И придет волчица… Шевченко Ирина

– Все равно полежи пока. А я тебе еще чаю принесу. – Он поднял с пола выроненную ею чашку. – Только вниз не ходи, хорошо?

– Что там? – Она с тревогой взглянула в его глаза, но он улыбнулся и поцеловал жену в лоб.

– Уже ничего. Какие-то бродяги вломились в дом, но мы с Ромом разобрались. И Лайс пришел, сейчас отправлю его к тебе.

Спустившись вниз, он присел около распростертого на полу человека. Тот уже понял, что, пытаясь освободиться, сам себе причиняет боль, и теперь лежал неподвижно.

– Зачем вы пришли? Что вам было нужно?

Вместо ответа мужчина разразился бранью.

– Как знаешь. – Сумрак распахнул на пленном плащ и разорвал рубаху, обнажая волосатую грудь и живот.

– Что ты собираешься делать? – спросил Лайс.

– Заварю Галле чай.

Он прошел на кухню и поставил на плиту чайник.

– Лар, ты…

– Ром, помоги Гелане, – перебил он хотевшего что-то сказать орка.

– Но она…

– Уверен, что она жива. Нежить трудно убить простым клинком.

Ромар кинулся к лежащей у входа лафии и застыл, встреченный улыбкой на забрызганном кровью лице.

– Говорить она какое-то время не сможет, – взглянул через его плечо Сумрак. – Все-таки горло. Но если магистр Эн-Ферро согласится тебе помочь… Лайс, ты когда-нибудь лечил нежить? Только к Галле сначала загляни.

– Ил! Что ты творишь?

– Завариваю жене чай, я же сказал.

Он прислушался к доносившемуся с кухни шипению закипающего чайника.

– Будешь и дальше молчать? – осведомился у пленника.

Тот снова ответил потоком ругательств.

– Ром, забери Гелану.

Прошел на кухню, сыпанул в чашку заварку, залил кипятком и вернулся в гостиную.

– Лайс, загляни к Галле, она ждет. Заодно чай отнесешь. Вот.

– А ты? – Кард покосился на чайник, который Сумрак держал в другой руке.

– А мы пообщаемся.

– Ил, нужно позвать стражу.

– Отнеси сестре чай, – тоном, не терпящим возражений, велел Лар. – И следи, чтобы она оставалась в спальне. И поставь полог тишины на эту комнату, я помню, раньше у тебя хорошо получалось.

Оставшись наедине с вяло трепыхающимся на полу человеком, Сумрак неспешно подошел к пленнику и так же спокойно спросил:

– Зачем вы пришли в этот дом?

А прослушав с начала и до конца затейливое описание маршрута, по которому ему предлагали прогуляться, поставил на живот человека недавно снятый с огня чайник, надеясь, что Эн-Ферро внял его просьбе и установил защиту. Вопль перешел в хрип, и мужчина потерял сознание.

Лар принес с кухни ведро воды и выплеснул половину в побелевшее лицо.

– Я уже понял, что жизнь тебе недорога, – сказал он, глядя в открывшиеся глаза. – Но я предлагаю тебе не жизнь. Я предлагаю смерть, быструю и милосердную. Подумай, прежде чем снова отказаться…

Лайс понял, что ожидает распятого на полу человека, и установил звуконепроницаемую завесу. На душе было неспокойно.

– Что он там делает? – нервничала Галла.

– Наверное, пошел за патрулем.

– Без одежды? Лайс, ты можешь сказать мне правду?

Мог. Но не хотел.

– Я не знаю, Галчонок. Давай, я гляну?

– Я сама.

– Не нужно. Не вставай, пожалуйста. Уверен, Ил сейчас придет.

Он пришел спустя четверть часа: волосы растрепаны, из одежды та же скатерка, теперь в каких-то пятнышках, о происхождении которых Эн-Ферро старался не думать. От двери сразу же бросился к жене.

– Все хорошо, родная? Ты пока не спускайся, мы с Ромом там намусорили чуть-чуть. Нужно стражу позвать, заявить о нападении. Пусть заодно заберут этих…

– Вы всех убили? – Она сжала его руку.

– Они тоже не печенье на продажу принесли. Лайс тебе рассказал про Гелану?

– Она нежить, – неуверенно возразила Галла.

– Некоторые люди хуже нежити, – уверил Иоллар жену. – Особенно нашей. Милая, скажи, Сэл был сегодня в школе?

– Да. А что?

– Пока ничего. До которого часа у него занятия?

– До двух. Уже должны были закончиться.

– Демоны!

Лар кинулся к брошенной у постели одежде.

– Лайс, останься тут и позови стражу. Я возьму Рома.

– Ил! – Галла вскочила с кровати. – Что случилось? При чем тут Сэл?

Сумрак обнял ее за плечи:

– Я скажу. Только пообещай, что останешься дома. Хватит рисковать собой и нашим сыном.

– А ты?

– А я ничем не рискую, Дьери. Если коротко, то у Сэла сейчас встреча с друзьями наших покойных гостей. И я знаю, где именно. Можно сообщить стражникам или самому судье Кантэ…

– Потеряем время.

– Ты у меня понятливая. – Лар чмокнул ее в нос. – Мы быстро.

– Ил, я могу помочь.

– Нет, – отрезал он. – Будь дома.

Впряженные в экипаж лошади пришлись кстати – лишь постромки разрезать. Без седла, но эльмарские орки пятьсот лет не знали об этом изобретении детей Элир, что не мешало им быть отличными наездниками. Распугивая прохожих и правивших ленивыми ящерками возниц, Сумрак мчал в центр Школьного квартала. Ромар не отставал. Какой-то патрульный пытался преградить им дорогу к порталу, но, поняв, что всадники не намерены останавливаться, отпрыгнул в сторону, освобождая путь.

На Школьном дворе было пусто, только двое мальчишек уныло махали метлами.

– Нападение на учеников в овраге, – крикнул им Лар. – Скажите наставникам.

Тратить время на объяснения с магами было сейчас непозволительной роскошью.

Дорога к портовым воротам лентой вилась вдоль побережья, огибая редкие рощицы, а в одном месте ныряла в широкий овраг. Если наемник не соврал, именно здесь вторая группа должна была организовать засаду.

Но на дороге было пусто.

– Опоздали.

Ромар соскочил с коня и огляделся.

– Тут есть следы.

Следов было много – весь снег истоптан, – но одна тонкая цепочка терялась в придорожном кустарнике.

Лар спешился и вынул клинки.

Следы уводили в молодой ельник.

– Опоздали, – шепотом повторил Сумрак.

Парень лежал на спине, раскинув руки. На снегу под ним расползалось алое пятно, а в груди засели две короткие стрелы.

Тут было еще три трупа, но это, скорее всего, бандиты, и, значит, туда им и дорога. А вот мальчишку жалко.

Лар присел рядом и коснулся пальцами холодной щеки.

– Сэл? Нет, Най. Вас не перепутаешь…

Ладонь по привычке сползла на шею, и Сумрак замер, прислушиваясь.

– Ром, он жив!

Убийца не поверил и тоже наклонился проверить пульс.

– Жив. Но замерз и потерял много крови.

– Нужно отвезти его в школу, там есть лечебница. Справишься? А я попробую поискать его брата. Я знаю, где у них место сбора. Надеюсь, хоть туда успею.

В пяти парсо от Марони, где в маленькой бухточке изредка швартовались рыбацкие лодки и очень часто – контрабандисты, когда-то был небольшой поселок. Но дома подтапливало во время приливов, и жители съехали, оставив для нужд случайных путников и вольных торговцев десяток прогнивших деревянных домиков. В одной из этих лачуг справившиеся со своей частью работы наемники дожидались подельников. Уговор был ждать не больше часа, а потом грузиться в стоящий у причала ял и грести к дрейфующей в заливе шхуне, с капитаном которой заранее договорено о доставке в ближайший имперский порт.

– Что с мальчишкой? – оторвавшись от окна, спросил худой бородатый мужчина.

– Дышит, – ответили ему из глубины холодного жилища.

– Хорошо бы он еще три дня дышал, за дохлого меньше дают.

– Уверен, что мы того взяли?

– Уверен. Как и в том, что засиживаться тут нельзя. Помнишь, чей это сынок? Чуток помедлим, и вся стража Марони слетится. Особенно если у магички в доме кто-то попался. Смотри, последняя свеча догорает, и уходим.

Каждой свечки хватало ровно на десять минут. Такие используют мольцы в храмах, отмеряя время покаяний и восхвалений, а еще сиделки, которым нужно через определенный промежуток времени давать больному лекарства. Хорошо придумано. Сейчас вот и за временем следят, и пленного мага можно при свете перевязать. Не повезло парню, башкой под меч угодил. Но брату его больше не повезло. Хотя тут как поглядеть: тот-то уже отмучился, а у этого все еще впереди. Чай, не к обеду его в Каэре ждут.

Свеча успела догореть до половины, когда с берега, где собрались остальные, послышался шум. Бородач бросился к окну, но на залив уже легли сумерки, и рассмотреть что-нибудь было трудно. А затем эти сумерки вползли в дом…

Лар огляделся. Желтого огонька на вершине свечки хватало, чтобы осветить небольшое помещение: солома на полу, покрытые изморозью стены. Тут было ненамного теплей, чем снаружи, и он, недолго думая, вытряхнул из теплого плаща бородатого мужика. Нет, его он не убил, как и второго, сутулого и смуглолицего парня, валяющегося сейчас у стены, лишь придушил, отправив в затяжной обморок. Но это не было милосердием: кто-то должен ответить на вопросы дознавателей, а отправятся они после этого в тюрьму или на виселицу, решит суд. Тот самый суд, в котором председательствует отец пострадавших мальчишек.

Сумрак присел рядом с лежавшим на соломе юношей. Тот еле слышно дышал, а лица не видно было под влажной повязкой. Иоллар не сразу понял, что ткань насквозь пропитана кровью. Он аккуратно снял бинты и выругался: лицо молодого мага казалось разрубленным на две части – длинная рана наискось пересекала лоб, затекший кровью правый глаз и щеку.

– Ничего. Если поверху прошлось – не страшно.

Лар попытался поднять раненого, и тот тяжело застонал.

А вдруг нельзя его так поднимать? Если что-нибудь сломано, надо сначала наложить шины. Нужны носилки. И еще тот, кто поможет их нести. А он даже Ромару не сказал, куда поехал. Понадеялся, что сам справится с кучкой наемников. Справился. Что теперь?

– Выберемся, – сам себе сказал Лар.

Он нашел какие-то веревки и скрутил начавших приходить в себя людей. Когда стражники или гвардейцы доберутся до этого места, они найдут семь трупов на берегу и этих двоих. Было бы неплохо, если бы блюстители порядка появились прямо сейчас, а еще лучше – маги: открыли бы портал прямиком в школьную лечебницу, и не пришлось бы тащить Сэла на себе. Сумрак постоял еще полминуты, словно правда ждал, что вот-вот откроется проход и появятся добрые волшебники с носилками для раненого и парой теплых сапог для него, но чуда не произошло. Только вспыхнула ярче, прежде чем потухнуть, маленькая свечка.

Кое-как приподняв парня, Лар взвалил его на плечо. Нести иначе не получилось бы, а так голова Сэла болталась у него за спиной, и казалось, слышно, как капает на снег кровь.

Не дойдя до того места, где оставил лошадь, Иоллар остановился и опустил юношу на землю. Рана действительно кровоточила.

– Бездна! Сэл, ты же маг! У тебя регенерация должна быть ускоренная. Так какого ты тут подыхаешь?!

Решив, что это оттого, что водник сейчас без сознания, набрал в ладонь снега и потер нерассеченную щеку:

– Сэл, очнись.

К его радости, парень приоткрыл глаз.

– Най, – прохрипел он. – Они убили Ная…

– Най жив, – встряхнул его за плечи Сумрак. – Ром отвез его в лечебницу. Скоро встретитесь… Если я тебя дотащу. Сэллер, колдун недоделанный, хоть кровь остановить можешь?!

– Нет…

Раненый приподнял руку, силясь еще что-то сказать, но вновь потерял сознание.

Но Иоллар понял. Он помнил «слезы демонов», которые надели на учеников, готовясь принести их в жертву. Но тогда это были кулоны. Сейчас на руке Сэла блестел браслет с вплавленным в него серым камнем. Лар разобрался бы с замком с помощью какой-нибудь железки, но бандиты застраховались от неожиданностей – отверстие для ключа было залито свинцом. Лили щедро, не церемонясь, и на запястье отрезанного от силы мага пузырились волдыри, местами уже ободранные.

– Демоны с ним, в школе снимут.

Он снова поднял Сэла, но не сделал и двух шагов, как юноша забился в его руках. Пришлось положить его на снег, чтобы не уронить. Приступ был недолгим, сведенные судорогой конечности обмякли, и тревожный хрип сменило едва различимое дыхание. Так можно и до лечебницы не доехать.

– Хорошо, давай по-другому.

Полоска металла тонкая, сама сталь достаточно мягкая. Если ударить мечом, можно… отрубить кисть. Не пойдет.

– Это большая честь для тебя, Сэллер, – сообщил Лар неподвижно лежавшему парню, после недолгих раздумий вызывая клинок.

Лезвие скользнуло по коже, выступила кровь, и Сумрак вложил в безвольную ладонь шершавую рукоять, своей рукой сжимая пальцы юноши.

– А можно было и отрубить, – проворчал он.

После третьего удара браслет разлетелся.

– Теперь попробуй только умри.

Парень не шевелился.

– Сволочь неблагодарная!

Босые ступни занемели, плащ уже не спасал от мороза, и, чтобы немного согреться, Лар ненадолго растворился туманом – в таком состоянии он не чувствовал холода. Вернувшись, снова надел плащ и поднял так и не пришедшего в себя мага.

Лошадь он оставил в стороне от дороги, привязав ее к кряжистому деревцу, выросшему в тростниках у заледенелого сейчас болотца. Положив Сэллера, отвязал от седла узел с вещами, оделся и сунул ноги в промерзшие сапоги. Не забыл и о маске, ведь предстояло появиться перед людьми, возможно знавшими его в прошлой жизни. Гнедая с неровно остриженной гривой нервно всхрапнула, когда Лар забросил на круп неподвижное тело. Голова парня опять оказалась внизу, но кровь уже не капала. Все равно везти его так не стоило. С третьей попытки кое-как удалось усадить раненого, а сам Сумрак устроился позади мага, подняв того вертикально и оперев его голову о свое плечо. Так он мог слышать слабое, но уже ровное дыхание.

Разъезд стражников встретился им у самой школы. Окружили, размахивая факелами и целясь из арбалетов.

– У меня раненый, нужно доставить его в лечебницу. Это Сэл, Сэллер Кантэ.

Похоже, именно его и искали. Парня бережно стащили с лошади и уложили на расстеленный на снегу плащ, не забывая настороженно целиться в странного мужчину в темной маске.

– Сойдите с коня и отдайте ваш меч, – приказал один из стражников.

– У меня нет оружия. – Лар спешился.

– Откройте лицо и назовите свое имя.

– Здесь меня зовут Хаш. А что до лица…

– Снимите маску.

Пять или шесть стражников держали арбалеты на изготовку, кто-то тянулся к мечу. Можно было обернуться сумраком, но он не горел желанием становиться новой легендой этого городка. Да и надоело, если честно. День был тяжелым, он устал и уже не думал о том, мог ли кто-нибудь из окруживших его бойцов знать когда-то некоего сидэ Иоллара, гостившего у друзей в доме на побережье. Может, и знали – в Марони он тогда бывал часто. Но в мерцающем свете смоляных факелов есть шанс остаться неузнанным.

– Откройте лицо, – повторил, подойдя вплотную, человек.

– Как скажете.

Он стянул маску и посмотрел на защитника порядка. Тот поморщился и опустил глаза:

– Хаш, вы сказали? Муж тэсс Галлы?

– Да.

– Простите, но проверить нужно было.

Иоллар с недоумением огляделся, а после застыл, вперив взгляд в начищенный до блеска нагрудник стоявшего перед ним стражника, в котором, как в кривом зеркале, отражалось его лицо: через переносицу со лба на щеку сползал толстый уродливый рубец. Не сдержавшись, коснулся пальцами кожи: она была гладкой и влажной от выступившего вдруг пота. Чудеса какие-то…

Лар обернулся к раненому магу. Сэллер заговорщически подмигнул здоровым глазом.

– На себя посмотри, иллюзионист хоров, – буркнул Сумрак, натягивая маску.

Но раз уж взялся морок наводить, точно выздоровеет.

У стражи вопросы, и он посоветовал расспросить оставленных в старом поселке бандитов, после чего вопросов прибавилось. Откуда он узнал о нападении? Как смог в одиночку справиться с таким количеством людей? И где его оружие?

Спасение явилось в лице любимой супруги, ураганом ворвавшейся в лечебницу. Под раздачу попали все. Стражники – за то, что прицепились к тому, кто и так сделал за них всю работу. Девчонки-целительницы – за то, что стоят в коридоре, разинув рты, вместо того чтобы помогать тэсс Маре с ранеными. А больше всего досталось, конечно, самому Иоллару.

– Бросил меня в доме с трупами и уехал неизвестно куда! Думал, я буду спокойно сидеть и тебя дожидаться?

– Надеялся.

Суровые бойцы патруля смущенно потупились и попятились к выходу, когда Галла, враз растеряв грозность, бросилась к нему, а упреки сменились поцелуями.

– Держи. – Она отстранилась и протянула ему ключ. – Это от моей комнаты, вон та дверь. Подожди там, а я ребят проведаю.

– Постой. – Лар поймал жену за руку. – Ты в порядке? Сегодня столько всего было, а тебе нельзя нервничать…

– Все так плохо, да?

– Там целители, они разберутся.

– Я тоже целительница, Ил. Травница. Работа в лечебнице входит в мои обязанности. Подожди, пожалуйста, в комнате. В шкафу есть печенье.

Пришла она почти через полчаса. Уставшая, бледная – сразу понятно, что потратила немало сил, но уже спокойная.

– С Наем все в порядке. Не больше длани тут пробудет, пока раны затянутся. С Сэлом хуже, но самое сложное позади. Тэсс Мара говорит, что даже шрама не останется… А вот глаз восстановить не удалось.

Галла присела на стул и закрыла лицо руками.

– Неужели это никогда не кончится? Почему нас не могут оставить в покое? Все эти люди, драконы… Что мы им сделали? Почему, как только у нас все налаживается, обязательно случается что-то плохое?

Ответ на этот вопрос Лар не знал, но собирался узнать в ближайшее время.

Похищение было тщательно спланировано. Женщину решили брать у нее дома: временная блокада лишила бы ее силы, а десяток бойцов без труда справился бы и с ее мужем, и со случайными гостями, если бы таковые оказались на тот момент в доме. С мальчишкой все казалось сложнее: дом круглосуточно охранялся, да и в Верхнем городе в любой момент можно было нарваться на патруль. Ходил он только в школу, и то через портал, а схватить на улице – без свидетелей не обойдется. Но тут выяснилось, что в середку парень ездит на учебу верхом, так как после уроков заезжает с братом в одно заведение…

– Сын верховного судьи – в заведение? – заинтересовался следователь.

– В игорное… игровое. Кегли, мяч…

– Мяч, значит? Полезное увлечение, способствует телесному развитию, тренирует мышцы. – Дознаватель почесал внушительное брюхо. – А почему не напали с утра? Почему ждали конца уроков?

– Чтоб в школе не кинулись, что он не пришел…

Допрашиваемый уже не отпирался: до того как на него надели ошейник, карающий болью за каждый пропущенный вопрос, тюремщики обработали пленника по старинке, лишив гонора и нескольких зубов.

Через час на стол верховного судьи легло полное признание. Только одно признание – тэр Энгус Кантэ приказал не церемониться с задержанными, и второй бандит не пережил радушного приема маронской тюрьмы. Оставшемуся предстояло дождаться рассвета.

С полученным протоколом судья тут же отправился в резиденцию герцога. Несмотря на поздний час, тэр Катара принял его немедленно. Выслушал, просмотрел бумаги. Вывод напрашивался только один.

– Похоже, новый император чрезвычайно злопамятен. Приказ о похищении, как говорит ваш подследственный, исходил от некого Барея, этот Барей, если вы не знаете, – поверенный магистра Бруниса, а то, что Брунис – личный маг Истмана, ни для кого не секрет. Да я и не вижу, кому еще в империи могут быть интересны молодые и за пределами этого города неизвестные маги.

Казалось, герцог говорил сам с собой, но тэр Кантэ жадно ловил каждое слово.

– Простите, тэр Велтар, – произнес он нерешительно, когда правитель умолк. – Я понимаю, как это может быть связанно с Галлой… тэсс Галлой, – почтительное обращение к подруге сыновей еще не вошло у судьи в привычку, – но при чем здесь Сэл?

– При чем? – нерадостно усмехнулся герцог. – Не уверен, но могу предположить, что тэсс Галла при всех своих талантах вряд ли еще и хороший стрелок.

Услышав это, судья побледнел. Они с сыном и раньше не были особо близки, а в последнее время Сэл отдалился еще больше. Отец почти ничего не знал о его жизни и до сегодняшнего дня считал это нормальным: у молодых людей его возраста должны быть свои секреты. Но секреты секретам рознь. В словах тэра Велтара был смысл: Сэллер действительно неплохо управлялся с арбалетом, а в тот день, когда, как стало известно позднее, Галла была в Каэре, он тоже пропадал неизвестно где, а после почти длань ходил угрюмый. Родители решили тогда, что это из-за того, что случилось с наставником Марко, но даже не предполагали, насколько их сын может быть причастен к произошедшему.

– Их не оставят в покое, раз сам император, как вы говорите, отдал приказ.

– Вполне вероятно, – согласился тэр Катара. – А возможно, и нет. Сегодня я получил известия из столицы. Там следят за событиями в империи: войска герцога Халира значительно потеснили армию Истмана, еще три графства отказались признать нового императора и стали на сторону его кузена. Если так пойдет и дальше, в империи грядет очередная смена власти. А у Халира, как я знаю, нет претензий ни к Кармолу, ни к вашему сыну: в этот бред, что Растан убит членами нашей делегации, он не верил изначально. Поэтому будем надеяться…

– Надежда – это хорошо, но нужно принять и другие меры.

– Вот и примите. Организуйте дополнительные патрули, усильте контроль за въезжающими в город – это в вашей компетенции. А я сообщу в местное представительство ордена и в Азгар. Но могу заранее предсказать реакцию: ни король, ни орденские маги ничего не сделают для их защиты… Как ничего не сделали для моего сына. Дистен будет сидеть тихо, как мышка, чтобы лишний раз не привлечь внимание императора. Он боится его. В противном случае Кармол уже давно заключил бы союз с герцогом Халиром, и в то время, как его армия бьет Истмана на востоке, наши войска захватили бы западные провинции, многократно увеличив шансы Халира на победу. Но его величество предпочитает выжидать, оправдывая это тем, что не хочет втягивать своих подданных в чужую войну…

Тэр Велтар понял, что забылся и говорит уже о другом, о чем-то, безусловно, важном, но не о том, что волнует в данный момент стоящего перед ним человека.

– Не будем ждать помощи от ордена и Азгарского двора, – подвел он итог. – Лучше поговорить со школьными магами. А также нужно постараться избежать огласки. Придумайте, что сообщить общественности об этих нападениях. Думаю, тарейская история подойдет. И поменьше подробностей, не стоит рождать новых легенд вокруг имени Галлы и вашего сына. Народная слава имеет и обратные стороны.

С последним утверждением судья был полностью согласен.

Лар боялся, что теперь жена не захочет жить в этом доме, но она лишь велела выбросить ковер из гостиной и заказала новый.

– Меня не пугают мертвые, Ил. Бояться нужно живых.

Знать бы еще, каких живых. Если бы рана Сэла не была настолько серьезной, он сам выжал бы сведения из тех двоих, вместо того чтобы передать их властям. А теперь оставалось ждать и надеяться, что эти самые власти захотят поделиться информацией.

К счастью, долго ждать не пришлось. Галла только-только уснула, а Ромар и тэвк, сокрушавшийся, что его роль в этой «истории» ограничилась доставкой нового ковра, ушли в гостиницу, когда в дверь позвонили. Человека, стоявшего на крыльце, Сумрак не знал, но, заметив оставшихся по ту сторону ограды гвардейцев, понял, что особа пожаловала важная.

– Тэр Хашер? Или правильно обращаться к вам сидэ?

– Как вам будет удобно, – пожал плечами Лар, мимоходом подтверждая версию о бастарде-полукровке. – Чем могу служить, тэр…

– Кантэ. Энгус Кантэ. И это я к вашим услугам.

– Входите.

Иоллар пропустил гостя в дом и закрыл дверь.

– Во-первых, я хотел бы выразить вам свою благодарность… как отец. Мои сыновья…

– Ваши сыновья – друзья моей жены, а значит, и мои тоже, – прервал судью Лар. – А своих друзей я дорого ценю. Но вы ведь не только поблагодарить зашли?

– Да… Нет, я здесь еще и по долгу службы. Хотел переговорить с вами и вашей женой.

– Галла уже спит. Можете побеседовать со мной, а я передам ей. Если посчитаю нужным.

Судья удивленно приподнял брови.

– Я не хочу лишний раз расстраивать жену, тэр Кантэ, – пояснил Сумрак. – В ее положении это ни к чему.

– Да-да, конечно. Простите, я не подумал об этом. Наверное, ей действительно не стоит знать…

Безрадостные известия вместились в несколько емких фраз, выслушав которые Лар нахмурился под маской.

– Этого я ей точно не скажу. А что за тарейская история, которую вы хотите скормить толпе?

– Вы не слышали? – поразился тэр Энгус.

– Я не слежу за новостями.

– Осенью в Тарее раскрыли тайное общество. Доморощенные чернокнижники без крупицы дара. Время от времени среди людей находятся безумцы, убеждающие себя и других в том, что они избранные. Эти убивали магов и пили их кровь, были уверены, что это сделает их бессмертными. Успели убить троих, прежде чем их разоблачили. Дело было шумное, говорили, что поймали не всех. Поэтому, если мы объявим, что на тэсс Галлу и моих сыновей напали избежавшие суда в Тарее сектанты, люди охотно в это поверят. Возможно, что и ваша жена – тоже. Я ведь верно понял ваши намерения?

– Думаю, да. Кому известно истинное положение дел?

– Немногим. И в этих людях я уверен, они будут молчать.