Оляна. Игры с Артефактами Пашнина Ольга

Я фыркнула, представив себе картину, но отвлеклась на Гаерта, который как раз укладывал Альдреда в постель.

– Тяжелый, зараза, – ругался маг.

Я просто пила вино и наслаждалась предвкушением отличного утра. Ох, и весело будет Лайле, когда проснется! Ее мы оставили в спальне, под легким заклятием сна, чтобы не испортить сюрприз. Ключ я забрала с собой, а время катастрофически утекало, оставляя все меньше шансов на успешный исход предприятия. Но наконец маг взял с моей ладони ключ и направился к дверям.

– Гаерт, – напомнила ему я напоследок, – это не спектакль. Все должно быть очень убедительно.

– Не волнуйся, принцесса. Уж с одной девчонкой я справлюсь.

– И не давай ей орать, – посоветовала я. – А то еще казнят. Тебя казнят, дорогой.

Маг закатил глаза, прежде чем исчезнуть в коридоре, а я отставила бокал в сторону и направилась будить Альдреда. Пульс его мне не понравился, слишком быстрый для спящего мужчины. Ну, Виктор! Хорош друг, который так поступает. Альдред когда-то казался мне сволочью? По сравнению с его величеством Альдред – идеальный мужчина.

Только спящий идеальный мужчина.

Я осторожно (хотя был велик соблазн как следует ему наподдать за излишнее доверие) влила в него половину бокала вина, смешанного с зельем. Некоторое время Альдред продолжал спать, но все же его ресницы дрогнули – зелье подействовало. Он закашлялся и через пару секунд медленно открыл глаза. А вот интересно, помнит ли он события этой ночи? Лучше, чтобы нет, конечно. Тогда эффект будет забавнее.

– Оляна? Что ты здесь делаешь?

– Ты ожидал увидеть Лайлу? – Я не удержалась, и нотки ревности все же прозвучали в голосе.

– На самом деле, кажется, да.

Хоть признался, и на том спасибо.

– Виктор, похоже, что-то подмешал… – Альдред потер глаза и выругался. – Оляна, что происходит, ты мне можешь сказать?

– Ждем открытия театрального сезона, – улыбнулась я, раздеваясь. – Если тебя кто-то спросит, ты всю ночь был здесь, спал в моих крепких объятиях.

Я быстро скользнула под одеяло и потянулась, разминая уставшую спину. Альдред не отрывал от меня взгляда, и в кои-то веки в его глазах я не видела ничего, связанного с желанием. Он, похоже, был в шоке.

– Оляна, что ты сделала? Лайла жива?

– Жива, здорова и даже получила то, чего хотела. Публичное освидетельствование лишения невинности. Хотя, наверное, еще не получила. Попозже точно получит. Как ты мог доверять Виктору?

Альдред вздохнул, и, кажется, ему полегчало, потому что рука скользнула по моей пояснице и обхватила меня за талию.

– Он слишком помешан на тебе. Это своего рода попытка отгородиться от проблем, придумать себе занятие. В данном случае – завоевание тебя.

– Он вообще-то король, – напомнила я. – Это как-то по-детски.

– Оставь ошибки Виктора. Больше я ему не доверюсь. Расскажи, что ты сделала с Лайлой, моя радость. Ты злишься на меня?

– Нет, – покачала я головой. – Я знаю, что такое наркотики и как они действуют. Я злюсь на Виктора.

– И на Лайлу. – Легкий поцелуй в шею. – Ревнуешь.

– Я – никта. Если бы я ревновала, я бы ее убила. А так просто хочу проучить. Гаерт ничего с ней не сделает такого, чего она не знала бы. Зато хлебнет в полной мере последствие своих интриг. И мне плевать, как это выглядит, я устала уже ждать, когда меня снова попытаются обмануть. Так что прости, но разводиться тебе придется, если хочешь сохранить честь, достоинство и жизнь.

– Какая суровая, – фыркнул Альдред. – Передай графин, пожалуйста.

Пока я передавала ему графин с водой, пока мужчина пил, пока передавал его обратно и, воспользовавшись моментом, тискал меня, снаружи раздались топот ног и голоса.

– Ты – спишь, – заявила я. – К спектаклю или не подключайся, или приходи в конце.

– Не имею ни малейшего желания. Тебе обязательно туда идти? Может, лучше организуем собственное представление? Так сказать, закрытое. – Это он наблюдал, как я набрасываю халат.

– О да, обязательно! Я хочу это видеть. А потом – представление. Или что ты там придумаешь.

Приняла томный вид, главное для никты – не переиграть. Я не сплю, а значит, должна выглядеть разомлевшей, но не сонной. Осторожно выглядываем из комнаты, потом идем на звук. Медленно идем по коридору, хмурясь, как заправская леди из высшего общества. И… выходим к толпе народа. Лайла сорвала аншлаг. А теперь, похоже, рыдает на бис.

Я с трудом пробилась через ряд любопытных служанок. Они, пользуясь всеобщим замешательством, с легким злорадством наблюдали за тем, как Лайла рыдает, Виктор хмурится, а Гаерт скромно сидит в сторонке. Он вообще выглядел оскорбленным и удивленным. Потрясающая игра.

– Что здесь происходит? Вы так шумите! – сказала я.

Виктор перевел на меня взгляд:

– Лайлу изнасиловал Гаерт.

– Да ладно?! – Я даже руку ко рту приложила. – Как так? В твоем замке? И никто не помог? Она что, не кричала?

Сомнение… Первые искорки сомнения промелькнули во взгляде Сомжара.

– Девчонки, – я повернулась к служанкам, – вы же всю ночь здесь сновали. Неужели криков не слышали?

– Он связал ее, я полагаю, – истерично выкрикнула худосочная женщина в темно-бордовом платье.

Мать? Гувернантка? Нет, мне ее не жалко. Думать надо, против кого идешь.

– Чем он ее связал? – спросила я. – Не вижу никаких веревок, шарфов, платков… Так, давайте отставим панику.

– Отставим. – В голосе Виктора прозвучала недвусмысленная угроза. – Я просто его вздерну, и все. Лично!

Гаерт бросил на меня взгляд, но вроде успокоился. Уж вздернуть его я точно не позволю.

– Погодите! – громко и четко произнесла я. – Давайте все успокоимся. Давайте разберемся. Должны быть доказательства, так? Следов на Лайле я не вижу.

– А кровь?! – взвизгнула женщина.

– Леди, ваша воспитанница… или дочь, была невинна? – поинтересовалась я.

Виктора, похоже, бесил мой тон. А кстати, уж не он ли укладывал Альдреда в постель этой рыжей? Вот смех будет.

– Моя дочь засыпала с законным мужем! А этот ублюдок воспользовался ее сном, надругался над чужой женой! Ваше величество, я прошу, умоляю, сделайте что-нибудь!

– Простите, леди. – Я сделала такое лицо, будто боялась ей перечить. – Но муж Лайлы, Альдред, по закону не имеет право иметь с ней близких отношений. Он всю ночь провел сначала в кабинете его величества, а потом в моих апартаментах. Мы говорили о сложившейся ситуации и разрабатывали план по противодействию никтам. Уж не хотите ли вы сказать, что Альдред мог находиться в двух местах? Или что король, или я, или мы оба врем?

Я повернулась к Виктору – мол, подтверди. Тот смотрел на меня так, словно я зверски задушила на его глазах самое беззащитное, милое и пушистое существо. Не мог же король признаться, что напоил друга и соратника, отвел его в комнату юной девушки и поспособствовал не совсем законной и уж точно находящейся вне рамок закона консумации брака. Делай ставки, Оляна. Что предпочтет Виктор: пожертвовать опозоренной Лайлой или собственной репутацией?

В последнее время жизнь подбрасывает задачки со слишком уж очевидным ответом.

– Моя дочь не могла стать женщиной рядом с этим… этим… – Мать Лайлы плюнула в сторону Гаерта.

Я брезгливо отодвинулась.

– Погодите! – Я решила добить публику, раз уж всех собрала. – Вы утверждаете, что Лайла не могла потерять невинность с Гаертом. Но и с Альдредом она сегодня точно не была. Они вообще с самой свадьбы не оставались наедине. Тогда что значит кровь, и почему леди Лайла нарушает законы, которые четко указывают, как должна вести себя молодая жена? Боюсь, в этом случае ее брак просто становится недействительным.

Похоже, я всех запутала. Сомжар только посмеивался. Остальные или перешептывались, или смотрели абсолютно пустыми глазами.

– Что ж, девушка явно сказала неправду, – заключила я. – Альдред спокойно спит – можете убедиться. Следов сопротивления нет, Лайла в порядке, Гаерт растерян и, кажется, не понимает, что его просто попытались подставить. Ваше величество, мне кажется, здесь не Гаерт виновен, и уж точно не Альдред.

Виктор ответил мне хмурым взглядом. Было в нем обещание поговорить чуть позже. Жду с нетерпением.

– Гаерт, ты не мог бы пройти в кабинет? – попросила я. – Есть идея, как укрепить блокпосты на севере, хочу поделиться.

Он с улыбкой кивнул, уже поняв, что никто его не собирается казнить или наказывать. Лайла вообще сидела с открытым ртом и явно не понимала, за что же ее королевский покровитель бросил. Ну, пожалуйста, начни обращаться к Виктору! Начни канючить!

Но Хранители решили, что хватит с меня на сегодня веселья. Хотя последний акт спектакля я не могла не оценить. Когда Гаерт проходил мимо мамаши Лайлы, она вцепилась в рукав его расстегнутой рубашки и прошипела, как королевский питон:

– А кто будет отвечать за мою дочь?! Думаешь, опозорил – и можно сбежать?

Гаерт с присущим только аристократу изяществом высвободил рукав и почти нежно произнес:

– Леди, вы сначала разберитесь, кто вашу дочь первым опозорил, а потом поговорим.

Я честно старалась не смеяться. Не знаю, слышал ли кто мой гогот в коридоре, да и не важно. Каждый из присутствующих знал, что все это притворство, но никто не хотел тонуть первым. Ох, Виктор, Виктор, имей ты чуть больше смелости, мог бы настоять на своем. Хотя, наверное, наш король подсознательно понимал, что сейчас со мной лучше соглашаться.

Видите, какая проблема – я все еще принцесса. И теперь об этом знают все.

– И что за блокпосты? – хмыкнул Гаерт, когда мы удалились на достаточное расстояние от толпы.

– Понятия не имею. Надо же было красиво уйти. Ты молодец. Все прошло отлично.

– Ты – зло, – повторил маг. – Совершенное. Она ребенок, Оля, она ни черта в этом не понимает. Я, конечно, сделал все, что ты просила, но неужели стоило ее так унижать?

– Что? – Я даже фыркнула. – Ты кого-то жалеешь? Нет, Гаерт, мне ее не жалко. Что с ней случилось? Она прыгнула в постель к одному мужику, потом к ней прыгнул второй. Невелика беда. Получила то, что заслужила. Почему меня никто не жалел, когда Виктор и Альдред устраивали скачки в борьбе за меня? Почему меня сейчас никто не жалеет, а? Почему Лайла – бедная брошенная девочка? Лайла, имеющая живых родителей, нормальную сущность, будущее? Я ничего не чувствую, ничего не хочу, кроме того, чтобы это все закончилось. Единственная радость, которая мне доступна – близость с этим мужчиной, которого у меня стараются всеми силами отобрать, не гнушаясь ничем! Осталось только убить его, чтобы никому не достался. Я должна помогать избавить Тригор от моего отца, а я думаю, как бы не потерять единственное, чему я еще могу радоваться.

Гаерт смотрел на меня, открыв рот. Похоже, он был в шоке от этой тирады, но не имел ничего против провернутого спектакля. Просто решил подколоть, а я…

– Прости. Виктор совсем свихнулся на желании удержать трон Тригора. Даже если Тригор перестанет существовать, он все равно будет зубами держаться за это инкрустированное кресло. А если будет возможность, и на тот свет свою табуретку утащит.

Судя по взгляду Гаерта, Виктор в это время стоял за моей спиной и слушал все, что я говорила. Да и плевать, ему полезно! Может, посмотрит на себя со стороны?

– Олианна, пройди в мой кабинет. – И впрямь из-за спины донеслось суровое королевское слово.

Отчетливо прозвучали нотки гнева. Интересно, он еще и гневаться изволит?

Я самовольно уселась в свое любимое кресло. Больше я не выпрямляла спину и не складывала руки на коленях, как примерная ученица. Плевать, что о тебе подумает король или кто-то из его приближенных. Плевать на все! Тригор на краю пропасти и вот-вот в нее рухнет!

– Ты соображаешь, что делаешь? – Виктор продолжал играть в справедливого короля. – Она – ребенок!

– И поэтому ты уложил ее в постель Альдреда. Какая забота о детях!

– Я никогда даже помыслить не мог, что ты способна на такую подлость, Оляна. Я видел в тебе светлую и сильную девочку, а не…

– Кого? Продолжай, нас никто не слышит, мы одни.

Вопреки ожиданиям, короля не отрезвил мой холодный тон.

– Эгоистичную хладнокровную тварь, способную организовать такую подлость. Не думай, что это сойдет тебе с рук. Сейчас ты…

– Мне кажется, ты перепутал роли, Виктор. Это я должна кричать на тебя. Это я должна называть тебя тварью и угрожать. Как у тебя вообще хватило смелости, порядочности, на худой конец, мозгов спаивать своего друга? Как ты, Виктор, можешь называть себя королем? Что ты делаешь для Тригора? Борешься с никтами? Нет, они все так же продолжают разорять деревни. Разрабатываешь хитрый план по уничтожению моего отца? Нет, он по-прежнему силен. Налаживаешь отношения с другими государствами? Нет, это делают твои друзья, которых ты спаиваешь, обманываешь, подставляешь и предаешь. Браво, Виктор. Лучшего короля Тригор не видел.

Я вскочила, ибо снизу вверх на него смотреть было неудобно.

– Вы оба, ты и Лайла, получили то, чего заслужили. Она впредь будет думать собственной головой и усвоит, что с королями играть не стоит. А заодно поймет, чего стоят все твои обещания. И ты урок вынесешь, я позабочусь. Впрочем, вряд ли Альдред вновь хоть раз тебе руку подаст. От тебя еще не все приближенные отвернулись, а? В общем, знаешь, я тебе сейчас кое-что скажу. Это будет неприятно, но зато принесет результаты. Альдред и я предложили тебе план. Он касается лишь спасения людей, которым не посчастливилось родиться в твое правление. Не хочешь использовать его, составь свой, но делай же что-то, Виктор! Не со мной, не с Альдредом, а со страной, которая пока еще доверяет тебе свою жизнь. Если ты не захочешь спасать Тригор, это сделаю я. Придется напомнить людям, каким образом ты получил трон и кто настоящая принцесса.

С этими словами я буквально вылетела из кабинета. Где-то вдалеке часы пробили семь утра, и замок окончательно проснулся.

Мы все разместились в моих покоях. Гаерт, Альдред, Сомжар, Дарька. Айбиге – девушка, которую мы подобрали по дороге, отдыхала, а Сеславия с некоторых пор и вовсе отказывалась выходить из покоев. Берегла ребенка. Меня даже не тянуло с ней встретиться, не такими уж подругами и были.

Принесли чай, и я успокаивалась, потому что разговор с Виктором выбил меня из колеи. Альдред же пытался прогнать слабость после наркотиков и выглядел подавленным. Он не ожидал от Виктора такого. Да и никто не ожидал, наверное.

– Что ж, когда твоя свадьба? – спросила я Дарьку, чтобы хоть как-то прервать эту гнетущую паузу.

– Мы думаем отложить на неделю или, может, на две, – призналась Дарька. – Сомжар хочет помочь.

– Ну, мы в любом случае будем на свадьбе. Может, как-нибудь выберемся в город, поможешь мне купить платье? А то в обличье никты я плохо схожусь с людьми.

Дарька неуверенно улыбнулась, Сомжар фыркнул.

– Давай повтори еще раз, что вы планируете делать? – в который раз спросил он.

И я собралась было снова повторить все, что уже несколько раз рассказывала и Виктору и Альдреду, но тут дверь медленно отворилась.

Дарька привычно присела в полупоклоне, но больше никто и не подумал встать. Разозлило это Виктора или нет, не знаю. Вид его мне не понравился.

– Я рассмотрел то, что ты предлагаешь, – обращался он лично ко мне. – И согласен. При одном условии.

– Что за условие?

– Когда все кончится, ты отдашь мне Тригор, забудешь о том, что ты принцесса, и уедешь навсегда из этой страны, прихватив Альдреда. Только так, Олианна. А иначе – гори все огнем, мне плевать, что будет с Тригором, мы отправимся к Пределу вместе.

Дарька ревела, в который уже раз за последние недели. Пока подруга тихо всхлипывала, лежа на постели, я лежала рядом и читала.

– Мне кажется, ты не замуж выходишь, а в изгнание отправляешься.

– Извини. Я просто нервничаю. Что, если он не вернется?

– Вернется. Он еще даже не ушел. Уйдет – будешь реветь. Порадуйся хоть перед свадьбой.

После того как Виктор согласился на наш с Альдредом план, мне надо было только не мешать умным людям разрабатывать операции по поиску и уничтожению Артефактов, никт и прочей гадости. Меня очень интересовал вопрос, как они собираются уничтожить главную опасность – моего отца, но Альдред делал вид, будто моя помощь ему совсем не нужна. А я, в свойственной мне манере, не напоминала. Просто делала то, что должна была делать.

Дарька снова принялась всхлипывать.

– Слушай, он вернется.

Сомжар должен был возглавить группу людей Виктора, которые заберут потерянные Артефакты.

– А вдруг нет? Вдруг там будут никты? Или Артефакты опасны? Вдруг там будет…

Она опасалась произносить имя моего отца и вообще говорить о нем в моем присутствии. Вообще Дарька в эту заварушку попала незаслуженно.

– Там не будет моего отца. Наверное, там будут никты, но мы предусмотрели этот вариант. Если что, они просто оценят ситуацию и повернут назад.

Мы обе знали, что никто никуда не повернет; и Сомжар, и остальные воины готовы идти до последнего. Но обманываться было легче.

– Я обещаю, Дарька, они вернутся, – единственное, что я могла ей сказать.

Постепенно подруга успокоилась. Такое настроение накатывало на нее стабильно раз в два-три дня, но она быстро отходила и продолжала суетиться. Вокруг Сомжара, вокруг Айбиге. Вокруг всех, кому, как Дарька думала, требовалась ее забота. Иногда она обращала свой благодетельный взор на меня.

– Что это?

Я не успела скрыть запястья длинными рукавами рубашки, и Дарька заметила следы. Долго не заживали, заразы. Кто бы подумал, что никта мучается от обычных ссадин.

– Все нормально. Это мы с Альдредом немного переборщили, когда предавались разврату.

Дарька густо покраснела и отвела глаза, поняв, о чем я говорю. Я же фыркнула:

– Брось, чего ты смущаешься? Ты почти замужем!

Она аккуратно повесила платье на плечики. Платье Дарьке сшили красивое, кремового цвета, пышное и легкое. Я украдкой любовалась им, хоть никте и не положено мечтать о свадьбе. Выжить бы. Но Дарька – единственная из нас, кому все-таки повезло в любви. Сеславию я так и не видела, она не выходила из своих покоев и не изъявила желания со мной пообщаться. Настаивать я не стала.

– Олян, а тебе нравится быть с Альдредом? Вообще… и в постели?

– Со второй попытки, – ответила я, вспомнив наше «общение» в замке его родителей. – В первый раз мы как-то не очень хорошо начали. А вообще – да, он, в отличие от Виктора, не желает заграбастать Тригор, не мечтает меня где-нибудь запереть, не шантажирует, не врет, слушает меня. Это необычное, но приятное ощущение.

– Так, а зачем ты притащила Айбиге? – с недоверием спросила Дарька, очевидно, удовлетворившись разговором о наших с Альдредом отношениях.

– Я просто помогла ей. У нее не сложилась судьба, а здесь она сможет учиться.

– Что, вот прямо просто помогла, по доброте душевной? – прищурилась подруга.

– Ну да. Про никт ходит много слухов, но не такие уж мы и звери.

Айбиге пока ничему не училась. Да и вообще в замке было не до учебы, так что, можно сказать, проект Виктора провалился. Но в перспективе – почему нет? Наличие сильных магов для Тригора много значит. Пока что Айбиге помогала на кухне и особенно много возилась с огромными лесными кошками Виктора. Те сразу прониклись к ней симпатией, и это устраивало обслугу замка. К агрессивным питомцам они подходить просто боялись.

С Дарькой долго не посидишь. Она то ревет, то спит, постоянно нервничает и суетится. Может, во мне говорила проклятая кровь, может, я просто не любила предпраздничную суету, но подготовка к свадьбе, как по мне, шла нормально. С не превышающим установленные значения неприятностями, накладками и проблемами. А кто живет без проблем? У Дарьки хотя бы свадьба есть.

А мне остается то, что может предложить Альдред, устающий после многочисленных совещаний, докладов и просто разговоров.

– Знаешь, – сказала я этим же вечером, – у всех любовниц голова болит перед сексом, а у меня – после.

Он остановился. Наверное, было сложно переключиться с процесса на разговоры, но если уж мне захотелось острить, то на страстное продолжение вечера он мог не рассчитывать.

– Почему?

– Потому что я об спинку кровати бьюсь. Головой.

– Так отодвинься, – фыркнул он.

– Так я к ней привязана! Куда я отодвинусь?

– Прости.

Меня отвязали и удобно уложили. Я воспользовалась моментом и запустила когти в спину бедного Альдреда. А чтоб знали, что мой. Если какая-нибудь Лайла решит, что вот этот мужчина – общественная собственность, я и ей что-нибудь расцарапаю. А самое главное, все будут меня жалеть.

Что? Олианна подбила глаз Альдреду, оттаскала за волосы Лайлу, опрокинула кастрюлю с картошкой на голову его величеству? Бедная девочка, это проклятие так ее изменило, скорее бы все кончилось, и она стала самой собой. Просто беспроигрышная ситуация.

– Слушай, а тебе помощь не требуется? – поинтересовалась я.

Все-таки не то настроение было, не то.

– Нет, любовь моя, я справляюсь. А ты, похоже, не настроена получать удовольствие.

– Я же не гитара, чтобы меня настраивать. И я вообще не о сексе.

– Действительно, во время секса ты говоришь не о сексе. Как я сам-то не догадался?

– Альдред, я хочу знать, что у вас там происходит! И хочу помогать. Я ведь многое могу.

Он улыбнулся:

– А помолчать не можешь, да?

– Нет! Сейчас орать начну!

В общем, не получилось у нас страстного соития, или как там в книгах пишут, ржали минут десять.

– Я скучаю по тем временам, когда ты здесь училась, – неожиданно произнес Альдред. – Давай снова начнем тренировки?

– Ты хочешь, чтобы я тебя тренировала? – делано обрадовалась я, за что получила ощутимый шлепок по мягкому месту.

– Мне больше нравилось, когда ты меня боялась, – проворчал Альдред. – Больно разговорчивая стала.

В последнее время засыпал он мгновенно. Я не донимала Альдреда требованиями поговорить со мной или просьбами что-нибудь сделать, хотя, конечно, хотела быть осведомленной. Но он считал, что так для меня безопаснее, и я не могла его винить. Потому что сама считала точно так же.

Когда он уже спал, я занялась тем, чем занималась каждую ночь. Села на широкий подоконник, спрятавшись в тяжелых шторах, и стала смотреть на улицу. Зима уже давно отступила, а весна в Тригоре скоротечна. Со дня на день ожидалось, что снег наконец-то растает, и уже на Дарькину свадьбу должны были распуститься первые почки. Все последние недели чутко спящим обитателям замка досаждала капель. Меня же угнетала тишина.

Вспомнилось, как Сомжар бросил фразу, когда мы сидели на крыльце и наблюдали за тренировкой стражи:

– Так или иначе, все закончится к концу лета. И мы либо сдадим Тригор, либо отобьем.

Но я точно знала, что все кончится намного раньше.

– Чего ты там сидишь? – раздался голос Альдреда.

Не спал или проснулся?

– Мне ведь не нужно спать. Так, сижу, размышляю.

– Может, поразмышляешь о том, чтобы встретиться с родителями?

Я закатила глаза. Ну, то есть внешне это выглядело, как будто я ничего не сделала – белки-то были черными. Об этом мы говорили раз двадцать, не меньше. И столько же я отвечала, что не собираюсь пугать мелких и родителей своей сущностью. Без меня им раз в двадцать лучше и спокойнее. Они под защитой Виктора, и незачем к ним ехать. За мной вполне могут следить люди отца, а значит, не стоит вообще покидать замок.

– Нет, не поразмышляю. Спи, ты мало спишь.

– Тогда вернись в кровать и грей меня.

Я фыркнула, осмотрев себя в зеркало. Грелка так себе – тощая, невысокая. Странная. Волосы давно перестали расти. Напоминали о временах, когда я их отрезала. Дадут Хранители, вернутся те времена. Пусть не в полной мере, но все же меня будут волновать мои волосы, я буду наряжаться и заигрывать с Альдредом. Не будет в мыслях Виктора и отца, никт… Не будет мучить совесть.

– Скоро Дарькина свадьба, – вздохнул Альдред.

Я поняла, о чем он думает. Улеглась на его плечо. Даже жаль, что я не могу спать.

– Все будет хорошо, – сказала я. – Это точно.

Альдред прикрыл глаза, соглашаясь. А что еще оставалось делать? Только верить.

День свадьбы Дарьки и Сомжара так долго приближался, что, когда настал, я не сразу поверила в это. Утром, собираясь к подруге, я смотрела на себя в зеркало и никак не могла понять, в реальности ли все это происходит.

Альдред уже давно ушел, у него дел было поболее.

На вешалке висело симпатичное платье, которое мне сшили специально к празднику. Я довела портного до нервного срыва, требуя именно то, что пришло мне в голову. Если я после всего останусь в Тригоре, мое имя будет во всех черных списках портных столицы и окрестностей.

Весь день я обещала помогать Дарьке с подготовкой, но на самой церемонии быть подружкой отказалась. Зачем пугать гостей моим внешним видом? Если на свадьбе будет никта, драка начнется раньше времени.

Так что места возле Дарьки займут Айбиге (на этом настояла я), две девушки, которые будут разбрасывать цветочные лепестки, и, к моему неудовольствию, Лайла. Не то чтобы я надеялась, что ее выгонят после случившегося. Но эта девка удивительно быстро стряхнула с себя весь позор. Оставалось надеяться, что урок усвоила. Потому что на свадьбе я появлюсь с Альдредом и не потерплю, чтобы он хотя бы подошел к бывшей жене. Именно бывшей – после случившегося я уже не думала о Лайле, как о жене Альдреда.

Я, как могла, оттягивала вечер, но время неслось с невероятной скоростью. Сначала мы успокаивали волнующуюся Дарьку, потом помогали сделать ей прическу, надеть платье. Ждали, пока дорисуют свадебный портрет невесты и повесят в спальне молодых. Затем отправились переодеваться и причесываться сами. Часы пробили шесть часов, и ровно через час церемония должна была начаться.

И чем ближе было это время, тем меньше я нервничала и думала о самой свадьбе. Прокрутив в голове все еще раз, я принялась собираться.

Во время этого процесса вошел, не стучась, Виктор. Хорошо хоть я всего лишь укладывала волосы и уже надела платье. Он остановился у зеркала и принялся внимательно осматривать мой наряд.

Да, не совсем по канонам и традициям королевского дома. Но мне так нужно, не будет же он ждать, что никта нарядится в пышное платье и будет дефилировать со скоростью беременной улитки по коридорам. Мне нужна подвижность.

Платье было черным. Длиной чуть выше колена, с расклешенной юбкой и декоративным пояском. Чашки лифа были украшены вышивкой, рукава совершенно не стесняли движений. Ткань была приятная, плотная и в то же время легкая. На ноги я надела сандалии с ремешками, оплетающими всю ногу до колена. Вкупе с немного растрепанными светлыми волосами и черными глазами получилось впечатляюще. Я подумала и нанесла на губы немного прозрачного блеска. В остальном обойдусь без косметики. Вдруг придется выйти на пляж? Тогда я превращусь в классическую нечисть с потекшей краской на лице и пугать народ буду, даже не имея подручных средств.

– Готова? – наконец спросил Виктор.

Он, поди, ждал, что я начну визжать и требовать выйти?

– Вполне.

– Я про свадьбу.

– Она же не моя. Если честно, меня мало волнует, забудет ли Дарька слова клятвы и на тот ли палец наденет кольцо Сомжар. И уж тем более мне плевать, хватит ли гостям шампанского. Мы вообще можем не пережить следующий день. Так что извини, но если хочешь поговорить о свадьбе – найди Лайлу. У нее в голове как раз достаточное количество мозгов только для этого.

– Ты ненавидишь Лайлу, потому что она плохой человек или потому что жена Альдреда?

– Защищай ее лучше, – вместо ответа предупредила я. – Всякое может случиться. Например, на нее может напасть никта. Или она может споткнуться на лестнице.

– Ты на такое не способна, – безапелляционно заявил Виктор.

Я еще раз проверила, хорошо ли застегнула платье, и оценила конечный результат. Готова.

– Ты до сих пор так считаешь? – хмыкнула я и прошла мимо его величества в коридор.

Я бродила меж гостей и краем уха слушала разговоры. Как и на всех светских мероприятиях, о чем только не судачили на свадьбе. О романах, скандалах, слухах, сложившейся политической ситуации. Обо мне не говорили, и каким-то краешком сознания я даже удивилась, как это Виктору удалось скрыть мое присутствие. Впрочем, именно это было в его интересах.

Я встала в тени небольшой скульптуры, украшавшей зал. Скульптура изображала Хранительницу, и, наверное, я довольно глупо смотрелась рядом с ней. Никта просит покровительства у Хранителей? Как же, никта прячется от любопытных взглядов!

То, что я никта, разумеется, никто не знал. Вместе с платьем я надела очки с темными стеклами, и моих измененных глаз никто не видел. Что касается слишком выделяющихся на бледной коже вен с черной кровью, косметика скрывает синяки и кровоподтеки знатных дам, а уж мои особенности и подавно.

Я специально встала как можно дальше от Альдреда и остальных, чтобы беспрепятственно пройти к выходу. Когда все начнется, мне нужно будет немного времени. Совсем чуть-чуть, чтобы отвоевать себе право на жизнь.

Прости, подруга. Твоя свадьба немного омрачится моими разборками, но замуж ты все же выйдешь. Прости, Виктор, но командовать всем буду я. Прости, Альдред, но я ничего тебе не сказала, иначе ты бы меня остановил.

Грянула музыка, и вместе с ней обострились все мои чувства. Я узнаю, когда отец придет, я пойму, когда он окажется рядом, и первая выйду к нему. Этого должно хватить, чтобы или победить, или проиграть.

Сомжар быстро вышел и встал перед колдуном, который должен был обвенчать их с Дарькой. Медленно открылись двери, и в зал вошла сияющая невеста, которую вел под руку Виктор.

Длинный шлейф кремового платья несли Айбиге и Лайла. При виде последней у меня вполне натурально скрипнули зубы, но я сдержалась. Как с гуся вода! Ладно, скоро все это станет неважным. Как меркнут обычные проблемы в сравнении с перспективой никогда больше не увидеть Дарьку, Сомжара, Альдреда. Да пусть он будет и с Лайлой, только живой. Хотя нет, лучше не с ней, конечно. Зачем она ему? Рядом с Альдредом мне виделась несколько более утонченная девушка. Лайла такой уж точно не является, и не факт, что я потяну такую роль. Будучи человеком – да, смогла бы. Никтой – вряд ли. Колдовство можно обуздать, злость умерить, но сущность не изменить. И я всегда буду нечистью, заколдованной ведьмой.

Они произносили клятвы, как того требовал обычай – хором, нараспев. Над их головами летали разноцветные огни, Артефакты светились мягким светом. Дарька даже в день свадьбы не рассталась с бутыльком.

– Люблю.

– Люблю.

Их голоса слились в один, по залу прошел легкий звон, а все огоньки соединились в большое сияние, вспыхнувшее над головами Сомжара и Дарьки.

В этот же момент я почувствовала, что отец был здесь.

Взгляды всех присутствующих были обращены к целующимся новобрачным. Я бросила на них быстрый взгляд, чтобы напоследок порадоваться за друзей. И унести с собой частичку любви, которая не боится войны. Потом я скользнула взглядом по Альдреду, но тут же отвела глаза. Он обычно очень чутко улавливал, когда я на него смотрю. А сейчас ему лучше меня не видеть.

Я накинула капюшон и принялась проталкиваться сквозь толпу к выходу. Там я скользнула в приоткрытые двери и осталась в пустом коридоре. Вся жизнь сосредоточилась в зале и примыкающих к нему помещениях для слуг. Передо мной же открывался совершенно безлюдный замок, в котором эхо от моих шагов прокатывалось под высокими сводами. Я быстро шла по направлению к главным воротам.