Кости Келлерман Джонатан

— Почему вы не подали встречный иск? — спросил я.

Валленбург моргнула.

— Трэвис не был в этом заинтересован. Он не мстителен.

— Учитывая, что в первом случае имел дело произвол, вы выступаете в той истории как героиня. Но это не имеет отношения к нынешней ситуации, — произнес Майло.

— Героиня? Не льстите мне, лейтенант. Я всего лишь исполнила основной долг юриста.

— Так же, как вы делаете это сейчас.

— Я ничего не обязана объяснять вам.

— Жизнь Трэвиса от освобождения до найма к Вандерам — полный ноль, — заметил я. — Когда он вышел из тюрьмы, вы хотели помочь ему заново интегрироваться в общество, но он скрылся от вас. Стал бездомным. С молодым инвалидом на улице могло случиться что угодно. Почему вы считаете, будто он остался тем же самым человеком, которого вы спасли?

Валленбург отложила ручку и взяла в руки промокательный ролик.

— Речь о девятнадцати годах без работы, жилья и документов, — напомнил Майло. — Подобная скрытность подразумевает, что ему есть, что скрывать.

— Это не подразумевает ничего подобного.

— Что тогда?

Дебора провела по ролику длинным серебристым ногтем.

— Вы и понятия не имеете, — ответила она.

— Думаю, имеем, — возразил я. — Он был травмирован, одинок и настолько отчаялся, что не захотел принять вашу помощь в реабилитации.

Ответа не было.

— Какую часть картины мы упускаем, мисс Валленбург?

Юридическая сталь в ее глазах уступила место чему-то человеческому. Миг — и они вновь сделались твердыми, словно нефритовые диски.

— Что случилось с ним за эти годы в бегах? — спросил я.

Зазвонил телефон. Она взяла трубку и произнесла:

— Да, слушаю. Здравствуй, Морт, что случилось?.. А, это… Я отослала его вчера, ты должен получить его с минуты на минуту. Вот как? Абсолютно. Нет, просто воспринимай это спокойнее.

С демонстративно небрежным видом она откинулась на спинку кресла, произнесла в телефон несколько дежурных фраз, выслушала ответ, и наконец посмотрела на нас. Выразила удивление по поводу того, что мы все еще здесь, и продолжила разговор.

Высокая белокурая ассистентка почти в таком же, как у Валленбург, костюме и в туфлях на убийственно острых шпильках вошла в кабинет.

— Джентльмены, звонили из гаража. Ваша машина готова.

* * *

— Ничего не могу поделать, Майло, — развел руками Джон Нгуен.

— Даже если она укрывает беглеца?

— Она признала, что укрывает его?

— Она утверждает, что нет.

— У вас есть свидетельства обратного?

— Абсолютно очевидно, что Хак связывался с ней. Я уверен, что она в курсе, где он затаился.

— Ты по-прежнему ставишь меня в такое положение, — вздохнул Нгуен.

— В какое положение?

— Необходимость быть мистером Ледяная Ванна. То, что у тебя есть, Майло, не значит ничего, и ты достаточно опытен, чтобы это понимать.

Мы сидели в кафе на Шестой улице, чуть западнее Центра. Нгуен уничтожал жаркое из мяса и морепродуктов, мы с Ридом ограничились газировкой. Майло сделал заказ, но у него не было аппетита, а это означало, что близится конец света.

— Во имя всего святого, Джон, ты знаешь, насколько высокопрофильным может оказаться это дело?

— Видел напоминания об этом. И еще слышал, будто твой начальник тормозит процесс.

— Ну а теперь мое начальство хочет все ускорить. Я сказал Валленбург, что считаю, будто она намеренно морочит нам головы, и она не стала спорить.

— На ее месте я сделал бы так же, Майло.

— Джон, у нас на свободе шляется серийный сексуальный маньяк, и она может помочь нам найти его.

— Возможно.

— В истории Хака она выступает как героиня-спасительница, и я уверен, что он обратился к ней после того, как скрылся. Даже без точного знания о ее местонахождении у нее наверняка есть обоснованные догадки.

— Докажи, что она укрывает его, и я попробую найти способ обернуть дело в твою пользу.

— Наблюдение за ней могло бы…

— Решать тебе, но я не стал бы на это рассчитывать. Дебора будет готова к твоим действиям, и если ты оступишься, она прихлопнет тебя гражданским иском.

— Значит, у юристов есть особые привилегии, — заметил Рид.

— Именно поэтому и становятся юристами. — Нгуен подцепил на вилку большой кусок мяса, потом передумал и разрезал его пополам. — Что ты ожидаешь узнать, наблюдая за ней? Она не намерена мчаться на своем «Феррари» прямо к убежищу Хака.

— У нее есть «Феррари»?

— И «Майбах» — супер-«Мерседес», — дополнил Нгуен. — Где-то четыреста тысяч, включая налог на неэкономичное потребление бензина.

— Защита преступников — доходное дело, — заметил Рид.

— Я езжу на «Хонде», не заставляй меня плакать. Я знал Дебору еще тогда, когда учился в универе, а она преподавала уголовное право. Она была превосходным лектором и одним из лучших специалистов в городе.

— Она заработала все эти деньги, роясь в корпоративных документах? — фыркнул Майло.

— Не напрямую, — ответил Нгуен. — Вскоре после того как она переключилась на корпоративное право, ее привлекли к составлению контрактов по нескольким сделкам на дохреналлион долларов. Она разузнала все тонкости и провела документы так, что комар носа не подточит. Не знаю, зачем ей и дальше заниматься делами.

— Может быть, ее от этого прет, — предположил Майло.

— Ха-ха-ха! — Нгуен обмакнул омара в растопленное масло и пригубил мартини.

— Джон, если я попрошу тебя надавить на нее…

— Я спрошу: «Когда ты намерен выступать в театре комедии?»

— Все эти женщины мертвы, Джон. И, возможно, Вандеры тоже. Возможно, десятилетний ребенок лежит где-нибудь мертвый, с отсеченной рукой.

Нгуен посмотрел на свое жаркое и вздохнул.

— Нас будут носить на руках, если мы распутаем это дело, — продолжил Майло.

— Ты не можешь прижать ее, Майло. Она — его адвокат, а не его подружка.

— Кто знает? — бросил Рид.

— У тебя есть свидетельства их интимных отношений?

— Пока нет.

— Найди их — найди что угодно, свидетельствующее о том, что ее поведение незаконно.

— Если адвокатша его подружка, то она самая тупая умная женщина в мире, — заметил Майло. — Его сексуальные партнерши в итоге оказываются мертвыми и без правой руки.

— И лежащими лицом на восток, — дополнил я, гадая, сочтет ли Нгуен это интересным. Он не счел.

— Я действительно хотел бы помочь вам, парни. Быть может, вам следует забыть о Деборе и искать Хака старыми добрыми методами?

— То есть? — уточнил Майло.

— Поиски следов, опрос людей — все, что вы можете сделать, чтобы найти его. — Он снова занялся жарким и без видимого удовольствия стал жевать кусок мяса. — Это еще одна причина не злить Дебору. Когда вы доберетесь до Хака, нам придется столкнуться с ней за столом судебных заседаний. И тогда это будет моя головная боль.

— Вы считаете, что она оставит своих корпоративных клиентов и будет защищать его?

— Судя по всему, что вы мне сказали, она верит в его невиновность, — промолвил Нгуен. — Даже если она не будет его основным адвокатом, то будет в этом участвовать. Я знаю Дебору.

— Она упряма, — согласился я.

— Превыше всякого вероятия, доктор.

— «Феррари», «Майбах»… — проворчал Рид. — Она может позволить себе играть в Чудо-Женщину.

— Это должно смотреться мило, — хмыкнул Нгуен.

Глава 32

Мне несколько раз приходилось участвовать в похоронных процессиях. Обратная дорога в участок оставило такое же чувство — тягостное, подавляющее.

— Такая умная женщина, и купилась на его рассказы, — произнес Майло.

— Так же, как те дуры, которые связываются с заключенными, — добавил Рид. — Что за этим кроется, док?

— Обычно — низкая самооценка и жажда внимания.

Ничто из этого не было применимо к Валленбург, но зачем покушаться на их негодование?

Майло потер ладонями лицо.

— У нее куча бабок, но жизнь ее пуста, и она хочет снова почувствовать себя борцом с несправедливостью.

— Освободительница на лимузине, — фыркнул Рид.

Уголок губ Майло дернулся, однако он удержался от улыбки.

— Давно о таких не слышал, Моисей.

— Моя мать говорила, что отец называл их именно так.

— Есть предложения, как нам переубедить Валленбург, Алекс?

— Будь это кто-то еще, я попробовал бы набросать кровавых подробностей — фотографии жертв, снимки со вскрытия, подчеркнуть, какие страдания пришлось испытать тем женщинам… Но в случае с Валленбург это, скорее всего, лишь усилит ее сопротивление.

— Потому что она считает себя Железной Девой.

— Спасение Хака было одним из главных событий ее жизни, она не может считать его жестоким убийцей — это подорвет ее самооценку. Но если удастся найти серьезные свидетельства — что-то, что достучится до ее рационального мышления, — вы сможете прорваться сквозь ее отрицание.

— Именно этим ты занимался в ее кабинете. Хак больше не тот невинный подросток, каким был когда-то, однако это ее не убедило.

— У нас есть кровь в стоке, — напомнил Рид.

— Я подумывал сказать ей об этом, но не хотел давать зацепок, — признался Майло. — Первым делом она заявила бы: «Группа крови — это еще не ДНК».

— Даже если мы получим полное признание из уст Хака, она, вероятно, все равно будет защищать его, — проворчал Рид. — Бедную маленькую жертву системы. — Он встряхнул головой. — Дебби на «Феррари».

— Хочешь последить за ней, Моисей? — подначил Майло.

— Конечно, — подтвердил Рид. — Департамент полиции оплатит мне «Мазерати»? Если она решит удрать от меня, то на обычной тачке я ее не догоню.

— Ну, если ты сможешь найти гоночную тачку за тридцать баксов в день…

— Я мог бы хвастаться тем, что катаюсь на крутой машине, — вздохнул Рид, — но небеса препятствуют мне в этом невинном желании.

* * *

Вернувшись домой и избавив себя от их черного юмора, я задумался, не солгала ли Дебора Валленбург относительно того, что ей неизвестно местонахождение Хака.

Умные люди постоянно совершают глупые ошибки, и моя профессия процветает за счет этого. Но если Валленбург превысила полномочия и укрывает опасного беглеца, то, я полагаю, мы его никогда не найдем.

Я подумал о Хаке — бесприютном, загнанном. И о его неожиданном появлении в качестве супергероя — спасителя младенца.

Добрый поступок Деборы Валленбург создал долговременную связь между ней и Хаком. Что, если то же самое относится к Хаку и семейству Бренди Лоринг?

Поиск в интернете по словам «Анита и Лоуренс Брейкл» не дал ничего, однако по словосочетанию «Ларри Брейкл» отыскалась трехлетней давности полицейская сводка в «Дейли ньюс». Сорокатрехлетний мужчина был арестован в Ван-Найсе за вождение под воздействием одурманивающих веществ.

Продолжения истории не было, но поиск по фото помог выловить снимок двухлетней давности — Брейкл на празднестве в боулинг-клубе Мидоуларкской ассоциации в Канога-парке. Дюжина улыбающихся боулеров. Брейкл завоевал место в середине первого ряда, поскольку размер имеет значение. Даже в сравнении с худощавыми женщинами рядом с ним он выглядел маленьким — тощим, жилистым, с черными волосами, зализанными назад, и бакенбардами, тянущимися до углов челюсти.

Я «погуглил» «Мидоуларкская ассоциация» и вышел на группу домовладельцев в жилом комплексе в Шерман-Оукс.

Восемьдесят девять «роскошных» зданий на трех акрах к северу от бульвара Вентура, чуть восточнее трассы 101. Цены варьировались от умеренных шестизначных чисел за двухкомнатный «номер в асьенде» до почти миллиона за «ранчо 3 сп. 2с/у».

На снимках в высоком разрешении красовались белые домики с красными крышами, яркость которых оттеняли папоротники, пальмы, банановые деревья и гевеи, растущие вокруг. «Замечательные дорожки для прогулок», три бассейна, два из которых «с вихревым спа-эффектом», а также кинозал и спортивный зал «с просторной парилкой и сауной». Неплохое улучшение жизни по сравнению со съемным жильем в Силверлейк, которое Брейкл и его семья называли своим домом десять лет назад.

Я проверил имена других боулеров. Ни одна из женщин не была Анитой Брейкл. Может быть, она не любит боулинг. Или, возможно, Ларри продолжал пить, и она ушла от него.

Вместе с маленькой Брендин?

Я поискал во внешности Брейкла признаки алкогольной деградации, но увидел лишь тощего низкорослого веснушчатого мужчину, который весело проводил время в компании приятелей.

Записав адрес Мидоуларкской ассоциации, я сказал Робин, что мне снова нужно уезжать.

— На этот раз ты не просто обеспокоен, — заметила она. — У тебя глаза горят.

Я рассказал ей про Брейкла.

— Хак помог их семье, и теперь они помогают ему? — спросила она.

— Я попробую проверить.

— Не проверишь — не узнаешь. — Она поцеловала меня. — Будь осторожен.

Когда я уже был у двери, Робин добавила:

— Будет хорошо, если та девочка жива и здорова.

* * *

При реальном рассмотрении оказалось, что белая штукатурка домов «Мидоуларка» посерела от времени и грязного воздуха, а пальмы нужно было подстричь, на их листьях и стволах осел толстый налет гари из-за соседства с автотрассой.

Меры безопасности были механическими, но эффективными: решетчатые железные ворота, запертые на электронный замок. Я проверил реестр жильцов, не нашел фамилии Брейкла и решил, что он давно съехал или сдает свое жилье в аренду.

Потом мое внимание привлек один пункт в самом низу списка. «Ранчо-5». Один из самых дорогих домов.

Я был намерен так или иначе попасть на территорию, и тут в ворота въехал курьер из службы доставки. Я успел проскочить следом за ним, прежде чем они захлопнулись. Миновал первые два бассейна — ни души, вода густо усеяна опавшей листвой.

«Асьенды» представляли собой скопление двухэтажных зданий, сгрудившихся в северо-восточном углу территории и отделенные низкой стеной из бетонных блоков.

Оранжевая дверь «Ранчо-5» была почти не видна за широкими листьями бананового дерева, которое ухитрялось разрастаться даже в тени, но, вероятно, не давало плодов.

Я позвонил в дверь. Женский голос спросил:

— Ларри, ты опять забыл ключ?

Я пробормотал что-то, что могло быть расценено и как «да», и как «нет».

Дверь мне открыла невероятно худая женщина средних лет с темно-русыми волосами, одетая в слишком просторный для нее белый трикотажный топик и черные спортивные штаны; в руке она держала сигарету. Женщина была босиком, ногти на ногах были накрашены розовым лаком, а на руках — ярко-красным. На щиколотке одной ноги с явными признаками варикоза болтался золотой браслет-цепочка. Длинная изящная шея, лицо со следами былой красоты. Складки вокруг широких тонких губ делали ее похожей на обезьяну-капуцина. Круги под глазами свидетельствовали о тяжелом прошлом, которое так и не давало забыть о себе.

— Вы не Ларри. — В голосе ее звучала характерная для курильщицы хрипотца. Я почувствовал запах застарелого табачного дыма и «Шанели».

— Миссис Вандер?

— А кто вы такой, чтобы спрашивать?

Я назвал свое имя и помахал перед ней своим удостоверением консультанта.

— Доктор? С Ларри что-то случилось?

— Нет. Я приехал поговорить с ним.

— О чем?

— О старых друзьях.

— Его нет дома. — Келли Вандер начала закрывать дверь.

— Когда мистер Брейкл намерен вернуться? — спросил я. — Это важно.

Дверь перестала закрываться.

— Миссис Вандер?

— Я вас услышала.

За ее спиной виднелась просторная, ярко освещенная комната с высоким потолком. Плазменный телевизор, розовые кожаные диванчики. На приставном столе стояла полугалонная бутылка «Фрески»[30]. Играла музыка. Джек Джонс советовал какой-то девушке причесать волосы и поправить макияж.

— Он вышел за сигаретами, — сообщила Келли Вандер.

— Нет проблем. Я с радостью подожду снаружи.

— Какого рода старых друзей вы упомянули?

— Например, Трэвиса Хака.

— Трэвис, — произнесла она.

— Вы его знаете?

— А почему нет? Он работает у моего бывшего мужа.

— Вы с мистером Вандером регулярно общаетесь?

— Мы разговариваем.

— Вы говорили с ним в последнее время?

Она покачала головой.

— Это имеет какое-то отношение к Саймону?

— Ларри помогал Трэвису выполнять работу у Саймона? — спросил я.

Она затянулась сигаретой.

— Я не могу говорить за Ларри. И за кого бы то ни было. Оставьте мне ваш номер, я ему передам.

— Я лучше подожду.

— Как хотите.

Дверь сместилась еще на пару дюймов. Я сообщил:

— О Саймоне ничего не известно вот уже две недели. Так же, как о Надин и Келвине.

— Они, скорее всего, путешествуют. Они постоянно в разъездах.

— Две недели назад они прилетели из Азии в Сан-Франциско. У вас есть какие-то догадки относительно того, где они могли остановиться?

— Понятия не имею. Какое отношение это имеет к Ларри?

— Вы не слышали о Трэвисе?

— А что я должна была о нем слышать?

Я рассказал ей.

— Это просто безумие какое-то.

— Что именно?

— То, что Трэвис якобы мог сделать что-то подобное. Он любит нас.

— Любит всю семью?

— Почти, — ответила она. — То, что произошло с теми женщинами, ужасно. Невероятно ужасно. О, Боже… — Она сжала ворот своего топика. — Я уверена, что с ними всё в порядке — с Саймоном и Келвином. И с Надин. Келвин — милый мальчик. Играет на фортепиано, как Элтон Джон. Он называет меня «тетя Келли».

— Как часто вы видитесь с ними?

— Нечасто.

— Что вы имели в виду под «почти»?

— То есть?

— Вы сказали, что Трэвис любит почти всех в вашей семье.

— Он любит всех. — Рука, держащая сигарету, дрогнула; пепел осыпался на грудь Келли. Она смахнула его, оставив полосы на белом трикотаже. — Вы не окажете мне услугу? Посмотрите, пожалуйста, условия стирки на ярлычке.

Женщина оттянула пальцем заднюю часть шейного выреза и наклонилась вперед. Топик был достаточно свободным, чтобы я мог заметить плоский бюст и впалую грудь.

— Только сухая чистка, — сообщил я.

— Так я и знала.

— Значит, Трэвис любит всех? — уточнил я.

— А кого ему не любить? — Она усмехнулась, показав бурые кариесные зубы. Сигарета выскользнула у нее из пальцев и упала на ее босую ступню, рассыпая искры. Это должно было причинять боль. Женщина уставилась на дымящуюся палочку, словно оценивая свою потерю.

Я наклонился и поднял сигарету. Она выхватила ее у меня и снова сунула в рот.

— Извините, что расстроил вас, — сказал я.

— Расстроили? Да нет, не в том дело… Покажите-ка мне еще раз ваше удостоверение.

Глава 33

Розовые диванчики Келли Вандер были пухлыми и податливыми. Ее квартирка имела расхристанный вид временного жилища.

Из семидесятидюймового телика лилась музыка — то ли кабельный, то ли спутниковый канал, транслирующий «классику легкой музыки». Джек Джонс сменился Эйди Горме, «винящей во всем босса-нову».

Келли потянулась к бутылке с газировкой.

— Пить хотите? У меня тут «Фреска». Если вам нужен кофеин, есть диетическая «Пепси»…

— Да нет, спасибо.

Она скурила сигарету до фильтра, затушила бычок в раковине, нашла пачку легких «Уинстон» и закурила снова.

— Некоторые считают, что диетическое вредно, а по-моему, все лучше, чем жрать столько сахару. Ларри скоро вернется.

Она сняла что-то со стены и протянула мне.

Газетное объявление, вставленное в застекленную рамочку. Цветная реклама калифорнийских универмагов «Мэй компани». Распродажа платьев и свитеров для девочек-подростков. И дата — тридцать один год тому назад.

— Вот это я.

Она указала на белокурую девчушку в клетчатом джемпере. В губах Келли Вандер даже без морщин все равно было что-то обезьянье. Я бы ее сразу узнал.

— Вы работали моделью?

Страницы: «« ... 1718192021222324 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Суровую даму-начальницу сорока семи лет от роду маг по ошибке вселил в тело юной невесты короля. Поп...
Роман «2001: Космическая Одиссея», положивший начало целому циклу, был написан Артуром Кларком на ос...
Вдова Кей Партридж переезжает со своей маленькой дочерью Иви в Йоркшир. Они занимают небольшую прист...
«Черно-белая книга» – это 100 самых живых и волнующих вопросов и 100 самых честных и важных ответов ...
Как спасти брак, если уже «запахло» разводом? Что можно и что нельзя говорить во время ссоры? И поче...
Часто ли вы встречаете чудеса в обыденной жизни? Видите ли добро каждый день? Автор этой книги Ольга...