Золушка за тридцать Ёрш Ника
– Да брось, пара снимков с совместных прогулок ничего не значат, – ответила я, усмехаясь. – Просто погуляли, сходили на прием, и все.
– И все? А сегодня ночью? Или ты думаешь, я тебя со спины не узнаю? И костюм твой домашний.
– Какой костюм? – нехорошее предчувствие ужом заползло в область солнечного сплетения, сдавило там все.
– Кир, – мама устало вздохнула, – я же сказала, что не ради нравоучений звоню. Но такие фото – это уже что-то личное. Ночь, этот Данила с голым торсом и ты спиной… Делай, что хочешь, но не выноси это на общее обозрение, пожалуйста. Или замуж за него иди, тогда я вообще молчать буду.
– Вот сволочь, – выпалила поднимаясь.
– Кто? – опешила мама.
– Даня. Фото выложил, значит, а мне не сказал… Ну ладно, дождется он у меня!
– Ой, ну может, намекает так, что хочет большего? Привози его к нам, папа на него посмотрит… Сама знаешь, он в людях хорошо разбирается. И что у тебя с телефоном?
– Дома забыла. Я приеду, мам. И позвоню вечером обязательно. Целую тебя.
Трижды выдав губами звуки поцелуев, повесила трубку и ринулась в отдел маркетинга, заперев на время дверь в приемную.
Людочка сидела ко мне спиной. Помимо нее в кабинете находилась только Василиса Сергеевна, но та на меня даже головы не подняла.
– Пс-с, – шепнула, трогая Люду за плечо и выманивая за собой. – И телефон захвати.
– Что такое? – немного испуганно спросила девушка, когда я попросила снять блок с экрана смартфона. – У тебя что-то случилось?
– А то ты не знаешь, – саркастично хмыкнула я. – У меня любовь. Все уже знают, кроме меня!
– Кир, ты чего? – она ввела пароль и опасливо отдала мне телефон. – Данила разозлил, да?
– Ты на него подписана в Инстаграм? – ушла от ответа я.
– Ну… да…
– Шикар-рно.
Отвернувшись к окну, я приступила к поиску Эскина. Щурясь, беспрестанно моргая и недовольно сдувая чертову челку, норовившую упасть на и без того плохо видящие глаза. Люда заметно нервничала, переминалась с ноги на ногу и что-то говорила об отчете. Я кивала и продолжала листать ленту, выискивая единственного и неповторимого блондина.
Наконец, увидев наглую рожу Данилы, громко воскликнула: “Попался, голубчик!”, и с неудовольствием уставилась на улыбчивого Аполлошу. Он позировал на фоне зала для совещаний с припиской: “карьера не просто идет в рост, она бежит…”
– Бежит, – вслух дочитала я. – Угу. И ты лучше беги…
– Кир, ты на себя в последние дни не похожа, – снова забеспокоилась Люда. – Может, расскажешь, что происходит?
– Так вот же, – ткнула ей в лицо телефон. – Здесь есть все. Видишь? Какие еще вопросы могут быть? Вся фирма в курсе моей личной жизни. Да что фирма, мама и та в курсе. Эскин всему миру докладывает о наших отношениях.
– Это плохо? – удивилась Люда.
– Это…
Я устало вздохнула. Плохо? Это катастрофа! Макс ведь смотрит фотографии Данилы, он сам говорил мне. И получается, ночную фотосессию тоже видел. А утром мы приехали вместе, практически рука об руку в офис вошли.
– Хорошо, наверное, – ответила я тихо, вкладывая телефон в руки Людочки и возвращаясь в приемную.
Еще немного, и я бы остыла. Ну подумаешь, придерживается Эскин нашего изначального глупого плана: сделал пару затемненных фото в четыре и пять утра в моей квартире. Не предупредил меня, и что? Я ведь сама говорила, что хочу от Макса отделаться. А теперь страдаю-вздыхаю.
В общем, мне не хватило каких-то пары минут, чтобы вернуть себе самообладание и убедить нервы оставаться целыми. Но Данила не дождался затишья…
– Кир, – радостно окликнул меня он, хлопая по плечу, – ты откуда?
Это был узкий коридор с небольшой нишей, где уборщица хранила швабры и ведра. И реакция моя сработала сама по себе, честное слово. Резко развернувшись, я схватила его за руку и дотащила в эту маленькую нишу, сунув туда и вместившись сама. Захлопнула дверь и зашипела:
– С-скотина!
– Кто?
– Серьезно? Думаешь, это я тебе так представиться решила?! Ты!
– Почему это?
– Зачем фотографии ночные в социальную сеть скинул?!
– О-о…
– Вспомнил?! И ты мне после этого друг? Я тебя всю ночь поддерживала, как могла! Глаз не сомкнула, слушая воспоминания о ваших с Гариком нежностях! И что в ответ? Черная неблагодарность?
– Ладно тебе, я не со зла.
– ДА? Только теперь моя мама очень интересуется, почему я никому не представляю своего парня, с которым у меня все настолько серьезно.
– А мама откуда?
– Она у меня современная очень, следит за веяниями сети и вообще…
– Ну прости…
– Это ты моему папе скажешь завтра! – припечатала, перестав, наконец, назидательно тыкать пальцем в грудь Данилы. – Они на даче мне праздник устраивают и ждут… нас!
– Тебя.
– Нет, милый мой ночной гость, нас! Поедем вместе, пусть папа убедится, что я нашла реально хорошего мужика с серьезными планами.
– Ну, Кирочка… Тут как бы несостыковочка.
– А мне наплевать! Был по мальчикам – станешь по девочкам. Мой папа тебя научит!
С этими словами я выскочила из кладовки, чтобы тут же налететь на невозмутимого Макса. Тот меня поймал, усмехнулся, отодвинул от себя и пошел дальше в сторону приемной.
– Эскин, – шепотом позвала я, – у нас проблемы.
– Да я уже понял, – хмуро ответил он, выходя следом.
– Нет, – я покачала головой и для наглядности повернула его голову в сторону удаляющегося начальника. – Вот. Мне кажется, он мог что-то слышать.
– Серьезно? Да не-ет, не может быть, – Даня наиграно отмахнулся и поморщился. – Ты ведь так тихо говорила…
– Ой-ей…
– Это тебе карма вернулась! – заявил Аполлоша тут же. – За то, что накинулась на меня мегерой и чуть не порвала на куски из-за ерунды. Я теперь не слышу ничего. Знаешь, из нас выйдет сладкая парочка неразлучников: ты слепая, я глухой. Будем друг друга выручать…
Я грустно пожала плечами, не зная, что ответить. Запал прошел, мстить больше никому не хотелось, а единственным оставшимся желанием было побиться головой об стену.
С таким настроением мы и вернулись в приемную. Уже открытую нашим же начальством.
Часть 13
Макс точно был у себя. Из его кабинета доносился шорох бумаг.
– Иди на разведку, – шепнула я Эскину. – Узнай, как проявил себя на совещании. Ну и осмотрись…
– Сейчас, только шнурки завяжу, – Данила покачал головой. – Сама, Кир, все сама. Кофе ему отнеси и сразу поймёшь, изменилось ли отношение.
Пока я думала и сомневалась, в кабинете Минаева раздались шаги, а вскоре и он сам появился на пороге.
– Почему приемная была заперта? – спросил строго.
– Пришлось отлучиться в другой отдел, – честно ответила я.
– Прелестно, – процедил Макс сквозь зубы. – А щуришься почему?
Я про себя чертыхнулась, а вслух решила проигнорировать вопрос, отвлекая Минаева на другую тему:
– Максим Сергеевич, почта распечатана. Не успела отдать раньше. Принести сейчас?
Он помолчал пару секунд, будто что-то обдумывая, потом вскинул руку, и поводил ею из стороны в сторону. Я понаблюдала немного, хотела спросить, что бы это значило, но шеф сам признался:
– Проверка, Кудряхина. Сколько пальцев показываю?
Я закатила глаза к потолку, понимая, что меня “раскололи”. Плохо. Тема с очками ни одному руководителю не пришлась бы по душе.
– Четыре, – шепнул Данила, после чего закашлялся в кулак.
– Эскин, – грозно произнес начальник, – ты ей медвежью услугу оказываешь.
Сделав шаг вперед, снова махнул рукой. Мелькнула где-то там размытая конечность. Я прищурилась, но стопроцентно сказать, два или три пальца он показывал, не смогла бы.
– Так сколько? – повторил Макс.
Пришлось сознаваться:
– Не знаю. Очки дома. Но руку я вижу.
– Серьезно? Руку видишь? Прелесть ты моя… Зайди-ка ко мне. Только кофе свари предварительно. Почту тоже не забудь. – он развернулся спиной и добавил: – Данила, а от тебя жду краткую выжимку протокола с совещания, надо все обмозговать ещё раз и подбить общие выводы.
– Сейчас, – хором ответили мы с Эскиным.
– Даму пропусти вперед, – уже из кабинета крикнул Макс.
Я горестно вздохнула и пошла к кофемашине. Что ж, радовало одно: начальник снова коверкал мою несчастную фамилию и прилюдно “тыкал”, значит, его немного отпустило.
– Кир, – Даня подкрался сзади, напугав неожиданным появлением. – Слушай, а Минаев всегда на ножах с Соколовым был?
Удивлённо вскинув брови, покачала головой:
– Впервые слышу про «ножи». Наоборот, Соколов обожает Макса и всячески его поощряет. Это вот только из-за меня у них небольшой конфликт был, потому что вроде как дочку его подвинуть пыталась, а так…
– Странно, – перебил Данила, потирая подбородок с самым задумчивым видом. – Просто сегодня они прямо на совещании поцапаться умудрились. При клиентах. Соколов Минаева пытался пару раз постебать, поддевал неплохо так, за живое… Вроде как разговаривали мило, но даже мне, человеку пришлому, понятно: не все гладко у них. И Макс еще не молчал, в долгу не остался. Вообще, там гром и молнии на горизонте. Интересно, что тому причиной?
– Это уже не из-за меня, – ответила, равнодушно пожимая плечами. – Все знают, что мы с тобой роман закрутили, так что я не виновата.
– Наверное, так и есть… – Даня почти ушел, но остановился. Вернулся и шепнул мне на ухо: – Только, знаешь, Кир, ты смотришь на него, как голодающая на кусок свежеобжаренного мяса. Аж жалко, но вот беда – накормить тебя не могу. Похоже, это только Максу под силу.
– Это что за пошлые метафоры?! – возмутилась я, выставляя на поднос кофе и конфеты. – Говори прямо. Чего ты там снова надумал?
– Я-то ничего, а ты странная. Соколова мы, похоже, не обманули. Да и Минаев не выглядит уже сильно злым, выходит, достаточно услышал сегодня… Понимаешь? Не делай такое лицо только, я же знаю – ты не дура. Ну нравится мужик, так зачем его игнорировать? Он, тем более, сам тоже не против…
– Угу, попользоваться разок-другой.
– А с тебя что, убудет? – добил меня прямолинейностью Данила. – К тому же больше, может, и не понадобится. Вы с первого раза не поняли ничего, а со второго распробуете, и все встанет…
– Что “встанет”?
– На свои места. Ты перебиваешь все время, Кир. Нервная. А знаешь, от чего женщины нервные чаще всего?
– От того что все, кому не лень, им советы раздают?
– Еще и вредная, – Даня покачал головой. – А согласишься на свидание – оторвешься со своим запретным плодом пару часов как следует, яду поубавится. Верь мне.
– Яду, может, и поубавится, но у меня сомнения другого плана.
– М?
– А что, если снова не распробую? – грустно вздохнув, подхватила поднос и, уже не ожидая ответа, пошла к кабинету Минаева.
– Тогда снова на свидание иди. Пока не поймёшь, стоит он того, чтоб работу терять или ещё поискать нужно, – все равно вставил свои пять копеек Эскин.
– Как у тебя все просто, – буркнула, внезапно понимая, что Аполлоша чертовски прав.
– Я вообще не люблю усложнять, – услышала позади. – Так жить интереснее. Попробуй, Кир.
– Обязательно, – хмыкнула я, даже не думая следовать такому совету. Потому что знала почти на сто процентов: мне все понравится. Хуже того! Чем больше я думала о сложившейся ситуации, тем очевиднее становился факт: между мной и Минаевым есть та самая искра, которую многие ищут и не находят годами. Она вспыхнула, зараза, внезапно и никак не собиралась угасать самостоятельно… Нет, не та искра, что по-другому называется романтичным словом “любовь”, а другая. Страсть. Желание. Неугасающий интерес.
Рядом с Максом во мне просыпалась настоящая женщина, та самая, что отрицала феминизм, жаждала ласки, внимания и максимального сближения. В общем, случай мой был запущен, и Данила предлагал прекрасный вариант “лечения”. Просто поддаться и отдаться.
Однако прыгать к Минаеву в объятия с разбегу я не стремилась, понимая еще кое-что: дальше эта привязка будет становиться только сильнее, и, соответственно, разрыв окажется невероятно болезненным.
В общем, в кабинет начальства я входила окончательно запутавшаяся. Потому снова забыла постучать, а ведь только утром за это получала нагоняй. Нахмурившись и осознав новый косяк, успела сделать три шага и собралась громко покаяться, обещая впредь точно не вламываться.
Только сбилась с правильного настроя от внезапного хлопка – дверь за спиной закрылась. Следом раздался звук, характерный для закрытия замка. Щелчок. И еще один.
Обернувшись, вскинула брови, наблюдая за приближением довольного Минаева. Он, оказывается, стоял чуть в стороне у входа, когда я промчалась вихрем подносом вперед.
Так вот, теперь мой шеф со взглядом маньяка, обнаружившего одинокую жертву в темном лесу, замер напротив. Его глаза таинственно и совсем не по-доброму блестели, предвкушая расправу над слабой и заранее на все готовой мной…
– А вот и ты, – сказал Макс, буквально ощупывая меня взглядом. Тут же вспомнилась метафора от Данилы, когда он сравнивал меня с голодающей. Ха! Видел бы Аполлоша нашего шефа сейчас – понял бы, кого тут действительно не кормили.
– Я принесла кофе, – улыбнувшись, чуть приподняла поднос и взмахнула несколько раз ресничками. Кокетство само так и ломилось из меня навстречу мужчине, не желая больше быть придавленным скромностью.
“Ой, пожалеешь”, – шепнул голос разума, чувствуя беду.
“Зато будет, что вспомнить”, – отмахнулась я, втыкая разуму кляп в рот. Без него иногда и правда легче.
Макс чуть накренился в мою сторону: вроде как посмотрел, чем я его потчевать пришла. Я тяжело вздохнула, руки дрогнули и чашечка скользнула чуть в сторону, стукнулась о краешек подноса. До обоняния немедленно донесся запах свежесваренного кофе…
– Угу, – неизвестно к чему кивнул Минаев, отбирая ношу и переставляя все на столик по соседству. – Присаживайся, Кудромейцева. Не стой.
– Нет.
Вообще-то я была не против присесть, даже наоборот – ноги едва держали. Но дух противоречия во мне порой побеждал логику одной левой…
– Тогда постоим, – легко согласился Минаев, снова преодолевая расстояние между нами. Похоже, он уже знал что-то о женской логике и не сильно ей удивлялся. – А хочешь, прогуляемся?
– Нет.
Ну, вот так. Нет и всё. Хотя прогуляться с ним тоже хотелось. И сильно.
– Кир, ты сегодня жуть, какая несговорчивая, – пожаловался Макс, после чего подался вперед и с самым задумчивым видом решительно расстегнул верхнюю пуговку моей блузки.
– Это ещё что такое? – слабо возмутилась я, при этом складывая руки на груди в самом выгодном варианте. Теперь в вырезе все смотрелось ещё симпатичнее.
– Ты – моя мучительница, – шеф покачал головой, потянул полы блузки из юбки. Посмотрел на результат и начал расстегивать пуговки снизу. Дошел до моих рук, поднял на меня полный предвкушения взгляд и сообщил: – Кир, я думать ни о ком, кроме тебя, не могу…
– Так уж и не можешь? – улыбнувшись, отошла на шаг и еще. Остановилась в опасной близости от кожаного дивана. – А как же совещание с бельгийцами проводил?
– Ладно, раскусила. Могу думать только о тебе и о них, – Макс снова оказался рядом, его рука легла мне на спину в области талии. И так удачно она там разместилась, что мне даже «нет» говорить расхотелось. – Правда, бельгийцев не хотелось раздевать. И видеть-то не очень хотелось, в отличие от тебя. Кир, ты же видишь – с ума схожу.
Я отвела глаза, улыбнулась. “Нет” снова не сказал – закончились отрицания в моей копилке.
Макс молчание оценил быстро. Уже в следующий миг прижал меня к себе вплотную и коснулся губами виска. Мазнул по скуле. Уделил внимание шее да так, что заставил тихий протяжный стон вырваться из моего рта…
Вернулся вверх, к моим губам.
Не выдержав, я закинула руки ему на плечи, перебирая волосы на затылке, ответила на поцелуй со всей страстью, запираемой глубоко внутри все это время. Плевать на все и на всех! Почему я должна уходить, если только с этим мужчиной чувствую себя счастливой?
Наши языки сплелись, дыхания сбились… Сердца колотились в унисон как тамтамы: громко, в невероятном ритме, заставляющем кровь кипеть в жилах… Тела тянулись друг к другу, потому что любой близости им было недостаточно.
Моя блузка медленно сползла с плеча, куда тут же приникли жадные губы Макса. Его пальцы ловко орудовали с оставшимися пуговками, собираясь оставить меня без верхней одежды. И я бы, может быть, воспротивилась, но… сама была занята: стаскивала с него рубашку, расстёгивала молнию на брюках.
Бесстыжая я. Нехорошая. Довольная…
Время замерло для нас, оставляя наедине. Предрассудки закончились…
Говорят, все мы, женщины, произошли от Евы – той самой, что не устояла против соблазна и поддалась на уговоры змея-искусителя. В тот момент я понимала ее как никто. Запретный плод так сладок, так упоителен… И для меня он пахнет мужчиной, самым родным и желанным, и стремительным. Отказаться и отказать нет сил.
– Кир-р… – рычание раздалось в моем ухе, и тут же Минаев слегка прикусил его мочку. – Что ты делаешь со мной…
Губы расползлись в коварной улыбке. Я как раз отодвинула резинку трусов и проникла в святая-святых, дерзко обхватывая уже готовый к подвигам член за основание и медленно поднимая руку выше, к головке. Туда и обратно…
Макс застонал, задрал мою юбку и осторожно усадил на широкий подлокотник дивана. Проверив, насколько я готова, Минаев довольно хмыкнул и, несколько раз мазнув влажным пальцем по средоточию моего желания, резко вошел.
Все происходило быстро и совсем не романтично, прелюдии как таковой не случилось. Но мне казалось, что продлись агония ожидания ещё хоть минуту, сгорю дотла… Минаев явно это чувствовал и, как истинный герой, не дал даме погибнуть от неудовлетворенности в расцвете лет.
Мой рыцарь в спущенных брюках!
Он врывался рывками, и теперь стонала уже я. Тихо, сладко, чувствуя, как плавятся остатки границ, старательно возводимых мной между нами.
Буквально через пять минут все было кончено. Оргазм накрыл нас с головой одновременно, заставляя судорожно выгнуться навстречу друг другу и слиться в сладком поцелуе, пока хватало дыхания.
И лишь спустя еще минуту, а может, и больше, я начала медленно понимать, где мы и что делаем.
Макс упирался в стену головой и шумно дышал, продолжая обнимать меня и гладить спину. Я терлась носом о его плече и смотрела на рубашку, слишком небрежно сорванную с начальника. Та одиноким белым флагом лежала посреди кабинета, символизируя временную капитуляцию перед натиском гормонов.
– О чем задумалась? – чуть отодвинувшись, Минаев посмотрел мне в глаза. – Снова жалеешь о случившемся? Собираешься сбежать?
Я прикусила губу, покачала головой.
– Тогда что не так?
– Не знаю, – пожала плечами, – странно все. Быстро и пугающе.
– Странно? Пугающе? Между нами как раз все понятно, Кир. Влечение есть, и мы оба его чувствуем. А вот видеть у Эскина в постах твои фото в одной пижаме – это неправильно, – тут же отозвался злопамятный Макс. – Зачем ты его к себе повела? Мне назло?
Упс. Пожалуй, к таким разговорам я точно еще не была готова…
– Сейчас не время и не место, – поелозив под начальником, попыталась выбраться на свободу.
Не вышло.
– Кир, – он подхватил мой подбородок, заставил смотреть на себя, – а когда время?
Я растерянно моргнула, не понимая суть вопроса. Он уточнил для растерянных секретарш:
– Давай сегодня? – Минаев явно решил ковать железо, пока горячо. – Мне правда нужно с тобой поговорить. Так как? Откроешь мне, если приеду?
– Куда придешь? – слегка опешила я, подозревая, каков будет ответ.
– К тебе домой, – подтвердил он мои опасения. – А что? Эскину можно, а мне нет? Или нужно ориентацию сменить, чтобы заслужить право быть приглашенным?
Подслушивал, значит! Охо-хо… С другой стороны – может быть, так и лучше? Скрываться от Макса я больше не собиралась и Эскиным прикрываться тоже. Устала.
– Что скажешь? – не унимался Макс.
– Скажу, что ориентацию можешь оставить.
– А в остальном?
– Я не знаю, что в остальном – во мне снова нарастала злость. – Ты, наверное, можешь прийти. Только так, чтобы мне потом твоя невеста и ее папочка не предъявляли по счетам.
Он нахмурился, промолчал.
– Отпусти, – попросила тихо.
На этот раз Макс слегка отодвинулся, дав возможность встать и привести в порядок одежду.
– Кир, не дуйся только, – поднимая рубашку, Макс скептически ее осмотрел и несколько раз встряхнул. Видимо, думал, что так она перестанет быть дико измятой. В итоге понял безнадежность затеи и пошел к гардеробу за свежей. – Я и правда хочу нормально поговорить. Только мне нужно четко понимать твою позицию.
– Ты ничего не говоришь про Марину, – упрямо напомнила я, поправляя юбку и собирая волосы в пучок. – Соврешь ей, что поехал на важный ужин? А сам ко мне?
– Ну при чем здесь это? Если ты волнуешься, что кто-то что-то узнает, обещаю, я все устрою.
Не то я хотела услышать…
– Ладно, мне пора.
– Я снова слышу обиду в твоем голосе, – Макс уже выглядел идеально, даже расческу где-то достал и волосы в порядок привел. – Что не так?
– Ты уходишь от ответа, – выпалила, не сумев промолчать. – Марину, значит, возьмешь в жены, а я буду иногда заходить к тебе в обед? Или сам по вечерам заезжать станешь? И кем я буду в этой истории?
Усмехнувшись, покачала головой.
– Не понимаю, – Минаев нахмурился. – Чего ты хочешь? Скажи прямо, как есть.
Дурака из себя строит? Ладно…
– Чего хочу? Простого женского счастья. Мужика, чтоб только мой. Регулярного секса. Иногда свиданий и внимания… Как все, Макс. Почему ты смотришь так удивлённо? Да, я одинокая и меня к тебе тоже тянет. Даже, может, сильнее, чем хотелось бы. И пока другого варианта нет, я могу пойти на такие отношения, уступить своим слабостям. Быть любовницей. Вот как сегодня, сейчас. Приходить к тебе, закрывать двери и заниматься быстрым сексом. А потом выходить, делая вид, что мы просто разговаривали.
– Ты передергиваешь, – поморщился Минаев. – Нам же было хорошо.
– Было. Но реальность такая странная штука, Максим… В ней обо мне станут судачить, я вновь стану темой для сплетен. Не ты, заметь. Потому что изменяющий мужик – это нормально в глазах общественности. А женщина, польстившаяся на чужого мужчину, имеет десятки имен, и все нецензурные. И потом, подобный формат отношений – это унизительно.
– Кир…
Он сделал шаг ко мне, а я выставила вперед руку, заставляя остановиться.
– Макс, ты спросил и получил ответ. Вот так я думаю про то, что между нами происходит. И я не сбегаю, чтоб ты знал, а просто иду в приемную работать. Только пойми: если на моем пути замаячит некто симпатичный и свободный, мы сразу попрощаемся.
– Ты себя слышишь?! – Макс сложил руки на груди. – Ну что за бред? Что значит “если кто-то замаячит”? Говоришь, что чувствуешь тоже, что и я, и тут же предполагаешь новую связь с неким субъектом.
– Так ведь и ты не один. Мариночка хоть и не стенка, двигать ее я не собираюсь.
Макс раздражённо мотнул головой:
– То есть, ты хочешь, чтобы я разорвал помолвку? Так?
Помедлив всего пару секунд, кивнула.
Сказать вслух такое язык не поворачивался. Всё-таки одно дело, когда секс с мужчиной нравится, а другое – заставить его уйти от невесты и потом понять, что ничего не получится. Гарантийного срока на наши отношения, увы, я дать не могла. Но с другой стороны – он тоже не мог. А спать с ним вот так – урывками, где попало, это даже не смешно. Грустно, скорее.
– Кир, – Макс всей пятерней взъерошил себе волосы, – слушай, это так просто не решается.
– Знаю. Я не первый год живу. Тебе хорошо, как есть, понимаю. Да и мне, в общем, неплохо, если все не закончится увольнением. Так я пойду?
Он не отвечал.
Чертов молчун. Ну сколько можно?!
– Макс… – на этот раз мне до боли хотелось услышать хоть что-то. Пусть скажет, что между нами не может быть ничего серьезного – и то легче, чем с головой в омут.
Ненавижу неизвестность.
– Я приеду вечером, – он посмотрел на меня, выдавил напряженную улыбку. – Тогда поговорим и решим, что и как. Сейчас работы море, нужно ехать в другой конец города. Кстати, как ты умудрилась очки забыть? Щуришься без конца…
– Это все солнце. Слепит, зараза…
– Ну да, конечно. Хочешь, дам свои запасные?
Пожала плечами. Но, подумав, исправилась:
– Отпусти меня пораньше? Вот прямо сейчас. Если что Эскин позвонит мне, и я все расскажу: где что лежит, как найти потерянное и все в этом роде. А с понедельника обещаю войти в строй с новыми силами.
Минаев выслушал, задумчиво потер лоб, отвернулся.
– С понедельника тебе в юридический, Кир, – сказал тихо. – Соколов взъелся не на шутку, так что лучше побыстрее устроить этот перевод.
– Даже так? Впрочем, действительно лучше.
В тот момент почувствовала, как сдохло несколько бабочек, совсем недавно порхавших в животе, умиляясь нашему незамутненному счастью. Бедняжки пали жертвами реалий, а мне пришлось стоять до конца.
– Ладно, вроде все выяснили, – я красноречиво посмотрела на выход, намекая, что вот-вот уйду. Внутри еще теплилась надежда на хороший конец для моей сказки. Только принц не спешил развеивать сомнения.
Читать бесплатно другие книги:
