Злые игры Марсонс Анжела
– Точно?
– Ну да, она с самого начала записывает все на телефон, – кивнул сержант.
Ну конечно, а как же иначе.
– Он о чем-нибудь или о ком-нибудь просил?
Брайант покачал головой, но прежде, чем он начал говорить, его прервали крики небрежно одетого мужчины, который что-то кричал им от кордона. Отлично, этого только им и не хватало.
– Пойди узнай, что нужно этому придурку!
Сержант побежал к ограждению, а Стоун задумалась, что надо сделать, чтобы мужчина не спрыгнул до прибытия переговорщика. Переговорщиками назывались специально обученные офицеры, задачей которых было без лишнего шума уговаривать потенциальных самоубийц отказаться от своих намерений.
Ким знала, что если она сама заговорит с мужчиной, то у того мгновенно испарится последнее желание жить, и он немедленно шагнет вниз. Она и с обычными-то людьми с трудом находила общий язык, так что здесь у нее не было никаких шансов.
– Шеф, это Дэвид Хардвик из Хардвик-хаус. Он знает этого парня.
Задыхающийся мужчина был на пару дюймов выше Ким и выглядел очень расстроенным.
– Хотите услышать полную историю или ее укороченный вариант?
– Он там уже минут пятнадцать, так что давайте покороче!
– Я вернусь к барьерам и объясню ребятам, что к чему, – дотронулся до руки Стоун Брайант, кивая на кордон. Там уже появились две полицейские машины и «скорая помощь».
– Его зовут Барри Грант. Он позвонил мне около часа назад, чтобы сообщить, что не вернется и чтобы я раздал его вещи остальным. Еще сказал, что не должен жить после того, что совершил.
– А что он совершил?
– Не знаю, – пожал плечами мужчина, – но один из наших резидентов вспомнил, как Барри однажды упоминал эту стоянку как идеальное место для самоубийства, так что я бросился сюда, чтобы отыскать его. Я пытался дозвониться до него, но его телефон отключен.
– Сейчас уже можно не звонить – он все равно не может ответить, – сказала Ким. – Расскажите о нем.
– Несколько месяцев назад его выпустили из тюрьмы. Сидел он за нанесение тяжких телесных повреждений собственному брату за то, что у того были отношения с его женой. После этого брат оказался прикован к инвалидной коляске.
– Какая прелесть…
– Барри – бывший боксер, так что умеет делать больно… Сидел он спокойно, не попадая ни в какие истории, и, кажется, искренне сожалеет о том, что сделал. Именно поэтому мы и приняли его в Хардвик-хаус.
Ким не очень понимала, что такое Хардвик-хаус, но была уверена, что где-то уже слышала это название.
– А он когда-нибудь говорил о том, что хочет умереть?
– Никогда. Он достаточно хорошо адаптировался к жизни на свободе. Мы хотели устроить его водителем – он занимался этим до тюрьмы, – и он выглядел как человек, который согласился с тем, что предыдущий этап его жизни закончен.
– Так что же изменилось?
В недоумении Дэвид покачал головой.
Стоун повернулась и увидела, как к ней приближается Брайант с какой-то женщиной.
– Да ты что, издеваешься надо мной? – воскликнула Ким, когда, приглядевшись, узнала знакомый силуэт доктора Александры Торн.
– Инспектор Стоун, – кивнула ей женщина.
– Доктор Торн, – ответила Ким в свою очередь.
Брайант пожал плечами и встал рядом с Ким, пока Дэвид вводил доктора в курс дела.
– Она говорит, что этот парень ей позвонил. Как я понял, она добровольно работает в этом убежище, или в этом «доме на полпути»[44], или как там это еще называется.
– Правда? – удивленно переспросила Ким. Сержант утвердительно кивнул и пожал плечами.
Инспектор отошла в сторону, и Брайант последовал за ней.
– Так, и на чем мы стоим?
– М-м-м… переговорщик сейчас разбирается с ситуацией на противоположном конце Бирмингема. Там алкаш с ножом не выпускает жену из дома, – сержант взглянул на часы. – Даже если он все бросит и немедленно отправится сюда, то появится не раньше чем минут через сорок.
Ну да, проехать через центр города в пять тридцать вечера совсем непросто.
– Черт… Еще что-то?
– Газетчики на подходе. Сейчас все они интервьюируют свидетелей, которые с радостью делятся с ними информацией. Территория стоянки абсолютно стерильна, и здесь же находится клининговая компания[45] – на тот случай, если его придется соскребать с земли.
Брайант отнюдь не был циником – мужчина действительно в какой-то момент мог прыгнуть или даже случайно сорваться.
Быстро оценив ситуацию, Ким поняла, что с того места, где стояли ротозеи и находилась пресса, им будет все отлично видно. Они даже почувствуют сильное разочарование, если ничего не произойдет.
Она посмотрела на море лиц за барьерами, на которых было написано нетерпеливое ожидание.
На мгновение Стоун подумала, что хорошо бы было оставить их там, где они и стоят: если им повезет, то они увидят, как его тело ударится о землю и его кости затрещат, как ломающиеся спички, – эта картинка будет являться им в ночных кошмарах долгие месяцы! Только прописанная в инструкциях процедура заставила ее отказаться от этой мысли.
– Брайант, нам нужен второй барьер. Пусть толпу отодвинут за угол!
Отойдя от нее на несколько шагов, сержант прокричал приказ растущей толпе светоотражающих жилетов[46].
– Разрешите мне поговорить с ним, – впервые за все это время обратилась к ней Алекс.
– А вы не пробовали сами лечить себя от идиотизма?
Ким была уверена, что Брайант нашел бы другой способ донести до психолога эту мысль, но на это у нее не было времени.
– Я невольно услышала ваш разговор, – улыбнулась доктор Торн. – Боюсь, что у вас не так уж много вариантов. Я знаю Барри. Он выслушает меня.
На это инспектор ничего не ответила и отвернулась.
– Нам нужно что-то, чтобы смягчить его падение, – сказал подошедший Брайант.
Ким согласилась, и в голове у нее мелькнула идея. Недавно в каком-то отчете она прочитала, что для того, чтобы смягчить падение, полицейские использовали детский надувной замок, который установили в месте предполагаемого контакта с землей. Здесь же самоубийца стоял на карнизе, который тянулся вдоль всего здания, так что ему достаточно было отойти на пару футов, и он пролетел бы мимо замка.
– Пошли людей по магазинам. Пусть тащат сюда все пляжные зонтики, которые смогут найти. – Стоун оценила высоту здания. – Если у нас их будет достаточно, то мы сможем прикрыть ими всю площадку вдоль здания. Оно не такое уж высокое, так что, если он упадет, зонтики смогут смягчить удар.
– Граница между жизнью и смертью.
– Вот именно.
Брайант по радио передал инструкции полицейским у заградительного барьера.
– «Фрейд» предложила нам переговорить с этим парнем. Она знает и его, и всю его подноготную.
– Я не вижу другого выхода, шеф, – произнес сержант, оглядываясь вокруг. – Время идет.
Ким такая перспектива не очень нравилась, но других вариантов у нее не было.
– Но Торн не является нашим сотрудником. Даже внештатным. Ты можешь себе представить…
– У меня как раз перед глазами картина, на которой ты говоришь комиссии, что не давала ей своего разрешения.
Здесь и сейчас Брайант оказался именно тем человеком, который был нужен Ким.
– Доктор, вы поднимаетесь наверх и я иду вместе с вами.
– Инспектор, будет лучше, если…
– Даже не мечтайте! Пошли.
Стоун перелезла через ограду и бросилась к центральной колонне стоянки, в которой находились лифты и лестница. Алекс бежала рядом. На время операции электричество было отключено, чтобы никто с нижних уровней не мог проникнуть на верхний. Увидев Ким, ПОПы освободили проход.
Она направилась к лестнице и стала подниматься, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Алекс не отставала.
– Что вы собираетесь делать? – спросила Стоун.
– Пока не знаю. Я даже не знаю, что вызвало такую реакцию, поэтому сначала мне нужно осмотреться. Вы просто молчите. Что бы я ни говорила – молчите как рыба!
Ким заскрипела зубами. Даже в лучшие времена она не терпела, когда кто-то давал ей указания, а уж выслушивать их от этой женщины для нее было совершенно непереносимо.
Когда они вышли с лестничной площадки на открытую верхнюю часть стоянки, Стоун ощутила ледяной ветер, который слегка пахнул мокрым снегом. Она позволила психологу обогнать себя и направилась к тому месту, откуда могла видеть верхнюю часть тела Барри Гранта. Он стоял, глядя на тротуар внизу, поставив ноги на карниз шириной всего в пять дюймов и держась за витую решетку вытянутыми за спину руками. Ким поняла, что на месте мужчину удерживают только его мускулы боксера.
– Привет, Барри, как дела? – спросила Алекс, кладя руки на изгородь, через которую он перелез.
– Не трогай меня.
– Обещаю, – доктор Торн подняла руки вверх. – Но послушай, если уж тебе так нужно было со мной переговорить, то надо было об этом сказать, и я что-нибудь придумала бы.
Стоун была удивлена спокойным, напевным голосом женщины. В нем не было ни дрожи, ни намека на то, что жизнь мужчины, образно говоря, зависела сейчас только от ее самообладания.
Инспектор попыталась оценить ситуацию с практической точки зрения. Барьер, за которым стоял самоубийца, доставал ему до плеч. Даже если Ким удастся его схватить, то она не сможет перетащить его через загородку почти одной с ней высоты. Единственная надежда была на то, что она сможет схватить и удержать его, но сила притяжения на этот раз была против нее.
– Ну что, тогда поговорим о том, как прошел сегодняшний день? Я могу начать, но мне кажется, что твой день был гораздо паршивее моего.
Однако Барри продолжал молчать, глядя вниз, на тротуар.
– Слушай, Барри, ведь не зря же я взбиралась на такую верхотуру. Расскажи же мне, что случилось, прежде чем прыгнешь. И если в последний раз мне суждено увидеть тебя размазанным по асфальту, то мне хотелось бы знать, из-за чего это произошло…
Молчание.
– Ты только взгляни на меня. Замызганная старая одежда и ни грамма краски. Я в жизни не встречалась с мужчиной в таком виде. Ты только посмотри…
Барри послушался ее, и Стоун заметила, что доктору удалось установить с ним зрительный контакт, оторвав его взгляд от тротуара внизу. Умно.
– Так что же произошло после нашей последней встречи?
Он не ответил, но и не отвел взгляда.– Ну, говори же. Обещаю, что даже в этой ситуации не буду вести себя как мозгоправ.
Барри слабо улыбнулся, и Ким поняла, что это была какая-то их общая шутка.
– Я поехал туда, – негромко сказал мужчина, и Стоун перевела дыхание. Наконец-то он заговорил.
– Ты их видел?
Барри утвердительно кивнул и перевел взгляд на тротуар.
– Все кончено…
– Что ты там увидел?
– Ее. Она прибиралась в палисаднике, выпалывая сорняки. Выглядела просто прекрасно. А потом появилась Амелия, вся такая принаряженная. Она – такой красивый ребенок, такой очаровательный… Я какое-то время наблюдал за ними через дорогу. Наблюдал за своей семьей. Казалось, что они ждут меня… Я помню, что ты сказала…
– Но ты же не совершил никаких глупостей, а, Барри?
Основываясь на тех отрывочных деталях, которые ей сообщил Дэвид, Ким могла понять, кто есть кто, так что она догадалась, что мужчина ездил в свой дом, чтобы вернуть себе семью. Но ведь никто никогда не упоминал этого чертова ребенка!
– Я не могу больше жить, Алекс. Я уничтожил собственную семью. Боже, как же я мог…
Ким услышала эмоции в его голосе, но слова отнес ветер. Ей показалось, что доктор Торн крепче вцепилась в загородку. Инспектору оставалось только надеяться, что психолог знает, что делает. Мужчина выглядел гораздо более взволнованным, чем в тот момент, когда они поднялись на крышу.
Ким услышала шум за спиной и, не поворачивая головы, поняла, что прибыла подмога. Алекс, должно быть, тоже почувствовала это, потому что слегка повернулась и чуть заметно качнула головой. Подняв руку, Ким велела полицейским залечь за ней.
Мужчина продолжал стоять на карнизе, так что пока все было не так уж плохо.
Доктор посмотрела на Ким. Инспектор дотронулась до своих губ, надеясь, что женщина поймет, что ей нужно поддерживать разговор.
– Барри, это чувство вины совсем ни к чему. Вполне понятно, когда человек хочет восстановить свою жизнь…
– Нет, ты не понимаешь, – покачал головой мужчина. – Ты же не знаешь, что я наделал. Их больше нет.
Страх пробрал Стоун до костей, когда она услышала в голосе самоубийцы эту безысходность. Она бесшумно отошла назад, на лестничную площадку, и достала мобильный телефон.
Брайант ответил после второго звонка.
– Брайант, по рации не сообщали о каких-то инцидентах по соседству?
– Да. Полицейские передислоцированы с беспорядков на пожар в Седжли. Пострадавших двое. Один мертв, второй еле жив.
– Только двое?
– Да. А в чем дело?
– Я почти уверена, что там произошло убийство, и совершил его наш парень! Узнай детали и перезвони мне. Должен быть еще третий.
Ким вернулась в радиус взгляда Алекс. Доктор слегка повернула голову – Барри все еще занимал все ее внимание, но она видела инспектора периферическим зрением.
Ким сделала тот единственный жест, который, по ее мнению, должна была понять Торн – она провела рукой по шее, показывая, что дело идет о смерти. Если психолог и поняла ее, то ничем это не показала и вновь полностью повернулась к Барри.
Телефон в кармане Стоун завибрировал. Она вернулась на площадку.
– Абсолютно точно – двое, шеф, – подтвердил Брайант.
– Тогда где же, черт побери, ребенок?!
Глава 37
– Какой ребенок? – переспросил Брайант.
– Я на лестничной площадке верхнего этажа. Поднимись ко мне!
По звону ключей и мелочи в карманах Ким поняла, что сержант поднимается по лестнице.
– Так о каком ребенке ты говоришь?
– Этот парень поехал проведать жену, которая вышла за его брата-инвалида, и попытаться вернуть ее. У него ничего не получилось, но в семье была девочка, биологическим отцом которой он является.
– Боже правый…
– Вернись к этому Дэвиду и выясни, не знает ли он, на какой машине ездил самоубийца и сколько лет ребенку. А я пока быстро пробегусь по этому уровню и посмотрю, нет ли здесь чего-то подозрительного.
– Например, девочки, в полном одиночестве сидящей в автомобиле?
Ким понимала, что шансов на это практически нет, но она не могла просто ждать, ничего не делая.
– Знаешь, шеф, в этом деле я становлюсь большим пессимистом.
Выйдя с лестничной площадки, Стоун повернула направо и начала осмотр с территории, которая находилась дальше всего от места действия. Со своего места она не увидела подозрительной машины и рядом с самим Барри. Ей ни в коем случае не хотелось нарушать хрупкий контакт, установившийся между психологом и мужчиной, стоявшим на карнизе, но если в поисках ребенка придется подойти поближе, то пусть он, черт возьми, прыгает, если ему так этого хочется!
Меньше чем за три минуты Ким обошла стоянку, двигаясь против часовой стрелки, и вернулась на лестничную площадку.
Рядом с Брайантом, который говорил по телефону, стоял инспектор Эванс.
– Мне искать или остаться здесь? – спросил он. Они были равны по званию, но Стоун появилась здесь первой, и это было ее место происшествия.
– Оставайся здесь. Я буду искать.
Эванс указал на двух офицеров, согнувшихся за стеклянной стеной.
– Постараюсь, чтобы Пинки и Перки подобрались поближе под прикрытием ветра. Возможно, что этим двоим удастся перетянуть его через ограду. Как думаешь, у этой докторши хватит мозгов понять простейшие жесты?
– Можешь не сомневаться.
– Мы ищем старый «Мондео» темного цвета. Седан. Девочке четыре года. Да, и вот еще что, шеф. Та дама с мобильником чуть с ним не столкнулась, когда он въезжал на стоянку. Она говорит, что никакого ребенка в машине не было.
– Черт! – Или ребенка здесь вообще нет, или он в багажнике машины с ограниченным запасом воздуха.
– Хорошо. Передай информацию вниз. Пусть возьмут на себя уровни один и два, а мы займемся третьим.
– В качестве ближайшего родственника у Дэвида фигурирует сестра Барри – Линда. Она здесь.
– Пусть стоит, где стоит. Здесь ей делать нечего!
Ким стала спускаться на третий уровень. Передав вниз всю информацию, Брайант догнал ее.
– Моя половина правая, твоя – левая, – приказала Стоун.
Она побежала по проходам, минуя хэтчбэк за хэтчбэком.
Гробовая тишина обострила ее органы чувств. Ким чувствовала, что ребенок где-то совсем рядом. Это она знала. Только не знала, в каком он окажется состоянии. В одном из углов инспектор заметила седан темного цвета. Приблизившись, она узнала «Мондео». Но это была новая модель. Черт, а она уже обрадовалась… На этом уровне осталось всего несколько машин.
Лестничные двери распахнулись и на стоянку вывалились четверо офицеров. Двое бросились к ней, а двое в противоположную сторону.
– Другие этажи заполнены только наполовину, командир. Ничего, – сказал Брайант, появившись рядом.
Черт побери, должна же она где-то быть!
– Проверьте все еще раз, начиная от центрального входа.
– Мэм, сюда! – крикнул Хэммонд.
Ким со всех ног бросилась в правый дальний угол стоянки, туда, куда падала тень от въездного пандуса. Полицейский стоял возле темно-синего «Мондео», припаркованного в неположенном месте. Отлично.
– Хэммонд, какие предложения? – Этот парень может открыть все что угодно.
Полицейский достал из кармана запертый футляр, но отложил его и из другого кармана достал небольшой молоток.
– Аккуратно или быстро?
Ким кивнула на молоток.
– Все в сторону…
Два удара – и стекло разлетелось, засыпав осколками водительское сиденье. Хэммонд просунул руку внутрь и открыл дверь. Через несколько мгновений он сорвал кожух рулевой колонки и, соединив провода напрямую, завел машину. Глядя на Ким, нажал на кнопку. Крышка багажника распахнулась.
На Стоун смотрели полные ужаса глаза маленькой девочки. Ее крохотное тело, спрятанное среди грязного тряпья, дрожало от страха.
Ким выдохнула. Испуганна, но жива. С этим она готова смириться.
Сержант сделал шаг вперед. Ребенок захныкал. Ужас в его глазах усилился.
– Назад, Брайант. Я сама.
Стоун наклонилась над багажником и скрыла девочку от взглядов окружающих.
– Привет милая. Меня зовут Ким, а тебя как?
Ребенок нервно оглядывался, пытаясь найти что-то надежное и знакомое, на что можно было бы опереться. На щеках малышки виднелись дорожки слез.
Ким повернулась к Брайанту и двум полицейским. Жестом она велела им отодвинуться подальше. Потом села на асфальт, и ее лицо оказалось на одном уровне с лицом девочки.
– Посмотри на меня, милая. – Стоун улыбнулась и понизила голос до шепота: – Теперь все будет хорошо. Никто больше тебя не обидит, понимаешь?
Ким старалась не разрывать зрительный контакт с девочкой. Постепенно ребенок стал успокаиваться.
Протянув руку, инспектор сняла пропитанную дизельным топливом тряпку с головы ребенка. Девочка не отодвинулась, но внимательно следила за ее движениями.
– Милая, сейчас за тобой придет тетя Линда. А теперь скажи мне, у тебя ничего не болит?
Следов травм не было видно, но прежде, чем дотрагиваться до ребенка, она должна была в этом убедиться.
Чуть заметное движение головой, едва отличимое от дрожи, – и все-таки это было уже общение.
– Умница. А ты можешь пошевелить пальчиками на руках и ногах? Ну-ка покажи мне… – Ким посмотрела в багажник и увидела, как двигаются конечности девочки.
Она посмотрела малышке в глаза. Ужаса уже почти не было.
– Так скажи мне, как тебя зовут, милая?
– Амелия, – выдохнул ребенок.
– Ты большая умница, Амелия. Сколько же тебе лет?
– Четыре с половиной годика.
Половина в ее возрасте играла колоссальную роль.
– А я думала, что тебе уже шесть… А можно мне вынуть тебя из машины?
Вид ребенка, лежащего между инструментами, выпачканными в масле, и грязными тряпками, действовал Стоун на нервы.
Амелия медленно кивнула.
Ким осторожно взяла девочку под мышки, вытащила ее из багажника и прижала к себе. Амелия инстинктивно сомкнула руки у нее на затылке, а ногами обхватила ее талию; лицом она уткнулась в шею инспектора.
– Всё в порядке, Амелия. Все будет хорошо, – Стоун гладила девочку по голове. Она искренне надеялась, что все будет так, как она обещает.
На щеке инспектор почувствовала слезы малышки. Интересно, что девочка слышала, подумала Ким.
Двери на лестничную площадку открылись. К ней бросились двое полицейских, мужчина из приюта и какая-то блондинка.
– Амелия, а теперь мне пора идти.
Девочка вцепилась в нее с силой удава.
– Всё в порядке, милая. Вот твоя тетя Линда.
Ким пришлось напрячься, чтобы оторвать тело четырехлетки от себя и передать девочку в руки родственницы. Она еще раз погладила девочку по головке.
– Инспектор, спасибо…
Но Стоун уже бежала через стоянку. Все поиски заняли всего одиннадцать минут, но ей этот срок показался вечностью.
Лестницу она преодолела, перепрыгивая через две ступеньки. Инспектор Эванс, согнувшись, сидел на ее месте.
– С ребенком всё в порядке? – спросил он.
Ким кивнула.
– С нижним этажом разобрались?
– Смотрится как чертов пляж. Но с одной стороны осталось футов десять, на которые зонтов не хватило. Я туда поставил парочку самых тупых своих сотрудников. Если что, то они смягчат падение.
– А что это у дока в руках?
– Конец страховки с карабином. Ньюджент смог передать его ей, пока она беседовала с мужиком. Надеюсь, что она знает, что с этим делать, и теперь или ждет возможности накинуть страховку на самоубийцу, или у того на одежде действительно нет ничего, к чему ее можно было бы пристегнуть.
– А к чему прикрепили второй конец?
– К поясу Ньюджента, – пожал плечами Эванс. – Он или остановит падение парня, или свалится вместе с ним.
– А это соответствует процедуре? – спросила Ким.
– А как насчет пляжных зонтиков?
– Ответ понятен.
Иногда приходится работать с тем, что есть у тебя под руками. И если ты ошибешься, то тебя ждет дисциплинарная комиссия, а если выиграешь, то станешь героем.
Стоун посмотрела на часы. Насколько она помнила, мужчина стоял на карнизе уже сорок пять минут.
– Долго он так не протянет.
Читать бесплатно другие книги:
