С праздником! Валентинов день (сборник) Неволина Екатерина
Тогда Валентина, даже не надев пальто, как была – в свитере и джинсах – выбежала из квартиры. На улице она метнулась к Фонтанке, перегнулась через перила и бросила брошь в реку. Вот так! А своей девушке Артём может подарить изделие из ювелирного магазина. Или цветы. Или конфеты. Да пусть дарит что хочет.
Вернувшись домой, Валя подошла к окну. Фонтанку засыпал снег. Наверняка белая брошь-сердце, упавшая на лед, уже покрыта слоем снега. Словно её и не было. Словно ничего не было…
Вот только Валентине от этого не стало легче. Наоборот – было ещё больнее. Даже хуже, чем когда она рассталась с Димой. Как ни странно, тогда она не испытывала ревности, а вот сегодня узнала, что это такое. Ревность – ужасное, разрушительное чувство. Получается, что оно действительно разбивает сердца! Валя вздохнула: «Если бы Артём знал, какая я на самом деле… Ревнивая, злая!»
Три дня после этого Валентина была словно в воду опущенная; она не слушала песни Артёма, старалась не думать о нём, повторяла, что нужно просто забыть эту историю, и всё. А на четвёртый Валентина достала жемчуг и кружева и стала делать новую брошь. В конце концов, она обещала Артёму. Вот сделает, отдаст ему и уйдёт. И больше о себе никогда не напомнит.
К тринадцатому февраля новая брошь была готова; получилось не хуже той, что лежала, покрытая снегом, в Фонтанке. И в этот же вечер Артём прислал смс, в котором написал, что прилетает в Петербург завтра днём. Далее он сообщил название клуба (это оказался модный клуб на Петроградской стороне), где будет концерт. «Приходи. До встречи!»
– Ты что, пойдёшь туда?! – испугалась Света, выслушав подругу. – Да не ходи ты на этот концерт. Зачем душу рвать?
– Но я обещала отдать ему брошь!
– Хочешь, я пойду на концерт и сама отдам её Артёму? – предложила верная подруга. – Скажу ему, что ты заболела. Или уехала. Или замуж вышла.
– Ладно, я подумаю, – сказала Валентина. – Если что – и впрямь попрошу тебя.
…Она всегда любила этот день. Ей нравилась сама идея праздника влюблённых: прекрасно, когда есть повод сказать любимому человеку главные слова, подарить подарок, придумать для двоих особенный вечер. Но в этом году в День святого Валентина у Валентины было совсем не праздничное настроение. Утро для неё началось с тягостных раздумий: идти или не идти на концерт Артёма? Может, правда, передать брошь через Свету?
…«Идти – не идти» – так и крутилось у неё в голове, даже когда до концерта оставалось всего несколько часов. Устав от невыносимого внутреннего напряжения, Валентина, захватив брошь-сердце с собой, ушла из дома.
Заснеженная Фонтанка (сокрывшая первую брошь и тайну минутной Валиной слабости), зимний (как странно звучит!) Летний сад, тихое, безлюдное Марсово поле.
Валентина вышла на Троицкий мост. В этот час одна часть моста была освещена солнцем, а другая его половина затенена – такое вот странное явление. Валентина вздохнула: да, на всё в жизни можно и нужно смотреть как минимум с двух сторон.
На солнечной стороне моста солнце припекало совсем по-весеннему, слепило глаза. «А ведь это настоящее чудо, что мы с Артёмом встретились, и я узнала, что на свете есть человек, который сочиняет гениальные песни. Ведь я могла бы вообще никогда не услышать его музыку. А как бы я жила без неё?!» – подумала Валентина, зажмурилась от солнца и вдруг почувствовала наплывающее, как льдина, счастье. Оно было в этом пригретом солнцем дне, голубом питерском небе, будущей встрече с Артёмом.
Валентина улыбнулась и пошла в сторону Петроградской стороны.
Зал модного клуба, конечно, не был сопоставим по размерам с залом Кремлёвского дворца, но людей в этот вечер собралось много. И что особенно радовало Валентину – неслучайных людей. Чувствовалось, что многие из пришедших знают и любят творчество Артёма. Уже с начала концерта установилась какая-то особенная атмосфера – всем было легко и радостно, многие подпевали музыкантам, некоторые танцевали. И Артём вёл себя с публикой непринуждённо и естественно – без фальшивых заигрываний. Он просто очень хорошо делал своё дело – генерировал в зал чистую энергию творчества и радости.
В финале Артём поздравил всех с праздником влюблённых и сказал, что теперь споёт новую песню. «Считайте, что это премьера. Песня посвящается девушке Валентине, которая сейчас, я надеюсь, присутствует в этом зале».
Это был красивый блюз о том, как мужчина и женщина, взявшись за руки, гуляют по берегу океана. И им больше никто не нужен.
Валентина слушала, замерев. Она не знала, не могла знать историю появления этой песни…
В последнем телефонном разговоре Валентина сказала, что будет ждать его концерта. Будет ждать… Мысль о том, что где-то его ждёт девушка с русой косой и удивительными лучистыми глазами, согревала душу Артёма.
Фестивали, клубы, концерты, альбомы – в последние годы его жизнь напоминала поезд, мчащийся на бешеной скорости. Артёму нравился этот поезд (в сущности, он долго мечтал в него заскочить), и всё же в последние полгода он устал от сумасшедшего гастрольного графика, бесконечных перелётов, череды отелей. Ему вдруг захотелось чего-то ещё, кроме творческой реализации и нарастающей популярности.
Может быть, своего дома, которого у него никогда не было? А дом – это там, где тебя кто-то ждёт. И когда Валентина сказала, что будет ждать встречи, Артём вдруг отчётливо понял – оно!
Артём сотню раз вспоминал тот снежный рождественский вечер в Петербурге, красивую девушку Валентину. Она сразу ему понравилась: серые глаза, застенчивая улыбка. Но главное, она словно светилась каким-то внутренним светом, рассеивая его во все стороны. И эти её волшебные украшения – изящные, тонкие, как она сама…
Он искал повод, чтобы поближе познакомиться с ней; банально клянчить номер телефона не хотелось. А в голову ничего не приходило, да ещё Саня все время его торопил. Внезапно Артёма озарило – надо заказать у неё украшения! Тогда они точно не потеряют друг друга. И для кого заказать украшение, он тоже сразу придумал, – пятнадцатого февраля у Татьяны, его первой учительницы музыки, день рождения, и этот подарок придётся кстати, тем более что Татьяна часто носит необычную бижутерию.
В общем, Артём всё рассчитал – в середине февраля он вернётся из Европы, они с Валентиной встретятся, и ему представится шанс познакомиться с этой девушкой ближе. Однако вышло так, что вскоре она сама позвонила ему – спросить, где можно достать его альбомы. Через несколько дней он перезвонил, они долго разговаривали, и даже через экран компьютера Артём видел свет её глаз.
В какой-то момент он понял, что хочет звонить Вале каждый вечер, рассказывать, как прошёл его сегодняшний день, знать, из чего складывался её день. А когда Валентина сказала, что ждёт его концерта (он мысленно договорил за неё: и встречи!), Артём решил, что вот они встретятся в Питере – и он больше никуда её не отпустит. Потому что не каждый день встречаются такие девушки, и если тебе повезло – надо крепко держать удачу за руку.
…В тот вечер радость бурлила в Артёме. Вечерний концерт прошёл особенно удачно, и после концерта, от радости, он решил выпить яблочной водки – настоящего португальского кальвадоса.
Артём пил кальвадос и наигрывал на гитаре, когда в гостиничный номер вошёл его администратор Саня.
– Тёмыч, ура, я договорился насчёт твоего концерта в Вене! И именно в том клубе, где ты хотел! – гордо заявил Саня. – Но и это ещё не всё! На концерте будут люди из той самой – да, Тёма, звёзды становятся ближе с каждым днём – звукозаписывающей компании! Это наш шанс!
– Здорово! – обрадовался Артём. – Какого числа играем?
– Четырнадцатого февраля!
Артём отложил гитару в сторону:
– Так четырнадцатого у нас концерт в Питере?!
– Питер перенесём на конец февраля, не проблема, – пожал плечами Саня, – сейчас главное – Вена.
– Нет, старик, не получится, – спокойно произнёс Артём. – Четырнадцатого мне надо быть в Питере.
Саня выпучил глаза:
– Не понял?! Я чего-то не знаю?
– Саня, ты многого не знаешь, – усмехнулся Артём. – Короче, я буду в этот день в Петербурге.
– Но в Австрии нам хорошо заплатят, Тёма! И потом, там будут важные люди… Ты куда? – растерялся Саня, увидев, что Артём натягивает куртку и собирается уходить.
– Прогуляюсь! – невозмутимо бросил Артём.
Саня вздохнул:
– Дурень, ты же пьян! О чём ты вообще думаешь в последнее время? Ладно, давай я отвезу тебя, куда скажешь!
– Вези! – согласился Артём. – Тем более что тут недалеко. Едем на мыс Рока!
– О нет! – простонал Саня.
Но Артём хлопнул его по плечу:
– Поехали!
Они сели в арендованный группой автомобиль и поехали к океану.
…Над океаном сияли огромные звёзды. И казалось, что на тысячи километров вокруг больше никого нет. Саня спал в машине, а расслабленный кальвадосом Артём общался с вечностью.
В ту ночь он написал свою лучшую, как ему показалось, песню. О любви. Вечной, как звёзды, и огромной, как океан.
Валентина встала со своего места и подошла к сцене. Артём легко спрыгнул в зал, взял её за руку и втащил на сцену за собой. Они ничего не успели друг другу сказать, потому что слова потонули бы в бурной реакции зрителей, которые хлопали и радостно свистели.
Слова были потом – когда Артём привел Валентину в гримёрку и закрыл дверь.
– Здравствуй, Валя!
Валентина протянула ему коробку с брошью.
– Вот… твой заказ.
Артём достал брошь и улыбнулся:
– Спасибо. Большое спасибо. Очень красиво. Кстати, хочешь лично вручить подарок той, кому он предназначается?
Валентина непонимающе смотрела на Артёма.
– Это подарок для моей первой учительницы музыки, – пояснил Артём. – У неё завтра юбилей. Татьяна мне как вторая мать. Знаешь, я даже жил у неё в Петербурге несколько лет, пока мои родители были за границей. Пойдём завтра к ней вместе? Уверен, вы понравитесь друг другу! А это тебе! – И Артём протянул Валентине букет ландышей.
Она смотрела на маленькие, волшебно пахнущие, будто только из леса, ландыши (где он их нашёл в феврале?!) и чувствовала, как среди зимы в ней, как цветок, распускается большое и красивое чувство. И это чувство такой силы, что вполне может растопить все снега и холод этого города и ускорить приход весны.
– А для того чтобы приблизить весну, – сказал Артём (он по-прежнему словно читал её мысли), – у меня есть Винью Верде! Зелёное вино, которое я привёз из Португалии. Я предлагаю сейчас поехать куда-нибудь и отметить этот наш день!
Валентина вдруг вспомнила слова незнакомки на мосту в предновогодний вечер. «День для двоих!» И всё совпало. Сбылось. Снежный февраль, глаза Артёма. День для двоих.
Марина Туровская
Счастье – Оля из Копыток
Солнце зимним утром поднимало настроение, а погода радовала оттепелью.
Заледеневшая после морозной ночи дорога теперь поблескивала лужами, и по ним с радостью носилась Сонька, рыжая кокер-спаниелька. Она то и дело оглядывалась на хозяйку Олю, не понимая её медлительности. А та старательно обходила лужи. Её сапоги прохудились ещё лет пять назад, и сколько Ольга их ни латала и ни клеила, при каждой оттепели они обязательно начинали протекать.
В тёплой куртке с капюшоном, отороченным искусственным свалявшимся мехом, в вытертых от постоянной носки джинсах и тёплом платке она потела из-за тяжёлой ноши – её руки оттягивали две клетчатые сумки.
До автобусной остановки села Копытки оставалось метров пятьдесят. Около неё, на крыльце магазина, собрались местные жители, ожидая открытия.
На Ольгу и собаку они смотрели доброжелательно.
– Выжила её всё-таки Зинка, – заключила Дарья, одетая в самую приличную на деревне шубу из норки и пёстрый платок в крупных цветах. – Видишь ли, Ольга отказывается ходить за её свиньями.
– Идиотка она, эта Зинка, пропадёт её Генка без жены, сопьётся, – поддержала разговор Нина Ивановна, дама в строгом мутоновом полушубке. На голове её косо сидела шапка-пирожок с общипанным пером. Нина Ивановна представляла в деревне интеллигенцию, заведовала библиотекой.
Анна, пожилая женщина в шубке из неопознанного зверя и в сером пуховом платке, в разговор не вступала, только вздыхала, теребя в руках авоську.
Мужчины, стоящие рядом, лишь курили и посмеивались.
– А чего матерь Ольгина её не провожает? Стыдно? – наблюдая за девушкой, съязвила Дарья.
– Да чего ей стесняться? – вступилась библиотекарша и вытащила из кармана шубки два аккуратно сложенных пакета. – Болеет, а вокруг внуки носятся. Некогда отвлекаться. Я проходила мимо их дома, специально постояла послушала. Ольга запретила себя провожать. Девушка она, конечно, со странностями, но хорошая.
К остановке и магазину одновременно подъехали автобус «пазик» и грузовик с надписью «Хлеб» по бортам.
По очереди занеся в салон автобуса тяжёлые сумки, Ольга прихватила на руки собаку.
В это время из кабины хлебной машины бодро выпрыгнула на мокрый снег владелица магазина Светлана Игоревна, мощная дамочка в белом халате на пальто, в хороших сапогах и с лаковой сумкой в руках. Не напрягаясь, она легко покрыла голосом расстояние до остановки:
– Слышь, Оля! Обратно не просись, не возьму! Уволилась так уволилась, желающих у меня много!
Три женщины на крыльце весело переглянулись, сомневаясь в желании односельчан работать у скупой Светы.
Не отвечая на грубый оклик, Ольга поклонилась в сторону магазина всем одновременно и забралась в автобус. Подойдя к водителю, она протянула деньги.
– Сбежала, Олюшка? – сочувственно констатировал он.
– Сбежала, дядя Олег.
– А куда?
– К старшему брату, в город, – ответила Ольга и нерешительно добавила: – Должен ведь помочь.
– Должен, – уверенно успокоил дядя Олег.
И автобус поехал.
От магазина три женщины с сумками, сетками и пакетами, полными хлеба, разошлись в разные стороны. Молчаливой Анне пришлось идти мимо забора тётки Зины.
Та стояла «на посту». Свесив руки на покосившиеся доски забора, Зина громко заговорила с Анной, забыв поздороваться.
– Она самая виноватая.
– Я в ваши кастрюли не лезу, в сковородки не заглядываю, – нехотя вступила в разговор Анна.
– Какая нормальная жена даёт столько воли мужику? – не унималась Зина. – Сама в магазине за троих корячится: и продавец, и грузчик, и уборщица, а сыночка мой телевизор на диване смотрит, водку пьёт. Хорошо, если на час на работу заглянет, а то и забудет… – Анна шла, не останавливаясь, но Зина успела крикнуть ей в спину: – А знаешь, с полоумной жить не сахар, она ж всё время чудит. Вчера отказалась топить котят! А куда мне их теперь? Солить?
Анна прибавила шагу.
– Сашка, где Соня? Соня где? – изо всех сил тряся спящего брата, кричала Ольга изо всех сил и плакала.
Заснувший перед компьютером Саша вздрогнул. Открыв глаза, он с недоумением посмотрел на сестру.
– Какая Соня?
– Собака моя, – терпеливо пояснила Ольга. – Кокер-спаниель, рыжая.
– А-а, Сонька! Вспомнил… – брат автоматически нажал на мышку, и на экране появились таблицы.
Саша был на десять лет старше Ольги и даже в домашнем халате и лохматый выглядел удачливым бизнесменом.
– Ты что, вчера забыл её на улице? – испугалась Оля. – Собака ведь никогда не была в городе.
– Не гулял я вчера с ней! – возмутился Сашка. – Мне некогда, я работал.
– Где Соня? – воскликнула Оля, судорожно всхлипывая.
– Погоди, не реви, – взглянув на монитор, Сашка стал вспоминать. – Ты вчера приехала, когда я проверял второй договор, отдала сумки от матери с продуктами и самогоном.
– Ты его вчера и выпил, – вставила Оля.
– Последний день свободы, Олюня, завтра квартальный отчёт и приезжает Жанна… – начал оправдываться Саша, но сестра опять судорожно вздохнула. – Ладно, пойдём дальше. Затем я отслеживал отчёт по платёжкам, а ты начала генеральную уборку.
– Потому что у тебя бардак! – повысила голос Оля.
– Завела рекламный ролик по пятнадцатому разу, – проворчал Саша. – Ты же знаешь, как только уезжает Жанна, я к хозяйству не прикасаюсь, хватило в детстве уборки и готовки на вас троих. Мать с отцом, если помнишь, из совхоза не вылезали.
Насупившись, Ольга стала смотреть в пол.
– Зато, когда ты приезжаешь, – добавил братец весело, – у меня либо прибавка к зарплате, либо повышение на работе. Ты счастье приносишь!
– Я весь день драила квартиру, готовила еду и попросила вечером выгулять собаку! – возмутилась Оля, пропустив мимо ушей лесть про счастье.
– Ещё вспомнил, – обрадовался Саша и тут же посмурнел. – Я её выпустил. Чего тут беспокоиться – первый этаж всё-таки и дороги рядом нет. И, если честно, Олюнь, забыл. А потом – точно! – её забрала соседка моя, Ангелина Вадимовна! Она очень любит собак. Сейчас я схожу за Сонькой. Подожди. – Саша развернул свой стул. – А где, кстати, планшет, подаренный тебе летом?
– Генка забрал. Я сама схожу к соседям, работай. – Одёрнув майку, Ольга пригладила волосы. – Отдать нашу собаку чужим людям… Эгоист ты, Сашка.
Борис Борисович – мужчина разумный, как он сам считал, бабушку свою не очень любил, а в детстве так вообще боялся. Теперь он жил в её квартире как бы для ухода за престарелой прародительницей, но на самом деле сбежал от матери и нового, четвёртого по счёту отчима.
Да! Грех на Борьке был. Он мечтал о тихой кончине бабушки Ангелины Вадимовны. Днём его мечтания отодвигала в сторону работа. Тридцатилетний Борис Борисович тяжко трудился охранником в супермаркете в доме напротив.
Рыжую кокер-спаниельку он взял по просьбе бабули. Вечером, услышав на лестнице скулёж собаки, Ангелина Вадимовна приказала принять меры.
Боря прихватил псину за ошейник и завёл в квартиру.
Увидев собачонку, Ангелина Вадимовна умилилась и велела оставить её, но сначала накормить.
На кухне рыжая собачка моментально проглотила две домашние котлеты, вернулась в коридор и улеглась у входной двери. Ждать. Там и заснула.
И вот сейчас собака заволновалась, вскочила, заметалась по каучуковому половичку, глядя на дверь и радостно дрожа всем телом. Раздавшийся длинный звонок она перекрыла отчаянным лаем.
С детства боясь недовольства бабушки, Борис глянул в глазок и увидел симпатичную, но сиротски одетую девушку, которая упорно нажимала на звонок.
– Бо-о-о-ря! – донеслось из бабушкиной комнаты.
Борис Борисович очнулся и тут же отпер дверь. Собаченция радостно вертелась, старалась допрыгнуть до лица вошедшей девушки и облизать её, выразив свою радость.
Присев, Оля (а это была именно она!) обняла собаку и взяла за ошейник.
– Оставь собаку! – раздалось в коридоре.
От неожиданности Борис Борисович, Оля и собака испуганно обернулись. В дальнем конце коридора появилось инвалидное кресло, в котором восседала пожилая женщина.
– Эта собака моя. Соня моя, – сказала Оля и подошла ближе к бабушке. Собака поплелась за нею.
– Эй, – недовольно дёрнула ногой Ангелина Вадимовна, когда собака попыталась поиграть с её тапком.
– Нельзя, – негромко приказала девушка, и Соня послушно села рядом с инвалидным креслом. – Ой, ну надо же… Я таких, как вы, только по телевизору видела.
Девушка улыбнулась, точно диковинку разглядывая величественную даму на хромированном троне, и Ангелина Вадимовна ощутила умиротворение.
– Ты откуда, дитя? – настроение старушки стало улучшаться.
– Из села, – принялась обстоятельно отвечать девица. – Называется Копытки, оно под Коломной. Большое село, почти сто дворов…
– Ты здесь-то откуда взялась? – сделала смысловое ударение на слове «здесь» Ангелина Вадимовна.
Оглядевшись, Ольга показала на входную дверь.
– От Саши, он мой старший брат.
– Ах, он, кажется, банкир, – скорбно произнесла старая женщина. – Мне Боря говорил.
– Он не банкир, а экономист. Он у нас в семье единственный закончил институт, – похвалилась Оля. – И работает в компьютерной фирме…
– Ты, наверное, не завтракала ещё, – перебила её Ангелина Вадимовна. – Пойдём на кухню, накормлю тебя.
– Ага, не успела, – легко согласилась девушка. – Меня Ольгой зовут. А вас?
– Меня зовут Ангелина Вадимовна. – Повернув из коридора на кухню, хозяйка активно крутила руками колёса кресла. – Ты сама тут похозяйничай.
Она специально не включала мотор своего новомодного средства передвижения, понимая необходимость физических упражнений.
Всю жизнь поразительно активная, в последние годы Ангелина Вадимовна теряла бодрость духа. Особенно зимой, когда невозможно было наслаждаться природой на даче, а в квартире из развлечений оставался только телевизор.
Внука Ангелина Вадимовна в расчёт не брала. Она с самого первого дня сомневалась в родстве, была уверена – бывшая невестка её сына обманула. Жаль, но её Серёженька, физик-атомщик, умер от лучевой болезни пятнадцать лет назад. Сейчас бы она непременно настояла на генетической экспертизе.
И вот сегодня судьба привела к ней в квартиру деревенское чудо природы, да ещё с собакой.
Пока Оля мыла руки, Ангелина Вадимовна её рассматривала. У девушки была стройная ладная фигура, густые волосы, собранные в пучок, гладкая кожа, румянец. Ей не нужно было даже краситься. Хороша!
Открыв холодильник, Ольга выставила на кухонный стол кастрюльку с супом, тарелку с жареным мясом и овощи.
– Сделай мне, Оленька, сотэ, – проговорила Ангелина Вадимовна и тут же пояснила: – Это тушеные овощи. А мясо в тарелке отдай собаке, а то оно заветрилось. В морозилке есть курица, свари, пожалуйста, бульон.
– Хорошо, – согласилась Оля.
После обеда две женщины, разница в возрасте которых составляла почти пятьдесят пять лет, сидели в гостиной. Не решившая, под какой бок ей устроиться, Соня запрыгнула на диван и разлеглась между двумя хозяйками – хозяйкой квартиры и своей собственной хозяйкой.
Ангелина Вадимовна рассказывала о работе на Байконуре, затем в Центре управления космическими полётами. О двух замужествах, сыне Серёже, родившемся во втором браке. С мужем Иваном Сергеевичем они смогли вырастить из Серёжи хорошего человека, дали ему прекрасное образование…
– А сын женился на редкостной дряни. – Ангелина Вадимовна тут не выдержала и всхлипнула. – Малообразованная, крикливая, сразу после свадьбы стала качать права.
– Почему? – искренне удивилась Оля.
– Потому что сволочь, – устало пояснила Ангелина Вадимовна. – Ей не наш Серёжа был нужен, а квартира. Видишь, она у нас в каком доме старинном.
– Дом красивый, – согласилась Оля.
– А знаешь, детка, – предложила Ангелина Вадимовна, – оставайся пока здесь. Саша тебе родной брат, но квартира однокомнатная, неудобно. А у меня трёхкомнатная, не потеснишь.
– Я всегда у Саши на кухне сплю, там диванчик, – начала было оправдываться Оля, но старушка её перебила.
– Забудь о кухне, будешь жить здесь, в гостевой комнате. Давай будем считать, что я наняла тебя готовить, убираться, со мной гулять, а там посмотрим.
Через час зашёл Александр. Сонный и вежливый, побритый и одетый в новые джинсы и свитер.
Пригласив его в гостиную, Ангелина Вадимовна рассказала о своём предложении приютить Олю и Соню.
– В принципе я не против, – согласился Саша. – У меня невеста, скоро свадьба…
В гостиную заглянула Оля, а за нею вбежала Соня и запрыгала, собираясь облизать Александра.
– Я тебе нужна, Саша? – встревожилась Оля. – Что случилось?
– Жанна едет! – сообщил Саша, обращаясь к Ангелине Вадимовне, пояснил: – Только Оля в нашей семье может спокойно разговаривать с моей невестой. Все остальные бесятся.
– Потому что я не разговариваю с Жанной, – улыбнулась Оля. – Я её слушаю.
– Знаете, – сказала Ангелина Вадимовна, глядя на стоящего перед нею Сашу. – В присутствии вашей сестры я чувствую себя гораздо лучше.
– Не сомневаюсь. У неё такое свойство, с нею всем хорошо, за это и страдает.
…Сидя в комнате перед телевизором, Борис постепенно наливался водкой и гневом. Его мнения о новой жиличке бабка не спросила, а девица ему не нравилась. В смысле переспать с нею можно, а вот жить в одной квартире – нет. Но самое главное – она опасна. Если бабка проникнется к ней, то может и квартиру отписать, невзирая на прямого наследника.
Месяц назад Борис разработал простой до гениальности план – вместо таблеток от старости, то есть поддерживающих функции слабеющего организма, давать бабке таблетки психосоматического действия. Судя по информации из Интернета, бабульке грозил инсульт.
И вот теперь на кухне постоянно торчит эта Оля вместе со своей собакой и пресекает возможность добавить в бабкину еду очередную порцию порошка. Таблетки Борис собственноручно растирал в пыль. И клал понемногу – быстрая смерть могла вызвать подозрение, а в тюрьму наследничку совсем не хотелось.
Здоровье Ангелины Вадимовны улучшалось с каждым днём.
– Семьдесят пять – ещё не старость! – твердила она по телефону приятельнице. – Галечка, я теперь могу ходить по квартире, правда, с палкой, но вчера спустилась за газетой! Скоро начну выгуливать собаку. И не забудь, Галя, ты приглашена на мой юбилей!
Не привыкшая бездельничать, Оля устроилась консьержкой, и теперь все пенсионерки подъезда сидели около неё на принесённых из дома стульях. Подкармливали толстеющую Соньку и разговаривали, разговаривали… Все они в один голос утверждали – у них улучшилось самочувствие. Саша только улыбался, приветствуя сестру утром и вечером. Его снова повысили на работе, и он был уверен – это из-за приезда Ольги.
– Я её маленькую привёз из Копыток в свой институт на госэкзамен – и получил пятёрку, – делился он воспоминаниями с Ангелиной Вадимовной. – И Жанна моя при ней не орёт.
И только странный молодой мужчина с третьего этажа проходил мимо Ольги, лишь быстро поздоровавшись. А мужчина был видный – высокий, спортивный, по утрам бегал в любую погоду.
При виде его у Ольги щемило сердце, но она не могла рассчитывать на его внимание. У него, помимо квартиры, был роскошный автомобиль. И продукты из супермаркета напротив ему доставляли на дом.
Вскоре в квартиру Ангелины Вадимовны началось паломничество. Первой примчалась не мать родная, а владелица сельского магазина «Копытки» Светлана Игоревна.
Открыл ей Борис. В один взгляд оценив его оплывший лик, дорогой спортивный костюм, тапочки из натуральной кожи, лёгкий перегар и особенно голодный мужской взгляд, Света поняла – её покупатель. Особое впечатление оставила квартира – роскошная.
– Оленька наша, пташка небесная, у вас обитает? – В голосе Светланы было столько иронии, сколько Петросяну и не снилось.
Вид уверенной в себе женщины, ярко накрашенной, пахнущей бабским сладким потом и французскими духами, в норковой шубе и в обтягивающих джинсах, вызвал у Бориса гормональный взрыв.
– Она выгуливает собаку и мою бабку. Будет часа через три. Заходи… те.
– Захожу.
Прихватив Бориса за замочек «молнии» на куртке, Светлана вошла в квартиру.
…Через два с половиной часа Света выплыла из ванной в халате Бориса и предстала перед вошедшими Ангелиной Вадимовной и Олей.
– Докатился, – резюмировала бабка. – Шлюху домой притащил.
– Она не шлюха, она несчастная женщина, – тихо сообщила Оля. – Свой магазин. Цены на продукты завышены, дети в интернате. Некогда ей, деньги на второй магазин зарабатывает.
Затянув пояс мужского халата на располневшей талии, Света решительно подошла к старушке.
– Немедленно верните мне Олю. Я прибавлю ей зарплату.
Спрятавшись за спину Ангелины Вадимовны, Ольга испуганно поправила растянутую кофту.
Ангелина Вадимовна смерила непрошеную гостью холодным взглядом, отчего та отступила на шаг, и строго спросила:
– А что вам, собственно, надо, любезная?
Света принялась громко объяснять:
– Оля! В магазине сплошные возвраты по одёже и технике! Наши покупают только хлеб! Все едут в магазин в Разнотравье, из автобуса выходят с пакетами покупок! Безобразие! Давай одевайся, поехали!
С недоумением оглянувшись на Олю, Ангелина Вадимовна тихо уточнила:
– Она всегда так разговаривает?
– Всегда, – кивнула Оля.
– А чего она от тебя хочет?
Подумав, Оля сформулировала предельно точный ответ.
– Чтобы я вернулась в магазин и в него снова стали ходить покупатели, несмотря на завышенные цены. А люди-то приходили рассказать мне о своих проблемах. Церкви у нас нет, вот все мне и исповедовались.
– Женщина, будьте добры, покиньте мою квартиру, – жёстко приказала Ангелина Вадимовна, и вид её был настолько решителен, что Светлана растерялась и, не найдя поддержки у стушевавшегося Бориса, через пятнадцать минут уехала.
Вторым посетителем стала Олина свекровь Зина. Свою стервозную натуру она продемонстрировала сразу же, как только вошла в квартиру Саши.
– Где моя малахольная? – с порога рявкнула она.
Поставив у шкафа-купе сумку с самогоном, варёными яйцами и салом, она строго оглядела Жанну, открывшую ей дверь. Зевая, в коридор вышел Александр и посмотрел на «родственницу», мягко говоря, без радости.
Читать бесплатно другие книги:
