Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера Павлович Сергей

Глава 17

Аукционы

Сознался наш Скумбриевич, не выдержал очной ставки. Подкачал!

Остап Бендер

— Со своими подельниками ты где познакомился? — начал следователь Макаревич через неделю.

— С какими еще подельниками?! — с деланным удивлением спросил я в ответ.

— Ай, ну только не «репетируй», что их не знаешь, — Макаревич явно не хотел терять свое время. — С Батюком и Воропаевым.

— Не знаю, о ком вы.

— Повторяю вопрос: когда и при каких обстоятельствах ты познакомился с Воропаевым Павлом Владимировичем и Батюком Степаном Леонидовичем?

— Впервые о них слышу, — продолжал играть я.

— А их фотографии на твоем ноутбуке откуда?! — следак начал выходить из себя.

Черт, про фотографии-то я и забыл. Вот спрашивается: на фига на своем рабочем компьютере хранить фотографии подельников, тем более с которыми ты не общаешься уже почти два года?! И здесь недоглядел…

— Ладно, проведем очную ставку, может, вспомнишь, — сказал Макар на прощание.

Через шесть дней он вызвал меня вновь. В кабинете уже находилась моя адвокат. Следователь выглянул за дверь, что-то сказал дежурному контролеру, и через минуту в комнату ввели Пашу Воропаева.

— Привет, Серега, — Павел явно был рад меня видеть и протянул мне руку. Я неуверенно пожал его сухую ладонь и начал пристально рассматривать его лицо, всем своим видом показывая, что пытаюсь вспомнить, видел ли его раньше.

— Ну сейчас-то узнаешь? — следователь внимательно следил за моей реакцией.

— Впервые вижу.

— Ладно, Паша, — переключился Макаревич на моего подельника, — кто этот человек? — он жестом показал на меня.

— Павлович Сергей. Это он нас заставлял покупать товар в минских магазинах, — уверенно начал Воропаев.

М-да-а… со старта грузит… «он нас заставлял»… — противно слушать…

— Павел, когда вы познакомились? — продолжал следователь.

— В ноябре 2004-го…

Похожий спектакль мне пришлось повторить и со Степаном, которого на следующий день Макар привел в СИЗО специально для очной ставки со мной.

— Зря ты так, Полисдог, — с почти отеческой «заботой» советовал мне Макаревич, — судьям не понравится, что ты в полном отказе.

— Ну я ж тебе не советую, как с женой спать, — взъелся я.

— Ладно, не кипятись, — примирительным тоном сказал он. — Ноутбук узнаешь?

Я украдкой взглянул на Toshiba Satellite, который вместе с подключенным к нему портативным струйным принтером стоял на столе.

— Впервые вижу.

Макар заулыбался.

Конечно, я узнал его — этот мой первый ноутбук, который Паша и Степа украли по «пластику» в Польше, а после я подарил его Никрону.

— Кстати, как ты познакомился с Никроном? — словно угадав, о чем я думаю, спросил Макаревич.

— Где-то в Интернете, в 2002 году.

— Где именно?

Ага, так я тебе и рассказал.

Никрона я нашел на «Планете». Почему именно «нашел»? В то время я подумывал заняться «разводом» на интернет-аукционах и искал поставщиков взломанных аккаунтов к аукциону eBay. Одним из таких продавцов и оказался Nicron.

eBay никогда не был просто торговой площадкой — это скорее выставка человеческих прихотей, где можно найти все что угодно: от права навсегда вытатуировать свою рекламу на чьем-нибудь лбу ($10 тыс.) и бейсбольной карточки Хонуса Вагнера ($1,65 млн) до партии в гольф с легендарным гольфистом Тайгером Вудсом ($425 тыс.) и обломков космической станции «Мир».

С аукционов начинали многие — этот вид кардинга не требовал особых знаний и денежных вложений (разве что на «картон») и при надлежащей работе давал неплохой доход. Самым распространенным мошенническим приемом на eBay была и остается продажа несуществующего товара.

Вкратце схема работы такова: регистрируемся как продавец (seller) — для этого нужна информация о кредитной карточке. Вбиваем ее, и если все о’кей, то с кредитки снимается $1 за регистрацию. С этого же картона оплачиваем сборы за выставление лота на продажу. Для начала продаем какую-нибудь мелкую электронику, например портативный DVD-плеер за $150–200. Дороже нельзя — все товары на eBay разделены на группы риска по степени популярности у мошенников, и если с нового акка выставить сразу «цифровик», видеокамеру, ноутбук, мобильник или ЖК-монитор — твой аккаунт сразу же прикроют. Победитель аукциона платит тебе чеком (cheque) или почтовым переводом (money order). Можно уломать на ваер (wire transfer — перевод на банковский счет) или даже на «Вестерн Юнион». После проплаты покупатель, само собой, ждет свой товар. А тебе в это время нужно связаться с дропом и быстренько загнать его в банк, чтобы он обналичил чек. Иногда на это требуется несколько дней. Твой «терпила» начинает возмущаться: «Где мой товар? Я отзову платеж». Как протянуть время? Звонишь дропу:

— Эй, Вася, сходи-ка на почту и отправь по такому-то адресу кирпич ну или что-нибудь подходящее по весу. Сделал? Вот и молодец. Дай-ка мне tracking number…

Все, «терпила» спокоен, и пара дней у нас есть.

Впрочем, для большего успеха аферы товар лучше выставлять не со свежезарегистрированного акка, а от имени продавца с большим количеством положительных отзывов (фидбэков). Как это сделать? Можно накрутить рейтинг нового seller-аккаунта с помощью подставных покупателей. Можно взломать какой-либо сайт, хранящий информацию о eBay-аккаунтах пользователей. Можно… Nicron ломал сам eBay.

Брат Никрона, Scorpo — один из сильнейших хакеров в мире, был в то время основным поставщиком дампов на мировом подпольном интернет-рынке. Я был модератором нескольких разделов на небольшом кардерском форуме LNCrew и какое-то время торговал там и на «Планете» eBay-аккаунтами Никрона. Правда, их продажа была связана с возникновением многих спорных ситуаций с покупателями, и я постепенно свел ее на нет. Зато оказалось, что и у Nicron было немерено дампов, а их реализация была в сотни раз прибыльнее, чем торговля акками к аукционам, короткими ICQ-номерами, «картоном» и прочей мелочовкой, которой я занимался до знакомства с Никроном. Так я стал продавцом дампов.

Глава 18

Nicron

— Кто такой Борис Дранкман? — шепотом спросила у меня Галина Аркадьевна, когда Макар куда-то отлучился из кабинета. — Это и есть Никрон, о котором спрашивал следователь?

— Да, это он. Но вам-то откуда о нем известно?

— Пробила по своим каналам. Твои подельнички и его сдали. Как он оказался в Минске?

— В марте 2003 года у Бори произошли большие неприятности: в собственной машине из пистолета ТТ был застрелен вор в законе, с которым Никрон дружил и общался. Боря находился рядом с ним, когда подбежал киллер и в секунду разрядил всю обойму в авторитета. Умирая, тот закрыл Бориса своим телом. Правда, одна из пуль прошла навылет, задела Никрона и сломала ему ребро. Находиться в Коми стало для Бори слишком опасным, и я, не раздумывая, пригласил его в Минск. Тот сразу согласился.

Борис оказался умным и воспитанным парнем моих лет, уважал творчество Михаила Круга, обожал McDonalds и был довольно сентиментален. Мы сняли квартиру в центре города, и с того момента я больше никогда не жил с родителями. Никрон каждый день взламывал различные сайты и платежные системы в Интернете, я продавал дампы из более чем миллионной базы, которой Борис владел совместно со своим братом Scorpo, и проблем с деньгами мы не знали. Вместе с Jungi — capo di capi с «Планеты» — мы занимались рефандами (англ. refund — добровольный возврат средств со счета продавца на карт-счет покупателя). Взламывали интернет-магазины, получали доступ к их мерчантам, снимали по нескольку долларов с тысяч кредиток, аккумулировали деньги на одном счету и делали рефанд на одну из карточек Джанги. Тот обналичивал их в банкоматах и присылал нам наши честно заработанные 50 %. Эти же мерчанты мы использовали и для проверки «пластика» перед работой в магазинах. Позже Никрон научил меня пользоваться сканером Fluxay для поиска уязвимостей, показал, как делать SQL-инъекцию, и я нередко взламывал сам. Правда, больше по мелочи — трудные «мишени» мне не давались.

— А где сейчас Никрон, ты, часом, не знаешь? — вкрадчивым тоном поинтересовался у меня вернувшийся следователь Макаревич.

— Нет, не знаю, — хотя я прекрасно знал не только город, но и точный адрес, где проживал Борис.

— Могу рассказать, как ему удалось уйти от нас, — попытался пробудить во мне интерес к беседе Макаревич.

— А я знаю, Боря рассказывал.

«Выхожу я, значит, из квартиры (я на третьем этаже жил), — вспоминал я в подробностях рассказ Никрона, — а там мусора в подъезде. Я не растерялся — одному ногой по яйцам, другому — ребром ладони в горло, я ж в саперном спецназе служил как-никак. Выбежал из подъезда, прыгнул в свою машину и по газам. Объехал дом — Наташка мне из окна мой ноут и энкодер скинула, воздушный поцелуй на прощанье — и в Россию. Ну его на фиг вашу Беларусь».

— Ну не совсем так все было. Но наши опера и вправду лоханулись: ждали его у подъезда, Никрон вышел, быстро сел в свой «мерс», заблокировал двери, а когда опера подбежали к машине и приложили к стеклу милицейскую ксиву, развернулся и уехал. Чуть нашего сотрудника не придавил. А то придумал мне тоже… «саперный спецназ»…

— Да какая разница! Главное, что Никрон поступил абсолютно правильно: не растерялся, сохранял невозмутимость и тем самым сохранил себе свободу и будущее. Ищи теперь ветра в поле.

— Ладно, все это лирика, — прервал мои рассуждения Макар. — Расскажи лучше, как ты оказался в Киеве.

В Киеве…

* * *

22 марта 2003 года на Кипре были арестованы Воа и Лиратто, и русские производители контрафактного «пластика» понесли первые потери. На CarderPlanet эта новость наделала много шума, и люди, которые решили срубить денег на громком имени, не заставили себя долго ждать. Как на форумах, так и в «мыльницах» появилась куча спама с предложением услуг о переклейке паспортов и т. д. Объединяли их три вещи: наличие магических слов Boa Factory в строке адреса, полная копия сайта Boa и то, что за всем этим стояли обычные рипперы (кидалы).

В это же время мне срочно понадобилось кое-какое оборудование для изготовления карточек, и я наудачу набрал прежний номер Liratto в надежде, что трубку снимет кто-то из оставшихся на свободе сотрудников Boa Factory. Мне неожиданно ответили — человек, представившийся Александром, рассказал о деталях ареста Boa и Лиратто, поинтересовался, кто я, чем занимаюсь, рассказал, что, в свою очередь, могут делать они, и оставил координаты для связи. В апреле Саша и его напарник Сергей приехали в Минск и привезли необходимое мне оборудование.

Не прошло и трех месяцев со дня ареста Boa Factory, как в Москве были задержаны и участники синдиката RealPlastic.org Флинт, Bigbuyer и Майкл. Gabrik, который поставлял им дампы от Никрона и Scorpo, был объявлен в международный розыск, и его портрет долго украшал сайт ФСБ. На «Планете» тут же был организован сбор средств для ребят из RealPlastic.org: мы понимали, что подобное может случиться с каждым из нас. Не помню, сколько денег удалось собрать, но сочувствующих хватало.

Через пару дней после разгрома конторы Флинта мне позвонила мама и сказала, что у нас дома был обыск. Точной причины я не знал, к тому же их могло быть несколько: это и наши вояжи по минским магазинам вместе в Пашей и Степой, и разработка круга общения Флинта и прочее. Я решил не искушать судьбу и тут же уехал в Польшу, а оттуда в Украину.

Глава 19

Первые $100

— Сергей, ну что тебе мусора говорили? — участливо поинтересовался Валид, когда я наконец вернулся в камеру.

— Да все плохо, брат. Подельники «грузят». Не только меня, но и моего ближайшего партнера сдали, не знаю, что и делать. Пока в отказе.

— Попробуй найти компромисс с мусорами. Надо деньги — отдай деньги. Не хватит — залезь в долги. Никакое лавэ не заменит свободы. А заработать на жизнь, судя по всему, ты всегда сумеешь. Сколько тебе лет, кстати?

— Двадцать один.

— Молодой, да ранний. Как ты вообще до всего этого дошел?

— «Предпринимательский» талант во мне проснулся рано. В пять лет я уже выдавал канифоль за янтарь и обменивал на разные нужные мне вещи: значки, батарейки, рыболовные крючки, патроны, наконечники для стрел. Кому «впаривал»? Да таким же деревенским мальчишкам, как и сам, разве что чуть постарше — они тоже того янтаря в глаза не видели. Позже я собирал цветные металлы — латунные радиаторы, медные провода, старые трансформаторы. Так я заработал свои первые $100. В середине 1990-х вообще стало весело. Сначала все продавали/перепродавали красную ртуть, которой и в природе-то не существует. Затем немецкие швейные машины «Зингер» — прошел слух, что их основание отлито из нацистского золота и для отвода глаз выкрашено в черный цвет. Все кинулись искать эти «Зингеры» и пытаться их перепродать. Я, помнится, нашел три штуки, оставил за одну залог $70, привез скупщику, а этот умник говорит: «Так это ж не “Зингер”, а австрийская “Сингер”. Идиот — “Зингер” на немецком и пишется как Singer». Интересное было время. После этого я целых два месяца работал менеджером на станции техобслуживания у своего отчима, но этот ублюдок мне не заплатил. Так я и занялся криминалом. А ведь мне всего-то и нужно было $200–300 в месяц.

— Когда предприниматель не находит возможности реализовать себя, он становится мошенником, — философски изрек Валид.

— Ну как есть, брат.

— А почему именно в интернет-криминал подался?

— У меня персональный компьютер появился в двенадцать лет — у многих еще только приставки «Денди» были. И Интернет почти сразу же. Я там как рыба в воде. Знаешь, что такое «вещевой» кардинг?

Чеченец отрицательно помотал головой.

— Раньше интернет-магазинов было мало, и для того, чтобы отовариться в них, достаточно было вбить номер кредитной карты и адрес доставки в простенькую HTML-форму. Как-то раз, году эдак в 1998-м, мы с братом играли в Quake по сети: соединили два компа кабелем через COM-порты, выходили с одного из них в Интернет по модему и делили мощность одного интернет-канала на двоих. Играть надоело — Дима полез на какие-то музыкальные сайты, я читал новости.

— Брат, у тебя «картон» есть? — отвлек меня от чтения Дима.

— У меня-то есть, но зачем тебе?

— Открой файл для общего доступа, а я со своего компа залезу. Хочу альбом один музыкальный прикупить.

— Открыл. На диске D смотри.

— Что такое «картон»? — уточнил Валид.

— Для совершения покупки через Интернет достаточно знать номер карты, срок окончания ее действия, Ф.И.О. владельца и CVV2 — трех- или четырехзначный защитный код, который находится на полосе для подписи на оборотной стороне карты и используется для проверки ее подлинности при оплате через Интернет. В узких кругах это называется «картоном». Попал он мне случайно: кто-то из моих интернет-знакомых искал, где приобрести эти самые кредитные карты, я вызвался помочь и очень быстро нашел его на доске объявлений «Компьютерной газеты». В то время это была самая черная интернет-барахолка в Беларуси. Там не только продавались кредитки, но и происходила купля-продажа украденного по ним товара. Милиция в то время еще пользовалась печатными машинками, да и то далеко не все сотрудники знали, с какой стороны к ней подойти. Мелким оптом «картон» продавали где-то по баксу.

Брат что-то где-то вбил в форму (он английский лучше меня знал), в качестве адреса доставки указал адрес одного нашего общего знакомого, и через неделю фирменный концертный CD Deep Purple оказался у нас в руках. С этого все и началось.

В середине 1990-х еще никто не знал о махинациях с кредитками, а редкие случаи пропажи денег были ошибками магазинов и банков. Поэтому непуганые интернет-магазины охотно принимали несуществующие карточки, номер которых был сгенерирован по тому же алгоритму, что и у настоящих карт. Обман вскрывался только в конце месяца, когда магазины запрашивали у банков перевод денег с карт на оплату товара. Понятно, что денег магазин не получал, так как запрошенных кредиток просто не существовало в природе. Пока владельцы американских магазинов опомнились и перестали безоглядно выполнять заказы из России и Восточной Европы, многие алчные кардеры успели сколотить состояния.

Конечно, мы понимали, что занимаемся, мягко говоря, не совсем законным делом, поэтому никогда не заказывали товар на свои домашние адреса, а использовали для этого подставных лиц, которых называли дропами (от англ. drop — «бросать»). Находили их в основном среди людей, предрасположенных к алкоголю, а также дальних родственников. Часто их использовали втемную. Для дропов, которые получают в банкоматах наличные с чужих кредиток, американские журналисты придумали название «денежный мул» (money mule, или cash-out mule).

Критериев отбора товара практически не существовало, тащили все, что плохо лежит. В первую очередь, конечно, компьютерные комплектующие, ЖК-мониторы и телевизоры, цифровые фотоаппараты, видеокамеры, ноутбуки и мобильники — то есть очень редкий на постсоветском пространстве и ходовой товар. Наиболее остро стоял вопрос сбыта похищенного — минские фирмы прознали об источниках происхождения товара и наглым образом сбивали цены до 30–40 % от рыночных. Впрочем, и это было выгодно: мы имели налаженный сбыт, компьютерные магазины — свои комиссионные, а потребители не испытывали дефицита в приобретении самой современной и сложной техники.

У многих кардеров были свои «прибитые» таможенники или курьеры из служб UPS, DHL, FedEx и TNT, которые за 10–15 % от инвойсовой стоимости привозили товар прямо к тебе домой. Правда, иногда случались накладки — не всегда получалось заранее сообщить своему человеку номер посылки (tracking number) или нужные люди находились в отпуске. Приходилось брать дропа в охапку и тащиться на таможню самому.

Как-то утром, помню, звонит мне мой дроп Андрей Назаров:

— Серый, привет. Мне тут посылка пришла — извещение о том в почтовый ящик вкинули. Ты что-нибудь заказывал?

— Нет, блин, — это тебе бабушка из Америки подарок прислала. Заказывал, конечно, и много чего. Как бы нам узнать, что именно прислали… Ты на таможню звонил?

— Звонил.

— И что?

— Сказали приезжать в аэропорт «Минск-2» и забирать посылку. И поскорее, иначе через две недели будем платить по $1 в день за хранение.

— Ну так поехали.

— Когда?

— Сейчас. Или тебе деньги не нужны?

— Скажешь тоже, — недовольно проворчал в трубку Назаров. — Через час на автовокзале «Московский», о’кей?

— Договорились.

Вскоре мы уже садились в автобус, следующий до аэропорта «Минск-2». Несмотря на небольшое расстояние (40 километров), ехать туда было больше часа.

— Уважаемый, где здесь таможня? — обратился я к случайному прохожему, когда автобус высадил нас на конечной остановке.

— Аа-а, это вам нужно еще пройти пешком во-о-он в ту сторону.

— Далеко?

— Нет. Километра три.

— Scheisse! — на немецком выругался я.

Делать нечего — закурили и потопали. Вот и таможня. Предъявляем паспорта — аэропорт ведь объект режимный — и получаем временные пропуска. Находим нужное здание. Что тут у нас? Вывески DHL, UPS, Federal Express, курьеры в красивой униформе и фирменные автомобили-фургончики. Вот и кабинеты таможенников. И очередь, как всегда и во всех государственных учреждениях в Советском Союзе. Хорошо хоть небольшая — всего человек десять.

— Скажите, посылки здесь выдают? — Да, здесь. Только сперва нужно документы оформить и, возможно, растаможку оплатить. Где-то одного человека в час оформляют.

— Вот дерьмо! — вполголоса выругался я уже по-русски. — И кто последний?

— А вы частное лицо? — поинтересовалась миловидная, но уставшего вида дама, судя по всему, мелкий офисный клерк.

— Самое что ни на есть, — ответил дроп Андрей.

— Тогда вам в другой кабинет, там раза в два быстрее, — улыбнулась барышня. — Здесь только фирмы.

— Спасибо.

Находим нужную дверь. Ждем, курим. Снова курим. Уже и сигарет почти не осталось, надо будет в следующий раз побольше захватить. Наконец заходим.

— Здравствуйте, нам бы посылку забрать, вот извещение.

— Назаров кто? — задал вопрос усатый таможенник в серой форменной рубашке.

Я вышел из кабинета, Андрей остался. Полчаса его нет, час. Наконец вышел.

— Ну что там? — поинтересовался я у него.

— Одежда какая-то. От Abercrombie&Fitch. Прикольная такая, молодежная. Заказывал? На полштуки баксов…

— Ага. Чего так долго-то? Я думал, тебя уже «приняли».

— Мне тоже так показалось.

— В смысле?!

— Ну я инспектору паспорт отдал, а он мне инвойс — ну бумага какая-то, типа накладной, — читай, мол. Там адрес шопа, его название, список товара, стоимость. Протягиваю руку, чтобы паспорт забрать, а таможенник его резко к себе и в ящик стола спрятал. Я гляжу и не врубаюсь, что происходит. А таможенник прищурился и с хитрым видом мне говорит: «А вы, случайно, не юный хакер?» А я: «Какой же я хакер, у меня даже и компьютера-то нет». Он еще с минуту меня пристально рассматривал, а потом стал бумаги оформлять.

— Не протокол хоть?

— Да нет.

— Зря, конечно, вдвоем к нему заходили. Впредь будем осторожнее. Андрей, а ты откуда знаешь, что там товара на пятьсот баксов? Я хорошо помню, что просил магазин занизить стоимость в инвойсе до $90, чтоб растаможку платить не пришлось.

— Таможенник сказал: «Надо бы переоценку товара сделать — тут его минимум долларов на пятьсот». Но потом передумал. Конец рабочего дня, наверное, пятница — кому охота работать.

— Точно. Человеческий фактор.

— А ты, Серый, где все это время был?

— Сначала курил, что сумасшедший, пока сигареты не закончились. Потом на улицу вышел, бродил по двору, круги нарезал — паранойя, понимаешь, час тебя нету. Потом наткнулся на кое-что интересное.

— Что?

— Не твоего ума дело! Иди-ка лучше за посылкой. Инспектор, наверное, уже все оформил.

— Ладно, жди. Держи сигарету.

Андрей ушел. Меня снова начала долбить «измена» — что стоило таможеннику за время, пока нас не было, вызвать наряд милиции?..

Назаров появился через 20 минут. Довольный и сияющий, с фирменной коробкой DHL в руках.

— Валим отсюда, — потащил я его за рукав.

— И то правда, — ответил мой дроп, и мы покинули территорию таможни.

— Сергей, ну что ты там нашел? — начал канючить Андрей, когда мы уже ехали в автобусе.

— Где там?

— Ну во дворе.

— Аа-а, адреса магазинов. Которые все еще шлют товар в нашу многострадальную Беларусь.

— И что?

— Совсем не врубаешься? — я подивился его тупости. — Хотя да, куда тебе, дроп — он и есть дроп. Во дворе таможни стоят мусорные контейнеры, куда уборщицы выбрасывают пустые коробки от посылок. Теперь догоняешь?

— Не очень.

— На коробках написаны веб-адреса магазинов, которые еще работают с нашей страной. Они сейчас на вес золота.

— Серега, э-э-э, ты что, в помойке рылся?

— Нет, блин, буду покупать один адрес шлющего шопа за $50–100. Хорошо еще, что посылку быстро забрали — люди в очереди говорили, что порой и по два дня приходится за одной посылкой ездить.

Склады временного хранения аэропорта в то время были буквально завалены MP3-плеерами от diamond.com, гитарами, продвинутой бытовой техникой от hammacher.com, металлоискателями, КПК, одеждой и прочим товаром. Таможенники тоже не оставались внакладе — они быстро научились отличать кардерские посылки от обывательских, могли запросто намекнуть дропу о сомнительном происхождении товара и попросить приехать за посылкой через несколько дней. Те, понятное дело, пугались и повторно не приезжали. По существующим правилам таможенники должны были отсылать невостребованный товар назад, но на практике огромное количество наших посылок растворялось в коридорах таможни и уже звонкой монетой оседало в карманах инспекторов.

Нередко посылки приходилось растаможивать. Это случалось, если их стоимость по инвойсу превышала $100. Размер госпошлины составлял 30 % от стоимости для частных лиц и 50 % — для юридических. Причем рассчитывалась эта пошлина не только от цены товара, но и от стоимости доставки. Представляешь, какой абсурд?

Валид беззвучно покачал головой.

— Присылают тебе, допустим, холодильник. Цена по накладной — $90. Стоимость доставки — $300. Значит, растаможка составит $390 x 0,3 = $130. Понятное дело, что многие такие посылки не забирались.

В 1999 году большинство американских интернет-магазинов вообще перестали выполнять заказы из стран СНГ, а те, кто еще работали с нами, стали обращать пристальное внимание на то, чтобы адрес доставки (shipping address) совпадал с адресом плательщика (billing address). Нередко просили скан обеих сторон кредитной карты, который приходилось рисовать в фотошопе. Огромное значение приобрела и правильная настройка компа, с которого делались заказы, — необходимо было создать полную иллюзию того, что ты действительно богатый Джон Смит из Невады и хочешь купить парочку ноутбуков по «трешке» каждый. Следовало использовать исключительно английскую версию Windows, выставлять часовой пояс, соответствующий стране, из которой делался заказ, магазин могло насторожить даже наличие русского языка для ввода с клавиатуры. Ну сам подумай, какой извращенец станет сидеть под русской «виндой», живя в Америке, да еще с именем John Smith? Аналогично надо было использовать прокси-сервер, чтобы скрыть свой реальный IP-адрес, причем желательно, чтобы IP этого прокси-сервера соответствовал штату, а еще лучше городу владельца карты. Здесь была одна проблема: америкосы прекрасно понимали, что если человек зашел под прокси, то ему есть что скрывать. А что можно скрывать? Конечно же, свое реальное местоположение. И будь у тебя прокси, хоть тысячу раз соответствующий нужному штату, тебя пошлют прогуляться лесом. Именно поэтому нужны были socks-proxy, висящие на нестандартном порту, чтобы магазин не заметил подмены реального IP-адреса. Тогда же появился и поныне здравствует отличный сервис 5socks.net.

Следовало также учитывать и человеческий фактор: например, американцы чаще всего совершают покупки в Интернете либо во время обеденного перерыва на работе, либо вечером у себя дома. Соответственно, в эти часы интернет-магазины получают больше всего заявок и у твоего заказа будет меньше шансов привлечь внимание менеджеров. Кроме того, стоило обращать внимание на официальные выходные в той стране, откуда делаешь заказ: заказы, сделанные в праздничные дни, обрабатывались только через несколько дней, и эта задержка могла стать роковой. Все это усложняло и без того нелегкий процесс заказа товаров в американских магазинах. Пришлось брать в руки словарь и начинать «долбить» немецкие, испанские и французские магазины, которые до той поры оставались в девственной чистоте от посягательств кардеров. Я тогда сильно «присел» на аукцион «Сотбис».

На Sotheby’s не было мобильников, компьютерных деталей, ноутбуков и фотокамер, зато было много ювелирки, часов известных брендов, живописи и т. п. В форму оплаты на «Сотбис» можно было вбить сразу две кредитки, и если денег не было на одной, аукционный дом автоматом снимал их с другой. Правда, в стране назначения отсутствовала Беларусь, но я легко решал эту проблему — местом доставки выбиралась Германия, а в поле адреса несколько раз вписывалось Weissrussland, что на немецком и означает Беларусь. В Германии, где был очень крупный узел приема грузов, все знали и слали к нам.

В середине 1999 года мир белорусских кардеров-«вещевиков» узнал о существовании самого большого онлайн-магазина книг и дисков barnesandnoble.com. Он слал компакт-диски, и как слал! Это была просто песня — к началу 2000 года огромный склад, состоящий из многих ангаров, был наполовину забит только посылками с B&N. По всему СНГ стали по бросовым ценам расходиться фирменные диски и подарочные версии Pink Floyd, Eric Clapton, Rolling Stones и Led Zeppelin. А что сталось с магазином, когда он начал продавать первые «читалки» электронных книг e-book! Цена на них в Минске не превышала $100–150 (при их номинальной стоимости $300–400). Потом был найден выход на скупщиков в Москве, и barnesandnoble.com просто «зашился» в наших заказах. Так он слал больше года и, по самым скромным подсчетам, понес убытков где-то на $1,5 млн.

В 2000 году расцвела кража товара таможней и курьерами. Известнейший магазин женского белья VictoriasSecret.com, который слал «Федексом», просто терялся в недрах таможни, каждую третью посылку оставляли себе курьеры. Тот же Abercrombie стал «золотым дном» для DHL — вся таможня была усыпана выпотрошенными посылками от этого магазина модной одежды. Тогда же мне приходилось заказывать пусть и не слишком ходовой, но приятный во всех отношениях товар: отличные швейцарские перочинные ножи Victorinox, бинокли, аппараты для измерения артериального давления, парфюм, дорогую косметику и цветы.

Как-то раз я сильно поссорился с известным белорусским «вещевиком» BuyMicro. Я был не прав, но исправить недоразумение не мог в силу имевшихся финансовых проблем. BuyMicro постоянно названивал мне домой и высказывал угрозы. Поначалу я принимал их серьезно, а потом перестал обращать внимание — собака, которая лает, не кусается. Через месяц я вообще позабыл об этом. Однажды вечером приезжаю из института…

— Тут тебе какие-то цветы привезли, — с порога сообщила мне мама.

— Какие еще цветы? — удивился я.

— Ну на балконе посмотри.

Захожу — точно, букет цветов. Шикарные бордовые розы длиной больше метра — такого красивого и огромного букета я в жизни не видал.

— Мам, сколько здесь? — я пару раз пробовал пересчитать розы сам, но всякий раз сбивался со счета.

— Странно, но ровно сто…

Действительно странно… четное количество… Что бы это могло значить?

Да ведь на похороны привозят четное количество! — внезапно осенила меня не самая приятная догадка. Итальянские мафиози в качестве предупреждения отправляют посылку с дохлой рыбой, в фильме «Крестный отец» вообще отрезанные лошадиные головы жертвам в постель подкладывали, а мне вот венок… тьфу ты, букет. И кому я уже дорогу перешел?! Кому… А, точно — Баймикро! А ведь он вполне может себе позволить прислать такой букет, от него не убудет. Да-а, встрял Сережа. Надо срочно деньги искать, закрывать наш вопрос и извиняться. Если Баймикро присылает цветы, которые стоят больше, чем я ему должен, страшно даже представить, что может быть дальше.

— Мам, а кто их привез?

— Мужик в униформе — сказал, что курьер, попросил расписаться.

— А упаковка от него где? Бумага, инвойс?

— Сына, ну ты такие вопросы задаешь… Если бы я еще знала, что такое инвойс.

— Ну накладная с описанием товара, его стоимостью, адресом отправителя…

— Упаковку я выбросила, а инвойса точно не было. Только карточка какая-то.

— Какая карточка? Давай ее скорее!

Беру, читаю: With best regards, flowers.com.