Большая книга детективных приключений (сборник) Нестерина Елена

— Ты чего? — смутился Антоша.

— Если бы ты себя видел! — сквозь смех произнёс Витя и принялся счищать со своей кожаной куртки потёки чего-то липкого.

Антоша отклеил руки от седла, встал на ноги, которые предательски дрожали. Трудно всё-таки много дней сидевшему в плену герою ездить на мотоцикле…

— Посмотрись, посмотрись, — с этими словами Витя подтолкнул его к зеркалу, укреплённому на руле мотоцикла. — В чём ты весь, не пойму? Липкий какой-то… И меня всего извачкал.

Спасённый из плена герой посмотрел в зеркало. О ужас! Вместо лика, на котором отразилось благородное страдание и крайняя степень тюремного измождения, Антоша увидел вымазанную чёрной копотью перепуганную физиономию какого-то чертёнка. Да ещё и с всклокоченными волосами.

— Что они там с тобой делали? — потрогав жёсткие, торчащие строго перпендикулярно земле, Антошины вихры, спросил Витя Рындин. — Это гель, что ли, или лак? Чёрта тебя «ашки» заставляли играть, да?

Антоша потрогал свою голову, горько всхлипнул, грязной липкой рукой вытер нос.

— Да, это… — только хотел признаться он, но в это время Витя, тревожно оглянувшись, быстро затолкал его за мотоцикл. Антоша оказался между стеной и разгорячённой железной машиной.

— Тихо, сиди там, пока наши не подойдут, — прошептал он. — Тебя показывать нельзя. Кто-то идёт! Вдруг «ашки»!

Но это оказались не «ашки». Однако для перестраховки Витя больше Антошу из-за мотоцикла не выпускал. Так там бедняжка и сидел. И с негодованием безжалостно корил себя — зачем понадобилось ему поливаться виноградным соком? Как из-за этого пострадал его героический образ! На дурацкий сок, который растёкся и по волосам, и по лицу, и по одежде, за время гонки по дороге налипла грязь и копоть. И превратила его в клоуна, самого настоящего клоуна, а не в Скорбного Пленника, автора бессмертной драмы… Стоп! А драма-то всё-таки осталась у врагов…

— Вить! — выглядывая из-за мотоцикла, протянул Антон.

Но сказать он больше ничего не успел. Из-за поворота появилась Редькина. Услышав её шаги, Витя на всякий случай заставил Антошу спрятаться, для чего несильно стукнул его по макушке.

— Где он? — послышался добрый Зоин голос.

— Да вон он.

— Ой, ты зачем его туда загнал? — удивилась Зоя.

Витя в двух словах объяснил, зачем. И скомандовал:

— Мне нужно мотоцикл отогнать. А вы идите в школу. Под главной лестницей дождётесь Балованцеву. А до этого даже носа не показывайте.

— Потому что Мыльченко опять украсть могут… — с пониманием прошептала Редькина.

Антоша, поднявшийся из-за мотоцикла, снова ощутил свою значимость.

— Ой, а чего ж ты такой… — начала было Зоя, но Антон решительным жестом остановил её.

— За мной, Зоя, — повелительно произнёс он.

Витя усмехнулся, сбегал в школу, проверив, всё ли безопасно там. Он понимал, что если какие-нибудь «ашки» и есть сейчас в здании школы, то они наверняка ещё не знают, что Антошку похитили из их штаб-квартиры. Хотя как не знают? Им наверняка уже позвонили и сообщили о похищении…

Но нужно было надеяться на лучшее.

— Бегите! — вернувшись, дал команду Витя. — Зоя, ты стереги его!

— Да, Витя, да! — на бегу ответила Зоя.

Глава Х На одном фронте не спят

Тем временем в логове «ашек» бушевала настоящая буря. Вопли раздавались чуть ли не на весь дом.

— Да как же вы упустили! — не своим голосом орал Жека, с тяжёлым микрофоном в руке надвигаясь на проштрафившихся ребят из группы сопровождения.

— Вы чего, совсем борозды не чуяли? — не менее громко вопил Толик, вернувшийся с отменённого задания. — Куда вы смотрели? Как мы без Мыльченко?

— Как вот мы теперь выиграем? Слова-то ещё не дописаны! Не дописаны слова, понимаете? — подхватили те, кто оставался в квартире и спокойно ждал возвращения поэта и его сопровождения.

— Расслабились там, по улице решили прогуляться, а мы тут за вас работать должны!!!

— Мы в Москву хотим!

— А вы нас всех подставили!

Группа несчастных боялась поднять взгляды, устремив их в пол, да там и оставив. Все трое чувствовали себя виноватыми и не оправдывались. Они и сами удивлялись — как могли их запутать и отбить Мыльченко четверо мелких «вэшек»? И мотоцикл этот откуда взялся? Ведь не было же вроде в окрестностях никого? Как они их просмотрели…

— А где теперь этот Гуманоид их придурочный? — негодовал Жека.

Да, если бы слышал драматург Антоша, как резко отношение к нему сменилось с восторженного на презрительное, ох, он бы обиделся…

— «Где?» Уже со своими «вэшками» обнимается! — крикнул Толик.

— Вот хитрый паразит, оказывается! Таким шлангом прикидывался… — рыкнул Жека. — А на самом деле просто ждал, что его свои выкрадут. И мы ему верили…

— Он, наверное, не ждал, — проговорила красавица Маша, не поднимая головы. — Ему этот парень, который сегодня приходил, скорее всего, знак подал.

— Какой это парень сегодня приходил? — грозно поинтересовался Жека.

— С рекламой, — ответила Маша, которая тогда вместе с другими девочками выгоняла пана Теодора из квартиры. — Ты ему сам дверь открывал.

— Это левый какой-то пацан, распространитель или сектант… — пожал плечами Жека.

— А вот, получается, не левый. — Маша посмотрела ему в лицо. — Он прокламации раздавал. Видно, в квартиру-то что-то и забросил. То есть не что-то, а записку. А Мыльченко её подобрал, прочитал — и был таков!

— А кто его пустил?!! — голосом разъярённого быка начал Жека, но тут же осёкся. И так понятно, кто пустил…

Он сам.

Вокруг несмело засмеялись. Через полминуты засмеялись веселее и увереннее. Но когда смех уже грозил перейти в безудержный хохот, Жека, который всё это время стоял и усиленно размышлял, громко крикнул:

— Тихо! Вся эта фигня говорит о том, что в нашем лагере шпион! Да, самый настоящий шпион «вэшек»! Который всё это время был заодно с ними. Он и помог Гуманоиду убежать.

— Это как? — Пока ещё никто не понял, на каком основании Жека сделал такой вывод.

— А так. В квартиру этот ваш сектант с прокламациями условным сигналом позвонил: «Спартак-чемпион!» — Жека пристально оглядел присутствующих. — Я и открыл, потому что подумал — это свой идёт. Кто ему этот сигнал сообщил?

Собравшиеся стояли и молчали, глядя друг на друга и ожидая, что подлый предатель сейчас сам во всём признается. Ждали напрасно, предателя не было — но об этом никто из них не догадывался.

Генеральная репетиция рок-оперы остановилась. Да и вообще вся постановка была под угрозой срыва. Ведь до сих пор была как следует отрепетирована только одна-единственная первая картина. Даже того, что по сюжету должно произойти дальше, не знал никто. Потому что только сегодня в обед драматург Антон Мыльченко обещал предоставить тексты слов, которые должны были говорить и петь под музыку его похитители…

Тем не менее весь восьмой «А» класс уселся в большой комнате, сразу оказавшейся тесной, и приступил к тщательному разбору поведения каждого. Чтобы всё-таки выяснить — кто же этот предатель в их стане?

Арина Балованцева забежала под лестницу, где в самом уголочке сидели, точно маленькие мышки, Зоя и Антоша. Зоя слюнявила носовой платок и пыталась оттереть грязь с лица своего брата по мафии. Тот, видно, уже устав изображать героического страдальца, сидел смирно, не брыкался — и, кажется, был этому процессу даже рад.

— Ну, Антошка, поздравляю с выходом на волю! — улыбаясь, проговорила Арина. — Только сразу предупреждаю — наши в классе даже не подозревают о твоём похищении. Всем говори — ты болел. Ничего мы им про тебя не сказали, так как не хотели, чтобы все узнали, что у нашей мафии брата, то есть тебя, украли. Понял, Антоша?

— Понял, понял, конечно! Тайна — это правильно!

Антоша вскочил, стукнулся головой о потолок, вернее, об обратную сторону ступенек лестницы, и забормотал слова благодарности. Среди которых чаще всего звучало «мафия» и «Белая Рука».

— А ты думал? — довольным голосом произнесла Арина. — Мы без Белой Руки никуда.

— Мы же все вместе, мы — мафия… — пискнула Зоя Редькина, тоже выбираясь из-под лестницы.

— Да, Зоя, — согласилась Арина. — А теперь нам надо с этой нашей опереттой разобраться. Нас наши в спортзале уже ждут не дождутся.

— Репетируют, — добавила Редькина.

— Рындина с Шибаем ждать не будем. Пойдёмте в спортзал. И очень быстро! — проговорила Арина, выглядывая в коридор и внимательно осматриваясь. — Погнали, вроде всё спокойно!

Девочки схватили Антошу за руки и побежали к спортзалу. Идти предстояло далеко — через всю школу.

— Что наши репетируют? — переспросил Антоша.

— Оперетту, что, — не сбавляя быстрого шага, ответила Арина. — Сами сочинили. В основном Зоя постаралась.

И Арина кивнула в сторону Зои Редькиной.

Антоша выпучил глаза:

— Правда?

— Да, — ответила Арина. — Не один ты такой поэтический! Вот, сейчас начнём генеральную репетицию — и ты увидишь творчество юных.

Антоша вздохнул и тут же споткнулся. Зоя оглянулась на Антона и виновато опустила плечи. Арина бросила на неё пронзительный взгляд. Словно суровый индейский вождь посмотрел на своего воина, спрашивая: «Ты что это, не уверен в своих силах? И как раз на самом трудном участке тропы войны? Это твой подвиг, и им нужно гордиться, а не стесняться».

И Зоя Редькина всё поняла. Она улыбнулась Арине. Та весело подмигнула ей в ответ.

— Держись, Антон. Ты же с нами, — тут же проговорила Арина, обращаясь к поэту, у которого появилась конкурирующая фирма. — Мафия для тебя тоже трудное дело припасла. Ответственное. Будешь у нас в оперетте в главной роли?

Антоша даже остановился, но девочки, не давая ему расслабиться и броситься в раздумья, поволокли его вперёд.

— Ой, такая честь… — пробормотал Антоша, сразу же представляя, как он выходит на сцену в роли главного героя, а весь зрительный зал рукоплещет, рукоплещет…

— Ну, будешь? — ещё раз спросила Арина.

Они спускались по ступенькам к столовой. А как раз напротив столовой и располагался спортивный зал.

— Антоша, видишь, как тебе повезло… — подхватила Зоя.

А Арина тут же добавила:

— Да, честь, конечно! Потому что весь наш класс тебя непререкаемо уважает. Вот специально главную мужскую роль в нашей оперетте для тебя держали, никому не давали. Так что на тебе ещё и честь нашего класса лежит.

И Антон окончательно растаял. До чего приятно, что фортуна повернулась наконец к нему лицом! И из плена его спасли, и ждали его, чтобы отдать ему главную роль! Чудо, чудо! Счастье, счастье!

Антоша чуть ли не запел и не пустился в пляс. Но посмотрел на обычно суровую Арину, которая сейчас радостно ему улыбалась. И в восхищении залепетал:

— Ах, я готов на всё! Спасибо за доверие! Да, я согласен играть что угодно! Спасибо, спасибо! А оперетта тоже в стихах? А нам ведь завтра уже выступать? Так я стихи выучу, я их быстро учу, не беспокойтесь, девчонки!

И тут у самой двери в спортзал он остановился. И замолчал.

— Эй, брат Антонио, ты чего? — удивилась Арина.

— Да я… — замялся Антон.

— Что — ты?

— Да вещи я все свои в плену оставил, — пробормотал он. — Даже мобильный телефон в их лапах…

Арина махнула рукой:

— Заставим вернуть, не переживай! Ну, пойдём…

Но Антоша упёрся руками в дверь. И Арина пристально заглянула в его грязное, в разводах, лицо.

— Что ещё, Антоша?

— Эх! Я же почти предатель! — воскликнул бедный сочинитель. — Ведь я стихи-то писал в плену! Очень мне захотелось их написать, и я ничего поделать не мог…

— Не переживай, Антоша. — Арина положила руку ему на плечо. Говорила она совершенно серьёзно. — Ты же любишь стихи сочинять. Тут уж ничего не поделаешь. Где застало тебя поэтическое вдохновение, там и застало.

— Но оно же застало меня там, где я подневольно на врагов работал! И результат моего творчества явился миру в виде оперы! — На глазах у мальчика показались две маленькие слёзки, но он тут же активно размазал их по грязному лицу. — Рок-оперы!

— Ну и что? — Зоя Редькина протянула Антоше свой почерневший носовой платок, но Антоша гордо оттолкнул её руку.

— А то! Эти мои записи остались у врагов! Я их хотел уничтожить. Уже начал, но не успел! Получается, я для «ашников» всё сделал! А для своих, для своих…

— Тихо. Успокойся, — сказала Арина, и Антоша замер. — Считай, что ты эту оперу им в подарок от мафии написал. Ты же мафия?

— Мафия… — со вздохом согласился Антоша.

— Ну вот… Мы же в нашем Братстве Белой Руки все великодушные. Написал ты «ашкам» рок-оперу и подарил. Так что пусть они и играют твою оперу.

— Написал оперу в подарок от мафии? — воскликнул Антоша.

— Да, — ответила Арина, решительно открывая дверь спортивного зала. — Не переживай. И так для себя думай — мафия написала оперу в подарок.

А в это время в логове незадачливых похитителей Антона Мыльченко следствие окончательно зашло в тупик. Никто не хотел признаваться в том, что именно он на самом деле является шпионом «вэшек». Жека предлагал даже применить к своим одноклассникам пытки — настолько он был обижен тем, что сорвалась так тщательно спланированная и с блеском проведённая операция по захвату и использованию драматургической рабочей силы. Видя, что время не ждёт, руководители проекта Жека и Толик предложили взять реванш — и во что бы то ни стало вновь отбить у восьмого «В» Гуманоида Гениального, как его в шутку здесь называли. Чтобы тот закончил пьесу! И руководство рок-оперы уселось за составление плана штурма спортзала с последующим нападением на «вэшек» и захватом великого драматурга.

А эти самые «вэшки» тоже были все на нервах. Потому что их с большим трудом слепленная оперетта разваливалась на части, и никто ничего не понимал.

— Ага, вот они!

— Где вы были?

— Что это такое? — едва Арина и её братья по мафии появились в дверях спортзала, набросились на них одноклассники.

— Балованцева! Мы тут ради всех стараемся, а ты где-то таскаешься! — на весь спортзал кричала горластая Эльвира Накокова. — Нам что, больше всех надо?

Арина замерла, глядя на неё, а Накокова и хор других голосов громыхал:

— Да, правда, нам что, больше всех надо?

— Сейчас вообще уйдём!

— И Мыльченко припёрся, когда уже всё готово!

— Да, хитрый, явился на всё готовенькое!

— Балованцева, ты что, самая наглая, да?

И тут в спортзал вошёл Витя Рындин. Вмиг он оценил ситуацию и оказался возле Арины и двух других братьев Белой Руки.

— Ну-ка не ори на неё, — заслоняя предводителя мафии от вопящей, точно на базаре, Эльвиры Накоковой, сказал он.

Накокова посмотрела на него снизу вверх и сразу затихла.

— Вот так, — кивнул Витя и отошёл в сторону.

А Арина, оказывается, даже не услышала воплей танцовщицы кордебалета. Некоторое время она ещё постояла, глядя сквозь Накокову в пространство, а потом повернулась к Редькиной и сказала:

— Точно, Зоя! Вот как нужно сделать в месте: «И этой палкой бьёт по затылку…» Глаза вылупить, рот открыть, как в кукольном театре, — ам-ам! Так смешнее получится! Где текст?

Усердная Редькина сразу достала свою тетрадь с текстом оперетты, принялась вносить изменения.

Страсти сразу улеглись.

Антон Мыльченко, только что вырванный верными братьями по мафии из цепких рук похитителей и эксплуататоров, всё ещё никак не мог прийти в себя. Он жадно втягивал носом пыльный воздух свободы, ерошил свои задубевшие липкие волосы и смотрел по сторонам. Добрая Зоя Редькина заглядывала пострадавшему за искусство Антоше в лицо, пытаясь узнать, не нужно ли чего герою? Антоша только улыбался и вздыхал.

— Скажи, Арина, мы как мафия отличились в этой операции? — спросил он, когда Арина подошла к нему. — Я моментально понял ваш план! Я к вам по тайным знакам Белой Руки бежал — вы их в подъезде много нарисовали. Я сразу всё распознал. И план сработал! Мы с блеском победили ведь, да?

— Нет, Антоша, — отрицательно покачала головой Арина, — мафия может торжествовать победу тогда, когда наш класс в этом конкурсе выиграет. Вот тогда чистая победа будет. А пока рано ещё «Гром победы, раздавайся!» исполнять.

— Ах… Да, — согласился Антоша и вздохнул.

— Ничего, — успокоила его Арина. — Скажи лучше, ты отдохнул? Готов к артистической деятельности?

— Странный вопрос, — жеманно пожал плечами Антоша. — Ради искусства я всегда и на всё готов.

— Замечательно. Тогда подъём, — Арина протянула ему руку, и Антоша поднялся со скамейки. — Так, Антоша, соберись, соберись. Ну а теперь пойдём репетировать.

И Арина торжественно вывела к установленной возле волейбольной сетки декорации якобы выздоровевшего Антошу Мыльченко.

— Антон играет главную роль, — заявила она. — Зоя Редькина ему сейчас быстро всё объяснит. А мы давайте эту, как её… интермедию и первый танец ещё разок прогоним!

Работа закипела. Вновь послышалось странное пение, запрыгали девочки-кордебалетчицы, уже наряженные в самостоятельно изготовленные костюмы, зазвенел бодрый треугольничек.

Антоша Мыльченко, увидев и услышав слова песен оперетты, очень удивился.

— Ну, как тебе? Как видишь, про твоих клопов решили изобразить. Нравится? — с энтузиазмом поинтересовалась у него Арина Балованцева, которая к этому времени уже вошла в режиссёрский раж и, как какой-нибудь детский Мейерхольд, не стесняясь, руководила своими опереточными артистами.

— Ой, даже не знаю… — замялся Антоша.

— Ну, на твой-то сюжет похоже? У тебя же тоже про клопов было? Вот мы по стопам великого драматурга и пошли…

— А в той песенке были клопы и блошки, — пробормотал Антоша, не зная, что ответить. — А у вас, то есть у нас, только клопы, без блошек… Не так.

— Ну и ладно! — заявила Арина. — Какая теперь разница. Без блошек перебьёмся. Зато своё собственное произведение придумали, ни за кем не повторили. Клопы, любовь и смерть — получилась супероперетта! Давай-ка выходи, актёр Мыльченко, на сцену!

— Да что я, что я, я не против… — бормотал Антоша, подходя к линии баскетбольной разметки.

На самом деле ему сюжет и слова даже нравились, просто Антоша не мог вот так сразу в этом признаться. К тому же — кто их сочинил? Ладно бы Арина Балованцева, а то ведь Редькина, Редь-ки-на! И Антоша, посмотрев на свою партнёршу, то есть на исполняющую главную женскую роль Зою Редькину, с удивлением покачал головой и после взмаха Арининой руки запел, глядя в листочек со словами.

Прибежавший в школу последним Костя вместе с Витей Рындиным тщательно охраняли подступы к спортзалу — на случай возможного штурма «ашками». Своим они объяснили, что это делается для страховки — для того, чтобы последнюю стадию подготовки не подсмотрели конкуренты. В их сопровождении Антон Мыльченко сходил в мужской туалет и смыл грязь с лица, даже голову тёплой водой с мылом тщательно вымыл, так что теперь он спокойно изображал клопика, не боясь насмешек языкастых одноклассниц.

Был уже поздний вечер, когда в свою вотчину — нежно любимый спортивный зал — пришёл Пётр Брониславович Грженержевский. Боясь, что его подопечные перетрудятся, переутомятся и будут завтра на драматических соревнованиях в очень плохой форме, он принялся решительно выгонять ребят из спортзала.

Те упросили его дать им ещё полчаса и продолжили репетицию своей нескладушки-неладушки. Пётр Брониславович уединился в каптёрке, честно отсидел полчаса и вернулся в спортзал.

— Ну, гаврики, всё! По домам! — скомандовал он. — Время уже очень позднее.

Однако артистам оперетты было понятно, что ничего они ещё не успели сделать. Не хватало всего лишь одного дня.

— Пётр Брониславович, не успеваем мы, — обратилась к нему Арина Балованцева. — Разрешите нам на всю ночь тут остаться.

— Как — на всю ночь? — удивился Пётр Брониславович. — Всем?

— Ну, хотя бы тем, кто очень нужен, — пояснила Арина. — А остальные ещё часочка два порепетируют — и по домам разойдутся.

— Так кто конкретно должен остаться? — спросил Пётр Брониславович.

Остаться хотели все. Но это было невозможно, да и не нужны были обязательно все. После недолгих переговоров с Ариной Пётр Брониславович сдался. Он сходил и договорился с охранниками, а когда вернулся, велел всем тем, кто задерживается в спортзале, и тем, кто вообще остаётся в нем на всю ночь, позвонить родителям и предупредить их об этом. Пусть встречают, разрешают-запрещают — одним словом, оказываются оповещёнными.

Арина Балованцева после короткого звонка родителям позвонила своему благородному брату по мафии — пану Теодору. Поблагодарила его за помощь. И согласовала с ним план дальнейших действий…

Уходя, Пётр Брониславович пообещал наведаться домой к родителям Зои Редькиной, которая единственная не смогла дозвониться до родителей, и сообщить им, где их дочка будет проводить сегодняшнюю ночь. Зоя этому была очень рада, потому что очень боялась своих предков, любивших выпить. Лишний раз не оставаться дома — было для неё праздником.

По просьбе мафии Пётр Брониславович пообещал также навестить маму Антоши Мыльченко — и ей тоже рассказать, что её сынок активно и успешно участвует в репетиции грандиозной постановки.

Наконец классный руководитель, прочитав своим ученикам множество инструкций, покинул спортзал. И ночная репетиция началась.

За час до этого Витя Рындин и Костя Шибай обнаружили у двери спортзала нескольких ребят из восьмого «А» класса. Двоих удалось схватить, остальные резво умчались.

— Вот видишь, Арина, я же говорил, что они явятся! — подбегая к Арине, зашептал Костик, пока Витя Рындин в коридоре крепко держал пойманных шпионов, не давая им никакой возможности удрать.

— Что им нужно? — спросила Арина, которой снова пришлось бросать репетицию.

— Как что им нужно? Мыльченко нашего! — воскликнул Костик. — Вынюхивают, можно его у нас украсть или нет.

— Ясно, — кивнула Арина. — Где они? Я с ними поговорю.

Вслед за Костиком она вышла из спортзала — как раз в тот момент, когда из-за угла показались ещё трое «ашек». Они явно намеревались отбить у Вити своих. Но тот заломил бедным пленникам руки так, что они даже пошевелиться не могли. И только жалобно смотрели на одноклассников и отрицательно мотали головами — не трогайте, мол, нам ещё хуже будет.

— Эй, подойдите к нам! — крикнула Арина в направлении свободных «ашек».

Костик продублировал её просьбу. Ребята из «А» класса в недоумении приблизились. Витя Рындин ослабил хватку. Пойманные им «ашки» распрямились и облегчённо вздохнули.

— Ребята, вам, я понимаю, наш Мыльченко нужен? — спросила Арина, обращаясь ко всем присутствующим в коридоре ребятам из восьмого «А» класса.

— Ну, — сказал один из них.

— Не «ну», а «всё», — заметил Костик, разводя руками. — Не получите. Лучше и не дёргайтесь.

— Почему это? — удивился все тот же парень.

— А потому что вы его упустили, значит, сами и виноваты, — заявила Арина. — Так что раз вы сами сказали, что это игра, так уж и играйте по-честному. Обещаете? Пьеса у вас есть, Мыльченко вам её написал. Так вот и ставьте по ней свою оперу. Мы вам её дарим.

«Ашки» замерли в удивлении и сразу не нашлись что ответить. Только закивали и забормотали невпопад: «Обещаем», «Ага», «Ну»…

— Тогда всё. Не сомневаюсь, что дальше вы честно будете играть. Счастливо! Витя, отпускай, — скомандовала Арина.

Витя отпустил ребят. Арина развернулась и ушла в спортзал. Её братья по мафии — Витя с Костиком — последовали за ней, оставив «ашек» одних. Так что тем тоже пришлось покинуть школу и отправляться к своим со странным донесением.

— Думаешь, они просто так от нас отстанут? — уже в спортивном зале спросил у своего предводителя брат Костик. — И что завтра на концерте не подстроят нам никакой гадости?

— А зачем? — удивилась Арина. — Не должны, я думаю. Ведь это будет с их стороны непорядочно.

Костик хмыкнул, но ничего возражать не стал. Подумал только, до чего же Арина доверчивая — ещё хуже Редькиной. И решил сам при помощи, может быть, Вити Рындина обеспечивать безопасность.

Глава ХI …И на другом фронте не спят

Квартира, где ещё совсем недавно сидел в заточении Антоша Мыльченко, ходила ходуном. После долгих дебатов верховное главнокомандование решило действовать на нескольких направлениях одновременно. И пока мальчишки придумывали, как поудачнее напасть в школьный спортзал, разгромить ставку «вэшек» и отбить поэта Гуманоида, девочки ползали по бывшей темнице этого Гуманоида. Они упорно собирали разрозненные и порванные пополам листочки с текстом Антошиного творения. Подумаешь, решили девочки, Антона Мыльченко одноклассники утащили! Зато его бесценное творчество у них осталось! Вот он, готовый текст для рок-оперы… Ставь — не хочу! Нужно только разобраться в том, что этот Мыльченко написал.

И когда девочки поделились с Жекой и его помощниками своими идеями и показали найденные листки, дело наконец сдвинулось с мёртвой точки.

Так появились возле спортзала диверсанты-разведчики.

Так одновременно с этим началось исследование текста драматурга Мыльченко.

Теперь командир Жека негодовал по другому поводу — зачем столько времени потратили на разговоры о том, нужно ли отвоёвывать у «вэшек» их великого драматурга обратно, да ещё и на поиски так и не обнаруженного агента этих «вэшек» в своем тылу! Когда можно было просто брать написанный Мыльченко текст рок-оперы и быстро-быстро ставить её! А теперь всего лишь ночь на всё про всё осталась…

Спать никто из учеников восьмого «А» тоже сегодня ночью не собирался. Ведь обстановка у них была гораздо хуже, чем у «вэшек». Те хоть знали, о чём у них в оперетте идёт речь. Постановочная группа рок-оперы не знала даже этого…

— Мы должны выиграть, — говорил Жека, и глаза его горели азартом и жаждой славы. — У нас так всё хорошо началось! Такая была проведена операция! Мы так всё тщательно продумали… Хочется же выиграть!

— Очень хочется, — поддержали его одноклассники.

— Москва…

— Успех…

— Большой театр…

— Оценки на балл выше…

— Целый день не учиться!

— И главное — показать, что мы круче всех! — воскликнул Жека, который готовил себя к карьере то ли великого полководца, то ли политика — он ещё точно не выбрал, но командовать народными массами и блистать на их фоне очень любил. — А мы же круче всех? Мы выиграем? Мы победим?!

— Да! — взбодрились Жекины одноклассники.

— Тогда вперёд! У нас ещё целая ночь. Успеем! Ну, за дело! — скомандовал Жека.

— А как же с «вэшками» быть? — спросил кто-то из ребят. — Обидно всё-таки…

— Есть у меня некоторые соображения, — ответил Жека. — А сейчас работаем, работаем!

И постановщики рок-оперы, забыв про сон, взялись за работу.

…Писанину Антоши разобрать оказалось очень трудно. Но в восьмом «А» относились к его текстам благоговейно — ведь такой поэт, из-за которого класс готов был пойти на класс, фигни не напишет!

Поначалу было легко — все порванные пополам и найденные в разных углах комнаты листки были из одной тетради — в зеленоватую клеточку. И хоть Антоша не утруждал себя тем, чтобы нумеровать страницы, понять, что за чем идёт, ещё было можно. К тому же все знали сюжет того, что происходило в самом начале рок-оперы.

Но дальше пошло все сложнее и сложнее. Почерк Антона становился непонятнее и непонятнее, стихи перемешивались с картинками — всё решётки, кандалы, виселицы, грустнейшие физиономии страдальцев…

Все поняли только, что речь шла о каких-то сокровищах, которые нужно было отдать некоему отцу принцессы. То есть, наоборот, не отдавать их, а захватить себе. Тайну сокровищ знал тот самый Скорбный Пленник, который, как бы его ни мучили, не говорил, где они находятся. Король Альбумар — главный злодей — долго пытал Скорбного Пленника. Что происходило дальше (а видимо, что-то непременно происходило, просто листков со стихами про эти события не удалось в квартире обнаружить), было неясно. Зато потом сюжет чуть определился — к делу подключилась принцесса. Она уже села на коня, попрощалась со своими подружками и собралась куда-то скакать. А вот дальше — снова тёмные места. И к чему относилась куча совершенно непонятных стихов и песнопений, никто из учеников восьмого «А» даже предположить не мог…

Выслушав примерный сюжет, который совместными усилиями воссоздали ребята по записям Антона Мыльченко, Жека глубоко вздохнул и сказал:

— У нас история наверняка покруче, чем у всех, получилась! Эх, как бы узнать, чего этот Гуманоид там дальше наплёл?! И чем всё кончилось. А это вот к чему относится? Вообще ничего непонятно!

С этими словами он поднёс к глазам листок, где Антошиным кривым почерком было написано:

Тут призрак спустился

Прекрасного дона.

Страницы: «« ... 89101112131415 »»

Читать бесплатно другие книги:

Симпатичный островок, который можно обойти за двадцать минут, свободный от мобильной связи и других ...
Наш человек на фронтах Великой Отечественной… Невероятное путешествие из января 2011-го в июль 1941-...
Тысячи лет длится противостояние двух великих государств – Инталии и Гурана. Однако силы противников...
Сэр Томас Мальтон возвращается на родину из далекого похода, перед которым самые влиятельные сеньоры...
С давних времен разумные существа любили развлечься охотой, но рано или поздно любое цивилизованное ...
Дайнеке уже не первый раз снился этот сон: женщина в красном платье пытается скрыться от убийцы, но ...