Другая сторона Князев Милослав
— На тот случай у нас есть вот это. — Наткет взмахнул ружьем.
— Я знаю. Но до этого дело лучше не доводить.
Наткет кивнул. Она права, ружье — это крайняя мера. Они не убийцы, не стоило скатываться до методов Калеба и менеджера.
— Надо их отвлечь, — сказала Рэнди. — Выманить наружу…
— Это выход, — согласился Наткет. — Только как?
Рэнди пожала плечами.
— Устроить переполох в стороне. А пока они будут разбираться, что случилось, обвести вокруг пальца. Проверенный способ — я в кино видела.
— Переполох?
— Лучше что-нибудь взорвать, — сказала Рэнди. — Громко.
Наткет хмыкнул.
— Ага. Только динамит мы захватить не догадались.
— Чтобы что-то взорвать, динамит не обязателен. Лучшая бомба, которую я знаю, делается из бутылки колы и пары мятных конфет.
— Неплохо. Вот только колы и мятных конфет у нас тоже нет.
— Это да, — вздохнула Рэнди.
Наткет отругал себя за то, что не догадался раньше. Чего стоило накупить в городе фейерверков?
— Может, там есть бочки с горючим? — предложила Рэнди.
Наткет пожал плечами.
— Не видел… Хотя техника там есть, так что должны быть. Но толку? Как их взорвать? У нас ни зажигалки, ни спичек, добывать огонь трением я не умею.
— Выстрелить? Как в кино — бабах! и все взлетело на воздух?
— Не выйдет, — сказал Наткет. — Это киномиф. Пуля пробьет пару дырок — и все.
— Ну… По бочке можно постучать. Правда, здесь нужна пустая — звук громче.
— То есть план такой: стреляем по бочке, ждем, пока все вытечет, а потом стучим?
— Действительно глупо, — согласилась Рэнди.
— Если уж стучать, то лучше по воротам, — сказал Наткет. — Они железные, и, если постараться…
— Значит, надо постараться, — сказала Рэнди. — Где там твоя монтировка?
Они прошли вдоль дороги, пока впереди не замаячил просвет. Наткет остановился. Раскопки виднелись сквозь лесную поросль — он разглядел обнаженный склон холма, расчерченный темными штрихами. Наткет щурился, выискивая хоть частичку гигантского дракона — чешую или когти, — но видел лишь обычный камень.
Небо со стороны океана полыхало густым алым цветом. Заходящее солнце окрасило верхушки сосен липкой медью. Ветер раскачивал деревья, будто хотел сорвать эту цветную пелену. Из-за холмов наползали тучи, спеша спрятать небо. Еще час — и ливанет.
Наткет повернулся к Рэнди.
— Ворота с той стороны, — сказал он, переходя на шепот. — Все поняла?
— Что непонятного? — хмыкнула девушка. — Бить со всей силы, как можно громче. Тут много ума не надо.
— Пошумишь — и хватит. Потом возвращаешься к машине и ждешь нас.
— Все ясно, — улыбнулась Рэнди.
— И… Будь осторожнее, — предупредил Наткет.
— Ты тоже. — Рэнди махнула на прощание и скрылась за кустами.
Наткет на корточках прокрался к самому краю леса и юркнул в канаву. Ломаный кустарник не особо и прятал, оставалось положиться на маскировку. Наткет застыл, не рискуя пошевелиться. Пусть считают его растением.
Площадка перед ангаром была как на ладони — штабеля досок, грязный бульдозер-погрузчик, горки опилок… Наткет прикинул расстояние до ближайшего укрытия на той стороне. Метров пятнадцать, как минимум. Ползти по-пластунски — дохлый номер. С тем же результатом, но меньшими затратами, можно пройти пешком, горланя во всю глотку. Единственный способ пробраться незаметно — бежать как можно быстрее.
На площадке все словно вымерло. Притаились… Или тут действительно никого нет. На самом деле, какой смысл менеджеру держать ораву лишних свидетелей? В том, что все рабочие с ним заодно, Наткет сомневался. Скорее всего, на раскопках никого и нет, кроме самого менеджера, Калеба и Николь.
Но все равно, не повод забывать об осторожности. Наткет огляделся и выскочил из канавы. Он и опомниться не успел, как уже несся вдоль досок.
Ветка за воротом зацепилась и дернула назад. Минус подобной маскировки, что в итоге становишься слишком похожим на растение, а у них с передвижением есть заметные проблемы. Наткет обломил ветку-предательницу и отшвырнул в сторону.
Присев за досками, он прислушался. Стук сердца старательно заглушал прочие звуки. Наткет силился уловить что-нибудь — шаги, скрип опилок под тяжелыми башмаками или тихое дыхание, но безрезультатно. Оно и к лучшему.
Теперь оставалось ждать Рэнди. Из своего укрытия он видел ангар лесопилки, длинную стену из рифленого железа. Вот по чему стоило колотить — звук вышел бы отменный.
Прокравшись вдоль досок, Наткет увидел и красную машину. Он невольно вздрогнул — автомобиль стоял задом, и все равно казалось, что он его заметил и ухмыльнулся. Боковые зеркала плотно прижаты, словно уши охотящегося тигра. Значит, не ошибся, и Николь действительно держат в ангаре.
В это мгновение со стороны ворот донеся громкий и звонкий удар. От неожиданности Наткет чуть не подпрыгнул, но удары уже сыпались градом. Рэнди старалась изо всех сил, била по воротам что было мочи. Грохот стоял невообразимый. Молодец! И не нужно никаких взрывов.
Дверь ангара распахнулась, и в светлом проеме возникла стройная фигура менеджера. За его спиной замаячил Калеб. Наткет замер, не смея выдохнуть.
Менеджер широким шагом направился к воротам. За ним спешил Калеб, срываясь на короткие пробежки.
— Он рано, — донеслось до Наткета.
Грохот не смолкал. А теперь уходи, сматывайся… Рэнди, словив мысленный сигнал, несколько поумерила пыл.
Как только менеджер с Калебом отошли на достаточное расстояние, Наткет добежал до ангара. Поехали! Он юркнул за железную дверь.
Как он и предполагал, здесь находилась пилорама — грубо сколоченная конструкция из неструганых досок, ременных передач, зазубренных дисков и дизельного генератора. Под крышей две электрические лампочки расплескивали пятна маслянисто-желтого цвета. Изломанные тени пробегали по железным стенам, словно играли в догонялки. Мрачное место — казалось, здесь все насквозь пропиталось запахами мертвого дерева и машинного масла. Под ногами пружинили сырые опилки.
Николь лежала, прислонившись к стене. Вид у нее был неважный: волосы падали на лицо, запястья и лодыжки стягивал толстый шнурок. Изо рта девушки торчала промасленная тряпка. Сволочи, не могли найти приличный кляп? На щеке Николь темнел кровоподтек, но все равно она выглядела красавицей.
Николь подняла голову и наконец его заметила. Глаза девушки чуть не выскочили из орбит. Наткет присел на корточки.
— Теперь все будет в порядке, — прошептал он.
Николь что-то промычала. Наткет приложил палец к губам и аккуратно достал кляп.
— Калеб, — выдохнула Николь.
— Я знаю.
— Сзади…
Наткет замер.
— Вот так-так! У нас, как я погляжу, гости! Рад тебя видеть, мартышка.
Наткет вскочил, разворачиваясь и поднимая ружье. Калеб стоял за спиной, уперев руки в бока. Откуда, черт возьми, он взялся? Наткет не слышал и звука.
— Назад, — выдохнул он, взмахивая ружьем.
К такому повороту событий Калеб оказался не готов.
— Ну-ну, — начал он. — Аккуратнее. Не нервничай…
— Назад!
Калеб отступил на полшага и остановился. Кадык ходил ходуном. Испугался? Наткет торжествующе усмехнулся.
— Да ладно, мартышка, убирай свою игрушку. Нечего ей размахивать…
— Даю тебе две секунды, чтобы убраться ко всем чертям, — процедил Наткет.
Приклад скользил по вспотевшим ладоням. Наткет перехватил ружье поудобнее — заметив движение, Калеб вздрогнул. Но уходить он не собирался.
— Я сказал — две секунды. Раз…
Калеб поскреб подбородок.
— А все равно не выстрелишь, силенок не хватит.
— Так думаешь?
— Уверен. — Усмехнувшись, Калеб шагнул навстречу. Наткет нажал на курок.
Ружье щелкнуло. Калеб инстинктивно отпрыгнул, уворачиваясь от несостоявшегося выстрела. Осечка? Наткет снова нажал на курок, но ответом опять был пустой звук. Калеб хохотнул. Третий щелчок.
С возрастающим ужасом Наткет понял, что ружье не заряжено. Он испуганно взглянул на Калеба. Тот уже понял, как ему повезло. Сотрясаясь от хохота, он расправил плечи.
— И что дальше?
Наткет схватился за ствол и, размахивая ружьем, как дубиной, бросился на Калеба. Вырвавшийся из горла хрип совсем не походил на боевой клич.
Калеб без труда поймал оружие и вырвал из рук Наткета. Тот по инерции полетел дальше и врезался в стену. Кисть вывернулась, руку пронзила резкая боль. И в тот же момент Наткет получил прикладом под колено. Он едва устоял на ногах, вскрикнув от боли. Издалека донесся вопль Николь.
Калеб отбросил ружье, схватил Наткета за ворот и притянул к себе. От сильного удара в грудь сбилось дыхание. Наткет двинул наугад и, похоже, попал в плечо. Калеб даже не заметил; одной рукой он поднял противника и с размаху врезал в ухо.
А потом мир выключили.
Глава 22
— Туда нельзя! — Женщина в регистратуре привстала и замахала руками.
— Что?! — Густав Гаспар обернулся.
— Я говорю — туда нельзя! Это больница, а не проходной двор. Вы к кому?
Гаспар нахмурился. Осколки воспоминаний сцепились друг с другом.
— Здравствуйте, Ангела, — сказал он. — Вы совсем не изменились…
— Мы знакомы? — удивилась женщина.
— Лучше не думайте об этом, — заверил ее Гаспар.
Регистраторша пожала плечами, решив, что спорить не стоит. Она, хмурясь, всматривалась в лицо астронома, но в глазах не мелькнуло и тени узнавания.
— Вы к кому?
— К старому приятелю, — сказал Гаспар. — К Большому Марву Краузе. Он здесь?
— Здесь, — согласилась Ангела. — Но сейчас не приемное время. Приходите завтра с утра.
— Не выйдет, — покачал головой Гаспар. — Завтра с утра будет поздно. Это важно, Ангела, очень важно.
— Не настолько важно, чтобы лишний раз его беспокоить. Потерпите до утра.
Гаспар глубоко вздохнул. Не хотелось прибегать к таким методам, но выхода ему не оставили.
— Кстати, а ваш муж до сих пор не знает, что перед свадьбой вы кидали монетку, выбирая между ним и молочником? И двадцать раз перебрасывали, потому что не нравился результат?
— Откуда вы… — прохрипела Ангела.
— Какая палата?
— Двадцать седьмая.
— Огромное спасибо. Я знал, что на вас можно положиться, — улыбнулся Гаспар.
Отсалютовав рукой, он поспешил к лестнице. Лишь на секунду задержался перед дверью и ввалился в палату.
Большой Марв спал, натянув одеяло до подбородка. Ноги при этом оставались голыми, Краузе тер их друг о друга в тщетной попытке согреть. Вид у механика был трогательный — несмотря на седину в волосах и бороде, он выглядел как ребенок.
— Вставай. — Густав толкнул его в плечо.
Краузе открыл глаза.
— О черт! — вскрикнул он, садясь на кровати. — Ты-то чего здесь делаешь? Явился поглумиться? Или заскучал без песенок?
Гаспар вздохнул и, не спуская глаз с Большого Марва, сказал:
— Я не Густав, я — Честер.
Наверное, с минуту Краузе молча смотрел на него. Наконец он откашлялся и спросил.
— Старик, ты совсем рехнулся? Долго на луну смотрел, и теперь мозги набекрень?
— Погоди, — остановил его Гаспар. — Это не шутка, это полюс.
— Чего?! — Со сна Краузе не понимал, что происходит.
— Истинный полюс, — повторил Гаспар. — Невозможное — это процесс, то, что случается с вещами… и с людьми.
— И что?
Гаспар молча развел руками.
— Иди ты… — тихо проговорил Краузе. — Не, старик, ты же на Честера совсем не похож.
— Да знаю я, — вздохнул Гаспар, ощупывая лицо. — Только полюс способен и не на такое. Боюсь, здесь заварилась такая каша, что полное изменение внешности — это цветочки…
— Как? — хмуро спросил Краузе.
— Помнишь нашу последнюю встречу… Когда я еще выглядел как Честер?
— В общих чертах. Ты собирался в лес, чтобы проверить одну интересную идею… И не вернулся.
— Вот-вот. Дело в том, что я ее проверил.
— А!
— Я нашел ошибку в расчетах, — сказал Гаспар. — Мы с самого начала исходили из ложных предпосылок. Думали, что все невозможные штуки спонтанны. Раз — и появился птеродактиль, два — и по пляжу бегает тростниковый человек…
— Ну да. Я сам как-то встретил этого соломенного приятеля — голова до сих пор еле держится.
Гаспар махнул рукой.
— На самом деле все иначе. Сидел я и ловил рыбу в тумане. И на секунду показалось, что тростники похожи на чучело… Потом подумалось, что оно ходит. И тростниковый человек готов.
— Стоп, — Краузе замотал головой. — Не говори, что ты его только выдумал. Не забывай, что мы встречались.
— Конечно. Я же тебе про него рассказывал. И думаю, он до сих пор прячется на пляже. Не в этом суть — невозможному нужна форма. Само по себе оно не может превратить тростники в это пугало. Если лить олово на землю, то выйдет бесформенная лужа. Нужна отливка, чтобы получился солдатик. А форма, она вот здесь…
Он постучал пальцем по виску. Краузе поперхнулся.
— И что, получается, полюс оживляет фантазии?
— Я бы сказал — просто использует. Ты видишь корягу, тебе кажется, что это крокодил в шляпе. И потом оказывается, что это действительно крокодил в шляпе… Ровно до тех пор, пока ты не начинаешь думать о нем как о коряге. В реальности крокодилам в шляпах нет места. Видел, как рождаются морские черепахи?
— По «Национальной географии», — кивнул Большой Марв. — Душещипательное зрелище. Черепашки такие маленькие… и ползут, ползут.
— В общем, представляешь картину, — сказал Гаспар. — Здесь похожий механизм. Каждая черепаха откладывает тысячи яиц. Но из всей кладки выживает пара детенышей. Если не успеют доползти до того, как солнце начнет припекать, то погибают. С невозможным та же история — представляешь, сколько здесь всего навыдумывали, а что остается в итоге?
— Еще черепашат хватают хищники, — вспомнил Краузе. — Спикировала чайка — и нет малыша. Выскочил краб — и уволок в нору другого…
— Молодец, — похвалил Гаспар. — Про хищников, впрочем, разговор особый. Так вот, когда я это понял, я подумал, а что будет, если последить за одной такой черепашкой? Охранять ее, лелеять, подкармливать. И вот результат…
Он развел руками и повертелся, демонстрируя итоги эксперимента. Большой Марв долго всматривался в лицо старого приятеля и не такого старого врага.
— Ерунда какая… — сказал он. — Что ты там вообразил?
— Ну, — Гаспар почесал подбородок. — Выдумал одну историю и проверил, что из нее получится. Про марсиан…
— Ага, — сказал Краузе.
— Ты читал, — напомнил Гаспар. — Беда в том, что я не до конца представлял, с какими силами играю. Полюс — не волшебная палочка, из воздуха чудес не создает. В итоге он воспользовался тем, что было, — и вот прощай Честер, здравствуй Густав Гаспар, резидент марсианских повстанцев, герой войны с ящерицами. Если бы это касалось только меня…
— Марта, — тихо выдохнул Большой Марв. Кулаки сжались, комкая простынь.
Гаспар мотнул головой.
— Марту это так и не смогло изменить. Может, она бы и стала настоящей марсианской принцессой, но слишком многое ее здесь держало. Невозможное нашло более податливый материал.
— Та рыжая девочка?
— Да… Думаю, она изначально считала себя принцессой. Она из приюта — частое дело среди брошенных детей. Почва благодатная. В итоге она и стала принцессой…
— Дать бы тебе по морде, — сказал Краузе. — Сильно так. И не спрашивай за что — заслужил.
— Знаю, — вздохнул Гаспар. — Только этим ничего не изменишь. Черепашка выросла, ей давно не нужна помощь. И, боюсь, она превратилась в ужасно прожорливую тварь. Колесо завертелось, историю нужно довести до конца…
— А иначе? — спросил Марв. В комнате похолодало.
— Иначе придется иметь дело с ордами марсианских захватчиков. И беда не в том, что с ними не справиться — просто реальность этого не выдержит. У нее приличный запас прочности, но всему есть предел, и когда невозможное превысит допустимую концентрацию… Аннигиляция материи, взрыв солнца — я боюсь представлять, к чему это приведет.
— Вот дрянь, — прошептал Краузе. Гаспар кивнул.
— Принцесса должна улететь на Марс любой ценой… И тут мы подходим ко второй части — крабам и чайкам.
— Хищники…
— И паразиты — это слово подходит больше. Те, кто живут за счет этих выходов невозможного. Мы — что? Мы наблюдаем и исследуем; все чисто — интерес и любопытство, никакой личной выгоды. Тростниковый человек хорош сам по себе. Ни мне, ни тебе не взбредет в голову делать на нем деньги. Но некоторым этого мало: им лишь бы что-то захапать. Кто по мелочи, кто по-крупному. Здесь как с нефтью — надо больше и больше, остановиться невозможно. И слишком много побочных продуктов. Бензин не только двигает машины, он еще и отравляет воздух. Разливы нефти, вымершие побережья, перепаханная тундра… В конечном итоге чья-то минутная прибыль, несет смерть всему остальному. Так и с невозможным — пользуешься им все больше и больше, его концентрация возрастает… А в один прекрасный момент грань пройдена, и тогда… Бабах — и все.
Краузе вскочил с кровати и широким шагом подошел к окну.
Темнело. Закат раскрасил верхушки дальних холмов, и сосны сияли, точно объятые пламенем. Тучи надвигались грозными валами, будто идущее цунами. На темном небе пелена приближающегося дождя была едва различима.
— Консорциум Кабота, — сказал Большой Марв.
— Именно, — подтвердил Гаспар. — Не знаю, что они там затеяли, но кончится это очень плохо.
Краузе повернулся, лицо механика пылало. Он стиснул кулаки.
— Пошли, — сказал он. — Пришла пора навести порядок.
— Тебе прописан постельный режим, — напомнил Гаспар. — Тебя выпустят?
— Ха! — Большой Марв запахнул одеяло на манер шотландского плаща. — А кто меня остановит?
Гаспар усмехнулся.
— Я понимаю — у тебя и в больничной пижаме грозный вид. Но тапочки надень.
Спустя пару минут Гаспар выглянул из палаты. В коридоре никого не было. Под потолком потрескивала лампа дневного света, желтоватая от слабого напряжения.
— Все тихо, — прошептал Гаспар за спину.
— Тогда пошли, — раздался голос Краузе. — Чего зря время тянуть.
— Не понимаю, чем тебе не понравился вариант с окном?
— Высоко потому что, — ответил Большой Марв. — Больно падать.
— Я же предлагал — разорвать простыню и связать узлами. По ней и спуститься.
— Ты знаешь, сколько я вешу? Тут никакая простыня не выдержит. Да и не охота портить больничное имущество. Они обо мне заботились… Хотя кормили плохо. Лучше попробуем прорваться через нормальный выход.
— Как знаешь. — Гаспар выскользнул в коридор. Шаркая тапочками, которые ему едва удалось натянуть, Краузе последовал за ним.
Азарт бегства накатил как прибой. Гаспар сам не заметил, как пошел на цыпочках, готовый к любым неожиданностям. Беда была, что Краузе и думать не думал об осторожности. Топал точно слон и громко честил обувь.
— Тише, — прошипел Гаспар.
— Да ладно тебе, — в полный голос ответил Большой Марв. — Все в порядке.
В этот же мгновение из-за угла вышла девушка-медсестра со стопкой постельного белья в руках.
— Ой! — Она отскочила назад. Простыни и наволочки разлетелись по полу.
— Добрый вечер, — только и смог сказать Гаспар.
— Вы куда? — пискнула медсестра.
— Прогуляться решил, — хмыкнул Краузе. — А то гляжу — погода хорошая, жаль упускать.
Медсестра напряглась.
— Вам нельзя. Вы должны лежать…
Большой Марв шагнул ей навстречу.
— Чего такого? Пройдусь вокруг здания и все.
— Не пущу, — отрезала девушка. Она встала поперек коридора, расставив руки.
Краузе и Гаспар переглянулись.
— Я предупреждал, — пожал плечами астроном.
— Милая девушка, — вежливо сказал Большой Марв. — Не надо меня задерживать. Дайте мы пройдем…
— Нет!
Большой Марв глубоко вздохнул.
— Честно, я не хотел так, — он подхватил девушку под мышки и поднял. Медсестра опешила и могла лишь жадно глотать воздух. Но в итоге завизжала, размахивая ногами. Краузе поставил ее на пол, но кричать она не перестала.
— Вот теперь — бежим, — сказал Большой Марв. И припустил к лестнице. Правый тапок отлетел к дальней стене.
Они выбежали в приемную и, не сбавляя хода, поспешили к стеклянным дверям.
— Марвин! — закричала Ангела.
— У меня дела, — только и смог ответить Краузе. За спиной, будто знамя, развевалось одеяло.
Гаспар задыхался и едва поспевал за механиком. И у кого здесь был сердечный приступ? Большой Марв влетел в двери, чуть не снеся их с петель. Вырвавшись на свободу, он радостно зарычал и побежал вниз по улице.
Над головой пронзительно вскрикнула ночная птица. Рэнди вздрогнула. Козодой? Или же таинственная оборотная птица? Разглядеть, что на самом деле скрывалось средь темных ветвей, не получалось.
Сумерки сгустились, как сметана, окружив ее со всех сторон, и с каждой минутой темнота сжималась плотным кольцом. Начался дождь — пока легкая морось, но того и гляди хлынет как из ведра. Колючие капельки, пробиваясь через кроны сосен, холодом пощипывали кожу. Рэнди поежилась, обхватила ладонями плечи и попрыгала на месте. Согреться не помогло, а успокоить нервы тем более.
Время неумолимо утекало, а Наткета и след простыл. Что-то случилось. Что-то в плане не сработало… И что теперь? Садиться в машину и уезжать — не выход. Хороша принцесса. Если убежит здесь, то как она сможет не отступить там? По большому счету в эту передрягу Наткет угодил из-за нее. Она не имеет права его бросить.
Продолжать ждать или идти на раскопки? Но у нее даже ружья нет, только монтировка. А если Наткет вернется?
Рэнди села под деревом, обняв колени. Самой броситься в пасть дракона? Веселенькая перспектива. Но ее там не ждут — откуда им знать, что она может вернуться? Шанс все-таки есть. Ей стало жутко. А вдруг Наткет уже мертв? Тогда все впустую… Надо было принимать решение, и хотя Рэнди знала, каким оно будет, никак не могла переступить границу.
Она встала. Капли стекали по волосам на глаза. Рэнди взмахнула челкой и поморщилась от брызг. Дальше ждать не имело смысла.
Она взвесила в руке монтировку, и шагнула в сторону раскопок.
Читать бесплатно другие книги:
