Молись, королева! Муравьева Ирина

Глава 29

Фрей сидел за письменным столом в отведённом ему кабинете. Спина его была откинула на спинку роскошного бархатного кресла. Руки расслабленно лежали на подлокотниках. Так, что вся поза выражала покой и безмятежность. Перед принцем на столе лежало два письма. Одно от давнего друга — лорда Сэта. И чуть более позднее- от менее приятных, зато более информированных друзей.

В своем послании Сэт клялся в верности Фрейю и особенно подчеркивал, что скоро он эту верностью свою докажет. Особо ценным подарком для принца.

Фрей вздохнул.

Бедный-бедный Сэт. Он почти видел, как тот преданно "виляет хвостом", создавая это письмо.

Конечно, убрать с пути его женушку дело неплохое. Но сейчас не она- главная помеха. Пускай поблудит в дороге. И Тиль с ней, даже принесет дитя. Если Фрей все правильно рассчитал- то скоро его коронация. И тогда он сам уберет королеву. Как отец его убрал с дороги его мать.

Второе письмо было донесением той части королевской службы, что уже перешла на сторону Фрейя. (Или говорила так)

В донесении речь шла о событии в Бермутском замке.

"Тело лорда Сэта найдено с отрубленной головой"- выделялось отдельной строкой в письме.

Дальше шел отчет касательно того, что скорее всего в замке пребывали нитары. Но куда дальше полетели твари- никому было не известно.

Хозяин же замка- Эстибальд- конечно, находился на дальних рубежах и не знает о случившемся до сих пор.

— Какой бред, — подумал Фрей, — Когда я стану королем, то обязательно повышу налоги на землях врунишки. Если ему есть чем подкупать даже тайную полицию, то в казну монета точно найдется.

Что интересовало больше, так это голова Сэта.

В отчете было сказано, что тело нашли без нее. Чудесно. Но кто же забрал трофей?

От той же разведки Фрей слышал, что один из спутников его жены- колдун. Но колдовство на костях- тем более на черепе- совсем иной уровень. Мало кто захочет связываться с этой стороной магии. Хотя стоит проверить этого колдуна. Если же череп попал в чужие руки… Игра станет еще интереснее.

Фрей ухмыльнулся.

Ему было не жаль Сэта.

Всего лишь один из подхалимов, приставленных к нему еще в детстве отцами-лордами, с целью заручиться протекцией будущего короля. Сэт, отчего-то, возомнил себя другом. Иль провозглашал таковое. Фрейю было без разницы. Уже давно он осознал, что друзей у короля быть не может. Лишь коалиции. И сейчас пала самая слабая из них. Вот и все.

Разорвав оба письма, Фрей положил части каждого в отдельную емкость, заранее содержащую небольшое количество жидкости. Первая емкость была заполнена чем-то наподобие янтарной смолы. Золотистая. Густая. Едва пахнущая отрава.

Вторая- более блеклым веществом. Почти прозрачным. С едким запахом, чем-то напоминающим гниение болотной травы.

Достав огниво, Фрей поджег каждую из емкостей.

Первое письмо загорелось медленно, спокойным пламенем, равномерно питающимся от янтарной основы.

Второе- заполыхало ярко-алым, веселым огнем, возводящим свой столп высоко над письменным столом.

Фрей, впервые за весь вечер, довольно улыбнулся. Выбор был сделан.

В отличие от Рональда, Авери был самим дружелюбием и жизнерадостностью. Он, безусловно, был рад, что друг его Рональд пришел в себя. Рассказывал, что цыкане приняли их более чем гостеприимно, и когда Рональд задал вопрос цены, Авери ответил, что Валери пообещала щедро заплатить. По плану Авери они должны были пропутешествовать с цыканами до восточного рубежа. Затем свернуть на дорогу монастырей, и через Орес, торговый город, выйти к пустоши.

Рональд слушал и не верил своим ушам. Авери, опытный воин, предводитель их группы, говорил словно мальчишка, участвующий в своем первом походе и от того полный надежд и иллюзий. И причина столь внезапной глупости могла быть лишь одна.

Майя. Их будущая королева. Спутница на пути. По всему было видно, что Авери отчаянно и безнадежно влюбился в нее.

Рональд был настроен куда более скептично. Как и всем женщинам, он не верил Майе. Хоть та и не оставляла попыток заслужить его доверия.

Она приходила к Рональду по вечерам, когда силы уже покидали его, и сторожила его сон. Давала воды. Травяных настоев. Помогала подняться, если было нужно.

Раны зарубцовывались плохо. Видимо, меч Сэта был пропитан специальной отравой. И даже опытная цыканская целительница потратила не мало времени на поиски нужных лекарств. Поэтому помощь и уход Майи были необходимы. Хоть и странно, что сама будущая королева снизошла до помощи колдуну.

— Зачем?

Однажды Рональд задал ей такой вопрос.

Майя пошутила, что в монастыре ее учили милосердию.

— Я сомневаюсь, — ответил Рональд, — Хоть и не отказался бы узнать, чему вас действительно учили.

— Что за намеки, господин колдун? — усмехнулась Майя.

— Вовсе не намек. Вы сами обещали рассказать, где научились так хорошо драться на мечах. — ответил Рональд.

Майя задумалась.

— А если я расскажу вам? Что я получу взамен?

Тут пришла очередь Рональда напрячь мысли.

— Я покажу вам фокус. Когда поправлюсь, — наконец ответил он.

— По рукам, — весело сказала Майя и присела на край лежанки больного.

Глава 30

Жизнь в обители была полна правил и предписаний.

Возлюби ближнего своего. Не возгордись. Живи в скромности и тела и души…

И так далее. И тому подобное. Но, в отличие от многих религий, о которых Майя читала в книжках еще в библиотеке отца, почитатели Вальтера-Дракона никогда не говорили "не убий".

По их канонам, человек должен был проживать достойную, спокойную жизнь. Не купаясь в излишествах. Помогая нуждающимся и ближним своим. Но, в случае опасности, "расправить крылья дракона" и убить врага. Единственное что не приветствовалось, это нападение первым. Но, оно же, и не порицалось. Поэтому при каждом монастыре список занятий воспитанников выглядел примерно так: послушание, обучение грамоте, обучение правилам этикета, обучение основам домоводства, изучение монастырских канонов, физическая культура и боевые навыки.

Когда Майя только попала в застенки монастырской обители, ей, домашней девочке, было невероятно тяжело влиться в "общий график". Она знала грамоту. Хорошо читала и считала. Могла помогать по хозяйству и нести послушание. Но боевые искусства…

Росшая на деревенском дворе, Майя считала, что раз она может дать в нос сыну мельника, то ей все нипочем. О, как же сильно она ошибалась…

Воспитанием боевого духа у девочек занималась сестра Магда. Сухая, не молодая, она выглядела тростинкой на миру, и лишь ее ученицы знали, насколько несгибаема эта женщина. Магда учила девочек боям на мечах. Ножах. Стрельбе из лука. Рукопашным. Постоянно, для практики, ученицы дрались друг с другом. И очень скоро Майя поняла, что сын мельника Петр был просто слабак по сравнению с некоторыми ее соученицами.

Однако, хочешь жить- умей вертеться. И учись драться, — как иногда добавляла про себя Майя. Потом и немалым количеством крови, Майя достигла нужного результата. Чему порой была даже рада…

— Вам правда было разрешено ранить друг друга ножами? — приподнял бровь Рональд.

— Только не в живот, и не перерезать горло, — уточнила Майя, — Остальное было на пользу обучению.

— А я считал, что мой учитель через чур жесток, когда тот выставлял против меня десяток своих зеркальных клонов. Оказывается нет. Гэбрил был овечкой по сравнению с милыми монашками.

Майя поежилась, о чем- то задумалась, а Рональд невольно залюбовался тем, как спадают лямки платья с жемчужной кожи плеч.

— Во многом я благодарна обители, — наконец сказала она, — Без этих уроков мне было бы сложно выжить. Но…я не стала бы подвергать своего ребенка подобному обучению.

— Я вас понимаю, — ответил Рональд.

— А вы?

— Что я?

— Вы хотели бы, чтобы сын ваш занимался колдовством?

Вопрос застал Рональда врасплох. Он никогда даже не задумывался о детях, чтобы желать им какой-либо судьбы. Хотя, если хорошенько поразмыслить…

Проход в фургончик раскрылся и из-за белого сукна появилась голова Дика.

— Ваше величество, — вежливо поприветствовал Майю названный гость, — Рональд! Как чудно, что ты не спишь! Я как раз хотел поговорить с тобой!

Рональд закатил глаза, так как почти заранее знал тему, на которую хотел развести его Дик.

— Оставлю вам наедине с дружеской беседой, — мягко сказала Майя, выскользнув из фургончика. Дик тот час занял ее место и принялся вещать Рональду о своей очень большой любви, встреченной в цыканском таборе.

— Денег на откуп не дам. У самого нет, — время от времени вставлял слова Рональд.

— Выкрасть не помогу. Я колдун, но с проклятьем от цыкан вряд ли справлюсь.

— Верелистник? Сейчас не сезон.

При последних словах взгляд Дика совсем потух.

— Я всегда считал тебя более практичным человеком. Ты ведь постоянно говоришь, что не хочешь плодить ублюдков.

— Не хочу. И не пложу. Когда я в городе. Сейчас, если ты не заметил, мы в походе. И романов на это время я не планировал.

— Мог бы тогда хоть о друзьях позаботиться, — фыркнул Дик.

Рональд снова закатил глаза. И где-то глубоко некая часть его жалела, что Дик с его глупыми разговорами о якобы любви заставил уйти Майю.

Глава 31

Рональд был абсолютно прав полагая, что Авери влюбился. Хотя еще недавно сам рыцарь никогда не думал, что с ним второй раз может случиться такая глупость.

— Как смешно сейчас звучат все мои клятвы самому себе, что я больше никогда не попаду в ловушку чувств, — с горечью думал Авери, — И вот теперь она здесь. Добрая. Прекрасная. Нежная. Все те качества, что я боготворю и, наверняка, сам себе придумываю. Но, глядя на нее, я не могу не думать, что это правда. И кровь в венах вдруг стала невыносимо горячей. И сердце стучит так быстро, что готово выпрыгнуть из груди…

Майя, до того момента активно обсуждающая с Коком какие-то рецепты, подошла к Авери.

— Вам не хорошо? — озадаченно спросила она.

— Что вы! Я прекрасно себя чувствую! С чего вы это взяли?

Через чур быстро и слишком наигранно ответил Авери. Проклятый Тир, Рональд был прав, говоря что от любви он глупеет.

— Вы бледны. И по лбу течет пот, — мягко ответила Майя, — Может вам лучше обратиться с бабушке Лейле?

— Благодарю. Я обойдусь без цыканских врачевателей. Но вы правы, у меня действительно болит голова. Однако, я думаю, это легко исправит небольшая прогулка. Не составите ли вы мне компанию?

Авери опять говорил слишком много и слишком быстро. Так, что ему показалось, будто Майя смотрит на него со снисходительной улыбкой. Но в следующую секунду наваждение прошло, Майя улыбнулась очень искренне и ответила, что с удовольствием прогуляется.

— Говорят неподалеку от стоянки есть водопад, — предложил Авери, — Возможно мы смогли бы дойти до него.

— Чудесно. — согласилась Майя. Авери дал ей руку и в тот момент когда его кожа ощутила тепло ее кожи, мир стал прекрасным словно сады Вальтера.

По дороге они болтали о пустяках. Авери рассказывал о доме, где вырос. О том, как его отец- мелкий дворянин, содержащий лавку в купеческом дворе, — хотел, чтобы сын вошел в круги высшего света.

— Он никогда не любил свою работу. Считал, что лавка позорит честное дворянское имя. Но все же та давала деньги, и бросить ее отец не мог.

Авери лавка нравилась. Отец торговал чернилами. Острыми, словно нож, перьями. Бумагой, где из некоторой можно было складывать бумажных птичек, а некоторая могла сама обернуться сойкой и отнести человеку твое послание. А еще в лавке отца были книги… Вот уж ненужная вещь, по мнению самого родителя, но для Авери это был целый мир. Болезненный в детстве мальчик обожал сидеть за огромным дубовым прилавком в ожидании того или иного покупателя и читать. За что ему не раз попадало от родителя как за пустую трату времени.

— Если ваш отец столь не любил книги, то зачем держал именно эту лавку? — спросила Майя.

— Вы забываете, что я из семьи медняков, — назвал Авери самый низший дворянский титул, прозванный так за то, что низшее дворянство в большинстве своем жило на проценты с заложенного ростовщикам имущества. А проценты эти шли мелкими медными монетами.

— Мелкий чин. Мало денег. Но древняя фамилия. Во имя сохранения наследия нам запрещено торговать на рынках или держать галантерею. Книжная же лавка отца была записана в реестрах как частная библиотека, так что…

Из книг Авери впервые узнал о рыцарстве. И просто загорелся идеей о путешествиях, борьбе с опасными врагами и спасением тех, кто нуждается в помощи.

Отец Авери поначалу смеялся над такими идеями. Потом сказал, что у сына просто не хватит здоровья даже на первые десять шагов в походе. Затем, когда каждодневными упражнениями Авери победил свою болезненность и смог достичь неплохих результатов, отец призадумался. У Авери было еще два младших брата. И передать лавку можно было и им. А вот попытать счастья в рыцарстве… Господин Нотингол- фамилия Авери до того, как он стал рыцарем Белой розы- был человеком практичным. Если мальчик хочет- то почему бы и нет. Тем более, что наиболее отличившихся рыцарей даже представляли к королевскому двору. Такой шанс точно не выпадет медняку. И в конце-концов, Авери получил родительское благословение, а вместе с ним даже немного денег на начало обучения и покупку первых доспехов. Правда траты эти были моментально записаны как наследство, и Авери было сказано, что более он не получит ни гроша. Но тот мало переживал по таким пустякам. Да и где там, когда сбывается твоя мечта.

— И вы никогда не жалели о своём выборе?

Солнце клонилось за горизонт. Они сидели у водопада. Майя-на большом камне. Авери- у ее ног.

— Нет. Я не могу сказать, что рыцарство оказалось той самой романтической картинкой, которую я представлял себе в детстве, но и жалеть я никогда не жалел.

Майя долго и внимательно посмотрела на него. Затем, улыбнувшись своей немного грустной улыбкой, сказала.

— Тогда вы очень счастливый человек, Авери. Рыцарь белой розы.

В ее голосе были грусть. И боль. И что-то еще, что заставило рыцаря подняться с колен, взять лицо Майи в свои руки и, забыв про титулы и ограничения, поцеловать ее долгим горячим поцелуем.

Глава 32

В лагере Майю ждала Валери.

В отличие от многих спутников, она не переоделась в предоставленные цыканами вещи, и оставалась верна своему светло-бежевому наряду, подчеркивающему белизну кожи и волос. Майя удивлялась, как тетушке удавалось сохранять чистоту этих вещей в походе. С другой же стороны для герцогини Тропен не было ничего не возможного.

— Как прошло? — спросила Валери, едва Майя вошла в отведенный им фургончик.

— Мы погуляли и славно побеседовали, — прохладным тоном ответила ее племянница.

— Побеседовали? И только?

В голосе герцогини сквозило нетерпение. Легкие нотки раздражительности рушили обычно идеальный контроль и очень забавляли юную королеву.

— Еще он меня поцеловал, — наконец сказала она.

— Лишь поцеловал?

На секунду Майя прикрыла глаза. Ей вспомнились горячие губы Авери. То, как он целовал ее рот, лицо, шею. Как руки его начали расшнуровывать нити, стягивающие ее платье. И как она сказала "нет". Соврала что — то про "слишком быстро". Рыцарь, конечно же, смутился. Принялся извиняться. Но она остановила его быстрым поцелуем и многозначительным молчанием после. Ей нужно время. И все. Путь обратно до лагеря они проделали в тишине. На прощание Авери поцеловал ей руку. Майя с трудом сдержала улыбку. Рыцарь был такой забавный.

— Просто поцелуй, — ответила она тетушке. Та недовольно фыркнула.

— Надеюсь ты помнишь, что от поцелуев дети не рождаются.

— Да, тетушка, помню. Но у нас еще много времени. В конце же, если я не преуспею сама, вы всегда можете пустить меня по кругу между этими славными людьми.

Говоря это, Майя была холодна как лед. Глядя прямо в глаза Валери она смаковала каждое слово.

Губы герцогини слегка дернулись. Будто она пыталась скрыть какую-то эмоцию. Иногда Майе думалось, что тетушка хочет ударить ее. Но этого никогда не происходило. Жаль. Боль заставляет нас чувствовать себя людьми. Сейчас же, стоя перед Валери, Майе казалось будто она снова в монастыре. Стоит на коленях перед холодной и безмолвной статуей.

— Да. Я могу, — наконец ответила герцогиня.

Затем, подойдя чуть ближе к племяннице, она смягчила тон.

— Майя, мы с тобой договорились. Надеюсь ты помнишь об этом. Твой ребенок нужен стране.

— Я знаю, знаю, — Майя отвернулась и отошла в сторону, — Моя священная цель принести Флоренской земле наследника. Чтобы великий Георг первый смог продолжать править при малолетнем внуке.

Валери вздохнула. В такие минуты она как никогда ощущала свой возраст.

— Майя, — терпеливо сказала она, — Мы обсуждали это сотню раз. Нам нужен наследник. Не для того, чтобы продлить власть Георга. Нет. Нам нужно это, чтобы не допустить на престол Фрейя. Ты ведь знаешь своего мужа, не так ли? А еще ты поклялась мне, что сделаешь все, как я велю. Помнишь?

Глаза Майи блеснули. О да, Фрейя она знала. И своей клятвы оставить не могла. Только вот …

— Это бесполезный разговор, — наконец устало заметила Валери, — Ты сделаешь так, как я сказала. Точка. И больше не трать времени даром.

Герцогиня думала, что Майя ответит. Скажет что-нибудь едкое. В конце концов, плюнет ей в лицо. Но Майя молчала.

Ее холодное долгое молчание, вместе с прямым и решительным взглядом черных глаз пугало. В тихом омуте барабесы водятся.

И железная герцогиня Тропен, пережившая войну корон, сотни дворцовых интриг и десятки своих соперниц была рада, когда к ним в палатку постучался Кок, чтобы пригласить дам на ужин.

Глава 33

Часто людские пути пересекаются лишь чтобы разойтись. Мы встречаем людей. Говорим с ними. Дружим. Даже любим. Чтобы в один день расстаться. И больше никогда не встретиться.

Так, перед группой Авери была дорога монастырей. Перед цыканами, временно приютившими путников, вся вольная жизнь. В последний вечер был устроен небольшой шабаш. Пелись песни. Лилось вино. Цыканка, влюбленная в Дика, рыдала навзрыд. Вечер шел как и полагается вечеру перед расставанием.

В какой-то момент одна из цыканок- Эрнэлия, как звали ее свои- сказала, что станцует огненный танец. Сложное, гипнотическое сочетание медленной цыканской музыки, огня и плавных движений тела. Цыкане редко танцевали его для чужих, и исполнение танца в их кругу считалось особой честью для гостя. Эрнэлия уже доставала шары, которым суждено было сгореть в тот вечер, как из толпы появилась старая Карра. Жена главы табора. Знахорка и ведунья. Жестом, она приказала Эрнэлии остановиться. Затем, повернувшись к группе путешественников, указала на Майю и сказала:

— Она.

Цыкане жили по своим законам, кочуя между землями всех государств. Условности в виде королевской власти были не для них. И Майя, пребывая в таборе, была не более чем гостьей, обязанной, по цыканским обычаям, исполнять волю хозяев.

Поэтому она вышла из круга и послушно кивнула в знак согласия.

В это время, за тысячу километров, в Оплоте, Фрей раскрыл двери своей личной библиотеки.

Карра достала из сундука два небольших шара, каждый из которых висел на цепочке.

Фрей отодвинул фальшивую секцию библиотеки и достал ларец, искусно украшенный резьбой. С любовью проведя рукой по крышке, он откинул ее.

— Кайс! Жидкость! — крикнула Карра.

Невысокий цыкан с подбитым глазом вышел вперед и достал из штанин бутылочку с почти прозрачным компонентом, отличавшемся от воды лишь едким запахом гниения.

Жидкость текла из склянок, оставляя липкие, слегка переливающиеся при свете свечи следы.

Шары пропитывались горючим.

Скоро пол красного дерева, лестницы, гобелены — были облиты веществом.

Карра протянула Майе шары. Будущая королева послушно взяла их, предварительно перехватив цепи, на которых шары должны были висеть.

Фрей достал огниво. Выск искру, любуясь тем, как та блеснула, прежде чем упасть на деревянный пол золотой звездой.

Шары загорелись алым пламенем. Майя скинула их с рук, оставив в пальцах лишь концы цепей. Вокруг заиграла медленная гипнотическая музыка.

Один за другим загорались предметы мебели. Стулья красного дерева. Столы. Книжные стеллажи.

Шары мелькали в воздухе, оставляя за собой золотые следы. Движения Майи были четкими, размеренными, и, вместе с тем, необычайно плавными и грациозными. Тонкие гибкие запястья руководили огненной стихией, не давая ей вырваться на волю.

Почуяв свободу, огонь превратился в буйную реку, поток которой дикими каскадами разливался по замку.

Босые ноги Майи медленно переступали по песку. Глаза — следили за шарами и в глубине их отражалось пламя пожара.

Тяжело закашлявшись, Георг первый, правитель земли Флоренской, проснулся в своем горящем замке.

Глава 34

Тяжелый едкий дым щипал глаза, заполнял легкие. Оплот был в огне- в этом не могло быть сомнений. И чудом было то, что Георг смог проснуться.

Смочив водой из графина тряпку и приложив ее к носу, Георг, как был в чем мать родила, принялся нажимать те рычажки, что должны были привести к открытию черного хода из королевских покоев. Безусловно, ни одна из трех потайных дверей не открылась. Этого следовало ожидать. Тогда Георг дернул ручку двери. Та, к его не малому удивлению, поддалась.

Очутившись в коридоре, король снова закашлялся. Повсюду в воздухе летали ошметки гари. Температура воздуха, наверное, превысила отметку шестидесяти градусов. Дышать и двигаться было практически невозможно. Пытаясь собрать мысли воедино, Георг стал пробираться в сторону западного крыла. Мало кто знал, что там находилась одна из потайных лестниц, ведущих к реке.

Из коридора, примыкающего к личным королевским покоям, Георг попал в общее крыло. Здесь было много более задымлено. Температура стояла еще выше и на секунду королю подумалось, что бежать дальше некуда, но тут, навстречу ему выбежало испуганное существо в белой рубашке и с растрепанными волосами. С трудом Георг признал в нем одну из фрейлин Майи. Правда как звать ту девушку он даже не представлял. Поймав ее в охапку, король подождал пока глаза ее сфокусируются на его лице.

— Большая лестница в огне? — спросил он. Но вместо ответа девушка лишь разрыдалась и принялась бормотать что-то про горящий гобелен, упавший на одного из ее друзей.

Не долго думая, Георг взвалил девушку на плечо, где та моментально обмякла, и направился дальше. Моля Вальтера, чтобы огонь пощадил лестничную площадку. Но Вальтер был богом-драконом. Он любил огонь. И лестница полыхала пламенем.

Георг выругался, смачно вспомнив темного Тира, но почти из каждой ситуации можно найти выход. Все, что нужно было королю-это спуститься вниз. Там, за одной из колонн, была потайная дверь. А за ней лестница, что ведет прям к воде. И нужно всего лишь спуститься. Вниз. Георг посмотрел на объятую пламенем лестницу. Поставил на пол девушку. Та снова начала бормотать про гобелен и огонь. Выхода точно не было, хотя…

— Благодарю, милочка, — пропыхтел король, срывая со стены один из гобеленов. Затем, перехватив его покрепче, он скомандовал фрейлине.

— Вы либо идете за мной, либо остаетесь где стоите.

Девушка моргнула. Но Георг уже развернулся к ней спиной. Играть в рыцаря не было времени. Он был не против спасения дамы, но коли та хотела остаться живой, то следовало быть поживее. К счастью, фрейлина все поняла. Скинув ночную рубашку к белой ткани которой легко могло подойти пламя, она кротко кивнула. И странная парочка двинулись вниз. Георг впереди, глуша пламя ударами тяжелой ткани, девушка по пятам за ним. Огонь ласкал тела, норовясь перекинуться и укусить. В воздухе пахло отвратительной смесью гари и жженого мяса. Ноги обжигались о раскаленный пол. Но все же- им удалось спуститься.

— Туда! — скомандовал Георг, указывая на заветную колонну.

Еще несколько мгновений, и они были у цели. Нажав на выступ в виде головы льва, Георг с замиранием сердца стал следить: откроется ли дверь. Здесь Вальтер помог ему. Об этом ходе мало кто знал, и заблокировать его не успели. Скрепя, камень стены отъехал, приглашая в спасительную прохладу подземелья.

Жизнь была так близко… Но в этот момент откуда-то сверху раздался смех, гулом раскатывающийся по всему помещению. Георг посмотрел туда, откуда шел звук. Там, на лестничной площадке, со всех сторон окруженной пламенем, стоял Фрей.

Его сын.

Безумный поджигатель.

И все же- его сын.

Мальчик, которого он безумно любил, когда тот был ребенком. И которого боялся увидеть на троне, когда тот вырос.

— Бегите вниз. Я догоню, — скомандовал Георг фрейлине, а сам двинулся обратно в сторону горящей лестницы.

Сколь не безумен был его сын, он не должен был погибнуть столь ужасной смертью.

Георг бежал, не замечая волдырей на обожженных ногах. И Фрей был все ближе, как одна из балок, держащих своды потолка, обвалилась, погребая под собой большой зал.

Глава 35

К концу пути с цыканами Рональду удалось полностью встать на ноги. Бок его все еще был перевязан, но при потреблении верных трав и настоев, сделанных цыканами, с каждым днем колдуну становилось все лучше. Во время прощального вечера, Рональд, вместе со всеми, следил за огненным танцем Майи.