На закате Браун Сандра
– Может, еще привлечет, когда у него появится своя земля.
– Не исключено, – согласился юноша, но голос его звучал неуверенно. – Все равно ему нужна помощь, а я старший сын. Родители на меня рассчитывают. Я не могу подвести их, даже если это означает, что нам с тобой придется расстаться.
Росс похлопал Буббу по плечу:
– Ты принял решение, достойное мужчины, и я горжусь тобой. – На мгновение их взгляды встретились, и оба тут же смущенно отвели глаза, а Росс убрал руку.
Наступила долгая пауза. Первым молчание нарушил старший:
– Думаю, через год или два, когда ваша ферма окрепнет, ты мог бы завести своих лошадей. Не возражаешь, если для начала я дам тебе хорошую кобылку и жеребца?
Глаза Буббы зажглись детским восторгом, чего с ним не случалось уже давно.
– Ты серьезно? – радостно воскликнул он, но его улыбка тут же погасла. – Вряд ли мне удастся расплатиться за них, Росс.
– Что-нибудь придумаем. А ты пока готовь загон для будущего табуна.
– Конечно, приготовлю. Но, черт возьми, целых два года!
– Они пролетят быстрее, чем тебе кажется, – усмехнулся Росс. – А с Присциллой ты уже простился? – спросил он небрежным тоном, украдкой бросив взгляд на юношу.
Тот презрительно фыркнул:
– Была охота! Ты прав – она настоящая шлюха. Мы как-то разговорились со Скаутом – поделились впечатлениями, так сказать. Никогда в жизни не свяжусь с подобной женщиной!
Росс рассмеялся:
– Не с такой, так с другой. От них все равно никуда не денешься.
– Ты тоже так считаешь? – с энтузиазмом подхватил Бубба, радуясь, что нашел родственную душу. – Стыдно признаться, но я постоянно думаю об этом. Ну, о женщинах…
– Не ты один.
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что, если тебе было хорошо ночью, днем этого хочется еще больше.
Бубба недоверчиво посмотрел на своего кумира, и оба зашлись от смеха так, что чуть не разбудили Мозеса.
– Ну, мне пора. До нашего фургона целая миля, а мама не ложится спать, пока не удостоверится, что все ее цыплятки в курятнике.
Росс встал и протянул руку.
– Береги себя, Бубба. А насчет женщин не беспокойся – я уверен, что со следующей тебе повезет больше, чем с Присциллой.
Юноша важно потряс протянутую руку.
– Я люблю тебя больше всех на свете, Росс, кроме Люка.
– Такие слова дорогого стоят. Спасибо. Кстати, Лидия научила Анабет читать и писать. Надеюсь, мы будем регулярно получать от нее письма.
Пряча глаза, Бубба поспешил уйти. Он не хотел, чтобы Росс видел его слезы.
– А ты береги Лидию и Ли.
– Непременно.
– По-моему, я заслужил, чтобы меня называли моим настоящим именем, как ты считаешь?
Росс удивился:
– Считаю, что заслужил. А каково твое настоящее имя?
– Джейкоб, – смущенно признался мальчик. – Мне самому оно не очень нравится. Как насчет Джейка? Джейк Лэнгстон… По-моему, звучит неплохо.
Росс кивнул:
– Пока, Джейк.
– Пока, Росс.
Расставшись с Буббой, Росс снова лег. Ему вдруг показалось, что мальчик не просто повзрослел – в нем появилась жесткость, которой не было раньше. Примерно так выглядел и сам Росс в шестнадцать лет, когда впервые убил…
Нет, это невозможно! Бубба всегда был хорошим парнем, а повзрослев, станет еще лучше. В этом Росс был уверен. Как и в своем будущем. Засыпая, он думал о том, что оно начнется завтра. Только бы поскорее наступил рассвет!
– Не двигайся, сукин сын!
Росс сразу смекнул, что доставать пистолет нет смысла. И оказался прав – открыв глаза, он увидел наведенный на него пистолет, возможно, не такой грозный, как его верный «кольт», но не менее смертоносный, тем более что расстояние, отделявшее дуло от кончика его носа, было весьма невелико.
Взгляд Росса скользнул по пальцам, сжимавшим пистолет, по массивной руке, широким плечам и наконец остановился на каменном лице тестя. Из-под широкополой шляпы его буравили сердитые маленькие глазки.
– Мистер Джентри? – удивился Росс, не понимая, какого черта этот старик, который должен был находиться в сотне миль отсюда, целится ему в лицо. Они всегда не ладили друг с другом, но сегодня Джентри прямо-таки источал ненависть. – Как вы здесь…
– Где Виктория?
– Виктория? – повторил Росс, уставившись на тестя. Неужели он не получил письма? – Она умерла, мистер Джентри.
Лицо старика исказилось от боли, но, овладев собой, он крепче сжал пистолет.
– Умерла?
– Ну да. Я сообщал вам об этом в письме. Виктория умерла от родов.
– Лжешь, мерзавец! – взорвался Джентри, обрушив на Росса жестокий удар.
У Росса хрустнули ребра, и в ту же секунду он услышал голос Мозеса:
– Что здесь происходит?
– Лежи тихо, черномазый, если не хочешь, чтобы я проломил череп и тебе, и твоему дружку, – пригрозил Джентри.
– Делай, как он велит, – выдохнул Росс, морщась от боли. – Расскажи ему про Викторию.
– Жена мистера Коулмена умерла во время родов. Это случилось неподалеку от Мемфиса, – подтвердил негр.
Джентри презрительно усмехнулся:
– Так я вам и поверил! Моя дочь не была беременна, иначе я знал бы об этом. А вот в том, что она умерла, я теперь не сомневаюсь. Это ты, ублюдок, убил ее, а заодно прикарманил драгоценности.
Драгоценности? Росс помотал головой, словно пытаясь прогнать кошмарный сон. Он все еще надеялся, что это ему снится. Однако боль в боку была вполне реальной. К его горлу подкатила тошнота.
– Не понимаю, о чем вы толкуете, мистер Джентри. При чем тут драгоценности? Землю в Техасе мне подарил Сакс.
– Сакс мертв, – отрезал Джентри.
Росса это не удивило – старик был совсем плох, когда они расставались, – и все же весть о смерти человека, который отнесся к нему с таким участием, опечалила его.
– Именно Сакс отдал мне дарственную, считая, что ему эта земля не понадобится. Мы с Викторией решили переехать туда и завести свое ранчо. Услышав, что из соседнего графства вскоре отправляется караван, мы присоединились к нему в целях безопасности.
– Уж не думаешь ли ты, что я поверю, будто моя дочь оставила дом и родного отца и отправилась с тобой неизвестно куда?
Джентри побагровел от гнева, а его манипуляции со спусковым крючком насторожили Росса. К несчастью, он не мог достать свой пистолет, тем более что сломанные ребра болели невыносимо. Кроме того, у него не было никакого желания нападать на тестя, пусть и бывшего.
– Так решила Виктория, – спокойно пояснил Росс, хотя на душе у него было тревожно. – Я предлагал подождать, пока вы вернетесь из Виргинии, и рассказать о ребенке…
Стремительный удар, на этот раз в челюсть, вновь обрушился на Росса.
– Кончай свои басни! Ребенка какого-то выдумал… Тебе мало, что ты убил ее?
– В чем дело, Росс?
Вопрос Лидии донесся до него как в тумане. Проклиная свою беспомощность – но что делать, когда в глазах двоится, а каждое движение причиняет невыносимую боль? – Росс с усилием выдохнул:
– Принеси Ли.
Удивленная его искаженным голосом и необычной позой, Лидия не сразу поняла, что ее мужу нанесено увечье, а незнакомец, стоящий рядом с ним, целится в него из пистолета. Лидия тут же спрыгнула на землю и, прижимая к себе Ли, бросилась к странной паре. Она не успела как следует одеться, и теперь полукружия ее грудей виднелись в вырезе сорочки, напоминая своим цветом золотисто-розовое предрассветное небо.
Именно на них устремил взор Джентри. Он сразу догадался, что перед ним обыкновенная шлюха. Итак, Кларк избавился от прелестной нежной Виктории и связался со сбежавшей женой этого подонка Рассела. Как только Джентри подумал о том, что никчемный зять предпочел непотребную девицу его дорогой дочери, ненависть вспыхнула в нем с новой силой.
– Пошла вон! – крикнул он, увидев, что Лидия приблизилась к Россу.
Однако та не двинулась с места.
– Кто вы такой и что вам нужно?
– Лидия, это отец Виктории. Покажи ему Ли. Это ваш внук, мистер Джентри.
– Лжешь!
– Это правда, – энергично подтвердила Лидия. – Мой ребенок родился мертвым, и я выкормила Ли. А потом мы с Россом поженились…
– Как я понимаю, вы оба пытаетесь вытянуть из меня денежки, выдавая этого младенца за сына Виктории, – догадался Джентри и смачно плюнул, чуть не угодив Россу в глаз. – И этот ублюдок прикасался к моей дочери! При одной мысли об этом меня выворачивает…
– Знаю, – бросил Росс. – Только меня это больше не волнует. Но почему, скажите на милость, вы отказываетесь от своего внука? Из гордости?
Взбешенный тесть даже не удостоил малыша взглядом.
– Видно, ты принимаешь меня за идиота… Кларк! – Увидев, что Росс вздрогнул, Джентри торжествующе расхохотался. – Да-да, мне все о тебе известно, проклятый злодей. И об этой девчонке тоже. Какую трогательную сцену она сейчас разыграла! Только я встречался с ее мужем вчера вечером в городе. Имел приятную беседу с мистером Расселом. Как же ты, доблестный Санни Кларк, попался на удочку парочке деревенских олухов?
Росс удивленно уставился на тестя:
– Рассел?
– Ну да, Клэнси Рассел. По его словам, он и его жена собирались выдать тебя шерифу, но ты помешал им договориться, и тогда Рассел сделал вид, будто ищет работу.
На мгновение Россу показалось, что тесть сошел с ума. Однако стоило ему перевести глаза на Лидию, как его сердце болезненно сжалось. Мертвенно-бледная, жена смотрела на него с таким виноватым выражением, которое было красноречивее всяких слов.
– Так он твой муж? – спросил Росс.
– Нет! Клэнси Рассел никогда не был моим мужем, – твердо заявила Лидия. Даже после смерти этот мерзавец продолжает мучить ее! – Он мой сводный брат.
– Так они еще и родственнички, – язвительно заметил Джентри.
– Тот самый сводный брат?
Лидия подняла на мужа умоляющие глаза:
– Ну да.
– Черт знает что! Так ты все знала обо мне еще до того, как я тебе рассказал?
– Да, но…
– А тем временем ты и твой братец, которого ты якобы ненавидишь…
– Я действительно ненавижу его!
– …сговорились выдать меня властям, чтобы получить награду.
– Да нет же, Росс, нет! Клэнси грозился сделать это, если я не отдам ему драгоценности.
– О каких драгоценностях ты, черт возьми, толкуешь?
– О тех, что ты украл у меня, подонок! – вмешался Джентри. – Фамильное достояние нашего семейства. Это ты заставил Викторию залезть в тайник, расположенный под картиной в столовой, и взять драгоценности. Подумать только – мы уберегли наше богатство от янки, чтобы потом им воспользовался такой ублюдок, как ты! И все же странно, откуда о них узнал Рассел… Должно быть, ему рассказала эта девка, которую ты выдаешь за свою жену.
– Если вы пришли за драгоценностями, я сейчас же отдам их, – с готовностью предложила Лидия. Все что угодно, лишь бы этот человек отвел смертоносное дуло пистолета от лица Росса. – Вы не подержите внука?
Джентри шарахнулся от малыша как черт от ладана.
– Пусть его держит черномазый. А ты ступай, да поживее.
Мозес подхватил хныкающего от голода мальчика, а Лидия устремилась к фургону. Достать драгоценности не составило труда. Вскоре она вернулась и, не глядя на мужа, протянула бархатный мешочек Джентри.
– Брось на землю. – Молодая женщина повиновалась. – Взгляни сюда, Кларк. Я поймал тебя с поличным. Этого достаточно, чтобы тебя повесили.
– Да я впервые это вижу! – воскликнул Росс.
– Он и вправду не крал ваших драгоценностей. Их взяла Виктория, уезжая с Россом из Теннесси.
– Заткнись! – взорвался Джентри. – Ты недостойна даже произносить ее имя.
Схватив Лидию за руку, он рывком поставил ее перед Россом.
– Посмотри на нее, Кларк. Эта дамочка подходит тебе гораздо больше, чем моя Виктория. Посмотри на нее как следует! Простоволосая, почти голая… Бесстыдница! Надеюсь, вы хорошо провели ночь? А ведь она спала с тобой по просьбе Клэнси, чтобы дать ему время донести на тебя!
– Нет! – простонала Лидия, страдая не столько от боли, сколько от стыда. Итак, Клэнси все же отомстил ей. Она могла не обращать внимания на оскорбления Джентри, но видеть разочарование мужа было выше ее сил.
– Откуда ты узнала о драгоценностях? – холодно осведомился Росс, как будто сейчас это было самым важным.
– Мне рассказал Клэнси, а откуда он узнал, ума не приложу. Клэнси показал мне плакат с твоим изображением и пригрозил…
– Когда это было?
– Вскоре после того, как убили Люка.
Смачно выругавшись, Росс вдруг расхохотался. Он прямо заходился от смеха, несмотря на боль в боку. Это напоминало истерику.
– Значит, несколько недель назад.
«Интересно, все остальное тоже было ложью?» – подумал он, не сводя пристального взгляда с Лидии. Волнуясь, та облизнула губы и поспешила объяснить:
– Это он убил Люка – боялся, что мальчик выдаст его. Это он напал на меня в лесу и застрелил Уинстона.
– Почему же ты никому не сказала об этом? Мне, например.
– Боялась, что он убьет тебя и Ли.
– Или покрывала его, – резко оборвал ее Росс. Как назло, Лидия стояла, чуть наклонившись, что позволяло беспрепятственно любоваться прелестью ее полуобнаженной груди. Да еще эти волосы… Они окружали голову, как ореол, и струились по спине атласным плащом. – Ты действовала за моей спиной, тайно встречалась с Расселом.
– Да, но…
– А вчера? Он был здесь вчера ночью?
– Нет. То есть да, но…
– Потому ты и попросила меня лечь с тобой – желая удостовериться, что я не сбегу? Ты была его шлюхой, верно? Стоило ему приказать, и ты покорно выполняла любое его желание!
Лидии показалось, что ее ударили. Она смотрела в зеленые глаза Росса, внезапно ставшие колючими и холодными, и не узнавала его. Неужели после того, что было между ними, он готов верить каждому слову этого противного старика?
– Да! – выкрикнула Лидия прямо в лицо мужу. – Да, я была его шлюхой. И вчера он приходил сюда. Я сама предложила ему свое тело. Да, я с радостью осталась бы его шлюхой до конца своих дней, если бы это спасло тебя и Ли! А что, разве быть его шлюхой хуже, чем твоей? Ведь ты именно так обо мне думаешь?
На ее лицо падали лучи утреннего солнца. Глаза сверкали от ярости. Еще никогда Лидия не была так восхитительна – вся огонь, чувственность, сила и гордость. Господи, какой силой надо обладать, чтобы сделать подобное признание! Россу показалось, что он любит жену еще больше.
Росс не успел промолвить ни слова, как Джентри сшиб с ног Лидию, которая попыталась отнять у него пистолет. Конечно, ей это не удалось, однако она отвлекла внимание старика, что позволило Россу перекатиться на бок, выхватить из-под седла пистолет и взвести курок.
Обернувшись, Джентри выстрелил наугад. Лидия вскрикнула, однако пуля, просвистев в дюйме от головы Росса, вонзилась в землю. Привычка сделала свое дело – тот, кто только что был мишенью, не раздумывая, нажал на спусковой крючок.
Удивленно взглянув на свой рукав, уже залитый кровью, Джентри снова поднял пистолет.
– На вашем месте я не делал бы этого. – Росс снова стал самим собой. Тошнота прошла, голова работала ясно. Впервые в жизни он промахнулся, и то намеренно. Теперь же его пистолет был нацелен прямо в лоб противнику. – Бросьте оружие, мистер Джентри.
– Ты убил мою дочь, и я намерен тебе отомстить, даже ценой своей жизни!
– Я вовсе не хочу убивать вас, мистер Джентри.
В ответ раздался презрительный смех:
– Ты сделаешь это с радостью, потому что знаешь – я всегда тебя ненавидел. Хоть ты и пытался держаться вежливо, тебе не удавалось скрыть свою истинную сущность. Ты был дерьмом, дерьмом и останешься. Люди скажут мне спасибо за то, что я уничтожил тебя. – Джентри поднял раненую руку.
– Брось оружие, сукин сын! – заорал Росс, теряя терпение.
На губах Джентри заиграла зловещая улыбка. Пистолета он так и не выпустил.
Поняв, что старика не убедить, Росс решительно отшвырнул оружие.
– Я не желаю убивать тебя, Джентри. Тебе придется разрядить пистолет в безоружного.
– Дело твое, – хладнокровно откликнулся его тесть.
– Нет! – Лидия бросилась между Джентри и Россом.
– Брось пистолет! – потребовал незнакомец, внезапно появившийся возле фургона. Он был верхом, а в руке держал винтовку.
Два выстрела прозвучали одновременно. Пуля угодила Джентри в сердце, и он умер на месте, успев, однако, ранить Лидию. Почувствовав раздирающую боль в плече, она вцепилась в рубашку мужа. Лидия подняла голову, надеясь прочесть в его глазах понимание и прощение, но тут же уронила ее. Черный туман застлал ей глаза, и она, потеряв сознание, упала Россу на грудь.
Тот словно обезумел.
– Лидия, Лидия, – повторял он, веря, что жена все же услышит его. Наконец, осознав, что Лидия в беспамятстве, Росс осторожно опустил ее на землю и вдруг заметил, как она бледна. – О боже, только не это! – взмолился несчастный.
Неужели в наказание за грехи ему суждено пережить этот ужас – потерять двух любимых женщин? Росс любил Викторию за ее утонченность и благородство, а также за то, чему она научила его. Но Лидия… научила его главному – любить. Любить не рассуждая – не за что-то, а вопреки всему.
– Не умирай, – взмолился Росс, приникнув к ее груди и прислушиваясь, бьется ли сердце. – Ты нужна мне. Не умирай… – Почувствовав на щеке слабое дыхание раненой, он заплакал от счастья.
В этот момент ему в плечо уперся ствол винтовки. Росс поднял голову. Перед ним стоял человек, которого он никогда раньше не видел. Должно быть, незнакомец знал, что он – Санни Кларк.
– Меня зовут Мэйджорс. Детектив из агентства Пинкертона.
День, которого так страшился Росс, все-таки наступил. В жизни за все приходится платить. Всегда. А короткие мгновения счастья стоят очень дорого.
Росс снова перевел взгляд на жену. Ее губы были полуоткрыты – она с трудом дышала. В утреннем свете веки казались сиреневатыми, и почему-то это особенно тронуло Росса.
– Я подпишу любое признание, – сказал он, не отрывая глаз от Лидии, – если вы спасете мою жену.
Глава 22
Опустив голову, Росс видел только свои сапоги и замызганный пол под ногами. Впрочем, и сам он был грязный – небритый, потный. Да еще в крови – буроватые засохшие пятна остались на его рубашке в том месте, где лежала голова Лидии.
Судорожно сцепив руки, Росс думал о том, что вот уже четыре проклятых дня сидит в этой камере и не знает, жива ли Лидия. И если жива, то где она? Где Ли? Мозес скорее всего позаботится о ребенке, если случится самое худшее, но кто знает…
К счастью, Джентри не сломал ему ребер – они только треснули. Два дня Росс почти не двигался, надеясь, что они сами срастутся. Бок до сих пор побаливал, но эта боль не шла ни в какое сравнение с нравственными муками узника.
За это время он не видел никого, кроме заключенных. Иногда их приводили в камеру – кого за пьяную драку, кого за хулиганство, а наутро проспавшихся отпускали. Толстый тюремщик, приносивший отвратительного вида еду, не вступал в разговоры с Россом.
Узник знал одно – детектив из агентства Пинкертона и Вэнс Джентри установили, кто скрывается под именем Росса Коулмена, выследили и взяли его. Теперь ему грозит суд, причем страшный приговор известен заранее – Росса повесят.
Он встал с расшатанной койки и начал мерить шагами тесную камеру, стараясь не наступать в лужи, о происхождении которых не мог не думать, Ну почему он не умер тогда, три года назад? Ведь ранение было смертельным. А теперь Лидия поплатилась жизнью, пытаясь спасти его, причем умерла, уверенная в том, что муж ненавидит ее.
– Коулмен!
Росс обернулся. Тюремщик, толстый как свинья и такой же грязный, подходил к нему с наручниками.
Росс молча повиновался. Неужели его поведут на допрос? Но он не скажет ни слова, пока не узнает, что с Лидией. И если она… если ее нет в живых, Росс будет молчать, пока ему не позволят хотя бы взглянуть на ее тело.
Открыв зарешеченную дверь, толстяк мотнул головой, приказывая Россу выйти. Они двинулись по узкому коридору – узник впереди, тюремщик, смачно сплевывая, чуть позади. Оказавшись на улице, Росс с наслаждением втянул горячий воздух – после удушливой камеры это было настоящим блаженством.
– Шагай, да поживее. – Тюремщик хлопнул его по плечу. – И без глупостей.
Они шли по городу. Прохожие не обращали никакого внимания на человека в наручниках. Это удивило Росса. Конечно, его имя вряд ли известно так далеко на западе, но уж о братьях Джеймс наверняка слышали даже здесь. Очевидно, Мэйджорс умолчал о том, кто именно угодил в его сети.
Через несколько кварталов толстяк сказал: «Пришли», – и подтолкнул Росса к аккуратному одноэтажному домику. Первое, что они услышали, было уютное тиканье старинных часов.
– Док, вы здесь? – крикнул надзиратель.
Из глубины дома появился коренастый лысый мужчина. Одернув жилет на своем объемистом брюшке, он коротко поблагодарил тюремщика, дав понять, что тот свободен, и повел Росса за собой.
– Я доктор Хэнсон. Ваша жена у меня.
Сердце Росса дрогнуло. Лидия умерла, иначе его не привели бы сюда. Будь она жива, ей бы самой позволили прийти к нему на свидание.
Глубоко вздохнув, Росс медленно двинулся к двери. С трудом, поскольку мешали наручники, он повернул ручку, вошел и окинул взглядом небольшую уютную комнату.
Росс безумно боялся увидеть, что на кровати лежит Лидия, обряженная в лучшее платье и со скрещенными на груди руками. Однако узкая кровать была пуста и застелена ярким пестрым покрывалом.
Его глаза заметались по комнате. Лидия сидела в кресле у окна и молча смотрела на Росса. Легкий ветерок трепал ее волосы, и они падали на щеки молодой женщины, к счастью, уже не такие бледные, как в тот ужасный день. Рядом с Лидией стоял детектив Мэйджорс. Увидев наручники, он недовольно пробормотал: «Ох уж этот Эрни!» – и тут же избавил Росса от этого унижения.
– Простите, миссис Коулмен, что вашего мужа доставили сюда как преступника, – обратился он к Лидии.
Росс решил, что ему померещилось. Почему детектив назвал эту фамилию, зная, что она вымышленная? Однако Мэйджорс снова заговорил:
– Нелепые обвинения мистера Джентри против вас, разумеется, сняты.
Эти слова ошеломили Росса, и он, ничего не понимая, молча уставился на детектива.
Тот, смущенно откашлявшись, отвел взгляд. Мэйджорс сознавал, что совершает неслыханный поступок, противоречащий принципам, которым он свято следовал на протяжении всей своей жизни. До сих пор все было просто: черное – это черное, белое – белое. Но несколько дней назад детектив впервые понял, что на свете есть вещи поважнее принципов. Его интуиция и чувства внезапно возобладали над долгом и ответственностью.
Мэйджорса преследовало воспоминание о том, как закоренелый преступник Санни Кларк, называвший себя Россом Коулменом, склонился над женой и умолял ее не умирать. Детектив долго беседовал с юной леди, расспрашивая о ее жизни и о том, за кого она вышла замуж при столь необычных обстоятельствах.
Много часов Мэйджорс вел трудный спор с самим собой и только сегодня утром принял решение. Правомерность этого решения представлялась весьма сомнительной, поскольку была обусловлена не законом, а субъективной точкой зрения, и все же детектив положился на свое чутье.
Подойдя к окну, он отдернул штору, выглянул в сад и сделал вид, будто любуется роскошными розами миссис Хэнсон. Он не хотел, чтобы молодые люди видели его глаза в тот момент, когда ему придется огласить вердикт.
– Насколько я понимаю, мистер Коулмен, ваш тесть пришел в ярость, обнаружив, что его дочь сбежала из дому. Как отец, я разделяю его чувства, но должен заметить, что жена имеет полное право следовать за мужем, не уведомляя об этом родителей.
Мэйджорс бросил быстрый взгляд на Коулменов и снова отвернулся к окну.
– За это время я проверил факты. Виктория Коулмен, урожденная Джентри, действительно умерла во время родов. И вы, молодой человек, избавили бы меня от хлопот, а себя – от лишних неприятностей, если бы вовремя сообщили о ее смерти.
Росс открыл было рот, но так ничего и не сказал. Зачем этот тип ломает комедию? Ведь ему отлично известно, что перед ним Санни Кларк. Росс вопросительно взглянул на Лидию, но та покачала головой, пребывая в таком же недоумении.
– Священник, совершавший погребальную церемонию, заверил меня в том, что сам известит мистера Джентри.
– Однако не известил. Сведения, сообщенные мне вашей второй женой, подтвердили ваши недавние спутники. Мне остается лишь принести извинения за то, что до выяснения всех обстоятельств пришлось держать вас в тюрьме.
На это Росс ничего не ответил. Молчала и Лидия. Она вообще не произнесла ни слова с тех пор, как муж переступил порог комнаты. Неужели жена все еще не оправилась от шока? Почему смотрит на него с той же настороженностью, как в ту ночь, когда Ма впервые привела ее к нему в фургон?
Достав из кармана черный бархатный мешочек, Мэйджорс бросил его на кровать.
– Джентри обвинил вас в том, что вы украли у него драгоценности.
– Это собственность Виктории. Мне они не нужны, – промолвил Росс.
Если до этой минуты у детектива и оставались какие-то сомнения относительно того, правильно ли он поступает, слова Росса развеяли их. Санни Кларк не стал бы проливать слезы над раненой женщиной. Санни Кларк выпутался бы из любой ситуации – по слухам, каждая тюремная камера, где он проводил ночь, утром неизменно оказывалась пустой. Росс Коулмен, напротив, все последние дни был так погружен в свое горе, что почти не двигался. Спутники по каравану отзывались о нем с восхищением и уважением. Он мог бы застрелить Джентри, не выходя за рамки самообороны, но не сделал этого. Более того, не сопротивлялся при задержании. Только одно в тот момент занимало Росса – тревога за жену. Он не просил снисхождения для себя, но умолял, чтобы ее немедленно отвезли к доктору.
И наконец, теперь без малейших колебаний отказался от драгоценностей. Нет, это уже не Санни Кларк, а Росс Коулмен, и Мэйджорс собирался отпустить его с миром. Возможно, с годами детектив стал сентиментальным, поэтому и не хотел уходить в отставку с сознанием того, что на его совести две загубленные жизни.
– Может, драгоценности не нужны вам, мистер Коулмен, но они по праву принадлежат вашему сыну. Не думаете ли вы, что их стоит сохранить до тех пор, пока мальчик подрастет?
Росс кивнул. Мэйджорс передал ему мешочек, который тут же перекочевал к Лидии.
– Останки мистера Джентри уже на пути в Теннесси. Я связался с его адвокатом, и тот обещал позаботиться о похоронах. – Мэйджорс кашлянул и прошелся вдоль окна. – Я также расспросил вашу жену о ее покойном сводном брате и…
– Покойном?
– Да. А вы и не знали? Я нашел его мертвым в то утро, когда кинулся вдогонку за Джентри. Накануне вечером мы договорились, что без меня старик не отправится к вам, но, когда я проснулся, его уже не было.
Вспомнив об этом, детектив поморщился. В то утро он сломя голову выскочил из гостиницы и устремился к конюшне, но тут заметил в боковой аллее тело Клэнси. В первый момент Мэйджорс решил, что с Расселом расправился Джентри, опасаясь, что история замужества его дочери выплывет наружу.
– Скорее всего это убийство так и останется нераскрытым, – задумчиво проговорил детектив. Коулмен совершить его не мог, поскольку, по словам Мозеса, ночью никуда не отлучался. А что касается молодой дамы, то даже если бы она и заколола своего гнусного братца, в чем Мэйджорс сильно сомневался, то, несомненно, имела на это полное право.
Читать бесплатно другие книги:
