Дети Силаны. Паук из Башни Крымов Илья

– Увидели, что мы не вооружены. – Карнифар гнусно рассмеялся. – Восхитительно, я уже вижу их! Тысячи идиотов, пришедших доказать Императору его неправоту! Мы готовы! Раскрыть вагоны! А вы идите за мной, уважаемые таны, хочу, чтобы вы видели плоды моих трудов своими глазами! Блистательный дебют!

Жутковатый тан спрыгнул с перрона и, перешагивая через шпалы, занял выгодный угол обзора.

Огромные металлические вагоны раскрылись подобно шкатулкам, из них валил густой пар. Он рассеивался, становился жиже, открывая глазам то, что привез «Марк», и в первые мгновения я никак не мог понять, что это такое? Но потом нагромождение металлических деталей вздрогнуло, разогнулось, и на землю ступил стальной великан высотой в пять человеческих ростов. Его округлая, похожая на старомодный пехотный шлем голова вбита в туловище, на спине выделяется горб или же большой железный ранец с торчащими паровыми трубами, а в руках он держит паромет настолько огромный, что любая «Маскилла» показалась бы игрушкой! На талии гиганта подвешены два пулемета, еще один торчит с правой стороны его груди, с левой выпирает малокалиберное орудие, эдакая маленькая мортира. На левой плечевой броните и на знамени, реющем над головой гиганта, белеет герб Мескии.

Но это еще не все. В следующем вагоне «Марк» привез нечто совершенно несуразное, эдакий продолговатый металлический дом гротескных форм, огромный бронестимер на гусеничных траках, я бы сказал.

У этого чудовища имеется устрашающий защитный ковш, усеянный шипами, огнемет в носовой части, башни с парометами «Маскилла» по бокам, маленькая башенка-кочка со спаренным парометом «Калпан» на корпусе и еще одна огромная орудийная башня в задней части. Калибр основного орудия мне неизвестен.

Двадцать вагонов, стальные великаны и самодвижущиеся стальные крепости чередуются друг с другом.

– Дух захватывает, не правда ли?! – закричал старший л’Файенфас, пытаясь прорваться сквозь рев работающих моторов и шипение пара. – Шападо от ШПД! Шагающие паровые доспехи! И армодромы! Их название было навеяно вдохновением! Сверхтяжелый паромет последнего поколения «Цайгенхорн»! Это лучшее, что может предложить мировая военная наука! Лучшее в ближайшие тридцать лет! Пользуйтесь к вящей славе Мескии! Полуполковник, можете начинать!

Ближайший железный великан, имеющий знаки различия пехотного полуполковника на правой плечевой броните, развернул корпус в сторону волны бунтовщиков и поднял свое оружие.

– Выдвигаемся! – прогудел он искаженным и усиленным магией голосом. – Посторонись, кузен!

– Ганцарос?!

– Мы позаимствовали вашего родственника на время. Я решил, что его таланты придутся как нельзя кстати в нашем деле!

– Решил?! Вы что, знали, что все это произойдет?

– Я нет, – вновь улыбнулся старший л’Файенфас. – Но мне сверху примерно описали возможные обстоятельства!

– Император…

– Прозорлив и непостижим, как всегда!

– Огонь!

Двадцать боевых машин исторгли шквал огня. Тысячи погибли в следующие секунды. Великаны поливали врага быстрым огнем, трассерами огромного калибра, а гусеничные крепости били шрапнелью. Они оказались неуязвимы для ответных атак, нет оружия, которое могло бы нанести им повреждения. Развернулась настоящая бойня, каких мне еще не приходилось видеть, а уж я повидал на своем веку! Бунтовщики бросились в бегство, роняя оружие и погибая сотнями, как только очередной великан делал шаг.

– Никакой пощады! Уничтожить врагов империи! Слава Императору! Огонь! Огонь! Огонь!

Ганцарос остался самим собой, безжалостным и целеустремленным, тем, кто вышагивает по трупам, перемалывая их в фарш, и открывает огонь по любой движущейся цели. Я вижу его удаляющуюся спину и шлейф раскаленного пара, белого как молоко в этой холодной и горькой ночи. И у меня нет сомнений в том, что роялисты поставили точку. Еще какое-то время новое оружие будет показывать свою мощь, и количество жертв перевалит за десятки тысяч, тотальное истребление. Потом лимит времени выйдет, и появятся выжившие пленные. Новое оружие Мескии докажет всем странам мира, что их армии устарели. Мы вновь напомним, насколько мы могущественны. А еще мы заставим их вспомнить, насколько безжалостными мы можем быть к своему собственному народу. Что же мы сделаем с ними, посмей они разозлить нас?

– Воистину… Император расчетлив и безжалостен как всегда… Теперь я понимаю, почему угроза бунта его не пугала. Луна, помилуй нас.

Я посмотрел на создателя этих новых боевых машин и почувствовал его восторг, его гордость. Он следит за работой своих творений и восхищается их силой, их мощью! Нет, он не наслаждается криками умирающих, его не радуют их страдания, его оставляют равнодушным их боль и смерть. Он следит за своими машинами, и его сердце поет божественные арии!

– Надо подготовить солдат для зачистки территорий. Мы не будем расстреливать сдающихся, мы будем собирать пленных, всех, кто пожелает одуматься и сложить оружие. Надо рассчитать…

– Твои машины превращают живых существ в компост, братец. Тебе не зазорно создавать такое страшное оружие?

– Зазорно ли мне? Нет, я горд как никогда! Я мечтал о том дне, когда мои машины покажут свою силу и эффективность! А уж против кого они пойдут, мне наплевать. Я отец им, а не хозяин.

– В грядущих войнах потери будут такими, что все предыдущие покажутся возней в песочнице. Благодаря тебе.

– Как всегда ошибаешься, брат. Ты никак не можешь уяснить, что ученый не может быть солдатом, а солдат не может быть ученым. Если кузнец выкует саблю, он может положить ее на землю, и она пролежит на земле годы, пока не превратится в ржавую пыль. Никому эта сабля не причинит вреда. Но если саблю возьмет в руки воин, она начнет впиваться в плоть живых людей. Оружие не имеет воли, оно проводник воли хозяина. Так что это не я убиваю этих людей.

– Мы никогда не придем к общему мнению.

– А мы к этому стремимся?

Я еще раз перебрал в голове все сказанные только что слова, затем еще и еще раз. Что-то в них дернуло меня словно за оголенный нерв.

– Инчиваль, найди нашего шофера, пусть готовит стимер! Полный бак!

– Ты чего?

– Компост!

– Что?!

– Я знаю, где он! Я знаю, где прячется кукловод! Нужен транспорт! Нужен взвод солдат и скорость! Л’Калипса, вы с нами?

– Глупый вопрос. Будто я могу упустить такой шанс!

Я ворвался в штаб и затребовал у дежурного мага-связиста прямую связь с дворцом. На мой вопрос ответили быстро: его высочество прибыл во дворец и уже находится рядом с Императором. Никаких задержек или недоразумений. Тогда я спросил, действительно ли монарх присылал за сыном гвардейцев или же его возвращение стало причиной какого-либо казуса. С ответом замешкались. Тогда я настойчиво порекомендовал усилить охрану дворца всеми возможными способами и начать вывоз гражданских в Императорские Сады. Тамошние особняки стояли сплошь пустыми и едва ли сильно пострадали от действий мародеров. Я предполагал, что на дворец может быть совершено нападение. Меня прямо спросили, не идиот ли я, но я лишь повторил свое указание, тем самым сделав все, что было в моих силах.

Через четверть часа «Медведка» и два бронированных грузовых стимера с взводом солдат в алых мундирах уже мчались по улицам Старкрара. Брудж, Бескли, затем часть Простора. Мы огибали Остров хинопсов с запада, потому что прорываться с востока было полным безумием.

– Вы точно знаете, куда мы едем, мой тан? – в который уже раз спросил шофер.

– Просто правь!

– Слушаюсь.

– И все же… – На очередном повороте Инчиваля бросило в стену. – Твою же ж… И все же почему в Край?

– Навоз!

– Это мы уже слышали, – сказал безупречный тан.

– На сапогах снайпера в институте искусств был навоз. На колесах бронестимера, приехавшего за принцем, тоже был навоз. В первом случае я не придал этому значения, во втором случае я не находился достаточно близко, чтобы это заметить. Один из гвардейцев обратил внимание, но это засело в моей голове. Навоза на столичных улицах нет, ни сейчас, ни зимой, когда все замерзает и почти перестает пахнуть! Следовательно, это не навоз, это компост, удобрение! Зеленая глина. Я знаю только одно место в столице, где посреди зимы можно вляпаться в такое.

– О… ты имеешь в виду…

– Да. Особняк нашего старого друга.

– Что б мне…

– Прибавь газу!

– Мы проезжаем мимо моего дома! – радостно заорал Инчиваль, когда мы пересекали окраину Блакхолла. – Надо будет купить новый дом!

Рев моторов в пустынном Крае кажется оглушительным громом. Робкие одинокие огоньки, светящие из окон покосившихся хибар, мгновенно гаснут, испуганные этим звуком. Ориентироваться на пустырях Края в ночное время было бы невозможно, не держи я в голове все маршруты, которыми прежде ходил.

– Почти. Видишь ту неровную линию?

– Вижу, мой тан, – ответил шофер.

– Эти руины – место нашей высадки.

Вскоре солдаты уже выпрыгивали из душных металлических коробок в снег и рассчитывались по пятеркам.

– Зажечь фонари и начать обыск руин на предмет следов! При первом же выстреле свет потушить! Держать зрительную связь. Не хочу, чтобы вас тихо перерезали в каком-нибудь темном тупичке! Начали! И не забывайте отслеживать собственные перемещения! Если кто-то нападет на свой след, прикажу высечь! Вперед!

Себастина подала мне перезаряженный револьвер. Инчиваль и л’Калипса держатся рядом, Провожатые не отстают. Я повел этот небольшой отряд на один из холмов. Проваливаясь в снег выше колена, мы все-таки смогли выбраться на вершину, где выглянувшая из-за черных туч ущербная луна осветила особняк.

– Спускаемся. Постарайтесь не переломать себе ноги.

Мы медленно приближаемся к дикому саду, ступая по зеленой глине. Я чувствую напряжение своих компаньонов и готовность стрелять в любой момент. Земля впереди вспучилась, и в фонтане дерна из нее поднялось нечто огромное. Провожатые отреагировали первыми и открыли огонь. Они сразу же пустили в ход «Тумаки», которые откалывали и крошили куски замшелого камня.

– Прекратить огонь! Даргул, это я! Бриан!

Каменный громила остановился, хотя собирался размазать ближайшего гвардейца тонким слоем по обледеневшему пласту удобрения.

«Бриан?»

– Да!

«Что вы творите там у себя, люди? Что за кошмар? Грохот! Отсветы огня! Вы что, решили перебить друг друга? Полностью в этот раз?»

– Я пришел за своими патронами.

«Они давно готовы».

– У меня не было времени.

«Да, я слышал, что ты бесславно подох».

– Вообще-то очень славно. Меня хоронили как героя империи.

«Видно, плохо закапывали. Сейчас ты получишь свои пули».

Буквально через считаные секунды у моих ног пророс и расцвел цветок с большим и мясистым бутоном, который раскрылся подобно пятерне, и я достал оттуда увесистый мешочек.

– Себастина, перезаряди мой револьвер.

– Сколько патронов заменить?

– Все. Итак, Даргул, скажи, насколько глубоко прорастают твои корни?

«Зачем тебе это? Хотя это не секрет. Цветам глубоко укореняться не надо».

– Да. Если бы ты был деревом, возможно, все это закончилось бы гораздо раньше и без таких потерь.

«Ты меня в чем-то обвиняешь?»

– Нет, я корю судьбу. Многие ли ходят рядом с твоим домом?

«Многие ли? Да их тут сотни! Днагурданы не прекращают движение ни на минуту, они не устают, не спят, постоянно ходят вокруг, по холмам, по руинам».

– Вы поняли, таны?

– Нас всех, мягко говоря, обвели вокруг пальца. А грубо говоря…

– Именно, майор.

«Да что вам здесь надо, теплокровные?!» – Оок наконец сбросил с себя камни, формировавшие его тело, и вновь стал маленьким живым кустом.

– Идем, Даргул, я покажу тебе кое-что интересное. Или оставайся, ты не обязан влезать в дела армии.

«Нет уж, я пойду и посмотрю! Хватит дрожать, как желтый лист под осенним ветром, устал!»

Мы вернулись через холм к руинам, и вовремя. Солдаты доложили о найденных колеях, оставленных, судя по глубине отпечатка и рисунку шин, тяжелым бронестимером.

– Снегопад чудом не уничтожил их. Много жидкой грязи, она успела замерзнуть, но не была скрыта. – Я присел рядом с колеей. – Знаете почему?

– Я почти уверен, что вы нам скажете, тан л’Мориа.

– Скажу, Аррен, скажу. Все дело в пожарах. Огромные количества горячего воздуха поднялись в небо. Снегопад накрыл большую часть столицы, но завихрения горячего воздуха спонтанно защитили север. Нам повезло. Невероятно. Куда ведут, проследили?

– Так точно, мой тан! Прошу следовать!

Солдаты привели нас к беломраморной стене, с которой скалится выточенная из того же материала львиная голова. Огромная пасть и свирепое выражение морды, длинные космы гривы, художественно раскинутые наподобие щупалец спрута.

– Однако. Кто-нибудь читает на домескийских языках, таны?

– Это запрещено.

– Правда, запрещено. Но запреты для трусов.

Безупречный тан раздраженно поджал губы.

– «Тассаркатус эдамурадатус эсстоэ, – прочел я на рельефной каменной ленте, окружающей голову, – иридус турдум партаара». Хм, точному переводу не поддается, у нас нет таких словесных оборотов, но общий смысл состоит в следующем: «Рык Льва звучит в замерших сердцах. Некоторым тайнам лучше всегда оставаться тайнами. Всякий нарушивший запрет навлечет на себя беспощадный гнев. О содеянном не забыли, но забудут. Берегись». Все. Емкий был язык, одно предложение на наших пять потянет.

– А еще так зловеще! – добавил Инчиваль. – Брр!

– Себастина, круши!

Моя горничная обрушила на мраморного льва свой миниатюрный кулачок, дробя древний камень в пыль и крошку. Удар, еще удар, кулаки мелькали в воздухе, перчатки изодрались в лоскутья, а она выбивала и выбивала из стены куски один другого больше, пока не пробила сквозное отверстие. Подключился Инчиваль и несколькими лязгающими выпадами ножниц расширил отверстие достаточно, чтобы в него мог пройти тэнкрис.

– Несите фонари! И подкатите сюда нашу «Медведку», пусть сторожит вход! Сержант, отрядите десятерых на охранный пост, остальные за мной!

Я первым вошел в густую темноту каменной кишки, которая уводит вниз с небольшим уклоном. Под ногами хрустит подмерзшая грязь, а на стенах поблескивают потушенные лампы, соединенные толстыми пучками изолированного кабеля. Электрическое освещение, как расточительно!

Когда впереди появилось расширение прохода, Провожатые прибавили ходу, обогнули меня и первыми вошли в небольшую каменную коробку. В помещении все оказалось обжито. Стоят столы и стулья, к стенам прибиты стеллажи для оружия и амуниции, в углах лежат аккуратно сложенные ящики с инструментами, запчастями и консервированной едой. Пахнет плесенью и навозом. Его меньше, чем снаружи, но он есть. Вся округа изгажена стараниями днагурданов, но под землю зеленую глину принесли не они.

– Это временная база. Судя по колеям и сырости, здесь держали работающий стимер. Видите плесень на потолке?

– Появилась вследствие конденсации влаги от работающего парового мотора, – сказал Инч.

– Точно.

«Кто бы мог подумать!»

– Это все было у нас под ногами. Судя по градусу наклона коридора и времени нашего спуска, думаю, мы в шести-семи метрах под землей. А ты нечасто гуляешь вокруг дома, а, Даргул?

«Я затворник… Если бы я знал!»

– Не кори себя. Вся мескийская разведка не знала.

– Л’Мориа! – Безупречный тан стоял у дальней стены рядом со старым продавленным диваном. – Взгляните сюда. По-моему, это створки.

Он обнаружил дверь.

Каменные створки так плотно подогнаны, что на первый взгляд не выделяются на фоне стен. Надписи, покрывающие их, стерлись до такой степени, что стали нечитабельны. Так кажется. Но по логике вещей, если надписи снаружи сохранились сносно, надписи внутри должны сохраниться еще лучше, ведь на них не воздействовали ни солнце, ни дожди, ни снега.

– Майор, присмотритесь, пожалуйста.

– Ох.

– Что?

– Когда-то в этом куске камня была сильная магия, – сказал Инчиваль. – Но сейчас уже нет, одни остатки. Кажется, очень мощное запечатывающее заклинание.

– Настолько мощное, что при разрушении камень мог оплавиться?

– Да я вообще удивлен, что столб огня не поднялся до небес! – Маг прикоснулся к камню и быстро отдернул руку.

– Она ведь не горячая.

– На материальном уровне – нет, но остатки той мощи еще пылают. Мы должны пройти здесь?

– Если л’Калипса не найдет вторую дверь… Себастина, ломай!

– Вообще-то здесь наверняка есть потайной рычаг. На входе тоже можно было поискать, а вы сразу принялись крушить…

Себастина размолотила створки в три удара. На нас пахнуло тленом.

– Итак, господа и таны, прошу всех проверить свое оружие. Обязан предупредить, что вещи, которые мы там увидим, поставят наше существование под огромный вопрос!

– Вы знаете, что там?

– Я только предполагаю. Воины?

– Мы с вами, тан полковник.

– Л’Калипса? Вы выглядите усталым.

– Если вы еще раз поставите мою решимость под сомнение сегодня, я вас пристрелю, – зло прорычал безупречный тан.

– Отлично… С вами, фанатики, все ясно. И прекратите целиться в полковника л’Калипса, он не намерен причинять мне вред. Не намерены, полковник?

Аррен хмыкнул.

– А меня даже не спрашивай, я готов! – заверил Инчиваль. – Но мне надоело ничего не понимать! Ты обязан дать объяснения!

– Значит, быть просто правым и загадочным уже нельзя?

Шутки. Наши нервы так натянуты, что любой способ сбросить напряжение может сгодиться. Про таких, как мы с Инчивалем, говорят, что мы смеемся в лицо смерти, перед тем как пойти на приступ или выбраться из люнета под шквальный огонь. Но смеемся мы лишь потому, что до нервной дрожи боимся перспектив. Мы с ним лучше остальных представляем, в чье логово идем, с колдуном какой силы мы должны столкнуться и какими возможностями ворочает это чудовище!

Место, куда мы попали, было могильником. Трапециевидный коридор с продолговатыми выемками в стенах, а внутри выемок мощи. Иссохшие и истлевшие, покрытые обрывками ветоши, пылью и мертвой паутиной кости. Некоторые черепа с трема глазницами, другие вообще безглазые, у третьих торчали изогнутые бивни. Инчиваль пришел к выводу, что современной науке неизвестны виды, чьи останки в изобилии были захоронены вокруг. Мы спускались все ниже, температура поднималась, запах затхлости усиливался.

– Сейчас мы находимся на глубине примерно ста метров под землей, таны. Судя по тому, как изменился градус наклона коридора, выход уже недалеко. Гвардия, выдвиньтесь вперед вдоль стен и обозначьте точку выхода. Наружу не соваться, пока мы не подойдем.

Двое Провожатых неслышно унеслись вперед.

– Что вы ожидаете увидеть там, л’Мориа?

– Город, – ответил я.

– Город? Но, простите…

– Спорить пока бессмысленно. Идемте.

Я покрепче сжал револьвер и обнажил саблю. Вскоре выяснилось, что я не ошибся. Пространство расширилось, и мы вышли в колоссальную пещеру.

– Эта часть Края изобилует холмами. Что, если я скажу вам, что каждый холм – это вершина колоссальной колонны, а на колоннах держится огромная крыша искусственно созданной пещеры. Чудо древней инженерии. Трудно представить, какие силы и какое время было затрачено на возведение этого сооружения. И заметьте, прошло около десяти тысяч лет, его поглотила земля, но оно продолжает стоять.

– Невероятно! – воскликнул Инчиваль. – Город в пещере!

– Я уже видел подобное. Под кварталом Теней. Только там он находился гораздо глубже. Помните проседание почвы в восточных пригородах год назад? Думаю, одна из пещер рухнула.

– Как умели строить, на тысячелетия! Постой, а кто же…

– Идемте. Нам туда. – Я указал саблей на монументальное строение, мрачной громадой нависавшее над мертвым городом. Лишь там в нескольких окнах на высоте горит свет. Его едва хватает, чтобы разглядеть смутные очертания домов, улиц внизу. Большая часть пещеры скрыта в кромешном мраке. – Фонари не прятать, наше продвижение будет заметно издали, но есть мнение, что враг уже знает о нашем присутствии. Воины, я не знаю, к чему нам нужно быть готовыми, но я лишь могу пообещать вам, что буду идти в первых рядах! А теперь один рывок к цели!

Мы двинулись по улицам древнего города, ожидая опасности из каждой тени. А теней много, очень много! Башня, замок, дворец или храм, чтобы это ни было, строение казалось невероятно величественным и тем больше нависало над нами, чем ближе мы подходили. Вскоре мы приблизились к первому кратеру.

– Удар пришелся под углом двадцать пять градусов, снес два дома, оставил борозду и потух вот здесь.

– Что могло так ударить? Заклинание? Камень оплавлен.

– Это сделал Император.

– Что?!

– Я видел подобное. Следы разрушений. Огромных. И этот песок у нас под ногами – он везде – не песок. Это прах сотен тысяч живых существ, чьи тела распались за прошедшие эпохи. Это Меския, таны и господа.

– Вы имеете в виду тот самый город, л’Мориа?

– Город, который дал имя нашей империи. Город, который стал первой буквой в новой истории. Император пришел сюда и ураганом прошелся с юга на север, являя мощь своих Голосов. Он уничтожил всех, кто не покорился ему, и разрушил все, что было им дорого. Уцелевшие части Мескии либо сразу сровняли с землей, либо постепенно уничтожали и заново застраивали. Думаю, на своей заре столица пережила несколько попыток свержения тэнкрисского владычества, и попытки эти были крайне жестоко подавлены. Когда терпение Императора иссякло, он приказал стащить в старые части города тела павших бунтовщиков и замуровать их, выстроив основу для новой столицы.

«Как жестоко».

– Тяжелые времена требуют тяжелых решений.

«Я не понимаю никаких мотивов теплокровных бесхлорофильных существ».

– Видимо, этот неоднозначный поступок был единственным приемлемым шагом. Император положил конец тэнкрисскому феодализму, раздробленности, которая перемалывала народы мира в бесконечной военной мясорубке. Он собрал нас и сковал единой стальной волей, дабы мы служили ему и его потомкам. Потрясения, грозившие уничтожить труд всей его жизни, были слишком опасны. Пока жила старая Меския, жили те, кто заложил первые камни в ее основание, была жива мечта о свободе. Он похоронил мечтателей вместе с их мечтой.

«Почему нельзя было просто уничтожить эти старые районы, раз он их так боялся?»

– Понимаешь, Даргул, у меня нет однозначного ответа. Но я могу объяснить это так, как понимаю сам. В те времена, когда твои предки еще неподвижно стояли в лесах, позволяя рубить и жечь себя, мир был куда более кровавым и диким. Тогда пришедший к власти великий тиран беспрерывно водил свои армии на покорение новых территорий, ему нужен был монумент его силе и жестокости, дабы устрашать и приводить к послушанию. Он воздвиг гробницу над районами, полными трупов, навечно заперев неупокоенных внутри, и всякий, кто осмеливался оспаривать его власть, смотря на неприступные стены древних мавзолеев, невольно ощущал мощь того, против кого помышлял. Это политика власти страха, – я невольно сглотнул, – которая осталась актуальной и в наши дни. Однако со временем кое-что изменилось. Потомки первого Императора правили потомками первых подданных, которые рождались внутри империи как ее законные граждане. Императоры входили во власть как легитимные правители, как монархи, которых народ принимал добровольно. Памятник, увековечивший годы кровавого правления основателя династии, стал неуместен. Со временем историю аккуратно подправляли, переписывали, а потом и вовсе вымарали упоминания о подземных гробницах из памяти подданных. Впоследствии стало принято считать, что запрет на изучение древнейшей истории пошел от основателя, но я больше в это не верю. О них забыли и запретили вспоминать. Земля поглотила их, а на всех известных входах были поставлены печати. Первый Император имел боевой облик льва, схожий с тем, который носит нынешний правитель. Я внятно объясняю?

– Ты понял все это, прочитав надпись на входе?

– Большую часть – да. Она внесла ясность и выстроила цепочку умозаключений. Но я бы не смог, если бы не интересовался запретной историей раньше.

– Это нарушение закона.

– Я уже говорил, что думаю о законах… Всем стоять! Занять позиции для круговой обороны! Оружие к бою!

Горничная и гвардейцы окружили меня, Инчиваль зажег огненный шар в одной руке и выхватил ножницы другой. Он уже давно почти не пользовался своим Голосом, маг для поддержки пехоте был нужнее, чем смертоносный рукопашник.

– Враг не замечен!

– Где противник, тан полковник?

– Бри? Я никого не чувствую!

– Вы смотрели на здания? – спросил я вслух. – Я нашел как минимум три черты, характерные для трех совершенно разных архитектурных стилей. Я видел здания, построенные в этих стилях в трех разных концах света. Этот город – предтеча множества мировых культур, но нигде, ни на одном фасаде я не видел ни одной горгульи, кроме вот этой!

Я первым открыл огонь, и солдаты среагировали солидарно. Уродливый темный силуэт, дотоле сидевший на фасаде здания абсолютно неподвижно, сорвался с места и в несколько прыжков взобрался на крышу. Не знаю, что насторожило меня больше, то, что три попадания его не замедлили, или то, что я не почувствовал его эмоций.

– Перезарядить ору…

Я не успел договорить, потому что громадная черная тень спрыгнула на отряд, прямо на плечи рядового Брайана Сэндала, и сломала его пополам своим весом. Бедолага сложился надвое. Раздался грохот выстрелов, затем существо располосовало еще одного солдата и оторвало голову третьему – люпсу. Несмотря на скорость движений и смазанный силуэт, было очевидно, что нападающий – и сам люпс.

– Отставить огонь! В штыковую! – рявкнул я, опасаясь, как бы солдаты не перекалечили друг друга.

Двое солдат одновременно вонзили штыки в тело убийцы, но он круто развернулся, ломая винтовки, и исчез в густой темноте над нашими головами, являя чудеса прыгучести.

– Восстановить позиции и оказать раненым помощь!

– Раненых нет! Трое мертвы!

Убийца вернулся, на этот раз спрыгнул гораздо ближе ко мне. Он сбил с ног четверых солдат, сломал шею пятому и бросился на остальных. Провожатые ринулись навстречу, вступили врукопашную и показали себя отменными воинами. Тяжелые удары посыпались на люпса градом, при этом гвардейцы успевали передергивать затворы и стрелять в упор, в ход пошли «Тумаки», но убийца никак не желал угомониться. Извернувшись под невероятным углом, люпс вцепился в горло одному из гвардейцев – оторванная голова взлетела в воздух. Двое других не замедлились, а лишь взвинтили темп боя, давая моим солдатам возможность прийти в себя. Наконец убийца смог обойти их и, получая одну пулю за другой, преодолел разделявшее нас расстояние.

– А ну стоять!

Волна магического огня пригвоздила его к земле, но, теряя куски плоти, он смог совершить последний прыжок. Себастина встретила люпса ударом правой и отправила в стену ближайшего дома со скоростью артиллерийского снаряда. Старинное здание обвалилось, а убийца вырвался из-под груды обломков и обезумевшим быком ринулся в лобовую атаку, хотя должен был умереть уже множество раз! Внезапно он споткнулся и упал, затем вскинулся, попытался прыгнуть, но снова упал. Из-под камней брусчатки на наших глазах прорастали все новые и новые побеги, опутывающие тело люпса. Осмотревшись, я увидел Даргула, чьи ноги проросли вниз, раздробив камень. Карликовый оок оказался незаменим там, где подвели и пули, и грубая сила, и даже магия.

«Он упорен, но не вырвется. Добейте его поскорее».

– Никому не двигаться! – приказал я. – Осмотрите раненых!

Перехватив саблю, я в сопровождении Себастины стал приближаться к корчившемуся на земле врагу.

– Подсвети мне.

– Да, хозяин.

В ноздри ударил сильный запах гниения, как тогда, на мосту между Дном и Стадфордом. На теле люпса не осталось ни одного живого места, оно было испещрено ранами, исторгающими зловонную жижу, местами обгорело до костей, но все равно он продолжал попытки вырваться, а выпученные глазные яблоки вращались независимо друг от друга.

– Что же с ним сделали…

– Л’Мориа! – услышал я, отчего едва не отскочил. – Бриан… Л’Мориа!..

– Силана, прости мне мои грехи… Яро?!

– Убей меня! – прохрипел изуродованный до неузнаваемости люпс.

– Ты же мертв!

– Он вытянул меня обратно! Проклятый ублюдок! Он вытянул меня обратно и запер здесь! Убей меня! – шипел люпс. – Это невыносимо! Он рвет мою душу… рвет раскаленными крючьями! Я больше так не могу! Убей же меня!

– Яро…

– Покоя! Ты не представляешь, как это больно!.. Я не… Я не хочу быть чудовищем!.. Я не хочу быть бегающим трупом! Нет сил сопротивляться, он мучает меня! Убей меня, умоляю! Чего же ты ждешь?! Покоя! Дай мне покоя!

– Прости, Яро.

Я размахнулся и, вложив в удар всю силу, отрубил живому мертвецу голову. Зеленые побеги медленно ослабили хватку и втянулись под камни, а труп больше не пошевелился.

– Это был…

– Да, Инч.

– Ужасно. Я не думал, что такое возможно. Даже после встречи с новым л’Румаром. Одно дело Голос, но с помощью магии… Это противно моему естеству.

– Раненые?

– Что? А… нет, все мертвы.

Страницы: «« ... 3031323334353637 »»

Читать бесплатно другие книги:

Автор этой книги – Марк Джеффри, старший преподаватель Kellogg School of Management, ведущей бизнес-...
Книга Евгении Письменной рассказывает о неизвестной до сих пор стороне российской экономической поли...
Книга Александра Ахиезера, Игоря Клямкина и Игоря Яковенко посвящена становлению, развитию и совреме...
Не секрет, что тем, кто избрал связи с общественностью своим поприщем, зачастую, особенно в начале п...
То, что произошло с женщиной в давным-давно прожитой жизни, открылось ей на одре тяжёлой болезни, св...
Александр Кичаев – известный психолог делится секретами построения счастливой семьи для состоявшихся...