Время гона. Фэнтези, любовный роман Соколина Наталья

ГЛАВА 23.

В первых числах ноября в Ачинске лёг постоянный снежный покров, а к концу уже трещали нешуточные морозы.

Айк поставил дочерей на ножки, придерживая их сзади за шарфы, повязанные поверх курточек, и поднял голову, заглядывая в окно квартиры. С высоты четвёртого этажа Соня помахала им рукой и отошла вглубь, к столу с компьютером. Как он ни уговаривал её оставить работу, она упрямо отвечала, что это не его дело.

Потихоньку и совершенно незаметно он вошёл в их жизнь, оплачивая расходы на питание, покупая необходимую одежду для растущих малышек. Ночевать он продолжал в гостинице, но и только. Каждое утро, умывшись и побрившись, он ехал к знакомому дому. Теперь у него были даже ключи от квартиры, и у Сони отпала необходимость открывать ему дверь. Странные это были отношения. Неработающий молодой мужчина, целые дни напролёт играющий с двумя детьми, гуляющий с ними, укладывающий их спать, а иногда, обернувшийся в громадного тёмно-серого зверя с густой грубой шерстью, тщательно вылизывающий визжащих от восторга малышек.

Он предлагал купить в Ачинске квартиру или снять побольше, двухкомнатную, но Соня отказывалась. Она только стала платить за свою “однушку” немного больше, договорившись с квартирной хозяйкой. Соня чувствовала, что шаг за шагом сдаёт свои позиции и ей это не нравилось. Аллочка утешала её и, со свойственным ей цинизмом, говорила, что грех не попользоваться деньгами богатого мужика, если он не возражает. Глядя на хмурое лицо подруги, она говорила: - не будь дурой, Сонька! Разве ты его просишь покупать дорогие продукты или пуховые курточки на девчонок? - Соня отрицательно мотала головой, а та довольно продолжала: - ну так и не комплексуй! И вообще, мать, расслабься и получай удовольствие! Для себя-то тряпки ты на свои деньги берёшь, у него не просишь!

- Ещё не хватало - просить у него, - буркнула девушка. - Да и просить не надо, только успеваю отбиваться. Чуть утратишь бдительность - уже тащит куда-то, уговаривает посмотреть, померить. Его бы воля, так барахло из квартиры бы нас выжило.

- Ну что же ты у нас такая глупая-то, Сонь? - подруга с сожалением смотрела на неё, - прости уж ты его, что ли? Ишь, выёживается мужик, из шкуры готов выпрыгнуть, чтобы тебе угодить, а ты всё кривишься. Эх, мне бы такого! - она мечтательно закатила глаза, с намёком провела руками по бёдрам, - я бы его на шубу из соболя развела, на квартиру хорошую…А ты? В искусственной шубейке бегаешь, да в вязаной шапчонке.

-Так забери его себе, если он так тебе нравится, - скривилась Соня

- Не могу, подруга. Нехорошо это. Да и не смотрит он на меня, а вот с тебя глаз не сводит, - улыбнулась Аллочка.

За три месяца, которые Айк прожил в Ачинске, он не спеша и методично разрушал Сонину оборону. Первой пала Анна Витальевна. Регулярно позванивая дочери, она внимательно выслушивала её рассказы о взаимоотношениях с Айком, не одобряя, но и не высказываясь резко отрицательно. А однажды сразила Соню наповал словами: - знаешь, родная, я тебя хочу предостеречь: будь осторожна. Если ты опять забеременеешь, это будет для тебя и для нас катастрофой.

Соня остолбенела от этих слов, а потом взвилась, как будто её шилом кольнули: - мама!! Да ты что!! Да я не сплю с ним!! И не собираюсь даже! Вообще, как ты только могла такое подумать! - Анна Витальевна постаралась успокоить дочь, говоря, что сказала просто так, на всякий случай, но настроение было испорчено, и когда, позднее, приехал Айк, он был встречен довольно неприязненно. Он ничем не показал своего недоумения, но до конца дня ломал голову, где допустил ошибку в своих далеко идущих планах.

Впрочем, уже к обеду Соня успокоилась и была, как обычно, доброжелательной, хотя и держалась несколько настороженно.

С некоторых пор Айк перестал обедать и ужинать в гостиничном ресторане. Поскольку он полностью закупал продукты, Соня решила, что будет справедливо, если она станет приглашать его к столу. Он охотно и с удовольствием ел всё, что она приготовит и даже не кривился при виде овощных салатов, которые она ставила перед ним.

Вторая линия обороны в виде Михаила Ивановича продержалась немногим дольше. Отец чувствовал себя хорошо, интересовался внучками и подумывал выйти на работу. Однажды он попросил Соню передать мобильник Айку. Прежде чем сделать это, она включила громкую связь. Мужчина усмехнулся, но возражать не стал, и Соня услышала, как после нескольких дежурных фраз отец сухо сказал: - ладно, Айк, я не возражаю против её брака с вами, но имейте в виду: если вы её хоть раз чем-то обидите, я вас убью.

Стоящая рядом Соня увидела, как надул щёки Айк, удерживая смех, как у него в глазах заплясали сумасшедшинки, но он серьёзно ответил: - вы можете быть совершенно спокойны, Михаил Иванович, дороже Сони и детей у меня ничего в жизни нет. И ещё раз прошу вас: простите меня, ради бога. - Она забрала у него свой телефон и, ехидно улыбаясь, ушла на кухню. Потом ей стало смешно. Соня представила своего отца, щуплого, невысокого очкарика-интеллигента, размахивающего ножом, и рослого плечистого Айка, расстроенно взирающего на попытки ударить его этим самым кухонным инструментом.

Ну а Прасковья Агафоновна, которой Соня опять иногда позванивала, ничего ей не говорила, но временами, как бы невзначай, вставляла, что дурак и мерзавец во главе волчьей стаи долго не продержится, как бы силён он не был. А вот Айка не только боятся, но очень уважают за справедливость, нежадность, порядочность.

Даже Дарью Никаноровну ему удалось очаровать! Соседка с умилением улыбалась, когда он целовал румяные щёчки дочерей, а они, обхватив за шею, слюнявили его щёки, нос и подбородок.

Таким образом, Соня осталась одна перед лицом умного и коварного противника, который, правда, не спешил воспользоваться поражением её защитников.

Звонок раздался утром, когда Айк только вошёл в квартиру и уговаривал дочерей позволить ему снять промёрзшую куртку и ботинки. Подошла Соня и отцепила от него визжащих и брыкающихся девчонок, а он ответил позвонившему Сергею. Голос заместителя звучал тревожно: - Айк, у нас беда. Один из молодых убил в тайге человека, порвал горло и погрыз ноги.

- О, чёрт! - Айк на секунду прикрыл глаза. Надо же было случиться такому именно сейчас, когда Соня потихоньку стала ему доверять, порой, улыбалась и глядя ему в глаза. И вот такое несчастье! Ну как он сможет оставить её и детей? Его милая дорогая девочка только-только ожила, заблестели глазки, после прогулки розовеют щёчки, и вся она чуть-чуть округлилась и уже не напоминает ему скелетик из школьного кабинета биологии.

- Что-то случилось? - она равнодушно мазнула по нему взглядом, скрывая свой интерес.

- Да. Один из молодых…совершил преступление. Убийство. - Нахмурившись, Айк сидел на диване, механически поддерживая дочерей, которые карабкались к нему на колени.

- Кого он убил? - голос Сони звучал напряжённо. Он через силу, нехотя, ответил:

- человека. Мужика понесла нелёгкая в тайгу, далеким-далеко от Демидово.

- В тайгу?? Но сейчас же зима! Там снегу наверно по пояс!

- Он был на охотничьих лыжах.

Соня знала эти лыжи. Короткие, широкие, иногда подбитые шкурой оленя, чтобы не скользили назад. - А ружья у него не было?

- Нет. Дурак сунулся в тайгу безоружным.

Соня вспылила: - почему непременно дурак? Я вот тоже, иногда, по тайге безоружная хожу! И что? Теперь нужно убивать каждого, кто не вооружён?

Он хмуро посмотрел на неё: - не передёргивай. Ты ходишь в тайгу летом, недалеко от населённых пунктов. А этот… - он проглотил ругательство, - отправился за приключениями. В глухой тайге можно встретить медведя-шатуна, рысь, росомаху, да и диких волков полно. Как можно быть таким безрассудным?

- Ну да, конечно. Его убили, значит, он сам виноват! Он что, был не местный?

- Нет, приехал к приятелю из Красноярска. - Айк лихорадочно думал, что предпринять. Возвращаться в Междуреченск необходимо. Звягинцев сказал, что в стае брожение, волки недовольны длительным отсутствие вожака:

- мне, сам знаешь, с ними не справиться, - виновато говорил Сергей, - да ещё волчиц кто-то будоражит. Айнур рассказывает, что женщины собираются группами то на улицах, то в магазинах, что-то бурно обсуждают, но при ней молчат. А самка всегда может волка заставить делать то, что ей надо, ты же понимаешь.

Айк догадывался, кто настраивает против него волчиц. Кроме Лорен некому. Он встал, ссадив детей на ковёр, подошёл к стоящей у плиты девушке. Глядя сверху вниз, сказал: - мне надо съездить домой. Но я не могу оставить вас одних, Соня! - Она спокойно пожала плечами:

- в чём дело, Айк? Я не просила тебя жить здесь месяцами. Поезжай домой. Надеюсь, ты не вернёшься. - Она обошла его и торопливо устремилась в ванную. Он проводил её долгим взглядом, набрал знакомый номер, тяжело сказал: - здравствуй, Олег. Завтра к вечеру я жду тебя в Ачинске, в гостинице “Новая Крепость”. Возьми всё, что тебе нужно из расчёта, что ты задержишься здесь на месяц. - Он отключился. Убирая телефон в карман куртки, встретился взглядом с выходящей из ванной Соней. Она отвернулась, но он увидел покрасневшие от слёз глаза.

Олег приехал в Ачинск на следующий день, сразу после обеда, о чём и доложил вожаку. Немного подумав, тот спросил Соню: - ты разрешишь сейчас подъехать сюда человеку, которого я хотел бы представить тебе?

- Что ещё за человек? - настороженно спросила она, - и зачем ему сюда являться? - Айк прямо кожей почувствовал её страх и неприязнь. Он грустно подумал, что, к его великому сожалению, рушится то хрупкое доверие, которое ему с трудом удалось завоевать. Вслух успокаивающе сказал:

- Соня, тебе нечего опасаться. Приедет командир моей личной гвардии, проще сказать, телохранитель. Он останется здесь и будет тебе помогать.

Его слова совершенно не успокоили её. Она стиснула руки, чтобы унять дрожь: - мне не нужна помощь! Он что, описанные колготки стирать будет!?

Айк улыбнулся: - если ты прикажешь, то будет стирать.

- Нет уж, спасибо, обойдусь как-нибудь без его помощи! - она упрямо наклонила голову, не собираясь уступать.

- Хорошо, не будем приглашать его в квартиру. Но выйти же на улицу можно? - он старался говорить с ней тихим спокойным голосом, каким разговаривал с маленькими щенками, впервые представляемыми страшному и грозному вожаку стаи.

- Я не пойду! - он не представлял, как испугалась Соня за себя и детей. Возможно, он силой решил увезти их всех в Междуреченск? Мало ли что он говорил, что не собирается отнимать малышей у матери! А если увезти вместе с нею??

Она села на диван, зажав между коленей дрожащие руки, нахмурившись и закусив губу. Он присел перед ней на корточки, заглядывая в лицо. Соня близко увидела его страдающие глаза. Он взял её руки в свои. Она дёрнулась, было, отнять, но Айк не отпустил, поцеловал по очереди узкие ладошки с шершавой загрубевшей кожей. Соня дрогнула, сказала потерянно, со слезами в голосе: - я боюсь тебя, Айк! Тебя боюсь и этого, которого ты позвал! Скажи, ну чем я провинилась перед тобой, что ты упорно преследуешь меня, распоряжаешься моей жизнью и определяешь моё будущее?

Сражённый её словами, Айк прижал её ладони к своему лицу: - Соня, Соня, что же ты со мной делаешь? Неужели я так тебе ненавистен, что даже просто моё присутствие поблизости так тебя расстраивает? Ты права, я самодур, деспот и эгоист, потому что мне страшно с тобой расстаться. Как же мне больно слышать, что ты меня боишься! Я стараюсь измениться, стараюсь не опекать тебя. Может быть, мои успехи ещё не заметны, но я стараюсь, правда, Соня! И клянусь, ни тебе, ни детям ничего не грозит. Верь мне, Соня. Олег будет ходить с тобой за продуктами, гулять с девчонками, возить тебя по твоим делам. Мне будет спокойнее там, в Междуреченске, если я буду знать, что рядом с тобой я оставил надёжного человека. - Он примирительно улыбнулся: - Олег даже посуду умеет мыть, в отличие от меня, потому что он тоже живёт один, но у него нет домоправительницы. Ну как, поверишь мне ещё раз?

Соня решилась: - ладно, я спущусь вниз. Но детей оставим у Дарьи Никаноровны!

- Конечно! - он облегчённо вздохнул. Когда она увидит Олега, то не сможет устоять перед его обаянием, потому что он был открытым и лёгким человеком. Или оборотнем.

Перед подъездом, рядом с машиной Айка, стоял ещё один такой же чёрный монстр, а перед ним мужчина. Высокий, на полголовы выше вожака, светловолосый красавец с ровным точёным носом, яркими серо-зелёными глазами, ямочкой на подбородке и широченной ослепительной улыбкой. Соня остановилась у подъезда, глядя как мужчина направился к ним. Кажется, он силён: тонкая кожаная куртка плотно облегала мощную грудь. Он был не покрыт, и снежная пороша присыпала коротко стриженные волосы. Соня тихо спросила: - он…кто? - Айк понял её вопрос:

- полярный волк, - ответил, улыбаясь другу.

Мужчина подошёл совсем близко. Соня попятилась к подъезду: ещё один хищник, прикидывающийся человеком. Он заметил это. Самоуверенная сияющая улыбка сползла с губ. Мужчина опустил глаза, негромко сказал: - здравствуйте, Софья Михайловна! Я… рад, что вы нашлись!

Соня нахмурилась, нехотя ответила: - здравствуйте. - Кажется, весь паршивый городишко был в курсе её бегства. Айк поморщился: - Соня, это Олег, знакомься. Он будет жить в Ачинске, пока я разбираюсь с делами дома. Олег в полном твоём распоряжении, сделает всё, что ты скажешь, - Айк улыбнулся, - если сумеет, конечно. - Мужчина, осторожно улыбаясь, развёл руками. Мол, чем смогу, тем помогу.

- Хорошо, спасибо, - с трудом выдавила Соня, не глядя на них. - Теперь я могу идти?

Олег изумлённо посмотрел на Айка. Тот болезненно поморщился, но ответил спокойно: - пожалуйста, Соня, не нужно спрашивать. Ты же знаешь, что свободна в своих действиях. Раз не хочешь с нами постоять…

- Мне работать надо, скоро отчёт, - она мельком глянула на приезжего, - до свиданья, Олег. - Повернувшись, скрылась в подъезде.

- Айк, - Олег неуверенно посмотрел на вожака, - я что-то не так сказал? Мне показалось, что Софья Михайловна с трудом выносит моё присутствие…

- Будь осторожен в словах, Олег, - Айк всё хмурил густые брови, глядя в сторону. - Не навязывайся к ней с разговорами, а тем более - с расспросами. Лучше молчи. Спросит - ответишь, а так - помалкивай. Она не любит нас и боится. К детям не лезь и боже тебя сохрани их обнюхивать! Выгонит и больше не пустит. Мне будешь звонить ежедневно, каждый вечер. Пока Соня к тебе не привыкнет и сама не позовёт в квартиру, сиди в машине. Деньги заберёшь у меня в гостинице, а теперь давай, рассказывай, что там случилось!

Айк уехал утром, простившись с Соней накануне. Уезжая вечером в гостиницу, он положил на кухонный стол свой бумажник. Она пыталась протестовать, но он, выслушав её, спокойно сказал: - я не знаю, как у меня пойдут дела и что меня ждёт, но мне спокойнее, если я буду знать, что ты с детьми не бедствуешь. Денег в бумажнике тебе на пару месяцев хватит. Олегу я тоже оставил, так что не стесняйся, эксплуатируй его на полную катушку. - Он чуть запнулся, глядя на Соню, но отвернулся и быстро вышел. Дети уже спали, так что она поплакала всласть. Над чем - она и сама не знала. Может быть над тем, что он даже не сделал попытки её поцеловать на прощанье? Или потому, что почувствовала себя одиноко? Всё же Соня опять привыкла, что каждый день он рядом. Кто знает, грустно и всё!

Олег добросовестно просидел весь день под окнами Сониной квартиры. На улицу она не выходила, даже детей, сонных, уложила в коляску и вывезла на балкон. Пусть хоть немного подышат свежим воздухом. Она уже отвыкла от ночных бдений, когда домашние дела и дочери отнимали всё дневное время, а на работу оставались вечера и ночи. Только сейчас она поняла, что Айк здорово помогал ей с малышами.

Время от времени Соня подходила к окну и посматривала на стоящую внизу машину. Временами Олег заводил двигатель, всё же стояла зима, и отметка термометра приближалась к минус двадцати. Из упрямства она не хотела звать его в квартиру, хотя совесть уже начинала её грызть. Соня пыталась успокоить её мыслями, что она не звала сюда Олега и не обещала беспокоиться о нём, но всё равно девушка чувствовала себя некомфортно. Она выдержала до вечера и не позвала его. Уже была ночь, когда он завёл машину и уехал, наконец, в гостиницу.

Малышня просыпалась рано, задолго до того, как начинало светать. Усадив дочерей на горшки, Соня подошла к окну: машина Олега стояла на стоянке. Она занялась неотложными делами и, покормив детей, опять глянула вниз. Мужчина, облокотившись на капот, лениво разглядывал окрестности. Она с раздражением рванула балконную дверь. Олег поднял голову, глядя на неё. Соня махнула ему рукой и вернулась в квартиру. Через несколько минут раздался деликатный стук. Она открыла дверь и буркнула: - у меня звонок работает!

Олег вошёл, улыбнулся: - доброе утро, Софья Михайловна! Спасибо, что разрешили войти. Признаться, я вчера замёрз. Что-то прохладно нынче в ноябре.

Она пожала плечами: - я вас в Ачинск не звала. Сидели бы в своём паршивом городишке, в тепле и без забот.

Олег хотел что-то ответить, но вовремя вспомнил приказ вожака не лезть к его паре с разговорами, и промолчал.

Соня ушла к детям, а когда, удивлённая тишиной, выглянула в прихожую, то увидела, что незваный гость так и стоит у двери, прислонившись широкой спиной к косяку. Она неприязненно спросила: - в чём дело?

Он опять улыбнулся: - вы не разрешали мне раздеваться и проходить в комнату.

Соня внимательно посмотрела на него: - хорошо, проходите.

Он быстро снял куртку и ботинки, осторожно сел на диван, глядя на играющих на ковре девчонок. Соня заметила, как он потянул носом, принюхиваясь, и нахмурилась. Он увидел её недовольство, виновато опустил глаза. Хмыкнув, Соня спросила: - Олег, вы будете завтракать? Я ещё не ела, так что сажусь и вас приглашаю.

- Спасибо, Софья Михайловна, - кажется, он был удивлён, - я тоже не успел позавтракать. Айк приказал быть у вашего дома не позднее шести часов утра, а я сегодня проспал, устал вчера за дорогу. Если можно, мне кусок хлеба и стакан чая.

- Ну зачем же такие жертвы! - Соня усмехнулась, - я накормлю вас полноценным завтраком, садитесь за стол. - Она поставила перед ним тарелку с большой куриной грудкой и картофельным пюре, налила кофе. Сама удовольствовалась бутербродом с сыром и внушительной полулитровой кружкой кофе. Теперь, когда она не кормила детей грудью, можно было и кофейку выпить.

Олег вежливо дождался, когда сядет за стол хозяйка, лишь тогда приступил к завтраку.

Соня исподтишка разглядывала его. Действительно, красивый мужчина.

- Вы работаете, Олег, или э-э-э, вот это и есть ваша работа - охранять неизвестно от кого никому не нужную женщину?

Он поднял на неё глаза, обрамлённые длинными густыми ресницами, и Соня опять про себя подивилась, какой красавчик сидит у неё за столом: - вы не правы, Софья Михайловна. Вы нужны Айку, нужны нашей стае. Я и девять моих товарищей составляем гвардию вожака и его супруги. Конечно, нас часто называют телохранителями, но мы предпочитаем называться гвардейцами. Официально мы - группа спецназа при отделе полиции города. Но область не выделяет денег на наше содержание, это забота стаи. Собственно, Айк не нуждается в нашей защите, - Олег криво усмехнулся, - он потому и вожак, что самый умный и самый сильный, но это традиция, идущая от наших диких сородичей.

- Поня-я-ятно, - озадаченно протянула Соня и тут же спохватилась: - да вы ешьте, остынет же всё!

Соня, улыбаясь, мыла посуду. Олег только что предложил заменить её у раковины, но она отказалась, чем вызвала его облегчённый вздох.

Сейчас он опять сидел на диване, а малышки, цепляясь за его колени и руки пытались вскарабкаться ему на плечи. Он неуверенно поглядывал на Соню, шёпотом призывая их пойти поиграть игрушками, но они не обращали внимания на его увещевания. Оля, как наиболее настойчивая и целеустремлённая, уже стояла ножками на его коленях и, обняв за шею, слюнявила его щёку. Олег придерживал её за спинку и временами бросал отчаянные взгляды на Соню. Внезапно он издал какой-то сдавленный всхлип, и Соня, бросив всё, устремилась в комнату. Олег, сморщившись, смотрел на свои колени. Туда же смотрела и Ольга, азартно топоча ножками, а на брюках мужчины расплывалось большое мокрое пятно. С него капало на пол. Соня расхохоталась: - Олег, вы что, описались?

Он растерянно моргнул: - нне-ет, это малышка…

- Ой, да вы что?! Правда? Нет, я думаю, это вы! - Соня продолжала смеяться, и Олег, наконец, понял, что над ним шутят. Он тоже улыбнулся, передавая девочку матери:

- что же я делать-то буду? У меня есть ещё одни брюки в гостинице… - он вопросительно посмотрел на Соню.

Она фыркнула: - так езжайте, переодевайтесь. А то будете тут сидеть, благоухать! - Он, торопясь, оделся и вышел из квартиры, а Соня от души посмеялась.

Её мучила совесть. До настоящего времени она ничего не сказала Аллочке о приезде Олега. С одной стороны, не хотелось нагружать подругу своими тревогами и страхами. Достаточно и того, что Аллочка подставила дружеское плечо, когда Соня свалилась на неё нежданно-негаданно, беременная, растерянная, утратившая всякий интерес к жизни. С другой стороны Соня немного стыдилась своего не-пойми-какого положения при Айке. Вот так и получилось, что, когда из гостиницы приехал переодевшийся в чистые брюки Олег, а следом за ним вошла Аллочка, вдруг обнаружившая в квартире у подруги постороннего, наступила неловкая пауза.

Никогда не лезущая за словом в карман подруга тут, вдруг, потеряла дар речи, с немым изумлением взирая на мужчину. Она круглыми глазами посмотрела на Соню и ошарашенно спросила: - это кто?? - Олег, успевший снять куртку и продолжая держать её в руках, настороженно следил за Аллочкой. Соня смутилась:

- знакомься, Алла, это Олег. Его Айк вместо себя оставил.

- Н-да?? - ехидно ухмыляясь, Аллочка нагло разглядывала мужчину, - а он ничего так, получше Айка будет. - Олег нахмурился, не зная, как реагировать на её слова, а нахалка продолжала: - так ты тогда мне Айка-то отдай, за ненадобностью. Или он сбежал?

Покрасневшая Соня сердито посмотрела на подругу: - да ну тебя, всё шутишь! Айк домой уехал, у него там ЧП, а Олег меня с детьми охраняет, пока Айка нет.

- От кого охраняет?? Сонька, ты банковский сейф, что ли? - она расхохоталась.

- Откуда я знаю, что у него на уме?? Шиза у него такая, что мне требуется охрана, вот он Олега и выдернул из своего паршивого городишки! - Соня раздражённо дёрнула Аллочку за рукав: - пошли, хватит в прихожей стоять. Чай будешь пить?

Ступая вслед за Соней, женщина оглянулась, насмешливо сказала: - а ты, красавчик, будешь с нами чай пить?

Олег пристально посмотрел ей в глаза: - с удовольствием. Только позвольте мне отлучиться на пятнадцать минут?

- Да хоть на целых двадцать! - Аллочка опять расхохоталась.

Торопливо схватив куртку, Олег выскочил на площадку. Аллочка покачала головой и подхватила на руки близнецов, тянущих к ней ручки, радостно улыбающихся и что-то лепечущих.

- Смотри, Надюшка сейчас сказала “ла-ла-ла”! это она меня позвать пыталась! - подруга поцеловала пухлую ручонку.

- Ну да, скажешь тоже! Они сейчас всё время что-то лопочут, только я ничего не понимаю. Скорей бы уж заговорили, а то приходится отгадывать, что им надо. А куда это Олег умчался?

- Сказал, придёт через пятнадцать минут. Может, за бутылкой? - Аллочка пожала красивыми плечами. - А он ничего так, вежливый. Что, правда тебя охраняет?

- Ну да, Айк ему велел. Представляешь? На таком мужике пахать надо вместо трактора, а он у бабьей юбки сидит. Вон Ольга его сегодня описала. - Соня кисло посмотрела на смеющуюся подругу: - перестань ржать, Алка, вон он звонит. Иди, открой ему.

Вошедший в прихожую Олег неловко сунул Аллочке пакет и стал снимать куртку. Она вернулась на кухню и достала из пакета коробку конфет, контейнер с тортом и ещё один, с рулетом, обсыпанным шоколадной крошкой. Появившегося в дверях Олега разочарованно спросила: - а бутылка где? Я думала, ты вина принесёшь…

Он растерянно глянул на Соню. Она усмехнулась, но выручать его не стала: пусть сам выпутывается.

- Так… я как-то не догадался… Думал, мы будем пить чай…

- Ладно уж, - Аллочка снисходительно махнула рукой, - на первый раз тебя прощаю, но имей в виду: торты я не люблю. И Сонька тоже. Там ничего натурального, одна химия. Вред от них, в общем.

- А-а конфеты? - Олег топтался в дверях, оторопев от такого напора.

- Конфеты тоже не лучше, - вмешалась Соня, - но мы их всё равно съедим, спасибо, Олег! Садитесь уже оба, чайник вскипел.

Гости чинно разместились за столом. К Аллочке на руки немедленно пристроилась Надюшка, а Оля, чуть погодив, принялась, пыхтя, карабкаться на колени к Олегу. Соня перехватила её. Не хватало, чтобы он уронил на ребёнка чашку с горячим чаем. Она поймала себя на мысли, что вот Айку дочь доверила бы без раздумий. В отличие от Олега, он легко управлялся с малышками, успевая вовремя подхватить, поймать, удержать.

За столом говорила, в основном, Аллочка. Она рассказала о том, что Аполлоша уже третий день как ходит в детский сад. Привычный к постоянному появлению в их квартире чужих людей, он легко влился в детский коллектив, и подруга похвасталась, что воспитательница не может нахвалиться общительным и послушным ребёнком.

Соня украдкой наблюдала за Олегом, который, в свою очередь, глаз не сводил с Аллочки. У него был такой восторженный вид, что она не вытерпела, громко фыркнула, сдерживая смех. Он вздрогнул и густо покраснел, мельком глянув на неё.

Аллочка нехотя встала из-за стола: - ладно, мать, мне надо домой отправляться. У меня назначено, скоро клиентки явятся.

Олег, как подброшенный пружиной, вскочил с табурета: - позвольте, Алла, я вас отвезу домой! - и перевёл вопросительный взгляд на Соню, которая заинтересованно наблюдала за ними.

- А я-то тут при чём? - удивлённо ответила она на его взгляд.

- Ну, - он смутился, - я обязан спросить вашего разрешения, Софья Михайловна.

- Вот это да! Вот это я понимаю! - Аллочка веселилась от души.

- Ну что вы, на самом деле, Олег! Вы свободный человек и можете делать, что считаете нужным, - но он продолжал упорно смотреть на неё, и Соня сдалась: - поезжайте, конечно, я буду только рада, если вы Аллу домой доставите. Кстати: не зовите меня, пожалуйста, по имени-отчеству, а то я чувствую себя такой старой! - она улыбнулась, и Олег ответил улыбкой:

- а вы,.. Соня, ко мне на “ты” обращайтесь, мне так привычнее.

Аллочка иронически вздохнула: - познакомились, слава Богу. Ну что, поедем?

Они вышли из квартиры, а Соня села на ковёр к дочерям и улыбнулась, вспомнив обожающий и несколько растерянный взгляд Олега, устремлённый на подругу. Вот и не верь после этого в любовь с первого взгляда.

ГЛАВА 24.

Айк торопливо взбежал по ступенькам своего дома и в холле был встречен удивлённым и даже испуганным взглядом Марфы Петровны: - Айк? Ты приехал?? Но…почему ты не позвонил? - она суетливо принялась вытирать руки о фартук, - а… у меня ничего нет! Может, ты в ресторан сходишь пообедать? Ужином-то я сейчас займусь.

Он пропустил её слова мимо ушей. Прошёл на кухню и сел на выдвинутый стул. Требовательно сказал: - Марфа, что тут происходит? Ты всегда в курсе всех слухов и сплетен, так что рассказывай. И поторопись, мне некогда ждать, пока ты решишь, о чём рассказывать, а о чём умолчать.

Женщина замялась, неприязненно взглянула на вожака: - да что говорят! Что ты променял стаю на человеческую девчонку, что тебя надо сместить и провести поединок для выбора нового вожака. Молодые бегают по городу в зверином обличье и задирают людей. Говорят, уже было несколько случае нападений на человеческих женщин. Но я точно не знаю, вчера в магазине говорили.

Он сжал челюсти, нахмурившись, спросил: - кто провоцирует на это стаю? - она молчала, опустив глаза, - ну? - в его голосе послышалось рычание.

Домоправительница поёжилась: - я… не знаю, кто там у волков…воду мутит.

- А у волчиц? - она опять молчала, упрямо не глядя ему в глаза. Он угрожающе, тихо спросил: - Марфа, ты намерена перечить мне?

- Айк, это опять Лорен! Я уж ей говорила, чтобы не восстанавливала волчиц против тебя и этой девчонки… - он перебил её:

- мою супругу зовут Соня!

- ну да, Соня… Лорен всем говорит, что раз она твоя пара, значит должна жить в стае, а не где-то там. И дети… ей не родить щенков, раз она тебя не принимает в качестве мужа.

- У Айка расслабилось закаменевшее лицо, он усмехнулся: - она родила мне двух самочек, им уже год. Оленька и Надюша.

Домоправительница с недоверием посмотрела на него: - это она так говорит! А что на самом деле - неизвестно.

- Ладно, Марфа, мне ваши с Лорен домыслы неинтересны, - он поднялся на ноги. - Я поехал к Звягинцеву, скоро вернусь. Что же касается детей, так Соня как раз отрицает, что они мои. Но я-то вижу, что они похожи на мою мать, да и запах у них мой. Так что давай, займись ужином.

Проезжая по улицам Междуреченска Айк не заметил каких-либо угрожающих изменений. Хотя, нет. Значительно меньше стало гуляющих мамаш с колясками, исчезли с улиц шумные стайки ребятишек. Остановившись на одной из центральных улиц, он внимательно присмотрелся к прохожим: человеческих женщин почти не видно, а вот на перекрёстке мелькнуло несколько волков. И, чёрт возьми, они появились в городе днём в зверином обличье! Он завёл машину и поехал в контору. Надо было срочно встретиться с Сергеем и созывать Совет стаи.

Собрались в одном из кабинетов городской администрации. Кытах Арбай, хмуро глядя на Айка, недовольно пожевал бледными сморщенными губами: - приехал, значит. Жену тоже привёз?

- Нет.

- Почему?

- У нас дети маленькие, а у вас тут чёрт знает, что творится.

- Дети?? - Айку удалось их удивить. Старые волки как будто проснулись, с интересом подвинулись к нему: - рассказывай, не томи!

- Соня родила год назад двух девочек, моих дочерей. Поэтому и уехала, чтоб я не узнал.

- Чего она испугалась? - Джон Крисби, американский луговой койот, насмешливо скривился, - рождение сразу двух самочек - большая радость для стаи. Им ничего не грозит.

- А матери? - Старики отвели глаза, промолчали. - То-то же.

- У тебя есть охрана, вон какие мордовороты! Всё равно бездельем мучаются! - это Евгений Кириллович, любитель компромиссов и самый старший в Совете.

- На таких условиях она не поедет. Но хватит о Соне. Я хочу услышать от вас, что происходит.

- Ничего хорошего. Три десятка молодых волчат возомнили, что кое-кто из них может встать во главе стаи. Своего вожака в этом году они, практически, не видели, - Кытах Арбай укоризненно посмотрел на Айка, - он не учил их законам стаи, не требовал дисциплины и уважения к старшим, почитания древних традиций.

- А чем был занят Совет? - Айк усмехнулся, - почтенные уважаемые люди, которых я, уезжая, просил присмотреть за волками.

Благородное негодование и укоризненный взгляд Кытаха Арбая как рукой сняло. Тяжело вздохнув, он виновато сказал: - Айк, стары мы, чтобы сопляков уму-разуму учить. Они сейчас столько знают, сколько нам и не снилось. Наши руки утратили твёрдость, которую только и понимает молодёжь. Да ещё бабы, будь они неладны…Их ведь не девчонки-ровесницы поддержали, а зрелые волчицы, у многих дети, мужья.

- А старшие волки что?

- А старшие присматриваются, выжидают. Тебя ведь три месяца не было.

- Я хочу знать, кто заварил всю эту кашу.

- Горлопанов немного, с десяток. У баб вообще только одна…твоя бывшая…воду мутит. Но и этих хватило, чтобы стаю взбудоражить.

- Ладно. - Айк устало вздохнул, потёр ладонями лицо, - теперь мне надо собрать всех, послушать, что скажут недовольные.

- Как скажешь, вожак, - старики повеселели.