Большая книга детективных приключений (сборник) Нестерина Елена

В руках он держал

Для героя корону…

Этот листок был как раз из категории тех, которые непонятно к чему относились.

— Вот в какой момент спускается этот призрак? К кому и где? — Жека гневно махнул листком. — Для какого героя держал он корону?

— Эх, поймать бы этого Гуманоида да навернуть бы ему промеж глаз — за такую писанину! — не выдержал один из ребят. — Но ведь нельзя — талантливый он, подлец…

— А смылся-то как талантливо!

— Вот что значит — талантливые люди талантливы во всём…

— Только что же он тут написал, этот талантливый? — И ребята вновь склонились над Антошиными бумажками.

И пока в соседней комнате певцы и музыканты настраивали магнитофон, колонки и микрофоны, чтобы начать репетировать, дешифровщики текста продолжали ломать головы.

…Наконец раздалось пение под музыку. Голоса нескольких человек звучали всё громче, увереннее — то есть дело пошло на лад. А когда часа в четыре ночи сверху, снизу и с боков в квартиру застучали соседи, ребята поняли — жизнь окончательно налаживается. Рок-опера встаёт на нужные рельсы!

Всё больше были довольны собой и своей опереттой и ученики восьмого «В». Хлопая сонными глазами, носились они по своей огромной репетиционной площадке. Их песни тоже звучали всё лучше и лучше.

А когда в середине ночи в спортзале появились классный руководитель Пётр Брониславович и его жена Галина Гавриловна, нагруженные сумками с газировкой и провизией, жизнь для ребят засияла радужными красками.

Сон со всех точно ветром сдуло. Радостно набросились замученные артисты на мясные котлеты, на вкусные бутерброды с ароматными колбасами, ветчиной и сыром, захрустели одноразовыми пластмассовыми стаканчиками, наливая в них сладкой газировки и сока.

— За вашу победу, ребятки! — подняла стаканчик вверх румяная Галина Гавриловна — молодой и красивый технолог с мясокомбината. — Завтра я приду за вас болеть!

— За победу! — слаженно грянул хор.

…Когда Пётр Брониславович с супругой покидали стойких маленьких артистов, те чуть не плакали. Они толпились у двери, сопели, бормотали что-то и махали руками — так выражалась их безмерная благодарность.

— Вот это человек, наш Брониславович! — когда за классным руководителем и его женой захлопнулась дверь, первым произнёс Костик Шибай. — Ну к кому ещё так хорошо относятся? А мы что можем для него сделать?

— Победить завтра, — пискнула Зоя Редькина.

— Да! — согласились все.

И с удвоенной энергией кинулись творить чудо-оперетту.

Квартира Жеки продолжала оглашаться звуками музыки и пением. Только звучало всё это чуть-чуть потише. Да теперь к этому спешно прибавились ещё и танцы. Те самые, которые репетировали в школьной рекреации и которые увидела мафия.

А дешифровщики текстов продолжали свою трудную работу.

— А это вот что тут такое написано? — склоняясь над половинкой Антошиного листка, воскликнула белокурая Маша. — Посмотрите, я уже ничего не соображаю!

Сразу несколько человек заглянуло в лежащий перед ней листок. Маша ткнула пальцем в строчку, на которой среди прочего было написано: «ХОР. ПЕСНЯ». Далее следовал текст очередной песни.

— Это что может значить? Хор, песня… — размышляла Маша. — Вот насочинял, паразит. Выкручивайся теперь за него!

— Может, это значит: «Хорошая песня»? — предположил Толик. — Тогда её нужно петь особенно хорошо и громко.

— А если это значит «Хоровая песня»? — резонно заметила одна из девочек.

— Тогда мы её тем более будем хором петь! И очень хорошо! — решительно заявила Маша, схватила листок с «ХОР. ПЕСНЕЙ» и понесла его артистам для разучивания.

Странную картину мог наблюдать тот, кто в предрассветный час заглянул бы в спортивный зал семнадцатой школы. На стопке гимнастических матов, тяжёлым матом же и укрывшись, сладко спали несколько мальчишек. На соседней куче матов расположились девочки.

А возле картонной декорации, которая изображала какую-то деревянную дверь, ансамбль подпевал, тройка танцовщиц и главные герои добивались слаженности своих действий. Когда Арина Балованцева, взмахнув рукой, в сто двадцать пятый раз скомандовала начинать, артисты вновь запели и закружились. Арина внимательно следила за ними. Скоро эта партия артистов должна была отправляться на маты спать. А сменить её на сцене предстояло тем, кто дрых сейчас без задних ног. Настоящей проблемой было ещё добудиться их…

Витя Рындин подошёл к Арине, сидящей на длинной скамейке. Только что он укрывал курткой Костика Шибая, который уснул на своем посту около входной двери. Правда, уже давно никто не делал попыток проникнуть в спортивный зал, но Костик упорно продолжал сидеть у входа и караулить.

— Вить, ты чего не спишь? — принимая из рук Вити стаканчик со своим любимым «Колокольчиком», спросила Арина.

— А ты?

— Мне нельзя, — ответила Арина, махая рукой подпевалам, чтобы они прекратили петь и не заглушали солистов. — Без меня, видишь, никак. А ты иди. Ты же ещё вообще не спал.

— Но ты тоже не спала.

— Я режиссёр сейчас, Витя, — повернувшись к нему, сказала Арина, зевая и закрываясь ладошкой. — Надо всё доделать. Да и осталось-то чуть-чуть. Так что не могу я спать.

— А раз ты не спишь, то и я не буду, — усаживаясь рядом с Ариной, заявил её верный друг и телохранитель.

— Спасибо, — прошептала Арина.

И улыбнулась. Но так, чтобы Витя не заметил.

Глава ХII Утро…

И вот наступило утро. Яркими солнечными лучами наполнился спортивный зал, так что пришлось выключать прожекторы.

Рассвело и в Жекиной квартире. Уже две старушки-соседки, ранние пташки, не поленились, выползли из своих жилищ и принялись названивать в Жекину дверь, требуя немедленно их впустить. Чего старушки хотели? Конечно, разъяснения того, почему у этого негодяя Евгения в квартире музыка всю ночь играла. Жека мужественно держал оборону — разговаривал с ними через дверь, чтобы не отвлекать своих артистов от последних мгновений репетиции. Старушки грозили ему полицией, тюрьмой и сибирской ссылкой в лагерь для малолетних преступников. Жека соглашался, но дверь не открывал.

В школе начались уроки. Пётр Брониславович появился на своём рабочем месте. Первым по расписанию был у него сегодня урок физкультуры в одном из седьмых классов. И он не пустил семиклассников в спортзал, а с утра пораньше выгнал их на свежий воздух.

Потому что в спортзале у его подопечных продолжалась репетиционная работа. Те же ребята из восьмого «В», кто мог быть пока свободен, отправились на уроки.

А Арина с Зоей в очередной раз переписывали слова — потому что то и дело в тексте всплывали разные ляпсусы и нестыковки. Антоша Мыльченко крутился рядом, пытаясь давать дельные советы. Он чувствовал свою особую значимость и ответственность, а потому старался быть полезным везде.

Витя Рындин сидел рядом с ними — внимательно следил за Антошей. Сегодня ночью Косте Шибаю пришла мысль о том, что «ашки» могли пронюхать о том, что Антошка будет играть в оперетте главную роль, а потому чисто из вредности утащить его. Чтобы постановку оперетты сорвать. Чтобы конкурентов было меньше, а шансов на победу соответственно больше, этих конкурентов нужно нейтрализовать… Витя хоть и заявил Костику, что того уже самым настоящим образом клинит, но помогал ему нести бдительное наблюдение. Мало ли…

— Балованцева, Балованцева! — на большой перемене влетела в спортзал Даша Спиридонова, которую с репетиции пока отправили на уроки. — Ага, вы тут сидите, не учитесь, одни мы должны как дураки…

— Ты что-то хотела сказать, Даша? — спокойно спросила Арина. — Выкладывай. А нет — будь добра, не кричи. Ты мешаешь.

Спиридонова сразу осеклась.

— Там, в учительской, сейчас жеребьёвка будет происходить! — сказала она. — В смысле восьмые и девятые классы будут тянуть бумажки, кто за кем сегодня выступает. А мы…

— Ну что, и нам нужно бумажку вытянуть, — согласилась Арина.

— Ну, ну… — пробормотала Даша нетерпеливо. Затем, точно запыхавшийся пони, взмахнула чёлкой и, будто копытцем, забила по полу туфелькой.

— Так какие проблемы: беги, вытяни нам эту бумажку, — с удивлением посмотрела на неё Арина. — Мы же должны знать, после какого класса нам выступать?

— Да.

— Тогда действуй, мы ждём тебя.

Даша убежала. Витя Рындин с восхищением посмотрел на Арину. Он себя так вести не умел. А Балованцева умела. И была в этом просто прекрасна, как настоящая королева. Вите ещё сильнее захотелось быть Арине полезным, нужным, мечталось защитить её от кого-нибудь, чтобы Арине было от этого хорошо, чтоб она оценила… Он поднялся со скамейки, непонятно зачем, но старательно отогнал от Арины своих же родных одноклассников — участников хора. Сказал им, чтоб подождали с вопросами: ведь Арина занята. И с приятным чувством выполненного долга вновь уселся возле предводителя.

Весть Даша Спиридонова принесла быстро — восьмой «В» выступал вторым. После балета.

— Нашим врагам и конкурентам «ашкам» больше повезло, — обиженно шепнул Арине Костик, — они предпоследними будут играть.

— Ничего не повезло, — покачала головой Арина. — К этому времени люди уже просто устанут смотреть. Шуметь все будут, гадости из зала кричать.

— Нет, они на нас все гадости истратят, — не согласился Костик. — Всю нашу постановку обсмеют…

— Плохо вторыми! — вопила Накокова. — Плохо! Кто тебя просил, Спиридонова, такую бумажку тащить?

— Сама бы и тащила, раз не нравится! — прелестницы из кордебалета уже готовы были сцепиться.

Антоша Мыльченко по доброте душевной попытался было их разнять, но вместо этого получил пинок и отлетел в сторону.

— Выходим, ребята, надо декорацию нести! — звонко крикнула Арина. — И Антошу берегите, чтоб ему с фингалами не пришлось выступать. Тогда уж точно опозоримся. Ну, пацаны, хватайте нашу супердекорацию!

Так что девочкам пришлось расцепиться и расступиться. Мальчишки подхватили сложенное пополам картонно-бумажное изделие и поволокли в актовый зал. Подхватив костюмы, музыкальные инструменты и незатейливый реквизит, девочки побежали вслед за ними.

На всём пути от спортзала к месту проведения театрального конкурса на артистов и декорацию глазели все, кому не лень, и отпускали комментарии:

— Это кто?

— Восьмой «В».

— Про что они будут показывать-то?

— Да вообще не разберёшься. Они ж тупые, только в «Весёлых стартах» бегать и умеют…

— Мы только бегать умеем? — Костик Шибай, услышав такое, хотел было бросить злосчастную картонную дверь и немедленно схватиться с обидчиками. Да и остальные ребята были не прочь — зря они, что ли, в хоре пели и подпевали, ночь не спали и с девчонками ругались? А их так нагло обзывают… Но Арина Балованцева кинулась к мальчишкам, призывая не обращать внимания на шутки толпы.

Так восьмой «В» добрался до актового зала.

И тут же, у самых дверей, столкнулся с «ашками», которые тоже пришли со своим постановочным имуществом. Свалив декорацию на плечи остальных, Витя и Костик тут же загородили собой Антошу, которого Арина и так уже поручила торжественно вести под ручки четырём девочкам. Те облепили его так, что ни с одной стороны не подойдёшь.

— Он очень устал, девчонки, — объяснила она. — Так что поддержите Антошку. Кто нам ещё клопика сыграет? Берегите как зеницу ока нашего артиста!

И девочки берегли. Помощь Вити и Кости так и так не понадобилась бы. Тесно было возле актового зала — просто так человека не утащишь.

Ученики восьмого «А» гордо плыли мимо своих конкурентов. Они были собой довольны. Тёмной ночью они самостоятельно придумали финал для своей истории. По их версии, принцесса оказалась очень боевая. Она, уже без песен, которые сочинить мог только великий поэт Мыльченко, прискакала, замолотила мечом и короля Альбумара, и всё его войско. Освободила Скорбного Пленника, они вместе откопали сокровища и тут же торжественно поженились.

И всё это уже сопровождалось лишь «а-а-а» под музыку и зажигательными танцами. Так что пусть рок-опера выходила гораздо короче, чем предполагалось, восьмой «А» кое-как вывернулся. И теперь совершенно уверенно рассчитывал на победу.

Сонные, замученные, но чрезвычайно довольные собой «ашки» торопились скорее на сцену.

— Чего смотрите? — кричали они ничего не понимающим «вэшкам». — А мы сами всё сделали!

— Без вас обошлись!

— Потому что и так без сопливых скользко!

— Почему это им без сопливых скользко? — недоумевали по этому поводу в восьмом «В».

— Что это за вопли про сопли?

— Чего это «ашкам» от нас надо?

Но мафия, которая знала, от кого и чего именно «ашкам» было надо, только переглядывалась, не желая рассказывать правду.

— Наверно, они всем так говорят, — успокаивали своих Костя, Арина и Зоя.

— Чтобы деморализовать конкурентов.

— С толку сбить, расстроить…

— А, понятно…

И все решили не обращать внимания на происки врагов.

Восьмой «В» класс вслед за своей декорацией не менее торжественно вплыл в актовый зал.

— Так, это кто у нас? — подскочила к ребятам завуч Маргарита Алексеевна. — Ага, восьмой «В». Почему сегодня вас так мало на уроках было?.. Прогуливали без уважительной причины? Ладно, после разберёмся. А сейчас… Вы какими выступаете?

— Вторыми! — отрапортовала Спиридонова.

— Тогда давайте в кабинет музыки.

— А декорацию нашу? — спросила Арина.

— Вместе с декорацией… Нет. Оставьте её за сценой. Балет закончится, сразу и повесите. Ну, быстренько, быстренько. — И Маргарита Алексеевна принялась подталкивать восьмой «В» к сцене.

Там, за сценой, была маленькая комнатка, которая соединялась отдельной дверью с кабинетом музыки. И класс направился туда.

На подступах к кабинету восьмой «В» вновь столкнулся с «ашками». Несколько самых борзых мальчишек-«ашек», точно японские камикадзе, разбили толпу и оказались в самой гуще стана врага.

— Пацаны, гаси их! — скомандовал разъярённый Костик Шибай и первым бросился на чужаков.

Восьмой «В» охотно принялся молотить конкурентов.

— Чего вам тут надо? — вопили девочки.

— Пошли отсюда!

Мальчики, позабыв про хрупкую декорацию, вели отчаянный бой. И пока все до единого «ашника» не были выброшены из толпы на приличное расстояние, битва не утихала. Восьмой «В» вломился в кабинет музыки.

— Декорация! — ахнула Арина.

Помятая и потоптанная бумажно-картонная дверь, о которой забыли в пылу битвы, валялась на полу. Пока её подбирали и с помощью клейкой ленты приводили в порядок, наступило время начала конкурса.

— «Восьмой «В», что это за несобранность? — В кабинете музыки возникла завуч Маргарита Алексеевна. — Быстро в актовый зал! Выходите, я закрываю это помещение на ключ! Вы позже придёте, мы скажем, когда!

… — Вы поняли, братья? — когда мафия собралась вместе, направляясь в актовый зал, зашептал Костик, сияя свежей ссадиной под глазом. — Они, эти «ашки», обязательно что-то предпримут.

— Да, что же делать? — испуганно проговорила Зоя Редькина. — Навредят ведь, навредят!

— Ничего, — успокаивая своих друзей, ответила Арина. — Наша мафия будет настороже. Мы расставим посты, как договорились. Если их основной удар будет направлен не на Антошу и не на декорацию, шансов у них мало. Декорация закрыта на ключ, Мыльченко с нами. Главное, чтобы в классе не было паники. А мы будем очень бдительны.

Антоша горделиво расправил плечи, напыжился и оглядел своих друзей. Чувство собственной значимости просто распирало его. И пусть роль у него была коротенькая, всего-то три слова спеть, но она была главной. Так ведь никого другого из всего класса не хотели украсть враги и конкуренты! Поэтому он, Антоша, — фигура значительная. Когда ещё выпадет такое счастье?..

— Пойдём, герой. — Зоя и Арина подхватили его под руки.

И Антоша засеменил в актовый зал вместе с ними.

Глава ХIII Перед самым стартом

— Дорогие ребята, вот мы с вами и добрались до начала нашего замечательного конкурса. Который, надеемся, станет традиционным в нашей школе! — когда в зрительном зале стих шум, бодрым голосом произнесла Валентина Петровна, появившись перед закрытым занавесом.

— Нет уж, хватит! Ещё один такой конкурс я точно не выдержу! — шепнула Арина Вите, который сидел рядом с ней.

Чтобы выслушать речь завуча и познакомиться с жюри, все шесть классов-конкурсантов заставили присутствовать на торжественном открытии конкурса.

Так что школьный актовый зал был забит до отказа. Не хватило даже всех тех дополнительных стульев, которые принесли туда отовсюду, и множество народу стояло вдоль стен.

Арина оглянулась. Где-то там, среди зрителей, сидела Антошина мама, которую специально пригласили посмотреть на творчество её необычного сынишки. Арина заметила её — тоненькая, совсем молоденькая женщина, похожая на одиннадцатиклассницу, сидела возле Петра Брониславовича и его жены Галины Гавриловны, которая, как и обещала, пришла поболеть за трудолюбивых учеников своего супруга.

А ещё в зале сидел брат Белой Руки Федя Горобец, который явился в чужую школу помогать мафии. Во время выступления именно он должен был следить за обстановкой в зрительном зале, в то время как Витя Рындин блокировал бы подступы к сцене и кулисам.

Все актёры сегодняшних спектаклей сидели в зале и заметно нервничали. Они даже не смеялись и не галдели — в отличие от зрителей, которые всего лишь пришли посмотреть на то, что они создали.

Тем временем Валентина Петровна заговорила вновь:

— Ребята, я представляю вам жюри сегодняшнего конкурса. Это директор нашей школы Михаил Афанасьевич…

Конечно, раздались вопли и аплодисменты. Но завуч попросила публику, чтобы она вела себя потише и не затягивала процесс представления, потому что спектаклей предстоит сегодня увидеть очень много, целых шесть. И продолжала:

— Завуч по воспитательной работе Маргарита Алексеевна, учительница музыки Агнесса Леопольдовна, руководитель нашего школьного танцевального кружка Марина Михайловна. А председателем нашего жюри любезно согласился стать артист областного драматического театра Анатолий Растаковский!

Все, кого называла завуч, поднимались со своих мест и представлялись публике. Знаменитый артист Растаковский раскланивался особенно долго.

— Вот теперь поаплодируем! — скомандовала Валентина Петровна, когда тот накланялся вволю.

Весь зал дружно зааплодировал. Очевидно, изображая знаменитого артиста Растаковского во время его бенефиса, Валентина Петровна подняла руку вверх и потрясла ею, успокаивая публику. Было видно, что выступать со сцены ей, как и Маргарите Алексеевне, которая часто это делала, всё больше и больше нравится. И она говорила:

— Кроме того, в зале находится детское жюри, в состав которого входит представитель от победившего в прошлом конкурсе класса и по одному ученику из каждой параллели — от пятых, шестых, седьмых, восьмых, девятых, десятых и одиннадцатых классов. Мнение этого жюри составит один голос, который полноправно вольётся в процесс выставления оценок основным жюри.

Когда все всё поняли, Валентина Петровна собралась уходить со сцены и пояснила:

— Первым из сегодняшних конкурсантов выступит девятый «А» класс, которому по жребию досталось открыть праздник театра и радости. Через несколько минут вы, дорогие ребята и уважаемые господа взрослые, увидите балет «Долина фей и кобольдов» в его исполнении. А восьмой «В» может приготовиться. Его выступление вы увидите вторым номером.

Восьмому «В» не нужно было повторять два раза. Не разбирая дороги, ребятки бросились из зала.

— Так, восьмой «В», это что за стадо баранов? — вскочила со своего места Маргарита Алексеевна. — Ведите себя нормально, а то жюри вам быстренько очко снимет за такую беготню!

Восьмой «В» покидал зал под смех, шутки и улюлюканье. Но артистам оперетты было сейчас не до этого.

Арина Балованцева, которая предпоследней оказалась возле кабинета музыки, открыла дверь… И тут же с размаху получила по голове толстой книжкой «Структура драматического действия».

Нервы артистов оперетты сдали окончательно. Едва они очутились в кабинете музыки, который им открыла девочка из одиннадцатого класса — дежурная, помогающая в проведении конкурса, ребята влетели туда и судорожно принялись готовиться к спектаклю. Кто хватал музыкальные инструменты, кто пытался переодеться в театральные костюмы. Возник небольшой спор — кому где располагаться, кто где должен стоять, кому выйти — мальчикам или девочкам, чтобы не мешать переодеваться… И перешёл во всеобщую потасовку.

Но не успела Арина прийти в себя после удара книжкой, как кто-то дёрнул её за руку, и она оказалась в коридоре. Дверь захлопнулась.

— Ты жива? — спросил у Арины Витя Рындин, который не успел опередить своего командира и первым войти в кабинет, где бушевала стихия.

— Спасибо, Витя, — улыбнулась Арина, потирая голову. — Как ты вовремя.

— Да ладно, вовремя, — смутился Витя. — Опоздал чуть-чуть.

— Сейчас мы всё исправим.

Арина вновь открыла дверь. Бедная старшеклассница металась между разбушевавшимися детьми и не знала, что делать. Даже к выходу из этого помещения она прорваться не могла. А в комнатку возле сцены входить было нельзя. Там балерины расположились…

— Ребята, стоп! Послушайте меня, — громко сказала Арина. — Тихо. Всё нормально.

Её голос подействовал на галдящую толпу. Все пришли в себя и остановились. Мамед Батыров опустил баян, который он уже занёс над головой своего дружка, Накокова прижала к себе кружевные панталоны, которыми только что нещадно мутузила Дашу Спиридонову.

А Витя Рындин успел поймать сильного, но лёгкого Антошу Мыльченко, которого кто-то швырнул прямо ему в объятия.

— Тихонечко, тихонечко, сейчас мы нормально приготовимся. И пойдём выступать, — говорила Арина, глядя на своих одноклассников. — И выступим очень круто. И никто не ошибётся. И всё будет хорошо…

Девчонка-старшеклассница, метнув ключ от кабинета Арине, спешно умчалась, пробормотав, что таких диких она ещё не видела.

А восьмой «В» пришёл в себя. Кто-то достал бутылку минеральной воды, кто-то пузырёк таблеток валерианки, самые нервные заглотили по паре штучек. Девочки спокойно переоделись в свои великолепные костюмы, когда мальчики отвернулись. А затем принялись снаряжать для выступления Антошу Мыльченко — под его коричневую курточку, сшитую из чьего-то старого драпового пальто, набили огромное количество поролона и ваты. Так что скоро тощий Антоша стал шарообразным. Только тонкие ножки, обтянутые коричневыми девчачьими колготками, забавно семенили под этим шариком, да на шапочке, завязанной под подбородком, покачивались коротенькие антеннки-усики.

— Хорош, не то слово, как хорош! — прокомментировала Арина, радостно оглядывая костюм Антоши, сшитый руками Зои Редькиной и двух её помощниц.

Антоша, которого принялись фотографировать те, кто захватил с собой телефон, зарделся и сел на стул в уголок. Он должен быть собран и подтянут, ведь его роль — главная. Антоша про себя повторял свои слова и мычал, напевая мотив песенки.

Зоя Редькина крутилась возле ансамбля подпевал, напоминая им что-то. А остальные братья по мафии несли непрерывный дозор. Потому что какие-то тени вновь мелькнули возле кабинета музыки…

И вот стихли звуки фортепиано, которое для выступления девятого «А» закатили на сцену. Балет закончился. Артисты оперетты замерли и переглянулись.

— Скорее, восьмой «В»! — В кабинет влетела старшеклассница-дежурная. — Идите быстро вешайте свою декорацию! Не задерживайте, в темпе, в темпе! Ишь, сумасшедшие — перед самым выступлением передрались…

Арина была начеку.

— Костик, не подведи! — шепнула она Косте Шибаю, который отвечал за техническую поддержку их проекта. — Ну, а мы погнали на сцену!

Мальчишки подхватили бумажную дверь и поволокли её.

И притихший от волнения восьмой «В», который ещё никогда ничего, кроме «Весёлых стартов», не выигрывал, строго и сдержанно отправился на сцену.

Первым за кулисами оказался Витя Рындин, который тщательно проверил безопасность — заглянул за все шторки, обшарил каждый уголок, подёргал занавес. Когда артисты заняли свои исходные позиции, он подошёл к Арине, стоящей у самого края сцены. Её спокойный твёрдый взгляд порадовал Витю.

— Всё нормально, — шепнул он. — Я здесь, Федя Горобец в зале.

— Пусть с нами будет удача, — сказала Арина и улыбнулась ему.

Редькина высунулась из-за декорации. Арина и Витя подмигнули маленькой труженице.

И когда уже, казалось, всё было готово к началу, на сцену вдруг выскочили два парня-одиннадцатиклассника, которые тоже дежурили на конкурсе, и принялись что-то высматривать под потолком, щёлкать выключателями на панели.

— Что случилось? — бросились к ним Арина и Витя.

— Возможность теракта?

Артисты оперетты заволновались.

— Нам вредят?

— Что нам подстроили? — наперебой галдели они.

Но взрослые ребята продолжали щёлкать выключателями — мигали осветительные приборы, колыхались кулисы.

— Да всё нормально — свет проверяем, — сказали они Арине, которая принялась их тормошить.

— Ничего страшного! — тут же понеслась сообщать Арина своим. — Плановая проверка аппаратуры! Не волнуйтесь!

Витя в это время следил за тем, чтобы больше никто посторонний на сцену не вошёл.

— Хорошо, всё хорошо! — повторял он, уговаривая перепуганных артистов вновь встать по местам.

Затем одиннадцатиклассники закатили фортепиано как можно дальше, к стене, — чтобы оно выступавшим не мешало, заглянули на рабочее место Костика Шибая — к ручке механизма, который управлял движением занавеса. Восьмой «В» пристально следил за действиями ответственных дежурных, преследуя их буквально по пятам.

И в этой толчее и сумятице никто не обращал внимания на то, что Антон Мыльченко ползал у входа на сцену, путался у всех под ногами, бормоча что-то себе под нос.

«Я тоже не лыком шит! — бубнил Антоша, суетливо шмыгая то тут, то там. — Я тоже кое-какие приёмчики знаю… Знайте, враги, Антона Мыльченко! Меня за фунт изюма не возьмёшь! Знай наших, знай мафию…»

Он долго ползал по полу, собирая костюмом грязь и пыль, пока Арина и Зоя Редькина не схватили его, поставили на ноги, отряхнули и отправили на исходную позицию.

Заняли свои места и остальные артисты. Одиннадцатиклассники, скомандовав: «Нормально, можно!», юркнули за занавес и исчезли в зрительном зале.

— Ну, начинаем. Помните, с нами удача! — бодро проговорила Арина, помахав свёрнутым в трубочку текстом пьесы и обращаясь ко всем своим артистам-одноклассникам…

Глава XIV Оперетта под руководствоммафии, или Впервые на арене

Где-то там, на авансцене, завуч Валентина Петровна, которую артисты не видели из-за закрытого занавеса, гулко произнесла:

— А сейчас вы увидите оперетту под названием «Страдания от страшной любви» в исполнении восьмого класса «В»!

Нельзя было понять, громкие или тихие раздались аплодисменты, долго ли они продолжались. Но вот всё стихло. И занавес, ручку которого крутил за кулисами Костик Шибай, медленно и со скрипом начал разъезжаться в разные стороны…

На сцене застыли, разбившись на несколько групп, участники хора, оркестра и ансамбля подпевал, состав которого был окончательно сформирован только сегодня ночью. Посередине находилась огромная, слегка помятая и покореженная дверь, в её тени прятался оркестр. Он молчал. Молчал и хор, который выстроился справа. А слева, распределившись на пары, стоял ансамбль подпевал, который в полной тишине медленно начал интермедию.

«Пу-говка, пу-говка, пу-говка, пу-говка…» — утробными голосами начала первая пара, из которой один человек пел «пу», а другой «-говка». Она продолжала своё странное пение, и скоро к ней присоединились ещё двое подпевал:

«Бум-пыщь-пыщь, бум-пыщь-пыщь, бум-пыщь-пыщь, бум-пыщь-пыщь…» — пели эти двое ещё более низкими голосами.

Остальные подпевалы пока молчали. Но и этого было достаточно слегка опешившим зрителям.

Тревожные звуки мотались по кругу, «пу-говка, пу-говка» переплеталась с «бум-пыщь-пыщь, бум-пыщь-пыщь», создавая странную ритмичную музыку, — казалось, что кто-то и правда играет на не ведомых никому музыкальных инструментах.

Через пару минут вступил хор. Тоже негромко, тревожно и таинственно, он начал свою партию:

  • По стенке бегает микроб,
  • За ним гоняется циклоп:
  • «Поймаю – съем!
  • Поймаю – съем!»

Так пел хор. Голоса ансамбля подпевал не перекрывали его, а вторили, создавая фон. И дальше, чтобы ввести зрителей в мир клопов, хор слаженно, таинственно, но по-прежнему без музыки взвыл:

  • По стенкам бегают клопы,
  • По стенкам бегают клопы —
  • Туды-сюды!
  • Туды-сюды!

И тотчас из-за противоположных кулис навстречу друг другу, словно маленькие лебеди, выскочили, взявшись за руки, по три девочки. Их яркие наряды были удивительно пышными, но особенно были хороши ядрёно-розовые панталоны, обильно расшитые кружевами.

Танцовщицы мельтешили, вихрем проносясь от одной кулисы к другой. Мелькали кружева, качались раскрашенные перья и усики на шапочках, в свете прожекторов мерцали, пуская в зрительный зал искры, разноцветные блёстки, которых не пожалели артистки, расшивая свои костюмы.

А хор с подпевалами продолжал повторять одно и то же, загадочное:

  • По стенкам бегают клопы,
  • По стенкам бегают клопы —
  • Туды-сюды!
  • Туды-сюды!

Артистки кордебалета старались вовсю — под эти слова они сновали по сцене так, что казалось, будто они и правда носятся по стенам и даже по потолку.

И тут, неожиданно для зрителей, раздались лихие звуки баяна. Баян играл быстрый вальс. Барабан забил ритм. Остро и тоненько задинькал металлический треугольничек. Это оркестр, спрятанный за картонной дверью, начал своё выступление. Враз умолкли подпевалы, утих хор. Шесть танцовщиц кордебалета выстроились в линию и перешли на канкан. Шустро, развевая кружева панталон, они взмахивали ногами, стучали каблучками по полу и взвизгивали. Вот так, визжа и подпрыгивая, группа кордебалета и умчалась за кулисы. Публика проводила их самыми настоящими театральными аплодисментами, кто-то из зала даже крикнул «Браво!».

Из своего убежища Арина Балованцева резко махнула скрученным в трубочку текстом. Тот, для кого сигнал предназначался, понял её.

Дверь, на которой большими буквами было написано «КАБАКЪ», открылась — и оттуда резво выпрыгнул шарообразный Антон Мыльченко. Носик его был щедро накрашен красной губной помадой, уголки рта ему подрисовали трагически опущенными вниз. Пока артист закрывал бутафорскую дверцу, ноги его как-то сами собой заплелись одна за другую, Антоша чуть не упал, взмахнув руками, но удержался. И мелкими шажками бросился бежать по маленькой сцене, изображая, что бежит уже давно и в очень далёкий край. Он ещё ничего не говорил, но в зале уже хохотали и показывали на него пальцами. Антоша бежал, потешно переставляя тоненькие ножки под круглым тельцем, а хор под музыку оркестра слаженно гаркнул:

  • Маленький пьяненький клопик
  • Вылетел из кабачка.
  • И, от испуга
  • Свернув в подворотню,
  • Дал от жены стрекача.

Вот тут-то и вступили все остальные подпевалы:

  • Сань, динь-динь! —

пел один человек.

  • Бом, динь-динь! —

подхватывал другой.

  • Папа-ясы! —

отвечал третий.

  • Гоп-ясы! —

быстро подвел итог четвёртый певец.

Страницы: «« ... 89101112131415 »»

Читать бесплатно другие книги:

Симпатичный островок, который можно обойти за двадцать минут, свободный от мобильной связи и других ...
Наш человек на фронтах Великой Отечественной… Невероятное путешествие из января 2011-го в июль 1941-...
Тысячи лет длится противостояние двух великих государств – Инталии и Гурана. Однако силы противников...
Сэр Томас Мальтон возвращается на родину из далекого похода, перед которым самые влиятельные сеньоры...
С давних времен разумные существа любили развлечься охотой, но рано или поздно любое цивилизованное ...
Дайнеке уже не первый раз снился этот сон: женщина в красном платье пытается скрыться от убийцы, но ...