История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III Коллектив авторов

6.2.2. Белоруссия

Хотя глава Верховного Совета Белоруссии академик Станислав Шушкевич был в 1991 г. одним из авторов Беловежской декларации о роспуске СССР, господствующие позиции в республике оставались у старой партийно-советской номенклатуры. В Белоруссии не было мощной оппозиции коммунистическому режиму. Ни элита, ни консервативно настроенное большинство в белорусском обществе не желали экономических реформ и социальных потрясений.

Белоруссия была одной из наиболее благополучных частей Советского Союза: по уровню жизни она уступала только балтийским республикам. Экономика зиждилась в основном на крупных предприятиях обрабатывающей промышленности, составлявших около 80 % производственных мощностей. Эти заводы работали на общесоюзный рынок. Например, 90 % продукции машиностроения направлялось за пределы республики. При этом на мировом рынке конкурентоспособными были только некоторые предприятия. Крупная промышленность могла работать только в кооперации с российскими партнерами и на дешевом российском топливе и сырье. Последствия дальнейшего разрыва связей с Россией стали очевидными уже в первые годы после распада СССР. Перед страной замаячила перспектива массовой безработицы, крайне болезненных изменений в структуре общества, связанных с падением потребностей в квалифицированной рабочей силе.

Вторая важнейшая причина – незавершенность формирования белорусской этнической и национальной идентичности к моменту распада СССР. В этом сказалось отсутствие у белорусского народа собственной государственности вплоть до создания в 1918 г. большевиками Белорусской ССР, границы которой не раз менялись. Четких языковых рубежей между белорусами, великороссами и поляками долгое время не было. В населении многих городов, а частично и сельской местности значительную часть составляли поляки, евреи и в меньшей степени – русские. Образование и делопроизводство велись на русском языке, с которым связывались возможности социального продвижения. По переписи 1989 г. около 80 % населения Белорусской ССР предпочитало русский язык. Русская культура стала частью культуры многих белорусов. Значительное число сельских жителей ассоциировало себя в первую очередь не с белорусским народом или гражданами Беларуси, а с местным сообществом («Мы – тутэйши»). Поэтому ни демократическое движение в целом, ни его националистическое крыло во главе с радикалом Зеноном Пазьняком (Поздняком) не приобрели популярности.

Во втором туре президентских выборов, состоявшихся в 1994 г., Александр Лукашенко – бывший директор совхоза из Могилевской области, депутат Верховного Совета, яркий оратор-популист, возглавлявший парламентскую комиссию по борьбе с коррупцией, одержал победу над «хозяйственником» премьер-министром В. Кебичем. В политической сфере Лукашенко взял курс на сближение с Россией. В 1995 г. он инициировал референдум, на котором было одобрены предложения о придании русскому языку статуса государственного наравне с белорусским, возвращении к советской государственной символике и действия по экономической интеграции с Россией. В том же году были заключены соглашение о Таможенном союзе и Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве. 2 апреля 1996 г. Ельцин и Лукашенко подписали в Москве договор о создании Сообщества России и Беларуси, годом позже преобразованного в Союз. В 1998 г. были достигнуты договоренности о введении единой валюты, а в декабре 1999 г., перед самым уходом Ельцина со своего поста – Договор о создании Союзного государства.

Россия получила исторический шанс воссоединиться с самой близкой в культурном отношении, развитой экономически страной, обладающей высокообразованным населением, большинство которого, согласно опросам, в то время искренне желало скорейшей реинтеграции и проголосовало бы за нее на референдуме. Даже в среднесрочном плане, не говоря уже об исторической перспективе, Россия получила бы огромные выгоды от воссоединения хотя бы потому, что через Белоруссию проходят железнодорожная и автомобильная магистрали, трубопроводы, связывающие Российское государство с Западной Европой, а также пути сообщения с калининградским анклавом. Союз с Белоруссией позволял России сэкономить большие средства на создание противоракетной и противовоздушной обороны, пограничных застав на новых западных рубежах, поскольку эти функции ныне частично выполняет белорусская сторона. В Белоруссии расположены важные российские военные объекты – радиолокационная станция в Барановичах и узел дальней связи военно-морского флота.

Однако российское руководство было заинтересовано преимущественно в решении сиюминутных политических задач. В преддверии президентских выборов ему были нужны, во-первых, пропагандистская кампания, эксплуатирующая популярную идею воссоединения со славянскими государствами, во-вторых, немедленные выгоды от приватизации наиболее перспективных сфер белорусской экономики. Когда вскоре выяснилось, что Лукашенко – крайне неудобный партнер, российские либералы заговорили о якобы неприемлемо высокой цене объединения «реформированной» России с 7 «отсталыми» регионами Белоруссии. Главная же причина затягивания заявленного процесса объединения со стороны России в 1990-е гг. была в том, что российский истеблишмент смертельно боялся претензий авторитарного и популярного в России белорусского лидера на власть в предполагаемом союзном государстве.

По всей видимости, Лукашенко действительно вынашивал такие планы. Он лично посетил две трети российских регионов, устанавливая прямые связи с губернаторами – напомним, в ту пору напрямую выбираемыми населением, несменяемыми и входившими по должности в Совет Федерации. Российское руководство явно не хотело искать с ним компромисса. Оно постоянно ссылалось на несопоставимость потенциалов России и Беларуси и пыталось интегрировать ее в состав РФ. Вместе с тем, российское руководство не могло и отвергнуть идею объединения, столь популярную среди избирателей.

Лукашенко чрезвычайно умело играл на противоречиях российской позиции, добиваясь от нее значительных экономических выгод за минимальные политические уступки. Благодаря использованию в Беларуси внутренних низких российских цен на топливо и сырье он быстро сумел наладить работу крупной промышленности, что позволило не только отказаться от дальнейшей приватизации, но и ликвидировать крупные частные компании. В настоящее время в руках государства остается до 80 % белорусской экономики. Малые и средние частные предприятия терпят лишь постольку, поскольку они выполняют определенные социальные функции, в частности, позволяя обеспечить занятость в периферийных городах и районах. Иностранный, в том числе и российский капитал в Белоруссию не допущен (за исключением российских нефтяных компаний).

Воспользовавшись тем, что выборы 1995 г. в Верховный Совет были признаны несостоявшимися из-за низкой явки избирателей, в 1996 г. Лукашенко провел еще один референдум. Его основным итогом стали изменения конституции, фактически превратившие Верховный Совет в совещательный орган. Депутаты действовавшего Верховного Совета, протестуя против референдума, собрали необходимое число подписей за объявление импичмента Лукашенко. Для урегулирования политического кризиса в Минск прибыли главы палат российского парламента, при посредничестве которых между президентом и председателем Верховного Совета был заключен компромисс, дезавуированный, однако, Лукашенко сразу по отбытии российских политиков. Верховный Совет был разогнан, и белорусский президент приобрел практически неограниченные экономические и политические полномочия.

Стали исчезать оппозиционные политики и бизнесмены, были закрыты независимые газеты и отделения зарубежных фондов, произошел ряд дипломатических скандалов. Это вызвало резкую реакцию Запада. Лукашенко превратился там в одиозную фигуру, а его режим стали называть последней диктатурой в Европе. Казалось, что альтернативы сближению с Россией у него не оставалось.

После избрания на пост президента Владимира Путина процесс объединения резко замедлился, поскольку дальнейшее продвижение было невозможно без решения принципиальных вопросов об устройстве союзного государства. У сторон возникли принципиальные разногласия по проекту Конституционного акта. Лукашенко предложил, чтобы у власти в союзном государстве чередовались президенты России и Белоруссии. Российская сторона категорически отвергла это предложение, считая необходимым учитывать экономический вес и численность населения двух стран. Она выдвинула свой план действий – провести сначала референдум по союзной конституции, а затем выборы союзного парламента и президента. Фактически это означало бы не объединение двух стран на основе паритета, а вхождение Белоруссии в состав России. Прозвучало заведомо неприемлемое для белорусской стороны предложение, чтобы семь белорусских областей стали по отдельности субъектами Российской Федерации.

Эта позиция отразила растущее разочарование российской стороны в политике Лукашенко. Потеряв шансы на высокий пост в союзном государстве, белорусский лидер открыто взял курс на укрепление национального государства и разрушение социально-культурных и политических основ объединения. Был практически похоронен проект введения российского рубля как единой валюты союзного государства, первоначально намечавшегося на 2003 г. Лукашенко отменил прямую трансляцию российских телеканалов. При безраздельном контроле государства над СМИ в официальной пропаганде исчезла тема союза с Россией. Наоборот, целенаправленно дискредитировалась его привлекательность, резко критиковалась политика России, большое внимание уделялось войне в Чечне, терактам, негативным аспектам социальной реформы «по Зурабову» и т. п. Подчеркивались ценность независимости и суверенитета, успехи «белорусской модели» – прочность социальных гарантий, политическая стабильность и др.

Успеху официальной пропаганды способствовали отсутствие глубокого социального расслоения и подъем уровня жизни. Сказалась и естественная смена поколений. Две трети белорусских граждан убеждены, что за последние десять лет страна достигла больших успехов. К 2004 г. в их настроениях произошли необратимые перемены. По данным белорусских социологов, создание единого союзного государства с Россией поддерживало лишь около 11 % избирателей. Историческое «окно возможностей» воссоединения с Белоруссией закрылось.

Одновременно Лукашенко укреплял режим личной власти. Ему удавалось репрессивными методами не допустить создания в стране влиятельной оппозиции и появления на политической сцене авторитетного лидера, который мог бы ее возглавить. ОБСЕ и белорусская оппозиция не признают итоги выборов и референдумов в Беларуси. В 2001 г. Лукашенко был переизбран президентом. В 2004 г. он провел очередной референдум, на котором, согласно официальным результатам, подавляющее большинство избирателей поддержало снятие запрета на избрание президентом одного и того же лица на три и более сроков. Это дало возможность Лукашенко и в третий раз победить на президентских выборах под лозунгом «За независимую Беларусь!», набрав 83 % голосов. После этих избирательных побед международная изоляция режима усилилась.

Вместе с тем, Беларуси удавалось поддерживать высокие темпы экономического роста. Уже в 2005 г. ВВП превысил уровень 1991 г. более чем на 20 %. Инфляцию удалось сбить до 7–8 % в год. По оценкам ЦРУ США, в 2006 г. ВВП увеличился на 8,3 %. Все же в расчете по паритету покупательной способности на душу населения он составил только 7800 долл. (чуть меньше, чем в Украине, и существенно меньше, чем в Казахстане и России).

В числе причин относительных успехов «нереформированной» белорусской экономики видное место занимали скрытые субсидии России через систему цен на энергоносители, достигающие, по оценкам, 12–18 % ВВП. Президент Путин заявил, что даже после резкого повышения цен на газ и введения экспортной пошлины на нефть, поступающую в Белоруссию, российская помощь белорусской экономике составит в 2007 г. примерно 5,8 млрд долл. При этом до последнего времени Белоруссия получала неплохой доход, перерабатывая на своих заводах нефть, купленную в России по внутренним ценам, и продавая затем нефтепродукты по мировым ценам. Благоприятным фактором была возможность сбывать недорогую и относительно качественную белорусскую продукцию на огромном российском рынке. Однако, безусловно, сыграли роль и политическая стабильность в стране, государственная поддержка модернизации наиболее важных предприятий, сравнительно высокая эффективность и явно меньшая, чем в России, коррумпированность государственного аппарата, более низкая преступность.

В то же время слишком плотная государственная опека не способствовала повышению конкурентоспособности ряда отраслей белорусской промышленности на мировом рынке. Многие предприятия убыточны, им списывают государственные кредиты, обеспечивают устойчивый рынок сбыта за счет ограничения импорта и квоты на долю товаров отечественного производства в розничной торговле. Наконец, во многих отраслях еще широко используются обветшавшие основные фонды, доставшиеся в наследство от советского времени.

Потеряв надежду на интеграцию, российское руководство стало переходить в отношениях со своим белорусским союзником на общие нормы, решив покончить с субсидированием его экономики. Как и в отношениях с другими странами СНГ, российское руководство применило сначала «газовый», а затем и другие имевшиеся в его распоряжении экономические рычаги. Хотя доля России во внешней торговле Белоруссии в последние годы существенно снизилась, ее экономическая зависимость от восточного соседа все еще велика. В 2006 г. поставки в Россию составили примерно треть экспорта, а в импорте доля России достигала более 60 %.

Экспортный российский газопровод проходит в Белоруссии по земле, взятой «Газпромом» в бесплатную долгосрочную аренду. Российское руководство долго вело переговоры о продаже «Газпрому» 50 % акций газотранспортной системы «Белтрансгаз», но стороны так и не сошлись в цене. Тогда «Газпром» объявил о почти двукратном повышении цены на газ с 2004 г. В процессе переговоров Россия трижды приостанавливала поставки газа. Поставленный в безвыходное положение Лукашенко в ответ обвинил ее в «газовом терроризме».

В 2006 г. российское правительство приняло решение об еще более резком повышении цен на газ со следующего года. После трудных переговоров Россия значительно снизила запрошенную цену ввиду уступок белорусской стороны в вопросе продажи «Белтрансгаза». Однако 2007 г. начался с объявления Россией о введении таможенных пошлин на вывозимую в Белоруссию нефть – вопреки соглашению о Таможенном союзе. В ответ Лукашенко пригрозил ввести для России плату за все услуги, которые она до сих пор получала бесплатно, – размещение военных объектов, аренду земли под трубопроводы и др. Было объявлено также, что Белоруссия вводит плату за транзит российской нефти и приступает к ее отбору из экспортного трубопровода в счет уплаты пошлин. Тогда Россия перекрыла нефтяной кран, что означало угрозу прекращения поставок для западных потребителей. Хотя вскоре конфликт был улажен и российская сторона согласилась вводить таможенную пошлину на экспорт нефти постепенно, значительная напряженность в отношениях с Беларусью сохранилась, и репутации России как надежного поставщика энергоносителей был нанесен ущерб. На Западе усилились обвинения России в энергетическом шантаже.

Перспективы российско-белорусских отношений в начале 2007 г. выглядели сложно. Российскому руководству, с одной стороны, явно хотелось избавиться от жесткого и непредсказуемого Лукашенко, ловко извлекавшего личные политические дивиденды из отношений с Россией и за ее счет. С другой стороны, Лукашенко просто нет альтернатив. Российское руководство не владеет законными средствами воздействия на политическую жизнь в соседних странах, которые широко используют западные державы, пестуя лояльных им политиков с помощью разнообразных фондов, стипендий студентам и интеллектуалам и т. п. Запад никогда не примет Лукашенко, а размывание его режима в нынешней ситуации означало бы «васильковую революцию» – приход к власти антироссийских сил с возможными тяжелыми последствиями для российских интересов.

6.2.3. Путь балтийских обществ в Объединенную Европу

Процесс приобретения независимости в Прибалтике шёл под знаменем постепенного восстановления отнятой в 1940 г. независимости, а не как процесс приобретения ее вновь. Это обстоятельство привело к восстановлению досоветской законодательной системы, политического устройства, государственной символики, имущественных прав и к возвращению хозяевам или их прямым наследникам национализированной собственности. Тяжелым в этом контексте оказался статус тех людей, которые прибыли в Прибалтику в годы советской власти. Если бы юридически создавалось новое государство, тогда все живущие на данной территории автоматически оказались бы ее гражданами, как это и было в 1918 г. При восстановлении же довоенного государства вновь прибывшие оказались лишенными права автоматически получить гражданство. Аналогичное положение сложилось с государственным языком. Оба тупика можно было преодолеть политическим решением, однако парламенты восстановленных государств опасались, что в условиях огромного, достигающего половины, русскоязычного населения процесс восстановления независимости может быть остановлен и возникнет опасность возвращения в СССР, к чему стремились оппозиционные националистическим движениям русскоязычные «интерфронты». По этой причине был установлен постепенный процесс интеграции пришлого населения по мере того, как оно примет факт государственной независимости, овладеет местными языками, основными знаниями по национальной истории и культуре стран Балтии.

Это было болезненное решение, и его результатом стало то, что значительное большинство русскоязычных жителей балтийских государств, активно поддерживавших своих эстонских, литовских и латышских сограждан в борьбе за независимость в 1989–1991 гг., теперь отошло от них. В Эстонии и Латвии возникло болезненное межнациональное противостояние, не уврачеванное и по сей день. Следует заметить, что русскоязычные, являвшиеся потомками граждан межвоенного периода, автоматически получили и в восстановленных независимых республиках все политические и гражданские права. Эти люди прекрасно знали национальные языки, а многие семьи, из которых они происходили, разделили участь семей коренного населения в советский период, пережив высылки и убийство ближних. Такие русские большей частью сохраняли солидарность с коренными народами Балтии.

Нажитое в советское время национальное богатство было решено разделить между жителями республик, вне зависимости от того, граждане они или нет. Наиболее распространенным имуществом, подлежащим приватизации, оказались квартиры. Поскольку местное население, как правило, жило в старых национализированных доходных домах, которые вернули довоенным владельцам, граждане оказались в незавидном положении по сравнению с негражданами, приехавшими в балтийские республики в советское время – на стройки по лимиту или после военной службы – на пенсию. Въехавшие в Прибалтику из других частей СССР, как правило, жили в новых домах, построенных при советской власти. Они стали хозяевами квартир, стоимость которых стала быстро расти, в то время как граждане получили довольно скромное вознаграждение в ваучерах, которые пришлось продать по низкой рыночной цене.

Приватизация промышленных мощностей, созданных при советской власти, и других народно-хозяйственных объектов также происходила без учета гражданской принадлежности. Поскольку командные высоты в народном хозяйстве в Прибалтике в советское время принадлежали более лояльному пришлому русскоязычному населению, ко времени восстановления независимости и приватизации оно автоматически оказалось в благоприятном положении. Но, с другой стороны, остановка промышленных гигантов, таких как сланцевые комбинаты в Кохтла-Ярве, текстильные комбинаты в Нарве, автомобилестроительный (РАФ) и радиотехнический завод в Риге, лишила работы десятки тысяч людей, большая часть которых не принадлежала к гражданам и приехала в балтийские республики по лимиту в советские годы. Экономический расклад, при котором расположенная в городе промышленность по преимуществу была русской, а сельское хозяйство принадлежало титульной нации, во многом напоминал ситуацию межвоенного двадцатилетия – эпоху первой независимости.

Малая численность населения, отсутствие военной мощи, уязвимая этническая ситуация делали возможными восстановление независимости и реинтеграцию в европейские структуры только и единственно при помощи осторожного движения по пути юридически корректных и в международных отношениях принятых мер. В этом значительную помощь прибалтийским странам оказала их многотысячная эмиграция, в первое время формируя штаты посольств, снабжая правительства балтийских стран юридическими, политическими и хозяйственными экспертами, знающими детали западной жизни и в то же время – патриотически настроенными. Во всех трёх балтийских республиках в президенты избирались в том числе и выходцы из национальной эмиграции. Эмигрантами были министры, депутаты парламентов, ректоры университетов. Они привнесли европейский и американский стиль работы в свои учреждения, и к ним «подтягивались» латыши, литовцы и эстонцы, имевшие советский опыт жизни и работы.

К концу 1990-х гг. большая часть не граждан Эстонии и Латвии получили национальное гражданство. В Литве, где коренное население с самого начала второй независимости составляло абсолютное большинство (более 80 %), приехавшие в Литву в советское время получили гражданство сразу же по достижении независимости.

Скрупулезный, юридически выверенный путь восстановления досоветской государственности оказался понятным большинству западноевропейских и американских стран, которые, в свою очередь, не отказывали в международной поддержке Латвии, Эстонии и Литве там, где такая поддержка казалась оправданной. Там же, где усматривались ущемления не коренных национальных групп, Европейский союз понуждал Латвию и Эстонию к более решительным действиям по гражданской интеграции. К середине первого десятилетия XXI в. все три воссозданных балтийских государства стали полноправными членами Европейского Сообщества и организации Североатлантического договора.

Однако межнациональные отношения сохраняют в балтийских республиках немалую остроту. Русские общины не смогли достичь консенсуса внутри себя, они разделены на небольшие группы по политическим воззрениям, часто враждебно настроенные друг к другу. В отличие от эстонцев, латышей и литовцев, у русских в Прибалтике нет ныне единства даже по поводу основополагающих национальных ценностей.

Перед коренными народами Балтии ныне встала иная нелегкая проблема – эмиграция. Пользуясь возможностями, предоставляемыми членством в Евросоюзе, молодые эстонцы, латыши и литовцы, особенно с высшим образованием, во множестве уезжают в более развитые и, как они считают, «менее проблемные» страны ЕС, особенно в быстро развивающуюся Ирландию. Там многие покупают недвижимость, создают церковные и школьные общины с полным намерением остаться навсегда. Для маленьких народов Балтии с очень низкой рождаемостью массовая эмиграция национальной молодежи превращается в государственную проблему и ставит под вопрос те ценности национальной независимости, ради которых готовы были отдать свою жизнь в 1988–1991 гг. родители молодых эмигрантов.

6.2.4. Молдавия

К 1991 г. в Молдавии сложилось мощное национально-демократическое движение, возглавляемое Народным фронтом и добившееся больших политических успехов. Его лидерам удалось мобилизовать широкие массы, недовольные постоянно ухудшавшимся социально-экономическим положением и острой межэтнической конкуренцией. Народный фронт требовал аннулировать последствия германо-советского договора 1939 г., провозгласить молдавский язык единственным государственным языком и перевести его на латинскую графику. Он выступал за политическую и экономическую самостоятельность, а затем и национальную независимость Молдавии, признание молдавского языка идентичным румынскому и за объединение с Румынией. В Кишиневе состоялись многотысячные манифестации под антикоммунистическими и антирусскими лозунгами. На первых свободных выборах в Верховный Совет республики Народный фронт завоевал большинство мест. При его поддержке председателем Верховного Совета, а затем президентом в 1990 г. был избран секретарь ЦК КП Молдавии, в прошлом председатель колхоза Мирча Снегур.

Общество раскололось по политическому и социально-территориальному признакам. До сих пор не прекращаются дебаты между сторонниками молдовенизма, отстаивающими самостоятельность молдавской нации и государства, и теми, кто ратует за «Великую Румынию» – фактически поглощение Молдавии Румынией. Этот раскол лег в основу фактического отделения от Молдавии Приднестровской Молдавской республики (ПМР). Возглавляемое Снегуром руководство страны попыталось разрешить конфликт с Приднестровьем силовыми методами, в результате чего в 1992 г. было развязано массовое кровопролитие.

Конфликт с Приднестровьем привел к снижению популярности Народного фронта. Большинство жителей Молдавии не желало скорого объединения с Румынией. Сохранилась память о том, что в период совместного существования Бессарабии и Румынии (1918–1940) румыны относились к молдаванам как к гражданам второго сорта. На внеочередных парламентских выборах в феврале 1994 г. победу одержала центристская Аграрная партия во главе со Снегуром, выступавшая за независимость страны. Много голосов получили также Партия коммунистов Республики Молдовы (ПКРМ) и другие левые силы.

Новому правительству удалось урегулировать свои отношения с национальными движениями, популярными в районах компактного расселения этнических меньшинств – гагаузов и болгар, проживающих в основном соответственно в Комратском и Тараклийском районах. Им была предоставлена автономия. Одновременно наметился некоторый прогресс в переговорах с ПМР. Вместе с тем, националисты – сторонники объединения с Румынией сохраняли определенное влияние, особенно среди интеллигенции и студентов. В стране шли бурные дебаты о новых конституционных положениях, предусматривавших самостоятельность Молдавии, о названии государственного языка (молдавский или румынский). Снегур оставил руководство Аграрной партией в результате разногласий с другими ее лидерами.

Во втором туре президентских выборов в конце 1996 г. бывшему первому секретарю ЦК КП Молдавии Петру Лучинскому, ставшему к тому времени председателем парламента и отошедшему от коммунистов, удалось при поддержке центристских и левых сил получить больше голосов, чем Снегуру. Лучинский стремился строить правовое государство и продолжить рыночные реформы, начатые при его предшественнике, а во внешней политике держать курс на интеграцию с европейскими странами, внешне сохраняя нейтралитет и достаточно хорошие отношения с Россией. Однако жизнь людей в стране быстро ухудшалась, что вело к усилению ПКРМ, подвергавшей политику Лучинского все более резкой критике.

На парламентских выборах 1998 г. ни одна партия не получила решающего перевеса, и было сформировано коалиционное правительство. Новый парламент провозгласил государственным языком румынский. Лучинский попытался преобразовать Молдавию из парламентской республики в президентскую, однако предложенные им поправки к конституции не получили одобрения на референдуме, проведенном в мае 1999 г. Более того, ПКРМ и ее союзники добились принятия своих поправок к конституции. С 2001 г. президент избирается не населением, а парламентом. На досрочных выборах в феврале 2001 г. подавляющее большинство голосов получила ПКРМ, завоевавшая в парламенте 76 мест из 100, и вскоре ее лидер Владимир Воронин стал президентом.

ПКРМ проводила свою предвыборную кампанию под лозунгами усиления социальной политики, поддержки коллективных форм хозяйствования в сельской местности, интеграции Молдавии в Союз России и Белоруссии, провозглашения русского языка вторым государственным языком и решения приднестровского конфликта мирным путем. Определенное сближение с Россией ознаменовали подписанный в 2001 г. договор о дружбе, а также концепция внешней политики, принятая годом позже. Однако попытка Воронина восстановить обязательное изучение русского языка в школах и реформировать программу среднего образования, заменив «историю Румынии» на «историю Молдавии», вызвала демонстрации студентов и лицеистов на улицах Кишинева, инспирируемые наследницей Народного фронта – Христианско-демократической народной партией (ХДНП). Сторонники президента доказывали, что эти демонстрации оплачены из-за рубежа, но, так или иначе, Воронин был вынужден отступить, чтобы удержаться у власти.

Акции оппозиции в Кишиневе, хотя и не поддержанные в провинции, показали администрации Воронина, что ориентироваться только на Россию в противовес Западу невозможно. Молдавия не могла себе позволить испортить отношения с Западом, так как сильно зависела от внешних кредитов и нуждалась в инвестициях.

Поэтому когда в 2003 г. президенту Воронину пришлось выбирать между Россией и Западом, его решение было однозначным. Воронин в последний момент отклонил под давлением Запада уже согласованный российский план урегулирования приднестровской проблемы, известный как «план Козака». Отношения с Россией резко ухудшились. Воронин не только провозгласил целью Молдавии интеграцию в Евросоюз и другие западные структуры, но пошел на открытую конфронтацию с российским руководством. Он предпринял активные попытки реанимировать блок ГУАМ и наладить контакты с руководством Украины и Грузии, пришедшим к власти в результате «цветных революций», «выдавить» российские миротворческие силы и оставшийся небольшой воинский контингент из Приднестровья, заменив его представителями Запада.

Российско-молдавские отношения особенно обострились после парламентских выборов 2005 г., когда власти Молдавии выслали нескольких российских граждан, обвиненных во вмешательстве в предвыборную кампанию и нелегальном пребывании в стране. Россия применила против Молдавии экономические санкции, которые не коснулись, однако, Приднестровья. В ответ на экономическую блокаду Приднестровья, в 2006 г. под предлогом несоответствия санитарным требованиям был запрещен ввоз в Россию молдавского вина и продовольствия. Экспорт в Россию сократился на 40 %. С 2006 г. «Газпром» вдвое повысил для Молдовы цену на газ. Молдавская ГРЭС, расположенная в Приднестровье и перешедшая под контроль «ЕЭС России», прекратила поставки электроэнергии на правый берег Днестра, а она обеспечивала 54 % импорта электроэнергии Молдавии. Эти факты были расценены в Кишиневе как политическое давление с целью заставить молдавское руководство решать приднестровскую проблему в соответствии с российскими интересами и отказаться от идеи европейской интеграции.

На очередных выборах в парламент в марте 2005 г. ПКРМ потеряла часть своего электората, но сохранила большинство мест в парламенте (56 из 100). Второе место занял блок «Демократическая Молдова», получивший 34 места, но он вскоре раскололся. На третьем месте оказалась ХДНП, занявшая 11 кресел. ПКРМ не хватало голосов, чтобы ее лидер В. Воронин был переизбран президентом, но его неожиданно поддержали националисты из ХДНП. Воронин сохранил свой пост еще на 4 года.

Выборы 2005 г. показали, что в Молдове не осталось ни одной значимой пророссийской партии. Для Москвы были неприемлемы ни коммунисты, ни однозначно антироссийские христианские демократы, ни центристские силы из блока «Демократическая Молдова», требовавшие выхода из СНГ и денонсации соглашений с Россией об урегулировании приднестровской проблемы. В отличие от Украины или Грузии, в Молдове не сложилось дихотомии между «архаичной» послесоветской властью и «прогрессивной» прозападной оппозицией.

Как и в Украине, политическая поляризация молдавского общества отразилась в церковном расколе. В стране действуют две православные Церкви – Митрополия Кишиневская и вся Молдовы, входящая как автономная церковь в Московский Патриархат, и Бессарабская митрополия Румынского Патриархата, действовавшая в Молдавии в межвоенное время, когда Бессарабия была частью Румынии.

В экономике Молдовы в последние годы наблюдаются существенные позитивные тенденции. Она организована на рыночных принципах, около 80 % ВВП производится в частном секторе. Растет экспортное производство, в частности, в швейной промышленности, некоторые услуги. Восстанавливаются молдавско-российские экономические связи. В конце 2006 г. президенты Путин и Воронин договорились о возобновлении поставок молдавского вина в Россию.

Тем не менее, современная Республика Молдова – одна из беднейших стран Европы. В советское время республика специализировалась на производстве фруктов, овощей, вина и плодоовощных консервов, табака и зависела от сбыта аграрной продукции в России и других союзных республиках. Сравнительно немногочисленные предприятия машиностроения и других отраслей обрабатывающей промышленности входили в общесоюзные технологические цепочки. Аграрная специализация, нерешительность в рыночных реформах и резкий разрыв хозяйственных связей привели страну к глубокому кризису. В 1997 г. ВВП Молдавии составлял лишь около 40 % от уровня 1991 г. Российский кризис 1998 г. особенно болезненно сказался на положении в Молдове – экономический рост начался лишь с 2001 г. Хозяйство страны все еще находится в восстановительной стадии. Темпы увеличения ВВП ниже, чем в среднем по СНГ. В 2005 г. ВВП достиг лишь 60 % от уровня 1991 г. В пересчете по паритету покупательной способности на душу населения он был менее 2000 долл. (меньше из стран СНГ был только показатель Таджикистана).

Свертывание промышленности привело к переориентации народного хозяйства страны на аграрный сектор. После распада СССР доля сельских жителей в населении выросла до 62 %. На сельское хозяйство приходится 40 % занятых и 20 % ВВП.

Наиболее острая проблема Молдавии – безработица. Возобновление экономического роста не способствовало ее смягчению. Около полумиллиона граждан Молдавии (20 % трудоспособного населения) находятся на заработках за рубежом: около половины из них – в России, другие – в странах Западной Европы, Турции, Израиле. До 90 % мигрантов трудятся там нелегально, в тяжелых условиях. Молдавия получила печальную известность «торговлей людьми»: много молдавских девушек вывозится в качестве «секс-рабынь». Сельские районы и малые города обезлюдели. Денежные переводы мигрантов на родину составляют до порядка 1 млрд долл. в год, или 30–35 % ВВП. Это самый высокий показатель в мире после африканского маленького островного государства Сан-Томе и Принсипи. Однако почти все эти средства не инвестируются, а уходят на потребление членов семей трудовых мигрантов.

Экономическая зависимость Молдавии от России весьма велика. Россия остается одним из ведущих торговых партнеров и главным поставщиком энергоносителей, в России работают сотни тысяч молдавских трудовых мигрантов. Денежные переводы от них составили 27 % ВВП Молдавии.

Из-за массовой эмиграции и снижения рождаемости население правобережной Молдавии (Бессарабии) сократилось с 3657 тыс. чел. в 1989 г. до 3383 тыс. в 2004 г. Изменилась и этническая структура: доля молдаван увеличилась на 6 % и достигла 76 %, а доля русских и украинцев, наоборот, уменьшилась на 5 % и составила около 14 %.

Вступление Румынии в ЕС 1 января 2007 г. отгородило ее от Молдавии визовым барьером. Румыния, рассматривающая Молдавию как свою органическую часть, незаконно отторгнутую в результате сталинской аннексии 1940 г., активно раздавала гражданам Молдавии свои паспорта. Независимо от идентичности, молдавские граждане заинтересованы в них, чтобы свободно перемещаться в поисках заработка по Европе или для обучения в румынских и других зарубежных университетах. К концу 2006 г. число граждан Молдавии, имеющих одновременно румынское гражданство, оценивалось в 300–500 тыс. Президент Румынии Т. Бэсеску выступил за скорейшее воссоединение с Молдовой в рамках ЕС. Поскольку 80 % населения Молдавии живет ниже официального уровня бедности, европейская модель может оказаться для ее граждан настолько привлекательной, что они согласятся с потерей суверенитета. Проживающие на юге Молдавии болгары (65 тыс. чел.) получают паспорта Болгарии, вступившей в ЕС одновременно с Румынией; Турция раздает свое гражданство родственным по языку гагаузам, которых насчитывается 155 тыс. В этих условиях проблема суверенитета Молдавии и конфликт в Приднестровье приобретают особое звучание.

6.2.5. Приднестровский конфликт и попытки его решения

После августовского путча 1991 г. конфликт в Приднестровье постепенно перерос в фазу вооруженной борьбы. Кишинев предпринял попытку арестовать руководителей ПМР и захватить плацдармы на левом берегу Днестра. Начались его регулярные обстрелы. В сентябре в ПМР были созданы свои вооруженные формирования – Республиканская гвардия. 1 декабря там провели референдум о самостоятельности Приднестровья и президентские выборы, на которых победил Игорь Николаевич Смирнов. В марте 1992 г. в бои с молдавской стороны вступили подразделения регулярной армии, а с приднестровской – народное ополчение.

На ход конфликта большое влияние оказали географические факторы: территория Приднестровья вытянута узкой лентой вдоль левого берега Днестра (ее минимальная ширина – всего 3 км), но включает значительный город Бендеры на правом берегу, расположенный почти напротив Тирасполя. В то же время некоторые молдавские села на левом берегу с самого начала конфликта попали под контроль Кишинева, силы которого пытались использовать их как естественные плацдармы. В середине июня при посредничестве России сторонам, наконец, удалось достичь соглашения об основных принципах урегулирования конфликта, которые были с воодушевлением одобрены парламентом Молдовы. Правительство ушло в отставку. Но всего через сутки формирования Молдовы атаковали безоружный город Бендеры, в котором учинили неслыханные жестокости. Погибли сотни мирных жителей, многие предприятия и дома были разграблены.

Дальнейшему кровопролитию положила конец твердая позиция генерала Александра Лебедя, нового командующего 14-й армией, расквартированной под Тирасполем и незадолго до этого перешедшей под юрисдикцию России. 21 июля 1992 г. Борисом Ельциным и президентом Молдовы Мирчей Снегуром в присутствии Игоря Смирнова было подписано соглашение о принципах мирного урегулирования. Тогда же был сформирован миротворческий механизм на основе Объединенной контрольной комиссии (ОКК) и Объединенных миротворческих сил России, Молдовы и ПМР. Приднестровские беженцы смогли вернуться в свои дома. Однако переговорный процесс до сего времени не привел к окончательному разрешению конфликта.

С 1993 г. к мирному процессу присоединилась ОБСЕ. В 1995 г. президентами Молдовы и ПМР было подписано Соглашение о поддержании мира и гарантиях безопасности, в котором стороны обязались не применять военную силу и не оказывать политическое, экономическое или иные формы давления друг на друга. Гарантами соблюдения этого соглашения стали Россия, Украина и ОБСЕ. Тем самым ПМР признана полноправным участником переговоров. В начале следующего, 1996 г. Молдова, подписав так называемый Протокол согласованных вопросов, согласилась с тем, что Приднестровье имеет право на принятие своей конституции, законов и нормативных актов, на собственную государственную символику и самостоятельные международные контакты в экономической, научно-технической и культурной областях. Таким образом, ПМР получила возможность развивать свои внешнеэкономические связи, что было для нее жизненно важно.

В 1997 г. тогдашний президент Молдовы Петр Лучинский и Игорь Смирнов торжественно подписали в Москве в присутствии президентов Ельцина, Кучмы и председателя ОБСЕ меморандум «Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем». В нем подтверждались ранее достигнутые соглашения и гарантировалось право Приднестровья принимать участие в осуществлении внешней политики Молдовы по вопросам, затрагивающим его интересы. В документе содержалось также важное положение о том, что стороны обязуются «строить общее государство в рамках международных границ Республики Молдова и Приднестровья». В 1998 г. стороны договорились о мерах доверия и развитии контактов. Была значительно сокращена численность миротворческих сил между Республикой Молдова и Приднестровьем, а в зону безопасности в качестве наблюдателей были введены украинские миротворцы.

Однако быстро обнаружилось, что формулу «общее государство» стороны понимали совершенно по-разному. Кишинев выражал готовность предоставить Приднестровью особый статус (автономию) и делегировать ему некоторые компетенции, сохранив унитарное государственное устройство. Тирасполь считал, что Приднестровье и Молдова должны иметь равный государственно-правовой статус.

Вопреки ожиданиям, после избрания на президентский пост коммуниста Воронина отношения между Кишиневом и Тирасполем резко ухудшились. В конце 2003 г. руководитель Молдовы в последний момент отказался от подписания плана урегулирования, получившего известность как «меморандум Козака» (по имени руководителя российской делегации на переговорах Д. Козака, в то время заместителя главы Администрации Президента РФ). Согласно этому плану, Молдавия трансформировалась бы в асимметричную федерацию, в которую входили бы два субъекта – Приднестровье и Гагаузия, а остальная территория напрямую управлялась бы федеральным центром. В общем парламенте Приднестровье имело бы достаточно депутатов, чтобы блокировать невыгодные ему решения. Россия стала бы гарантом урегулирования, а ее небольшие миротворческие силы (1200 военнослужащих) оставались бы в Приднестровье на 20 лет. Фактически это означало устранение ОБСЕ из числа активных субъектов урегулирования. Именно это не устроило западную сторону, которая оказала на Воронина сильное давление.

Нарушая достигнутые в конце 1990-х гг. соглашения, Кишинев в 2004 г. предложил приднестровским предприятиям-участникам внешнеэкономической деятельности пройти перерегистрацию на территории Молдовы, подчиниться молдавскому таможенному законодательству и платить налоги в молдавский бюджет. Внешняя торговля жизненно важна для небольшой приднестровской республики. В ответ ПМР перекрыла железную дорогу и сократила поставки электроэнергии в Молдавию.

Молдавский президент сделал свой выбор в пользу Запада. Молдавия стала требовать привлечь к урегулированию США, Румынию и ЕС. Позиция Молдовы состояла во все более жестких обвинениях России в поддержке «сепаратистов» и требовании полного вывода ее воинских контингентов из Приднестровья, поскольку русские войска якобы являются основой существования ПМР. В 1999 г. на стамбульском саммите ОБСЕ Россия взяла на себя обязательство вывести свои войска и вывезти военные склады из Приднестровья, однако в 2006 г. там еще находилось около 1500 российских военных, из которых 350 входили в состав Объединённой контрольной комиссии. Большая часть российских военнослужащих охраняют вооружение и склады с боеприпасами, оставшиеся со времен СССР.

Российское военное присутствие в Приднестровье – один из главных источников разногласий между Россией и ОБСЕ. На Западе ПМР считают геополитической «черной дырой», существующей за счет нелегального оборота оружия и акцизных товаров. Утверждают, что именно через ПМР оружие из России, Украины и других стран попадает в «горячие точки» и в руки террористов. В 2006 г. Европарламент принял резолюцию, призывающую Россию прекратить поддержку Приднестровья и вывести войска и тяжелое вооружение из региона.

Новое руководство Украины, пришедшее к власти в результате «оранжевой революции», пыталось повысить роль своей страны как региональной державы и возглавить оппозиционные Москве силы на постсоветском пространстве. В 2005 г. президент Украины Ющенко предложил свой план урегулирования приднестровской проблемы. Этот план включал размещение в Приднестровье нового миротворческого контингента с участием Украины, международные инспекции приднестровских предприятий ВПК и мониторинг приднестровского участка молдавско-украинской границы силами специальной миссии ОБСЕ. «План Ющенко» предусматривал также создание в ПМР условий для развития гражданского общества и проведение в присутствии международных наблюдателей свободных многопартийных выборов, после которых можно было бы провести разграничение полномочий между Кишиневом и Тирасполем. Россия, Украина, ОБСЕ и, возможно, ЕС и США должны были предоставить гарантии исполнения Молдовой своих обязательств перед Приднестровьем, а также возможности для него выйти из состава Молдовы в случае присоединения к Румынии.

В июне 2005 г. парламент Молдавии принял закон о статусе Приднестровья, включивший основные положения «плана Ющенко», но более жесткий по отношению к России. Приднестровью дан статус «административно-территориального образования в форме республики в составе Республики Молдова». Приднестровье должно стать частью единого экономического, таможенного и валютного пространства Молдавии, но получить собственную конституцию и законодательный орган. Российские миротворцы должны были покинуть Приднестровье до конца 2006 г. ПМР отвергла этот закон.

В начале 2006 г. ситуация в Приднестровье резко обострилась. Украинское руководство заявило, что намерено содействовать легализации внешнеэкономической деятельности Приднестровья. В нарушение своего статуса одного из гарантов урегулирования Украина поддержала Кишинев и закрыла приднестровский участок границы для грузов, не прошедших таможенное оформление на территории Молдовы. Началась блокада ПМР. Она вышла из переговоров по урегулированию конфликта. США и ЕС поддержали Украину и Молдову. Россия выступила с резким осуждением действий Украины и направила Приднестровью экономическую помощь, а против Молдовы применила экономические санкции.

Когда же на Украине после возвращения на пост премьера Януковича президент В. Ющенко стал терять власть, был закрыт на ремонт пограничный железнодорожный мост через Днестр, по которому внешнеторговые грузы между Украиной и Молдавией могли миновать Приднестровье. После этого президент Молдовы Воронин был вынужден предпринять шаги для налаживания отношений с Москвой.

Внутриполитическая жизнь в ПМР, в отличие от Молдовы, протекала при бессменном доминировании одного лидера – Игоря Смирнова. Чтобы позволить ему вновь и вновь переизбираться на пост президента, была изменена конституция. Прошедшие незадолго перед блокадой выборы в Верховный Совет, казалось, несколько изменили расстановку сил в ПМР, поскольку основная партия власти потерпела поражение. Однако события начала 2006 г. вновь укрепили позиции Смирнова, который в отсутствие сильных соперников одержал очередную победу на президентских выборах в сентябре 2006 г. Одновременно с ними прошел референдум о политическом статусе Приднестровья. 97 % проголосовавших высказалось за независимость от Молдавии и присоединение к Российской Федерации. На Западе и выборы, и референдум рассматриваются как нелегитимные. Тем не менее, референдум дал дополнительные аргументы для переговоров с Западом о перспективах непризнанных республик на постсоветском пространстве в связи с согласием западных держав на независимость Косово.

Около 80 тысяч граждан ПМР (из общей численности населения в 550 тысяч) имеют российские паспорта, в том числе президент Игорь Смирнов и другие руководители республики. В условиях возможного присоединения Молдавии к Румынии приднестровская проблема приобретает особое звучание.

В. А. Колосов, Д. В. Заяц. Молдова и Приднестровье: национальное строительство, территориальные идентичности, перспективы разрешения конфликта // Вестник Евразии (издание ИВ РАН). 2001. № 1. С. 88–122.

6.2.6. Грузия

В советский период Грузия получала значительную природно-климатическую ренту, вывозя продукцию своего сельского хозяйства (чай, цитрусовые, табак, вино, фрукты) на необъятный рынок всего СССР, где им не было конкуренции. В республике были расположены крупные курорты всесоюзного значения. В хозяйстве традиционно играла существенную роль теневая экономика, в которой аккумулировались значительные капиталы. Грузию считали процветающей республикой.

Тем большей драмой стал для нее переходный период, совпавший, как и в других странах Закавказья, с кровопролитными вооруженными конфликтами, обвальным падением производства и уровня жизни населения. В начале 1990-х гг. Грузия пережила сразу две гражданские войны – сначала с Южной Осетией (см. 6.2.7), затем с Абхазией (см. 6.2.8). Еще до провозглашения независимости в Тбилиси пришел к власти националистический режим президента Завиади Гамсахурдиа – видного диссидента и сына известного писателя. В его мировоззрении сочетался антикоммунизм, антисоветизм, идеи либеральной демократии, популизм и шовинизм.

Национальные меньшинства в грузинских автономиях, получившие возможность свободно выражать недовольство многолетними притеснениями со стороны грузин, могли апеллировать только к союзному центру. Абхазское национальное движение в прошлом не раз высказывало идею о присоединении Абхазии к РСФСР, а на волне «парада суверенитетов» потребовало статуса союзной республики. В Южной Осетии был крайне популярен лозунг воссоединения с братьями за Большим Кавказским хребтом – с Северной Осетией. Это вызвало в Грузии яростный протест. На волне всеобщего возмущения большинство населения поддержало акт о восстановлении независимости, принятый незадолго перед этими событиями Верховным Советом республики. На выборах в Верховный Совет в октябре 1990 г. победу одержали сторонники Гамсахурдиа. Вскоре депутаты избрали его президентом. В марте 1991 г. большинство избирателей проголосовало на референдуме за выход из СССР. Однако растущие политические разногласия и падение уровня жизни привели к дроблению национально-демократического движения и все более жесткой борьбе между его осколками.

Распад государства в условиях межэтнической войны и нарастающей разрухи усилил влияние криминальных элементов. «Авторитеты» обзаводились собственными вооруженными формированиями и все более активно вмешивались в политику. Наибольшую известность получили отряды «Мхедриони» («Всадники») во главе с вором «в законе» Джабой Иоселиани и «Национальная гвардия» Тенгиза Китовани, «отличившиеся» во время походов на Южную Осетию. Они подняли мятеж против Гамсахурдиа. После нескольких дней жестоких уличных боев в центре Тбилиси в январе 1992 г. с применением тяжелой техники, Гамсахурдиа бежал и при невыясненных обстоятельствах погиб. В марте в Грузию вернулся ее многолетний руководитель в советское время (1972–1985), а затем член Политбюро ЦК КПСС и министр иностранных дел СССР (1985–1990, 1991) Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. Он стал председателем Государственного совета, созданного после падения режима Гамсахурдиа, а позже был избран президентом. Ему потребовалось много усилий и времени, чтобы ограничить влияние Иоселиани и Китовани. Только после поражения в войне против Абхазии, в которой они играли главную роль, Шеварднадзе удалось окончательно устранить частные бандитские армии.

Еще много месяцев в Мингрелии шла партизанская война между правительственными отрядами и сторонниками Гамсахурдиа, чей род происходит из этих мест. В Батуми укрепил свои позиции бывший первый секретарь Аджарского обкома КП Грузии и потомок владетельных князей Аджарии Аслан Абашидзе, фактически установивший в этой части страны свою диктатуру и одно время претендовавший на власть над всей Грузией.

Центральные власти не контролировали не только бывшие автономии, но и значительную часть собственно Грузии. К 1994 г. Грузия потеряла около 65 % своего ВВП по состоянию на 1991 г. (глубже падение было только в Таджикистане). Промышленное производство упало почти в 10 раз, крупные предприятия остановились. Развилась галопирующая инфляция. В Тбилиси и других городах население страдало зимой от отсутствия тепла, воды и электричества. Сотни тысяч мигрантов спасались бегством в другие страны, прежде всего в Россию.

Фактическое исчезновение государства ярко выразилось в резком сокращении и огромном дефиците бюджета и его неспособности финансировать даже минимально необходимые социальные нужды. Внутренний рынок был наводнен контрабандными товарами, поступавшими через Аджарию, в которой находится единственный сухопутный пограничный переход в Турцию, и через Южную Осетию, в которую проходит Транскавказская магистраль в Россию. Сохранившаяся часть экономики была криминализована, процветала коррупция.

Семья Шеварднадзе постепенно захватила контроль над большинством доходных сфер деятельности. Со временем экономическая ситуация начала улучшаться, возобновился хозяйственный рост, но до решительных сдвигов было еще далеко. Кланово-коррупционный режим не смог полностью стабилизировать и восстановить государство. Инвестиции были низкими, страна все более отставала от своих соседей. Из-за слабости государства правящему клану не удалось подавить оппозицию. Несмотря на постоянные фальсификации выборов, Грузия оставалась сравнительно демократической страной.

Во внешней политике Грузия при Шеварднадзе придерживалась типичной для большинства постсоветских стран политики «качелей»: стараясь сохранять терпимые отношения с Москвой, она в то же время играла на противоречиях между Россией и Западом. Со временем, однако, грузинские «качели» отклонялись все дальше на запад. Грузия не могла обойтись без западной помощи, составлявшей значительную часть государственного бюджета. Вступив при Шеварднадзе с опозданием в СНГ, Тбилиси предпринимал все возможные меры, чтобы избавиться от односторонней экономической, энергетической, транспортной и политической зависимости от России, компенсировать недостатки своего геополитического положения.

Грузия с энтузиазмом поддержала строительство нефтепроводов Баку – Супса и Баку – Тбилиси – Джейхан в обход России, что вызвало в Москве явное неудовольствие. Постоянным и все большим раздражителем в двусторонних отношениях оставалась политика Кремля по отношению к Абхазии и Южной Осетии. С одной стороны, поддерживая суверенитет и территориальную целостность Грузии, Россия сыграла важнейшую роль в прекращении огня и выполняла посреднические функции между сторонами. С другой, она прямо или косвенно оказывала непризнанным республикам экономическую поддержку. Грузинское руководство повело линию на вытеснение российских миротворцев и замещение их «международными» (т. е. западными) силами.

Вскоре после начала второй чеченской войны Россия обвинила Грузию в помощи чеченским сепаратистам. Действительно, расположенные вблизи границы с Чечней на территории Грузии чеченские аулы в Кистинском ущелье использовались боевиками как перевалочная база, через которую они получали жизненно важную для них внешнюю поддержку, там формировались и отдыхали чеченские отряды. Раненые боевики лечились в тбилисских больницах. Россия потребовала ликвидировать базы в Кистинском ущелье, пропустить через территорию Грузии подразделения своих пограничников, чтобы блокировать Чечню, и предложила совместно охранять чеченский участок границы. Тбилиси пропустить российских военнослужащих отказался, сославшись на нежелание быть еще глубже вовлеченным в кавказские конфликты, и в свою очередь, обвинил Москву в бомбардировках и обстрелах грузинской территории.

Шеварднадзе заявил о том, что Грузия скоро «громко постучится в двери НАТО». Укреплялось военно-техническое сотрудничество между Грузией и США, которые бесплатно предоставили ей подержанную военную технику. Под предлогом борьбы с международным терроризмом после террористических актов в США, в Грузии появились американские военные инструкторы. В ответ Москва ввела в 2000 г. визовый режим, что явилось для Грузии чувствительным ударом.

После парламентских выборов в ноябре 2003 г. было объявлено, что проправительственный блок, получив чуть более 20 % голосов, одержал победу. Еще около 18 % набрала партия, контролируемая «хозяином» Аджарии Абашидзе, склонным тогда к сотрудничеству с режимом. Остальные оппозиционные партии получили более половины мест, чего, однако, было недостаточно для формирования большинства. Радикальная оппозиция – партия, возглавляемая бывшим министром юстиции, молодым юристом Михаилом Саакашвили, получившим образование в США, и партия спикера парламента, бывшего преподавателя Тбилисского университета Нино Бурджанадзе, по официальным данным, завоевали вместе 27 % голосов. Саакашвили вел предвыборную кампанию в резко критическом тоне, обвиняя Шеварднадзе в том, что он «украл все, что только можно было украсть». Радикалы не признали результаты выборов, обвинили правящий режим в фальсификациях, вывели на площади Тбилиси многотысячные толпы своих сторонников, число которых все прибывало, и потребовали отставки Шеварднадзе. Оппозицию открыто поддержали США.

Правительство стало стягивать в столицу полицию и войска. Абашидзе выступил против оппозиции и заявил о введении в Аджарии чрезвычайного положения и закрытии границы с Грузией. Возникла реальная опасность новой гражданской войны. У Шеварднадзе не было верной ему и сильной армии и спецслужб. Силы порядка начали переходить на сторону манифестантов. Толпа стала захватывать государственные учреждения. В этот решающий момент в Тбилиси прибыл министр иностранных дел России Игорь Иванов, уроженец Тбилиси, который обратился к манифестантам на грузинском языке. Ему удалось стать посредником в переговорах правительства и оппозиции и уговорить Шеварднадзе уйти в отставку под гарантии неприкосновенности для него лично и его семьи.

Оппозиция объявила о проведении новых парламентских и президентских выборов, на которых с подавляющим перевесом победил Саакашвили. События ноября 2003 г. в Грузии назвали «революцией роз». Причины ее успеха многообразны. Оппозицию финансировали и консультировали западные фонды, США и другие западные страны оказали ей весомую моральную и политическую поддержку. Сказалась слабость режима Шеварднадзе. И Запад, и Россия хотели восстановления стабильного и дееспособного грузинского государства. Но, безусловно, огромную роль сыграл и всеобщий протест против прогнившего кланово-коррупционного режима, страстная вера самых широких слоев населения в возможность очистить страну от коррупции, построить современное правовое государство. Именно поэтому правящий режим пал столь быстро и бескровно.

Одним из главных предвыборных обещаний Саакашвили было быстрое восстановление целостности страны. Поначалу обстановка складывалась для него благоприятно. Когда колонны сторонников Саакашвили двинулись на Батуми и возникла реальная возможность, что многие жители Аджарии, уставшие от многолетнего господства клана Абашидзе, встанут на сторону молодого президента, глава Аджарии под нажимом России счел за благо бежать на российском самолете в Москву. Во время своего первого визита в Кремль Саакашвили надеялся быстро договориться с российскими руководителями о решении проблемы Абхазии и Южной Осетии. Однако Россия не могла просто «сдать» ему эти непризнанные республики на грузинских условиях, без каких-либо гарантий – хотя бы потому, что в отличие от Аджарии, их судьба напрямую связана с обстановкой на Северном Кавказе.

Таким образом, после «революции роз» руководство Грузии стало видеть в России врага – главное препятствие на пути интеграции страны. Саакашвили подтвердил объявленный еще Шеварднадзе курс на вступление в НАТО. Грузинские власти требовали скорейшего закрытия российских военных баз в Грузии (включая расположенную в Абхазии базу в Гудауте) и чинили препятствия их нормальной деятельности. В итоге трудных переговоров было достигнуто соглашение о выводе российских частей с территории Грузии до конца 2008 г. В 2004 г. грузинские власти инспирировали возобновление огня в зоне югоосетинского конфликта. На территорию автономии были введены грузинский спецназ и тяжелая бронетехника. Новую вспышку насилия удалось прекратить с большим трудом.

Москву все больше раздражала ярко выраженная прозападная и проамериканская политика, резкая, воинственная, а порой и просто провокационная и оскорбительная антироссийская риторика Саакашвили, попытки «выдавить» Россию из Грузии и всего Закавказья. В политике Саакашвили Москва увидела угрозу национальной безопасности и ввиду возможного вступления Грузии в НАТО, и из-за попыток силового решения югоосетинской проблемы, которые могли дестабилизировать обстановку в Северной Осетии и на всем Северном Кавказе.

В 2006 г. в российско-грузинских отношениях наступил кризис. Весной Тбилиси вновь обострил ситуацию вокруг Южной Осетии. В ответ Москва прибегла к политике санкций. Как и в случае с Молдовой, был запрещен ввоз в Россию грузинского вина и минеральной воды, «поскольку в них были найдены следы вредных для здоровья веществ». Осенью 2006 г. грузинский парламент принял постановление о замене российских миротворческих сил в зонах абхазского и югоосетинского конфликтов международными. Грузия отозвала свое согласие на вступление России в ВТО (для которого, как известно, требуется консенсус всех членов этой организации). Грузинское руководство требовало от российской стороны выполнить договоренности 2004 г. о легализации таможенно-пропускных пунктов на абхазском и югоосетинском участках грузино-российской границы. Затем в Тбилиси были арестованы по обвинению в шпионаже и подготовке террористических актов четыре российских офицера. На официальном сайте МВД Грузии были помещены расшифровки телефонных разговоров российских военных со своими грузинскими агентами и видеоматериалы встреч между ними.

Хотя офицеры под давлением западных стран, не заинтересованных в новом конфликте, были вскоре освобождены, Москва ответила беспрецедентно жесткими мерами. Началась эвакуация российских граждан из Грузии, был отозван посол и созван Совет Безопасности ООН, прервано сообщение между двумя странами и прекращена выдача виз гражданам Грузии, частично возобновившаяся лишь в середине 2007 г. Были приняты также меры против грузинского бизнеса в России и грузин, работающих и проживающих в стране. Сотни грузинских граждан были высланы из России за нарушение правил регистрации. Опергруппы посетили десятки ресторанов, кафе и магазинов, игорных заведений и даже грузинский культурный центр на Старом Арбате. В школах милиция собирала информация о грузинских детях, планируя через них выйти на их родителей и проверить наличие регистрации, уплату налогов и соблюдение трудового российского законодательства.

Блокада Грузии не принесла России дивидендов. От репрессивных мер пострадало много рядовых граждан: ведь в России работают сотни тысяч грузин, семьи которых остались на родине. Эти меры сплотили грузинскую нацию перед лицом «внешней угрозы», чего и добивался Саакашвили, сохранивший в своей стране довольно высокую популярность. Был нанесен ущерб образу России за рубежом и ее авторитету среди всех выходцев из Закавказья. Россия продолжала утрачивать привлекательность для стран бывшего СССР, ужесточая с ними экономические отношения.

Во внутренней политике Саакашвили начинал с решительной чистки государственного аппарата. На ключевые посты пришли молодые и часто неопытные люди, получившие образование в западных странах. Они пытались вести решительную борьбу с коррупцией, иногда парадоксальными методами. Так, уличенным в ней чиновникам предлагалось сохранить свободу при условии уплаты ими своего рода выкупа в государственный бюджет. Однако искоренить эту общую для стран СНГ беду так и не удалось, хотя уровень коррумпированности и снизился довольно существенно.

При Саакашвили были усилены полномочия президента, многие представители оппозиции (в первую очередь, пророссийской) были вытеснены из общественной жизни или даже арестованы. После гибели соратника президента, премьер-министра З. Жвания, причины которой так и не были до конца выяснены, Саакашвили стал полновластным лидером страны. Его команда, включая российского бизнесмена Каху Бендукидзе, приглашенного на пост министра экономики для проведения реформ, приступила к решительным действиям. Грузии удалось добиться в 2004–2006 гг. высоких темпов экономического роста – в среднем около 9 % в год. Тем не менее, Грузия оставалась бедной страной и продолжала отставать от своих соседей по Южному Кавказу – Азербайджана и Армении. Вместе с Молдовой она занимала последнее место в СНГ по степени восстановления советского уровня производства (в 2005 г. – всего чуть более 40 % от показателей 1989 г. и около 70 % от 1991 г.).

6.2.7. Конфликт в Южной Осетии

После распада СССР власти Южной Осетии провели в январе 1992 г. референдум, на котором более 90 % принявших участие в голосовании высказалось за присоединение к Российской Федерации. Он проходил с процедурными нарушениями, и грузинское население бойкотировало его. В сложных политических условиях того времени этот референдум вызвал у российской стороны негативную реакцию.

Южная Осетия отказывалась вступить в переговоры до снятия блокады и вывода грузинских формирований. С середины апреля 1992 г., по окончании борьбы в Менгрелии со сторонниками Гамсахурдиа, получив часть тяжелого вооружения бывшего Закавказского военного округа, грузинская сторона начала регулярные ракетно-артиллерийские обстрелы столицы Южной Осетии – Цхинвала.

События в Южной Осетии напрямую затрагивали интересы России. Общественные движения Северной Осетии и других северокавказских республик с самого начала поддержали осетинскую сторону. Северная Осетия перекрыла газопровод, по которому российский газ поступал в Грузию. Добровольцы из Северной Осетии сражались в южноосетинских отрядах. Конфедерация горских народов Кавказа сформировала отдельный батальон, который, однако, не был пропущен через перевал. После начала конфликта в Северную Осетию прибыло не менее 40 тыс. беженцев из бывшей ЮОАО и других районов Грузии. Некоторые эксперты оценивают их число даже в 100 тыс. (всего в Грузинской ССР проживало 160 тыс. осетин). Массовый приток беженцев сильно осложнил социально-экономическую ситуацию в Северной Осетии и способствовал там радикализации национального сознания.

Как раз в то время воодушевленное принятым Верховным Советом СССР в апреле 1991 г. законом о реабилитации репрессированных народов ингушское национальное движение требовало восстановления прежних границ с Северной Осетией (после ликвидации Сталиным Чечено-Ингушской АССР Осетии был передан ряд пограничных с ней районов Ингушетии). Беженцы стали основой формирований, готовых с оружием в руках отстаивать спорные земли. Кровавый осетино-ингушский конфликт 31 октября – 4 ноября 1992 г., остановленный Российской армией, породил не менее 40 тыс. беженцев – в основном ингушей, изгнанных из Пригородного района. Многие их дома до сих пор заняты выходцами из Южной Осетии. Таким образом, грузино-осетинский конфликт грозил дестабилизировать обстановку на всем Северном Кавказе. В свою очередь, из бывшей ЮОАО выехало около 10 тыс. грузин.

Российская сторона требовала от Грузии прекратить кровопролитие. 22 июня 1992 г. Ельцин и новый президент Грузии Шеварднадзе подписали так называемые Дагомысские соглашения, предусматривавшие прекращение огня, создание органа для урегулирования конфликта – Смешанной контрольной комиссии и ввод в район конфликта совместных российско-грузинско-осетинских миротворческих сил.

В течение нескольких лет в Южной Осетии было сравнительно спокойно, хотя экономика ее оставалась в тяжелом состоянии. В условиях сложных двусторонних отношений между Россией и Грузией транспортная артерия Цхинвал-Владикавказ обеспечивала товарообмен между ними, значительную часть которого составляла «серая» торговля или просто контрабанда. Именно через Цхинвал в Северную Осетию в 1990-х гг. шел контрабандный спирт, на котором поднялось мощное полуподпольное производство водки (доля республики в общероссийском производстве ликерно-водочных изделий возросла с 1,4 % в 1990 г. до 7,1 % в 2003-м). На Эргнетском оптово-розничном рынке около Цхинвала, известном всей Грузии, во многом держалось хозяйство Южной Осетии.

После введения в 2000 г. Россией визового режима с Грузией, обвиненной в нежелании сотрудничать в борьбе с чеченскими сепаратистами, жители Южной Осетии и Абхазии сохранили возможность свободно въезжать на российскую территорию. Более того, вскоре российские паспорта были выданы большинству населения Южной Осетии. Это вызвало резкие протесты Грузии. При этом в течение долгого времени для грузинской стороны не существовало самого понятия «Южная Осетия»: ее именовали Цхинвальским районом или Самачабло (землей князей Мачабели).

Администрация Саакашвили, нарушая в 2004 г. Дагомысские соглашения, ввела в зону конфликта войска, а ее представители прямо заявляли о намерении решить вопрос силой. Грузия стремится заменить российские миротворческие подразделения в Южной Осетии международными силами.

В августе 2004 г. начались обстрелы Цхинвала и появились новые жертвы среди мирных жителей. Ход боевых столкновений между грузинскими и осетинскими силами диктовался особенностями географии и расселения, ставящими Южную Осетию в невыгодное положение по сравнению с другими самопровозглашенными республиками. Осетинские села чередуются с грузинскими, причем центр республики Цхинвал отрезан от Северной Осетии так называемым Лиахвинским коридором, в котором проживает грузинское население. Со временем обе стороны построили рокадные дороги, соединяющие, с одной стороны, Цхинвал с Северной Осетией, а с другой – город Гори с Лиахвинским коридором, и бои развернулись за контроль над этой дорогой и высотами над Цхинвалом. В конце концов, при посредничестве России удалось достичь соглашения о прекращении огня и разведении войск.

Однако в конце 2005 – начале 2006 г. вновь резко возросло число инцидентов между грузинской и осетинской сторонами с применением оружия. Ситуация обострилась в связи с общим кризисом в отношениях между Россией и Грузией и прекращением российской стороной выдачи виз грузинским гражданам. В Тбилиси остро восприняли неоднократные заявления Президента Путина о недопустимости двойных стандартов: предоставление полной независимости Косово при поддержке западных стран будет означать возможность признания самопровозглашенных республик на территории бывшего СССР, в том числе Южной Осетии. В итоге Южная Осетия опять превратилась в «осажденную крепость».

На этом фоне 12 ноября 2006 г. там состоялись президентские выборы и референдум по определению статуса республики. Результаты голосования подтвердили курс на самоопределение. Переизбранный президентом Э. Кокойты, не имевший реальных соперников, обратился в Конституционный суд РФ с просьбой признать Южную Осетию частью России. Аргументами послужило ее включение в состав Российской Империи еще в 1774 г. (т. е. раньше Грузии, включенной в Империю в 1801 г.) и отсутствие международно-правовых документов, закрепляющих ее выход из Российского государства; кроме того, 95 % жителей Южной Осетии являются гражданами России. Итоги голосования не были признаны ни Грузией, ни международным сообществом. Более того, Грузия изменила тактику: от непризнания существования Южной Осетии вообще она перешла к организации параллельного голосования в грузинских селах и среди беженцев, живущих в других регионах. Как и следовало ожидать, почти все участники этого голосования высказались за то, чтобы Южная Осетия осталась в составе Грузии. Таким путем Грузия создала своё «законное» правительство Южной Осетии.

6.2.8. Абхазия

После провозглашения независимости Грузии тбилисское руководство во главе с президентом Гамсахурдиа взяло курс на строительство унитарного государства. В ответ на возвращение к грузинской конституции 1921 г. абхазская сторона объявила о восстановлении своей Конституции 1925 г., объявлявшей Абхазию республикой в составе СССР и не предусматривавшей ее автономии в составе Грузии. В Абхазии был разработан проект договора с Грузией, нацеленный на создание федеративного государства. Однако 14 августа 1992 г. под предлогом защиты железной дороги грузинские войска и добровольцы вошли в Абхазию и заняли ее столицу – Сухум (по-грузински – Сухуми). Началась война, в которой на стороне Абхазии в составе добровольческих сил участвовали кабардинцы, адыгейцы, черкесы, абазины, чеченцы, армяне, русские казаки. В сентябре 1993 г. очень кровопролитные военные действия, сопровождавшиеся тяжкими насилиями над мирным населением (грузин – над абхазами, абхазов над грузинами), закончились взятием Сухума абхазами и победой Абхазии.

Позиция России в грузино-абхазском конфликте была двусмысленной и противоречивой. С одной стороны, официально Россия признавала территориальную целостность Грузии. Россия выступала посредником в переговорах между сторонами, выдвигала миротворческие инициативы. В 1994 г. в пограничье между Абхазией и Грузией по просьбе обеих сторон был введен российский миротворческий контингент, который сыграл значительную роль в предотвращении вооруженного противостояния и вскоре получил мандат СНГ. Россия пыталась неоднократно оказывать давление на Сухум, требуя от него уступок в переговорном процессе, вводила блокадные санкции.

В то же время несомненно, что дислокация на территории Абхазии российской военной базы в Гудаутах, батальона ВДВ в Сухуми и другие военные объекты сыграли значительную роль в ходе конфликта. Грузинская сторона и зарубежные эксперты, отмечая участие в боях тяжелой техники (по версии абхазов, «трофейной») и самолетов «без опознавательных знаков», считают, что победа абхазов была бы невозможна без прямой поддержки российских вооруженных сил. Позже Россия выдала примерно 70 % жителей Абхазии свои паспорта, восстановила железнодорожное сообщение с Сухумом. В Абхазии обращается российский рубль, выплачиваются российские пенсии. Без экономических связей с Россией (торговля, прием отдыхающих, переводы мигрантов) Абхазия вряд ли смогла бы выжить. В 2004 г. Москва попыталась воздействовать на исход президентских выборов в Абхазии, оказывая неприкрытый нажим на избирателей. Однако исход выборов оказался не в пользу поддерживаемого ей кандидата, хотя и был им оспорен. В Абхазии разразился многомесячный острый политический кризис, который пришлось урегулировать России. В итоге президентом был провозглашен представитель оппозиции С. Багапш, назначивший своего бывшего соперника Р. Хаджимбу премьер-министром. Все это вызывает резкие протесты Грузии.

Официальная грузинская позиция трактует войну 1992–1993 гг. и последующие события как справедливую борьбу за территориальную целостность страны с абхазскими сепаратистами, против аннексии и оккупации части ее исконной территории. Позже появилась и интерпретация как борьбы с «агрессией международного терроризма против суверенного государства». Предлагаемые Тбилиси решения сводятся к уточнению правового статуса Абхазской автономии, а возможность создания федеративного государства отвергается.

Основа позиции Абхазии – равносубъектность отношений с Грузией: для абхазов речь шла о переговорах двух самостоятельных и независимых государств. Соответственно, обсуждая возможность общего государственного образования, абхазская сторона отказывалась полностью передавать Грузии какие-либо полномочия, соглашаясь лишь на совместные компетенции в строго ограниченных областях (оборона, финансы и др.). «Широкие права автономии», которые обещает Тбилиси, по мнению абхазской стороны, будут неизбежно выхолощены. Абхазия требует от Грузии признать ответственность за развязывание войны 1992–1993 гг. Поначалу Сухум, ссылаясь на итоги всенародного голосования, выступал за включение Абхазии в состав Российской Федерации. Ныне абхазское руководство считает, что после принятия конституции независимого государства статус республики не может быть более предметом обсуждения.

Одна из главных проблем урегулирования абхазско-грузинского конфликта – грузинские беженцы, покинувшие свои дома в Абхазии в ходе конфликта. Их число оценивается не менее чем в 200 тыс. Большая часть этих людей жила на территории пограничного с Грузией бывшего Гальского района, где грузины составляли около 90 % населения. Лиссабонский саммит ОБСЕ обвинил Абхазию в «этнических чистках населения». Значительная часть беженцев обосновалась в районе Тбилиси, около 50 тыс. – в России. Беженцы стали весомым фактором экономической и политической жизни Грузии. Их сложное положение послужило основанием для международной гуманитарной помощи, в наиболее тяжелые годы составлявшей в разных формах до двух третей бюджета Грузии. Беженцы – носители наиболее радикальных взглядов на урегулирование в Абхазии.

Абхазская сторона формально не возражает против их возвращения. Однако она настаивает на своем праве подвергнуть их фильтрации, чтобы не допустить въезда лиц, причастных к насилию в 1992–1993 гг. Следовательно, по мнению абхазов, этот процесс должен быть постепенным. Фактически он давно застопорился, хотя, по разным оценкам, от 55 тыс. до 60 тыс. беженцев вернулось в Гальский район. Сухумские власти увязывают возвращение беженцев с общим политическим урегулированием, тогда как Тбилиси полагает эту проблему самостоятельной. Грузинская сторона обвиняет абхазов в нежелании принять беженцев, так как их полное возвращение восстановило бы грузинское большинство в населении Абхазии. В то же время Тбилиси, в свою очередь, рассматривает возвращение беженцев как социально-этническую основу восстановления юрисдикции Грузии над Абхазией. В Тбилиси также считают, что без участия грузин, проживавших до войны 1992–1993 гг. в Абхазии, никакие народные волеизъявления, организованные абхазским руководством, в том числе и референдум о независимости, не являются легитимными.

Обстановка в нынешнем Гальском районе, в котором преобладает грузинское (мегрельское) население, – самая неспокойная в Абхазии. Подавляющее большинство избирателей-мегрелов на президентских выборах 2004 г. проголосовало за нынешнего президента С. Багапша, который недавно провозгласил «новую восточную политику». Ее цель – социально-экономическая и политическая интеграция мегрельского населения. Реализация этой инициативы может способствовать прорыву международной изоляции Абхазии.

После прихода к власти в Тбилиси М. Саакашвили, считающего своей главной целью восстановление территориальной целостности страны, обстановка вокруг Абхазии обострилась. Грузия концентрирует вооруженные силы на границе с Абхазией и вопреки договоренностям, ввела их в населенную сванами верхнюю часть Кодорского ущелья, разместив там «правительство Абхазии в изгнании», состоящее из беженцев и ранее находившееся в Тбилиси.

6.2.9. Азербайджан

Азербайджан – самая крупная по численности населения (в 2005 г. – 8,4 млн чел.) страна Закавказья.

В переходный период внутриполитическую и экономическую ситуацию в Азербайджане сильно отягчала проблема Нагорного Карабаха. Серия поражений в карабахской войне совпала с распадом СССР, кризисом власти и экономической разрухой. Националистическая оппозиция, объединившаяся в Народный фронт, устраивала в Баку грандиозные манифестации. В итоге последний коммунистический руководитель Азербайджана Аяз Муталибов был свергнут и к власти пришел протурецки настроенный лидер Народного фронта А. Эльчибей. Система государственного управления распадалась на глазах, реальная власть переходила к лидерам полукриминальных кланов и полевым командирам. Начались волнения среди национальных меньшинств – лезгин, разделенных государственной границей между Азербайджаном и российским Дагестаном, и талышей. Азербайджан превратился в страну массовой эмиграции: люди бежали от нищеты – в основном в Россию.

Один из полевых командиров, С. Гусейнов, поднял вооруженный мятеж против руководства Народного фронта. Эльчибей бежал из Баку. В этой ситуации к власти был призван бывший первый секретарь ЦК КП Азербайджана (1969–1982), а затем член Политбюро ЦК КПСС и первый заместитель Председателя Совета Министров СССР (1982–1987) Гейдар Алиев, который к тому времени возглавлял администрацию на своей родине, в бывшей Нахичеванской АССР. Позже Г. Алиев был избран президентом и уже через год избавился от назначенного премьер-министром С. Гусейнова, обвиненного в подготовке нового путча. Алиев пользовался в Азербайджане большим авторитетом, прекрасно знал его проблемы и обладал разветвленными связями в элите. Он сумел постепенно восстановить государственное управление.

Его успех объяснялся тремя причинами. Во-первых, понимая, что в условиях продолжавшихся военных действий в Нагорном Карабахе выйти из экономического кризиса невозможно, Г. Алиев пошел на компромисс с армянской стороной и заключил соглашение о прекращении огня. Это было тяжелое решение, так как страна потеряла одну пятую территории, и около миллиона азербайджанцев стали беженцами. Многие в Азербайджане хотели продолжения войны.

Во-вторых, Алиев пошел на заключение с западными крупными нефтяными монополиями кабальных, на первый взгляд, соглашений. Добыча нефти, основного богатства Азербайджана, на старых скважинах еще с советского времени непрерывно падала, а для освоения новых глубоководных морских месторождений у Азербайджана не было ни средств, ни технологий. Поэтому иного выхода не оставалось. Западные компании вложили крупные средства и создали необходимую инфраструктуру, построили экспортные нефтепроводы – сначала от Баку от грузинского порта Супса близ Батуми, а затем грандиозный нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан (Турция). Азербайджанская государственная нефтяная компания получила за допуск иностранных инвесторов к новым месторождениям на льготных условиях, без всяких пошлин, всего 10 % добываемой нефти, но и этого на первых порах хватило, чтобы с началом эксплуатации новых буровых платформ в 2001 г. дать национальной экономике мощный импульс.

Развитие нефтедобычи означало не только появление новых рабочих мест, но и позволило национальным компаниям накопить опыт партнерства с передовыми западными фирмами, ускорить создание современной рыночной инфраструктуры, соответствующей самым высоким стандартам. Более поздние соглашения о разведке и добыче нефти были заключены уже на гораздо более благоприятных для Азербайджана условиях.

В-третьих, доходы от экспорта нефти были направлены не на потребление узких групп элиты, а для пополнения специального фонда, используемого в целях экономического развития.

В-четвертых, Гейдар Алиев сразу же отказался от националистической идеологии пантюркизма, исповедуемой Эльчибеем, и взял курс на построение сильного государства, которое могло бы отстаивать национальные интересы на основе более сбалансированных отношений с внешним миром, в том числе с Россией. После смерти Г. Алиева в 2003 г. к власти пришел его сын Ильхам, которого отец готовил на пост президента. После того, как Алиев-младший сумел предотвратить победу оппозиции на парламентских выборах 2005 г., для чего ему пришлось арестовать соратников отца, его стали воспринимать как самостоятельного сильного правителя.

В последние годы, с быстрым ростом добычи нефти (в 2005 г. – 22 млн т), Азербайджан не только вышел по темпам роста ВНП на первое место в послесоветском пространстве, но и стал одной из самых быстроразвивающихся стран в мире. В 2005 г. его ВНП вырос на 24 %. В нефтяную промышленность вложено уже свыше 15 миллиардов долларов иностранных капиталовложений. Только за три года (2003–2005) создано более 170 тыс. новых рабочих мест. Резко ускорилось строительство жилья, новых дорог, другой инфраструктуры. В 2005 г. ВВП на 15 % превысил уровень 1991 г. (на минимальной отметке в 1995 г. он составлял от него всего около 40 %).

Вместе с тем, социально-экономическое положение в стране все еще остается сложным. Доля населения, живущего ниже порога бедности, составляла в 2005 г. около 29 %. Велики социальные контрасты между столичным регионом и периферией. Число безработных оценивается независимыми экспертами в 1 млн, и для многих из них единственным способом прокормить семью остается эмиграция. До сих пор не обустроены многие беженцы из Армении и Карабаха.

Отношения между Азербайджаном и Россией развивались по принципу «качелей»: благоприятные периоды сменялись периодами взаимного недовольства и скрытых конфликтов. Азербайджан стал одним из членов группировки ГУАМ, созданной для противодействия попыткам России установить свою гегемонию на послесоветском пространстве. Азербайджан заинтересован в стабильных отношениях с Россией и не шел с ней на открытую конфронтацию – хотя бы потому, что там проживает около 1 млн азербайджанских трудовых мигрантов. В Азербайджане никогда не закрывались русские школы и даже принимались некоторые меры для поддержания позиций русского языка и культуры – отчасти для создания противовеса попыткам Турции слишком плотно опекать родственную страну. Президент И. Алиев заявил о возможности ввода российских миротворцев в район Нагорного Карабаха.

В то же время Азербайджан демонстрировал лояльность и Западу, в первую очередь США. Руководители страны при поддержке Запада преуспели в реализации поставленной ими задачи ослабить монополию России на доступ в Закавказье, к его нефтяным богатствам. Новые экспортные нефтепроводы построены в обход России.

Равно США и Россия заинтересованы в стабилизации обстановки в Азербайджане и закрывают глаза на нарушение демократических принципов, использование силовых методов при подавлении оппозиции. Опираясь на дружеские отношения с США, Азербайджан стремится побудить Вашингтон оказать давление на Армению и заставить ее принять планы предоставления Нагорному Карабаху «самой широкой автономии, но в рамках азербайджанского государства». В свою очередь, США заинтересованы не только в закавказской нефти и контроле над безопасностью всего Южного Кавказа. Для них чувствительны отношения Азербайджана с Ираном: в Баку время от времени раздаются призывы объединиться с «Южным Азербайджаном» (численность азербайджанцев в Иране оценивается в 30 млн).

Из-за пророссийской позиции Армении Азербайджан не участвует в ОДКБ и активно сотрудничает с НАТО, хотя в отличие от Грузии, никогда не заявлял о намерении вступить в эту организацию. В конце 2006 г. российские власти хотели вовлечь Азербайджан в антигрузинскую коалицию, но президент И. Алиев отверг открытый политический нажим Кремля. Москва попыталась в 4 раза поднять цену на свой газ, экспортируемый в Грузию, и обратилась к Азербайджану, также поставляющему газ в Тбилиси, с просьбой сделать то же самое. Когда Азербайджан отказался, Россия резко увеличила цену на газ уже для самого Азербайджана. Но И. Алиев отказался покупать российский газ по новой цене и в свою очередь заявил об остановке трансляции на Азербайджан центральных российских телеканалов «в связи с необходимостью стимулировать национальное телевидение» и о прекращении прокачки нефти по нефтепроводу Баку-Новороссийск. Но при этом в Баку дали понять, что эти решения могут быть пересмотрены.

6.2.10. Армения

Для Армении переходный период был особенно драматичным. Армения оказалась в глубокой изоляции. С Азербайджаном она фактически находилась в состоянии войны, а отношения с Турцией оставались традиционно сложными. В результате карабахского конфликта сначала было прервано железнодорожное сообщение с внешним миром через Баку, а затем и через Абхазию.

Ситуацию усугубил экономический кризис, еще более тяжкий, чем в большинстве других регионов бывшего СССР. На экономике республики, лишенной значительных природных ресурсов и источников энергии, распад СССР и разрушение старых хозяйственных связей сказалось очень тяжело. В советское время Армения специализировалась на высокотехнологичных отраслях, работая в тесной кооперации с партнерами в других регионах Советского Союза. Поэтому большинство предприятий закрылось, сотни тысяч людей остались без работы. К тому же в годы перестройки по требованию общественности была закрыта Армянская АЭС, на которую приходилась значительная часть потребляемой электроэнергии: как и в других советских республиках, национальное движение в Армении было связано с протестом против разрушения природной среды, вызванной советским способом хозяйствования. После аварии на Чернобыльской АЭС и землетрясения в Спитаке люди опасались риска новой техногенной катастрофы. В результате миллион жителей Еревана и другие города Армении пережили несколько зим без света, тепла и воды. Беспримерные тяготы воспринимались тем более болезненно, что Армения была одной из наиболее богатых союзных республик. Началось массовое бегство из страны – в Россию и на Запад, туда, где сложились влиятельные общины армянской диаспоры. В итоге за полтора десятилетия после распада СССР Армения потеряла как минимум около четверти населения (а по некоторым оценкам, до половины) – вместо 4 млн жителей в ней сейчас официально насчитывается всего 3,2 млн, а по оценкам экспертов – всего 1 млн 800 тыс.

Политическая ситуация в стране отличалась нестабильностью. Вскоре после крушения СССР президентом Армении стал лидер «Народного фронта» (национального движения), профессор-гуманитарий Левон Тер-Петросян. В его окружение входили в основном деятели Армянского общенационального движения (АОД) и комитета «Карабах», бывшие полевые командиры, сплотившиеся в кланы, извлекавшие прибыль из своего положения во власти. По мере нарастания трудностей президент утрачивал популярность. Полагают, что его переизбрание в 1996 г. стало возможным только благодаря фальсификациям итогов голосования. Через два года Тер-Петросян был вынужден оставить свой пост под давлением окружения, обвинившего его в намерении вернуть Азербайджану часть захваченных во время карабахской войны территорий.

Страну возглавил Роберт Кочарян, бывший президент непризнанной Нагорно-Карабахской республики. В качестве его главного политического соперника быстро выдвинулся последний коммунистический правитель Армении Карен Демирчян, с именем которого связывался период благополучия. После победы на выборах Демирчян стал спикером парламента. Его позиции усилились в результате заключения союза с влиятельным политиком Вазгеном Саркисяном – одним из руководителей борьбы за Нагорный Карабах, занявшим пост премьер-министра. Но вскоре произошла трагедия: 27 октября 1999 г. группа террористов ворвалась в здание парламента и расстреляла на глазах у телезрителей руководителей парламента и правительства, в том числе Демирчяна и Саркисяна. Этот террористический акт привел к усилению позиций Кочаряна и его союзников. 5 марта 2003 г. Кочарян был переизбран президентом Армении, но противники обвиняли его в фальсификации итогов голосования. В 2004 г. против президента Кочаряна в Армении состоялись массовые митинги. Второй срок Кочаряна истекал в начале 2008 г. Бывший президент Левон Тер-Петросян жестко критиковал своего преемника за разграбление государственных средств. На митинге в октябре 2007 г. он говорил, что «три четверти доходов страны расхищается правящей кликой».

На следующий президентский срок Кочарян претендовать уже не мог и потому на президентские выборы 2008 г. выдвинул кандидатуру своего премьер-министра Сержа Саркисяна. Его главным соперником стал Левон Тер-Петросян. На выборах 19 февраля Серж Саркисян получил 53 % голосов, а Левон Тер-Петросян – 22 %. Международные наблюдатели признали выборы в целом соответствующими демократическим стандартам. Однако сторонники Тер-Петросяна объявили результаты сфальсифицированными. В центре Еревана, на Театральной площади, проспекте Месропа Маштоца стали собираться десятки тысяч людей с требованием перевыборов. Во время кульминации протеста численность демонстрантов достигала, по некоторым данным, 100 тысяч человек. Кочарян действовал жестко. Сторонники Тер-Петросяна среди видных государственных служащих, в том числе и заместитель генерального прокурора Армении, были арестованы. Оппозиционные телеканалы закрыты. Сам Тер-Петросян помещен под домашний арест и изолирован от своих сторонников. В ночь на 1 марта полиция дубинками и электрошокерами разогнала палаточный лагерь протестующих на площади Свободы. В знак протеста огромная демонстрация собралась перед посольством Франции – страны, которую армяне традиционно считают своим основным союзником на Западе. В городе начали строить баррикады. 1 марта в 10 часов вечера президент с одобрения парламента ввел в стране двадцатидневное чрезвычайное положение. Кочарян позволил полиции применять огнестрельное оружие. Появились убитые и раненые (не меньше 8 человек было убито и более 220 получили серьезные ранения). Тер-Петросян был вынужден обратиться к своим сторонникам с призывом подчиниться грубой силе и разойтись по домам во избежание большего кровопролития. Ко 2 марта ситуация в Ереване была стабилизирована.

Вследствие слабости государственных институтов относительная демократичность политической системы привела к установлению в Армении кланово-коррупционного режима, основанного на жесткой связи собственности и власти. Тем не менее, этот режим был объективно заинтересован в восстановлении системы государственного управления, преодолении эксцессов периода «романтического национализма» конца 1980-х – начала 1990-х гг., в налаживании связей с Россией как главным внешним потенциальным инвестором, рынком сбыта и источником помощи. Армении удалось не только восстановить, но превысить советский уровень ВВП (в 2005 г. – примерно 140 % к уровню 1991 г.). По этому показателю Армения во всем постсоветском пространстве уступает только Эстонии, сохраняя высокие темы роста ВВП.

Однако Армения остается бедной страной (в 2005 г. ВВП на душу населения по паритетной покупательной способности – 4660 долл.). Крупную промышленность, за исключением считаных предприятий, восстановить не удалось. Надежды на крупные инвестиции армянской диаспоры не сбылись. Страна продолжает терять население. Денежные переводы мигрантов вносят существенный вклад в платежный баланс. Процветает коррупция. Уровень жизни пока низок, особенно в провинции. Около 40 % населения живет за чертой бедности. Наметилось тревожное экономическое отставание от Азербайджана. Без решения карабахской проблемы страна не имеет значительных перспектив. Новый выборный цикл обострил борьбу за власть.

Армения – традиционный союзник России в Закавказье, сохранивший благоприятный образ в глазах общественного мнения. Весьма популярен в Армении Владимир Путин. В отличие от некоторых других постсоветских стран, там приветствуют российские инвестиции. России принадлежат ключевые позиции в топливно-энергетическом комплексе Армении. С 2003 г. перешла в доверительное управление дочерней компании РАО «ЕЭС России» вновь открытая Армянская АЭС, вырабатывающая до 40 % электроэнергии страны. В собственность РАО «ЕЭС России» переданы Севано-Разданский каскад ГЭС, Разданская ТЭС. Российско-армянскому предприятию принадлежит газотранспортная система, оно же является монопольным распределителем российского газа в республике. Характерно, что Армения – единственная страна, получившая льготную цену на газ – 110 долларов за тыс. куб. м. сразу до 2009 г. В счет погашения государственного долга Армения передала России еще несколько крупных предприятий. Российские капиталы имеются в 9 из 20 основных банков страны. В 2004 г. Внешторгбанк приобрел контрольный пакет акций Армсбербанка.

Армения поддерживает Россию в перестройке и укреплении деятельности СНГ. Важную роль в отношениях между двумя странами играет военно-техническое сотрудничество. Армения осталась единственной страной, в которой российские и армянские пограничники совместно несут охрану государственной границы. На основе межгосударственных соглашений в Армении дислоцируется российская военная база, в том числе подразделение истребителей. Россия и Армения сотрудничают в рамках ОДКБ. В 1999 г. Армения присоединилась к Объединенной системе ПВО стран СНГ.

При этом Армения стремится поддерживать стабильные отношения с западными странами, от которых получает существенную экономическую помощь, особенно с теми, в которых проживают крупные армянские общины – США, Францией. Важнейший партнер Армении – Иран, через который в условиях блокады осуществляется значительная часть внешнеторговых связей через сорокакилометровый участок общей границы в районе Мегри. Традиционно благоприятны отношения Армении со странами, пострадавшими от геноцида христианских народов и османского ига – Грецией и Кипром, рядом арабских стран – Сирией, Ливаном, Египтом, где также имеются большие армянские общины. В последнее время наметилась тенденция к репатриации в Армению зажиточных армянских семей из стран Ближнего Востока и даже из Европы и США.

6.2.11. Карабахская проблема

Нагорно-Карабахский вооруженный конфликт – первый и самый крупный по числу жертв на послесоветском пространстве (см. 5.2.9). К 1992 г. верх в карабахском конфликте взяла армянская сторона: она не только захватила азербайджанские села в самом Нагорном Карабахе и так называемый Лачинский коридор, соединивший Карабах с Арменией, но и создала вокруг него «пояс безопасности» на территориях, на которых раньше проживало азербайджанское население. Всего армянские силы оккупировали семь районов Азербайджана – около пятой части его территории, а с учетом Нагорного Карабаха – около трети. В то же время Азербайджан контролирует территории, где ранее проживало армянское население: Шаумяновский и части Мартунинского и Мардакертского районов Карабаха, а также город Арцвашен (Башкенд) – анклав на азербайджанской территории, входивший до распада СССР в состав Армянской ССР. Азербайджан покинуло около полумиллиона армянских беженцев, а Армению – почти 200 тысяч азербайджанцев. Они были изгнаны и из бывшей НКАО, где составляли к 1988 г. около четверти населения. В результате Армения и Азербайджан стали этнически однородными государствами.

С обеих сторон во время войны было совершенно много жестокостей, которые еще более отягчили отношения между армянским и азербайджанским народами. Россия сыграла решающую роль в прекращении огня между сторонами в апреле 1994 г., осуществляла миротворческие усилия, была посредником и стремилась сохранять равновесие, поддерживая в разной форме то одну, то другую сторону.

Конфликт продолжает оказывать сильное, а иногда и решающее воздействие на политическую жизнь в обеих странах. Обустройство беженцев тяжким бременем легло на их экономику. Преследование армян в Азербайджане глубоко потрясли армянское общество, а идея воссоединения с Нагорным Карабахом легла в основу современной армянской идентичности. Значительная часть политической элиты Армении – выходцы из комитета «Карабах» и Армянского общенационального движения, сыгравших ведущую роль в конфликте, а президент Армении Роберт Кочарян ранее возглавлял НКР. Бывшие президенты Азербайджана Аяз Муталибов и Абульфаз Эльчибей и первый президент Армении Левон Тер-Петросян потеряли свои посты из-за событий, связанных с карабахским конфликтом.

Переговорный процесс между Арменией и Азербайджаном продолжается при посредничестве так называемой Минской группы ОБСЕ (сопредседатели – представители России, Франции и США) уже много лет, но позиции сторон практически не сблизились. Формально Армения трактует конфликт как двусторонний (между НКР и Азербайджаном), не признает независимость НКР. Она выступает за комплексный, «пакетный» план урегулирования карабахской проблемы, включающий международно-правовое признание НКР на основе национального самоопределения народа Карабаха. Она предлагает также напрямую включить в переговорный процесс НКР. Армянская сторона опасается, что возвращение «буферных» районов вновь изолирует Карабах от внешнего мира и восстановит неблагоприятный для нее демографический баланс, тогда как обещания, касающиеся гарантий безопасности и политического статуса, выполнены не будут (конституция Азербайджана не предусматривает никаких территориальных автономий).

Позиция Азербайджана сводится к формуле «статус в обмен на территории». Баку – за поэтапный план: сначала Азербайджан требует освободить занятые армянами территории, вернуть беженцев, а уже затем решать вопрос о политическом статусе Нагорного Карабаха, причем на это отводится длительный срок (до 15 лет). При этом для азербайджанской стороны о самоопределении Карабаха не может идти и речи: президент И. Алиев заявил, что территориальная целостность Азербайджана не подлежит обсуждению «ни сегодня, ни завтра, никогда и ни при каких обстоятельствах».

Посредниками и международными экспертами предложено множество планов урегулирования, в числе которых наиболее известен план американского дипломата П. Гобла, предложившего оставить Лачинский коридор Армении в обмен на передачу в состав Азербайджана Мегринского района, что позволило бы этой стране наладить связь между основной частью территории и Нахичеванью. Армения отвергает план Гобла, полагая, что его реализация не обеспечит безопасности Нагорного Карабаха и более того, приведет к резкому ухудшению ее геополитического положения, так как лишит соседства с Ираном и усилит зависимость от Турции и Азербайджана.

Азербайджан воздерживается от угрозы применения силы для восстановления целостности страны. Стране нужны инвестиции в нефтяную промышленность и образ жертвы армянской агрессии. Там возлагают надежды на гораздо более успешное экономическое развитие Азербайджана, которое со временем может изменить и политическую ситуацию.

Что касается позиции НКР, то поначалу лидеры карабахского движения выступали за воссоединение с Арменией. Однако быстро обнаружилось, что новая перекройка политической карты Кавказа – чрезвычайно трудная и долговременная задача. В декабре 1991 г. НКР провозгласила задачу построения независимого государства, в поддержку которой практически единодушно высказались участники прошедшего тогда референдума. В декабре 2006 г. подавляющее большинство избирателей проголосовало за принятие проекта конституции НКР. Азербайджанская сторона считает итоги референдумов в НКР недействительными, поскольку в них не участвовала азербайджанская община.

Государственное строительство в НКР протекало довольно успешно. Сказалась помощь Армении и поддержка многочисленной армянской диаспоры (спюрка). НКР – более демократичное государственное образование, чем другие непризнанные республики: там действует влиятельная оппозиция, регулярно проходят конкурентные выборы. В парламенте представлено четыре партии. В отличие от Южной Осетии и Абхазии, прилегающих к российской границе, и Приднестровья, в котором преобладает русскоязычное население, политика НКР гораздо меньше привязана к России. Помимо Армении, в странах с крупными армянскими общинами действуют пять представительств НКР – в России, США, Франции, Ливане и Австралии.

Россия глубоко вовлечена в Нагорно-Карабахский конфликт вследствие как традиционных исторических связей и с Арменией, и с Азербайджаном, так и деятельности мощных армянских и азербайджанских общин в России. По переписи 2002 г., в России насчитывалось 600 тыс. азербайджанцев и более 1 млн армян.

6.2.12. Узбекистан

Узбекистан – самая крупная страна Центральной Азии (население – около 26 млн чел.), богатая минерально-сырьевыми ресурсами (золотом, ураном, цветными металлами, природным газом) и занимающая в регионе ключевое стратегическое положение. Через Узбекистан проходит экспортный газопровод из Туркмении в центральную часть бывшего СССР. Горные массивы, разделяющие север и юг Киргизии и Таджикистана, расположены так, что наикратчайший и наиболее доступный путь лежит через Узбекистан. Наконец, Узбекистану принадлежит основная часть плодородной и густонаселенной Ферганской долины, где сходятся также границы Таджикистана и Киргизии. К тому же в этих странах проживает значительное узбекское меньшинство. Поэтому ситуация в Узбекистане оказывает значительное влияние на обстановку во всей Центральной Азии.

После распада СССР в Узбекистане у власти остался первый секретарь ЦК компартии Ислам Каримов. Еще в советское время внутриполитический расклад сил в республике определялся борьбой между основными земляческими кланами – ташкентским, самаркандским, ферганским и джизакским. При этом ташкентский и самаркандский кланы были склонны объединяться против кланов, опирающихся на области Ферганской долины. Каримов – жесткий, авторитарный лидер – разгромил кланово-номенклатурную оппозицию и расставил на ведущие посты верных ему самаркандцев.

Однако главную опасность для режима представляет не номенклатура, а исламский фундаментализм, традиции которого особенно сильны в Ферганской долине. Более того, как представители элиты, стремящейся перераспределить в свою пользу руководящие должности и финансовые потоки, так и простые люди могут выразить недовольство режимом практически только в мечети, в формах исламизма.

Средства массовой информации строго контролируются государством, инакомыслие пресекается с помощью разветвленного аппарата полиции и спецслужб. Над границами страны установлен полицейский и таможенный контроль (одна из причин – вступление соседней Киргизии в ВТО). Исламизм как единственно возможная форма социального и политического протеста против светского государства ассоциируется с демократией. Однако, как показал опыт соседнего Таджикистана, приход к власти исламистов ни в малейшей степени не может привести к демократии, а напротив, означает новые репрессии и риск гражданской войны. Проблема состоит в том, что борьбу против радикального исламизма трудно отделить от подавления оппозиции.

В начале 1990-х гг. Россия, занятая своими сложными экономическими проблемами и внутриполитическими баталиями, фактически отвернулась от Центральной Азии, да в то время и мало что могла предложить странам региона. Не вызвала в Москве большого отклика и серия терактов в Ташкенте в феврале 1999 г., которую справедливо рассматривали как серьезную попытку расшатать режим. Ислам Каримов сделал в своей внешней политике ставку на клиентские отношения с Соединенными Штатами и другими западными странами. Он надеялся на западную помощь в стабилизации своей власти и попытке установить гегемонию в регионе. Не считаясь с недовольством России, Узбекистан стал одним из инициаторов создания блока ГУУАМ, направленного на противодействие Москве, и вышел из Договора о коллективной безопасности. После атаки террористов против американских городов 11 сентября 2001 г. на руку Каримову сыграла заинтересованность США в создании военных баз в Центральной Азии. Узбекистан с готовностью предоставил американцам базу в Ханабаде (рядом с Карши) и надеялся на западные инвестиции. Одним из символов прозападной ориентации стал переход страны на латиницу (впрочем, с элементами кириллицы – не на тот латинский алфавит, которым республика пользовалась в 1929–1936 гг.). Из-за этого молодежь не может читать книги даже на родном языке, изданные в советское время.

Ситуация, однако, кардинально изменилась после вооруженного выступления противников Каримова в Андижане (май 2005 г.). Восставшие захватили здание городской администрации и значительную часть города, выпустили несколько тысяч преступников из тюрем под предлогом освобождения «узников совести» и выдвинули требования об отставке президента и правительства. Выступление было жестоко подавлено правительственными войсками, жертвы среди его участников и мирных жителей исчислялись сотнями.

В западных странах события в Андижане трактовались как народное восстание против авторитарного режима, отразившее стремление масс к демократии, как очередную «цветную» революцию на постсоветском пространстве. Запад заклеймил режим Каримова как тоталитарный и антинародный. В США выражали беспокойство в связи с тем, что «антиисламская» политика Узбекистана дискредитирует их в глазах мусульман, так как там расположена американская база. Евросоюз ограничил экономическую помощь Узбекистану, наложил эмбарго на продажу оружия и запретил выдачу виз ряду узбекских официальных лиц.

Россия однозначно встала на сторону Каримова и приняла официальную узбекскую версию событий, по которой виновники кровопролития – радикальные экстремисты, ваххабиты и поддерживаемые извне террористы, не имеющие широкой опоры в Узбекистане. Существовала и третья, вероятно, наиболее близкая к реальности интерпретация событий в Андижане как реакции местной мафии на смещение Каримовым тамошнего хокима (губернатора), известного коррупционера. Далеко не беспочвенными были подозрения, что в Андижане, как и в других регионах Узбекистана, местные власти покрывали наркодельцов, переправлявших наркотики в Россию и Европу. Согласно этой точке зрения, именно коррумпированные местные кланы инспирировали выступления против режима под исламскими флагами борьбы за социальную справедливость. Не случайно для этого была выбрана Ферганская долина – сердце Центральной Азии.

Как бы то ни было, Россия кровно заинтересована в стабильности в этом регионе и в предотвращении прихода к власти исламских фундаменталистов. Идейно-политические критерии и оценки положения в Узбекистане Россией и западными странами в корне разошлись. Интересы Москвы и Ташкента, разочарованного резким охлаждением отношений с Западом, совпали. Президент Узбекистана взял решительный курс на сближение с Россией. Он заявил о выходе из ГУУАМ, присоединился к ЕврАзЭС и потребовал вывода американских баз. В ноябре 2005 г. Узбекистан и Россия заключили договор о союзнических отношениях, в котором содержатся положения о совместном отражении агрессии, возможности совместного использования военных объектов, находящихся на территории друг друга, и взаимодействии в модернизации и реформировании вооруженных сил. Однако потепление отношений с Узбекистаном почти не подкреплено российскими инвестициями и экономическими проектами.

В экономике стремление властей сохранить основы советской системы с дотациями и жестким контролем за производством и ценообразованием выразилось в наименьшей в СНГ глубине постсоветского спада производства (в худшем по экономическим показателям 1995 г. ВВП сократился по сравнению с 1991 г. только на 18 %). Узбекистану удалось поддерживать самые высокие в СНГ после Армении темпы роста ВВП, который в 2005 г. превысил уровень 1991 г. на 29 %. Узбекистан занимает второе место в мире после США по экспорту хлопка-волокна (при этом в Россию вывозится не более 19 %). В последние годы в связи с подъемом мировых цен на основные экспортные товары Узбекистана его экономический рост еще более ускорился.

Однако и таких темпов для Узбекистана недостаточно из-за бедности основной массы населения и высокой рождаемости (около 40 % жителей страны – дети и молодежь в возрасте до 18 лет). ВВП на душу населения по паритету покупательной способности (в 2005 г. – 2074 долл.) из стран СНГ ниже только в Молдавии и Таджикистане. Сохраняется высокий уровень безработицы, от которой часть людей спасается, уезжая на заработки в соседний Казахстан, где средняя зарплата втрое выше. Узбекистан остается преимущественно сельской страной, две трети жителей которой живут в аулах, а доля сельского хозяйства в ВВП больше, чем промышленности.

Государство жестко регулирует все сферы деятельности – от розничной торговли до сельского хозяйства. Построенные на государственные деньги предприятия обрабатывающей промышленности оказались неконкурентоспособными на мировом рынке. Хотя формально земля передана в собственность дехканам, государственные органы, как и в советское время, определяют, где, сколько и каких культур засеять. Они же регулируют землепользование, севооборот, решают очень важные в Центральной Азии вопросы распределения воды. Существует строгий план сдачи сельскохозяйственной продукции государству, которое устанавливает на нее цены. По-прежнему студентов и школьников в обязательном порядке направляют на несколько месяцев в поля для сбора хлопка. Естественно, это не способствует развитию инициативы. Чрезвычайно остры экологические проблемы в Приаралье, сочетающиеся с отсталостью и крайней бедностью Каракалпакии – автономной республики в составе Узбекистана на границе с Казахстаном и Туркменией.

6.2.13. Туркменистан

В Туркмении, как и в других республиках Центральной Азии, после распада Советского Союза у власти остался первый секретарь ЦК компартии Сапармурат Ниязов, находившийся на своем посту с 1985 г. Получая значительную помощь от центральных властей, республики азиатской части исторической России не желали независимости, их просто «вытолкнули» из СССР. Их экономика представляла собой на тот момент «обрубки» хозяйственного комплекса большой страны. Перспективы Туркмении представлялись более радужными: располагая запасами углеводородов мирового значения, пользующимися огромным спросом на мировом рынке (шестое место в мире по запасам природного газа), страна с населением всего в 5 млн человек могла превратиться во второй Кувейт.

После обретения независимости Ниязов сохранил и укрепил партийно-государственную машину, переименовав компартию в Демократическую партию. На этой основе он быстро превратил авторитарный режим советского типа в одну из самых отвратительных диктатур. Ему было мало 99,99 % явки и голосов, поданных за него на выборах. Присвоив себе титул «туркменбаши» («отец туркмен»), в 2002 г. Ниязов провозгласил себя пожизненным президентом. Тиран не терпел возле себя соратников, которые даже потенциально, в далекой перспективе могли бы претендовать на власть или проявляли минимальную самостоятельность. Сотни людей были брошены в застенки, в том числе по обвинению в «заговорах». Проходили постоянные чистки: только в 2002–2003 гг. было репрессировано более половины сотрудников спецслужб.

Законодательная инициатива принадлежала только президенту, и парламент (меджлис) из 50 членов собирался только для того, чтобы утвердить законы и в очередной раз наградить главу государства. Формально более важен надпарламентский орган «Халк Маслахаты» (Народный совет) из более чем 2500 членов, возглавлявшийся, разумеется, самим С. Ниязовым. В его состав входят как назначаемые, так и избираемые лица.

Культ личности не знал границ: в честь «туркменбаши» названы города, заводы, школы, больницы, улицы, а в центре Ашхабада возвели 75-метровую Арку независимости с 12-метровой золотой статуей диктатора. Вся страна была обязана изучать «гениальную» двухтомную книгу «Рухнама», которую якобы написал Ниязов, объявленную духовным кодексом туркменского народа. Тесты на знание «Рухнамы» должны были проходить не только государственные служащие и абитуриенты вузов, школьники, студенты и солдаты: даже претендентам на получение водительских прав вменялся в обязанность 16-часовой курс по изучению этого философско-поэтического откровения. В честь Ниязова и его матери переименовали месяцы года.

Своеволие и самодурство диктатора с годами росло. Диктаторский режим не нуждался в образованном населении, поэтому обязательное среднее образование было сокращено с 11 до 9 лет, а высшее образование – всего до двух лет, с обязательной последующей двухлетней производственной практикой. Одновременно резко уменьшилось число мест в вузах, а сами они стали платными. Ниязов повелел закрыть оперный театр и библиотеки, ввел запреты на рок-музыку, ношение длинных волос и золотых зубов, поскольку все это «не соответствовало туркменским национальным традициям». В целях экономии государственных средств по всей стране в 2004 г. закрыли областные и районные больницы, оставив вместо них только диагностические центры: было объявлено, что в случае необходимости пациенты могли приехать на лечение в столицу.

При этом детская смертность в Туркменистане одна из самых высоких в мире. По используемому ООН индексу человеческого развития страна, получающая огромные доходы от экспорта природных богатств, занимала в 2006 г. 105-е место в мире. По данным Всемирного банка, 58 % населения Туркменистана живет за чертой бедности. В 2005–2006 гг. в стране полностью отменили пособия по болезни и уходу за детьми, сократили зарплату учителям, а пенсионерам не выплачивали пенсии.

Всеобщая бедность не мешала Ниязову затевать грандиозные проекты, нанимая для их реализации западные фирмы: мраморные дворцы и фонтаны в центре Ашхабада, Ледовый дворец и парк развлечений «Мир туркменских сказок» и т. п. В популистских целях режим сделал бесплатными электричество, газ, воду, соль, очень дешевыми – жилье и некоторые продукты питания. Однако рабочим и служащим систематически и на многие месяцы задерживали зарплату.

Во внешней политике диктаторский режим провозгласил нейтралитет, фактически означавший самоизоляцию на основе концепции «особого пути развития туркменского народа». Туркменистан в одностороннем порядке первым ввел визовой режим со всеми странами СНГ, в том числе с Россией. В последние годы Туркменистан фактически не участвовал в работе СНГ и вел переговоры о выходе из него с сохранением статуса ассоциированного члена. Иностранные СМИ, включая российские, подвергались жесткой цензуре. За публикацию неугодных статей в своих изданиях иностранные журналисты немедленно лишались аккредитации и высылались из Туркмении.

Национальные меньшинства (не менее 300 тыс. человек, в том числе 100 тыс. русских) стали заложниками режима, поскольку получить выездные визы крайне трудно. Возможность иметь двойное гражданство, поначалу предусмотренная законодательством, была отменена. Осталась лишь одна школа с преподаванием на русском языке. Владеть жильем могли только граждане Туркменистана. Русские и другие меньшинства подверглись открытой дискриминации.

Российское руководство не сделало ни шага в защиту соотечественников, поскольку было весьма заинтересовано в сотрудничестве с режимом Ниязова в области энергетики. Почти до конца первого десятилетия XXI в. Туркменистан мог экспортировать свой газ только транзитом через Россию. «Газпром» выкупил до 2008 г. практически все объемы добычи туркменского газа. В 2003 г. Россия подписала с Туркменией контракт на поставку газа на 25 лет. Но нравственная (вернее, безнравственная) цена этих контрактов огромна и бросает тень на российскую государственную власть.

США также предпочитали не замечать грубейших нарушений прав человека в Туркменистане, поддерживая проект сооружения газопровода, по которому туркменский газ придет в Афганистан и Пакистан, лишив Россию выгод ее нынешнего монопольного покупателя.

Ниязов успешно играл на противоречиях между крупными державами, выдвигая на первый план в отношениях с ними стратегически важные экономические проекты, заслонявшие внутренние проблемы. Серьезный интерес к Туркмении есть и у Китая. В апреле 2007 г. президент Туркмении и председатель КНР договорились о постройке к 2009 г. трубопровода для поставок туркменского газа в Китай.

Развитие добычи газа и повышение цен на него позволило «туркменбаши» избежать резкого падения производства после распада СССР, хотя в итоге оно сократилось сильнее, чем в Узбекистане, России или Казахстане. В экономике не было проведено каких-либо реформ, и на государственный сектор приходится до 80 % ВВП. Экономическая стратегия Ниязова заключалась в сдерживании импорта и его замещении отечественной продукцией при наращивании экспорта энергоносителей. Однако советского уровня производства ВВП достичь не удалось: в 2005 г. он составлял лишь 80 % от уровня 1991 г. (всего 1994 долл. на душу населения по паритету покупательной способности).

В декабре 2006 г. Ниязов неожиданно умер. Эксперты сходятся во мнении, что серьезных политических изменений в Туркменистане не последует. Наследники диктатора будут вести борьбу за его миллиардные личные счета за рубежом и контроль над ресурсами газа и нефти. Социальная ситуация обостряется. Российское руководство не заинтересовано в дестабилизации страны и, скорее всего, будет поддерживать тот клан, который удержится у власти в этой обворованной своим правительством стране.

6.2.14. Казахстан

Казахстан – важнейший партнер России в СНГ. Российско-казахстанская граница – самая длинная сухопутная граница в мире, и на большой части протяженности с обеих ее сторон живет преимущественно русское население. Многонациональный Казахстан был единственной союзной республикой, в которой титульное население не составляло абсолютного большинства. Часть русского населения издавна проживала на территории современного Северного и Восточного Казахстана, много русских и украинцев прибыло в республику в годы освоения ее недр и целинных земель. По переписи 1989 г., русских и украинцев насчитывалось около 45 %, еще около 6 % составляли немцы (главным образом выселенные сюда после ликвидации Сталиным немецких поселений в европейской части России), тогда как казахов было 40 %. При этом русский являлся родным или предпочтительным языком для 70 % этнических казахов.

За годы независимости национальный состав населения сильно изменился. За 1989–1999 гг. оно уменьшилось на 1 млн 250 тыс. человек. Страну покинуло не менее 1,5 млн человек. Продолжалась развернувшаяся еще в последние годы существования СССР массовая эмиграция немцев в Германию. Сотни тысяч русских и украинцев также устремились на свою историческую родину, спасаясь от экономических трудностей и не видя возможности получить квалифицированную работу, а для детей – перспектив найти достойное место в государстве, официальной целью которого была провозглашена реализация «многовековой мечты казахского народа о собственной государственности». Дабы консолидировать государство, столица с юга из Алма-Аты (город Верный) была перенесена в конце 1990-х гг. в Центральный Казахстан в Астану (бывший Акмолинск, некоторое время – Целиноград).

Российский и советский периоды истории в независимом Казахстане стали трактовать как эпоху колониального и хищнического разграбления природных богатств и геноцида казахского народа (голод 1930-х гг.). Руководящие должности даже в регионах с преимущественно нетитульным населением стали занимать казахи: среди акимов (глав региональных администраций), министров и депутатов парламента доля казахов составила 70 %. Они же стали доминировать и среди студентов.

Рождаемость среди казахов хотя и снижалась, но оставалась существенно выше, чем среди других этнических групп. Казахстанское руководство стимулировало репатриацию казахов, проживающих в Китае, Монголии и других странах (оралманов), которых прибыло около 60 тыс. По всем этим причинам к 2005 г. доля казахов в населении увеличилась до 58 %, русских и украинцев – снизилась до 33,7 %, немцев – до 2,4 %.

Казахстан последним среди бывших советских республик провозгласил независимость. Его руководство отдавало себе отчет в глубокой зависимости экономики страны от России и других союзных республик. Экономика Казахстана, по сути, представляла собой сырьевой придаток российской, а крупные предприятия машиностроительной и большинства других отраслей обрабатывающей промышленности действовали на основе тесных кооперационных связей с российскими заводами. Даже в 1998 г. экономическая зависимость Казахстана от России была так велика, что российский финансовый крах повлек за собой сокращение ВВП республики на 2 %.

Тем не менее, Казахстан – единственная бывшая советская республика, которой удалось избежать этнических конфликтов, террористических актов, «цветных революций» и других внутриполитических потрясений. Русский язык официально употребляется наравне с казахским в государственных организациях и органах местного самоуправления. Хотя с 2007 г. намечен переход на единственный государственный казахский язык, скорее всего, переходный период казахско-русского двуязычия будет продлен, так как программы содействия овладению казахским языком представителями других групп пока малоэффективны, и многие казахи сами испытывают трудности в его использовании. Эти трудности возрастут, если будет выполнен план перевода казахского языка на латиницу. Отток мигрантов в Россию, хотя и не прекратился, но с середины 90-х гг. резко уменьшился. Этому способствовало значительное улучшение экономического положения в Казахстане.

Послесоветская история Казахстана показывает пример сочетания относительно авторитарного политического режима с весьма последовательной либеральной экономической политикой. К 2000 г. эта политика начала давать результаты. Руководству Казахстана удалось использовать такие экономические козыри, как богатство страны разведанными запасами разнообразных полезных ископаемых (нефти, угля, железной руды, руд цветных металлов и др.), развитая транспортная инфраструктура. С самого начала реформ Казахстан пошел на быструю приватизацию государственного сектора, либерализацию внешней торговли, создание благоприятного климата для инвесторов. Проводилась жесткая монетаристская политика.