Единожды солгав Кобен Харлан
– То есть?
Кори пожал плечами.
– Как вы могли не спросить ее об этом?
– Вы не понимаете, как мы работаем.
– О, еще как понимаю, – ответила Майя. – Значит, когда Клер на этой почве убили, вы заявили в полицию?
– Нет.
– И не сообщили им о том, что она расследовала?
– Я же вам сказал. Когда она умерла, я скрывался.
– Не «умерла», – поправила его Майя. – Ее сначала истязали, а потом убили.
– Я знаю. Поверьте мне, я все понимаю.
– Но не настолько, чтобы помочь разыскать ее убийцу.
– Наши источники требуют конфиденциальности.
– Но ваш источник был убит.
– Это не меняет характера наших с ней отношений.
– Забавно, – заметила Майя.
– Что именно?
– Вы так радеете за мир без секретов. И при этом не видите ничего предосудительного в том, чтобы разводить и оберегать свои собственные. А как же ваша абсолютная прозрачность?
– Это нечестно, Майя. Мы были даже не в курсе, что ее убийство имеет отношение к нам.
– Да все вы знали. Вы боялись: если выплывет, что один из ваших источников был зверски убит, это отрицательно на вас отразится. Боялись, что ее кто-то сдал, и это стоило ей жизни. А еще боялись – и возможно, до сих пор боитесь, – что сдал ее кто-то из вашей же организации.
– Нет, это не был кто-то из наших, – возразил Кори.
– Откуда вы знаете?
– Вы сами назвали нас параноиками и перестраховщиками. Я единственный, кто знал про Клер. У нас есть свои меры предосторожности. Так что никто из моей организации не мог ее сдать.
– Вы же понимаете, что люди в это не поверили бы.
– Они могли бы неверно все истолковать, это правда. – Кори потер виски.
– Они обвинили бы вас.
– Наши враги могли бы воспользоваться этим обстоятельством против нас. Другие наши источники могли бы почувствовать себя под угрозой.
– Вы действительно не понимаете? – покачала головой Майя.
– Чего я не понимаю?
– Вы сейчас занимаетесь оправданием существования секретов. Вы делаете в точности то же самое, что и все те правительства и корпорации, которые вы осуждаете.
– Это неправда.
– Правда-правда. Вы защищаете свою организацию любой ценой. Это из-за вас погибла моя сестра. И ее убийца ускользнул от правосудия, потому что вам было важнее защитить вашу организацию.
– Майя? – Его глаза недобро блеснули.
– Что?
– Не вам читать мне лекции о морали.
Что ж, это справедливое замечание. Майе удалось задеть Кори за живое, возможно даже слишком сильно. Это была ошибка. Нужно, чтобы он доверял ей.
– Так почему Беркетты платят Тому Дуглассу?
– У нас нет ни малейших соображений по этому поводу. Несколько месяцев назад мы взломали компьютер Дугласса и проверили сайты, на которые он ходил. Мы раздобыли даже список его поисковых запросов. И не нашли ни малейшей зацепки. Чем бы он ни занимался, он это не документировал. Нигде и никак.
– А спросить его самого вы не пробовали?
– Он не стал бы с нами разговаривать. А если бы вопросы ему стала задавать полиция, сослался бы на тайну отношений адвоката с клиентом. Все результаты его работы проходят через семейную юридическую фирму «Хауэлл энд Лейми».
Это была фирма Хизер Хауэлл.
– И как же нам раздобыть больше информации? – спросила Майя.
– Мы попытались к нему подкопаться, но у нас ничего не вышло, – признался Кори. – Так что я подумал, может, вы попробуете.
Глава 15
В отличие от фильмов, в детективном агентстве Тома Дугласса не было двери с рифленым стеклом, на котором было бы выгравировано его имя. Офис располагался в неприметном кирпичном здании на Нортфилд-авеню в Ливингстоне, штат Нью-Джерси. В коридоре пахло, как в стоматологическом кабинете, что было недалеко от истины, судя по списку учреждений на стене рядом с ящиками для корреспонденции. Майя постучалась в глухую деревянную дверь. Никто не отозвался. Она подергала ручку. Заперто.
Майя заметила парня в медицинской форме, который стоял у стойки регистрации в противоположном конце коридора и рассматривал ее с деликатностью кувалды. Она улыбнулась ему в ответ, указала на дверь и пожала плечами.
Парень подошел к ней.
– У вас великолепные зубы, – сообщил он.
– О, спасибо! – Майя изобразила бурный восторг, по-прежнему продолжая ослепительно улыбаться. – Вы не знаете, когда мистер Дугласс вернется?
– Что, лапуля, возникла нужда в частном детективе?
Лапуля.
– Что-то вроде того. Это конфиденциально. – Она закусила нижнюю губу, чтобы продемонстрировать серьезность и, ладно уж, самую капельку кокетства. – Вы его сегодня видели?
– Да он уже несколько недель не показывался. Везет ему. Может себе позволить взять отпуск когда заблагорассудится.
Майя поблагодарила его и направилась к выходу. Парень окликнул ее. Она сделала вид, что не слышит, и ускорила шаг. Кори дал ей домашний адрес Тома Дугласса. Езды тут было всего минут пять. Что ж, она попробует поймать его там.
Дом у Дугласса был одноэтажный, под двускатной крышей, голубой с фиолетовым. В ящиках перед домом, поражая буйством красок, цвели самые разнообразные цветы. Окна обрамляли декоративные ставни. Выглядело это слишком нарочито, но впечатление производило. Майя оставила машину на улице и двинулась по дорожке к дому. Сбоку от гаража виднелась рыбацкая лодка на платформе.
Майя постучала в дверь. Открыла ей женщина где-то между пятьюдесятью и шестьюдесятью в черном спортивном костюме.
Глаза женщины сузились:
– Чем могу вам помочь?
– Здравствуйте, – сказала Майя, стараясь говорить непринужденным тоном. – Я ищу Тома Дугласса.
Женщина – видимо, миссис Дугласс – внимательно вгляделась в ее лицо.
– Его нет.
– А вы не знаете, когда он вернется?
– Возможно, не скоро.
– Меня зовут Майя Штерн.
– Угу, – сказала женщина. – Я видела вас в новостях. Что вам нужно от моего мужа?
Хороший вопрос.
– Можно войти?
Миссис Дугласс отступила назад, давая ей пройти. На самом деле Майя не собиралась просить разрешения войти в дом. Она всего лишь пыталась выиграть время, нащупать нужный подход.
Миссис Дугласс провела ее через переднюю в кабинет. Он был оформлен в морской стилистике. С размахом. С потолка на проволочных подвесах свисали чучела рыб. На обитых деревянными панелями стенах в живописном порядке были развешены старинные удочки, рыбацкие сети, видавший виды деревянный штурвал и спасательные круги. Были здесь и семейные фотографии на фоне моря. Майя отметила двух сыновей, сейчас оба, должно быть, уже взрослые. Эти четверо явно предпочитали проводить семейный досуг на рыбалке. Сама Майя не любила рыбалку, но с годами стала замечать, что мало на каких фотографиях улыбаются так широко и искренне, как на тех, где фигурирует пойманная рыба.
Миссис Дугласс ждала, сложив руки на груди.
Майя быстро пришла к выводу, что лучше всего говорить напрямик.
– Ваш муж долгое время работал на Беркеттов.
Ноль реакции.
– Я хотела задать ему кое-какие вопросы о том, чем он занимается.
– Ясно, – сказала миссис Дугласс.
– Вы в курсе его дел с Беркеттами?
– Вы же, Майя, тоже Беркетт, так ведь?
Вопрос застал Майю слегка врасплох.
– Ну… наверное, раз я вышла замуж за одного из них.
– Так я и думала. Я видела в новостях, что вашего мужа убили.
– Да.
– Сочувствую вашему горю. Вы считаете, что Том что-то знает об убийстве?
И снова ее прямота ошеломила Майю.
– Я не знаю.
– Но разве вы здесь не поэтому?
– Отчасти.
Миссис Дугласс кивнула.
– Мне очень жаль, но я действительно ничего не знаю.
– Я хотела бы поговорить с Томом.
– Его нет.
– А где он?
– Уехал.
Майя двинулась обратно к выходу из кабинета.
– Мою сестру тоже убили.
Шаги миссис Дугласс замедлились.
– Ее звали Клер Уокер. Это имя что-то вам говорит?
– А должно?
– Прямо перед тем, как ее убили, она выяснила, что Беркетты тайно переводили вашему мужу деньги.
– Тайно переводили деньги? Я не знаю, на что вы пытаетесь намекать, но, думаю, вам лучше уйти.
– Какого рода работу Том для них делает?
– Я не знаю.
– У меня есть данные о ваших налоговых возвратах за последние пять лет.
Теперь настал черед миссис Дугласс удивляться.
– У вас… что?
– Более половины годового дохода вашего мужа – выплаты, полученные от Беркеттов. Там немалые суммы.
– И что? Том много работает.
– И в чем же заключается его работа?
– Я не знаю. А даже если и знала бы, то все равно не сказала бы.
– Что-то в этих выплатах насторожило мою сестру, миссис Дугласс. Несколько дней спустя после того, как ей стало о них известно, кто-то подверг ее пыткам, а потом пустил пулю в голову.
Рот женщины округлился.
– И вы что же, считаете, что Том имел к этому какое-то отношение?
– Я этого не говорила.
– Мой муж – хороший человек. Он, как и вы, служил в армии. – Миссис Дугласс кивнула на стену у нее за спиной. Под табличкой с надписью «Semper Paratus»[6] красовались скрещенные серебряные якоря, знак отличия старшего боцмана. У Майи было несколько знакомых старших боцманов на военном флоте. Это было почетное звание. – Том почти два десятка лет отработал полицейским. Потом получил ранение и досрочно вышел в отставку. Тогда он открыл свою фирму и с тех пор пашет как вол.
– Так все-таки какого рода работу он делал для Беркеттов?
– Я же вам сказала: я не знаю.
– А если и знаете, то не скажете?
– Совершенно верно.
– Но то, что он делал для них, стоило девять или десять кусков на протяжении… какого времени?
– Я не знаю.
– Вы не в курсе, когда он начал на них работать?
– Его работа носила конфиденциальный характер.
– Он никогда не говорил с вами о Беркеттах?
Впервые за все время Майя заметила щелку в броне женщины.
– Никогда, – негромко произнесла она.
– Где он, миссис Дугласс?
– Он уехал. И я не знаю никаких подробностей. – Миссис Дугласс распахнула дверь. – Я передам ему, что вы заезжали.
Глава 16
У большинства людей довольно-таки устаревшие представления о том, как устроен тир или стрельбище. Они воображают побитые молью чучела зверей и медвежьи шкуры, развешенные по стенам, пыльные ружья, в беспорядке составленные по углам, и неприветливого владельца за стойкой, облаченного либо в охотничий костюм в стиле раннего Элмера Фадда, либо в майку-алкоголичку, и с крюком вместо руки.
Все это давно в прошлом.
Майя с Шейном и их сослуживцы посещали оборудованный по последнему слову техники стрелковый клуб под названием «ПСО», что означало «Право на самооборону», или, как утверждали отдельные остряки, «Право на стрельбу по окружающим». Какая пыль? Все здесь блестело, как в операционной. Неизменно предупредительные сотрудники, все до одного, были облачены в черные футболки поло, аккуратно заправленные в брюки. Оружие было разложено в стеклянных витринах, точно драгоценности. В общей сложности здесь насчитывалось двадцать стрелковых дорожек: десять двадцатипятиярдовых и десять пятнадцатиярдовых. Цифровой симулятор походил на компьютерную игру, только в натуральную величину. Вообразите себе зрительный зал театра, в котором разыгрывается какая-то драматическая ситуация – нападение бандитов, взятие заложников, Дикий Запад, даже вторжение зомби – с абсолютно правдоподобными мишенями, надвигающимися на вас. Стрельба по ним велась лазерными лучами из полновесных копий огнестрельного оружия.
Майя приходила сюда главным образом ради того, чтобы пострелять из настоящего оружия по бумажным мишеням и пообщаться с друзьями, большинство которых успели послужить в армии. Это заведение служило этой цели, как обещала их реклама, с комфортом и шиком. Кто-то вступает в клубы, чтобы играть в гольф или теннис или практиковаться в игре в бридж. Майя же была ВИП-клиентом стрелкового клуба. Ей и ее друзьям, как бывшим военным, полагалась пятидесятипроцентная скидка.
В клубе, располагавшемся на трассе номер десять, были отделанные панелями темного дуба стены и роскошные ковры. Эта обстановка напоминала Майе то ли подделку под библиотеку Беркеттов, то ли дорогой сетевой стейкхаус. Посреди зала красовался бильярдный стол. Бросалось в глаза обилие кожаной мебели. На трех стенах висели плоскоэкранные телевизоры. По всей ширине четвертой стены тянулись слова Второй поправки, выведенные огромными прописными буквами. Кроме того, здесь имелись также курительная комната – сигары, только сигары! – ломберные столы и бесплатный вай-фай.
Рик, владелец, как и его сотрудники, был облачен в черную футболку-поло и брюки с неизменным пистолетом на поясе. Майю он приветствовал грустной улыбкой и тычком в плечо.
– Рад снова видеть тебя, Майя. Мы с ребятами, как услыхали новости…
– Спасибо за цветы, – кивнула она.
– Мы просто хотели что-то сделать, понимаешь?
– Спасибо, я оценила.
Рик кашлянул в кулак.
– Не знаю, удачный ли сейчас момент, чтобы заводить этот разговор, но если тебе понадобится работа с более гибким графиком…
Рик постоянно предлагал ей устроиться к нему инструктором по стрельбе. Женщины были самой быстрорастущей группой покупателей оружия и клиентуры тиров, подобных этому. И они, как правило, предпочитали женщин-инструкторов, которые по-прежнему были в большом дефиците.
– Я буду иметь в виду, – ответила Майя.
– Вот и славненько. Ребята там, наверху.
Из их компании сегодня пришли пятеро, считая Шейна с Майей. Трое отправились на симулятор, а Майя с Шейном обосновались на двадцатипятиярдовой дистанции. Стрельба являлась для Майи чем-то вроде медитации. Было что-то утешительное и успокаивающее в том, как ты выдыхал, спуская курок, в мгновении тишины и неподвижности, предшествовавшем почти желанному толчку отдачи.
Отстрелявшись, они вернулись в ВИП-зал. Майя была там единственной женщиной. Казалось бы, в подобных местах должен махровым цветом цвести сексизм, однако здесь имело значение только, хорошо ты стреляешь или нет. Одиозная армейская слава Майи, если не ее героизм, также превратили миссис Штерн в местную знаменитость. Кое-кто из мужчин испытывал перед ней благоговейный трепет. Другие питали романтические чувства. Майю все это не волновало. Вопреки тому, что пишут в газетах, большинство солдат относится к женщинам с огромным уважением. В ее случае если они и испытывали к ней какое-то влечение, оно переплавилось в нечто более целомудренное или братское.
Глаза Майи скользнули по словам Второй поправки на стене.
«Поскольку хорошо организованное ополчение необходимо для безопасности свободного государства, право народа хранить и носить оружие не должно нарушаться».
Корявая формулировка, мягко выражаясь. Майя давно взяла за правило не ввязываться в споры и обсуждения ни с ее сторонниками, ни с противниками. Ее собственный отец, непоколебимый противник ношения оружия, вечно злился: «Что, без винтовки вам и жизнь не мила? В какое такое „хорошо организованное ополчение“ вы собрались вступать?» Тогда как ее друзья-сторонники неизменно возражали: «Какая именно часть словосочетания „не должно нарушаться“ кажется вам непонятной?» Всему виной, разумеется, была поразительно расплывчатая формулировка, породившая максиму, которую каждый был способен трактовать, как ему удобно. Любители оружия видели в ней одно значение. Ненавистники – совершенно иное.
Шейн захватил для Майи кока-колы. Спиртное здесь было под строгим запретом, потому что даже наименее рассудительные среди них понимали, что оружие и алкоголь несовместимы. Все пятеро уселись и принялись болтать ни о чем. Разговор неизменно начинался с местной спортивной команды и быстро сворачивал на более серьезные темы. Именно это нравилось Майе больше всего. Она была одной из них, и вместе с тем к ней относились по-особому. Мужчинам нередко требовался женский взгляд, поскольку – внимание! сенсационная новость! – война вмешивается в твои отношения дома. Со стороны солдат было бы дешевой отговоркой заявить, будто никто из домашних не понимает, через что им пришлось пройти, но беда в том, что, черт побери, так оно и было. Отслужив в горячей точке, ты уже на все смотришь по-другому. Иногда разница очевидна, но чаще она заключается в оттенках, нюансах и полутонах. То, что было важным, перестает таковым быть, и наоборот. Отношения и браки обычно держатся крепко, но стоит добавить в это уравнение войну – и мелкие трещинки превращаются в зияющие раны. Никто не видит того, что видишь ты, – и снова всплывает этот объективный непредвзятый взгляд, – кроме твоих товарищей-солдат. Как в фильмах, где один лишь главный герой способен видеть призраков, а все остальные считают его чокнутым.
В этой комнате призраков видели все.
Одинокий и эмоционально суховатый, Шейн был не любителем подобного рода откровений. Он устроился в кресле в углу, вытащил новый роман Анны Квиндлен и уткнулся в книгу. Шейн был большим любителем чтения – за исключением, как выяснила позавчера вечером Майя, чтения вслух детям. Он способен был читать где угодно, даже в вертолете, под рев винтов, который был таким оглушительным, что, казалось, исходил изнутри черепной коробки.
В конце концов Майя перебралась поближе к нему. По телевизору, подвешенному под потолком, показывали третью четверть баскетбольного матча между «Нью-Йорк никс» и «Бруклин нетс». При приближении Майи Шейн отложил книгу и, положив свои длинные ноги на кожаную оттоманку, сказал:
– Ну наконец-то.
– Что?
– Я решил, что ты готова все мне выложить.
Майя не была к этому готова. Ей хотелось его защитить. Как и всегда.
Впрочем, Шейну такой ответ не понравился бы, к тому же держать его в полном неведении было несправедливо и, пожалуй, губительно. Майя подумала рассказать ему о том, что видела Кори Радзински во плоти, но не очень представляла себе, как Шейн отреагирует. Скорее всего, разозлится. Да и Кори, прощаясь с ней, выразился совершенно недвусмысленно:
– Никаких тайных телефонов. Выход на связь только в экстренном случае. Если я вам понадоблюсь, позвоните в клуб и попросите к телефону Лулу. Если вы понадобитесь мне, вам позвонят из клуба и повесят трубку. Это будет условный знак, чтобы вы приехали сюда. Но, Майя, если у меня возникнет хотя бы малейшее подозрение, я залягу на дно. Возможно, навсегда. Так что держите рот на замке.
Держать рот на замке казалось сейчас Майе самой правильной стратегией. Если она начнет трубить об этих отношениях на каждом углу, Кори, скорее всего, исчезнет. Так рисковать она не могла.
Но можно было пойти другим путем.
Шейн молча смотрел на нее и ждал. Он мог так смотреть всю ночь.
– Что тебе известно о Кирсе? – спросила Майя.
– Ты имеешь в виду полицейского, который ведет дело Джо?
Майя кивнула.
– Не слишком много. У него хорошая репутация, но мы с Нью-Йоркским отделом полиции не особенно-то и общаемся. А что?
– Помнишь сестру Джо, Каролину?
– Ну да.
– Она сказала мне, что их семья давала Кирсу деньги.
– В каком смысле – давала деньги? – нахмурился Шейн.
– Три раза почти по десять тысяч.
– За что?
– Она не в курсе, – пожала плечами Майя.
Майя пересказала ему то, что услышала от Каролины про выплаты, про пароль, который не сработал, и про то, что она сама решила выждать, прежде чем бросать вызов Нилу с Джудит.
– Ерунда какая-то, – покачал головой Шейн. – За каким дьяволом семье Джо подкупать Кирса?
– Вот и я о том же, – отозвалась Майя.
Он на мгновение задумался.
– Мы оба знаем, что у богатых свои причуды.
– Ну да.
– Получается, они платят Кирсу, чтобы он лучше работал? Бросил все силы на дело Джо? Так они там и так землю роют. Или Беркетты считают, что полицейским надо давать что-то вроде чаевых?
– Не знаю, – ответила Майя. – Но это еще не все.
– Что еще?
– Каролина утверждает, что они начали платить Кирсу до того, как Джо был убит.
– Чушь собачья!
– Она так считает.
– Она ошибается. Это не имеет вообще никакого смысла. Зачем им было платить Кирсу до убийства?
– Не знаю, – повторила Майя.
– Не хочешь же ты сказать, будто они предвидели, что Джо убьют, и заранее знали, какой детектив станет вести расследование? – Шейн покачал головой. – Ты ведь сама понимаешь, какой напрашивается ответ, правда?
– Нет.
– Каролина играет с тобой в какую-то игру.
Майя задумалась.
– Ну слушай, чего стоит один этот спектакль с выходом у тебя на глазах в Интернет и – внезапно – ах! – пароль изменился! Очень кстати, правда?
– Правда, – согласилась Майя.
– Значит, она врет. Хотя нет, погоди.
– Что?
Шейн повернулся к ней:
– Каролина ведь хорошо ушибленная на голову?
– На сто процентов.
– Так что, может быть, она и не врет, – сказал Шейн, все больше воодушевляясь своей новой версией. – Может, ей это все просто померещилось. И что у нас получается? Ушибленная на всю голову девица. Ее брата убили. Вы все встречаетесь, чтобы обсудить завещание. Потом оглашение отменяется – из-за чего? Из-за какой-то бумажной волокиты, я правильно помню?
– Не просто бумажной волокиты, – поправила Майя. – Там что-то не так с его свидетельством о смерти.
– Еще лучше. Значит, у нее стресс.
Майя нахмурилась:
– И она вообразила, что видела платежи полицейскому?
Читать бесплатно другие книги:
