поищу для вас подходящего молодого джентльмена.
Новелла прекрасно понимала, к чему ведет этот разговор.
– И, надо полагать, у вас имеется какой-нибудь родственник, который подойдет для меня? – с ноткой сарказма в голосе поинтересовалась она.
– Вас так страшит возможность стать членом моей семьи, сударыня? – спросил он, сердито глядя на нее из-под сведенных бровей.
Новелла решила, что сейчас будет лучше сменить тему разговора.
– Вы ходили к маме? Как она?
– Все так же, – последовал равнодушный ответ.
– Я очень надеюсь, что специалист поможет ей.
– Что? Я ведь, кажется, запретил вам вызывать его.
– Маме нужен врач.
– Если я говорю, что с ней все хорошо, значит, с ней все хорошо. Специалист – дорогое удовольствие, а у нас и так слишком мало денег, чтобы тратить их на разных шарлатанов да знахарей.
– Доктор фон Гайдн – уважаемый профессионал. А что до денег, то, я вижу, у нас их достаточно, чтобы позволять себе дорогие закуски…
– Довольно! – завопил отчим так, что брызги его слюны несколько дюймов не долетели до ее тарелки. – Я уже говорил, если вам некуда девать деньги, отдайте их мне. У меня есть долги, которые мне нужно срочно оплатить, поэтому вы любезно передадите свои средства мне.
Новелла посмотрела в свою тарелку. Она уже устала каждый раз, садясь за обеденный стол с отчимом, слышать одно и то же, но на этот раз она не ответила.
«У него на уме одни деньги», – подумала Новелла.
Она посмотрела на дрожащую от страха Лили. Бедная девушка не знала, можно ли забирать тарелки.
– Лили, можете убрать со стола.
Горничная торопливо, словно боясь, что лорд Бактон может чем-нибудь запустить в нее, собрала тарелки, а потом принесла следующее блюдо – жареного фазана с кресс-салатом.
Когда Новелла начала есть, она заметила, что отчим с каждой минутой все больше выходит из себя.
– Повторяю еще раз, если у вас откуда-то появились деньги на оплату услуг этого доктора, я хочу об этом знать.
Новелла опять не ответила.
Для лорда Бактона это стало последней каплей. Швырнув на тарелку вилку с куском фазанины, он закричал:
– Вы будете мне отвечать! Откуда у вас эти деньги? Я приказываю отвечать!
И он грохнул по столу кулаком с такой силой, что стакан Новеллы подпрыгнул и упал на пол, разлетевшись на тысячу осколков.
– Ах, это лучший стакан! – воскликнула Лили и бросилась к разбитому стакану.
– Принесите совок и веник, Лили, – спокойным голосом велела Новелла и обратилась к отчиму: – Сэр, вы достаточно ясно дали понять, что не можете или не хотите платить за лечение мамы, и, поскольку в моей власти сделать это самой, я без колебаний оплачу расходы из своего кармана. Со своими деньгами я могу делать все, что захочу.
С этими словами она вышла из столовой под крики отчима. Бедная Лили убежала искать, чем прибрать осколки.
На следующее утро, после завтрака, который принесли Новелле на подносе в спальню матери, она села у окна, надеясь, что на горизонте появится доктор фон Гайдн.
В письме она просила его не тратить время на ответ и ехать прямо в Краунли-холл как можно раньше.
– Новелла, дорогая, ты здесь?
Резко отвернувшись от окна, Новелла поспешила к матери.
Графиня выглядела даже бледнее обычного, глаза ее запали. Дышала она с большим трудом.
– Что, мама?
– Хочется ячменного отвару. На буфете есть?
– Нет, но я схожу в кухню, принесу.
Не теряя времени, она побежала вниз. Лили, увидев ее в кухне, ахнула от изумления.
– Миледи? – с тревогой в голосе воскликнула она, не вынимая рук из большого таза, в котором мыла тарелки.
– Все хорошо, Лили. Я просто пришла взять ячменного напитка. Где миссис Армитадж его держит?
– В кладовой есть немного, миледи. Она сегодня утром первым делом его наготовила.
Последний раз Новелла заглядывала в кладовую давным-давно. Когда она открыла дверь, ее окутал запах дрожжей.
– Нашла, – прошептала она, заглянув в коричневый глиняный кувшин, накрытый муслином.
К тому времени, когда Новелла вернулась наверх, мать уже заснула. Новелла налила мутноватой жидкости в стакан и поставила его рядом с кроватью.
«Когда вернется миссис Армитадж, пойду готовить амазонку», – не без радости сказала она себе.
Ибо сегодня был день, когда она снова увидит любимого Саламандера!
В ожидании миссис Армитадж она снова села к окну. День был чудесный, солнышко сияло, в самом конце сада на вишнях начали распускаться почки.
Красивые цветочки на ветках наполнили сердце Новеллы надеждой.
Сразу после обеда, когда Новелла уже собралась идти на конюшню за Бэлл, чтобы ехать к сэру Эдварду, из дома в сбившемся набок чепце выбежала Лили.
– Миледи, миледи! Там мистер Гросс вас спрашивает… Говорит, пришел осмотреть западное крыло.
Новелла, не теряя времени, поспешила обратно.
– Простите, что не предупредил заранее, миледи, но мы с ребятами просто были тут поблизости и решили зайти посмотреть, что к чему, если вам удобно, конечно.
– Я как раз собиралась уезжать, но могу отвести вас в западное крыло.
Новелла провела его по коридору до полуразрушенных комнат в западном крыле здания.
– Как видите, здесь все совершенно запущенно.
Прощаясь, Новелла напомнила мистеру Гроссу, что, если вмешается отчим, он должен сказать тому, что оплачивать расходы будет она.
Но не успела Новелла уйти, как в западное крыло ворвался сам лорд Бактон. Увидев, что он приближается, мистер Гросс вывел своих людей через другую дверь и сам вышел.
– Что здесь происходит? Кто эти люди? – закричал отчим.
– Я не могу позволить Холлу разрушаться у меня на глазах, и, поскольку вы отказались платить за ремонт, я оплачу все из своего кармана, – решительно ответила Новелла и с этими словами развернулась, собираясь уходить.
Но лорд Бактон не желал так это оставлять. Он ринулся к Новелле и схватил ее за руку.
– Вы скажете, откуда у вас эти деньги, миледи, или пожалеете.
– Прекратите! Мне больно! – воскликнула Новелла, пытаясь освободиться.
Однако лорд Бактон, несмотря на свои лета, был сильным человеком. Пальцы его впились в нежную плоть так, что она побелела.
– Вы скажете, кто дает вам эти деньги, потому что я не верю, что у вас так много своих.
У Новеллы на глаза навернулись слезы. Как она ни старалась, освободиться из его сильных, как тиски, рук не получалось.
– Отпустите, пожалуйста! – взмолилась она.
– Сначала скажите.
К счастью, в этот миг появилась миссис Армитадж. Она посмотрела на вырывающуюся Новеллу и побледнела от ужаса.
– Милорд, карета подана. Вы опоздаете на встречу.
Лорд Бактон еще секунду смотрел горящим взглядом на Новеллу, потом отпустил ее руку.
– Поговорим об этом позже, – брызгая слюной, прорычал он.
Едва держась на ногах, Новелла вышла в зал. Увидев себя в зеркале, поправила шляпку и сделала несколько глубоких вдохов.
Постояв минуту перед зеркалом, она взяла себя в руки и пошла на конюшню, к Чарльзу, Неду и Бэлл.
– Она немного капризная, миледи, – сказал Нед, придерживавший лошадь, пока Чарльз помогал Новелле сесть в седло.
– Будьте осторожны, миледи, – предупредил ее Чарльз, когда она ударила каблуками в бока Бэлл, и ей показалось, что он говорил не только о предстоящей поездке.
Едва покинув земли Краунли-холла, она почувствовала громадное облегчение. Скакать по полям было приятно, она как будто стала собой прежней.
«Только здесь я свободна», – подумала она, когда впереди показались ворота дома сэра Эдварда.
Здание уступало Краунли-холлу размерами, но имело легкий, очень элегантный вид. Все в деревне знали, что Мортоны – старинный род, живущий за счет богатств, накопленных их предками во время становления Британской империи. Дед сэра Эдварда служил в Ост-Индской компании.
Новелле всегда хотелось побывать в Тизенхерсте. Когда Бэлл прошла легкой рысью через ворота, она увидела сэра Эдварда. Он стоял перед домом, словно ждал кого-то.
– Леди Новелла! – закричал он, сверкнув белозубой улыбкой. – Езжайте прямо на конюшню, найдете ее за домом. Саламандер ждет вас!
Когда она подъехала к конюшне, к ней подбежал конюх и взял под уздцы Бэлл.
– Где Саламандер? – задыхаясь, спросила она, спустившись на землю.
– В стойле в самом конце, миледи, – ответил конюх, отводя Бэлл к вороху аппетитного сена и поилке с водой.
– Саламандер! Саламандер! – закричала Новелла, взволнованно обегая взглядом стойла.
Громкое ржание указало ей, где искать любимца. Он высунул голову над дверью стойла и снова заржал.
– Саламандер!
Новелла бросилась к лошади и обхватила руками сильную шею. Конь зафыркал, радуясь встрече так же, как она.
– Мой красавец! Миленький! – воскликнула она, плача от радости. – Я так по тебе скучала.
– В таком случае вам стоит навещать его чаще. Как видите, он здоров и полон сил, – раздалось у нее за спиной.
Новелла обернулась и увидела сэра Эдварда, невероятно красивого в костюме для верховой езды.
– Спасибо, – смущенно промолвила она, захваченная врасплох.
«Он совсем не такой, как отчим, – подумала Новелла, когда сэр Эдвард достал из кармана морковку и скормил ее Саламандеру. – Он добрый и внимательный».
Как будто услышав ее мысли, сэр Эдвард усмехнулся и сказал:
– Вы, наверное, думаете, откуда я могу знать вашего отчима, если у нас такая разница в возрасте? Я учился в школе с его племянником, Джоном. На лето мы ездили в старое поместье Бактона…
– Которое он продал, когда женился на маме, – прибавила Новелла. – Хотя денег, которые он должен был выручить от этой сделки, что-то не видно.
Сэр Эдвард усмехнулся.
– Я думаю, вам не терпится покататься на Саламандере. Моя лошадь готова, а его недолго оседлать.
Второй раз Новеллу просить не пришлось. Она вышла вместе с сэром Эдвардом на площадку перед конюшней.
– Мое седло! – воскликнула она, увидев то самое седло, которое сэр Эдвард забрал всего несколько дней назад.
– Леди Новелла, я пытался объяснить, что беру его только для того, чтобы вы могли им пользоваться, но, боюсь, вы испугались самого худшего, так что я не успел ничего объяснить.
«Какая же я глупая», – подумала она, ступая на подставку, которую принесли, чтобы помочь ей сесть в седло.
Через минуту конюх привел красивого, черного как смоль жеребца для сэра Эдварда.
– Поедем к реке? – предложил он, прикрепляя седло.
Одно движение хлыстом, и Саламандер сорвался с места. Пока скакали через поле, Саламандер шел в нескольких ярдах впереди лошади сэра Эдварда.
– Давай, мальчик, – сказала своему скакуну Новелла, когда в отдалении показалась серебристая линия реки.
Спустя полчаса она первая оказалась у реки. Новелла спрыгнула с истекающего потом скакуна и повела его к прохладной воде.
– Вот, мальчик, пей, сколько хочешь.
– Уф, боюсь, мне за вами не угнаться! – тяжело дыша, сказал сэр Эдвард, когда спрыгнул рядом с ней. – Должен признать, вы отличная наездница, леди Новелла.
– Прошу, называйте меня просто Новелла, – улыбаясь, сказала она. – Здесь такие формальности ни к чему. – Оставив Саламандера утолять жажду, она пошла по заросшему травой берегу. – У меня с этим местом связано много счастливых воспоминаний.
– У меня тоже, – признался сэр Эдвард, подходя к ней.
– Каждое лето папа привозил меня сюда, когда у него выдавалось свободное время. Мы купались, устраивали пикники. Здесь он был не графом, а отцом, гуляющим с дочерью.
– Вы, должно быть, очень скучаете по нему, – вставил сэр Эдвард.
– Да. А теперь я боюсь за маму… Она очень нездорова.
– Вы вызвали врача?
– Да, он приходил в Холл, но не смог ей помочь, поэтому я послала за специалистом из Лондона… Доктор фон Гайдн. Я очень жду его.
– Думаете, это так серьезно?
– Я знаю это, иначе доктор Джоунс сам ей помог бы. Признаюсь, я боюсь самого худшего.
Сэр Эдвард внимательно посмотрел на нее, его зеленовато-серые глаза были полны участия.
– Как вы живете?
– Вы имеете в виду, после того, как мой отчим уволил всех слуг?
– Я…
– Не нужно извиняться, сэр Эдвард. Я понимаю, что в деревне и окрестностях прекрасно известно, что происходит в Холле. Я узнала об этом, когда побывала в нескольких местных лавках.
– Лорд Бактон из тех людей, которые превыше всего в этой жизни ценят материальные блага.
Читать бесплатно другие книги:
