Большая книга ужасов 2016 Арсеньева Елена
– В вашем?
– Нет, в твоем личном архиве, – ответил старик. – Я здесь всего лишь служу архивариусом.
– В моем архиве? – с сомнением переспросила Маша.
– Разумеется, – недовольно буркнул старик. – Спроси меня о чем-нибудь, и я мигом найду и покажу тебе.
– Чей это портрет? – спросила она, разглядывая небольшую миниатюру на столе у архивариуса – молодую женщину с младенцем, – мне кажется, я где-то видела эту женщину…
Архивариус внимательно взглянул на нее из-под очков:
– Разумеется, ты уже видела этот портрет, и он тебе очень понравился…
Его слова, хоть она и не поверила, все же давали некую смутную надежду.
– Значит, он тоже мой?
– Как и все здесь, – подтвердил архивариус. – Это подарок. От меня.
– Допустим… – осторожно согласилась она. – В таком случае, раз вы все обо мне знаете, ответьте, как меня зовут?
Старик невозмутимо придвинул к себе здоровенный фолиант и, полистав, провел по странице заскорузлым пальцем:
– Так-так, имя… Вот, пожалуйста, ящик под литерой «И». – Он с трудом поднялся со своего стула, шаркая ногами, приблизился к шкафу и выдвинул один из ящиков. – Прошу, – он водрузил на стол шкатулку, позвенел ключами на тяжелой связке, пробормотал «Кажется, этот…», открыл замок и откинул крышку.
Маша несмело заглянула в шкатулку, там на дне лежала тонкая книжица.
– Что это? – она все еще не решалась взять в руки то, что, по словам старика, принадлежало именно ей.
– Свидетельство о рождении, – невозмутимо ответил архивариус.
– Чье?
– Твое, – он пожал плечами: ходят тут всякие, отвлекают от очень интересной работы…
Маша осторожно взяла книжечку и открыла ее. Архивариус предусмотрительно открутил фитиль лампы, в каморке стало светлее.
Маша всмотрелась в незнакомые буквы и вдруг узнала свое имя!
– Здесь написано «Мария Владимировна Потемкина»! – воскликнула она.
– Разумеется, а что же еще там может быть написано? У нас все точно, ошибок не бывает. Там и родители твои записаны, и когда родилась, и где… – добавил он.
Маша всмотрелась еще раз, увидела смутно знакомые буквы, медленно прочитала имена родителей, фамилии, название города.
– Я не уверена… – пожаловалась она архивариусу.
Тот невозмутимо выдвинул еще один ящик, достал коробку, открыл:
– Извольте…
Она опасливо придвинулась, открыла коробку, увидела очень толстую книгу, достала, чуть руки не оторвала. А в книге – одни картинки. На них разные люди, младенцы и взрослые, пожилые и молодые, и снова она поймала себя на мысли – смутно знакомые, где-то увиденные, может, во сне?
– Девушка, похожая на меня, как мне кажется, – сказала она, протягивая архивариусу одну из картинок.
– Это ты, – подтвердил он.
– Странно, у меня другая одежда, и я не умею так улыбаться…
Она взглянула на архивариуса, он неуловимо изменился, стал как будто чуть выше ростом, борода потемнела – или это свет от лампы так упал…
Старик увлеченно доставал все новые и новые ящики и коробки, альбомы с многочисленными картинками, он называл их фотографиями, показывал Маше, а та не веря своим глазам перебирала, узнавая и не узнавая запечатленных на них людей.
На столе неведомо откуда появился странный аппарат – коробка с круглым стеклянным глазом.
– Смотри на экран, Маша, – распорядился архивариус. И она послушно обратилась к стене, а точнее, к белому экрану на ней. Старик, а он наверняка был магом, поколдовал над коробкой, она слегка загудела, из стеклянного глаза полился луч света, заскользили на белом экране смутные образы, задвигались, вот прямо в комнате выросло дерево под потолок, блестит и переливается, вокруг нарядные дети и взрослые, красивые упаковки, блестки и огоньки, пахнет хвоей и мандаринами… Маша закрыла глаза и с наслаждением принюхалась к любимым запахам.
– Новый год, – прошептала, улыбаясь. Давным-давно, когда она была совсем маленькой девочкой, мама сшила ей чудесное розовое платье, как у настоящей принцессы. И был праздник, и приходил нестрашный дед в красной шубе, шапке, с посохом, с длинной белой бородой, он стучал посохом в пол и заставлял елочку гореть.
– Раз, два, три, елочка, гори! – бормотала Маша.
– Ты вспомнила? – спросил архивариус. И его голос тоже показался ей очень знакомым. Она снова внимательно посмотрела на него, архивариус подозрительно молодо улыбался, нацепил очки на лоб, глаза его блестели молодо, и борода выглядела как у Деда Мороза – приклеенной. Ненастоящей.
– Я вас знаю? – вопросом на вопрос ответила Маша. – Мы раньше виделись?
– Разумеется, – подтвердил тот. – Правда, я с большим трудом получил это место – большая конкуренция, сама понимаешь. – Маше показалось или он чуть заметно усмехнулся?
– Ваша борода, – заметила Маша, – кажется, она отклеилась…
Он спокойно снял бороду, отложил в сторону очки и парик. Теперь он выглядел почти как мальчишка.
– Борода – это маскировка, – он подмигнул, – для солидности.
– А, понятно, – кивнула Маша, хотя ничего не поняла.
– И давай на «ты»? – предложил архивариус.
Маша ничего не ответила, она пристально разглядывала парня, так странно проявившегося из-под личины седовласого старца.
– Я вспомнила! – почти выкрикнула Маша. – Ты никакой не архивариус, ты кузнец! У меня твой меч!
– Ты права, – согласился кузнец, а это был именно он.
И архив отодвинулся куда-то в тень, вместо него Маша увидела горн, наковальню, инструменты по стенам, гору металлолома в углу, кузнечные молоты и клещи, бочку с водой, ковши, желоб, отливки и формы для них… чего только не было в кузнице. Вот только непонятно, как удалось юному мастеру выковать стеклянный меч?
– Признайся, ты великий волшебник? – спросила Маша, с удивлением оглядывая преображенное пространство и совсем юного мастера. – Ты спас мне жизнь, я помню…
– Я тоже помню, – эхом отозвался мастер.
– Но ты исчез после того, как на нас напали на лугу…
Он покачал головой:
– Я не исчез, я всегда был рядом, просто ты не могла меня видеть.
– Разве? – переспросила недоверчиво.
– Да, я не сразу научился, но у меня получилось, как видишь.
Он взял ее за руку:
– А теперь идем, нам пора возвращаться.
Она пошла послушно рядом, по знакомой тропинке, среди густой травы, по широкому лугу, залитому солнцем, к зарослям ивняка и речушке с деревянным мостиком.
Они остановились посередине мостика. Маша повернулась к парню и воскликнула удивленно:
– Миша?!
Это было то самое место, из их общего сна, луг, и речка, и деревянный мостик, выгнувший спину…
– Слава богу, – выдохнул Миша и счастливо улыбнулся. А с другого берега к ним бежала растрепанная Ольга, размахивала руками, кричала что-то, не разобрать.
– Ребята… – улыбнулась Маша, – ну вы даете…
– Теперь все будет хорошо, – как заклинание повторял Миша, он держал ее за руки, так крепко, будто боялся выпустить, чтоб не унесло ветром.
Глава 21
Возвращение
Она открыла глаза:
– Где это я?
Больничная палата, белые стены, жалюзи на окне, какие-то приборы, капельница у кровати…
Она машинально ощупала голову – вроде цела, никаких повязок, руки, ноги, все двигается…
Из-под кровати донеслись какие-то звуки, шевеление, шорох. Маша села и чуть не вскрикнула: ее ступни коснулись взлохмаченной головы лучшей подруги.
– Олька! С ума сошла! Ты что тут делаешь?! – спросила она громким шепотом.
Ольга выбралась из-под кровати и со слезами бросилась обниматься:
– Машенька, наконец-то! С тобой все нормально? Точно? Ничего не болит?
Пока Ольга тискала Машу, из-под кровати вылез заспанный Миша.
– Ребята, там еще кто-нибудь есть? – рассмеялась Маша.
– Мишаня, смотри, она смеется! – ворковала счастливая Ольга. Миша деликатно уселся на стул и молча наблюдал за девчонками.
– Стоп, подождите! – Маша аккуратно, но настойчиво отодвинула от себя подругу. – Объясните мне, что здесь происходит, почему мы в больнице?
Ольга охала и причитала, поглаживая Машу по руке, – вся надежда была на Михаила.
– Ты была в коме, – объяснил он, – три дня. Наконец-то очнулась. Надо позвать врача.
– Погоди, какого врача? Я… ничего не понимаю… – Она напрягла память, силясь вспомнить, что же с ней произошло, но последнее ее воспоминание – дождь, осенний, унылый дождь, потоки серой воды…
– Я ведь не сплю? – спросила на всякий случай.
Друзья одновременно энергично покрутили головами – нет.
Первой зачастила Ольга:
– Ты совсем ничегошеньки не помнишь? Тебя нашли без сознания на кладбище, в старой его части, там уже давно никого не хоронят, народ редко забредает, но у смотрителей живут собаки, они забеспокоились и привели сторожа. Ты лежала на заброшенной могиле. Ты провела там несколько часов! И не подавала признаков жизни!
Маша хлопала глазами, переводя взгляд с подруги на друга.
– Врач сказал, что тебя чуть в морг не отправили! – нагнала страху Ольга. – Родители заявили в полицию, мы с Мишкой стояли на ушах! Я ведь предчувствовала!
– Ты? – удивилась Маша.
– Я! С тобой последнее время очень неладно было, ты же сама говорила – ловцы вышли на тебя, странные сны и все такое…
– Сны? – переспросила Маша. – Ах да… сны… А Миша? Он ведь не знал.
Ольга чуть смутилась, но лишь на секунду:
– Я рассказала, да! А что?! Ты на моем месте поступила бы так же. Потому что я первая поняла, и этот кулон – ведь не просто же так ты водила меня в Междумирье!
Маша поморщилась:
– Оль, не трещи, объясни толком.
– Можно я? – спросил Миша, подняв руку.
– Попробуй…
– Хорошо. Помнишь, мы с тобой должны были встретиться в четверг?
– В четверг? А сейчас какой день?
– Воскресенье…
– Ужас! – воскликнула Маша.
– Ужас, – согласился Миша. – Я ждал твоего звонка, но ты так и не позвонила. Твой телефон был недоступен. Я даже подумал, что ты обиделась или не хочешь встречаться со мной. Всякое, короче… А потом меня нашла Ольга, мы тебя искали, бродили вокруг кладбища, собаки, сторож. Ольга словно чувствовала тебя. А мне представлялось, будто ты тонешь, тебя засасывает черная воронка, ты беззвучно кричишь, тянешь руку, а я никак не могу схватить тебя, вишу над бездной, ору как резаный – и никак.
Ольга наговорила всякого, я подумал – чокнутая у тебя подружка. Но тебя нашли там, где она сказала. И если бы не она, возможно, тебя уже не спасли бы. Ты была без сознания, поэтому отправили в реанимацию. Ольга показала мне медальон из Междумирья, на самом деле внушительная вещь, там одного золота килограмм, наверное. Тяжелый… Ну и рассказала о Проводниках, мертвецах, ловцах, всякое такое.
– Я ему сказала, что теперь я связана с тобой при помощи этого медальона, – вклинилась Ольга. – Только я не знала, как он работает.
– Короче, я не поверил, но вспомнил о нашем сне, том, где мы с тобой на лугу и мостик через реку. И попросил у Ольги медальон, так, чисто для эксперимента – утопающий хватается за соломинку. Я же не знал, что из этого выйдет.
– Да, а для усиления эффекта мы решили пробраться к тебе в палату, – снова не выдержала Ольга. – Но нам никто не разрешил бы оставаться тут на ночь, и вот мы без разрешения в пятницу поздно вечером пробрались и спрятались под кроватью.
– И вас не застукали? – удивилась Маша.
– В выходные в больнице только дежурные врачи, я пряталась и главное – прятала Мишку, он в субботу не проснулся… Я вообще не знала, что делать. Так вы тут и лежали: одна на кровати под капельницей, другой под кроватью, с медальоном на груди. Я только один раз тебя во сне увидела, звала-звала, а ты меня не узнавала и имя свое не помнила, я тебе кричу: «Маша! Маша! Запомни тебя зовут Мария!»
– Так это была ты! – вдруг вспомнила Маша маленькую девочку, встреченную на одной из трех улиц города: розовые домики, пыльная мостовая, сонный полдень, девочка с бабушкой… А знаешь, благодаря тебе я вспомнила свое имя, и еще ты сказала, что мне нужно оружие, я отправилась на поиски кузницы и встретила Мишу. Он выковал для меня меч, с его помощью я осталась в живых. Погодите… – она задумалась, – было что-то еще… кто-то, заманивший меня.
– Воплощенец, – подсказала Ольга, – раб Хозяина Тьмы, тот, кто может быть и там, и здесь…
– Откуда тебе известно? – удивилась Маша.
– Хранительница сказала.
– Так ты с ней встретилась?! Но как тебе удалось?
Ольга пожала плечами:
– Жить захочешь, еще и не такое сможешь, – ответила она, – а если честно – сама не понимаю, как у меня получилось. Ты лучше Мишаню благодари, он у нас герой настоящий.
Маша перевела взгляд на бледного от усталости, но очень довольного парня.
– Да-да, – продолжала болтать Ольга, – он уничтожил этого твоего воплощенца, причем в самый последний момент, когда мне показалось, что все погибло…
В палату стремительно влетела дежурная медсестра и застыла, увидев посторонних.
– Посетители?! – возмутилась она. – Кто разрешил?!
Но в этот момент вошел дежурный врач и, увидев внезапно выздоровевшую пациентку, отправил медсестру за препаратами, а сам, забыв о ребятах, тщательно осмотрел и расспросил Машу. Так как все ее показатели были в норме, если не считать чуть пониженных температуры и давления, он восхищенно покачал головой и изрек глубокомысленно:
– Есть в этом мире многое, Горацио, что и не снилось нашим мудрецам…
Он убежал, бормоча себе под нос непонятное.
– Оль, открой жалюзи, – попросила Маша, – наверное рассвело уже.
Подруга подошла к окну, и в палату поплыл серый утренний свет.
– Ой, смотрите, первый снег! – воскликнула Ольга.
Маша и Миша встали с ней рядом и увидели, как за стеклом, кружась и густея, сыпали и сыпали снежные хлопья, они покрывали раскисшую землю и оголенные деревья то ли саваном, то ли свадебным шелком…
– Красиво, – прошептала Ольга.
– Ребята, я так счастлива, что вы у меня есть, – всхлипнула Маша, положив голову Мише на плечо.
Он обнял ее и сказал:
– Мы тоже, мы тоже…
Читать бесплатно другие книги:
