А порою очень грустны Евгенидис Джеффри

На улице Клер Рут выставила на столик для пикников кексы и кофе, но Митчелл не задержался, чтобы побеседовать. Он направился по дорожке, мимо квакерского кладбища, где на табличках не было имен.

Через полчаса он вошел в дом на Уилсон-лейн. Он услышал, как Мадлен ходит по своей спальне, и поднялся по лестнице.

Когда он вошел к ней в комнату, Мадлен отвела взгляд — надолго, так что интуитивные подозрения Митчелла подтвердились.

Он не дал ситуации перерасти в еще более неловкую и быстро заговорил:

— Помнишь, я тебе то письмо послал? Из Индии.

— Которое я не получила?

— Ага, то самое. Я его не особенно хорошо помню — я уже объяснял почему. Но там был один кусок, в конце, где я писал, что собираюсь тебе кое-что сказать, кое о чем тебя спросить, только должен сделать это при встрече.

Мадлен ждала.

— Это литературный вопрос.

— О’кей.

— Среди тех книжек, которые ты читала по диплому и когда писала эту статью, — Остин, Джеймс и все прочее — там не было романа, где героиня выходит не за того, а потом понимает это, и тут появляется другой поклонник, парень, который всегда был в нее влюблен, и потом она сходится уже с ним, но в конце концов второй поклонник понимает: выйти замуж снова — последнее, что нужно этой женщине, у нее есть в жизни вещи более важные? Так что в результате этот парень так и не делает ей предложение, хотя по-прежнему ее любит. Есть какая-нибудь книжка с таким концом?

— Нет, — сказала Мадлен. — По-моему, ничего такого нет.

— А как ты думаешь, удачно это? В качестве концовки?

Он посмотрел на Мадлен. Может, ничего в ней такого уж особенного и нет. Она — его идеал, но в раннем представлении, и со временем это у него пройдет. Митчелл улыбнулся ей несколько идиотской улыбкой. Он сильно вырос в собственных глазах; может быть, он все-таки способен совершить в жизни что-то хорошее.

Мадлен села на упаковочный ящик. Ее лицо казалось более напряженным, чем обычно, не таким юным. Она сузила глаза, словно пытаясь как следует его разглядеть.

По улице проехал, сотрясая дом, грузовик для перевозок, и вслед ему по соседству хрипло заревел подагрический дог.

А Мадлен все щурилась, словно Митчелл был уже далеко, и наконец, благодарно улыбнувшись, ответила:

— Да.