Большая книга ужасов 2016 Арсеньева Елена
– Вы изо всех сил давали мне понять, что вы князь Сосновский, а на самом деле вы… С такими… существами я связываться не намерена!
Последний прохожий, прошедший мимо нас, свернул за угол от греха подальше, и мы остались одни на вечерней улице. Я, еле сдерживая панику, ринулась прочь.
– Погодите, куда же вы уходите? – Вадим словно из-под земли вырос у меня на пути.
– А-а! Отстаньте! – Я огляделась по сторонам. Но вокруг не было ни души, и я вдруг осознала, что именно так можно однажды встретить на пути убийцу или маньяка, и в огромном людском муравейнике не найдется никого, кто бы тебя спас.
– Погодите, Лиля. Понимаю, вы не хотите меня видеть, но хотя бы выслушайте напоследок. Это мне очень важно. Я знаю, у вас доброе сердце и вы жалеете всех, даже нечисть. Так неужели у вас не найдется капелька доброты и для меня?
– Л-ладно…
Я понимала, что другого выхода у меня просто нет.
Идти под руку я отказалась, это уж слишком. Мы просто пошли рядом.
– На самом деле, Лиля, я живу на свете уже много лет – очень-очень много. Но – я человек. Я родился человеком и, несмотря ни на что, остался им. Хотя многие отрицали это. Они меня ненавидели за само мое существование, не было никого, кто бы меня любил. И я научился ненавидеть в ответ. С годами я научился многому. Но изредка, несмотря ни на что, даже мое темное сердце озаряет лучик любви, – тут он печально посмотрел в затянутое тучами небо. – И я позволил себе полюбить, даже зная, что никогда не получу взаимности. О, она была прекрасна! Но это не главное – она была сама доброта во плоти. Она жалела всех несчастных, всем старалась помочь. И, наверное, не отвергла бы даже меня. Но мне не нужна жалость – мне нужна любовь! Жалеют пусть нищих и убогих! – воскликнул он. – И я пришел к ней… инкогнито. В чужом облике. Она встретила меня радушно, но – ничего у меня не получилось, она слишком любила своего мужа. И осталась ему верна, даже после того, как убежала от него.
– Вы о княгине Сосновской?
– Да. Я все ждал, что она придет. О, я умею ждать. Ожидание было долгим, обычные люди не живут столько, но я все равно ждал. А пришли вы. И вы так на нее похожи! Красотой, манерами, а главное – вы столь же добры. Такая редкость в этот злой, жестокий век! И я полюбил вас. Даже сильнее, чем ее. Как вы сами понимаете, я не мог раскрыть перед вами сразу всей правды – вы бы не поверили, к тому же испугались бы. Впрочем, испугались вы все равно. И сейчас отвергнете меня так же, как и она. Теперь вы знаете и о Тенях, и о проклятых. О да, я ненавижу многих – но я люблю вас. И не причинил бы вам зла. Вы были бы безраздельной хозяйкой моего сердца – и владычицей этого места. Любые блага мира – того и этого – легли бы к вашим ногам, и ваша душа нисколько бы не пострадала!
Вадим замолчал в ожидании, но я тоже молчала.
– Так может… вы еще согласны подумать?
Не знаю, Никино ли зеркальце помогло, или я просто стала немного умнее, но его обаяние больше не действовало. Жаль его было, да. Но вдруг нахлынуло злое воспоминание, которое часто и обидно терзало меня все эти дни: Сашка, связанный по рукам и ногам, лежит на холодном полу подземелья, куда его бросили умирать от жажды. Мое врожденное чувство справедливости каждый раз при этом воспоминании требовало отмщения.
– Вот что, уважаемый, – сказала я решительно и холодно. – Все это, конечно, трогательно для сентиментальных дурочек. Но я люблю другого, который не в пример лучше вас. И буду ему верна, что бы ни случилось. Как та княгиня.
– Вот как?
– Именно так. Прощайте.
– Ну что ж, – Вадим печально вздохнул и сунул руку за пазуху. – Я берег ее как дорогую память, но теперь хочу вернуть ее вам, ведь она ваша.
И вытащил на свет мою злополучную бежевую туфлю:
– Возьмите. И не поминайте лихом.
Я протянула было руку, но в последний момент передумала. Нет, больше я никогда и ничего не возьму у сомнительных личностей! Ни-че-го!
А Вадим ожидал, что я возьму, разжал пальцы – и в итоге туфля брякнулась на асфальт. И что-то зазвенело. Из туфли выпала золотая монета.
Ах ты!.. Вообще-то я злюсь редко, но тут рассвирепела. Так это он ломал любовную комедию, чтоб втюхать мне эту гадость? Я медленно заговорила, сдерживая ярость:
– Вы просто обычный подлец. Говорите о любви, а у самого припасена за пазухой месть на случай отказа? Изображали из себя благородного князя, а поступаете как абсолютное ничтожество!
Я цедила слова негромко, холодно и зло, а в конце прибавила:
– Нет, конечно же, никакой вы не князь. Хотела бы я знать, кто вы такой на самом деле…
И вдруг Вадим стал меняться в лице. И во всем остальном тоже. Он резко уменьшился в росте, его красивый плащ и шляпа тоже съежились, превратившись в серые лохмотья, а лицо… ой мамочки! Лучше бы мне этого не видеть – лицо на моих глазах уменьшалось, покрывалось морщинами, безобразно вспучивалось наростами, и вот уже передо мной стоял – мне по пояс ростом – Хозяин Теней.
– Хочешь узнать, кто я? Ну, смотри! – услышала я его мерзкий голос, который тем не менее узнала: это его я слышала из окна той ночью. – Смотри, кем ты была очарована все эти дни!
Он поднял свой посох, намереваясь ударить им о землю.
Да сколько же можно бояться, елки-палки! Он был страшен во мраке своих подземелий, но здесь, на улице города, выглядел просто нелепым карликом. Ударом ноги я выбила посох и поняла, что больше не боюсь его.
– Смотрю, – тем же тоном процедила я. – И что? Твоя внешность не была бы препятствием к самым добрым отношениям, если бы ты оставался человеком внутри. Но ты предпочел сеять зло – так чего же хочешь в ответ?
Я поймала себя на том, что наклонилась и смотрю ему в глаза. И совсем не боюсь. Даже жалко его немного.
– Как же ты на нее похожа, – глухо произнес Хозяин Теней. – Что ж, ступай. Я не причиню тебе зла.
Он повернулся и пошел прочь, прихрамывая и еще сильнее сгорбившись. Я увидела, как открылась небольшая дверца в торце соседнего здания. А в следующий миг она уже вновь была наглухо заперта, и я осталась на улице одна.
Я ногой допинала монетку до ближайшего канализационного люка, потом столкнула туда и туфлю. Мало ли.
Об этом случае я рассказала нашей компании. Саша с тех пор от меня не отходит – говорит, что ему от темного прошлого осталось многое и опасность он почует. Но ничего страшного больше не происходит, и, как мне кажется, не произойдет. Возможно, Хозяин Теней не врал о своих чувствах? Кто знает…
Один лишь вопрос не давал мне покоя – как Тени проникали в мою квартиру. Это выяснилось, когда однажды одной из наших кошек вздумалось поточить когти у меня в комнате. Она ободрала обои на стене, и под ними обнаружился не железобетон, а деревянный дверной косяк. Мама пояснила, что когда-то наша квартира тоже была частью ателье, а потом сделали перепланировку. А дверь поленились заложить и просто заклеили обоями. На мое требование замуровать все же эту дверь родители ответили неопределенным «ну может, когда-нибудь», а пока я, по совету Ники, вбила в углы этой двери по небольшому гвоздику.
Да, а бить Эдьку мы так и не стали. Как-то это забылось, а потом мы узнали, что этот малолетний негодяй хотел подстрелить очередного кота, а вместо этого попал в своего отца. Ну, его черная шапка мелькала за забором, а Эдька решил, что там гуляет кот. И попал. Нет, отца спасли. Но он с тех пор, как бы это сказать… инвалид. Для умственной работы не годится. Эдька его иногда погулять за ручку водит. От тюрьмы ему удалось спастись, но ружье, конечно, отобрали.
Я вот думаю – может, у Эдьки тоже есть золотая монета?
Но все же я благодарна Вадиму – то есть Хозяину – за то, что больше не чувствую себя слонихой среди газелей, а обрела уверенность в себе. Ведь и красавица-княгиня была такой, как я.
А темноты все равно боюсь, хоть убей.
Ирина Щеглова
Ловцы теней
Человек уверенно шагал вверх по горной тропинке. Несмотря на крутизну склона, он даже не запыхался. Если бы кто-нибудь мог увидеть его, то, наверное бы, подумал: спортсмен, тренируется… нет, скорее турист… от группы отбился? Да, выглядел человек именно как бывалый турист. Молодой, лет двадцати – двадцати пяти, высокий, сильный, длинноногий, в подходящей одежде и удобной обуви, длинные черные волосы забраны в хвост на затылке. Правда, за плечами вместо привычного, туристического рюкзака болталась тощая, вся в прорехах торба. Торба резала глаз, она была не из этого времени и совсем не подходила этому человеку – или человек ей не подходил, а торба-то как раз была на своем месте…
Маша перевела дыхание и подумала: хорошо, хоть не автомат. Те, с оружием – самые тяжелые. Солдаты, обожженные, изломанные, агрессивные, не понимающие, что они уже не там, в жестоком бою, а здесь, в Междумирье; они продолжали воевать и нести смерть уже после смерти, одержимые ненавистью, болью и ужасом.
Этот человек совсем не был похож на солдата. Он вел себя так, будто выбрался в горы просто погулять, вот только больно далеко забрался…
И он совсем не походил на мертвеца…
Маша следила за ним уже давно. И никак не могла ответить себе: почему посторонний человек болтается у Границы? Причем не просто болтается, не случайно забрел – человек явно имел определенную цель и стремился к ней. Он точно знал, куда идти, и вел себя так, будто каждый день ходил этим маршрутом и досконально изучил его.
Человеком, досконально изучившим дороги Междумирья, мог быть только Проводник, такой же, как сама Маша. Эта мысль почти сразу пришла ей в голову, и хотя она попервоначалу обрадовалась и даже чуть было не раскрыла себя, но вовремя спохватилась и решила пока проследить за неизвестным.
Между тем человек добрался до пересохшего речного русла и, прыгая с камня на камень, пересек его.
Он остановился и поднял голову.
Перед ним почти вертикально вверх вздымался каменистый склон. Человек присмотрелся. Он что-то заметил. Кивнул удовлетворенно и начал карабкаться по скале.
На верху его ждали двое. Маша никак не могла рассмотреть их, их фигуры виделись неясно, словно кто-то сбивал фокус настройки, они расплывались и казались призрачными.
Незнакомец легко добрался до плоского уступа. Один из поджидавших, наклонившись, подал ему руку.
Человек, ухватившись за нее, без труда выбрался на площадку. Они постояли немного, развернулись и ушли.
В Маше внезапно проснулся охотничий азарт, почти позабыв об осторожности, она вскарабкалась по отвесному склону до самого верха, выглянула и, не заметив неизвестных, забралась на площадку. Она очутилась на небольшой поляне, густо заросшей колючим кустарником, кто-то уже протоптал здесь узкую тропку. Маша цыкнула на колючки, те испуганно расступились, поджав шипы, послушная тропка привела ее к распадку, и дальше по узкой расщелине, по пересохшему руслу горной речки, по серым пыльным валунам она спустилась в горную долину.
Маша уже готова была выйти на открытое пространство, но вдруг опомнилась и быстро присела за каменной насыпью.
Гулко стукнуло сердце: «Это ловушка!»
Она ожидала нападения с минуты на минуту, но время шло, а никто не пытался атаковать ее.
Подселенцев – темных сущностей потустороннего мира, способных паразитировать на людях, – Маша не боялась, это они должны ее бояться. Кто же тогда эти трое, что так бесцеремонно и открыто шатаются у Границы? Что, если охотники, ловцы неприкаянных душ? Нет, не может быть, ловцы не могут быть похожи на людей – точнее, они могут принимать их облик, но трое незнакомцев были людьми, вне всякого сомнения.
Тогда кто же они?
Что, если она наконец-то встретилась с подобными ей Проводниками! Возможно, эта встреча не ловушка, а удача? Проводники, если это они, не собирались нападать, они решили открыться, поэтому привели сюда Машу. Она ни разу не была в этом месте – наверное, Проводники собираются здесь, чтоб решать какие-то свои вопросы. И теперь Маша сможет стать одной из них. Она больше не будет блуждать в темноте и действовать на свой страх и риск. Она получит необходимые знания и подготовку… Мысли, одна восторженнее другой, завихрились в ее голове, и Маша готова была сорваться и выскочить из своего укрытия.
«Не торопись» – где-то в глубине подсознания еще оставался уголок рассудительной трезвости.
Маша бесшумно переползла к узкой щели между валунами и осторожно заглянула в нее.
Обзор получился не очень широким, но она увидела достаточно. Перед ней расстилалась унылая серая пустыня, плоская как стол, лишенная горизонта, лишенная неба. Прах и пепел внизу, свинцовая крышка сверху.
Замершие человеческие фигуры стояли то там, то сям, словно шахматы на гигантской доске, лишенной полей.
Мертвая тишина. Ни шороха, ни ветерка.
Они ждали. Ждали, уставив лица в сторону каменной насыпи, за которой пряталась оцепеневшая от ужаса Маша.
Кто бы они ни были, но это не Проводники – единственная отчетливая мысль ослепила Машу своей бесспорной очевидностью.
Ловцы!
Она в ловушке!
Раскрыта и беспомощна!
Унылая долина вдруг вздыбилась, завихрились пепельные смерчи, земля вспучилась пузырем, стряхивая с себя фигурки беспомощных людишек, поднялась грязно-серой гигантской волной, загрохотали осыпающиеся камни, неподвижный воздух наполнился тонкой взвесью праха, дикий нечеловеческий вой ударил Машу по барабанным перепонкам, она схватилась за уши, упала и, уже ничего не соображая, откатилась от насыпи.
Взбесившаяся равнина нависла над Машей, готовая поглотить ее, растереть в порошок, развеять, впитать в себя.
Маша завизжала в ответ, и ее голос взвился, столкнулся с воем вздыбившейся долины:
– Не-е-е-е-е-ет!
Она инстинктивно выставила вперед руки и ударила со всей мощью, на которую была способна.
Рядом возникла Маленькая Японка в красном кимоно, ощетинил иглы Дикобраз, взмахнул молотом Гном, оскалился гигантский Волк.
– Уходи! – велела Маленькая Японка. – Я их задержу.
Маша вскочила на Волка, он рванул с места…
Темнота и тишина обрушились на нее, она судорожно вцепилась в жесткий загривок Волка – и проснулась…
Запись в дневникеК чему снятся такие сны
У меня не расстроенное воображение и с психикой все в полном порядке. Я уверена… почти. Просто так уж сложилось, так вышло, так карта легла. Одним словом, по ночам я не сплю, а провожаю мертвецов к Границе.
Я не знаю, что за ней, я даже не знаю, что это такое – Граница. Но я знаю: те, кого я должна проводить, без меня не справятся, они станут жертвами безжалостных ловцов душ. Хуже этого быть уже не может.
Я не выбирала себе такую судьбу – быть Проводником мертвых. В этом нет ничего героического или увлекательного.
Сейчас я привыкла. Но порой ужас накатывает на меня так же, как при первой встрече с потерянными душами.
Если вы спросите меня, каково это – провожать мертвецов, я отвечу: тело мое, как ему и положено, лежит в моей комнате на диване, укрытое одеялом, а сама я в это же время нахожусь очень далеко, не в смысле километров, и даже не лет, а несоизмеримо далеко – в совсем другом измерении, где нет ни расстояний, ни времени.
Они приходят ко мне почти каждую ночь – заблудившиеся, потерянные, отчаявшиеся… Некоторые даже не знают, что умерли. У них начисто отсутствует память, они считают себя живыми. Другие все понимают, но почему-то делают вид, будто их это не касается – смерть, их нынешнее состояние они воспринимают почти равнодушно, отстраненно.
Одни равнодушны, другие злы. Одни напуганы, другие точно знают, чего хотят. Одни смирились, другие пытаются удержаться, у них остались какие-то незавершенные дела, их тянет назад, они паникуют, мешают другим, пугают и пугаются.
У них, казалось бы, должен быть один Проводник – смерть. Но смерть, вместо того чтобы отправить свой урожай прямехонько по назначению, неряшливо теряет часть по дороге – вот этих-то потерявшихся я и провожаю.
Это все, что я знаю о себе и о них.
Там, в Междумирье, я выгляжу почти как в нашей реальности, разве что одета немного странно – в кожаный охотничий костюм и мягкие сапожки. Раньше я думала, что у всех Проводников такая униформа, а потом поняла: я могу выглядеть как угодно, в зависимости от настроения или обстоятельств, но так как я увлекаюсь средневековыми фэнтези, то мой наряд охотницы и воительницы возник автоматически, исключительно из подсознания.
Я предполагаю, что должны быть еще Проводники, и я точно знаю, что существуют очень злобные существа, питающиеся неприкаянными душами, – я называю их ловцами.
Откуда я знаю о них? Еще бы мне не знать! Я отнимаю у них легкую добычу, увожу из-под носа. И я сильнее их, во всяком случае сильнее тех, с кем мне доводилось столкнуться.
Моя сила их не остановит. Они преследуют меня, наносят удар за ударом, ищут слабину. Я всегда начеку, всегда в напряжении, как бессменный часовой. У меня есть стражи – мои помощники, защитники и соглядатаи: Маленькая Японка в красном кимоно, Дикобраз, Гном и Волк. Они отражения моих детских воспоминаний, потусторонние слепки моей памяти, точнее не объясню. Но они так же реальны в Междумирье, как, например, моя подруга Ольга в нашей реальности.
Порой я боюсь сорваться, не успеть, попасть в расставленные ловушки, но ночью ко мне опять приходят заблудившиеся души и молят о помощи.
У меня нет выбора. Я – Проводник. И я веду их к Границе.
Глава 1
Гений среди удобрений
Подруги как обычно сидели в любимом кафе. Забытое, таяло в вазочках разноцветное мороженое: у Маши – с черной смородиной и шоколадом, у Ольги – фисташковое и малиновое.
Маша задумалась и несколько долгих минут как будто отсутствовала. Ольга терпеливо ждала, она достаточно хорошо изучила подругу и ее странности. По обыкновению она рассматривала немногочисленных в это время дня посетителей, обратила внимание на компанию симпатичных ребят за дальним столиком, те тоже ее заметили, повернули головы, один даже рукой взмахнул: «Привет!» Ольга чуть заметно улыбнулась – ничего личного, так, для разминки.
Маша вдруг очнулась от своей задумчивости и, зацепившись взглядом за Ольгину полуулыбку, заметила ребят за соседним столиком. Так посмотрела на одного из них, уже готового идти знакомиться, что он обреченно опустился на свой стул.
– Ну вот, – Ольга разочарованно пожала плечами, – отшила, и слова не сказав.
– Я? – удивилась Маша. – Кого отшила?
– Да парня за тем столиком, – Ольга чуть заметно повела подбородком. – Вроде приятные ребятишки, пообщались бы…
– Пообщались? Зачем? – не поняла Маша.
– Нет, ты какая-то не такая в последнее время, – вздохнула Ольга.
– Неужели только в последнее? – мрачно пошутила подруга.
– Маш, пожалуйста! Ты же знаешь, я о тебе беспокоюсь, и если я говорю, что заметила за тобой какие-то особенные странности, понимаешь, о чем я? Особенные – значит такие, которых раньше не было, – она понизила голос для пущей убедительности: – Что-то случилось?
Ольга была единственным человеком, знающим о Машиных способностях и жутковатых приключениях в потусторонних мирах. К тому же она обладала удивительным чутьем, ее интуиция всякий раз безошибочно срабатывала, так что скрыть от нее что-нибудь было практически невозможно. Маша знала о бесплодности своих попыток, но как объяснить человеку, не обладающему опытом перемещения в Междумирье, то, что чувствуешь, находясь там?..
– Оль, честно говоря, я и сама толком не знаю… В моих снах появились какие-то люди… они другие, понимаешь? И они меня тревожат.
– Люди? Какие люди? Какие-то особенные мертвецы? Что, сильно донимают? – всполошилась подруга.
– Нет, с этим все как обычно… Просто, понимаешь, у меня такое чувство, словно за мной следят, и не просто следят, а охотятся… Даже сейчас…
Ольга взглянула испуганно, но, не обнаружив поблизости никого подозрительного, успокоилась. Склонилась к подруге, заговорила быстрым шепотом:
– Чего ж ты хотела, этого следовало ожидать. Там, в твоем Пограничье, такие сущности встречаются – мама не горюй! А ты у них все перебаламутила, лакомые куски из пасти вырываешь – сама посуди: уничтожила подселенца, семена зла вышвырнула обратно в геенну. Скольких ты уже спасла от ловцов?
– Спросила! – отозвалась Маша. – Кто их считал!
– Ты-то, может, и не считала, а они точно ведут бухгалтерию, у них все до самой распоследней душонки учтено! – Ольга вошла в раж, чуть ли не пророчествовала. – Силы зла, между прочим, не дремлют! Уж кому знать, как не тебе.
– Угу-угу, ты еще напомни о моей миссии, избранности, о чем там еще… – проворчала Маша.
– И напомню! – с пафосом произнесла Ольга. – Я тебе миллион раз говорила: тебе нужны помощники, а ты отказываешься. Все сама да сама. Так и надорваться недолго.
– Олька, ты опять? Какие помощники?! У меня есть Маленькая Японка, и другие стражи есть.
– Это все виртуалка, – небрежно отмахнулась подруга. – Твои стражи – всего лишь твои детские воспоминания, а Маленькая Японка – это ты сама. А я говорю о реальных помощниках. Вот, например, я…
– Оля, ну какая от тебя помощь?! – почти взмолилась Маша. Их старый спор то затухал, то разгорался с новой силой: Ольга хотела помогать, но у нее не было Машиных способностей, а без них человеку в Междумирье грозила неминуемая гибель. И они обе убедились в этом на собственном горьком опыте. Но Ольга все равно время от времени пыталась доказать, что ее помощь необходима.
– Все равно, – не сдавалась подруга, – пусть я не могу заменить тебя там, но зато могу подстраховать тебя здесь. Можно, например, придумать систему знаков, предупреждающих об опасности: если ты вдруг там попадешь в ловушку, я здесь попытаюсь тебя вытащить, разбудить.
– Какие знаки, какая система?
– Ты можешь прийти ко мне в мой сон и попросить о помощи, – предложила Ольга.
– И что? – Маша грустно усмехнулась.
– А то! – с вызовом бросила она. – Встану на уши, но найду способ тебя вытащить!
– Я подумаю, – пообещала Маша, чтобы прекратить бессмысленный спор.
– Правда?! – обрадовалась Ольга. – Через пару дней я тебе представлю развернутый план. У меня куча идей, надеюсь, что-нибудь пригодится. Мозговой штурм и все такое. Вместе мы обязательно найдем способ связи. Эх, если бы еще хоть кто-нибудь из таких же, как ты, подключился! – вздохнула она.
– Знаешь, Оль, мне кажется, они где-то рядом и, если что, не дадут пропасть, – сказала Маша, хотя далеко не была уверена в сказанном.
Сказала и быстро оглянулась. Несколько человек за соседними столиками поспешно отвернулись, другие отвели взгляд… Показалось? Или за ними действительно следили?
Перед глазами поплыло серое марево, заложило уши, стукнуло и провалилось куда-то сердце.
– Маш! – как сквозь вату донеслось до нее. Лицо Ольги расплылось белым пятном. – Маш, с тобой все в порядке? – подруга взяла ее за руку, тревожно всматриваясь в глаза.
Отпустило. Маша глубоко вдохнула и ощутила, как лицо покрылось испариной.
– Да-да, – ответила она растерянно. Мир вокруг снова вернул свои очертания, звуки и краски. Маша медленно провела ладонью по лбу и облегченно рассмеялась.
– Ты чего хохочешь? – спросила подозрительная подруга.
– Ничего, это так, нервное… Говори тише, пожалуйста…
Ольга придвинулась вплотную:
– Маша, я говорю очень тихо, – раздельно произнесла она. – Объясни мне: что с тобой происходит? Может, ты заболела? Банальный вирус, например?
– Извини, мне показалось… – попыталась оправдаться подруга.
– Что показалось? Опять загадки! Маша, если хочешь что-то сказать, то говори прямо, без полунамеков.
– Оль, я сама себя не всегда понимаю… я же не виновата, правда! Вот сейчас мне то ли приглючилось, то ли опять… – Маша попыталась подобрать слова, чтобы описать свое состояние.
Ольга успокаивающе положила свою ладонь на Машину:
– Они? Опять? Ты что-то видела? Машка, я, честно говоря, испугалась ужасно – ты ни с того ни с сего побледнела вся, аж до посинения, и взгляд остановился.
– Сама не знаю, неуютно как-то стало, как будто кто-то следит за нами, ощущаю отчетливое присутствие чьей-то чужой воли…
– Давай уйдем, – Ольга вскочила и, схватив Машу за руку, потянула за собой. Маша, хоть и чувствовала ужасную слабость, подчинилась, решив, что на свежем воздухе ей станет лучше.
Парни за дальним столиком проводили их долгими вопрошающими взглядами. Но подойти не решились.
На улице Маша продышалась. Ужас отступил, но не исчез совсем, а крался поодаль, прячась в тени домов и деревьев.
Подруги зашли в скверик, сели на скамейку. Осеннее солнце, хоть и нежаркое, но все же ласковое, поглаживало щеки, перебирало ресницы… Маша закрыла глаза и запрокинула голову. Ольга подняла желтый кленовый лист и пыталась смотреть сквозь него на небо.
– Хорошо, – Маша блаженно зажмурилась.
– Ты как кошка, – улыбнулась Ольга, – и настроение у тебя так же часто меняется.
– Правда? – удивилась Маша. – Честное слово, я не виновата.
– А я и не говорю, что виновата, – Ольга похлопала ее по руке. – Я просто пытаюсь себе объяснить, что ты необычная, уникальная, если хочешь. Ты, может, вообще гений!
– Гений среди удобрений, – машинально произнесла Маша.
– Чего-чего?
– Да ничего, Оль! Какой я тебе гений? Я ничего не изобрела, не написала, не сделала. Я самый обычный человек, только мне приходится мертвых провожать! Заметь, я этого не хотела!
– Ладно, ладно, – примирительно согласилась подруга. – Обычная так обычная. Но с точки зрения обычного человека, у тебя явно не все в порядке.
– Почему?
– Потому. Вот, к примеру, ты почему на школьный бал не пришла?
Маша слегка замешкалась:
– Я не одна такая… В нашем классе треть девчонок никуда не ходят!
– Ты слишком отстраненная, – не сдавалась Ольга. – Я иногда думаю: а почему ты со мной общаешься? Тебе же скучно! Честно говоря, у меня начал развиваться комплекс неполноценности. Нет, я не против поговорить о чем-нибудь умном. Но ведь надо же давать мозгам отдых! Знаешь, просто поболтать о простых человеческих радостях, побродить по магазинам, посплетничать.
– А мы разве не… – неуверенно произнесла Маша.
– Вот именно! Мы с тобой – никогда!
Маша расстроилась. Она по-своему любила Ольгу и была к ней привязана. Иногда та утомляла ее, но не слишком. Маше казалось, что у них сложились прекрасные отношения. Но сегодняшний разговор разрушил ее иллюзии. У Ольги явно накипело.
– Оль, я не знала… извини… я просто… – Маша лихорадочно подыскивала слова. – Но почему ты говоришь об этом только сейчас?
– Не знаю, повзрослела, наверное, – вздохнула подруга. – Мы с тобой столько пережили вместе. Конечно, я не такая, как ты, не всемогущая, не гений, не волшебница…
Маша хотела было перебить ее, но Ольга остановила взмахом руки:
– Дослушай! Рано или поздно тебе придется это выслушать! Человек не может быть один! Понимаешь? Даже самый могущественный и неуязвимый нуждается в защите – да просто в добром слове, вовремя сказанном! Не отстраняйся от обычных людей, Маша. Временами мне кажется, ты уходишь все дальше, все глубже в себя, или твой потусторонний мир затягивает тебя, я не знаю. Но мне тревожно. И я тебя люблю, ты моя подруга, ты спасла мне жизнь, наконец!
– Оль, – Маша чуть не плакала, – ты что? Я правда не думала, что все так выглядит в твоих глазах… Наверное, я действительно слишком отдаляюсь, но я вовсе не хочу остаться одна, просто мне страшно за всех вас, всех, кто мне близок. Ты же видела, на что способны ловцы душ? Ты видела неприкаянных. И ты знаешь, что кроме меня никто не может им противостоять. Как же я могу подвергать тебя опасности? Тебя и еще кого бы то ни было?
Ольга выслушала насупившись, кивнула:
– Плавали, знаем… Тем более тебе просто необходима помощь! Я пока не знаю, чем и как тебе помочь, но я не буду стоять в стороне и спокойно наблюдать, как ты страдаешь. За жизнь надо бороться, надо бросать якоря новых связей, дружбы, отношений. А у тебя, кроме меня и родных, которые даже не догадываются о твоих способностях, больше нет никого.
– Но где же я их возьму? Эти отношения, друзей…
Ольга фыркнула возмущенно:
– На тебя же все наши парни пялятся, а ты ни разу не влюбилась!
Маша открыла было рот, чтоб ответить, и… осеклась.
– Что? Нечем крыть?
– Ну знаешь, не все же влюбчивые, как некоторые! – огрызнулась Маша. Но замечание подруги задело ее. Иногда мама спрашивала, нравится ли ей кто-нибудь, бабушка шутила – мол, Маша такая выросла красавица, от женихов, поди, отбою нет. А Маша вежливо улыбалась, отговариваясь тем, что ей еще рано об этом думать. «Смотри, а то сначала рано, а потом будет поздно», – мудро намекала бабушка. Маша иногда заставляла себя смотреть на парней, оценивала их, даже пыталась представить себе, как пойдет с кем-то на свидание. Но никаких эмоций она при этом не испытывала. С таким же успехом она могла думать о чем угодно.
– Даже сегодня в кафе мы могли познакомиться с теми ребятами – помнишь, как они на нас смотрели?
– На тебя, – поправила Маша.
– Да какая разница, – Ольга сморщила носик. – Их там человек пять было, можно выбрать. А ты? Чего ты ждешь? Чуда или принца?
Маша открыла было рот, чтоб ответить, но зазвонил телефон. Она уставилась на незнакомый номер, не зная, отвечать или нет. Все-таки решилась.
Глава 2
Спасенный
– Привет, это Миша, ты, наверное, не помнишь меня… – Она сразу узнала его голос. Забыв обо всем, уселась на место.
– Привет, Миша, тебе это покажется странным, но я тебя помню.
Недовольная Ольга села напротив.
Еще бы, у подруги снова назревало какое-то приключение – а на жутковатые Машины приключения у Ольги был настоящий нюх!
Маша помнила всех спасенных. Прислушиваясь к голосу из трубки, она снова была там, на станции «Белорусская-кольцевая», снова видела в толпе Черного подселенца, волокущего полумертвого парня к краю платформы. Ей удалось остановить убийство и уничтожить подселенца, но парень был так слаб, что пришлось вызвать «Скорую». Она потом пару раз навещала его в его снах, проверяла, все ли в порядке, нет ли за ним охоты, следила за ним, а оказалось, он тоже следил за ней – но как?!
– Откуда у тебя мой номер?
– Долгая история, – ответил он. – В больнице мне сказали, что я должен благодарить за свое спасение девушку, то есть тебя, вот я и решил найти и поблагодарить. Ты же назвала врачу «Скорой» свое имя…
Маша вспомнила: да, вроде называла…
Ольга сделала большие глаза и одними губами прошептала: «Кто это?» Маша прижала палец к губам: «Тсс».
– Как здоровье, Михаил? – как можно равнодушнее спросила Маша.
Он рассмеялся:
– Твоими молитвами. – И без паузы: – Я хотел спросить – ты завтра что делаешь?
– До обеда буду занята, а потом не знаю.
– Так, может, встретимся?
Маша хотела согласиться сразу же, но вовремя прикусила язык:
– Ты позвони мне завтра.
Читать бесплатно другие книги:
