Убить Бенду Жаков Лев

Мужчины засмеялись.

– Ничего смешного! – Девушка топнула ногой. – В конце концов, это я привела вас сюда! Энц рыцарь, к вам это особенно относится!

– Кажется, я подрядился отвести вас сюда. Но выводить, тем более тащить ваше золото – простите, мадонна, уговора не было.

Алиция сжала кулаки, развернулась и пошла обратно.

– Хорошо же! – воскликнула она. – Вам же хуже!

– Да вы такой же рыцарь, как я, – заметил Канерва. – Тем лучше, мне не будет стыдно, что из-за моего служебного рвения дама осталась без присмотра.

– Вы, господин хороший, как и многие люди вашего круга, вслед за менестрелями путаете рыцаря и кавалера. Советую не торопиться со своим служебным рвением, тем паче лезть с ним ко мне.

– Ах да, я и забыл, что некий неизвестный мне священник якобы подтвердил ваши слова! Но я действительно зря к вам пристаю, потому что дама, эта юная фрейлина, которая сейчас набивает карманы чужим золотом, пойдет под королевский суд и не лишится вашего общества!

Арчибальд молча отвернулся.

– Вы не хотите со мной разговаривать, какое несчастье! Однако, боюсь, вам придется это сделать, потому что вам тоже надо отсюда выбираться. Не станете же вы здесь жить? Или станете? – Канерва зло рассмеялся. – Конечно, как же я не догадался, у вас есть Бенда!

Бенда при упоминании своего имени вздрагивает. Канерва продолжает издеваться:

– Корка хлеба и глоток воды, что еще нужно странствующему рыцарю, нищему бродяге без рода и племени?

Арчибальд вскочил, сгреб паясничающего Канерву за грудки:

– Еще одно слово о моем роде – и ты покойник. – Отпустив лорда, он сел обратно на поблескивающую в неровном свете факела кучу золота, прислонился к ограждению и закрыл глаза.

– О, наконец-то наш рыцарь вышел из себя, – произнес Канерва уже спокойнее. Потирая грудь, он отошел на пару шагов. – Похоже, хоть какие-то понятия о чести у него сохранились. Прекрасно. Может, он еще знатен? Лорд? Князь? Молчит? Неужели принц?

– Считай, король, – буркнул Арчибальд.

Канерва сочувственно покивал:

– И где же ваше королевство, ваше величество? Пропили или в карты проиграли?

Бенда выходит из-за статуи, приближается к Канерве и спрашивает негромко:

– Вы не устали?

Канерва невольно делает шаг назад.

– Исходить желчью? Не устал.

– Нет, вообще, – говорит Бенда. – Может, хотите поесть?

– Ничего мне от тебя не надо, что ты ко мне пристал, колдун!

– Тогда почему вы злитесь, лорд Мельсон? – мягко спрашивает Бенда.

– Почему я злюсь?! – взвивается Канерва. – Потому что я не просил меня оживлять! Меня достала эта жизнь! А эта компания? Да вы только оглянитесь! В каком-то вшивом подземелье собрались бродяга, убийца, доносчик, колдун-еретик и шлюха! Это, по-вашему нормально? Ни одного порядочного человека! И я еще должен оставаться спокойным?!

– Знатного хама забыли сосчитать, – заметил Арчибальд, не открывая глаз.

– Не оскорбляйте меня!

– Вы сами только что оскорбили всех здесь присутствующих, невзирая на пол, возраст и статус.

– Отдайте мне меч, и я удовлетворю каждого, кто пожелает отмщения!

– Ну да, сейчас.

Из темноты показался невысокий округлый силуэт бандита. Кривой шагал, прихрамывая, жмурился на свету и прикрывал глаза рукой. Подойдя, он посмотрел на красного от злости Канерву

– Я, голуба, сопстно, хоте...

– Удовлетворения? – желчно перебил лорд Мельсон.

– Што ты, голуба, тя не хочу. – Кривой помахал перед лицом Канервы пухлыми ладонями. – Я, сопстно, гсподина колдуна спросить хоте, как нащет покушать? Што-т таке слыша ухо мое.

Бенда отвечает, не поднимая головы:

– Может, лучше уже пойдем?

– И пойдем, – согласился Кривой. – Покушам и пойдем. Вы вроде в город, господин колдун? Дак могем вместе пойти.

– Сиди и не лезь! – оборвал его Канерва.

– Чего же ж? – удивился тот. – У мине тута дел нет, я можу и идти.

– Ты пойдешь на виселицу, проклятый бандит!

– Што я там забы?

– Да вы все равно не знаете дороги! – крикнул Канерва, в бессильной ярости сжимая кулаки.

– Небось господин колдун знат? – Кривой, склонив голову к плечу, вопросительно глянул на Бенду.

– Не ходите с ним! – подал голос Арчибальд.

– Чего же ж?

– Вы вроде собирались убить Бенду. – Рыцарь поднялся, встал рядом с Бендой.

– Дак это... – Кривой, посмотрев, с какой силой сжимает рыцарь рукоять меча, отступил на шаг. – Он же ж того, обидевши мине сильно. Дак и я, вдруг вышло, тож его. Пока не разберемся, дак я не, не бу

– Да нечего там у вас было лечить, сколько можно повторять! – восклицает Бенда. – Все у вас в порядке!

– Чего же ж тады они того-этого?

Бенда возводит очи горе. Затем отходит, маня Кривого. Тот, недоуменно оглянувшись на рыцаря и лорда, будто прося их засвидетельствовать, что он не сам, его позвали, похромал следом. Отойдя не очень далеко, подождав, когда бандит доковыляет грузно по золотым барханам, Бенда начинает быстро вполголоса говорить ему что-то. До Арчибальда и Канервы доносится только смутное бульканье. Оба смотрят в ту сторону, Канерва с предвкушением, Арчибальд настороженно. Однако, к разочарованию лорда Мельсона, Кривой не стал душить Бенду. Между ними завязался оживленный разговор, хотя Кривой больше слушал и иногда спрашивал, делая размашистые жесты.

По проходу, вдоль стены, проскальзывает Юлий. Он ступает очень тихо, заглядывает в каждый проход, некоторое время всматривается в потолок уходящего во тьму коридора и идет дальше, никем не замеченный.

Наконец беседа заканчивается, оба возвращаются.

– Не можу сказа, што верю, но ты же ж меня даж утеши. – Кривой потер ладони друг о друга, вытирает их об штаны. – Дак чего же ж теперича? Спасибо те, колдун. Тока это... того... ежли што, дак прости, ежли где обиде. А?

Бенда опускает голову:

– Это вряд ли.

– Дак чего же ж? – не смутился Кривой. – Не и не, што уж. Идем тады?

Канерва раскинул руки:

– Не пущу!

– Уйди, голуба, – ласково попросил Кривой, пряча руку за полу кафтана.

– Никуда вы не пойдете! Только со мной на виселицу!

Арчибальд улыбнулся:

– Бедняга, вам придется идти туда одному. Мы как-нибудь другой дорогой.

Кривой захохотал, схватившись за живот.

– Я не пущу вас! – разозлился Канерва. – Вам не пройти через меня даже с тремя мечами! К тому же из этой пещеры только один выход – во дворец!

– Вошли мы сюда не из дворца, – возразил рыцарь.

Кривой выпрямился, на круглом осунувшемся лице ни тени улыбки. В руках у него нож.

– Што же ж ты, голуба? Нехорошо поступашь, людей задерживашь... – Бандит прыгнул, выбрасывая руку с ножом. Лезвие сверкнуло во всполошенных глазах лорда Мельсона, напомнив на миг ту, другую смерть, и снова замелькали белые точки, стягиваясь в черную пелену.

– Стой! – крикнул Арчибальд, вскакивая и бросаясь Кривому наперерез, но он был слишком далеко.

Нож легко проходит сквозь одежду, проникая в плоть, как в подтаявшее масло.

Канерва от толчка падает, его мутит, но он в сознании. Он видит, как Кривой смотрит на нож в своей руке, выкатив круглые глаза, моргает раз, другой... разжимая пальцы, делает шаг назад, оставив лезвие в теле.

– Боже... – Рыцарь медленно опускается на колени перед Бендой. Бенда с интересом разглядывает торчащую из своего живота грубую рукоять.

– Вы где оружие взяли, убийца?! – кричит Канерва. Он кое-как переворачивается на бок, упирается рукой в золото, но ладонь съезжает, монеты осыпаются, и ослабевший лорд падает лицом вниз. Однако собирается с силами, поднимается и с угрозой надвигается на бандита. Он бледен, в глазах плещется страх.

– Дак... тама, где куча сумок... – Кривой и сам побледнел. – Эй, голубушка, ты што? Жить, што ль, надоело? Чего под нож кидашься?

Бенда дрожащими руками дергает за рукоять, хотя Арчибальд пытается остановить. Крови нет. Бенда сует нож рыцарю и разводит края пореза, заглядывая. Туда же жадно смотрят остальные. На животе, левее пупка, глубокая ямка, выемка, розовая, как манная каша с клубничным вареньем. Она почти мгновенно выпячивается, сравнивается с поверхностью живота, и больше на коже нет ничего – ни рубца, ни царапины, ни покраснения.

– Как это понять? – спрашивает Канерва. – Ты что, неуязвим?

Бенда пожимает плечами:

– Как и все вообще-то.

– Тады почему же ж это? – Кривой тычет пальцем в то место, куда вошло лезвие. – И пошто, три кинжала те в задницу ты полез под нож?

– Я просто оказываюсь в нужное время в нужном месте, – бормочет Бенда, сжимая пальцы, чтобы унять дрожь.

– Ничего себе нужное место! – произносит рыцарь громко, вставая. Он разгневан, и Кривой снова отходит.

– Просто, значит, мое время не пришло, – объясняет Бенда, цепляясь за рыцаря, чтобы остановить его решительное движение в сторону бандита. – Хотя уже совсем близко.

Кривой мелко хехекает в своей манере, но ему не весело. Арчибальд останавливается, думает... и говорит:

– Хорошо, мы идем во дворец.

– С чего бы это вдруг? – немедленно с подозрением спрашивает Канерва. – Что вы там забыли? Решили сдаться?

Из глубин золотой пустыни доносятся напряженное пыхтение, звон, ругань, шлепанье.

Там, где свет мешался с темнотой, образуя желтые сумерки, постепенно рассеивающиеся в полный мрак, показались смятая юбка, откляченный зад и согнутая спина. Алиция пятилась, обеими руками подтаскивая набитый под завязку мешок. Она дергала его на себя, мешок проезжал по золоту, оставляя дорожку, и шлепался верхней частью, издавая то звон, то звяканье, в зависимости от того, куда он падал: на россыпь монет или на ногу Алиции. Все при виде ее невольно заулыбались.

Девушка, вспотевшая и красная, бросила мешок и выпрямилась, убрала со лба прилипшие волосы.

– Вы во дворец? И я тоже! Поможете мне?

– Э, дядя, а как же ж я? Я туды не можу

– Идите куда хотите, – отрезал Арчибальд, не оборачиваясь.

Канерва воскликнул:

– Но он же убийца, разбойник, бандит, его ждет виселица!

– Дак я же ж дороги не зна, – возразил Кривой.

Канерва засмеялся со злорадством:

– Так идите с нами!

– Я покажу вам дорогу, дедушка, – встряла Алиция. – Назло этому хаму! Он над всеми смеется, так пусть сам попробует, каково это – стать посмешищем. Когда вернется во дворец, не выполнив ни одного задания, – посмотрим, что будет!

– Не смейте! – выпалил Канерва, бледнея от ярости. – Он же преступник!

– И я по-вашему преступник, – усмехнулся рыцарь. Но Канерва был серьезен и зол, он не оставил попыток докричаться до сознания окружающих:

– Вы что, совсем не понимаете, что он настоящий преступник, главарь банды, которая держала в страхе весь город лет двадцать?! Он убил многих и еще убьет!

– Отчего же ж не...

– Вот видите! Он даже не стесняется! А что он вытворял пару лет назад, во время голода, так это вообще уму непостижимо! Как только небеса не рухнули!..

Арчибальд носком сапога поковырял золотую россыпь под ногами.

– Мне он не сделал плохого.

– Никто не просит вас убивать преступника своими руками, отдайте его палачу!

Рыцарь помолчал. Наконец бросил:

– Посмотрим.

Бенда трогает рыцаря за плечо и тихо спрашивает:

– А если бы вас просила мать убитого им сына или сын убитой им матери?

Но Канерва не мог успокоиться:

– Он на ваших глазах пытался меня зарезать!

– Вы же собираетесь его казнить, – хмуро сказал рыцарь. Этот спор его раздражал. – Если б я оказался в подобном положении, то тоже прикончил бы вас, чтобы избежать виселицы. Возможно, мне еще придется это сделать.

Канерва застыл с раскрытым ртом и выпученными глазами. Алиция, хихикнув, уточнила:

– Так что же, все во дворец?

– Кроме мине, дамочка, – хмыкнул Кривой. – Покажь-ка мне свою бамажку – куды двигать, штоб в город выйти, но не во дворец?

Алиция полезла за лиф и вытащила сложенный вчетверо дряхлый пергаментный лист, истершийся на сгибах.

– Сейчас посмотрим... – Она развернула карту, покрутила ее, опустилась на колени, расправив лист на золоте. – Так, следите за руками... если мы вышли отсюда... так-так-так... вошли здесь, шли так, потом так, повернули тут... значит, отсюда, а нам сюда, раз-дватри-четыре-пятый ход направо от той дыры, через которую мы сюда попали. Это если во дворец, то есть нам, а вам, дедушка, чтобы выйти в город, нужно... можно... ну, скажем, пройти через этот коридор... Вы смотрите? – Девушка подняла голову. – Сюда глядите, по карте. – Она ткнула пальцем. – Сюда и туда, затем повернете в эту сторону и там уже выйдете... как-нибудь. Запоминаете? Да держите же этого больного!

Канерва попытался вырвать у нее карту, но Алиция закрыла пергамент грудью, а Арчибальд оттащил лорда за шиворот.

– Преступника отпускаете!

– А вы мине снова половите, – ухмыльнулся Кривой. – Всем пока! Куды, в какую дырку, ты сказа?

Алиция выпрямилась.

– Вторая слева. – Она повертела головой, оглядываясь. – Откуда мы пришли?

Арчибальд через головы Алиции и Кривого посмотрел на ряд одинаковых отверстий, уходящих в обе стороны и теряющихся в темноте там, куда не доходил свет догорающего факела.

– Кажется, откуда-то оттуда, – махнул он рукой.

Все обернулись в ту сторону. Алиция с Бендой вышли в проход, который тянулся вдоль стены огромной пещеры. Шаги отозвались гулким эхом. Рыцарский конь при их приближении прижал уши, вытянул шею и угрожающе оскалился.

– Кажется, это было где-то здесь, – растерянно произнесла девушка. – Или там?

– Точно не здесь. – Бенда оглядывается. – Мне удалось рассмотреть несколько скульптур, прежде чем мы встретились с господином рыцарем. Энц Арчибальд пришел с той стороны, я, значит, с этой...

– Да по следам! – Канерва бросился к ближайшему выходу в указанной Бендой стороне. – Здесь нет... – Он побежал к следующему. – Здесь тоже! – Перебегая от одного к другому, он кричал: – Нет! Снова пусто! И здесь ничего!

Голос его постепенно стих. Люди растерянно переглянулись.

Канерва вернулся, запыхавшись.

– Дальше темно, ничего не видно. Дайте свечу!

– Вы, кажется, говорили, что здесь совсем нет пыли, – заметил Арчибальд. Он сел, прислонившись спиной к барьеру, загреб горсть монет и начал пересыпать их. Зачерпнет – высыпет, зачерпнет – высыпет.

Канерва застыл, не донеся свечу до пламени факела.

– Вы намекаете...

– Я прямо говорю. Следов не осталось.

– Что-нибудь да осталось, кругом же глина! – воскликнула Алиция, притопнув каблучком. Звук вышел звонкий и гулкий. – Ой!

– Вот именно. – Рыцарь откинул голову, глядя в потолок. – Если вы заметили, пол в пещере гранитный.

Кривой почесал в затылке.

– От и сходили, хе-хе, озолотились, хе-хе!

Канерва зажег свечу, подошел к ближайшему отверстию и ступил в коридор, пригнув голову. Алиция с Бендой следили за тускло освещенной фигурой. Довольно скоро свет и лорд Мельсон исчезли в темноте.

– Што-т я слыша про покушать, э? – Кривой уселся на кучу золота, растопырив колени и подобрав под себя ступни.

– Тихо! – цыкнула Алиция. Стоя у прохода, она вслушивалась в доносившиеся оттуда звуки удаляющихся шагов.

Бенда тем временем возвращается за ограждение, снимает с плеч мешок.

– Мы не ели чуть не сутки, – говорит и развязывает шнурки. – Но у меня только хлеб и компот.

– Давай, – согласился Кривой, потирая руки. – Дамочка, идь сюды! Кушать подано!

Алиция, нехотя присоединившись к обществу, приняла у Бенды ломоть хлеба. Арчибальд, сделав глоток, протянул ей полупустой мех. Девушка отпила, держа мех обеими руками, запрокинув голову. Напившись, передала Кривому. Ели молча.

Неслышно подошел Канерва.

– Если исследовать так каждый коридор, то можно потратить на это целый день! – Он в ярости пнул кучу золота перед собой, и монеты желтыми брызгами разлетелись во все стороны.

– Покушай, голуба. – Кривой, облизнув толстые губы, вытер их тыльной стороной ладони.

– Достаточно обойти коридоры на этой стороне, – заметила Алиция.

– У нас не хватит свечей! – буркнул Канерва.

Арчибальд, вновь занявшийся пересыпанием денег, спросил:

– Отмечены ли на плане стороны света?

– Откуда мне знать? – удивилась девушка.

Канерва хлопнул себя по лбу:

– Конечно! Должны быть! Дайте карту!

Алиция нехотя полезла в лиф:

– Но как нам это поможет, здесь нет солнца, как вы определите, где?..

Рыцарь кивнул на Бенду:

– Если Бенда согласится зайти в свой волшебный мешок и выйти из него на поверхности, не поворачиваясь, определить направление, затем снова войти и выйти уже здесь...

– Отлично, прекрасно! – обрадовалась Алиция. – Бенда, просим, просим!

Бенда качает головой:

– Ничего не выйдет. Я не могу оказаться в том же положении над нами или неподалеку. Я могу перейти только в известное мне место. Как оно будет располагаться относительно этой пещеры, я не знаю.

– Да почему же?! – Алиция чуть не плачет. – Мы здесь умрем!

Из темноты показался Юлий. Стараясь двигаться стороной, он вел нагруженную лошадь, которая ступала, погружаясь в россыпь золота по самые бабки. Он шел задом, обеими руками тянул за узду, лошадь трясла головой, упиралась и норовила остановиться, стоило молодому человеку ослабить усилие.

Все оглянулись. Рыцарь сунул за пояс горсть монет, которую как раз зачерпнул, поднялся.

– Снимай, – велел он.

Юлий вздрогнул, обернулся. И крикнул, не приближаясь:

– Я больше не ваш оруженосец! Беру расчет и ухожу!

Если Арчибальд и удивился, то виду не показал. Юлий, не сводя глаз с рыцаря, дотянул животину до ограждения, быстро вывел на ровный пол.

– Тогда тем более снимай. Это моя лошадь.

– Считайте, что я ее у вас купил! – Юлий забрался в седло, сдавил бока кобылы коленями. Перегруженная Арапка заржала, трогаясь с места.

Арчибальд побежал. Бывший оруженосец понукал кобылу, пинал, направляя ее вдоль стены туда, куда ходил на разведку лорд Мельсон. Лошадь шла тяжело.

– Угробишь животное, болван! – Рыцарь догнал его и схватил Арапку под уздцы.

Юлий ссыпался с седла и что было сил дунул в ближайший проход. Рыцарь погнался за ним и, настигнув у следующего отверстия, схватил, опрокинул на спину. Цепляясь за рыцаря, Юлий истошно заверещал:

– Не убивайте, не убивайте, я знаю выход!

– Врешь! – Арчибальд за волосы рывком поднял юношу на ноги, отчего тот взвыл дурным голосом:

– Я правду говорю! Я точно знаю, я его нашел!

– Подождите! – подоспела Алиция. – Ну-ка говори, откуда знаешь, где выход?

– Отпустите... – всхлипнул Юлий, размазывая слезы по щекам.

– Отпустите же ребенка, варвар!

– Вот еще. – Арчибальд, согнув молодого человека чуть не вдвое, погнал его перед собой обратно. – Сначала он снимет с моей лошади все свое золото.

– Стойте же! – Алиция побежала следом, путаясь в юбке.

Под сердитым взглядом рыцаря Юлий начал развязывать узлы. Когда на седле остались две сумки, а четыре мешка упали, лопнув, отчего по всему проходу рассыпались золотые монеты, Арчибальд остановил плачущего

юношу:

– Достаточно.

Все стояли и молча наблюдали за происходящим. Как только рыцарь отпустил бывшего оруженосца, Канерва воскликнул нетерпеливо:

– Так что он там говорил про выход?

– Идь сюды, голуба, – поманил Кривой.

Юлий, оглядываясь на рыцаря, пошел за ограждение.

Арчибальд увел Арапку к коню, оставив животных около идола, который так и стоял, безучастный, с факелом под мышкой. Факел чадил, догорая.

Всхлипывая, Юлий рассказывал:

– ...По дырочкам определил. На потолке же дырочки. Еще когда мы ехали с господином рыцарем, чтоб ему пусто было, я заметил, что чем ближе к выходу, тем они все правее, правее, то есть все больше, больше...

– Так правее или больше? – переспросила нетерпеливо Алиция.

– Справа больше дырочек. Слева две, а справа все больше. И наоборот, когда внутрь двигаешься, то справа две, а слева больше и больше. А когда мы заблудились, то дырок одинаковое количество, а еще по центру какие-то. Ну то есть я так подумал, что есть коридоры, которые ведут наружу, есть те, которые внутри, чтобы переходить. Здесь же когда-то монастырь был, должны же они были как-то ориентироваться, правда, в этих катакомбах?

– Кто «они»? – перебил Канерва.

– Да монахи же!

– С чего это ты вдруг дырочки на потолке стал считать? – с подозрением спросил лорд Мельсон.

Юлий покраснел.

– Потому что... господин рыцарь со мной не разговаривал, так мне делать было нечего.