Мое прекрасное искупление Макгвайр Джейми
Глаза Томаса радостно вспыхнули, он поднял свой мобильник и напечатал сообщение. Через пару секунд пришел ответ, и босс посмотрел на меня:
– Куда пойдем?
– Местечко в центре под названием «Канзас-Сити барбекю».
Томас усмехнулся:
– Она что, водит тебя по достопримечательностям?
Я улыбнулась:
– Это тот самый бар из «Лучшего стрелка»[3]. Вэл сказала, что после переезда так и не дошла до него. И потом не получилось. Так вот теперь у нее будет повод.
Томас набрал ответ, и на его лице появилась широченная улыбка.
– Значит, «Канзас-Сити барбекю».
Я села на стул с самого края бара и огляделась. Стены были покрыты символикой «Лучшего стрелка» – постерами, фотографиями и снимками актерского состава с автографами. Мне это место показалось совсем не похожим на бар из фильма: общим у них был только музыкальный автомат и старинное пианино.
Вэл и Маркс с энтузиазмом обсуждали плюсы и минусы предложения заменить наши стандартные револьверы системы Смита – Вессона на девятимиллиметровые пистолеты. Томас находился в противоположном конце бара, расположенного углом, в окружении группы калифорнийских девушек, чьей компанией гордился бы любой здешний парень. Красотки все время хихикали, попивая коктейли и пробуя себя в дартсе, а когда Томас попадал в яблочко, радостно хлопали и кричали.
Казалось, Томаса не слишком прельщало их внимание. Но он тем не менее неплохо проводил время, изредка поглядывая на меня с довольной улыбкой.
Он снял пиджак и закатал рукава своей классической рубашки, слегка обнажая загорелые предплечья. Галстук он ослабил и расстегнул верхнюю пуговицу. Я пересилила чувство ревности, которое вспыхивало во мне при каждом взгляде на его фанаток. До сих пор я вспоминала объятия Томаса и то, как эти руки вертели меня так и сяк, ставя в разные позы, пока мы…
– Лииз! – Вэл щелкнула пальцами у меня перед носом. – Ты ни одного словечка не слышала, так?
– Так. – Я допила свой коктейль. – Мне уже пора.
– Что? Нет! – надула губки Вэл, а потом улыбнулась. – Подвезти тебя некому, так что уехать ты не можешь.
– Я вызвала такси.
В глазах Вэл сверкнула обида.
– Да как ты только посмела!
– Увидимся в понедельник. – Я повесила сумочку на плечо.
– Понедельник? А что насчет завтра? Ты пропустишь потрясный субботний вечер?
– Мне нужно распаковать вещи, да и хотелось бы провести какое-то время в квартире, за которую я плачу.
Вэл вновь надула губы:
– Ну и ладно.
– Доброго вечера, Линди, – сказал Маркс и вновь переключил все внимание на Вэл.
Я толкнула дверь, вежливо улыбнувшись завсегдатаям на террасе. Из-за разноцветных гирлянд у меня над головой казалось, будто я в отпуске. Я все еще не привыкла к тому, что теплая погода и короткие топы здесь в порядке вещей. Вместо того чтобы тащиться по морозной тундре Чикаго в пальто, я при желании могла выйти на улицу в летнем платье и сандалиях даже спозаранку.
– Уходишь? – спросил Томас, слегка переводя дух.
– Да. Хочу на выходных распаковать вещи.
– Давай подвезу тебя.
– Ты, кажется… – выглянув из-за Томаса, я сквозь стекло посмотрела на его поклонниц, – занят.
– Вовсе нет.
Он покачал головой, будто я и сама могла об этом догадаться. Когда Томас так смотрел на меня, мне казалось, что во всем городе нет никого, кроме нас двоих.
Сердце затрепетало в груди, и я попыталась подумать о чем-нибудь, способном вызвать ненависть к боссу.
– Ты не повезешь меня домой. Ты же пил.
Он поставил полупустую бутылку пива «Корона» на столик.
– Я трезв. Клянусь.
Я глянула на свое запястье.
– Симпатичные, – отметил Томас.
– Спасибо. Это подарок на день рождения от моих родителей. Джексон не понимал, какой смысл в такой крохотной штучке, да еще без цифр.
Томас обхватил мое тонкое запястье, накрывая ладонью часы:
– Пожалуйста, разреши подвезти тебя.
– Я уже вызвала такси.
– Ну и что.
– Я…
– Лииз… – Томас взял меня за руку и повел к парковке. – Я все равно еду в том же направлении.
Из-за теплой улыбки он больше походил на того незнакомца, которого я привела домой, чем на офисного монстра. Так, за руку, мы проследовали к его черному «лендроверу-дефендер». На вид машина была моей ровесницей, но, очевидно, Томас ее усовершенствовал. Внутри же царила идеальная чистота.
– Что? – спросил Томас, увидев выражение моего лица, а потом сел за руль.
– Очень нетипичный автомобиль для этого города.
– Согласен, но никак не могу его бросить. Мы слишком многое пережили вместе. Я купил ее на «eBay», когда переехал сюда.
Я же оставила свою четырехгодовалую серебряную «тойоту-камри» в Чикаго. У меня не было денег на перевозку, к тому же столь длинный путь меня совсем не прельщал, поэтому она осталась возле дома моих родителей со словом «Продается» и номером моего телефона, написанными белым кремом для обуви на лобовом стекле. О «eBay» я как-то не подумала. Я так сильно старалась избавиться от мыслей о Джексоне и доме, что позабыла все в пределах Чикаго. Я не звонила старым друзьям и даже родителям.
Томас оставил меня наедине с моими мыслями и погрузился в собственные, направляя свой внедорожник к нашему дому. Он выпустил мою руку, чтобы открыть пассажирскую дверцу, и теперь моя ладонь одиноко покоилась на коленях. Томас припарковался и обежал машину, чтобы опять поступить как джентльмен, а я старалась не думать о том, что он вновь возьмет меня за руку, но ничего не вышло. На этот раз Томас меня разочаровал.
Я скрестила руки на груди и прошла вперед, притворившись, что в любом случае не взяла бы его за руку. В подъезде Томас нажал на кнопку лифта, и мы погрузились в молчаливое ожидание. Двери открылись, и он жестом пригласил меня внутрь, но сам не зашел.
– Ты не идешь?
– Я еще не устал.
– Поедешь обратно?
Он задумался, а потом покачал головой:
– Нет, наверное, заскочу в местный бар, через улицу.
– В «Каттерс»?
– Если я сейчас поднимусь вместе с тобой… – начал он, и в этот момент двери закрылись, оборвав его фразу.
На пятом этаже лифт выпустил меня. Понимая, что поступаю нелепо, я заторопилась к окну в конце коридора и посмотрела вниз: Томас пересекал улицу, сунув руки в карманы. Меня охватила странная грусть, но тут он остановился и поднял голову. Наши взгляды встретились, и на его лице появилась нежная улыбка. Я помахала рукой, он ответил тем же и тронулся дальше.
В смущении и радости я прошла к своей квартире и порылась в сумочке. Повозилась с замком, звякая ключами, и повернула ручку. Сразу же закрыла дверь за собой и заперлась на цепочку и щеколду.
Коробки в квартире стали уже напоминать мебель. Я положила сумочку на столик и сбросила туфли. Впереди меня ждал долгий одинокий вечер.
Вдруг в дверь громко постучали три раза, и я вздрогнула. Даже не посмотрев в глазок, я отперла замки и распахнула дверь так быстро, что от возникшего ветерка у меня всколыхнулись волосы.
– Привет, – удивленно заморгала я.
– Что за унылый вид? – проговорил Сойер, проходя мимо меня в гостиную.
Он уселся на диван, откинулся на подушки и вытянул руки над головой. Казалось, в моей квартире он чувствует себя как дома, в отличие от меня.
Я не стала спрашивать агента ФБР о том, как он узнал, где я живу.
– Какого черта ты здесь делаешь? Почему без предупреждения?
– Сегодня пятница. Я всю неделю пытался с тобой поговорить. Живу в соседнем доме. Был на улице, курил электронную сигарету, а потом увидел, как Мэддокс заходит с тобой внутрь, но в «Каттерс» идет без тебя.
– Не очень понимаю, что из этого ты посчитал приглашением.
– Извини, – сказал Сойер, но в его голосе не было ни капли раскаяния. – Могу я зайти в гости?
– Нет.
– Это касается младшего брата Мэддокса.
Его слова заставили меня помедлить.
– И что с ним?
Сойеру нравилось то, что он полностью завладел моим вниманием.
– Ты прочитала файл?
– Да.
– Целиком?
– Да, Сойер. Хватит уже отнимать у меня время.
– ООС поручил Мэддоксу завербовать его брата. Он имеет превосходный доступ к тем, кто нас интересует.
– Знаю.
Мне не хотелось посвящать Сойера в то, что вербовка Трэвиса уже дело решенное. Эту информацию явно стоило держать при себе.
– А знаешь ли ты, что это совершенно идиотская идея? Нужно делать ставку на Эбби Эбернати.
– Она не очень-то в хороших отношениях с отцом. Трэвис более перспективный кандидат.
– Эбби притащила Трэвиса в Вегас и соврала насчет алиби. Трентон присутствовал на подпольном бое. Он знал, что там был его брат. Как и вся семья.
– Кроме Томаса.
Сойер раздраженно фыркнул и подался вперед, упираясь локтями в колени:
– Значит, он теперь Томас?
Я сердито глянула на него.
– Я уже год твержу Томасу, – проговорил Сойер, – что мы должны задействовать Эбби. Она станет более ценным источником.
– Не согласна. – Я пожала плечами.
Сойер сел на край дивана и развел руками:
– Просто… выслушай меня.
– Зачем? Если Трэвис обнаружит, что мы принудили его жену к сотрудничеству, то вся операция окажется под угрозой.
– И поэтому лучше привлечь его – самого неуравновешенного из них двоих? – потрясенно сказал Сойер.
– Думаю, Мэддокс знает своего брата лучше, к тому же он главный по этому делу. Мы должны ему доверять.
– Ты знаешь его всего неделю и уже доверяешь?
– Нет, даже еще недели не прошло. И да, доверяю. Тебе тоже советую.
– Это дело слишком личное для Мэддокса. Ведь речь идет о его брате. И для директора то же самое, мать твою. По какой-то непонятной причине Мэддокс ему чуть ли не сын. Они и сами должны это понимать. Я вовсе не мерзавец. В моих словах есть здравое зерно. Бесит, что никто меня не слушает. Потом появляешься ты – руководитель с непредвзятым мнением. Я решил, что наконец-то у меня появился шанс, но, черт побери, Мэддокс словно специально не подпускает меня к тебе.
– Что правда, то правда.
– А самое ужасное, чем громче я кричу, тем меньше меня слушают.
– Так, может, говорить потише?
Сойер покачал головой и отвел взгляд своих голубых глаз. Былой запал угас.
– Бог ты мой, Линди! Помочь тебе с вещами?
Я хотела отправить его восвояси, но лишняя рабочая сила сейчас вовсе не помешала бы.
– Вообще-то…
Он вновь поднял руки:
– Знаю, какой репутацией я обзавелся в офисе. Признаю половину из того, что про меня говорят… ну ладно, большую часть. Но я не все время веду себя как подлец. Я помогу тебе и отправлюсь домой. Клянусь.
– Я лесбиянка. – Я сурово посмотрела на него.
– Неправда.
– Ладно, но я скорее ею стану, чем пересплю с тобой.
– Усек. Хотя мне ты кажешься ужасно привлекательной. Не буду врать, при обычных обстоятельствах я бы из кожи вон вылез, чтобы затащить тебя к себе из бара. Ты должна это знать. Да, я козел и бабник, но я не дурак. Я не стал бы спать с боссом.
От последних слов Сойера мои щеки вспыхнули, и я повернулась к нему спиной. Его обаяние южанина действовало и на меня, хотя я понимала, что женщине, ищущей уважения и серьезных отношений, бессмысленно тратить на него время.
Может, Сойер и был волокитой и вел себя большую часть времени как скотина, но с откровенностью у него проблем не было. Если держать его на расстоянии вытянутой руки, он может стать полезным подчиненным или даже другом.
Я махнула в сторону кухни:
– Давай начнем оттуда.
Глава 7
Проснулась я в почти освобожденной от коробок спальне. Одежда висела в шкафу или лежала в ящиках комода. Мы с Сойером сумели распаковать все до единой коробки и даже практически убрали мусор: тару и упаковочный материал сложили возле входной двери.
Одетая в серую футболку и темно-синие трикотажные штаны, я закуталась в пушистый белый халат и открыла дверь спальни, чтобы выглянуть в кухню, совмещенную с гостиной. Их разделяла столешница, образующая кухонный остров и служащая чем-то вроде барной стойки.
Моя квартирка была довольно маленькой, но в большем я и не нуждалась. От самой мысли, что это пространство принадлежало мне одной, я захотела вздохнуть полной грудью и закружится, как Мария из мюзикла «Звуки музыки». Но тут я вспомнила, что здесь кое-кто есть.
На моем диване спал Сойер. Прежде чем он вырубился, мы с ним выпили две с половиной бутылки вина. Теперь он лежал, прикрыв глаза рукой. Ногой в носке он уперся в пол, видимо, чтобы остановить головокружение. Я улыбнулась. Даже в пьяном состоянии он сдержал обещание и не подкатывал ко мне, поэтому заработал мое уважение, и я позволила ему переночевать на диване.
Я заглянула в полупустые шкафчики в поисках чего-нибудь съестного, что бы выдержал мой желудок с похмелья. Протянула руку к коробке с солеными крекерами, и тут в дверь постучали.
Я заторопилась ко входу. На ногах у меня были бело-розовые клетчатые тапочки – подарок от мамы на прошлое Рождество. Черт! Нужно обязательно позвонить ей сегодня!
Я сняла цепочку и отодвинула щеколду, потом повернула ручку и глянла в щелку.
– Томас! – удивилась я.
– Привет. Прости, что вчера сбежал от тебя.
– Ты не сбегал.
– Ты только что проснулась? – спросил он, глядя на мой халат.
Я потуже затянула пояс:
– Да, моя вечеринка продолжилась – я распаковывала вещи.
– Нужна помощь?
– Нет, я закончила.
Его взгляд забегал по сторонам: наверное, включились инстинкты сыщика. Я слишком часто видела подобное выражение лица.
– Ты справилась со всем в одиночку?
Я замешкалась с ответом, тогда он положил ладонь на дверь и медленно толкнул ее.
И тотчас же вспыхнул от злости:
– А он здесь какого хрена делает?
Я вернула дверь в прежнее положение:
– Томас, он же спит на диване! Боже мой, подумай сам!
Он подался вперед и прошептал:
– Я тоже бывал на этом диване.
– Да пошел ты! – прошипела я.
Я хотела захлопнуть дверь, но Томас не позволил.
– Просил же сказать мне, если он будет тебя донимать.
Я скрестила руки на груди:
– Он меня не донимал. Мы отлично провели вечер.
Глаза Томаса сердито сверкнули, а брови сошлись на переносице. Он сделал шаг по направлению ко мне и тихо проговорил:
– Если волнуешься, как тебя воспринимают, тогда не впустила бы Сойера к себе на ночь.
– Тебе что-то надо?
– Что он тебе говорил? Обсуждал дело?
– А что?
– Просто ответь на вопрос.
– Да, но думаю, тебе он говорил то же самое.
– Он хочет, чтобы мы сотрудничали с Эбби.
Я кивнула.
– И?..
Странно, что он это спросил.
– Твой брат не позволит. К тому же сомневаюсь, что ей можно доверять. Согласно досье, она много раз помогала отцу, несмотря на их сложные взаимоотношения. Она не станет его сдавать, если только ради Трэвиса. Но сперва его придется арестовать. Лишь тогда она, может быть, включится в игру.
Томас вздохнул, и я обругала себя, что высказала мысли вслух.
– Это тебе придется его арестовать, – сказал Томас.
– О чем ты?
– Иначе моя легенда будет раскрыта.
– Но ты же не работаешь под прикрытием. О чем ты, черт побери, говоришь?
Томас переступил с ноги на ногу:
– Это трудно объяснить, и я не буду сейчас даже пытаться, пока стою тут в коридоре, а Сойер притворяется спящим на твоем диване.
Я повернулась, и Сойер тут же открыл глаза.
Он сел и широко улыбнулся.
– Если честно, я спал, пока в дверь не постучали. Линди, очень удобный диванчик! Где ты его прикупила? – спросил он, откидываясь на подушках.
Томас открыл дверь шире и указал Сойеру на коридор:
– Вон отсюда.
– Ты не можешь выгонять его из моей квартиры, – сказала я.
– Убирайся, мать твою! – закричал Томас, а вены на его шее вздулись.
Сойер поднялся, потянулся, потом взял свои вещи с длинного прямоугольного журнального столика. Ключи звякнули о стеклянную столешницу. Он остановился между мной и дверным косяком, всего в паре дюймов от моего лица:
– Увидимся в понедельник утром.
– Спасибо за помощь. – Я попыталась извиниться, в то же время не выходя за рамки деловых отношений.
Невозможное сочетание.
Сойер кивнул Томасу и вышел в коридор. Двери лифта захлопнулись, и Томас сурово посмотрел на меня.
Я закатила глаза:
– Ой, ну хватит уже. Ты переигрываешь.
Я ушла от двери, и Томас проследовал в гостиную. Достав из шкафчика крекеры, я протянула пачку ему:
– Будешь?
Томас растерянно посмотрел на меня:
– Что?
– У меня похмелье, поэтому на завтрак – крекеры.
– Нет, почему ты говоришь, будто я переигрываю?
– Я тебе нравлюсь. – Я подняла на него глаза.
– Ну… ты вроде ничего, – запинаясь, подтвердил он.
– Но ты мой босс, поэтому считаешь, что мы не должны встречаться, а теперь отгоняешь от меня всех заинтересованных лиц.
– Интересная теория.
Я разорвала пластиковую упаковку, высыпала крекеры на тарелку, налила стакан прохладной воды и села за столешницу.
– Хочешь сказать, я ошибаюсь?
– Ты не ошибаешься. Но ты «эмоционально недоступна», забыла? Может, я просто сделал Сойеру одолжение.
Я похрустела крекерами, но моему похмельному организму от этого стало еще хуже. Отодвинув тарелку, я хлебнула воды.
– Ты слишком суров с Сойером. Он лишь пытается найти себе место в коллективе. А ты – спасти брата. Для тебя это важно. Твои родные по какой-то причине не в курсе, что ты федерал, а теперь ты собираешься принудить брата пополнить наши ряды. Мы все понимаем, но не обязательно психовать из-за каждой идеи, предложенной твоими подчиненными.
– Знаешь что, Лииз, твои наблюдения не всегда верны. Иногда все намного глубже, чем кажется на первый взгляд.
– Может, причины возникновения проблемы и не простые, а вот решения – да.
Томас с расстроенным видом сел на диван:
– Лииз, они ничего не понимают, и, видимо, ты тоже.
При виде того, как на глазах тает его броня, я тоже смягчилась:
Читать бесплатно другие книги:
