Сталин и Дальний Восток Мозохин Олег

Штабы армий, дивизий и бригад агентурной разведки против Советского Союза не вели и пользовались данными вышестоящих штабов520.

Территория, освобожденная Красной армией и Военно-морским флотом от противника, представляла собой весьма удобную базу для ведения активной антисоветской работы шпионов, диверсантов и террористов, состоящих на службе японской и других иностранных разведок.

Во время отхода японских войск в Корее, Маньчжурии, на Сахалине и Курильских островах японская разведка оставила кадры своей агентуры с заданиями проведения подрывной деятельности против СССР, как непосредственно против частей флота, армии, так и для проникновения в глубь Советского Союза.

Как японская агентура, так и оставшиеся на территории, занятой войсками Красной армии, представители антисоветских организаций перестраивались, уходили в глубокое подполье, организовывали явочные квартиры, налаживали технику связи, создавали склады оружия и т. п. Было совершенно очевидно, что оставленная противником агентура будет прибегать к совершению террористических актов над офицерским составом и другими военнослужащими, отравлению их, минированию дорог, поджогам, распространению антисоветских листовок.

В целях своевременного пресечения подрывной деятельности японской и других разведок, антисоветских организаций и охраны государственной безопасности частей и кораблей флота, находящихся на территории, освобожденной от противника, предлагалось активизировать агентурно-оперативную работу по розыску и аресту шпионов, диверсантов, террористов, изменников Родины, предателей, лиц, занимавшихся бандитизмом.

С этой целью необходимо было осуществить розыск и захват секретных документов и архивов разведывательных и контрразведывательных органов Японии и контрреволюционных организаций, обработки их и использования по розыску агентуры; предпринять розыск гласных и негласных работников разведывательных и контрразведывательных органов, руководящего состава белоэмигрантских и других контрреволюционных организаций, через агентов-опознавателей и другим путем, проведения первичных допросов военнопленных японцев.

Активизировать организацию агентурного обслуживания населения, для чего тщательно проинструктировать агентуру из числа военнослужащих на изучение окружения, выявление связей военнослужащих с окружением. Наряду с этим приступить к вербовке агентуры из местного населения, в первую очередь из числа заявителей, обращающихся к военным комендантам и стремящихся помочь. При этом учитывать, что часть «заявителей» могла быть специально подослана японской разведкой, чтобы войти в доверие.

Следующий контингент лиц для вербовки – рабочие предприятий, которых предлагалось использовать для получения данных об оставленной японцами агентуре, членах контрреволюционных организаций и наводящих данных в отношении лиц, представляющих интерес с точки зрения их дальнейшей разработки.

Предлагалось улучшить руководство агентурой из числа военнослужащих по активизации разработки лиц, подозрительных по шпионажу, террору и диверсии. Через командование частей и соединений усилить охрану объектов в частях флота, бдительность среди личного состава и ограничить возможность общения военнослужащих с местным населением521.

После разгрома Японии советскими органами госбезопасности был арестован бывший начальник японской военно-морской миссии в городе Сейсине капитан 1-го ранга Минодзума Дзюндзи. В ходе следствия были получены неопровержимые доказательства его разведывательной деятельности против СССР. От него удалось получить сведения о структуре, формах и методах деятельности японской разведки в целом и военно-морской в частности, личном составе и агентуре противника.

Выяснилось, что сбором разведданных о советских военно-морских силах на Дальнем Востоке он занимался еще в далекие 1920-е годы: «…начиная с 1922 г. я три года находился во Владивостоке для ведения разведывательной работы и практики русского языка. Для реализации этих задач мне удалось в качестве квартиранта войти в семью начальника штаба русского Тихоокеанского флота капитана 1-го ранга Насимова… Для того чтобы войти в эту семью и вообще для того чтобы иметь возможности для ведения разведывательной работы, мне пришлось перейти на положение гражданского лица, проживающего во Владивостоке в целях изучения русского языка. У меня была специальная разведывательная миссия. И я перешел на нелегальное положение, хотя я и оставался под фамилией Минодзума, выдавал себя за лицо гражданское, имея при этом на руках соответствующие, подтверждающие это документы. По инструкции я должен был собирать разведывательные данные о боевом составе Тихоокеанского флота и тактико-технических характеристиках кораблей, их дислокации, личном составе флота, учреждениях и учебных заведениях ВМФ, характере возводимых укреплений в порту и крепости Владивостока, дислокации частей Красной армии в Приморье, политико-экономическом положении СССР».

Во Владивостоке ему удалось завербовать большое количество людей из числа служащих различных учреждений, с помощью которых собирал ценные сведения военного, политического и экономического характера.

В 1925 г. он был арестован органами ОГПУ, но на следствии в принадлежности к японской военно-морской разведке не признался. После освобождения из тюрьмы выехал в Токио. Через год он был назначен начальником русского отделения 3-го отдела ГМШ (главного морского штаба) и прослужил в этой должности пять лет. В 1935 г. его назначили на должность начальника сейсинской военно-морской миссии, где служил до разгрома Японии в 1945 г.522

10 августа 1945 г. вместе с передовыми частями в гор. Хутоу была выброшена опергруппа захвата. Ей был задержан китаец Лю-Шу-Тан, 1911 г. р., который на допросе показал, что является резидентом ЯВМ в Хутоу.

На допросе 16 августа он показал, что в 1942 г. был арестован ЯВМ за то, что якобы являлся советским разведчиком. Он отрицал это на следствии, за что его сильно били. Через месяц помощник начальника ЯВМ Хутоу, японец Цзи-Цзен предложил ему работать в пользу японской разведки. Получив согласие, он дал задание выявлять советских разведчиков. Лю-Шу-Тан имел свой рыболовный участок, на котором работало 5 чел., которых он обязан был освещать. По данной работе отчитывался раз в месяц. За свою работу получал вознаграждение продуктами питания и опиумом.

Агент ЯВМ, проходящий по показаниям арестованного Лю-Шу-Тан, китаец Сун-Ян-Чен, на допросе 17 августа полностью подтвердил свою принадлежность к ЯВМ и показал:

«До 1944 года я проживал в г. Хулинь, где работал у купца продавцом. В июле 1944 года я был арестован ЯВМ и обвинен, как советский разведчик, хотя я им никогда не был. Я отрицал предъявленные мне обвинения, за что японцы меня сильно избивали. После 40-дневного заключения японец Хэчи предложил мне сотрудничество с ЯВМ, т. е. работать в пользу японской разведки, на что я дал свое согласие.

Японец Хэчи отобрал у меня подписку о сотрудничестве и честной работе с японской разведкой, после чего освободил меня из-под стражи и отвез в гор. Хутоу, где я стал работать заведующим ресторана „Дэ-Сен-Леу“ и одновременно выполнял возложенные на меня обязанности ЯВМ, как агента по выявлению советских разведчиков и лиц, высказывающих антияпонские настроения»523.

УКР «Смерш» 1-го Дальневосточного фронта сообщило начальнику ГУКР «Смерш» генерал-полковнику В. С. Абакумову, что на 20 августа 1945 г. сдались в плен 75 000 солдат и офицеров во главе с командующим 1-м фронтом генералом Китасеити и штабами 3 и 5 армий.

В числе сдавшихся было 11 генерал-лейтенантов и 2 генерал-майора.

Оперативной группой управления «Смерш» задержано и арестовано 47 человек, в том числе: офицеров – сотрудников японской разведки – 9 чел.; офицеров – сотрудников японской контрразведки – 1; агентов японской разведки – 11; агентов японской контрразведки – 10; полицейских – 15; изменников Родины – 1524.

30 августа ОКР «Смерш» 35 армии сообщило в УКР НКО «Смерш» 1-го Дальневосточного фронта о своей работе за истекший месяц по организации розыска агентуры разведки противника на занимаемой территории.

С этой целью вместе с передовыми наступающими частями в г. Хутоу, Хулинь, Мишань, Дунань и Воли были выброшены 5 оперативных групп, с задачей захвата документов разведки противника, представляющих оперативный интерес, а также задержания официальных работников японских разведывательных и контрразведывательных органов.

В результате проведенных мероприятий на территории противника задержано и арестовано агентов ЯВМ, жандармерии, полиции и официальных сотрудников японских разведывательных органов 91 человек, из них:

а) агентов ЯВМ – 41 чел.;

б) агентов жандармерии – 12 чел.;

в) агентов полиции – 6 чел.;

г) белоэмигрантов – 6;

д) членов РФС – 1;

е) официальных сотрудников ЯВМ, жандармерии и полиции – 23 чел.

В процессе производства следствия по делам задержанных и арестованных выявлено, как агентов разведывательных органов противника, проходящих по показаниям арестованных – 151 чел., которые разыскивались.

За август было задержано 320 человек из числа военнослужащих и гражданских лиц с неправильно оформленными документами и без таковых. Производилась их тщательная проверка и фильтрация, после чего проверенные и не вызывающие сомнения военнослужащие возвращались в свои части или через военных комендантов направлялись в запасной полк для прохождения дальнейшей службы, а гражданские лица передавались в территориальные органы НКГБ.

Несмотря на то что 2 сентября состоялось подписание акта о капитуляции Японии, это не служило основанием для прекращения деятельности органов «Смерш».

Так, деятельность оперативного отдела «Смерш» 1-й Краснознаменной армии, так же как и других отделов «Смерш», была направлена на розыск и задержание на территории Маньчжурии официальных работников и агентуры японской разведки и контрразведки, изменников Родины, членов антисоветских формирований из числа белоэмигрантов, а также на захват документации.

Для этой цели были использованы списки и ориентировки по розыску, наблюдательные дела на действующие против армии разведывательные и контрразведывательные органы противника, а также розыскные дела на японских агентов с установленными связями на территории СССР. В целях организации розыска были созданы семь оперативно-розыскных групп.

Всего было разыскано и задержано 198 человек, из них: руководящих и официальных сотрудников ЯВМ – 36, руководящих и официальных работников полиции – 15, антисоветских организаций – 11, агентуры разведки и контрразведки противника – 92. Помимо общего числа (198 задержанных), захвачено 127 рядовых членов диверсионного отряда.

Задержанные сдавались в оперативные группы Управления контрразведки «Смерш» фронта в Муданьцзяне и Лишучжене. Наряду с задержанием лиц проводился захват документов японских разведывательных и контрразведывательных органов. Были захвачены: документы ЯВМ в г. Лишучжень и копиях Мут, документы полицейского отделения в г. Бамянтунь, документы отделения ЯВМ на ст. Ханьдаохэцзы525.

Всего органами «Смерш» 1-го Дальневосточного фронта по состоянию на 1 сентября 1945 г. на территории Маньчжурии было арестовано 1711 человек, в том числе: официальных сотрудников японской разведки – 258 чел.; официальных сотрудников японской контрразведки – 368; агентов японской разведки – 316; агентов японской контрразведки – 86; сотрудников правительства – 2; полицейских – 127; изменников Родины – 163; работников БРЭМ – 109; членов Русско-фашистского союза – 38; членов РОВСа – 8; членов организации «Кио-Ва-Кай» – 67; членов организации «Сехохуй» – 83; прочих – 68.

По национальности они распределялись следующим образом: японцев – 368; корейцев – 21; китайцев – 278; русских – 947; украинцев – 35; немцев – 20; татар – 6; поляков – 6; латышей – 3; евреев – 6; грузин – 3; армян – 4; эстонцев – 2; прочих национальностей – 12.

По возрастному составу: до 20 лет – 108 чел.; от 20 до 30 лет – 480; от 30 до 40 лет – 510; от 40 до 50 лет – 352; от 50 до 60 лет – 221; свыше 60 лет – 40526.

С началом военных действий были организованы и направлены на территорию Кореи, Маньчжурии и Южного Сахалина 5 оперативных групп Тихоокеанского флота, в состав которых входили 30 оперативных работников. 1-я опергруппа (8 чел.) – в города Расин и Юкки; 2-я (5 чел.) – в г. Сейсин; 3-я (8 чел.) – в г. Харбин; 4-я (5 чел.) – на Южный Сахалин, в г. Маоко; 5-я (4 чел.) – в г. Гензан.

В результате проведенных мероприятий по разгрому подрывной деятельности агентуры противника и их органов оперативными группами ТОФ на территории Кореи и Маньчжурии было задержано и профильтровано 1407 подозрительных лиц. Из числа задержанных: передано органам «Смерш» по их линии 62 чел.; передано командованию для направления в лагеря военнопленных 584 чел.

Арестовано 74 чел., в том числе: по шпионажу – 30; изменников Родины (не военнослужащих) – 15; активных деятелей различных эмигрантских и других организаций – 21; террористов – 3; диверсантов – 1; за контрреволюционный саботаж – 4.

Рядовой состав полиции и жандармерии после фильтрации передавался командованию для направления в лагеря военнопленных.

В процессе агентурно-следственной работы были добыты данные о деятельности отдельных разведывательных и контрразведывательных органов Японии, работающих против Тихоокеанского флота, а также о деятельности контрразведывательных белогвардейских фашистских организаций, работающих под руководством японских военных властей против СССР527.

18 сентября 1945 г. были подведены общие итоги оперативно-боевой деятельности пограничных войск НКВД Хабаровского округа.

За время боевых действий ими было ликвидировано непосредственно на границе и в тылу маньчжурского прикордона на глубину до 50-100 км: основных погранполицейских отрядов – 5, средних погранполицейских отрядов – 23, малых погранполицейских отрядов – 144, узлов сопротивления – 7, гарнизонов – 12, вооруженных групп – 6.

Взято непосредственно на границе 125 населенных пунктов и совместно с частями Красной армии и Краснознаменной Амурской флотилии 24 населенных пункта. Всего – 149.

В пограничной полосе Маньчжурии разоблачено и изъято 215 японских агентов, принадлежащих к различным разведывательным органам противника.

В ходе боевых действий и в результате оперативных мероприятий противник потерял: убитыми – 329 человек (в том числе 39 офицеров); пленными – 979 (в том числе 174 офицера). Уничтожено: орудий – 6, тяжелых пулеметов – 4, минометов – 1, складов с оружием, боеприпасами, продовольствием и др. – 24. Потоплено: катеров – 2, шаланд – 1.

Захвачено: тяжелых пулеметов – 4; легких пулеметов – 17; минометов – 8; винтовок, автоматов и карабинов – 1912; пистолетов – 125; кавшашек – 529; патронов – 405 615; гранат – 1287; мин – 635; лошадей – 199; плав. единиц – 22 (в том числе 7 пароходов; автомашин – 7; мотоциклов – 5; складов разных с продовольствием, обмундированием, боеприпасами и др. имуществом – 36).

Потери пограничных войск округа за весь период боевых действий составили: убито – 29, ранено – 69 пограничников (в том числе убито 4 и ранено 8 офицеров).

Пограничные корабли, помимо непосредственного участия в боевых действиях, во взаимодействии с наземными войсками Красной армии и Краснознаменной Амурской флотилией в период форсирования рек Амур и Уссури переправили на сопредельный берег 12 174 человека личного состава Красной армии, 600 т грузов, в том числе боевой техники.

Кроме того, на трофейных пароходах под руководством офицеров-пограничников переправлено на сопредельный берег рек Амур и Уссури: личного состава частей Красной армии – 12 000 человек, боезапасов – 6,5 т, автомашин – 384, тракторов – 80, лошадей – 514, повозок – 312.

С началом военных действий органами «Смерш» Забайкальского фронта для работы по розыску и задержанию официальных сотрудников и агентуры противника было создано 35 оперативно-розыскных групп.

По состоянию на 8 сентября ими было задержано и арестовано 2249 человек, из них: официальных работников ЯВМ – 317, агентов ЯВМ – 349, официальных сотрудников японской жандармерии и полиции – 569, диверсантов-террористов – 5, агентов японской жандармерии и полиции – 108, руководителей и участников РФС – 35, руководителей и активных участников БРЭМ – 75, руководителей и активных участников РОВС – 1, руководителей и участников организации «Кио-Ва-Кай» – 62, руководителей и членов ФСМ – 16, сотрудников японских консульств – 20, членов национал-социалистской партии – 8, агентов немецкой разведки – 9, изменников Родины – 162, разведчиков Красной армии, перевербованных японской разведкой, – 10, крупных японских ставленников – 38, военнопленных – 465.

Были разысканы и арестованы ряд руководящих работников разведывательных и контрразведывательных органов и эмигрантских формирований, работающих в пользу Японии, так, например:

Асада528 – полковник, начальник 2-го (разведывательного) отдела штаба Квантунской армии и его заместитель подполковник Кумазаки529;

Янагита Гэндзо – генерал-лейтенант японской армии, начальник обороны городов Порт-Артур и Дайрен;

Амано – подполковник, начальник хайларской ЯВМ (а также другие работники миссии в количестве 21 человека);

Танака Ешихиси530 – начальник ЯВМ г. Цицикара и его заместитель по агентурной работе Гото Калей и др.

В целях успешного розыска и задержания интересующих лиц опергруппам и органам «Смерш» фронта из числа задержанных, главным образом русских и китайцев, приобретались агенты-опознаватели, через которых был разыскан и опознан ряд лиц, представляющих оперативный интерес.

Так, отделом «Смерш» 36-й армии среди военнопленных Хайларского укрепленного района был задержан белоэмигрант Братенев, который на допросе показал, что он является старшим инструктором хайларской военной миссии и все сотрудники миссии с оружием находились среди личного состава укрепрайона. Он дал обещание выявить их, в связи с этим его поместили в лагерь военнопленных, где он опознал 21 сотрудника ЯВМ.

22 августа отделом «Смерш» 6-й гвардейской танковой армии был завербован в качестве агента-опознавателя Кухаркин, белоэмигрант, продолжительное время работал на хозяйственной работе в БРЭМ г. Мукдена. Последним было опознано 4 официальных сотрудника и 12 агентов ЯВМ. Все они арестованы.

24 августа этим же отделом «Смерш» завербован в качестве агента-опознавателя К. П. Щукин, в 1918–1920 гг. служил в белой армии в чине подпоручика, в Маньчжурию бежал в 1922 г., все время проживал в Мукдене, владелец магазина канцпринадлежностей. Им разыскано и опознано 4 руководителя РФС, которые арестованы.

12 августа Управлением «Смерш» фронта был задержан секретарь особого отделения Алтан-Эмильского пограничного участка японец Ватанабэ Хироси. На допросах он назвал 11 закордонных агентов своего участка. Для задержания названных им агентов в район Алтан-Эмиль была послана опергруппа, которая использовала Ватанабэ как агента-опознавателя. В результате он опознал двух агентов – монгола Цыдена и китайца Лю Чжуцзина531 и установил место нахождения двух других агентов. Все они были арестованы, на допросах признались в принадлежности к японской разведке и в своей шпионской деятельности на территории СССР и МНР.

Отделом «Смерш» 39-й армии в г. Гаонань был задержан пом. начальника особой части городской полиции китаец Син Юсань, который на допросе дал подробные показания об известных ему агентах ЯВМ и официальных сотрудниках особой части городской полиции. Затем он был использован в качестве агента-опознавателя. В результате было задержано и арестовано 3 агента ЯВМ и 6 официальных сотрудников особой части городской полиции.

Всего по органам «Смерш» фронта использовалось 124 агента-опознавателя. С их помощью задержано 210 человек, из них: официальных работников ЯВМ – 29, агентов ЯВМ – 89, официальных работников и агентуры контрразведывательных органов – 51, руководителей контрреволюционных белоэмигрантских организаций – 41. Наряду с использованием агентуры для опознания интересующих лиц часть ее использовалась в разведцелях.

По данным, полученным от агентуры и местного населения, опергруппам «Смерш» фронта был выявлен и ликвидирован ряд диверсионно-террористических групп японцев. Так, 15 августа опергруппе отдела «Смерш» 17-й армии в г. Линьси стало известно от местного населения, что в тылу войск скрывается диверсионная группа японцев. Для установления места нахождения группы было выброшено два агента-монгола из пленных Девановской армии. Они установили склад диверсионной группы с минами, толом и бикфордовым шнуром, сами диверсанты скрылись в глубь гор. Склад был уничтожен.

16 августа отделом «Смерш» 316-й ШАД было установлено, что в 8–9 километрах от аэродрома на ст. Халахой скрывается диверсионно-террористическая банда в 200 человек, возглавляемая начальником полиции ст. Халахой японцем Хунхэ, которая совершала налеты на базы Красной армии и уничтожала местное население. На ее ликвидацию была выслана опергруппа. Во время боя было убито 40 японцев.

19 августа отделом «Смерш» 48-го района авиабазирования было установлено, что в 20 км от г. Ванемяо скрывается диверсионно-террористическая группа японцев. Опергруппой банда была ликвидирована. Во время боя 20 японцев было убито, 2 взято в плен.

В соответствии с планом и указаниями командования Квантунской армии по подготовке к войне с Советским Союзом ЯВМ еще в 1942 г. в местах возможного продвижения частей Красной армии на территории Маньчжурии и Внутренней Монголии создали разведывательно-диверсионные группы.

Арестованный сотрудник ЯВМ гор. Бандидегегена японец Хори Кунио на допросе от 2 сентября показал: «По указанию Харбинской военной миссии нами еще в 1943 г. был составлен план, в котором было указано, кто из агентуры, где и с каким заданием будет оставлен на территории, занятой Красной армией в случае перехода этой армией границы. В Понбекопашионе находился диверсионный отряд „Хисо“, который состоял из 10 человек. В м. Блието, что западнее на 20 км Моригу (Хортон) Сумэ, находился диверсионный отряд „Хибити“, который состоял из 20 человек. Кроме того, в диверсионные отряды включалась вся контрразведывательная агентура и большинство разведывательной агентуры. Таким образом, всего по отделу военной миссии Бандидегегена и его отделениям набиралось около 200 диверсантов».

Показания Хори Кунио532 подтверждались показаниями арестованного заместителя начальника военной миссии Бандидегегена японца Химура Хончи. По его показаниям, разведывательно-диверсионные группы оставлены в районах Бандидегегена, Линси, Ламахурия, Чинфони и населенного пункта Узумчин. Для руководства ими в тылу Красной армии было оставлено 32 официальных работника отдела ЯВМ в Бандидегегене и его отделений.

Оставление японскими разведывательными органами для проведения диверсионно-террористической деятельности в тылу Красной армии подтверждалось показаниями других арестованных японских агентов.

Так, отделом «Смерш» 12-й воздушной армии в г. Ванемяо были задержаны агенты японской разведки, обучавшиеся в Ванемяоской разведшколе, Кубриков, Сурунган Доржи и Шахбакбай533, которые на допросах показали, что при отступлении японских войск из Ванемяо они были оставлены в городе с заданием: устанавливать дислокацию соединений Красной армии и местонахождение крупных военачальников, разрушать средства связи советских войск и совершать террористические акты над командирами Красной армии. Оставление этой группы японских агентов было легендировано их расстрелом, для чего им были произведены различные касательные ранения534.

Согласно докладной записке ОКР «Смерш» 39-й армии, в УКР «Смерш» 1-го Дальневосточного фронта об итогах работы по розыску агентуры японских разведывательных органов на территории Маньчжурии от 6 октября 1945 г. за период наступательных действий в армии агентурно-оперативную работу проводили четыре армейские опергруппы и 14 опергрупп отделов «Смерш» корпусов и дивизий. Позже, при отделе «Смерш» армии работали две опергруппы: первая в г. Дайрене и вторая в г. Порт-Артуре. В численности опергрупп корпусов и дивизий изменений не произошло. Одновременно весь имеющийся агентурно-осведомительный аппарат в частях и соединениях армии, и особенно розыскная агентура, была направлена на выявление и задержание вражеского элемента на территории дислокации частей.

Из задержанного контингента было приобретено 12 агентов-опознавателей. В городах и населенных пунктах в окружении воинских частей армии из числа местных жителей приобретено 29 агентов.

В результате проведенных агентурно-оперативных и следственных мероприятий за отчетный месяц задержано 378 чел. Из них: главных работников ЯВМ – 4, сотрудников контрразведывательных органов противника – 109, руководящих работников полиции и жандармерии – 114, агентов ЯВМ – 8, агентов полиции и жандармерии – 17, руководящих работников организации «Кио-Ва-Кай» – 6, руководящих работников БРЭМ – 5, крупных японских ставленников – 7, бывших агентов советско-монгольских разведорганов – 8, изменников Родины – 5, крупных белоэмигрантов-белогвардейцев – 9, руководителей контрреволюционных националистических организаций – 1, руководителей и членов РФС – 4, руководителей и членов Союза монархистов – 1, руководителей и членов Дальневосточного союза военных – 3, работников прокуратуры и суда – 7, работников концлагерей и тюрем – 17, официальных работников немецкого консульства – 3, работников немецких фирм в Дайрене – 12, прочих – 38.

Из этого числа задержанных направлено с материалами следствия в УКР «Смерш» Забайкальского фронта – 58 чел., в лагеря военнопленных – 185 чел., в местную китайскую полицию – 8 чел., в разведотдел – 4 чел.

Было арестовано 10 человек, в том числе: изменников Родины – 3, агентов ЯВМ – 6, агентов жандармерии – 1. Все арестованные – русские.

Из числа задержанных официальных сотрудников разведывательных и контрразведывательных органов наиболее интересны были следующие:

Като Дзуми, 1910 г. р., уроженец г. Кумамото (Япония), по национальности японец, из семьи торговца, майор полиции, начальник маньчжурской военной миссии в г. Эйко. На допросе показал, что после оккупации Маньчжурии Японией в 1934 г. добровольно поступил на службу в маньчжурскую военную миссию. После окончания школы сотрудников военных миссий работал в качестве секретаря миссий в гг. Тилен, Чанчунь, Папаи, Тяниси и Цицикар. В 1944 г. переведен на должность начальника Маньчжурской военной миссии в г. Тиньсен и в последнее время – в г. Эйко. Возглавляемая им миссия вела борьбу с агентурой сопредельных стран, засылаемой в Маньчжурию, а также с лицами, враждебно настроенными к японским властям как в японской армии, так и среди гражданского населения в зоне дислокации воинских частей. Для выполнения поставленных задач миссия имела штат официальных сотрудников, а последние имели у себя на связи агентуру, через которую проводили свою работу. Като Дзуми лично у себя на связи имел 10 агентов из числа военнослужащих гарнизона гор. Тиньсена и лиц гражданского населения. Кроме того, назвал ряд известных ему официальных сотрудников в маньчжурских военных миссиях.

Като Тадакуни, 1908 г. р., уроженец г. Кобе (Япония), японец, образование среднее, военное (кадетский корпус и военное училище), женат, майор японской армии. Предварительным следствием установлено, что Като после окончания кадетского корпуса в 1926 г. поступил в военное училище, которое окончил в 1930 г. со званием прапорщика. После служил в различных воинских частях японской армии. В апреле 1933 г. был отозван в Генеральный штаб японской армии (гор. Токио), откуда направлен на учебу в школу дешифровки, где обучался исключительно расшифровке шифров Советского Союза. После окончания школы в августе 1934 г. был направлен в распоряжение штаба Квантунской армии в г. Чанчунь для работы в разведывательных органах. Там был назначен в «отдел специальной информации», в функции которого входил сбор разведданных о Советском Союзе и других государствах путем авиаразведки и радиоперехвата шифрограмм. Работая в этом отделе, был послан с группой (4 человека) и радиоприемником в пограничную полосу на ст. Пограничная для организации там разведпункта, которым руководил до 1936 г. Все добытые данные направлялись в «отдел специальной информации» в г. Чанчунь. В 1939 г. работал по той же линии при штабе 6-й армии в г. Хайларе. В 1940 г. был переведен в харбинскую ЯВМ и назначен на должность начальника отделения 2-го сектора, занимавшегося легальной разведкой (обработка советских газет, журналов и других изданий). В харбинской ЯВМ в подчинении Като служили около 70 белоэмигрантов, которые путем систематического изучения печатных изданий собирали разведданные. В том же году был направлен в штаб смешанной бригады на о. Сахалин, где занимался разведкой против советских войск до октября 1943 г. В 1943 г. был послан в авиационное училище, после окончания которого в июле 1945 г. направлен в штаб 2-й воздушной армии в г. Чанчунь на должность начальника «группы специальной информации». Руководил обработкой разведывательных материалов по вопросам советской авиации, поступающих от органов специальной информации ЯВМ и других разведорганов. При капитуляции в г. Чанчунь сдался в плен Красной армии535.

Номура Мицуо, 1923 г. р., уроженец г. Сакатона (Маньчжурия), японец, беспартийный, по специальности экономист торговой отрасли, образование незаконченное высшее, с ноября 1943 г. по май 1944 г. – солдат японской армии. В 1944 г. окончил пехотное училище в г. Канто. В совершенстве владел русским языком. Номура показал, что он после окончания пехотного училища в январе 1945 г. в числе других курсантов был направлен в распоряжение харбинской ЯВМ. По прибытии послан на учебу в разведшколу в Харбин. Она имела название «отряд № 471», а фактически называлась «учебным отрядом ЯВМ», впоследствии в ней насчитывалось свыше 300 учащихся со сроком обучения 1 месяц. После окончания разведшколы в феврале 1945 г. направлен на ст. Имяньпо в «отряд № 322» (позже он стал «отрядом № 377»), который имел действительное название «особое разведывательное отделение ЯВМ». По прибытии в отряд ему было поручено формирование так называемой 7-й группы, позже назначен на должность помощника начальника 2-й и 7-й групп. Начальником этих групп был майор Ицикава Киничи. Номура показал, что разведывательное отделение состояло из 7 групп и имело своей задачей подбор и обучение кадров для разведывательной работы против СССР. Начальником разведотделения был майор Ямагата, кличка «Асяма», его сменил майор Ицикава Киничи, кличка «Исии». В апреле 1945 г. начальником отделения стал подполковник Макино Томио.

Начальником 1-й группы (16 японцев и русских эмигрантов) был майор Иманзуми Кинзо. Группа обучалась разведывательному делу для заброски в Советский Союз в районе станций Обручи, Отважная, Анхара Дальневосточной железной дороги. Эта группа якобы в июле 1945 г. года ушла для выполнения заданий по вышеуказанному направлению.

Начальником 2-й группы (20 человек) был майор Ицикава. Группа имела ту же самую задачу, что и первая. Район действий был станции Улятки и Уруша Дальневосточной железной дороги. В июле эта группа вышла на выполнение задания по указанному направлению.

Начальником 3-й группы (20 человек) был Катаяма. Она имела задачу разведки района гг. Нерчинский Завод, Булла. На выполнение задания предположительно была направлена в середине июля 1945 г.

Начальником 4-й группы (10 человек) был капитан (фамилии не помнит). Группа имела задачу вести разведку в направлении станций Бикин и Вяземская.

Начальником 5-й группы (15 человек) был капитан медицинской службы Киносита. Предполагалась ее заброска на территорию СССР через Китай, но в апреле группа была переброшена в район г. Оуфу.

Начальником 6-й группы (50 японцев) был капитан (фамилии не помнит), куда выбыла эта группа – не знает.

7-й группой из 17 человек (4 японца, 13 русских эмигрантов) руководил сам Номура, преподавателем там был русский эмигрант Широков Виктор Мануфаилович. 20 апреля 1945 г. группа получила приказ ЯВМ из Харбина о выезде в распоряжение ЯВМ в г. Ванемяо. По приезде до 9 июля находилась на ст. Хокуро. Позже из этой группы было выделено 9 человек для выполнения разведзаданий на границе в районе г. Холун-Аршан по подслушиванию радиотелефонных переговоров советско-монгольских воинских частей. Все добытые важные данные сообщались в ЯВМ г. Ванемяо. С начала войны эта группа в количестве 16 человек прибыла в г. Ванемяо, в 20-х числах августа, не доходя до Мукдена, вся группа вместе с ЯВМ сдалась в плен. 27 сентября 1945 г. Номура была задержан в г. Порт-Артуре.

Номура назвал следующие известные ему школы ЯВМ:

лагерь «Когаин»536, находящийся в 20 км от Харбина, где обучались только русские перебежчики;

«отряд № 345»537 – школа переводчиков при харбинской ЯВМ;

«отряд № 471»538 – разведшкола при харбинской ЯВМ;

«отряд № 377»539 (ранее был «отряд № 322») – «особое разведывательное отделение ЯВМ» на ст. Имяньпо;

«Русский Сунгарийский отряд» – где обучались дети русских эмигрантов, срок обучения – 2–3 года.

Кроме того, Номура назвал 29 официальных сотрудников и агентов ЯВМ540.

Цукада Ядзи, 1916 г. р., уроженец и житель п. Камагафуты Тоямской губернии (Япония), японец, образование среднее, женат, в партиях не состоял, майор японской армии. Предварительным следствием установлено, что Цукада в 1937 г. был призван на службу в японскую армию, где до мая 1943 г. находился на командных должностях. В 1943 г. был послан на специальные десятимесячные курсы при Генеральном штабе в Токио, по окончании направлен на работу в японские разведорганы, в «отдел специальной информации» при штабе 2-й воздушной армии (г. Чанчунь), где и работал до капитуляции японских войск. Работал по американскому военно-воздушному флоту. Имел в своем подчинении помощника – офицера, 10 радистов и 3 коротковолновых радиоприемника. Сбор сведений производился путем перехвата и дешифровки радиограмм, исходящих от частей и соединений американского воздушного флота. Цукада назвал всех руководителей «отдела специальной информации» 2-й воздушной армии, которые в числе военнопленных остались в г. Чанчунь541.

Утида Казухира, 1898 г. р., уроженец уезда Асигара-Симо губернии Киноваки (Япония), японец, образование 6 классов, из крестьян, начальник жандармского отдела Порт-Артура. На допросе показал, что он в 1920 г. был призван на службу в японскую армию, где в течение двух лет служил в качестве рядового. После демобилизации в 1922 г. поступил добровольно на службу в жандармерию в Токио, где рядовым жандармом проработал до 1926 г. Затем работал в течение 11 лет в качестве секретаря жандармских отделений. В 1937 г. переехал в Маньчжурию, в г. Цицикар, где работал секретарем городского жандармского управления, позже был переведен на должность помощника начальника отдела жандармерии в г. Пеян, затем в г. Киньчу. В апреле 1943 г. был назначен на должность начальника жандармского отделения в Порт-Артуре, где работал по день задержания. Утида показал, что руководимым им отделением жандармерии за два последних года было арестовано 25 человек за различные преступления. Кроме того, он назвал 4 человек из числа официальных сотрудников жандармерии и двух агентов, состоящих у него на связи.

Огава Каметаро, 1895 г. р., уроженец д. Кусама-Мура, район Атацу-Гул, область Акаяма-Кен (Япония), японец, из крестьян, образование 8 классов, женат, беспартийный, заместитель начальника особого отдела управления полиции Дайрена, район Сакаку. В японских полицейских карательных органах работал с 1916 г. В 1923 г. окончил полицейскую школу в Порт-Артуре. После ее окончания служил в полицейском управлении Сакаку (Дайрен), где занимал ряд ответственных руководящих постов. С 1925 по 1937 г. работал старшим полицейским особого отдела, затем заместителем начальника особого иностранного отдела в том же управлении, где работал до момента задержания. Он осуществлял общее руководство официальными и негласными работниками полиции. Помимо этого, обслуживал в районе Сакаку ряд учреждений, имея на личной связи 17 активно работающих агентов, в том числе 6 резидентов и 3 агентов, которые выявляли антияпонски настроенных и занимающихся шпионажем лиц.

Сато Юсира, 1911 г. р., уроженец д. Оучимура, район Игугун, область Миячи, японец, из крестьян, образование 9 классов, беспартийный, начальник особого иностранного отделения портовой полиции Дайрена. В японских полицейских органах работал с 1933 г. На руководящей работе с 1940 г. В должности начальника особого иностранного отделения служил с 1943 г. Занимая ответственные должности, руководил подчиненным ему полицейским аппаратом и агентурой. На личной связи имел 22 агента, которых направлял на выявление антияпонски настроенных лиц, а также лиц, занимающихся шпионско-разведывательной деятельностью.

В числе задержанных был белогвардеец бывший генерал-майор белой армии Жуковский Евгений Дмитриевич542, 1888 г. р., уроженец Ялты, украинец, беспартийный, образование среднее военное, белоэмигрант. На предварительном допросе показал, что в 1908 г. после окончания кавалерийского училища поступил на службу в царскую армию. После Февральской революции ездил в Петроград к Керенскому с проектом атамана Семенова по созданию воинских частей из монголов и бурят Забайкалья. В период интервенции участвовал в наступлении на Петроград войск генерала Краснова, затем возглавлял делегацию казаков в Смольный по переговорам с Лениным и Троцким. В 1918 г., прибыв в Благовещенск, по заданию председателя Совдепа Мухина543 несколько раз ходил на разведку контрреволюционных казачьих воинских частей в Маньчжурии. Затем, осенью 1918 г., перешел на сторону атамана Семенова, был назначен генерал-квартирмейстером и офицером для личных поручений. В 1919 г. ему было присвоено звание полковника, а в 1920 г. – звание генерал-майора. В 1920 г. выехал в Японию, в г. Иокогаму, откуда вернулся в 1921 г. в Порт-Артур, обратно к Семенову, позже, до 1936 г., проживал в городах Циндау, Тянцзине и Шанхае, где являлся начальником шанхайского отдела Союза казаков Дальнего Востока (1935–1936 гг.). С 1936 г. Жуковский проживал на ст. Кокохаси, вместе с Семеновым содержал конезавод на маньчжуро-монгольской границе в районе г. Солунь. В последнее время работал в винодельческой компании дайренского БРЭМ. Одновременно писал обзоры военных действий на театрах войны и печатал их на страницах газеты, выпускаемой БРЭМ Дайрена544.

21 сентября 1945 г. «Смерш» в гор. Мукден был арестован М. И. Смирнов, 1917 г. р., эмигрант. В сентябре 1941 г. он поступил рядовым в созданный японцами из русских эмигрантов охранный отряд «Кеби», находившийся в гор. Киси, на охране угольных копей, в 25–30 км от границы с СССР.

В апреле 1942 г. был завербован и направлен в разведшколу по подготовке агентуры для заброски в Советский Союз. Разведшкола находилась в казармах, в 3 км от г. Киси, условно именовалась «Кеби-Гако», т. е. охранная школа. Обучалось в ней одновременно до 150–170 человек русских и китайцев. В основном агентура вербовалась из лиц, прошедших предварительную военную подготовку и проверку в отряде «Кеби».

В школе имелось 4 отделения.

1. Отделение по подготовке радистов – только из русских.

2. Диверсионное отделение – из русских и китайцев.

3. Отделение агентов-разведчиков – из русских.

4. Агитационно-пропагандистское отделение из русских и китайцев.

Срок обучения в школе был до 6 месяцев.

Агенты, прошедшие подготовку в разведшколе, возвращались в большинстве в охранный отряд «Кеби», где несли службу до получения задания, т. е. переброски в Советский Союз. Охранный отряд в основном состоял из агентов, прошедших подготовку в японской разведшколе, а его командир Иванов был сотрудником японской разведки545.

14 сентября 1945 г. Смирнов рассказал, что русские перебрасывались через Пинанжен, а японцы и китайцы через г. Пантюхе. Он привозил их в Пантюхе в ЯВМ, там сгружались вещи в больших сумках, где было обмундирование для перебрасываемых, как то: шинели, гимнастерки, сапоги кирзовые русской марки, но изготовленные в Японии, оружие. Там они получали продукты.

Радисты перебрасывались через Пинанжен. Переходили границу по выбранному начальником ЯВМ в г. Пантюхе месту, с помощью проводника, служащего данной военной миссии.

Смирнов назвал 24 человека из преподавателей и обучавшихся вместе с ним в разведшколе. Кроме того, заявил, что в школе учились три женщины, одна из них учительница со ст. Пограничная.

Переляев и Сувалов примерно в сентябре 1943 года забрасывались на территорию СССР в районе Пинанжена (Маньчжурия)546.

27 сентября 1945 г. ОКР «Смерш» 39-й армии в процессе фильтрации военнопленных японской армии, используемых на строительных работах в Порт-Артуре, выявлен и задержан японский разведчик Номура Мицуо, он же Нокомура Мицуо, 1923 г. р., уроженец г. Сокатона (Маньчжурия), японец, по специальности экономист, окончил среднюю гимназию, 2-й курс экономического университета в Харбине и пехотное военное училище в Кантоне, в совершенстве владел русским языком.

Номура показал, что он после окончания военного пехотного училища в январе 1945 г. в числе восьми японцев – курсантов училища, владеющих русским языком, был направлен в разведывательную школу, именуемую «отряд № 471» при харбинской японской военной миссии, в которой обучался с 3 января по 3 февраля 1945 г. После окончания школы направлен на ст. Иманьпо (между Харбином и Пограничной) в особое разведывательное отделение ЯВМ, именуемое «отрядом № 322» (затем – «отряд № 377») для формирования разведывательной группы.

С 3 февраля 1945 г. занимался формированием разведгруппы и в связи с этим неоднократно выезжал в отделение русских белоэмигрантов, существовавшее при 3-м отделе ЯВМ в Харбине, для получения соответствующих указаний и за личным составом на пополнение группы. Номура укомплектовал группу из 17 русских эмигрантов и японцев и совместно с белоэмигрантом Широковым Виктором Мануфаиловичем обучал их разведывательному делу.

10 мая 1945 г. разведгруппа, получив аппарат подслушивания системы «Зоофукуки», выехала в распоряжение военной миссии г. Ванемяо и была выброшена к границе с МНР, 40 км западнее г. Халун-Аршан. В этом районе она занималась подслушиванием телефонных разговоров. Добытые сведения Номура переводил на японский язык и передавал военной миссии в Ванемяо.

В августе, в момент перехода монгольско-маньчжурской границы советскими войсками, Номура с разведчиками возвратился в Ванемяо и вместе с сотрудниками ЯВМ выехал на Восток. В 20-х числах августа в г. Факу сдался в плен. Из группы пленных японцев он был взят в военную комендатуру г. Телин в качестве переводчика, впоследствии направлен в строительный батальон в Порт-Артуре, где также работал переводчиком.

В процессе допроса Номуры выявлено: официальных сотрудников японских разведывательных органов – 25 человек; русских белоэмигрантов, состоявших на службе в японских разведорганах, – 20 человек, из них агентов, переброшенных на территорию Советского Союза со шпионскими заданиями, – 4 человека547.

15 октября 1945 г. оперативная группа Управления контрразведки «Смерш» Забайкальско-Амурского военного округа, по подозрению в бандитизме, арестовала японцев Харито Мосачи, Сасаки Хисачи, Ичиноватори Акиру. При обыске у них изъято пять пистолетов с патронами и несколько гранат.

На допросе задержанные заявили, что они являются участниками подпольной молодежной организации, ставившей своей целью совершение диверсионно-террористических актов над военнослужащими Красной Армии. В организации состояло около 19 человек.

Материалами следствия установлено, что в конце августа 1945 г. в г. Мукден бывший военнослужащий японской армии – поручик Накояма, с момента капитуляции Японии, перешел на нелегальное положение, создал из молодежи группу в количестве 19 человек с целью проведения подпольной работы против советских войск путем совершения диверсионно-террористических актов. Группа действовала под лозунгом восстановления японской империи.

Участник группы Мария Киоси на допросе от 19 октября 1945 г. заявил:

«Наша организация была создана после капитуляции Японии через 2–3 дня. Организатором ее был поручик Накояма. Перед организацией Накояма ставил задачу, заключающуюся в том, чтобы мы как патриоты своего народа, включились в активную борьбу за восстановление независимости японского государства, для чего должны любыми способами стремиться ослаблять мощь сов. армии, в частности путем убийства солдат и офицеров. Для осуществления этой цели Накояма дал указание доставать оружие».

Накояма хотел взорвать гостиницу «Ямата», где располагались военнослужащие Красной армии, главным образом старшие офицеры548.

Принятыми мерами 22 октября Нагано был арестован. В процессе следствия удалось выяснить, что с 1941 г. по окончании Харбинского института он работал сотрудником сахалянской, а затем мукденской ЯВМ. Являясь помощником начальника русского отдела сахалянской миссии, Нагано занимался сбором сведений о политическом и экономическом положении СССР, подбирал кадры для вербовки агентуры и переброски ее с разведывательными заданиями на советскую территорию, вел контрразведывательную работу среди русских эмигрантов, возглавлял пропагандистскую деятельность военной миссии.

Так, в октябре 1941 г. по его заданию на сторону СССР в районе Благовещенска был переброшен агент-разведчик «Туманов», который, возвратившись после выполнения задания, сообщил о собранных им сведениях экономического характера. В 1942 г. он вторично перебрасывался на территорию СССР с разведывательным заданием, которое благополучно выполнил и возвратился обратно. За что получил 600 гоби и продукты.

В феврале 1942 г. Нагано посылал на советскую территорию в Благовещенск другого агента «Рувинского», с целью установления благовещенской радиостанции, через которую велись передачи на китайском языке для Маньчжурии, сбора сведений об условиях жизни населения и постановке пропагандистской работы. «Рувинский» задание выполнил.

Кроме указанных разведчиков, им направлялись другие агенты на территорию СССР с разведывательными заданиями. Все они также были выполнены. Это свидетельствовало о большом профессионализме Нагано в плане подготовки агентуры по выполнению порученных заданий549.

27 октября 1945 г. УКР «Смерш» Забайкальско-Амурского военного округа сообщило генерал-полковнику Абакумову о состоянии следственной работы за период с 9 августа по 9 октября 1945 г.

На 9 августа 1945 г. в производстве следствия органов «Смерш» Забайкальско-Амурского военного округа находилось 34 дела на 45 человек.

За период с 9 августа по 9 октября с. г. в течение двух месяцев, истекших с начала военных действий на территории Маньчжурии, было арестовано 502 человека, в т. ч. 480 из числа жителей Маньчжурии и 22 человека в войсках округа из числа военнослужащих.

Контингент арестованных:

Официальных сотрудников ЯВМ – 37 чел.

Агентов ЯВМ – 180 чел.

Официальных сотрудников японской жандармерии и полиции, производивших работу против СССР, – 41 чел.

Агентов жандармерии и полиции – 72 чел.

Изменников Родины – 82 чел.

Руководителей БРЭМ – 25 чел.

Руководителей РФС – 17 чел.

Руководителей других контрреволюционных белоэмигрантских организаций – 14 чел.

Руководителей организации «Кио-Ва-Кай» – 7 чел.

Террористов и диверсантов – 5 чел.

Национальный состав арестованных: русских – 278; японцев – 110 чел.; монголов – 19; украинцев – 16; бурятов – 16; китайцев – 14; татар – 8; евреев – 8; армян – 4; корейцев – 2; белорусов – 2; поляков – 1; казахов – 1; чувашей – 1.

В числе 22 человек, арестованных в частях округа, имелось: офицерского состава – 4 чел.; сержантов и рядовых – 15; из гражданского окружения – 3.

По характеру преступления: изменников Родины – 3; террористические намерения – 3; японских шпионов – 2; немецких пособников – 2; членов ОУН – 1; изменнические намерения – 1; проводивших антисоветскую агитацию – 6; баптистов – 1; членовредителей – 1; нанесение телесного повреждения другому военнослужащему – 1; растрату военного имущества – 1.

Национальный состав этих арестованных: русских – 11 чел.; бурятов – 4; украинцев – 2; белорусов – 2; молдаван – 1; поляков – 1; литовцев – 1.

За отчетный период было закончено следствием 76 дел на 119 человек. Из этого количества 2 дела на двух белоэмигрантов – японских агентов, направлены на Особое совещание при НКВД СССР, остальные на рассмотрение в военные трибуналы.

По законченным следственным делам осуждено 70 человек на сроки: к ВМН – 1 чел.; на 25 лет – 1; на 20 лет – 5; на 15 лет – 6; на 10 лет – 47; на срок менее 10 лет – 10 чел.

Кроме того, было передано в другие органы и направлены в Главное управление «Смерш» 34 следственных дела на 34 человека. Прекращено в процессе следствия за нецелесообразностью 7 дел на 7 человек. Органами Военной прокуратуры и трибунала прекращено 2 дела на двух человек. Остальные дела находились в стадии следствия.

Основными задачами следствия были: вскрытие подрывной антисоветской деятельности японских разведывательных и контрразведывательных органов и контрреволюционных формирований на территории Маньчжурии, выявление их руководителей и активных участников, гласной и негласной агентуры противника.

В результате проведенной работы вскрыта и в основном пресечена деятельность японской разведки и контрреволюционных организаций на территории, освобожденной от японцев.

Органами «Смерш» Забайкальско-Амурского военного округа были задержаны и арестованы многие руководящие работники и все начальники ЯВМ (за исключением бандидэ-гэгэнской и мукденской – их заместители арестованы), действовавших на территории, занятой войсками округа. Из них начальник цицикарской ЯВМ полковник Танако, а также задержанный бывший начальник харбинской ЯВМ генерал-лейтенант Г. Янагида – были направлены в Главное управление «Смерш», на всех остальных следствие проводилось на месте.

Так, например:

Начальник хайларской ЯВМ подполковник Амано Исаму задержан и арестован в Хайларе. Установлено, что он возглавлял хайларскую ЯВМ с июля 1944 г. До этого работал начальником отдела «пропаганды» в той же миссии, организовывал выпуск антисоветских изданий, вел идеологическую работу среди населения. Руководил агентурной работой миссии и ее отделений и разведпунктов (в г. Маньчжурия, Драгоценка, Якэши, Чжалайнор, Шивэй, Амукро и Алтан-Эмэл) против СССР и МНР. Под его руководством было завербовано до 60 агентов, которые в разное время перебрасывались на территорию Советского Союза, где собирали сведения военно-политического и экономического характера. Подготовка агентуры проводилась в отряде Пешкова, на краткосрочных курсах ЯВМ и конспиративных квартирах. В день начала войны по приказу Амано японцами были умерщвлены в Хайларе 43 человека, из них 19 были гражданами СССР, проживавшими в Хайларе, а остальные – советскими разведчиками, задержанными в 1944–1945 гг. на территории Маньчжурии.

В предъявленном обвинении по ст. 58-6 ч. 1 и 58-8 УК РСФСР Амано признал себя полностью. Законченное следственное дело вместе с арестованными направлено в Хайларскую опергруппу управления «Смерш» для объединения его с имеющимся следственным делом на 18 человек японцев – работников жандармерии, полиции и ЯВМ, принимавших непосредственное участие в зверской расправе над советскими гражданами, с тем, чтобы организовать гласный судебный процесс над ними.

Начальник ЯВМ в г. Ванемяо полковник Канагава Коусаку550 был арестован 10 сентября 1945 г. Он возглавлял работу миссии с 1940 г. ЯВМ вела агентурную работу на МНР, для проведения шпионско-диверсионной деятельности против советских и монгольских войск. Привлекала свою агентуру для организации подслушивания телефонных разговоров между штабами советских и монгольских частей с помощью специальных аппаратов, которые устанавливались вблизи границы. ЯВМ готовила свою агентуру на специальных курсах, находившихся в населенном пункте Хандагай (недалеко от Халун-Аршана), а также в лагере-школе гор. Ванемяо. Накануне военных действий полковником Канагава был сформирован карательный отряд, предназначавшийся для проведения шпионско-диверсионной деятельности в тылу частей Красной армии, участники которого сдались в плен, а частью были задержаны. Дело направлено в судебные органы.

Наряду с оставлением в тылу частей Красной армии своей агентуры для проведения шпионско-диверсионной деятельности с той же целью японцы в ряде случаев создали и оставили специальные группы из числа работников жандармерии, полиции, ЯВМ и членов организации «Кио-Ва-Кай».

Примером такой группы может служить диверсионно-террористическая группа японца Мацумото, работавшим в течение двух лет следователем харбинской ЯВМ. Она ставила своей целью вести подрывную деятельность в тылу Красной армии, совершать убийства офицеров и бойцов, взрывать мосты и склады, перерезать телефонные и телеграфные линии и нападать на другие важные объекты. В ее состав входило 15 человек японцев – работников военной миссии, жандармерии и связанных с ними лиц. В результате розыска все эти лица были задержаны и арестованы. Диверсионно-террористическая группа имела 9 боевых винтовок, 817 патронов, 30 боевых гранат и 9 стальных шлемов, а также 2 комплекта различных ключей от автомашин. Все оружие изъято. По делу следствие продолжалось.

В процессе следствия велась работа по разоблачению арестованных. Так, была организована разработка арестованного начальника жандармского управления Ванемяо Кабаяси, который на следствии никаких показаний о своей преступной деятельности не дал. Однако было установлено, что под руководством последнего жандармерией было задержано и направлено в ЯВМ более 20 человек советских и монгольских разведчиков. Эти данные были реализованы, в результате Кабаяси был изобличен в указанном факте551.

2 ноября 1945 г. УКР «Смерш» 2-го Дальневосточного фронта доложило генерал-полковнику Абакумову о состоянии следственной работы с 1 июля по 1 ноября 1945 г.

С началом войны против Японии управлением контрразведки было создано 9 фронтовых оперативных групп для производства розыска и изъятия контрреволюционного элемента на освобожденной территории Маньчжурии. В эти группы было включено по 2–3 следственных работника, которые в основном и вели следствие.

За отчетный период было арестовано и привлечено к уголовной ответственности 811 человек, в т. ч. на территории Маньчжурии и Южном Сахалине – 778 чел. и в частях и соединениях фронтов – 33 чел.

По характеру преступлений они распределялись следующим образом: официальных сотрудников ЯВМ – 248 чел.; агентов ЯВМ – 267; террористов – 4; диверсантов – 50; изменников Родины и перебежчиков – 141; участников контрреволюционных белогвардейских группировок, организаций и формирований – 69; антисоветчиков – 15; за прочие преступления – 17.

В числе официальных сотрудников японских разведывательных и контрразведывательных органов арестовано: начальников ЯВМ и их заместителей – 7 чел.; начальников отделов миссий и их заместителей – 12; начальников отделений и секторов миссий и их заместителей – 13; начальников провинциальных департаментов и уездных управлений полиции, особых отделов полиции и их заместителей – 36; начальников жандармских отрядов и управлений – 4.

Так, оперативной группой фронта, работавшей на территории Маньчжурии в районе действия войск 2-й Краснознаменной армии, в период с 26 августа по 27 сентября 1945 г. было арестовано и привлечено к уголовной ответственности 18 человек официальных сотрудников сахалянской ЯВМ и 34 человека ее агентов.

Для проведения широкой разведывательной деятельности против СССР сахалянская военная миссия имела свыше 50 штатных платных агентов-разведчиков из числа китайцев и русских эмигрантов.

Арестованный начальник сахалянской ЯВМ полковник Конда на допросе от 17 октября 1945 г. о задачах миссии показал: «В соответствии с господствующим положением японцев в Маньчжурии и определялись задачи японских военных миссий, находившихся в Маньчжурии, которые заключались в проведении разведывательной работы против сопредельных стран и, в первую очередь, против Советского Союза. Находясь на территории чужой страны (Маньчжурии), японская военная миссия проводила разведку против СССР с той целью, чтобы изучить и хорошо знать численность и дислокацию войск Красной армии на случай военных действий».

Агентурный аппарат миссии проходил специальную подготовку. На конспиративных квартирах были созданы краткосрочные курсы, на которых агенты-разведчики изучали топографию, военное дело, способы перехода границы и маскировки, порядок охраны госграницы Советского Союза, а в зимний период выезжали в лагеря для физической тренировки, в результате чего большинство агентов свободно ориентировались на местности, могли фотографировать, пользоваться компасом, преодолевать водные препятствия.

Подбор и вербовка агентов-разведчиков проводились руководителями русского и маньчжурского секторов разведотдела военной миссии. Основное требование при вербовке – преданность будущего агента.

Кондо по поводу подбора и вербовки агентуры на допросе от 16 октября 1945 г. показал: «Комплектование разведывательного аппарата миссии происходило путем вербовки агентов из числа русских эмигрантов и китайцев, причем непосредственно перед вербовкой этих лиц изучали и при наличии у них необходимых качеств разведчика вербовали в состав агентуры военной миссии. Основное требование, которое мы предъявляли всем будущим агентам, – это лояльное отношение к Японии, безоговорочное выполнение приказов начальников. Кроме того, будущий агент миссии должен быть физически крепким, выносливым, грамотным, решительным, способным выйти из любого затруднительного положения.

В связи с тем, что характер работы агентов-разведчиков был связан с частыми выездами, мы принимали меры к тому, чтобы агентуру вербовать из числа одиноких лиц – холостяков, которые не были бы связаны с семьей».

Разведывательную деятельность сахалянская ЯВМ проводила главным образом на территории Амурской области и в восточных районах Читинской области с задачей установления дислокации, численности и рода войск Красной армии в приграничной полосе, изучения дорог, мостов, характера перевозимых грузов по железным дорогам. Для выполнения этой задачи по указанию Кондо и его заместителя Тамура агенты-разведчики перебрасывались в Советский Союз.

С 1942 по 1945 г. в СССР перебрасывались около 45 агентов, которые после выполнения задания возвращались в Маньчжурию. Русаков Николай Павлович осенью 1942 г. принимал участие в захвате и доставке в Маньчжурию фонарщика речного флота Литвинова, а зимой 1943 г. выходил на советскую территорию для распространения контрреволюционных листовок.

Летом 1944 г. агенты миссии Максимов Николай Сергеевич и Мудровский Владимир (арестованы) из г. Мохэ были переброшены на территорию СССР с заданием установить количество проходящих поездов за сутки и характер перевозимых грузов по ж.-д. магистрали Москва – Владивосток. В период выполнения задания Максимов и Мудровский были обнаружены советскими пограничниками, вступили с ними в перестрелку, в результате чего был убит один пограничник, а им удалось уйти.

Агенты военной миссии Занфиров Михаил Васильевич и Грецев-Поротников Алексей Алексеевич (арестованы) 1 августа 1945 г. были переброшены в районе пограничного села Толбузино и прошли по территории СССР до ж.-д. магистрали Москва – Владивосток, сфотографировали полотно ж. д. На обратном пути следования фотографировали встречавшиеся им дороги и телеграфные линии.

Сахалянская миссия разведку в основном проводила в приграничном районе и в глубь страны на длительное оседание своих агентов не забрасывала.

В системе работы отдела пропаганды ЯВМ, деятельностью которого руководил арестованный Кандацу Хачиро, он же Имаи, особое внимание уделялось воспитанию населения Маньчжурии и, прежде всего, российской эмиграции, в духе ненависти к Советскому Союзу и преданности правительствам Японии и Маньчжоу-Го.

О задачах отделов пропаганды военной миссии Кондо на допросе от 19 октября показал: «Военные миссии провинций для проведения воспитательной работы среди российских эмигрантов имели специальные отделы пропаганды, которые через печать, радио, кино и другие формы агитации проводили пропагандистскую работу среди русских эмигрантов, призывая их к преданности правительству Японии, Маньчжоу-Го и всемерной поддержке политики этих правительств.

Вся эта работа отделов пропаганды военных миссий была направлена к тому, чтобы привлечь российских эмигрантов на сторону Японии, упрочить положение японцев в Маньчжурии, использовать русских эмигрантов как военную силу на случай военных действий между СССР и Японией».

В практической деятельности сотрудники отдела пропаганды среди русских эмигрантов в докладах, журналах и газетах распространяли клевету на Советский Союз, а на случай войны между СССР и Японией заготавливали различного рода контрреволюционные листовки с целью распространения их на советской территории. В здании сахалянской военной миссии было обнаружено и изъято 13 500 экземпляров червонцев советского образца, на обороте которых имелись антисоветские надписи на русском языке, направленные против советского правительства.

Проводя подготовку к войне против Советского Союза, отдел пропаганды сахалянской ЯВМ совместно с прояпонской организацией – БРЭМ, принимал активное участие в создании т. н. «русских воинских отрядов», в которых русская эмигрантская молодежь готовилась к вооруженной борьбе против Советского Союза и шпионско-диверсионной деятельности в тылу войск Красной армии.

Все арестованные сотрудники и агенты сахалянской военной миссии признали себя виновными в совершенных ими преступлениях, дали по существу своей преступной деятельности подробные показания и назвали в процессе следствия как участников преступления 76 агентов и официальных сотрудников японских разведывательных и контрразведывательных органов, материалы на которых из следственных дел выделены в отдельное производство, и принимаются меры к их розыску и аресту.

Арестованный начальник разведотдела цзямусинской ЯВМ капитан Фудзивара552 показал, что миссия, кроме разведки дислокации, численности, вооружения и снаряжения войск Красной армии, занималась сбором сведений о промышленности, сельском хозяйстве, железнодорожном транспорте и об экономических возможностях советского Дальнего Востока.

Разведка осуществлялась в основном путем засылки на территорию СССР своей агентуры, наблюдения за советской стороной со специально оборудовавшихся погранполицейскими отрядами вышек, перехвата сообщений радиопередач и анализа советской пропагандистской литературы и газет, опроса перебежчиков и насаждения агентуры на советской стороне.

Кроме ведения разведки, в задачу ЯВМ входили организация и ведение контрразведывательной работы на территории провинции Саньцзян (Маньчжурия), т. е. выявление агентуры советских разведывательных органов и ее арест, а также выявление антияпонски настроенных лиц.

Фудзивара за время своей работы в качестве начальника разведотдела лично завербовал до 25 агентов-разведчиков для закордонной работы, из которых перебросил на территорию Советского Союза со шпионскими заданиями 17 человек и 10 агентов для контрразведывательной работы. Всего цзямусинской миссией за время его работы завербовано 110 человек и арестовано 6 советских разведчиков.

Эта миссия создавала свой агентурный аппарат преимущественно за счет лиц в чем-либо скомпрометированных. Если же кандидатов на вербовку брали из тюрьмы или со следствия, то им указывали, что если они не дадут согласия на работу, то будут вновь туда отправлены или наказаны еще строже.

При вербовке использовались методы шантажа и вымогательств. Имели место случаи, когда люди вербовались первоначально просто для какой-нибудь хозяйственной и служебной работы, а затем привозились в миссию и принуждались заниматься шпионской деятельностью.

На территории СССР вербовали лиц в основном в приграничной полосе, имевших родственные связи в Маньчжурии, или в прошлом занимавшихся контрабандой. Так, в феврале 1943 г. в с. Отрадном Вяземского района в качестве агента ими был завербован житель этого села по имени Иван, в возрасте около 50 лет, в прошлом контрабандист.

В задачу японской военной миссии, созданной в июле 1940 г. на Южном Сахалине, входило ведение разведывательной работы против СССР, в частности Северного Сахалина, и организация контрразведывательной работы в районах Южного Сахалина.

Как показали результаты проверки, следствие было проведено в большинстве своем без каких-либо грубых нарушений процессуальных норм. Для более глубокого исследования состава преступлений и быстрейшего его окончания в отделах «Смерш» армий были созданы специальные группы по ведению следственных дел раздельно: на сотрудников и агентов ЯВМ, особых отделов полиции и жандармерии.

Однако в следственной работе имели место и недостатки, одним из которых является то, что ряд дел был проведен не вполне качественно, что объясняется тем, что к работе над арестованными было привлечено значительное количество молодых оперативных работников из резерва, недостатком переводчиков китайского и японского языков. Имели место случаи неконкретной постановки вопросов, неграмотной записи ответов и небрежного оформления дел553.

С 9 августа по 14 ноября 1945 г. органами «Смерш» Забайкальско-Амурского военного округа на территории Маньчжурии было задержано и арестовано 7396 чел., из них:

направлено в лагеря военнопленных – 5635 чел.;

передано в другие органы – 53;