Джек Ричер, или Личный интерес Чайлд Ли

– В каком отеле? – спросила Кейси Найс.

– В котором мы остановимся. Или ты возьмешь его в другом месте?

– У меня не будет пистолета. У меня нет никаких полномочий. Правительство не может меня вооружить. Как и тебя.

– И что же мы должны делать?

– Стандартная процедура – добыть оружие на месте самостоятельно.

Я повернул голову налево и направо, чтобы сдвинуть крылья подголовника.

– Думаю, это будет не слишком сложная задача, ведь «Мальчики Ромфорда» сейчас работают по полной программе, помогая Котту и Карсону, так что рано или поздно мы столкнемся с их внешним охранением, тряхнем наружную часть паутины. И можно не сомневаться, что они будут вооружены; значит, именно у них мы и раздобудем оружие.

– Думаю, это одна из возможностей, которую мое руководство имело в виду. Кроме того, генерал Шумейкер думает, что контакт с внешним охранением «Мальчиков Ромфорда» – хорошая тактика уже сама по себе. В форме вымышленного делового предложения. Если нам удастся преодолеть внешний заслон, нам будет по силам и второй – так мы сможем понять, где расположен центр. Иными словами, где находятся Котт и Карсон.

– Если я задам тебе вопрос, могу я рассчитывать на честный ответ?

– Это зависит от многих вещей.

– Сколько всего неофициальных агентов посылают в Великобританию Соединенные Штаты?

– Пять.

– Сколько там британских агентов, работающих под прикрытием?

– Насколько мне известно, тринадцать.

– А что ты знаешь про остальные шесть стран?

– Каждая из них пришлет два, за исключением России – от нее, как и от нас, будет семь агентов.

– Когда они появятся?

– Вероятно, раньше, чем мы. Мы можем опоздать на вечеринку.

– Насколько заняты «Мальчики Ромфорда»?

– Чем заняты?

– Заключением сделок. С поставщиками, оптовиками, розничными торговцами и прочими.

– Понятия не имею.

– Ну, сейчас у них горячие деньки, не так ли? Наркотики, девушки и оружие – покупка и продажа. И постоянно появляются новые участники, готовые заплатить больше. Поэтому они периодически начинают общаться с клиентами, которых не знали раньше. Они к этому привыкли. Так что, если появится какой-то незнакомец, одетый как крутой парень, и предложит выгодную сделку, они не станут долго сомневаться. Возможно, со вторым будет то же самое. Но ты только что насчитала тридцать семь человек, и каждый намерен осуществить идею Рика Шумейкера. После третьего или четвертого они начнут стрелять. Поэтому мы не станем так поступать. Нам следует придумать нечто иное.

– И что же?

– Я объясню позднее, – сказал я, потому что еще ничего не придумал, а у Кейси осталось всего пять таблеток.

Глава 24

Я проспал около трех часов в сидячем положении с зажатой головой и еще девяносто минут перед тем, как зажегся свет и из камбуза послышался громкий стук. Кейси Найс выглядела так, словно заснуть ей не удалось. Она побледнела, на лбу выступили капельки пота, ее слегка лихорадило. Радости ночных путешествий.

– Ты уже бывал в Лондоне? – спросила Кейси.

– Несколько раз, – ответил я.

– Что мне следует знать?

– А ты летишь туда в первый раз?

– Для работы – да.

– Это не работа. Мы ведь здесь неофициально, помнишь?

– Совершенно верно, – сказала она. – Мне предстоит действовать в чужой стране и нарушить примерно сотню законов и договоров. Им это не понравится.

– Скаранджелло так и сказала.

– Она была права.

– В таком случае самые серьезные проблемы у нас возникнут в аэропорту. Нам следует иметь в виду, что все службы переведены в состояние повышенной боевой готовности. В любом случае мы должны подготовиться к проявлению паранойи. Повсюду камеры и стекла, прозрачные только в одну сторону. Они начнут следить за нами, как только мы сойдем с трапа самолета. За нами и за всеми остальными. Потому что это лучший шанс поймать преступников. А нам не нужно, чтобы нас не впустили в страну или задержали для допроса. Так что постарайся не выглядеть встревоженной и испуганной. Не думай о сотнях законов и договоров. Думай о чем-то совсем другом.

– Например?

– Что бы ты хотела сделать в Лондоне больше всего? У тебя есть тайное желание? Пусть даже и ужасно глупое.

– Ты и в самом деле хочешь знать?

– Я хочу, чтобы ты представила, как оно исполняется. Или ты направляешься в нужное место. Ведь именно такова твоя цель. Ты собираешься взять такси и поехать прямо туда.

– Хорошо.

– После аэропорта будет намного проще. Если не считать того, что каждый дюйм в общественных местах снимается на видеокамеры. А также большинство частных мест. В Лондоне находится четверть всех видеокамер мира, связанных в единую сеть. Невозможно полностью избежать их. Мы должны помнить об этом и двигаться дальше. О нас снимается кино, и единственное, что нам остается, – побыстрее убраться восвояси после завершения нашей миссии, до того, как британцы начнут просматривать записи.

– Если мы найдем Котта и Карсона, нам не нужно будет уносить ноги. Нас пригласят в Букингемский дворец и вручат медали.

– Тут многое зависит от того, что и насколько хорошо мы с ними сделаем после того, как найдем их. Уверен, что британцы, как и мы, любят чистую работу, и если мы допустим какие-то просчеты, они моментально нас сдадут. Парламент любит задавать неприятные вопросы, здесь полно враждебно настроенных газет, так что им потребуется полторы секунды, чтобы начать раскачивать лодку. Они заявят, что хотят сделать законный арест, чтобы преступникам были зачитаны права, а потом их судили честно и открыто. Они назовут нас нелегальными иностранными наемниками. Или даже убийцами. Нам предъявят обвинения. Ко всему прочему, у меня нет ни малейшего желания идти в Букингемский дворец.

– Разве ты не хотел бы познакомиться с королевой?

– Не особенно. Она всего лишь человек. Мы все равны. Разве она хотела бы со мной познакомиться?

– Только не думай так в аэропорту. Тогда тебя наверняка арестуют. Они подумают, что ты прилетел, чтобы ее взорвать.

* * *

Утро в Хитроу – очень напряженное время дня; нам более сорока минут пришлось кружить, описывая ленивые петли над центром Лондона, и некоторые пассажиры страшно нервничали из-за того, что они так близко и так далеко от цели своего путешествия. Другие радовались возможности насладиться видом из иллюминаторов – извивающаяся река, огромный город, множество знаменитых зданий, крошечных с такой высоты, но удивительно хорошо видных, до мельчайших деталей. Затем самолет начал снижаться, выправил курс, совершил идеальную посадку и быстро покатил к зданию аэропорта.

Высадка заняла много времени. Люди вставали, потягивались, восстанавливали действие своей кровеносной системы, снимали сверху багаж, заглядывали под сиденья, чтобы отыскать потерянные вещи. В результате мы вошли в здание аэропорта вместе с шумной толпой, вытянувшейся в длинную линию по два или три человека, разделенных и связанных друг с другом, и все они двигались в одном направлении, примерно с одинаковой скоростью, где спешка смешивалась с утомлением. Я не заметил, чтобы шагавшие впереди пассажиры вели себя подозрительно. Назад я решил не оглядываться, чтобы самому не вызвать ненужных вопросов.

Проверку паспортов мы прошли быстро, но сначала нам пришлось довольно долго стоять в очереди. Первой была Кейси Найс, успевшая тщательно заполнить все бумаги. Я прочитал по губам вопрос о причинах ее визита и увидел, как она ответила: «Отпуск», а потом добавила: «Я имею в виду праздник», словно человек, владеющий двумя языками. Следующим был я, и мне вообще не стали задавать вопросов. На моем новом паспорте появилась первая печать, и я присоединился к Кейси Найс.

Мы вместе миновали зал выдачи багажа, за которым находилась таможня Ее Величества. Там у нас также не возникло проблем. Британцы сделали серьезные вложения в систему скрытого наблюдения. Мы прошли мимо бесконечной череды односторонних окон, нигде не заметив ни одного человека.

Затем мы оказались в толпе людей, пришедших встретить тех, кто прилетел с нами, и ощутили порывы холодного утреннего воздуха, дувшего из открывающихся дверей, выходящих к метро, автобусам или такси. Хитроу находился на западе, а наш отель – на востоке, что означало довольно долгую поездку на такси, которую водитель непременно запомнил бы как лучший заработок за неделю. Мы получили толстую пачку денег от Шумейкера, однако она не была бесконечной.

Мы выбрали метро, которое позволяло нам получить необходимый опыт. К тому же мне всегда казалось, что настроение города лучше всего ощущается в туннелях. Отраженная акустика усиливает чувства страха или напряжения или показывает их отсутствие.

Поездка получилась долгой – на жестких сиденьях, с двумя пересадками, поезда мчались по узким туннелям едва ли намного шире самих вагонов. Я не уловил в воздухе особого напряжения. Утро рабочего дня с обычной легкой тревогой, но ничего больше. Мы вышли на станции «Баркинг» и оказались на улице, освещенной косыми лучами утреннего солнца. Кейси Найс выглядела как беспризорный ребенок, стоящий на тротуаре возле станции метро с чемоданчиком на колесиках, усталый и слегка растрепанный. Она понимала, что до отеля нам предстоит довольно долгий путь. Я нигде не заметил такси. Слишком далеко от центра.

– Нам нужен лимузин, – сказала она.

– Не думаю, что здесь они есть, – ответил я.

Однако вскоре оказалось, что у них все-таки есть нечто, отдаленно напоминающее лимузин. Я заметил пару потертых седанов возле побеленного фронтона с надписью «Микротакси Баркинга». Мы подошли к зданию, но внутрь я вошел один. За высокой фанерной стойкой сидел мужчина. Я спросил его о машине. Он сказал, что здесь не разрешено брать машину с улицы – возможен только предварительный заказ.

– Я ничего не беру, – заявил я. – И обращаюсь к вам спокойно и мирно. Кроме того, я нахожусь не на улице, а внутри.

– Только по предварительному заказу, – повторил он. – Иначе мы потеряем лицензию.

– Я похож на правительственного инспектора? Или на полицейского?

– Вы должны сделать заказ по телефону.

Он указал на висящий на стене плакат: «Только по предварительному заказу». Там же я увидел номер телефона.

– В самом деле? – спросил я.

– Мы можем потерять лицензию, – повторил он.

Я начал обдумывать альтернативные методы, но вспомнил, что в кармане у меня есть телефон, которым меня снабдила в Париже Скаранджелло. О’Дей сказал, что там есть чип GPS, необходимый для выполнения нашей миссии. Я вытащил телефон и набрал номер с плаката. Сначала ничего не происходило – работала система международной связи. Наконец зазвонил телефон, находившийся в ярде от моего локтя. Клерк за стойкой снял трубку.

– Мне нужна машина, – сказал я.

– Конечно, сэр, – ответил клерк. – Когда за вами заехать?

– Через тридцать секунд.

– И где вас забрать?

– Прямо здесь.

– Куда вы поедете?

Я назвал отель.

– Количество пассажиров?

– Двое.

– Ваш водитель будет через минуту.

Технически это заняло вдвое больше времени, чем я просил, но я не стал устраивать из-за этого скандал – лишь закончил разговор, убрал телефон и присоединился к Кейси Найс, поджидавшей меня снаружи. Я рассказал ей о том, что произошло.

– Тебе не следовало настаивать. Теперь они нас запомнят. А в таком месте, как это, наверняка платят деньги «Мальчикам Ромфорда». И обмениваются сплетнями.

Машина была старой, грязной и не слишком просторной, но она доставила нас в нужное место – недорогой отель с парковкой, окруженный множеством самых разных заведений. Не вызывало сомнений, что прежде здесь находилась небольшая деревушка. Некоторые характерные черты ее можно было разглядеть и сейчас. Иногда попадались старые кирпичные дома, в том числе и довольно большие, зажатые между маленькими загородными домиками.

Старый особняк с процветавшими хозяевами, жившими в нем двести лет назад, находился далеко от города, в целом дне езды. Но потом сюда проложили железную дорогу, и особняк потерял поле в десять акров, следом еще одно; вскоре появились автобусы и машины, и особняк лишился фруктового сада, а затем и садового участка. Теперь остался лишь выложенный плитняком прямоугольник, где хватало места для двух автомобилей, если водители будут очень ак-куратны.

Отель предназначался для специальных целей, и его владельцы позаботились об эффективности. Они могли бы взять подъемный кран и выстроить четыре этажа из контейнеров, в которых мы жили на аэродроме Поуп, – результат получился бы таким же. Мы зарегистрировались и получили ключи. Кейси Найс хотела подняться наверх и оставить свои вещи, поэтому я также отправился в свой номер, оказавшийся весьма скромным; впрочем, в нем имелось все, что мне требовалось, – и ничего лишнего. Я вымыл руки и лицо, причесал волосы пальцами и спустился вниз, где меня уже ждала Кейси Найс.

– Ну, и каков наш план? – спросила она.

– Мы посмотрим, – ответил я.

– На что?

– На место встречи «Большой восьмерки».

Глава 25

Портье за стойкой отеля вызвал для нас микротакси – все как положено, по предварительному заказу, – и оно подъехало на удивление быстро. Найс сообщила водителю адрес, мы покатили на северо-восток по улицам, которые все еще казались пригородными, но какими-то спрессованными, словно в реальной жизни они стали более узкими и быстрыми, чем им самим хотелось. Вскоре мы миновали табличку с надписью «Ромфорд», однако все еще находились западнее центра. Затем мы обогнули его по дуге по небольшой дороге и неожиданно оказались в зеленой парковой зоне, имеющей форму куска пиццы, расширяющегося в сторону нашего движения, пока не выбрались на кольцевую трассу, где движение было очень активным. Или на М-25, как показывали знаки.

Посреди зеленого клина стоял красивый кирпичный дом с эркерами, изящными фронтонами и трубами, с сотнями блестящих окон со свинцовыми переплетами, – вероятно, елизаветинских времен или же качественная подделка под викторианский стиль. Дом окружал выровненный золотистый гравий, дальше виднелась самая обычная, но ухоженная зеленая лужайка.

Вдоль границы лужайки шла высокая кирпичная стена, образующая гигантский прямоугольник и полностью окружавшая дом слева, справа, сзади и спереди, но на значительном от него расстоянии. Лужайки были широкими и длинными. Кто-то рассчитал все очень тщательно, поэтому не вызывало сомнений, что, по замыслу архитектора, стена являлась частью дома и изнутри сад казался очень большим. За стеной оставался еще один участок зелени в форме пирога, а дальше снова начинался Лондон, который, казалось, с двух сторон давит на дом.

– Это он? – спросил я.

– Да, – ответила Кейси Найс. – Он называется Уоллес-Корт. Особняк семьи Дарби в течение многих столетий. Дата постройки – шестнадцатый век, стена викторианская. Теперь там находится конференц-центр.

Я кивнул. Еще один старый особняк, процветавший два столетия назад, вот только удача улыбалась ему дольше. Может быть, хозяин вовремя вложил деньги в железные дороги и построил стену, чтобы заставить мир держаться подальше… Наверное, это решило проблему еще на сотню лет, пока не появилась автострада и шум сделал жизнь здесь невозможной. И тогда семья сдалась и переехала, а дом превратился в конференц-центр, где доносящийся снаружи шум лишь возбуждал людей и придавал им энергии.

– Не верю, что это типичное место для встречи «Большой восьмерки», – сказал я.

– Да, по этому поводу долго спорили, – сказала Кейси Найс. – Обычно они хотят, чтобы отель окружал деревенский пейзаж и место было более изолированным. Но британцы настояли на своем. Из-за того, что рядом проводились Олимпийские игры или что-то в таком же роде. Не думаю, что кому-то до конца понятны причины.

Мы несколько долгих минут оставались в такси после того, как оно остановилось.

Теперь, когда снайпер на свободе, все изменилось.

Потом мы сделали глубокий вдох и вышли из машины, чтобы осмотреться более внимательно. Стена имела высоту в девять футов, с контрфорсами, толстая и украшенная орнаментом. Должно быть, она стоила целое состояние. Вероятно, на нее ушел миллиард кирпичей. Из них можно было бы построить целый город. Я снова подумал о мистере Дарби, который жил в Викторианскую эпоху. Наверное, он носил бороду или бакенбарды и обладал невероятной настойчивостью. Лучше уехать и купить остров.

В стене были лишь одни железные ворота, черного цвета, украшенные золотыми листьями, прямо напротив входной двери особняка, в конце длинной прямой подъездной дорожки. Все это делало особняк не таким уж неподходящим местом для встречи «Большой восьмерки». Нетипичное и спорное, но не самоубийственное. Если доставить сюда армию, выстроить вооруженную пехоту вдоль внешней части стены так, чтобы между солдатами было по десять ярдов, и оборудовать всеми средствами безопасности единственные ворота – девяносто девять процентов любых угроз будет исключено. Возможно, «хамви» с усиленной броней сможет пробить кирпичную стену, но обычный автомобиль с такой задачей наверняка не справится. Теперь я понимал, почему восемь секретных служб согласились на проведение встречи здесь. Они посчитали это место вполне подходящим.

До тех пор, пока…

До встречи «Большой восьмерки» оставалось почти три недели, но не вызывало сомнений, что приготовления уже начались. Мы видели, как разгружались фургоны. У ворот стоял полицейский, который очень внимательно наблюдал за нами. Причем не обычный вежливый бобби в заостренном шлеме, а приземистый крепкий парень в кевларовом жилете и с автоматом «хеклер и кох».

– Он нас заметил, – прошептала Кейси Найс.

– Он выполняет свою работу, – ответил я.

– Мы не можем теперь просто уйти. Это вызовет подозрения.

– Ну, тогда поговорим с ним.

Я направился к полицейскому и остановился не слишком близко, всем своим видом показывая мирные намерения. Все мы научились известному принципу: Не давай повода человеку с оружием беспокоиться из-за тебя.

– Мы надеялись попасть внутрь, – сказал я.

– В самом деле, сэр? – спросил охранник с автоматом.

У него был местный акцент, он говорил спокойно, и то, как нейтрально произнес «сэр», показывало, что он имеет в виду другое: Да, я вынужден использовать это обращение, но у меня и в мыслях нет считать вас таковым.

– Вероятно, меня ввели в заблуждение, – продолжал я. – Должно быть, мой путеводитель устарел.

– Какой путеводитель? – спросил он.

– Мне его дал отец. Думаю, он сам получил его от отца – моего деда. Семейное наследство. Там написано, что в определенные дни можно войти сюда и за шесть пенсов осмотреть дом и сад.

– Вам следует отнести ваш путеводитель в антикварную лавку.

– Да, я понял, что плата шесть пенсов устарела из-за инфляции.

– Это место перестало быть частным владением тридцать лет назад. А сейчас и вовсе закрыто. Так что я буду вам признателен, если вы не станете тут задерживаться.

– Хорошо, – сказал я, и мы неспешно зашагали прочь, внимательно поглядывая по сторонам, на деревья, ряды коттеджей, дома на две семьи, приземистые многоквартирные дома, автозаправки, магазины, проезжающие мимо машины и небо. Наше такси уехало, и мы продолжали идти пешком.

– Что дальше? – спросила Кейси.

Она выглядела усталой, поэтому я предложил:

– Вернемся в отель и немного поспим.

* * *

Однако нам не удалось осуществить эту идею, потому что позвонил О’Дей и я пожалел, что никогда не был игроком. Скаранджелло тогда спросила: «Кто второй стрелок?» Я ответил: «Карсон» – и оказался прав. Потому что Дацева нашли и даже арестовали. Об этом только что сообщили из Москвы. Более трех недель назад его вывезли из города в багажнике машины из гаража, который находился под ночным клубом, на частное взлетное поле и доставили через четыре тысячи миль на восток, где он терпеливо, как и положено снайперу, ждал вестей. Когда пришло время, Дацев сделал единственный выстрел и попал в голову человека, занимавшегося переплавкой бокситов. С расстояния в тысячу двести ярдов, как сказал О’Дей. Обычное дело в мире приватизированных природных ресурсов. После выстрела заказчик Дацева стал вторым по значимости алюминиевым магнатом в отрасли.

К сожалению, этого оказалось недостаточно. Первое лицо в отрасли, естественно, почувствовало угрозу, а также возможность для еще большей консолидации ресурсов в одних руках. У него имелись высокопоставленные и хорошо оплачиваемые друзья в самых высоких кругах. В результате законные инстанции решили сделать неожиданную попытку навести порядок. Тут им на помощь пришла погода. Весна на Дальнем Востоке России не похожа на весну в Северной Каролине, Париже или Лондоне. Там еще не сошел снег и температура оставалась ниже нуля.

Самолет человека, только что ставшего вторым в алюминиевом бизнесе, посадили. Его свиту окружили в местном отеле. Дацев был вместе с ними. Быстрый допрос – старое вино в новых бутылках – в стиле КГБ позволил добраться до истины, и Дацева арестовали. О’Дей понял, что снайперу предоставили выбор: вернуться на работу на СВР, без стонов и жалоб, или отправиться в тюрьму. Что не являлось настоящим выбором для всякого, кто знаком с тюремной системой России. О’Дей уже переместил досье Дацева из раздела свободных художников в раздел состоящих на службе правительства. Он не знал, что принесет будущее, но сейчас не вызывало сомнений одно: Дацев не был в Париже, и сейчас его нет в Лондоне.

Мы закончили разговор в вестибюле отеля.

– Ситуация усложняется, – сказала Кейси Найс. – Карсон местный, а Котт говорит по-английски.

– Хочешь кофе? – спросил я.

– Нет, – ответила она.

– Горячий чай?

– Ну, если только без кофеина.

Мы вышли из отеля и направились в кафе на противоположной стороне улицы, в конце квартала. Оно не принадлежало к международной цепочке. Ничего общего с кофейней в Сиэтле. Обычное лондонское заведение, залитое холодным светом флуоресцентных ламп, с влажными ламинированными столиками. Я заказал кофе, а Кейси Найс – чай без кофеина.

– Закрой глаза, – сказал я.

Она улыбнулась.

– Туфли нужно снимать?

– Подумай о том, что мы видели, когда обходили Уоллес-Корт. Представь его. Скажи, что сразу бросается в глаза.

Кейси закрыла глаза.

– Небо.

– Как и мне, – сказал я. – Там нет высоких зданий. Ряд трехэтажных домов, попадаются многоквартирные четырехэтажные и пятиэтажные, но больше всего коттеджей на две семьи, некоторые с большими мансардами.

– Всего получается около десяти тысяч окон верхних этажей в радиусе трех четвертей мили.

– Но не десять тысяч. Тут не Манхэттен или Гонконг. Мы в Ромфорде. Однако несколько тысяч определенно наберется. Из которых пара сотен будут действительно хорошим выбором для снайпера. Как бы ты поступила, если б стояла во главе службы безопасности?

– Я бы обратилась к Секретной службе.

– Ну а если б ты возглавляла Секретную службу?

– Я ничего не стала бы менять. Предложила бы делать все как всегда.

– И что именно? Ты видела, как приезжает президент?

– Конечно, видела. По перекрытой улице подъезжает бронированный лимузин, который направляется под большой белый тент, натянутый над входом, и прячется там. Президента не видно. Он в безопасности в бронированном лимузине и под тентом. Во всяком случае, от снайпера. Снайпер не может знать, где или в какой момент президент выйдет из машины. Из-за тента он ничего не видит. Конечно, он может сделать несколько случайных выстрелов, но каковы шансы на успех? Скорее всего, он промахнется на двадцать футов и не угадает время на пару секунд.

– Секретная служба использует эту систему, верно? Они всегда так поступают. Бронированный лимузин и белый тент привозят в грузовом самолете военно-воздушных сил. И уже не имеет значения, что британцы говорят, будто они за все отвечают. Если вы хотите, чтобы на вашей вечеринке присутствовал президент Соединенных Штатов, Секретная служба расскажет вам, как она будет проходить. К дому будет прицеплен тент, нравится вам это или нет. И президент не скажет, что остальные не могут им воспользоваться. Он не скажет: «Извините, ребята, но вам следует войти со служебного входа».

– Не у всех есть собственные бронированные лимузины.

– Не имеет значения. Парочки седанов-«Мерседесов» с тонированными стеклами достаточно. В каком из них приедет премьер-министр? А в каком – его референты и сотрудники? Тот же принцип, что и с тентом.

– К чему ты клонишь?

– Будь я Джоном Коттом, мне бы такой расклад не понравился. Или Уильямом Карсоном. Против меня играет надежная и хорошо продуманная система безопасности, вокруг невысокие дома, траектория выстрела должна быть пологой, а удобные стрелковые позиции ограничены всего несколькими сотнями вариантов. Я хочу сказать, что британцы могут посадить в каждую комнату по полицейскому, если выделят серьезные дополнительные средства.

– Ты считаешь, что атака невозможна?

– Но где она может произойти? Лимузин скроется за тентом.

– Ты забыл о фотографах, – сказала Кейси.

Глава 26

Я спросил у Найс о фотографах, и она подробно ответила на мой вопрос. Как и во всех случаях, когда речь идет о большой политике и дипломатии, все гораздо сложнее, чем кажется. Это не обычный ритуал. Всегда есть некий подтекст. Тут речь идет об имидже, коллегиальности и возможности для маленьких парней постоять рядом с большими на равных условиях. Встает вопрос статуса и достоинства, ведь газеты будут подробно освещать высокую встречу.

Иными словами, она должна быть открытой – как в метафорическом, так и в буквальном смысле слова. Съемки происходят под открытым небом – все должны увидеть, что ты находишься рядом с великими людьми, беседуешь с ними, шутишь, трешься плечами, заключаешь сделки, показываешь, что ты столь же важен, как и другие.

Найс сказала, что они будут находиться на открытом воздухе дольше, чем для того, чтобы сфотографироваться. Они будут разгуливать по лужайке, парами и по трое. Если парень из Италии имеет проблемы с долгом или с евро, он должен сделать так, чтобы все увидели, что он гулял с немцем, погрузившись в серьезный разговор. Может быть, они беседовали о детях или европейском футболе, но для Рима важно сохранить лицо. Точно так же нашего президента увидят беседующим с русским, британца – с французом, японец поговорит с канадцем. Потенциальные варианты контактов бесконечны. К тому же они регулярно действуют друг другу на нервы, и некоторые втайне продолжают курить, так что перерывы просто необходимы. Котт и Карсон получат возможность стрелять по видимым мишеням, уж поверь, сказала Найс.

– А есть шанс отменить встречу? – спросил я.

– Нет, – ответила она.

Сквозь запотевшее окно кафе я заметил, как перед нашим отелем остановился черный фургон.

– Фотографии можно делать внутри?

– Теоретически – да, но не в данных обстоятельствах.

– Разумные предосторожности неприемлемы?

– Нет, если они выглядят как трусость.

– Это безумие.

– Нет, политика. Мир хочет видеть, что лидеры стран заняты делом. Некоторым в скором времени предстоят выборы. А такие вещи оказывают влияние на многое.

На противоположной стороне улицы черный фургон продолжал стоять у тротуара. Никто не вышел из него, никто не сел внутрь.

– А если пойдет дождь? – спросил я.

– Они подождут, когда он прекратится, – ответила Кейси Найс.

– Он может идти бесконечно, это же Англия.

– Но сейчас дождь не идет. Хочешь, чтобы я проверила прогноз погоды?

Я покачал головой.

– Надейся на лучшее, но готовься к худшему. Место, где будут фотографировать первых лиц, выбирается заранее?

– На террасе между домом и садом. Там есть лестница с маленькими ступеньками, невысокие парни это любят.

– Задняя часть дома выходит на автостраду – лучше, чем на город.

– С каждой стороны много всего.

– Они будут использовать бронированное стекло?

– Нет смысла, – ответила Кейси. – Защитные панели помогают, когда у микрофона находится один выступающий. Ничего не получится, если по лужайке будет расхаживать восемь человек.

Я кивнул, представив себе восемь человек, прогуливающихся по большой лужайке. Они выйдут на террасу, делая вид, что удивлены резким переходом от серьезных переговоров к общению с прессой. Да, неужели? Прямо сейчас? Ну, так давайте покончим с этим поскорее и вернемся к работе. Так что будет множество фальшивых застенчивых улыбок и попыток оказаться в заднем ряду. Они постараются держаться рядом, чтобы подчеркнуть коллегиальность и равенство. Никто не захочет оказаться в стороне. Фотография, на которой семеро стоят вместе, а восьмой остался в одиночестве, никого не устроит. Сразу же появятся соответствующие заголовки в газетах. Отчуждение, равнодушие, противопоставление всем остальным. Они будут держаться рядом, а потом, когда поймут, что репортеры удовлетворились слухами и сплетнями, выстроятся на ступеньках, выпятят грудь и постараются стоять неподвижно. Без повязок на глазах.

Черный фургон на противоположной стороне улицы не двигался с места.

– Как у тебя дела с таблетками?

– У меня все еще осталось пять штук, – ответила Кейси.

– Значит, ты себя хорошо чувствуешь?

Она кивнула:

– Да, все нормально.

– Из-за того, что ты запомнила все, что необходимо, и мы успешно начали работу?

– Из-за того, что теперь я вижу, как нам решить задачу. Границы сужаются. Котт и Карсон захотят осмотреть заднюю террасу и заднюю лужайку. Таким образом, шестьдесят процентов зданий можно отбросить. Мы знаем, где искать стрелков. Ну, общее направление. Бейсбольное поле.

Черный фургон на противоположной стороне улицы не двигался.

– А если мы столкнемся с какой-нибудь проблемой? – спросил я.

– Какого рода?

– С чем-то неожиданным. С тобой все будет в порядке?

– Тут многое будет зависеть от обстоятельств.

– Каких?

Кейси довольно долго молчала. Очевидно, отнеслась к моему вопросу серьезно.

– Я буду в порядке, если мы не собьемся с шага.

– То есть если справимся с возникшей проблемой быстро и решительно?

– Да, – кивнула Найс. – Если возникнет препятствие, мы должны его преодолеть и двигаться дальше. Мы не можем позволить себе его обойти. Сейчас я вижу способ выполнить нашу задачу успешно и не хочу снова догонять.

Черный фургон не двигался.

– Ладно, пора возвращаться в отель.

Глава 27

Мы подходили к фургону размером с небольшой внедорожник и примерно такой же формы, с задней частью из листового металла. Ветровое стекло со стороны водителя и пассажира и больше ничего. Черного цвета, без надписей, очень чистый, с отполированной до зеркального блеска поверхностью. Как у машины спецназа в Сиэтле. Так что у меня возник интересный вопрос: кто использует большие черные машины и содержит их в идеальной чистоте? Есть только два ответа: компании по прокату лимузинов и правоохранительные органы. Но у компаний по прокату лимузинов нет фургонов. Возможно, есть небольшие автобусы, но пассажиры любят окна.

Однако мы в Лондоне, о котором я мало знал. Быть может, началась культурная революция, включающая невиданный прежде энтузиазм и любовь к чистым машинам. Может быть, процесс дойдет до Америки через шесть месяцев, как битломания. Однако все остальные автомобили были грязными.

– Это полицейские? – спросила Кейси Найс.

Страницы: «« ... 56789101112 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Сборник самых тупых и нелепых запросов в поисковиках (спойлеры: шуточных, юмористических, не все из ...
Фигуры, поставленные рядом в заголовке, объединяет многое. В. К. Плеве – второй директор Департамент...
Каждый ребенок знает сказку о Колобке с трагичным финалом: Лиса съедает сбежавшего от бабки с дедкой...
Есть ли задача сложнее, чем добиться оправдания человека, который отважился на самосуд и пошел на дв...
Конечно же Миранда Вуд оказалась единственной подозреваемой. Газетного магната Роберта Тримейна нашл...
В настоящей книге, являющейся одним из практических пособий для автобизнеса, речь идет только об орг...