Бизнес и/или любовь. Шесть историй трансформации лидеров: от эффективности к самореализации Лукина Ольга

— Как вы отреагировали на предложения Киры?

— Как-как — не стала с ней ничего обсуждать! — Она помолчала секунду и добавила с грустью: — Ну а дальше я стала для Киры личным врагом.

Вдруг по лицу Галины пробежала странная тень, черты едва заметно смягчились. Она оперлась на подлокотник и уронила голову на руку.

— Галина? Вам нехорошо?

Она вздохнула:

— Нет… Просто я иногда думаю… Я ведь действительно ее бросила. Можно сказать, подставила со всей этой кучей бумаг, в которых она ни черта не разбиралась. Вот доведись мне встретиться с Кирой, я бы ей объяснила, что я ей не враг. Понимаете? Мною двигала не личная неприязнь или что-то такое…

Ого! До последней минуты Кира была представлена мне как непримиримый Враг. Как человек, разговор с которым лишен смысла изначально. И вдруг в рассуждениях моей клиентки возник образ гипотетической встречи.

Значит, Галина в глубине своей души хотела разговора с Кирой? Значит, она таила в себе ощущение не стопроцентной своей правоты? Я не отпускала нить:

— Но почему вы тогда даже не попытались завершить отношения мирно?

Галина приподняла брови, повела плечами. Она не находила ответа.

— До сих пор вы основывались на некоем своем допущении о том, что Кира вообще не способна к диалогу. Но теперь вся картина несколько меняется: она ведь демонстрировала готовность к компромиссу, верно?

— Демонстрировала. Да… Может, стоило выслушать ее предложения. Но, понимаете, Олег…

— А при чем тут Олег?

Шантаж катастрофой

— Олег встал в дверном проеме и сказал: «Ты никуда не пойдешь! Ты больше не будешь там работать!»

Теперь я пришла в замешательство.

— Вы хотите сказать, что решили подчиниться решению своего мужа? Решению человека, который вечно прятался от жизни за вашей спиной? Вы ведь так говорили?

Галина заерзала на кресле, как уж на раскаленной сковороде. Щеки заполыхали. Но она не применила защиту нападением, как это проделывала раньше. Она прямо и проницательно посмотрела мне в глаза. Как будто еще раз проверила, смогу ли я ее понять. Я тоже смотрела на нее, давая понять: я готова.

— Понимаете, мне всегда нравился бизнес, нравилось двигаться, добиваться, я люблю действие. Но… я устала тащить семью. Устала от того, что… Что у меня такой мужчина.

Ее лицо болезненно искривилось, отражая какую-то острую, пронзающую муку. Она вздохнула и с большой неохотой, с большим усилием произнесла:

— Я вам не все рассказала… Не знаю почему. Олег должен был начать в Москве свое дело. Это был наш совместный план: я закрываю дела на Алтае, Олег организует дело в Москве. Этот мерзавец профукал все эти годы непонятно на что. Какие-то пустые разговоры, идиотские идеи, которые так ни во что и не вылились… Как в той пословице: «То теленок отвязался, то ребенок обосрался». Просто бросил все на самотек в надежде, что я приеду и, как всегда, со всем сама справлюсь.

— Что для вас значило заявление Олега: «Ты никуда не пойдешь!»?

— Нет, что вы, я в своем уме. Конечно, я не восприняла эти слова как требование. Мне никто ничего уже не может запретить, — сказала она тоном человека, который много уже чего в жизни повидал и пережил. — Я хотела показать ему, что прислушиваюсь. Хотела, чтобы он как мужчина взял наконец ответственность за свои слова, за наше будущее.

— Чего конкретно вы от него ждали тогда?

— Поймите, когда он говорил свое твердое «не пойдешь!», я думала, что он наконец начнет заботиться о семье, начнет самостоятельно заниматься бизнесом и зарабатывать деньги. Ведь он же видел, в каком я была состоянии!

Только через несколько секунд я обнаружила, что перестала дышать. Именно в этот момент я поняла ее самый главный и скрытый мотив переезда, который я смутно ощущала еще при самых первых наших встречах. Теперь все складывалось. Галина не просто отправила мужа в Москву строить семейный дом, она надеялась, что он выстроит свое успешное дело в Москве и встретит ее «победителем на белом коне»!

— Я, кажется, начинаю понимать вас, Галина. Вы надеялись, что критическая ситуация вынудит Олега повзрослеть, бросить компьютерные игры… и стать тем, кем вы давно его хотели видеть.

Она усмехнулась с горечью — с едкой, черной горечью.

— Я надеялась. А этот сукин сын так и не изменился, — вздохнула Галина. — Пытался пожалеть меня, позаботиться. Говорил: «Галюша, перестань так много работать! Побереги себя!» А меня аж тошнило! На самом деле все ждал, когда же я окрепну и сама займусь делами, а он снова мне будет типа помогать. Не мужик, а баба!

— А почему вы решили, что он должен был стать успешным бизнесменом?

Вопрос пока остался без ответа. История приобрела объем. Бегство от босса-эксплуататора — это была официальная версия. Настоящая же причина увольнения была — создать повод к мобилизации Олега.

Моя клиентка умышленно оборвала все пути к отступлению. Она не пыталась урегулировать конфликт с Кирой, отвергла компромиссы и с треском хлопнула дверью потому, что хотела уволиться наверняка. Посылом же к этому варварскому по отношению к себе поступку был кризис женщины, кризис любви. Конфликт с Кирой стал логичным продолжением конфликта с мужем, созревшим гораздо раньше.

Я не раз сталкивалась в своей практике с неискоренимой детской верой людей в то, что их партнер изменится под действием критических обстоятельств. Тот, на кого не действовали слезы, просьбы, уговоры, мольбы родных и близких в обычной жизни, должен был «по идее» проявить себя под давлением реальной опасности, в кризисной ситуации. Именно такая вера зачастую толкает людей на абсурдные, рискованные поступки. Ярчайшие случаи подобного рода — это, например, демонстративная попытка самоубийства при неразделенной любви, рождение ребенка или роман на стороне для удержания любимого и т. д. Тот, кто не смог добиться понимания или любви уговорами, рассчитывает добиться этого, вызвав жалость или пробудив чувство долга. Какое же горькое разочарование ждет впереди!

Истинная любовь между двумя людьми — это результат долгого пути к пониманию и принятию друг друга. Ее невозможно высечь из кого-то путем манипуляций и шантажа.

Выйти замуж за его родителей

— Почему вы вышли замуж за Олега?

— Сама толком не понимаю. — Галина призадумалась. — Да… в общем-то… Мы познакомились, когда мне было всего семнадцать, а ему двадцать два. Он только вернулся из армии. Красавец такой, взрослый мужчина с большими бицепсами. Учился на фармфаке в медицинском, куда я как раз хотела поступать. Ну я и влюбилась без памяти. Он — аналогично.

Галина замолчала, она не смутилась, а именно окончила речь, полагая ответ исчерпывающим.

— Короткая история, — улыбнулась я. — Долго ли вы встречались?

— Нет. Олег почти сразу познакомил меня с родителями. Знаете… Ох! Это словами не передать! — Ее глаза как-то сразу зажглись, она выпрямилась в кресле и продолжила, активно жестикулируя: — У них был дом… потрясающий! Родители — потомственные учителя. Отец Олега, царство ему небесное, был не просто директором спецшколы. Он педагог был талантливый. Гений! Он частные уроки по физике давал. Уроки Евгения Львовича — стопроцентная гарантия поступления в лучшие вузы, все знали. Весь город его уважал! Мать — учитель литературы этой же школы. Это люди такого масштаба… ну, по всей России таких — пальцев хватит на руках. Про остальное я уж не говорю…

Она зажмурилась. То ли от щемящей ностальгии, то ли от наслаждения воспоминаниями.

— Пожалуйста, продолжайте. Про «остальное» тоже очень важно.

— Эх… вы бы видели: квартира у них — такая шикарная, красивая, уютная была. Библиотека — от пола до потолка. И стремянка специальная, к библиотеке! Книгами в этом доме пользовались, а не хранили их в серванте, как сервиз. И сервиз они тоже под стеклом не держали, а ставили на стол. Суп — в супнице. Чашки — на блюдцах. В вазах — фрукты. Мария Ильинична всегда вкусно готовила и любила, когда вся семья собирались за столом. Друзья любили к ним приходить. Все были очень интересные люди. А какие за обедом разговоры были… Знаете, мне уж скоро пятьдесят, а я все вспоминаю и жалею: надо было записывать каждое слово тогда. Господи, это так сильно отличалось от моего убогого дома, где всегда было тихо и мрачно, как в могиле!

— Галина, Олег был похож на своих родителей? Что еще, кроме внешности, привлекло вас к нему? — аккуратно попыталась я вернуть ее к теме Олега.

— Он был воспитанный такой и умный. Увлекался микробиологией и подавал надежды. Я была уверена, что он будет успешным ученым. Мы поженились, как только мне исполнилось восемнадцать. Я не хотела жить с матерью и отчимом, а родители мужа сразу приняли меня как дочку. Не отпустили жить отдельно. Помогали мне подготовиться к мединституту. Заботились. Так что… Родители Олега — просто ангелы.

Галина незаметно для себя снова переключилась на воспоминания о родителях. Рассказывала, как переехала в их дом и наслаждалась его красотой и уютом; как первое время объедалась фруктами, которых почти и не видела в детстве; о том, как все радовались ее беременности. Как устроили в роддом к лучшим врачам, как встречали родившуюся внучку, как купили ребенку дорогую кроватку и роскошные детские одежки.

Я больше не останавливала ее. Она выражала свои чувства, а я просто их разделяла с ней. Я поняла, что родители Олега стали очень значимыми людьми в ее жизни. Галина выходила замуж по большой любви, но, наверное, прежде всего любви к родителям Олега. Я ни в коем случае не осуждала ее. Я поняла ее мотив. У этой девочки была хроническая нужда в опеке и тепле. Нужда такой непреодолимой силы! Видимо, этой силы хватило на то, чтобы закрыть глаза на очевидные недостатки своего будущего мужа и увидеть в нем того, кем он никогда не был.

Мужчина и женщина

— Галина, расскажите пожалуйста все-таки о вашей паре. Как вы жили с Олегом?

Она пожала плечами:

— Спокойно, тихо. Я работала в аптеке, поступила на вечерний фармфак. Олег помогал мне. Сам он после окончания института пошел в аспирантуру, писал диссертацию и работал в научной лаборатории. Он не любил шумные компании, но меня никогда не ограничивал. А я любила в студенчестве потусить. Он, бывало, сидит, читает свои книжки, а когда я позвоню — всегда выйдет, встретит.

— А на что вы жили?

— Поначалу что-то Олег зарабатывал, он переводы для научных журналов дополнительно делал… Пока не началась перестройка и его наука на хрен никому не стала нужна. Ну и, конечно, во всем помогали его родители. И жилье, и питание, и лекарства, врачи, быт — все было организовано. А потом уж… На четвертом курсе института я уже стала заведующей аптекой. Деньги появились. А дальше мы начали создавать свой бизнес.

— Кто был инициатором бизнеса?

— Я конечно! Олег после развала науки весь растерялся. Он страшно переживал и все ждал, когда «общество образумится» и ценность медицинских исследований вернется. Как дитя наивное!

— Если он так был предан науке, почему не уехал за рубеж?

— У него были такие мысли. Но потом мы посовещались в семье. У меня уже бизнес здесь начал складываться перспективный. Полинка крошечная. Родители, которых он не хотел здесь одних бросать. Ну, в общем…

— Олег сделал выбор в пользу интересов членов семьи?

— Получается так.

— Галина, а вы развивали бизнес как собственный или как семейный?

— Никогда об этом не задумывалась, — удивилась Галина.

Она помолчала, погрузившись куда-то в свои воспоминания. Потом продолжила:

— Ну, Олег не сразу вышел из заморозки. Но потом он увидел, что мне очень нужна помощь, я разрываюсь. И он подключился.

— А как были поделены ваши функции?

— Олег стал заниматься понемногу поставками, документами, юридической стороной. Он же такой осторожный, не рискнет лишний раз. Не дай бог чего незаконное сделать! Ну и естественно, когда мы открывали собственное производство, он много доставал всякой информации, занимался сертификацией. Я ненавижу эту бумажную волокиту. Фу! А он может дотошно во всем этом разбираться. Мое, естественно, это — переговоры, связи, продажи, коллектив… В общем, я локомотив, — с нескрываемой горечью сказала Галина.

— А вам бы, наверное, хотелось, чтобы эту функцию взял на себя ваш муж? Я правильно вас почувствовала?

Галина глубоко вздохнула и выдохнула с шумом.

— Знаете, Ольга Александровна, ведь я обычная женщина! И мне, как и всем, хотелось иметь рядом сильное плечо. У меня такие же желания, как и у всех. Думаете, я мечтала стать главнокомандующим? Нет, я такая же женщина, как и вы. Но рядом с Олегом можно полагаться только на себя. Такие мужчины не помогают, а только мешают. Тянут твою жизненную энергию. С ними как с малыми детьми: одним глазом контролируешь мир, другим глазом — смотришь, чтоб твой собственный муж не наступил на развязавшийся шнурок. Вечно тревожится, не может ни с кем настоять на своем… Самой-то сил порой не хватает, а тут еще его все время нужно вдохновлять и направлять. Да еще делать аккуратно, а то обижается. — На лице Галины появилась гримаса.

В ее голосе послышались уже хорошо знакомые мне железные ноты агрессии. Ее щеки разрумянились.

— Знаете, я так устала от того, что мой муж — слабак!

Мне стало как-то не по себе. Даже подступила легкая тошнота. Галина прямо лопалась от ощущения своего превосходства и в упор не замечала достоинств своего мужа. Прямо самка богомола, которая заживо сжирала своего самца после акта оплодотворения.

— Галина, вот уже в который раз вы жестко обесцениваете своего мужа, унижаете. Давайте наконец разберемся — за что? Вы преследуете его за то, что он не такой ответственный, не такой амбициозный, не такой смелый, как вы сама? Послушайте, но не все люди рождаются лидерами! Олега природа одарила другими сильными свойствами. Вы говорили, что он был талантливым ученым.

— В том-то и дело, что был. А что осталось? Ни диссертации, ни карьеры…

— Это совершенно другой вопрос. По своим внутренним причинам он не реализовал свои возможности. У нас у всех есть свои внутренние ограничения, которые мешают реализовать свой потенциал. Это его беда, что он слишком сильно всегда был ориентирован на интересы членов своей семьи в ущерб себе. Но это совсем не повод его унижать.

— Вы его защищаете? — Галина недоверчиво прищурилась, будто заподозрив меня в чем-то недобром.

— Нет. Я защищаю вас от вас же самой. Вы пилите сук, на котором сидите. Вы нуждаетесь в нем больше, чем вы думаете.

— Что вы имеете в виду?

— Вы мощная, как ядерный реактор. Если ваша сила разумная и направлена на созидание — вы достигаете очень больших и красивых результатов. Но если она выплескивается бессознательно, приправленная ненавистью, — это серьезная разрушительная сила. Как взрыв на ядерной электростанции.

— Прикольно, но мне что-то подобное когда-то давно сказал наш институтский друг.

Она как будто закокетничала то ли со мной, то ли со своим другом, всплывшим в ее воспоминаниях. Начала расправлять складки на платье, потом платочек на шее.

— Вы разрушаете своего мужа, чувствуя его привязанность. Год за годом вы заставляете его поверить в собственную ничтожность. Вы, видно, не замечаете, как искажаете реальность и не осознаете достоинств Олега. Вы испытываете большую благодарность к его родителям, но вы отказываетесь увидеть даже малейший вклад Олега в ваш успех в бизнесе… вообще в вашу жизнь. Вы сделали из него ничто.

— Вы считаете, что я без него не построила бы прибыльный бизнес?

— Я не знаю. Но он согревал вас и заботился многие годы. Несмотря на всю жесткость, а иногда и грубость вашего характера он оставался вам верен.

— С этим не спорю. Но висел на моей шее.

— Разве он не работал вместе с вами?

— Пока был бизнес, работал. А приехал в Москву и играет в компьютерные игры.

— Он не смог вам сказать «нет» и не смог делать то, что не может! Как вы не понимаете… Представляете себя цирковым воздушным акробатом?

Галина слегка улыбнулась. Она не злилась на меня.

— Я не знаю всех деталей вашей с ним жизни, вполне могу допустить, что вы делали за него что-то, что он мог бы сделать сам. Вы же знаете, что вам свойственно «спасать». Но он также и поддерживал вас с ранней юности во всех ваших начинаниях, заботился о вас и вашей дочке. Знаете, есть разные психотипы мужчин. Ваш муж явно не лидер и не боец. Но у него сильный дар опекать и согревать. А ведь это именно то, что вам было более всего нужно. Все остальное вы могли сделать в жизни сама!

Удивительно, но она не боролась со мной! Она просто не могла поверить тому, что я ей открывала. Это взрывало ее мозг.

— Но ведь это ненормально, когда деньги в семью приходят через женщину! — воскликнула она. — Это унизительно!

— Кто вам об этом сказал? Какая разница, через кого приходят деньги? Главное — как этот человек относится к вам! Исходя из своих особенностей и своих ограничений, он старался дать вам лучшее, что у него есть. А вы хоть раз спросили у него, что нужно ему от вас как от любимой женщины, как от его жены? Или только с аппетитом потребляли то, что он щедро вам давал, и нападали, когда он не мог быть тем, кем вы его хотели сделать?

Лицо Галины вытянулось. Она выглядела совершенно ошарашенной.

Правда была в том, что Олег имел право жить так, как считал нужным. Но его проблемой было полное неумение себя отстаивать, особенно с близкими и любимыми людьми. При всех преимуществах его воспитания это был явный дефект.

А у Галины, в свою очередь, всегда был выбор, жить с ним или нет. Но я чувствовала, что она не готова была его потерять.

Амазонка в плохом мире

Примеряя один к другому, я пыталась сложить уже собранные мною пазлы портрета Галины.

Старалась понять, как прорастают друг в друга «хроническая боль одиночества», неукротимая гордыня, растоптанное достоинство, жажда действий и достижений, любовь к власти, душевная щедрость, решительная деструктивность и… тоска о сильном мужчине.

Просто дьявольский коктейль! Противоречащее аксиомам пересечение параллельных прямых. Даже не пересечение, а целый узел.

Для терапевта случайных сплетений быть здесь не могло. Любая грань характера Галины была логичным продолжением какой-то другой ее грани.

Ребенок — титан, урожденный лидер, с цепким, мощным и быстрым умом.

Мы посвятили ее детству не одну встречу. Но увы, как ни горько это констатировать, не нашли ни одного воспоминания о человеческом тепле, о нежности, о контакте — ни о тактильном контакте, ни о душевном.

Будучи проигнорированной взрослыми, фактически брошенной, эта девочка выросла в человека авторитарного и очень жесткого, в первую очередь по отношению к себе.

Галина не знала, что может позволить себе передышку. Просто не знала, что она может быть должной и не быть; трудиться и не трудиться; принимать решения и не принимать решений.

Она не знала самого вкуса передышки, не была им искушена. Потому не знала никакого иного отношения к себе, кроме как требовательного и карательного. Неудивительно, что это отношение она распространяла и на окружающих.

Галина требовала от себя. Требовала от других. Сама лично она до какого-то момента соответствовала собственным требованиям. А вот другие! Другие — как правило, нет.

Это рождало сразу два принципа контакта Галины с внешним реальным миром.

Во-первых, Галина всегда могла питать свою гордыню: именно на блеклом фоне других можно было почувствовать собственную значимость.

Во-вторых, другие люди были причиной конфликта Галины с внешним миром: этот мир обижал Галину, он был по отношению к ней несправедлив — избалованный, ленивый, аморфный, вечно голодный и вечно нуждающийся в ее опеке.

Мир не отвечал Галине взаимностью: она спасала мир, а мир никогда не спасал ее в ответ.

Получается, она была лучше, чем мир. Галина могла чувствовать себя героем в этом несовершенном и несправедливом мире.

То есть мир-то был плох, но без такого «плохого» мира совершенно невозможно было почувствовать себя крутой.

Галина ходила по кругу. Она просто воспроизводила один и тот же контекст. Герои и декорации менялись. Сценарий пьесы и главная героиня — нет.

Драма Амазонки

Итак, главная героиня снова сидела напротив меня.

— Ольга Александровна, а вы крутая! Не зря я выбрала вас, — начала вдруг нашу встречу Галина.

— Спасибо, Галина! От вас услышать такие слова — дорогого стоит! — улыбнулась я. — Но почему именно сегодня вам захотелось мне об этом сказать?

— Здорово вы меня в прошлый раз тряханули про Олега. — Она немного помолчала и добавила: — Вы мыслите как-то свободно, без стереотипов. Мне это нравится.

— О’кей! Я тоже сильная, но я не сжираю своего мужа, — пошутила я.

— Ну, повезло мужику! — подхватила юмор Галина. — Я раньше думала, что вы такая умная и самодовольная сука. Ой! — осеклась Галина. И виновато посмотрела на меня. — Извините!

— Все в порядке.

— А теперь я знаю, что вы сильный, но очень добрый человек. Я ведь долго искала ответ на свой вопрос про взаимоотношения мужчин и женщин. Кучу книг перечитала.

И все какая-то хрень попадалась типа: «Женщины-лидеры притягивают к себе мужчин гораздо более слабых и конформных, нуждающихся в руководстве». Вот я и думала, что быть такой сильной и эффективной, наверное, здорово для успеха в делах. Но при этом получалось, что мною мог заинтересоваться только слабый мужчина, которого я должна буду на себе всю жизнь тащить. Меня это не возбуждало! Я была не согласна. А дальше тупик.

— Я понимаю вас, Галина! Я понимаю ваш протест. Среди психологических книжек, увы, очень много поверхностных. Авторы часто сами не могут выйти за пределы собственного сценария и уверенно преподносят отрывки из него как психологическую норму. Только изредка мне попадается глубокая и искренняя литература.

Галина смотрела на меня с пониманием. В ее глазах светились радость и благодарность.

— Получается, Олег — не слабак. Как вы сказали, его жизненная энергия просто отличается от моей. И его талант в заботе. Еще в науке. Но не в бизнесе. Так?

— Вы меня абсолютно верно поняли! — Я невольно улыбнулась.

— Я видела, что Олег обо мне заботится. Нежный со мной, преданный. Но… у меня были и другие мужчины, но ни для кого из них я не была важной. Так, только потрахаться или самоутвердиться, — с грустью констатировала Галина. — Но я не могу понять одного — почему я не чувствовала себя счастливой с Олегом?

— Галина, дорогая моя, вы наглухо были закованы в свою сценарную роль «Амазонки с мечом». Проблема вовсе не в том, что энергия сильных женщин привлекательна и сексуальна только для слабых и ведомых мужчин. Природа притяжения в данном случае — невротичная. Женщинам, от природы мощным, но спасающим и преследующим, нужны инертные мужчины — Жертвы. Потому что жизненные навыки Амазонок предполагают спасение своего мужчины, доминирование над ним, принятие на себя основного массива ответственности и т. п. Ровно как и наоборот: мужчины, привыкшие в своем сценарии быть пассивными, инертными, робкими, обладают жизненными навыками приспособиться к Амазонке. Что тогда может чувствовать Амазонка? Превосходство. Она будет метаться от жалости к ненависти. Пока не доведет себя от отчаяния.

— Так и есть.

— Вы с Олегом в своей совместной жизни играли дополняющие сценарные роли. Но на самом деле вы могли бы друг друга сильно личностно продвинуть.

— Это как?

— Вы, например, могли бы помочь ему стать смелее, более открыто выражать себя. А он бы мог помочь вам стать нежнее. Господь ведь не просто так соединяет мужчину и женщину.

— Вы хотите сказать, что, если мы выйдем из своих ролей, я смогу почувствовать себя счастливой?

Я просто кивнула. Галина поражала меня. Как цепко она ухватывала мои мысли!

— А вы знаете сильных женщин, счастливых в любви?

— Счастье в любви — вещь очень интимная. Его измерить невозможно. Мы можем только что-то подсмотреть снаружи. Можем увидеть, как мужчина и женщина принимают друг друга, раскрывают лучшее друг в друге, усиливают друг друга. Такие отношения имеют свою динамику, и на разных этапах жизни это происходит по-разному. Важно качество человеческих взаимоотношений. Устойчивый успех зиждется на этой платформе. Успех, который приносит удовлетворение. Посмотрите на историю жизни Коко Шанель. Или великой Анны Павловой. Или Маргарет Тэтчер. Несколько лет назад у меня в практике была очень яркая и интересная клиентка. Они с мужем оба были профессиональными музыкантами. Он был ее старше на несколько лет. Пока она училась — он преподавал и подрабатывал по ночам в ресторанах в джаз-банде. Она была явным лидером по своей природе. И после консерватории создала успешный торговый бизнес. Ее муж заботился о ней, о детях, о доме, а в свободное время играл на саксофоне у себя в комнате. Вечерами приезжал встречать свою жену. Потом дети выросли, они продали этот бизнес и уехали путешествовать. Я до сих пор помню эту красивую пару. Я помню, как они попрощались со мной и вышли из моего кабинета, держась за руки.

Адская воронка

Цель нашего контракта была достигнута. Причины депрессии были обнажены. Конфликт с Кирой, трудности с дочерью, отсутствие достойной деятельности и уход от мужа — все это было не роком, не невезением, не отдельными независимыми проблемными точками, но развязкой драматической пьесы, поставленной по ее собственному неосознанному жизненному плану.

Эта пьеса чуть не стала трагической для главной героини, и причиной тому была не просто неудовлетворенная потребность, а жажда близости и любви.

Месяц за месяцем мы пробивались к пониманию того, что произошло и почему. Наконец Галина приняла правду о себе.

Я чувствовала, как у нее рождаются здоровые желания. Она искренне хотела освободиться от своего прошлого, наладить контакт с дочкой и заново научиться быть женщиной.

Она тосковала по своему делу. Появились первые мысли о том, чтобы приобрести цех по производству пищевых добавок в Подмосковье. Тема кишечных бактерий с иммуномодулирующим эффектом была явно актуальной. Олег принялся за ее изучение.

Но сценарий был пока еще силен. Причины депрессии были обнажены, но еще не устранены.

Осознание — это только 30 % успеха. Дальше нужны серьезная практика, обучение себя жить по-новому. Старые привычки то и дело давали о себе знать.

Цель нашего второго контракта Галина сформулировала сама.

— Вы знаете, на днях мне снова приснился кошмар. Не помню ничего, только огромную черную спираль, которая закручивается вниз. Это было похоже на адскую воронку, которая меня затягивает. Я проснулась от своего крика. Я поняла, что так выглядит мой сценарий.

— Я понимаю. Помните, с чего мы с вами начинали? Свое состояние вы охарактеризовали как тупик. Дно колодца. Безнадежность и нежелание жить. Это была предпоследняя точка. Следующая точка была — смерть.

— Да, именно так. Но с этим можно что-то сделать?

— Конечно. Воронка имеет над вами силу до тех пор, пока вами движут не разум, а подавленные эмоции и детские решения о жизни. Почти всю жизнь вы не шли вперед, а бежали с ускорением по виткам своей спирали, диаметр которой все сокращался. И в конце концов вы оказались в самой нижней точке: в «нелюбимой квартире», в чужом городе, без своего дела, без семьи, без любви. И без надежды.

— Я не хочу больше бегать по этим кругам ада. Я хочу выплюнуть из себя этот сценарий, как застрявшую кость! Я хочу выйти из этого чертового механизма!

Так была сформулирована цель нашего следующего этапа терапии.

Я не знала, сколько времени Галина будет идти до своей цели и когда случится ее катарсис. Выход из сценария — это иногда путь длиною в жизнь. Но я чувствовала, я знала, что эта женщина не отступит. Я верила в нее.

Эпилог

Телефонный звонок раздался около девяти вечера. Галина почувствовала, как что-то екнуло в ее сердце. Своей звериной интуицией она почувствовала беду.

— Мам, у бабушки плохо с сердцем. Мы с папой вызвали скорую. — Голос у Полины был очень встревоженный.

— Давно ей стало плохо?

— После обеда она пожаловалась на слабость и тяжесть в сердце. Приняла свои сердечные таблетки. Ей вроде стало получше. Она подремала. А вечером боль стала усиливаться.

— Почему сразу не вызвали скорую? — грозно пошла в атаку Галина.

Но в следующий момент сама же себя осекла, услышав дрожащий голос дочери.

— Бабушка просила не беспокоиться. Говорила, что все нормально, сейчас таблетки сработают и все успокоится…

— Да, бабушка у нас в своем репертуаре. Главное — только никого не побеспокоить, — с долей сарказма пробурчала Галина.

Теперь ее гнев пошел на свекровь. Она глубоко вдохнула и постаралась унять свою агрессию.

— Полина, не паникуй. Скорая сейчас приедет. Я к вам прямо сейчас еду, — попыталась она немного успокоить дочку.

В следующий момент Галина стремительно накинула на себя плащ, схватила сумку с документами и ключи от машины.

«Черт, я же выпила вина!» — вспомнила она и почувствовала, как снова внутри поднимается волна раздражения. Только теперь уже на себя. «Не надо было пить!» — как будто услышала она внутри себя отвратительный скрипучий голос.

Внутренний цензор, ее негативный родитель застал ее врасплох и попытался наказать, размазать за «ошибку», за то, что она не предусмотрела все. Но Галина вспомнила слова своего терапевта — «не давай себя в обиду». «Не хочу больше никого обвинять!» — утвердилась она в своем новом решении.

Теперь она не на шутку разозлилась на своего внутреннего цензора. Она прямо увидела напряженное и злое лицо отца. Содрогнулась. А потом с огромным удовольствием внутренне послала его ко всем чертям сразу. Стало легче. Она собралась с мыслями, успокоила себя. В следующее мгновение решение было найдено. Она вызвала «Яндекс. Такси» и побежала на улицу.

Дорога показалась ей вечностью. «Чертова Рублевка! Опять какой-то “пупырь” едет, а все остальные должны стоять как бараны!» Всю дорогу она в нетерпении ерзала на сиденье и ругалась. Похоже, ей было легче ругаться, чем прикоснуться к своим настоящим чувствам. К страху.

Во дворе стояли два реанимобиля. Галина влетела в дом. В комнате Марии Ильиничны пронзительно ярко горел свет, толпились медики. Кто-то держал ее безжизненную кисть, готовя очередную инъекцию.

Старушка услышала голос Галины и приоткрыла глаза.

— Детка, как хорошо, что ты приехала… Ну вот, вы все рядом.

Она когда будто ждала этого момента, чтобы умереть. Тихо и светло.

Дальше все было как в тумане. Какие-то люди, какие-то документы, организация похорон. Наконец все затихло.

Галина вышла на веранду, поежилась и вдруг, словно по какому-то наитию, села на дощатый пол и забилась в самый дальний угол. Только в этот момент ее наконец настигли чувства. Она ощутила себя совсем маленькой девочкой в опустевшем и жестоком мире. Ее пронзили одиночество и ужас брошенного ребенка. Ужас, потому что ушло тепло, ушла любовь. Она никому больше не нужна. Конец.

Она сидела и безутешно плакала, иногда тихонько подвывая. В этот момент все смешалось. Она оплакивала человека, которого любила, свою невыплаканную детскую боль, а может, она оплакивала всю свою не очень счастливую жизнь. Раза два к ней подходил Олег. Он так и не решился ничего сказать, просто укрыл ее пледом и тихонько погладил по голове. Два боксера верно лежали все это время подле Галины. Они то и дело с грустью и тревогой поглядывали на свою всхлипывающую хозяйку.

Светало. Полина с заплаканным лицом выглянула на веранду и с удивлением увидела свернувшуюся клубочком и плачущую мать. Ей стало ее жалко. Она тихонько подошла к ней и встала рядом. Галина продолжала безутешно плакать.

— Боже мой, моя жизнь пролетела бесполезно! Никто меня не может выносить, кроме моего психотерапевта да собак. Никому я больше не нужна, — словно маленький ребенок, бормотала Галина.

— Мам, не плачь. Зачем ты так говоришь? Ты папе нужна и… мне. Пойдем домой. Папа сварил кофе и сделал тосты.

Галина встрепенулась и, не веря своим ушам, настороженно глянула на дочь. В серых глазах этой хрупкой девочки было столько сочувствия и теплоты! Внезапно Галину пробило жгучее чувство вины. Она никогда раньше не заглядывала в глаза своей дочки, которая так нуждалась в ней, в ее близости. Все происходило очень быстро, как в мультфильме. После вины пришла сильная боль. Она физически чувствовала ее за грудиной. Ей стало трудно дышать. Галина больше не могла себя сдерживать. Это было выше ее сил.

— Детка, моя детка, прости меня, пожалуйста! — стон вырвался откуда-то из самой глубины ее души. — Ты мой единственный, любимый и родной человечек. Прости меня, что я никогда не могла быть тебе нормальной мамой, — шептала Галина и гладила дочку по рукам.

— Мам, и ты меня прости, — робко сказала Полина. Инстинктивно она встала на коленки рядом и заплакала, всем телом прижавшись к матери.

В этот момент что-то произошло. Галина почти физически ощутила, как внутренняя пружина, державшая ее в напряжении, лопнула. Еще десять минут назад ей казалось, что жизнь больше не имеет смысла. А сейчас она обнимала своего ребенка и чувствовала, как ее душу стремительно заполняют нежность и любовь. Она услышала запах свежего, ароматного кофе. Она захотела есть. Она захотела жить.

Скандал в Сингапуре

Не храни ключи от настроения у других. И тогда минуты радости у тебя никто не украдет.

Восточная мудрость

Она мне изменяет

В те выходные я находилась в гостях у друзей, на краю деревни. Набросив куртку, я стояла на крыльце рубленого дома и просто дышала. Конец ноября. Поздняя осень. Утро было уже по-настоящему холодным. На сухой траве и опавших листьях лежал иней. Я наслаждалась покоем, тишиной, безмолвием природы.

Мне не хотелось уходить обратно в дом — я ощущала потребность еще постоять, побыть одной, удержать момент, запомнить чувство, которое передавала замирающая перед зимой природа. Раздался звонок. Я нехотя глянула на часы: ровно одиннадцать. Высветился незнакомый мне номер. Странным образом это мгновенно отозвалось уверенностью: кто-то звонит со своей проблемой. Но я определенно хотела остановить эти мгновения — напитаться тишиной, осенью, запахом холодной земли. Говорить не хотелось. Я решила перенести звонок на послеобеденное время.

Для того чтобы проявлять участие к чужому отчаянию, необходимо сначала аккумулировать энергию в самой себе. Я написала короткое СМС, сообщила, что буду на связи после 16.00.

Когда я села в машину, часы показывали 16.05. Телефон зазвонил. Тот же незнакомый номер. Я ответила. Голос звонившего мужчины звучал взволнованно. Глубокий баритон. Судя по всему, со мной говорил человек зрелого возраста. Он просил найти для него время. Сказал, что подойдет любой день, любой вечер, как только у меня появится возможность.

— Я смогу с вами встретиться через три недели, — сказала я, заглянув в записную книжку, и добавила, что если ситуация экстренная, то могу порекомендовать кого-то из коллег.

— Нет, я готов подождать.

Чувствовалось, что, несмотря на волнение, мой собеседник отлично владел собой.

— Моя проблема возникла не вчера, тяжело мне уже давно… Поэтому я подожду столько, сколько нужно. Все-таки пойду к вам.

Подобрав оптимальное время, мы договорились о встрече.

— Кирилл, — коротко представился мой новый клиент.

Свежий, поджарый, физически крепкий, отлично сложенный; похоже, он следил за телом. Элегантный, сдержанный деловой костюм, рубашка, галстук — ничего вызывающего. Лаконичная стрижка — седой ежик. По первому впечатлению, это был уверенный и сильный человек. Узнав о том, что Кириллу шестьдесят четыре года, я удивилась.

Он искренне поблагодарил за то, что я нашла время его принять. Оценил комфортность и стиль моего кабинета, порадовался знакомым книгам на полках. Он будто оттягивал момент начала серьезного разговора, немного смущался контекста и нервничал. Я заметила это и первая предложила перейти к делу.

— Кирилл, что произошло? — аккуратно, но прямо спросила я.

После нескольких минут заминки, получив от меня гарантии конфиденциальности, Кирилл выдохнул:

Страницы: «« ... 678910111213 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

В новом переводе – первый роман эпопеи «Хроники хищных городов». Действие этой фантастической саги п...
Отражение Света и Тьмы приходит в этот мир лишь раз в сто лет, воплощаясь в человеческом теле. И ник...
Тема еврейской эмиграции прежде уже становилась объектом внимания. Однако до сих пор не было опублик...
Задумывались ли вы, откуда ваш мозг знает, где вы находитесь? Почему ваши воспоминания связаны с мес...
Два «Философских парохода» доставили в Германию более 160 человек – профессоров, преподавателей, вра...
Системное мышление помогает бороться со сложностью в инженерных, менеджерских, предпринимательских и...