Metahuman. Метачеловек. Как открыть в себе источник бесконечных возможностей Чопра Дипак
И даже эти предположения уже серьезны. Возможно, у зеленых человечков вообще не было бы ни одного из присущих нам органов чувств. Достаточно лишь того, что у них есть сознание, а уж оно может принимать любую форму – это его свойство по умолчанию.
Самый распространенный на земле вид бабочки – репейница. У репейницы оранжевые крапинки на крыльях и удивительно поэтичное генеалогическое древо: она принадлежит к подроду Synthia рода Vanessa, который, в свою очередь, принадлежит к семейству Nymphaliade. Одни только эти названия отсылают нас к чему-то божественному, мифологическому, ну а органы чувств этой бабочки – загадка не хуже инопланетян.
Репейница чувствует вкус листка, на котором стоит, кончиками ног. Запах она ощущает при помощи антенн, а глаза ее состоят из 30 тысяч крошечных линз. Слышат бабочки крыльями. Может показаться, что реальность, которую эволюция создала для них, кардинально отличается от нашей. Если вам так нравится идея существования инопланетян, можете просто поверить в бабочек – их сознание мы тоже никогда не сможем понять.
Жизнь невозможна без сознания, и это еще один аргумент в пользу новой теории. Американский физик австрийского происхождения Фритьоф Капра прославился благодаря своей книге «Дао физики» (1975). Она стала настоящим откровением, поскольку Капра связал науку с восточными философскими традициями (в частности, с даосизмом), так что индивидуальный мир человека, с которым наука прежде не считалась, вдруг обрел значимость.
Описывая связь между жизнью и разумом, Капра зашел дальше, чем биология, которая даже не считает бабочек разумными существами. Он утверждает: «Взаимодействия между всеми живыми организмами – будь то растения, животные или люди – и их средой обитания осмысленны. Поэтому жизнь и когнитивная деятельность тесно связаны между собой». Проще говоря, жизнь невозможна без разума. Органы чувств репейницы могут показаться человеку причудливыми, но она тоже обладает сознанием. Другого объяснения быть не может. Капра идет дальше: «Процесс познания, или, если хотите, разум, находится в составе всех уровней жизни. Это первая научная теория, объединяющая разум, материю и жизнь».
Это утверждение весьма характерно для метачеловека. Нам свойственно верить, что все виды, кроме нашего, сознанием не обладают (исключение можно сделать лишь для высших приматов – горилл и шимпанзе, но и это сомнительно). Метачеловек понимает, что сознание едино. Если у вас голова не идет кругом от этой мысли, то вы, вероятно, не до конца понимаете, что она может значить. Сознание можно описать при помощи трех слов: все, всегда и везде. Даже по отдельности каждое из них не поддается пониманию. Если бы все дети действительно верили, что Санта-Клаус находится везде – наблюдает за каждым ребенком в мире, чтобы знать, хорошо ли он себя ведет, им было бы так же трудно понять это, как средневековому богослову – осознать, что Бог ведет счет всем грехам абсолютно всех людей в мире, включая еще не совершенные.
Есть способ безопасно обойти эту дилемму.
На каждую идею, которая когда-либо возникала у человека, приходится бесконечное число других возможных идей. Думая об этом, я радуюсь: передо мной тут же предстает картина неисчерпаемого, бесконечного творческого потенциала. Но я понимаю, что она на самом деле не отражает происходящего в сознании. В поэме «Бернт Нортон» Т. С. Элиота есть запоминающиеся строки о том, как птица приглашает нас пройти сквозь врата в «первый наш мир» и предупреждает: «Спеши, спеши – <…> ведь людям, / Труднее всего, когда жизнь реальна»[10].
Сокрушительная и мрачная идея: человек не может справиться с реальностью в полном ее объеме, как будто от лишней нагрузки у него могут перегореть предохранители. Я считаю иначе. «Первый наш мир» – вовсе не райский сад, хотя именно эту метафору использует Элиот. Нет, первый мир – чистое сознание. «Чистое» – потому что в нем ничего нет. Ничего нет и в открытом пространстве между мыслями, кроме потенциала для следующей мысли, и следующей, и еще одной. Получается, что это «ничто», заполняющее пустоту между мыслями, – на самом деле материал, из которого они возникают. А разум – это игра сознания, которая начинается, когда оно что-то порождает.
Я смог бы с уверенностью назвать пришельцев высшими существами, только если они были бы в состоянии постичь это «все, всегда и везде». Без этого невозможно попасть в метареальность. Сознание стоит за сотворением всего. Я вижу это как «Генезис сегодня» – постоянное возникновение чего-то нового в каждом из измерений – разуме, теле, мозге, вселенной. Все это и составляет человеческое бытие.
«Все, всегда и везде» – вот истина о сотворении, которая говорит, кто мы и зачем мы здесь. За каждым рассказчиком помимо самой его истории стоит нечто, делающее сотворение возможным. Будь то раввины, писавшие еврейскую Библию три тысячи лет назад, мифотворцы Древней Греции или создатели современной теории мультивселенной. Это нечто – здесь и сейчас. У него нет истории в привычном смысле этого слова. Подобно хореографу, наблюдающему за балетом из-за кулис, оно невидимой рукой руководит каждым движением вселенной.
Защитный механизм
Сознание не играет в игры со вселенной. Сознание и есть вселенная. Оно становится то атомом гелия, то целой галактикой, то клеткой мозга, то биением сердца. Превращениям нет конца. Когда вы радуетесь или грустите, вы находитесь в противоположных состояниях сознания. Но так как вы сами, как и ваш мозг, и есть сознание, напрашивается только один вывод: вселенная – это сознание, которое познает само себя. Можно сравнить этот процесс с изготовлением украшений: ювелир может мастерить из золота самые разные изделия, но само золото – материал, лежащий в их основе, – остается тем же. В погоне человечества за Истиной с большой буквы одной этой истины вполне достаточно.
Так какая она, Истина: волнующая, пленительная, сногсшибательная? Столкнувшись с метареальностью, среднестатистический человек не чувствует, что его мир перевернулся, и не сидит в немом восторге, созерцая, как Истина обволакивает его. По своему опыту могу сказать, что такие мысли, как правило, абсолютно не волнуют людей, большинство их игнорирует. Доступ к метареальности не считается чем-то важным и необходимым. Я прихожу к выводу, что дело в некоем механизме, который, подобно предохранителю атомной бомбы, предотвращающему произвольный взрыв, защищает нас от всего, что может выбить из привычной колеи. И работает он безотказно.
В случае с человеческим разумом его функция состоит в том, чтобы не дать виртуальной реальности рухнуть. Странно: разум приходится защищать от собственного безграничного потенциала. Представьте, что вы поступили в художественную академию, где на первом же занятии преподаватель прикрепляет к вашей голове электроды, через которые в ваш мозг поступает информация обо всех картинах, которые когда-либо существовали и будут существовать. Вы соглашаетесь, хотя и неохотно, и вот внутри вашего черепа оказывается реальность искусства во всей ее полноте – тысячи лет живописи, начиная с самых ранних наскальных изображений. Такой опыт, вероятнее всего, был бы попросту невыносим, равно как и бесполезен. Нельзя сделать из человека художника, просто показав ему все картины в мире – ведь когда вы просите стакан воды, вы не ждете, что вам придется выпить все Великие озера до дна? Иными словами, постепенное развитие разума – это защитный механизм. Вслед за событием А происходит событие Б, и только затем событие В.
Однако эта последовательность не отражает реальности – просто наш разум запрограммирован на такое восприятие. Нет единой точки зрения насчет того, была ли эта защитная программа заложена еще в наших доисторических предках, или же возникла в ходе эволюции. Одно можно сказать точно: теперь мы считаем ее необходимой для выживания. Поэтому так сложно было убедить людей в том, что время относительно. Об этом впервые было сказано еще в 1905 году в специальной теории относительности Эйнштейна, но мысль о том, что время может быть чем-то, кроме прямой линии, где одно следует за другим, до сих пор кажется многим непостижимой. И даже спустя двадцать-тридцать лет эта идея все еще казалась чем-то из области магии. В своей «Азбуке относительности» 1925 года британский философ Бертран Рассел без ложной скромности заявлял, что он был одним из трех человек во всем мире, которые действительно понимали, что такое относительность.
Революционная теория Эйнштейна никак не изменила повседневную жизнь людей: относительность можно было воспринимать как экзотического зверька в клетке, не обращая на него внимания. Однако и у нее есть практическое применение: например, GPS-технология учитывает релятивистские эффекты, иначе навигатор в вашей машине не мог бы точно определять местоположение.
Вместе с программой линейного времени мы принимаем и то, что у каждого события есть причина и следствие. Большой взрыв спустя где-то 10 миллиардов лет привел к возникновению планеты Земля, которое, в свою очередь, вылилось в появление ДНК, людей, цивилизаций, Нью-Йорка и, наконец, в рождение очередного ребенка этим утром в одной из нью-йоркских клиник. Обратить вспять линейную последовательность невозможно: сказать, что появление на свет младенца стало причиной Большого взрыва, значило бы нарушить причинно-следственные связи между событиями.
Человек не может справиться с реальностью в полном ее объеме, как будто от лишней нагрузки у него могут перегореть предохранители.
Эта программа настолько убедительна, что признать ее искусственность нелегко. В современной физике существуют математические модели вселенной, в которых на очень тонком уровне все происходит одновременно, время исчезает, а весь космос сводится к единственной элементарной частице. Но такие модели – экзотика даже для квантовой физики, которая экзотична сама по себе. Никто и не ожидает, что такие идеи станут частью повседневной жизни. Стоит нам лишиться защитного механизма, и мы начинаем чувствовать себя крайне неуютно.
Нам комфортно жить в мире иллюзий, находящемся под защитой программы. Мы представляем себе вселенную как театр времени и пространства, по сцене которого перемещаются люди и другие объекты. Наше тело – объект. Наш разум создан удивительным аппаратом – мозгом, который в свою очередь тоже является объектом. Марвин Минский, профессор Массачусетского технологического института и один из создателей искусственного интеллекта, определял человека как «просто-напросто машину из плоти с компьютером в голове» – безжалостная формулировка общепринятого представления.
Есть и другие защитные механизмы – индивидуальные, которые каждый из нас создает сам. Мы называем их правилами. Кто-то должен руководить, кто-то – побеждать, в то время как другие не имеют даже права голоса. Есть ли этим законам какое-то рациональное объяснение? Нет. Это психологические механизмы, формы самосохранения. Они дают нам чувство безопасности, и малейшее отклонение от них вызывает у нас панику. Профессор психиатрии Ирвин Ялом из Стэнфордского университета в своей книге «Палач любви» (1989) рассказывает о женщине среднего возраста (он называет ее Эльва), которая однажды стала жертвой карманников, укравших ее кошелек. То, что обокрали именно ее, было чистой случайностью, и, хотя женщина потеряла триста долларов, в кошельке не было ничего незаменимого. Большинство людей быстро оправились бы от этого шока, но Эльве это не удалось. «Вместе с кошельком и тремя сотнями долларов у Эльвы украли иллюзию – иллюзию собственной уникальности».
Эльва вела относительно благополучную жизнь и думала, что была каким-то образом застрахована от таких происшествий. Она все повторяла: «Я никогда не думала, что со мной такое произойдет». Но это произошло, и цена прощания с иллюзией была высока.
Кража изменила все. Размеренная уютная жизнь, чувство безопасности – все это исчезло. Раньше Эльва с удовольствием посвящала себя домашнему уюту и уходу за садом, теперь же ее интересовали лишь прочные двери, замки, пульты сигнализации и телефоны.
Она постоянно переживала о произошедшем, и даже время не смогло вернуть ее к нормальной жизни. Ялом объясняет: «Рухнули все ее представления о мире… Она потеряла свою веру в благосклонность судьбы, в собственную неуязвимость. Она чувствовала себя раздетой, беззащитной, обычной».
Преступление – это вторжение в чужую жизнь, нарушение границ личного пространства. Эльва так и не смогла их восстановить. Но это еще не все. Одна и та же навязчивая мысль не давала ей выйти из экзистенциального кризиса: мысль о смерти. Она никогда не сталкивалась с этим страхом до того, как умер ее муж. Его смерть стала для женщины очень глубоким потрясением. Эльва так и не смогла примириться с этой утратой, и именно с этой проблемой Ялом работал во время их сеансов.
Эльва оказалась удивительной пациенткой. Иногда она «переходила от отчаяния к доверию» – эту перемену Ялом считал не просто кардинальной, но спасительной. Женщина, которой раньше казалось, что она создала «идеальную картину жизни», теперь научилась жить, зная о смерти и не боясь ее.
Глупо верить в то, что вы можете создать «идеальную картину», которая для большинства означает безмятежную жизнь. Стоит произойти одному нежелательному событию, и все будет испорчено. Картина становится ловушкой, даже когда кажется, что все идет по плану, потому что в любой момент могут вмешаться неподвластные сознанию силы: тревожность, депрессия, гнев, зависть, одиночество. Хотя Ялом и не говорит прямым текстом о «защитном механизме», мы видим, что именно таким механизмом и было ощущение безопасности, которое испытывала Эльва. И он исправно служил ей годами, пока она не ощутила всю его хрупкость и ненадежность.
У каждого из нас есть собственные версии такой программы. Чаще всего мы ее не осознаем, как и остальные ментальные конструкты. Эти механизмы настолько бессознательны, что не поддаются нашему контролю. Хороший пример – фобии. Человек, который боится пауков, физически не сможет прикоснуться даже к самому маленькому и безобидному из них. Если он попытается это сделать, он почувствует страх, который будет нарастать по мере приближения к животному. Следующая стадия – cильная дрожь, холодный пот, полуобморочное состояние и другие признаки паники.
Фобии – своего рода извращенное свидетельство креативности нашего сознания. Предметом страха может стать что угодно. Зайдите на сайт phobialist.com, и вы увидите алфавитный список всевозможных фобий, встречающихся в психиатрической литературе. Сложно назвать их точное количество, так как оно постоянно пополняется, но только на букву «А» вы найдете 65 записей (среди них, например, аулофобия – страх звуков флейты). На другие буквы, например «Г», начинается значительно меньшее количество фобий, и среди них есть несколько довольно нелепых (генифобия – боязнь подбородков), но и несколько серьезных (генофобия – боязнь сексуального контакта). Среди ученых нет согласия в том, почему развиваются фобии. В психиатрии их на основании общего элемента – чрезмерного страха – относят к разновидностям тревожного расстройства. Кроме специфичных фобий, существуют социальные, при которых человек беспокоится о том, что подумают о нем другие, а также целый ряд клаустрофобий, заставляющих человека паниковать, когда ему кажется, что он в ловушке.
Фобия не обязательно развивается после столкновения с ее объектом – чаще всего это не так, – но с ее возникновением человек на многое пойдет, чтобы этого объекта избежать. Фобии непонятны тем, у кого их нет, – отчасти это связано со странным поведением, к которому людей часто подталкивают иррациональные страхи. Так, агорафобы могут годами не выходить из дома, потому что боятся открытых пространств. Занятно и то, что страх, который мобилизует разум и тело для защиты в случае реальной опасности, абсолютно бесполезен в случае с фобиями. С точки зрения эволюции нет никакого смысла быть начеку, услышав звук флейты или увидев подбородок.
Нечто – здесь и сейчас. Подобно хореографу, наблюдающему за балетом из-за кулис, оно невидимой рукой руководит каждым движением вселенной.
Но у наших защитных механизмов, о существовании которых мы можем и не подозревать, есть предел прочности, и сбой в системе может привести к серьезным проблемам. Шок, который испытывают жертвы преступлений или пострадавшие в автомобильных авариях, делает их совершенно беспомощными. Их ошеломленный вид и неспособность принимать решения – симптомы шока – это полная противоположность реакции «бей или беги», при которой выброс гормонов стресса стимулирует активность рептильного мозга[11]. Когда солдат в панике бежит с поля битвы, он не может сознательно остановить себя, пока уровень адреналина не понизится и он не начнет рассуждать логически, задействовав новую кору головного мозга[12]. Или другой, более простой пример: когда уличный фокусник называет загаданную зрителем карту или достает монетку из-за чьего-то уха, люди часто пытаются отпрянуть или даже убежать – рептильный мозг реагирует на уловку как на опасность. Шок непроизволен и, кажется, не приносит никакой пользы.
Вместе эти защитные механизмы формируют модель себя, взгляд на мир, который определяет, что реально именно для вас. Не может быть двух одинаковых моделей себя: восприятие реальности у всех разное. Однако мы все вместе населяем виртуальную реальность с ее универсальными характеристиками: временем, пространством, материей и энергией. Они так прочно закрепились в нас, что мы можем чувствовать себя комфортно, только пока они остаются неизменными. Однако знание, что все вокруг нас – ментальные конструкты, не означает, что реальность разваливается. Это понимание нужно нам, потому что только самоосознание поможет нам понять, что же происходит на самом деле.
Как попасть в виртуальную реальность и как из нее выйти
Восприятие времени, пространства, материи и энергии не было создано отдельным человеком. Его породило коллективное сознание, которое возникло еще до появления человека разумного. Невозможно отследить путь человека к самоосознанию – отличительной черте нашего вида. Наши гены хранят следы всех форм жизни, включая бактерии, которые внесли свой вклад в строение нашего тела, но в них нет ничего, что рассказало бы о мировосприятии наших предков.
Главное наследие нашего вида остается вне поля зрения. Мы сталкиваемся с ним лишь в детстве, когда только начинаем знакомиться с законами виртуальной реальности. Узнав о существовании линейного времени, ребенок быстро усваивает соответствующие правила, после чего пути назад уже нет. Если вы в возрасте шести или семи лет научились читать, снова стать неграмотным уже не получится: буквы на бумаге уже никогда не будут бессмысленными закорючками. Точно так же и со временем: после того как мозг принял эту концепцию, он уже не может игнорировать ее существование. О разделении времени на дни, часы, минуты и секунды сокрушается Т. С. Элиот в своей поэме «Любовная песнь Дж. Альфреда Пруфрока», где время – психологический противник лирического героя.
- Я знаю их уже давно, давно их знаю —
- Все эти утренники, вечера и дни,
- Я жизнь свою по чайной ложке отмеряю…[13]
Наличие у человека строго определенных единиц измерения времени еще не говорит об их объективности. Мы не знаем, как ощущают время и пространство существа с другим сознанием. Осознает ли слоновая черепаха свою медлительность, а заяц, скачущий через прерию, – свою стремительность? Можно, конечно, сказать, что животные живут настоящим и ими руководят инстинкты, подсказывающие, что именно сейчас пора спать, есть или охотиться. Однако и это «сейчас» не существовало бы, если бы животные не были знакомы с понятием времени.
Биоритмы заложены в нас самой природой на генетическом уровне – например, суточный, определяющий время сна и бодрствования. Но и это не отвечает на вопрос, почему время существует. Некоторые виды необъяснимым образом могут планировать время для преодоления огромных расстояний. К примеру, исландский песочник (Calididris canutus rufa) ежегодно преодолевает почти 15 тысяч километров, отделяющие архипелаг Огненная Земля на самом юге Южной Америки от Канадского Арктического архипелага, где эти птицы размножаются. За свою жизнь песочник пролетает почти 400 тысяч километров – это больше, чем расстояние от Земли до Луны.
Невозможно объяснить, почему вообще птицы мигрируют, чтобы откладывать яйца, но исландский песочник – совершенно особый случай. Во время долгого перелета ему нужно чем-то питаться, и в мае он останавливается на берегах североамериканского залива Делавэр, примерно на середине своего пути. Именно в это время, между майским и июньским полнолуниями, там происходит важное событие: множество мечехвостов выходит на нерест из океанского мелководья. Самка откладывает от 60 тысяч до 120 тысяч яиц за раз.
Виду мечехвостов (на самом деле они не крабы[14], а близкие родственники пауков и скорпионов) около 450 миллионов лет, то есть на 200 миллионов лет больше, чем динозаврам, и их тела – это прочные округлые панцири с хвостовым шипом.
Детеныши мечехвоста вылупляются в течение двух недель, так что песочникам нужно оказаться на месте точно в срок. Тем не менее каждый год птицы, находясь в нескольких тысячах километров от залива Делавэр, чувствуют, когда именно пора отправляться в путь. Майское полнолуние может выпасть на любой из 31 дня месяца, а песочник должен отправиться в путь с Огненной Земли еще в феврале. Как Природе удалось синхронизировать с полнолуниями период спаривания живых ископаемых и перелет маленькой птицы с самым длинным миграционным маршрутом на Земле? Что касается песочника, эти биоритмы неким образом заложены в его ДНК, и миграция сопровождается кардинальными изменениями в его теле. Перед перелетом его крылья становятся сильнее, а мышцы ног, наоборот, атрофируются. Яйца мечехвоста мягкие и легко перевариваются, поэтому желудок птицы уменьшается. Его зоб, внутри которого находится песок, чтобы зимой измельчать твердую пищу, тоже становится меньше.
Нельзя сделать из человека художника, просто показав ему все картины в мире – ведь когда вы просите стакан воды, вы не ждете, что вам придется выпить все Великие озера до дна?
Можно сказать, что ДНК песочников предвидела будущее во всех деталях. Птицы летят размножаться в арктическую тундру, где пищи не так много, а потому за 10–14 дней в Делавэре они старательно нагуливают жир, поедая яйца мечехвостов, и увеличивают свой вес вдвое. Нарушение хотя бы одной детали этой безупречной схемы поставило бы под угрозу выживание вида. (К сожалению, такая опасность уже существует. Главная угроза для исландского песочника – загрязнение прибрежных вод, из-за которого резко сократилась популяция мечехвостов.)
Кажется, что наше восприятие времени не привязано к инстинктам. Однако человеческая ДНК каким-то образом определяет время пубертатного периода и менструальных циклов. Клетки отмирают в установленный момент – это называется апоптозом[15]. Обычно с момента возникновения до смерти они могут делиться около 50 раз (предел Хейфлика) – за этим процессом можно наблюдать в лаборатории, хотя по сути он не поддается объяснению. Клетка – это химический завод внутри мягкой проницаемой мембраны. Химические реакции происходят всякий раз, когда встречаются две молекулы – необратимо, без колебаний, задержек и переноса сроков. Каким же образом набор реакций, происходящих исключительно в данный конкретный момент, определяет будущее? Вопрос настолько элементарный, что почти никому не приходило в голову над этим задуматься.
Представьте себе игру в бильярд, где вместо шаров – атомы и молекулы, которые должны соединиться в клетке, например в сердце или печени. После того как вы разбили пирамиду, процесс становится автоматическим. Сталкиваясь, шары тут же отскакивают друг от друга, а их дальнейшее движение обусловлено законами Ньютона. Согласно одному из этих законов, после столкновения шары будут двигаться по прямой, пока что-то не остановит их. Во время игры ничего сверхъестественного не происходит. Но вы бы сильно удивились, придя в бильярдную на следующий день и увидев на столе шары, которые сами снова выстроились в пирамиду в ожидании первого удара. ДНК же автоматизирует бесчисленное множество процессов: своевременную выработку гормонов, запуск тех или иных химических реакций, возникающих в клетках мозга с каждой новой мыслью, или точнейшую организацию сотен синхронизированных биоритмов (она нарушается лишь в случае нашего вмешательства, например когда мы не спим всю ночь или принимаем гормональные препараты).
Мы не можем ощутить время так, как его ощущают другие виды. Однако, раз уж время настолько непостоянно и гибко, можно сказать, что его создает ДНК каждого живого существа. Поэтому совершенно очевидно, что время – это конструкт. А так как ДНК состоит из атомов, которые взаимодействуют лишь в настоящем, должно быть что-то за ее пределами, что регулировало бы запуск этих процессов и их синхронизацию. Сознание – единственный возможный кандидат на эту роль. В конце концов, нельзя управлять временем, если не знаешь о его существовании.
Жизнь в креативной вселенной
Если время – всего лишь конструкт, то это же можно сказать и о других понятиях, которые, как мы думаем, составляют нашу вселенную. То, как мы воспринимаем материю и энергию, тоже обусловлено нашей видовой принадлежностью. Когда термит ест дерево, чувствует ли он, что оно твердое? Считает ли крот свои тоннели, в которых он едва помещается, узкими? Для нашего вида время, пространство, материя и энергия не имеют строго определенных проявлений, их восприятие зависит только от нас. Эйнштейн объяснил это так: «Положите свою руку на раскаленную плиту, и минута покажется вам часом. Поговорите с красивой девушкой, и час с ней пройдет как минута. Это и есть относительность». Однако в остроте ученого не затронут главный вопрос: является ли время относительным лишь потому, что люди так сказали? Человек, который боится лечить зубы, на приеме у стоматолога будет дезориентирован во времени; он запомнит лишь то, как это было неприятно. Это, однако, никак не повлияет на скорость движения стрелок на часах в кабинете. Так кто прав – пациент или механизм?
Звучит невероятно, но именно человеческий опыт, а не часы, делает время реальным. Чтобы понять, как мы формируем восприятие времени (а также пространства, материи, энергии и т. д.), нужно перестать смотреть на них как на нечто неизменное. В этом может помочь существующая теория об устройстве вселенной: когда Эйнштейн доказал, что масса эквивалентна энергии (E = mc2), открылись возможности для дальнейших преобразований. Американский физик-теоретик Ричард Фейнман, продолжатель дела Эйнштейна, доказал, что электрон может двигаться назад во времени. Представьте, что вас спросили, где вы живете, а вы отвечаете: «Я живу на Мэпл-Стрит, 63, но иногда – в феврале прошлого года. Выбирайте сами». Наши представления о причинно-следственных связях пошатнули эксперименты в области обратной причинности, призванные доказать, что события из будущего способны влиять на настоящее.
Как бы то ни было, окончательное преобразование происходит при превращении виртуальных частиц в физические («что-то из ничего»). Виртуальные частицы невидимы, не занимают места и существуют вне времени, однако они совершенно необходимы для физического мира. Это напоминает страшилку, рассказанную наоборот – пугавшее всех привидение вдруг становится живым человеком. Если постепенно изучать вашу руку на все более низких уровнях организации, то можно дойти до трепещущей сети молекул. Она совсем не такая прочная, как ваша рука, а следующий уровень – это набор атомов, которые вообще на 99,9999 % состоят из пустого пространства. Это последняя ступень вашего существования в материальном мире. Субатомные частицы – это кварки, глюоны и прочая экзотика из области квантовой физики, которые то исчезают из физического мира, то возвращаются, как ни в чем не бывало. Превращение «ничего во что-то» происходит постоянно – внутри вашего тела и во всех других физических объектах.
Главный вопрос не в том, являются ли постоянство и осязаемость мира иллюзией. Этот факт неоспорим: мы не смогли бы существовать без психологического щита, гарантирующего, что мир не исчезнет в субатомном тумане, стоит нам закрыть глаза. Вопрос в том, стоит ли за всем этим человеческое сознание?
Наша жизнь протекает в пространстве и времени. В свидетельстве о рождении у каждого из нас указаны дата и место рождения. Ни в одном документе не напишут: «Дата – вечность, место – везде». Принято считать, что время и пространство существуют снаружи нас как неотъемлемые части реального мира. Но для того чтобы стать метачеловеком, необходимо перестать смотреть на мир как на что-то неизменное. Наше представление о реальности должно учитывать роль, которую в ней играет сознание. Есть два уровня реальности: ничем не ограниченное чистое сознание – сфера возможностей и возбужденное состояние сознания (возьмем термин из физики элементарных частиц) – то есть вселенная.
Любое возбужденное состояние подразумевает наличие энергии. Для материи это физическая энергия, для разума – ментальная. Тело, мозг (как часть тела), разум во время мыслительной деятельности – все это возбужденные состояния. И камень, и нейрон, которые внешне абсолютно друг на друга не похожи, относятся к возбужденным состояниям сознания.
Эту информацию можно применить на практике. Например, если вы знаете, что время – это возбужденное состояние сознания, легко понять, почему оно так изменчиво. У него нет выбора: оно должно быть таким же гибким, как разум. Мы манипулируем временем, подстраивая его под собственные нужды. Временные интервалы могут быть очень большими, например период жизни вселенной, другие – очень короткими, как миллисекунды, в течение которых сигнал передается от одной нервной клетки к другой. Интервалы могут быть стабильными (например, время «жизни» атомов водорода, которое, вероятно, продлится до самой смерти вселенной), в то время как другие крайне расплывчаты (например, период существования мысли). Можно было бы предположить, что сознание тоже имеет какие-то временные ограничения, но это не так. Оно может быть быстрым или медленным, маленьким или большим, случайным или предсказуемым и так далее.
Для того чтобы стать метачеловеком, необходимо перестать смотреть на мир как на что-то неизменное.
Именно сознание позволяет создавать «что-то из ничего», и оно не ограничено самим собой, точно так же, как человек со словарным запасом в 30 тысяч слов не ограничен 30 тысячами мыслей. Постоянно меняясь, сознание самостоятельно определяет, быть ему маленьким, как кварк, или огромным, как вселенная. Именно это позволяет ответить на одно из наиболее распространенных возражений, с которыми сталкивается теория о том, что реальность порождена сознанием. Когда вы напуганы, ваше сердце начинает биться чаще: страх – результат мыслительной деятельности – запускает химические процессы в вашем теле. Это происходит на молекулярном уровне, то есть на очень глубоком. Но мы не наблюдаем, как наш разум создает деревья, горы, планеты и звезды. «Не тот масштаб», – скажут скептики. Сдвинуть гору с места силой мысли не получится – слишком она велика.
Однако такое замечание некорректно, потому что для сознания не существует понятия масштаба. Представьте, что вы рассказываете другу о сне, в котором вас преследовало сто человек с пистолетами, а он отвечает: «Я бы поверил, если бы это был один человек, но сто – это как-то неправдоподобно». Отреагировать так мог бы лишь человек, который не понимает, как устроены сны. Для снов не существует подобных рамок. За вами может гнаться мышь или вся Красная армия – разницы нет. В ночном кошмаре дрожание травинки может вызвать взрыв целой планеты.
Такие аномалии в сновидениях нас не удивляют, потому что мы привыкли, что, проснувшись, возвращаемся в наш обычный мир с его ограничениями. Сознание так устроено, что некоторые вещи, такие как химические реакции в мозге, синхронизированные с нашими мыслями, можно контролировать, а другие – нет. Таково устройство нашей вселенной, о границах которой мы узнаем, лишь когда сталкиваемся с ними. Остается только догадываться, это ли имел в виду Иисус, когда говорил своим ученикам: «Имейте веру Божию, ибо истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, – будет ему, что ни скажет» (Евангелие от Марка, глава 11, стих 123).
Не важно, сочтете вы эти слова за проповедь, метафору, пояснительный пример или буквальную истину, способность двигать горы при помощи одного лишь разума в любом случае будет казаться вам сверхъестественной. Проблема не в том, что сверхъестественное – значит невозможное. Проблема в том, что науке до сих пор не ясно, что на самом деле «естественно». Любые научные объяснения, не учитывающие роль сознания, обречены на провал. Разум нельзя обосновать хитросплетениями химических реакций в мозгу, даже если наука объявляет, что другого объяснения не существует – мы переходим от объективности к догме «так должно быть».
После разоблачения виртуальной реальности пути назад нет. Невозможно продолжать верить в иллюзию, понимая, как она устроена: ведь фокусник не обманывается своими же трюками. Тем не менее людям это удается. Мы верим в реальность материального мира, прекрасно понимая, что он иллюзорен.
Метареальность дарит нам альтернативу безоговорочному принятию мира таким, каким его принято видеть – как череду разных состояний сознания. Например, дерево подстроено под наше восприятие. Любая из характеристик, которыми мы наделяем дерево, перестает существовать при смене парадигмы. Листва дерева не будет зеленой для человека, который не различает цвета. Его твердость не будет существовать для нейтрино – частиц, способных пролетать сквозь материю, как через вакуум. Массы у дерева не будет, если поместить его на Международную космическую станцию. Время его жизни тоже неактуально, если учесть, что протоны в ядрах каждого его атома просуществуют еще миллиарды лет.
Все приобретает реальность лишь благодаря сознанию. Пока вы спите, физический мир продолжает существовать благодаря коллективно созданной виртуальной реальности. Однако во сне вы выпадаете из виртуальной реальности, попадая в другой мир, – и это не пустота подсознания, как многие люди склонны считать. Во сне можно испытать чистое сознание, как это делают монахи-отшельники, йоги и другие металюди. Буддийская нирвана ближе к состоянию глубокого сна, чем бодрствования, потому что она соединяет человека с его чистым сознанием.
Сны – это незначительно возбужденное состояние сознания, еще один мир, на который правила виртуальной реальности не распространяются. Во сне предметы не подчиняются законам физики: поезда летают, а Эмпайр-стейт-билдинг может запросто раствориться в воздухе. Так почему же мы считаем сон менее важным, чем бодрствование? Если сам мир – это просто осознанное сновидение, почему мы приписываем снам другую степень реальности?
Люди слепо верят, что осязаемые вещи более реальны, чем неосязаемые (мысли, фантазии, мечты). Но именно последние определяют ваше собственное восприятие реальности. Я уже приводил в пример фобии, при которых человек, способный поднимать пятидесятикилограммовые гири в спортзале, не может поднять паука, так как его мышцы будут скованы ужасом. И не важно, сколько весит объект фобии.
Позитивный пример того, как разум может изменить восприятие реальности, я уже приводил: вспомните об очках виртуальной реальности, при помощи которых можно симулировать ситуацию, как будто вы стоите на доске на огромной высоте (стр. 48–49). Надев эти очки, человек, даже если он на самом деле сидит в кресле, почувствует дрожь в коленях и страх перед падением. Это доказывает, что наше сознание может различными способами влиять на чувство равновесия. У канатоходцев это чувство не ассоциируется с угрозой, но у зрителей в цирке сердце замирает от одного вида человека в воздухе, хотя они сами находятся на земле.
Согласно общепринятой теории эволюции, все унаследованные нами признаки играют роль в нашем выживании. Чувство равновесия нужно было нашим предкам для охоты на диких животных. Однако мы то и дело манипулируем нашим эволюционным наследием просто потому, что нам так захотелось. Умение ходить по канату для выживания никак не пригодится – более того, угрожает ему, так как в случае падения вы наверняка получите тяжелые травмы.
Дети с малых лет боятся упасть. Чтобы научиться ходить, им приходится балансировать, и со временем чувство страха проходит. Канатоходцы идут еще дальше: они отделяют этот страх от чувства равновесия. Эта способность преодолевать инстинкт, заложенный эволюцией, на самом деле – эволюционная особенность более высокого уровня.
Сознание позволяет особенно бесстрашным летать на дельтаплане или заниматься свободным скалолазанием без страховки, несмотря на очевидную угрозу смерти. Причины могут быть самые разные: погоня за острыми ощущениями, желание осуществить невозможное, чувство соперничества. Иногда причины вообще нет. Существам, ограниченным физической эволюцией, такая любовь к экстриму незнакома. Только человек разумный идет на риск ради развлечения. Мы выбираем свои личные мотивы, подстраивая реальность под собственные интересы. Вряд ли кто-то захочет, чтобы на него напали с ножом в темном переулке, но пациент с аппендицитом, закупоркой коронарной артерии или опухолью добровольно ложится под нож хирурга. Сознание интерпретирует ту или иную ситуацию, и реальность подстраивается, чтобы соответствовать этой интерпретации.
Виртуальная реальность, постоянно окружающая нас, – это конструкт, который держится на таком количестве мотивов, намерений, решений и интерпретаций, что мы давно сбились со счета.
В этой главе мы продвинулись довольно далеко, и вопросы становятся все более сложными. Цель же очень проста – сократить промежуток между иллюзией и реальностью. Нет, ваше тело не может просто раствориться в воздухе, и когда вы в следующий раз проснетесь, окружающий мир останется на месте. Но иллюзия, которая опутала все вокруг, лишает наш мир устойчивости. Исследуя границы времени, пространства, материи и энергии, мы измеряем собственный творческий потенциал. Сдвинуть с места гору силой мысли – ничто по сравнению с тем, чтобы сдвинуть с места целый мир, а именно это и есть наша конечная цель.
Глава 6
Бытие = сознание
Я хорошо помню католическую школу в Индии, куда ходил в детстве. Ветхий Завет не был «легким чтивом»: я надолго запомнил о войнах, заповедях, грехе, страданиях и моровых поветриях. Но в самом начале (Бытие, глава 3, стих 8), когда Адам и Ева еще не прогневили Бога, Творец ходил «в раю во время прохлады дня», и это, как мне казалось, был прекрасный момент для неформальной беседы. Но ее не произошло: Адам и Ева спрятались от Бога за райскими деревьями, устыдившись своей наготы. В моем воображении этот диалог мог бы звучать так:
«Почему ты сделал это? Почему сотворил мир?»
В ответ Бог сказал бы, наверное: «Не было никакой причины. Я просто должен был. У меня не было выбора».
Современная космологическая модель не предусматривает другого объяснения. Вселенная создает сама себя и существует просто потому, что обязана существовать. Начиная с Большого взрыва все происходило само по себе, движимое силами природы. Само наше существование было под сомнением. Физики подсчитали, что вероятность коллапса вселенной из-за сил гравитации на ранних стадиях развития была очень велика, так как практически вся первичная масса и энергия взаимно аннигилировались, возвращаясь в состояние вакуума. Но на миллиард частиц антиматерии пришелся миллиард и одна частица материи, и этой одной частицы хватило, чтобы в итоге сформировались триллионы звезд и галактик (хотя самой первой звезде и понадобилось около 800 миллионов лет, чтобы появиться из космической пыли).
Вселенная, которая создала себя из ничего, – это усложненная версия Бога, каким его понимали в XVIII веке, – этакого часовых дел мастера, который собрал вселенную и запустил ее в автоматическом режиме. Но к этой теории возникает много вопросов. Кем или чем все-таки был запущен процесс? Древние евреи не задумывались над тем, кто создал Создателя, потому что верили, что Бог существовал всегда. С нерелигиозной точки зрения это невозможно.
В этой книге я попытался доказать, что этим создателем могло быть только сознание, которое впоследствии реализовалось в разуме, теле, мозге и вселенной. Это объяснение кардинально отличается от точки зрения официальной науки. Точно так же, как Бог в Библии, сознание творит просто потому, что такова его роль. Оно существует лишь для того, чтобы стать началом всему. (Откуда взялось бытие? Мы можем об этом не беспокоиться, потому что, если бы небытие существовало, оно не было бы небытием.)
Точно так же, как Бог в Библии, сознание творит просто потому, что такова его роль.
Чистое сознание породило реальность в том виде, в каком она предстает перед нами, просто потому, что оно существует. В древнеиндийских священных текстах говорится, что при сотворении мириады миров возникли, как песчинки, танцующие в лучах солнца. Но в тех же лучах мы видим и множество мыслей, чувств, ощущений и представлений – все, из чего состоит человеческий разум. Чтобы не допустить перегрузки, разум выбрал единственно возможный путь – создать пригодную для жизни виртуальную реальность.
Постоянно меняясь, сознание самостоятельно определяет, быть ему маленьким, как кварк, или огромным, как вселенная.
Но снижения количества необработанной информации оказалось недостаточно. Наш мир подразумевает наличие смысла. Почему так сложилось? Смысл существовал всегда, будучи основой метареальности. Чистое сознание породило вселенную, наполненную смыслом. То, что относится к человеческим переживаниям – радость, любовь, жизнестойкость, ум, безграничный потенциал – не нуждается в создателе; все это существовало с самого начала. Точно так же, как автомобиль без колес – не автомобиль, космос без этих человеческих качеств – не тот космос, в котором мы могли бы существовать.
Вселенная была создана для нас, потому что других вариантов не было. Творение не могло быть полным без нас во всей нашей полноте. Поняв это, метачеловек освобождается от сомнений, путаницы и тоски – этих «пасынков» иллюзии.
Особое творение
Чистому сознанию нельзя задать вопросы, как Богу, даже в ходе воображаемого диалога. Но идея самосотворения всегда имела право на существование. Мы можем безоговорочно принять тот факт, что человек разумный создал свою версию реальности и продолжает жить в ней, похоже, не планируя ее покидать. Нельзя сказать, что наши далекие предки научились созидать – эта способность заложена в нас так же, как способность дышать.
Мы как-то умудрились приобрести множество различных черт, которые стали привычными для сознания. Самосотворение доступно всем формам жизни, но большинство просто пускает это на самотек. Так, юрамайя – предок всех млекопитающих, напоминающий землеройку, жил 160 миллионов лет назад в зарослях папоротников на берегах озер. Его открытие в 2011 году доказало, что инфракласс плацентарных млекопитающих на 35 миллионов лет древнее, чем считалось раньше. (Кроме плацентарных млекопитающих, потомство которых развивается в утробе матери благодаря плаценте, существуют также сумчатые – например, кенгуру и опоссумы, – недоразвитые детеныши которых после появления на свет продолжают расти в сумке у матери.)
Юрамайя понятия не имела, что разовьется во что-то кроме землеройки. Глядя на ее десятисантиметровый скелет, вы бы тоже не подумали, что это животное было предком всех млекопитающих: в ее внешнем облике вы не найдете чего-либо похожего на собак, кошек, летучих мышей, слонов или китов. Сложно было и предположить наличие у юрамайи плаценты, так как мягкие ткани не могли сохраниться до наших дней. Но чтобы понять, что именно плацента стала ключевым фактором эволюции млекопитающих, не нужно быть семи пядей во лбу. Как только появилась эта уникальная, невиданная особенность, открылись новые двери. Не для юрамайи (она вскоре вымерла), а для самосотворения, которое совершило в тот момент огромный скачок. С тех пор появились самые разные млекопитающие. Они были маленькими, крупными, иногда огромными; они плавали, ходили, ползали, рыли землю и летали. Изменилось все, осталась лишь плацента. Природа совершила невиданный рывок, который, судя по предыдущим формам жизни, казался невозможным.
Другая наша ошибка – считать, что эволюция обязательно связана с прогрессом. Творению прогресс не нужен, ведь оно уже находится в конечной стадии. Любая форма жизни – это полностью завершенный акт творения. Юрамайя не была лучше тех, кто существовал до нее. Сумчатые могли бы заполонить планету – они стали единственными эндемичными млекопитающими в Австралии. До появления млекопитающих потомство вылуплялось из яиц, и по сей день существует множество видов, которые в этом плане ничем не отличаются от динозавров. Живорождение ничем не лучше: например, акулы и сейчас делятся на живородящих, яйцекладущих и яйцеживородящих. Невозможно изобразить развитие от ранних форм жизни до человека в виде прямой линии. Микробы, одноклеточные и сине-зеленые водоросли существуют миллиарды лет, потому что все они идеально приспособились к жизни на Земле своим уникальным образом. Единственное, что могло послужить для примитивных организмов причиной покинуть свою «зону комфорта» и начать эволюционировать – это непреодолимое стремление создавать.
«Самосотворение» – это сильный аргумент в пользу того, что для расширения сознание не нуждается ни в чем. Со временем человек разумный достиг следующего этапа – самоосознания. Мы можем распоряжаться своим потенциалом как угодно, но, независимо от того, как будет меняться цивилизация, самоосознание всегда будет свойственно человеку. Вопрос теперь лишь в том, до какой степени мы готовы принять его. Метачеловечность ближе, чем вы думаете, – это всего лишь следующая ступень осознания.
Сознание и бытие существовали всегда; они просто есть. Это простейшая формулировка истины. Люди изначально существуют, и для этого не нужны никакие причины и теории. Мы существуем, потому что существует сознание. Эта часть метареальности сложнее всего поддается объяснению.
На первый взгляд бытие – это даже не вопрос. Никто не захочет участвовать в дебатах, приводя аргументы в пользу небытия, потому что, если бы мы не существовали, не было бы и никаких дебатов – даже объяснять такое кажется глупостью. Но если самого нашего существования достаточно для того, чтобы создать все при помощи одного лишь сознания, это уже важная новость.
Бытие и сознание неотделимы друг от друга. Причем связь между ними не такая, как между огнем и теплом или водой и влажностью. Нет, они – одно и то же. Как сказал Декарт, «Cogito ergo sum» – «Я мыслю, следовательно, я существую», но точнее было бы наоборот: «Я существую, следовательно, я мыслю».
В любом случае, поиск причинно-следственных связей здесь бесполезен. Мыслить и существовать – это одно и то же, и ни одно не является следствием другого. Те, кто считает иначе, обречены на множество заблуждений. Утверждая, что существование разума нуждается в причине, вы должны придумать теорию сотворения. Если вы современный человек, доверяющий науке, то вы полагаете, что разум – результат работы мозга. Это очевидно для специалистов по психологии развития, и этому вторит нейробиология. А по мере того как развивается история сотворения, этому находят и физиологические подтверждения. Однако исследования в области детской психологии могут разрушить эту концепцию до основания.
Растущий мозг
На поздних стадиях развития плода в основном растет мозг – орган, который будет окончательно сформирован в последнюю очередь. Но даже на момент рождения он развит не полностью. Мозг новорожденного обладает огромным нереализованным потенциалом. Самая крупная часть человеческого мозга – большие полушария, отвечающие за мыслительную деятельность и другие высшие функции. Они изначально очень велики, и головы у новорожденных довольно крупные – ровно настолько, чтобы безопасно для матери и ребенка пройти через родовые пути. В последнем триместре беременности масса мозга у плода увеличивается втрое – от примерно ста граммов до трехсот.
В каком-то смысле все дети рождаются «недоношенными» – за родами следует так называемый четвертый триместр, в течение которого мозг продолжает стремительно развиваться уже за пределами утробы. В первые три месяца жизни мозг младенца вырастает на 1 % в день, то есть к концу этого периода он увеличивается на 64 %, после чего скорость роста снижается до 0,4 % в день. В течение фазы быстрого развития 60 % энергии, потребляемой ребенком, расходует мозг. Исследования показали, что мозг новорожденного содержит такое количество мозговых клеток, что их с запасом хватило бы на всю жизнь, – их примерно вдвое больше, чем в мозге взрослого, несмотря на то что весит детский мозг вдвое меньше. К трем годам, когда мозг достигает полного размера, начинается удаление лишних синапсов (т. н. синаптический прунинг), то есть освобождение мозга от нейронных связей, которые ему не понадобятся.
Здесь начинается самое интересное, потому что синаптический прунинг у разных детей проходит неодинаково. Мозг каким-то образом определяет, что конкретному человеку пригодится в будущем, а что – нет. Музыкальный гений будет нуждаться в отличных моторных навыках для виртуозной игры на пианино, но легко обойдется без выдающихся математических способностей или таланта к языкам. Скульптору пригодится развитая способность представлять многомерные объекты, зато он может остаться без коммуникативных навыков, которые помогли бы найти идеального партнера. Число комбинаций бесконечно, но чтобы составить их, достаточно квадриллиона существующих в мозге связей. Однако очевидно, что мозг не может знать, что его владельцу будет необходимо в будущем. Синаптический прунинг – не случайный процесс. Единственное объяснение: им на более высоком уровне управляет нечто, неподвластное времени.
Так, ученые из Вашингтонского университета обнаружили, что участки мозга, отвечающие за речь (зона Брока и мозжечок), активизируются в семимесячном возрасте, задолго до того, как ребенок начинает говорить. То есть необходимые механизмы возникают в мозге заранее, как будто кто-то предсказывает их значимость. Младенец в семь месяцев еще не знает, что ему придется учиться говорить, но человек разумный знает, потому что мы обладаем сознанием и общаемся друг с другом при помощи речи, так что эту способность наследует подавляющее большинство детей.
Это не то же самое, что наследуемые механизмы замены молочных зубов на коренные, связанные с ростом челюсти, или пубертатный период, обязательный для последующего размножения. Речь – это ментальный навык, основной способ узнать, что на уме у другого человека.
Мы бы продвинулись намного дальше в изучении этого вопроса, если бы знания о строении мозга помогали изучать разум. Но убеждение, что «мозг порождает разум», всегда было ложным. Клетка не может получить информацию из атомов и молекул, которые не знают, что человеку понадобится речь. Только сознание может объяснить это, потому что именно оно и есть «знающий» элемент всех клеток, всех форм жизни и всех людей.
Мы живем в золотой век нейробиологии – и можно подумать, что не за горами появление инструкции по использованию разума. Но, к сожалению, этого не произойдет, потому что мы ограничиваем себя, приравнивая разум к мозгу. Даже несметное множество нейронных связей в мозгу не имеет никакого значения, когда мы говорим о разуме (ведь измерение всех частот видимого света не помогает нам понять, как именно Леонардо да Винчи написал «Мону Лизу»). Жизнь была бы бессмысленна, если бы ею руководил мозг, потому что сам мозг не имеет никакого смысла. Нет оснований приписывать мысли, чувства и ощущения скоплениям нейронов. Если бы нейробиолог говорил: «У этого футболиста ум за мозг зашел» или «Птице – крылья, а человеку – мозг», любой понял бы, что на самом деле он должен был использовать слово «разум».
Люди изначально существуют, и для этого не нужны никакие причины и теории. Мы существуем, потому что существует сознание.
Однако переубедить ученых сложно. Если электроэнцефалография покажет, что у жертвы ДТП диагностирована смерть головного мозга, это будет значить, что разума тоже больше нет. Так не очевидно ли, что разум все это время жил именно там, внутри черепа? Нисколько!
Представьте, что вы никогда раньше не видели фортепиано и ничего не знаете о том, как оно работает. Вы заходите в комнату, где рояль сам играет вальс Штрауса «На прекрасном голубом Дунае». Вы видите движение клавиш, удары молоточков по струнам.
Как бы вы догадались, что где-то находится невидимый музыкант, руководящий этим процессом? Это невозможно объяснить, но, с другой стороны, было бы также нелогично прийти к выводу, что пианино играет само по себе. Можно изучить материалы, из которых сделано пианино (дерево, сталь, войлок, слоновую кость), разложив их на атомы, но и там вы не найдете музыкального таланта. Тем не менее в нейробиологии почему-то считается приемлемым утверждение, что мозг (такой же физический инструмент, как пианино) может сам по себе думать, чувствовать, видеть и делать все остальное, чем в действительности занимается разум. Мы верим в это, хотя ничто не дает повода думать, что вещества, из которых состоит мозг (водород, кислород, углерод и азот), могут любить или ненавидеть брюссельскую капусту и венские вальсы, влюбляться и так далее. Тот факт, что активность мозга не прекращается ни на секунду, ничего не говорит о работе разума или о том, почему разум каждого из нас уникален в любой отдельно взятый момент.
Происхождение разума легко определить, как только вы поставили сознание во главу угла. Это несложно. Мы зависим от разума, потому что наше существование целиком связано с ним, и порой, когда мы используем его, мозг не работает. Вы ведь сможете узнать в толпе лицо любимого человека? Да, моментально, и для этого не понадобится никакой мозговой деятельности. Мозг не будет листать каталог изображений до тех пор, пока не найдет соответствий, подобно тому как свидетель в полицейском участке ищет преступника по фотороботам. Узнавание происходит внутри разума и не требует затрат энергии от мозга. А если мозг не сжигает калории, значит он не работает.
Точно так же вы не подбираете слова, перебирая весь свой словарный запас, или, выучив нужный маршрут, не нуждаетесь в карте или схеме, даже если эта схема существует только в вашем мозгу. То, что вы выучили, вы просто знаете. И наоборот: если у вас спрашивают значение слова, которого вы не знаете (например, «гидроцефалия» или «рататуй»), вам не нужно искать его в уме – вы просто знаете, что его смысл вам неизвестен. А вот компьютеру, даже сверхмощному, приходится осуществлять поиск, прежде чем он сообщит, что файл не найден.
Несколько лет назад я встретил математического гения. Сейчас он профессор и уже вышел на пенсию, но он публиковался в ведущих математических журналах с 12 лет, а в 16 поступил в Принстон. Он закончил писать докторскую диссертацию в Гарварде, еще будучи студентом. Гении – бесспорно, выдающиеся люди, но одно из его высказываний засело в моей голове. Отвечая на вопрос о том, чем его мыслительный процесс отличается от образа мысли других людей, он ответил, что он не размышляет над математической задачей. Он просто ставит ее перед собой, вынашивает ее какое-то время и ждет, что правильный ответ придет к нему сам.
С самого начала ему была присуща эта уверенность в себе, и с течением времени она не ослабла. Так стоит ли нам считать гениальность чем-то исключительным, абсолютным отклонением от нормы? Ни в коем случае. В той или иной степени каждый из нас обладает интуицией, то есть способностью мозга делать выводы без тщательного обдумывания вопроса. Когда люди говорят: «Я знала, что выйду замуж за этого мужчину, как только увидела его» или «Я знал, что буду пилотом, с пяти лет», – они не пришли к таким выводам путем долгих раздумий. В любой из сфер разум полагается на интуицию, встроенную в наше сознание. Это нужно понять, прежде чем мы сможем обсуждать способность метачеловека полностью раскрыть свой потенциал. Эта дверь для нас закрыта, пока мы считаем, что мозг порождает разум, потому что все, что делает нас людьми (любовь, сострадание, креативность, интуиция, воображение), не контролируется мозгом.
Вернемся к мозгу младенца. На момент рождения снимок его мозга показал бы высокий уровень активности, но никто не заподозрит новорожденного в мыслительной деятельности – по крайней мере, такой, как у взрослого человека, который в уме строит из слов предложения. Когда ребенок плачет, он пытается выразить голод, усталость, страх, необходимость поменять подгузник. Мать берет его на руки, определяет, в чем именно проблема, и дальше действует исходя из своих предположений. Что касается ребенка, вряд ли он знает что-то кроме того, что ему некомфортно.
В какой-то момент ребенок начинает думать, и с этого момента его жизнью уже руководит разум. Возникает способность строить мысли из слов и формулировать идеи. Но даже если бы вы смогли зафиксировать первое сказанное ребенком слово на ЭЭГ, она бы показала, что речь рождается не в мозге. Это в сознании возникает мысль, связанная с каким-то понятием.
Поначалу детская речь сродни речи попугая, который лишь повторяет то, что слышит. «Агу» не значит ничего. Первое «мама» – это, вероятнее всего, просто набор звуков, которому его научила мать. Но после происходит озарение, и «мама» становится концептом, означающим человека – только одного человека во всем мире. Затем начинается развитие речи. К двум годам происходит «лексический взрыв» (кстати, примерно в этом возрасте детеныши шимпанзе останавливаются в психическом развитии: хотя их ДНК и совпадает с нашим на 98 %, у них не образуются миллиарды нейронных соединений в первые два года жизни). Двухлетний ребенок в среднем знает около ста слов, а к двум с половиной годам это число увеличивается до трехсот.
В это же время происходит процесс, гораздо более значительный, чем пополнение словарного запаса: ребенок начинает говорить то, чего никогда не слышал, составляя собственные предложения. Никто нас этому не учил, и тем не менее даже новейшие компьютеры в этом плане отстают от детсадовцев. Компьютер может составить бесконечное число новых предложений, понятия не имея, что они значат. Процесс будет полностью автоматическим. Когда компьютер выводит на экран фразу «Я люблю тебя», это не несет никакой смысловой нагрузки.
Смысл нельзя создать из бессмыслицы, как и предложения нельзя построить, просто жонглируя буквами алфавита. Сознание реализуется в разуме, теле и мозге, и у каждого из этих процессов есть цель и смысл. В последнее время модно стало продвигать идею «жизни, наполненной смыслом», которая должна вдохновить тех, кто запутался, плывет по течению и не имеет цели. Но с самого рождения нам была дана эта целеустремленность – иначе у нас не было бы разума. Пусть мы и не можем сформулировать смысла жизни, мы тем не менее уверены, что он есть и что мы призваны чего-то достигнуть.
Сознание находится в сфере смысла, и мы интуитивно осознаем это. В ходе одного эксперимента участникам предложили прослушать аудиозаписи некого текста, надиктованного очень низким голосом. Даже людям с острым слухом было сложно разобрать, что именно там говорилось, но испытуемых попросили постараться.
Им не сказали, что на самом деле это был бессмысленный набор звуков – никто из них и не подумал об этом. Какой бы неразборчивой ни была запись, участники эксперимента слышали (или думали, что слышат) осмысленные предложения. Так еще до возникновения речи животные могли распознавать свое окружение, съедобную пищу, возможные угрозы, партнеров и свое потомство. Можно сказать, что у животных это происходило инстинктивно, но это не отменяет того факта, что поиск смысла для нас неизбежен. Даже амеба, поедающая еще более мелкое одноклеточное существо, умеет отличать съедобное от несъедобного. Смысл не был создан эволюцией из хаоса – он был во вселенной изначально.
Сила разума может стать разрушительной, если он будет развиваться соответствующим образом. Люди, которые бегут от самих себя и подстраивают свои жизни под социальные нормы, делают это во избежание неприятностей. Но, прячась от темной стороны разума, вы не устраняете угрозу – стоит посмотреть хотя бы на историю двадцатого века, когда примерно 100 миллионов человек во всем мире погибли в результате войн и геноцида.
Когнитивная революция, которая, как предполагают антропологи, произошла еще в доисторические времена и ознаменовала начало процесса самоосознания, продолжается до сих пор в каждом ребенке, когда он учится мыслить и говорить. Мозг младенца адаптируется к видению мира, к которому его приучают. Сокращение бесконечного потенциала ограничивает и подавляет. Британский писатель Олдос Хаксли говорил об этом десятки лет назад. Он много писал о том, что надо прекратить использовать мозг как «редуцирующий клапан» для разума. Вот одно из его самых сильных высказываний на эту тему:
«Каждый из нас потенциально – Весь Разум. Однако поскольку мы – животные, наша задача – во что бы то ни стало выжить. Для того чтобы биологическое выживание стало возможным, поток Всего Разума должен быть направлен через редуцирующий клапан мозга и нервной системы. То, что выходит с другого конца, – жалкий ручеек сознания, которое поможет нам остаться в живых на поверхности этой планеты».
Иными словами, Хаксли противопоставляет ничем не ограниченное сознание тем рамкам, в которых обыкновенно находится разум человека. Его основную мысль о том, что «редуцирующий клапан» был необходим для выживания, подхватили сторонники эволюционной психологии, которые согласны с тем, что без ограничений у нас не было бы шансов. Однако я полагаю, что сознание не может утратить свой безграничный потенциал, что бы ни происходило в виртуальной реальности. Обвинить мозг в том, что мы живем неправильно, было бы ошибкой. Мозг – это одно из состояний сознания, и его возможности изначально не ограничены. Давайте рассмотрим этот вопрос поподробнее, ведь с практической точки зрения невозможно открыть для себя метареальность, не избавив мозг от ограничений.
Часть 2
Пробуждение
Глава 7
На первом месте – личный опыт
Мне вспомнился один старый анекдот. Я когда-то услышал его в таком варианте: городской щеголь, заблудившийся в сельской местности, останавливает свою машину и спрашивает фермера, как добраться до такого-то города. На что фермер, почесав в затылке с изумленным видом, отвечает: «Сожалею, мистер, но отсюда вы никак туда не доберетесь».
В чем соль этого анекдота? Дело в том, что на карте вы можете из любого места добраться куда угодно. Но если бы тот горожанин спросил фермера, как попасть в метареальность, он бы получил тот же самый ответ, но это было бы не смешно – по крайней мере, для меня.
Невозможно стать метачеловеком, цепляясь за виртуальную реальность. Этому находили разные объяснения с тех самых пор, как человек разумный понял, что за пределами обыденности существует другое измерение. Застрять в виртуальной реальности – все равно что быть под гипнозом. Мы не можем стряхнуть чары, ведь гипнотизера, который мог бы щелкнуть пальцами и прервать сеанс, не существует. Мы похожи на спящих, которые не могут проснуться, – и никто не стоит рядом с кроватью, чтобы разбудить нас.
Заклятия, грезы, чары, иллюзии, волшебство и колдовство, шутки насмешливых богов – каждая культура изобрела разные версии одной и той же идеи об обманчивой реальности. «Вы не можете попасть отсюда туда», поскольку запутались в полной, всеобъемлющей обманке разума. Путь к пробуждению всегда был окутан тайной – по крайней мере, до сих пор.
Жизнь основана на знаниях и опыте, и первая часть этой книги была посвящена знаниям о метареальности. Но откуда возьмется опыт? Почему мы заговорили о нем в первую очередь? Легко быть нетерпеливым (мужчины в особенности склонны к тому, чтобы не читать инструкции и не спрашивать дорогу, если заблудились), но в этом случае знания и опыт нельзя разделить. Вам не придет в голову сначала прыгнуть в глубокий бассейн, а уже потом думать, как плыть. Сначала нужно изменить сознание и восприятие, а от попыток расшифровать что-либо стоит сразу отказаться. При переходе от человека к метачеловеку ничто не остается прежним.
При всей разнонаправленности виртуальной реальности в ней существуют лазейки, которые, собственно, и являются опытом. Что такое личный опыт? Плавание через Атлантику в одиночку в маленькой лодке сильно отличается от восхождения в Альпах, поездки на работу или выпечки яблочного пирога, так что грани опыта и связанные с этим ощущения постоянно меняются. Однако в основе любого опыта лежит одно и то же – сознательное действие. Если вы ошибочно полагаете, что в основании вашего опыта лежит физический мир, то не сможете разрушить чары/грезы/иллюзии, потому что физический мир и есть чары/грезы/иллюзии.
Опыт познания мира
Единственный способ разрушить чары – это коренным образом изменить свои представления о том, как все устроено. Под этим я подразумеваю, что нужно совершенствовать свое восприятие, делая ставку на личные ощущения и опыт. В повседневной жизни на первый план выходят вещи, и это называется здравым смыслом. «Разве звезды не существовали прежде, чем мы пришли посмотреть на них под ночным небом?» «Мы не могли бы появиться, если бы Земля не существовала еще до зарождения жизни». Звучит убедительно. Или так просто говорит нам здравый смысл?
Однако и обратные утверждения будут иметь не меньше смысла. Того, что мы воспринимаем как звезды, не существовало до нас, а Земля не появилась бы, если бы на ней впоследствии не появились мы. Допустим, сейчас утро, и вы читаете эту книгу за чашкой кофе. «Чашка кофе» может означать физический объект, который на данный момент зафиксирован в пространстве и времени. Я взял «чашку кофе» в кавычки, потому что в действительности вы имеете дело с так называемым объектом. На самом деле вы испытываете смесь ощущений. Ваши глаза видят цвет, свет и тень, которые вы воспринимаете как чашку. Ваш нос чувствует аромат кофе, язык ощущает его вкус, а руки – тепло.
Что же остается, если убрать эти ощущения? Нет никакой чашки кофе. Это простое логическое умозаключение, но если вы хотите упрочить чары/грезы/иллюзии, такой вывод будет для вас неприемлем. Чашка кофе просто находится здесь, в пространстве-времени, как физический предмет. Оставим в стороне квантовую теорию, которая дематериализует физические предметы, да и всю вселенную, до неуловимого виртуального состояния. Наша цель заключается в другом. Мы заставили исчезнуть чашку кофе не для того, чтобы доказать, что ее там никогда не было. Смысл в том, чтобы поставить ощущения и опыт на первое место. То, что мы называем деревом, облаком, горой, звездой или чашкой кофе, существует только как ощущения. Как только вы примете этот факт, путь к метачеловеческому состоянию будет открыт и свободен.
Однако толку будет мало, если просто пожать плечами и сказать: «Хорошо, я согласен». Слова пусты, пока вы не скажете «ага» и не ухватите суть. Ощущения – это способ познания всего. Если существует реальность вне человеческого осознания, мы по определению никогда ее не познаем. Много открытий в современной физике связано с «темной» материей и энергией (об этом мы с Минасом Кафатосом рассуждаем в книге «Ты – Космос. Как открыть в себе вселенную и почему это важно»). Если некоторые теории верны, то эти виды материи и энергии называются темными именно потому, что они существуют за пределами физической вселенной. В темной области может находиться «вещество», состоящее не из атомов – оно не испускает протонов и электронов и, возможно, не имеет отношения к нашим пространству и времени.
Творению прогресс не нужен, ведь оно уже находится в конечной стадии. Любая форма жизни – это полностью завершенный акт творения.
Допустим, все эти предположения верны (возможно, и нет, но мы здесь не будем углубляться в детали). Как бы то ни было, темная материя и темная энергия, полностью находясь за пределами человеческого восприятия и не имея ничего общего с «материалом», с которым обычно имеет дело человеческий мозг, считаются реальными, но недоступными для познания. Следовательно, Большой взрыв тоже не поддается познанию, так как он произошел до появления атомов и молекул. Никто не может нырнуть в черную дыру, чтобы изучить ее, поскольку запредельная гравитация в ней и вокруг нее разрушает материю и разрывает всякий «материал», в том числе пространство и время.
Мы похожи на спящих, которые не могут проснуться, – и никто не стоит рядом с кроватью, чтобы разбудить нас.
Для любого, кто считает наше видение вселенной объективным, призыв совершенствовать восприятие звучит абсурдно – однако это не так. О существовании темной материи и темной энергии, как и о существовании Большого взрыва, черных дыр и всех остальных физических феноменов, стало известно благодаря накопленному опыту восприятия. Во всех этих случаях опыт был опосредованным – он сформулирован в математических уравнениях, получен при наблюдении за движением субатомных частиц и из данных радиотелескопов и других исследовательских приборов. И не важно, что опыт не был воспринят человеком непосредственно – все равно это опыт. Кто-то должен был что-то увидеть на листе бумаги, исписанном цифрами. Кто-то должен был услышать или прочесть мнение другого ученого. Неоспоримо то, что даже самые экзотические науки существуют как сознательный опыт. Этот факт уравнивает ключевые события с повседневным опытом, потому что ребенок, только начавший учить буквы, проделывает то же самое, что и физик, читающий журнальную статью о квантовой гравитации.
Как специфическая разновидность сознания, человек разумный создает свою версию реальности из повседневных опыта и ощущений, и на этом строится все. Мы очеловечиваем виртуальную реальность в соответствии с нашими ощущениями. Ящерица любит греться на раскаленном солнцем камне в пустыне, но нашу кожу он обжигает. Непроглядная темнота пугает нас, а для летучей мыши это родная стихия; орлы выбирают место для гнездовья на высотах, продуваемых всеми ветрами, а рыбам прекрасно дышится в океане.
Однако мы вовсе не обречены быть пленниками своих ощущений и опыта. Мы по-всякому изменяем их с потрясающей вольностью. Тело выглядит как данность, но мы можем морить его голодом или раскормить до ожирения, накачать мускулы или дать им обвиснуть. Вопрос в том, насколько в действительности податлива вся «вещественность» вещей. Я представляю это как процесс таяния. Когда весной вскрываются реки, весь лед не может растаять мгновенно. Река постепенно переходит от замерзшего состояния к текущему. То же можно сказать и в отношении нашего восприятия физического мира. Оно не представляет собой один большой застывший блок – картину восприятия можно разбить на мельчайшие ощущения, точно так же, как море со временем превращает каменный утес в мелкие песчинки. Пять чувств удивительно тонко настроены на мимолетные, преходящие события. Глубоко на задворках ума я хранил маленькое, но впечатляющее открытие – что сетчатка человеческого глаза способна уловить единичный фотон света. И недавно этот отдельный фрагмент знаний поразительным образом обрел новый смысл.
Очеловечивая квант
Исследование, которое СМИ оставили без внимания, подтвердило, что по крайней мере четыре из наших пяти чувств способны воспринимать кванты непосредственно, без использования научных инструментов. Фундаментальные открытия, совершенные в передовых мировых лабораториях, можно кратко описать следующим образом.
Зрение. Человеческий глаз, как уже было сказано, может уловить единичный фотон. Это мельчайшая частица света, и наша способность зафиксировать единственный фотон навела исследователей на мысль о том, что нужно изучить возможность увидеть квантовый мир невооруженным глазом.
Слух. Внутреннее ухо настолько чувствительно, что оно может уловить колебания на масштабах меньше диаметра атома. Оно может различить интервал между двумя звуками в одну стотысячную долю секунды.
Обоняние. Ранее считалось, что обонятельная система человека распознает 10 тысяч разных запахов, но последние исследования доказали, что обоняние – квантовое чувство и может различить триллион различных сигналов.
Осязание. Наша тактильная чувствительность такова, что ее разрешающая способность доходит до одной миллиардной метра.
Вкус. Это чувство не было изучено на квантовом уровне, но уже известно, что человеческий язык определяет пять вкусов (сладкий, соленый, кислый, горький и умами, или пряный) на уровне молекул. Для восприятия на более тонком уровне в помощь вкусу приходит обоняние, так что распознавание отдельных квантов также относится и ко вкусу в сочетании с обонянием.
Почему эволюция наградила нас такой сверхчувствительностью? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо оценить огромный скачок, сделанный в результате новых исследований. Ранее считалось, что пять чувств действуют на молекулярном уровне, как вкус. Чтобы отличать, например, соленое от сладкого, рецепторы вкусовых сосочков устроены таким образом, чтобы воспринимать лишь один конкретный тип молекул. Это означало, что мы физически взаимодействуем с миром через мириады похожих рецепторов на наружной мембране клеток. Эти рецепторы сравнивали с замочными скважинами, к каждой из которых подходил специфический ключ (молекула). Когда мы ощущаем запах розы, например, это значит, что его молекулы плывут по воздуху и попадают на рецепторы обонятельных клеток носа. Поскольку этот процесс происходит на молекулярном уровне, даже примитивные организмы обладают физической сверхчувствительностью.
Самое древнее чувство – это осязание, которое развилось у одноклеточных организмов вроде амебы, реагирующих на прикосновение. Точно так же делают и некоторые растения: венерина мухоловка смыкает свои листья, как челюсти, на жертве, когда насекомое касается чувствительных волосков, покрывающих лист. Несмотря на свою древность, осязание по сей день до конца не изучено. Камеры и слуховые аппараты помогают нам получать информацию, недоступную для наших глаз и ушей, но отличить на ощупь дерево от стекла или металла мы можем гораздо лучше любого прибора. То, что наши пальцы способны распознать отдельную молекулу, недавно было экспериментально доказано в Калифорнийском университете в Сан-Диего. Пятнадцати участникам эксперимента дали потрогать три силиконовых пластины и спросили, какая из них отличается от других. Пластины были одинаковыми за исключением верхнего слоя толщиной в одну молекулу. Поверхность той, что отличалась от остальных, с одной стороны была оксидирована, то есть состояла в основном из атомов кислорода, а с другой была покрыта веществом, напоминающим тефлон. В 71 % случаев испытуемые почувствовали разницу.
Однако даже молекулы велики по сравнению с квантами, и чувствительность глаза к кванту света навела ученых на мысль и о других четырех чувствах. Сейчас предполагается, что все наше тело – это квантовый детектор. На первый взгляд это кажется замечательным, ведь в таком случае человеческое восприятие выходит далеко за привычные рамки. Но на более глубоком уровне эти предположения объясняют, как именно мы создаем и контролируем конструкты виртуальной реальности. Через квантовые детекторы тела мы незаметно и органично вплетены в ткань вселенной. Наше тело не просто получает необработанные данные из внешнего мира – оно всегда находится в самом центре событий, там, где переплетаются разум и материя.
Понимание того, как мы видим, слышим, осязаем и ощущаем вкусы и запахи на физическом уровне, ничего не говорит нам о предназначении всех этих чувств. В начале книги (на стр. 22) я сравнивал реакцию сетчатки на свет со счетчиком Гейгера, который щелкает каждый раз, когда на него попадают бета-частицы и гамма-лучи. Но счетчик Гейгера не ощущает мир так, как мы. Чувствительность наших квантовых детекторов показывает, как точно откалиброваны наши ощущения. Ранее тот факт, что человеческое восприятие работает на молекулярном уровне, подарил нам новые удивительные возможности, которые в свою очередь привели к недавним открытиям в области элементарных частиц.
«Профессиональные носы» парфюмеров выходят за рамки обычного обоняния. Так, они способны различать десятки запахов розы, но это вовсе не значит, что у таких экспертов какие-то особенные обонятельные нервы или их больше, чем у нас с вами. Они натренировали свое восприятие ароматов. Это же утверждение верно в области вкуса для профессиональных сомелье или в области зрения для снайперов. Их органы чувств могли быть изначально острее, чем у обычных людей, но дегустатору вин или стрелку не нужны дополнительные клетки рецепторов. Обладая обычным количеством рецепторов, дегустатор обостряет свое восприятие – а это ментальное качество.
Так называемые супердегустаторы имеют тридцать вкусовых сосочков на определенной площади языка, тогда как у обычных дегустаторов их от 15 до 30, а так называемые недегустаторы (люди с пониженной вкусовой чувствительностью) имеют менее 15. Средние дегустаторы могут повысить восприимчивость за счет обоняния, внимательно и неторопливо смакуя напиток. Точно установлено, что между 40 и 60 годами количество вкусовых сосочков снижается, а оставшиеся уменьшаются. Но это не объясняет, почему пожилые люди часто утрачивают интерес к еде. Это может происходить из-за снижения интереса к жизни в целом или от ощущения своей ненужности и одиночества. То, что некоторые люди рождаются без чувства вкуса, но обладают здоровым аппетитом, указывает на наличие некого ментального компонента, который берет верх над ощущениями.
Выраженные в цифрах данные о работе глаза, уха или языка ничего не говорят о наших реальных ощущениях и переживаниях – о том, какими мы видим закат, слышим музыку и чувствуем вкус шоколада. Наука пытается исследовать жизнь во всех ее измерениях – и в больших, и в малых. Но ощущения – это та сторона жизни, которую нельзя измерить. Вопрос «Сколько единиц красоты вы восприняли сегодня?» звучит абсурдно. Очевидно, что красота воспринимается субъективно, как и любое другое переживание, и здесь возникает одно серьезное несоответствие, о котором я говорил выше. Я имею в виду расхождение между измеряемой длиной световых волн и их различными качествами, в частности цветом.
Ребенок, только начавший учить буквы, проделывает то же самое, что и физик, читающий журнальную статью о квантовой гравитации.
Цвет формируется сознанием, когда мы переступаем через пропасть между количеством и качеством. В этот момент квантовые вибрации как по волшебству трансформируются не просто в цвет, а во все, что мы можем ощутить с помощью пяти чувств. Было бы хорошо, если бы новые исследования объяснили этот фокус, но этого пока не произошло. Откалибровать свои пять чувств вплоть до квантового уровня – это все равно что заиметь собачий слух, который гораздо острее человеческого. Если вы внезапно начнете слышать звуки окружающего мира так, как их слышит собака, это не даст вам объяснения музыки или речи, как и всего остального, что связано с личным опытом слушателя. Ведь слышит не ухо, а сознание.
Но у нас, по крайней мере, есть важный ключ к разгадке фокуса, который превращает явления на квантовом уровне в человеческие ощущения. Рассматривая восприятие вплоть до квантов, можно сказать – или хотя бы серьезно предположить, – что мы живем на том самом уровне, где природа преобразует виртуальную реальность в осязаемый физический мир. Здесь я использую слово «виртуальная» в особом смысле. В физике есть промежуточный пункт, где частицы невидимы и не имеют определенного места в пространстве.
Этот перевалочный пункт понадобился из-за знаменитого принципа неопределенности, который гласит, что частицы в действительности представляют собой результат сжатия энергетических волн. Волны распространяются бесконечно во всех направлениях; частицы существуют в конкретном месте и в определенное время. Виртуальная частица – это мостик между двумя состояниями. Она еще не приняла форму частицы, но уже перестала быть волной.
Очень важно понимать (как мы уже знаем), что человеческие ощущения не обязательно зависят от физического мира; говоря языком физики, мы способны ощущать непосредственно рождение частиц. В буквальном смысле. Коллапс волновой функции горячо обсуждался учеными на протяжении десятилетий. Главный предмет споров заключается в том, что, согласно общепринятой квантовой теории, превращение волны в частицу требует присутствия наблюдателя. Этот пункт раздражает некоторых физиков и озадачивает почти всех остальных. В повседневной жизни считается само собой разумеющимся, что наблюдение – это пассивный акт. «Смотри, но не трогай», – говорим мы нашим детям. Однако на квантовом уровне наблюдать – все равно что трогать. Частицы выходят из состояния неопределенности в присутствии наблюдателя. Волновая функция коллапсирует, и – вуаля! – перед нами частица.
Я надеюсь, это краткое объяснение не лишено смысла; если мы начнем углубляться в подробности, то рискуем запутаться. Достаточно сказать, что исследователи серьезно задумываются над тем, можно ли этот загадочный квантовый эффект, известный как «эффект наблюдателя», объяснить посредством нашей способности воспринимать сигналы на квантовом уровне. Если наши глаза физически взаимодействуют с квантами, это помогает нам понять, что наблюдение никогда не было пассивным. Мы всегда находимся там, где виртуальная реальность обретает способность создавать физическую.
Как разум делает вещи «вещественными»
Современные исследования не объясняют фокус, который нам показывает разница между количеством (предметами, которые могут быть измерены и посчитаны), и качеством (обликом, звуками, вкусами, текстурами и запахами, которые мы ощущаем, будучи людьми). Очеловечивание квантов выглядит захватывающе, но люди не различают ощущения на микроскопическом уровне, хотя теоретически могли бы. Вместо этого мы сваливаем ощущения в одну кучу в соответствии с понятными нам свойствами, например как в случае с цветом. Для нас красный цвет – это просто красный цвет, а не каждая отдельная вибрация световой волны с длинами в диапазоне между 630 и 700 нанометрами (10–6 м).
Таким же образом сладкий вкус – это сладкий вкус, а не молекулярное взаимодействие между молекулой сахара и рецептором на языке. Мы так привыкли все валить в кучу, что уже не замечаем этого. Но мы постоянно получаем мимолетные ощущения и кладем их в специальные ячейки, получая обобщенную картину из разрозненных данных и делая прочным то, что в действительности изменчиво.
Для этого процесса есть технический термин – материализация; он означает придание нематериальным ощущениям «вещественности», или материальности. И это преобразование настолько убедительно, что камень кажется плотным и тяжелым, когда фактически это ваш разум овеществляет его – вы создали плотность и тяжесть в своем собственном сознании. Это приводит к еще одному неприемлемому выводу любого, кто готов усиливать чары/грезы/иллюзию. Но вы не можете попрать «вещественность» физического мира, пока не прервете процесс, который ее порождает. Я стараюсь избегать жаргонизмов, но нам придется как следует разобраться в том, как действует материализация.
В словаре сказано, что «материализовать» – это «делать что-то более конкретным или реальным». Ментальный образ денег может быть материализован в долларовую банкноту, которую вы можете сложить и спрятать в свой кошелек. Отцовство или материнство может быть материализовано, когда у вас появляется ребенок, которого можно держать на руках. Потрясающе то, что виртуальная реальность полностью обязана своим существованием материализации.
Сеть связей, которая опутывает все в чарах/грезах/иллюзии и связывает их со всем остальным, простирается до разума, потому что связи образованы им. Ни один объект в действительности не является простым и понятным физическим предметом. «Объект», «предмет» и «физический» – это нити ментальной паутины.
Людям относительно просто принять, что банкнота – это материализованная форма идеи (денег), но они упираются, когда им говорят, что то же самое справедливо по отношению к телу, мозгу и вселенной. Но нужно стремиться к тому, чтобы развернуть вспять весь процесс материализации, позволив физическим объектам быть ближе к реальности. Сейчас вы видите, что кости в вашей руке плотные и имеют постоянную форму. Принять то, что они на самом деле текучие и податливые, довольно сложно. Но все физические объекты в действительности представляют собой процессы в действии. И кости не исключение – в них идет постоянное движение потоков кислорода и кальция на молекулярном уровне. Каждая клетка кости – это проявление жизни в движении. Если вы носите неподходящую обувь, кости в ваших ногах будут постепенно искривляться, чтобы приспособиться к вашей перекошенной походке.
Быстро ли протекает процесс или медленно, не столь важно с точки зрения основ реальности: предметы – это процессы. Сломанная кость заживает медленнее, чем порез на пальце, но сам факт заживления служит подтверждением того, что тело – это процесс. Рак костей вызывает страх, потому что это очень больно, но в здоровом состоянии нервы связывают кости с мозгом и затем с внешним миром. Сваливая в одну кучу все мимолетные ощущения, которые вы испытываете прямо сейчас, вы думаете, что обладаете телом как чем-то неизменным. Но в действительности ваше тело сейчас не такое, каким было в младенчестве, раннем детстве или подростковом возрасте. Это даже не то тело, которое было у вас вчера или пять минут назад.
Стало быть, это на удивление просто – развернуть на 180 градусов образ мыслей, который материализует тело, превращая мириады взаимодействующих процессов в предмет, вещь. Такой разворот помогает нам вернуться к истокам творения, – то есть к сознанию. Когда вы овладеете этим навыком, то сможете обратить вспять что угодно в виртуальной реальности, пройдя шаг за шагом весь обратный путь к творческому гению нашего сознания. Это именно то, что означает «отменить материальность»: низвести объекты до уровня сознания, где мы можем запустить процесс творения. Когда вы подойдете ближе к чистому сознанию, процесс «отмены» пойдет быстрее и проще. А когда «вещественность» перестает быть такой упрямой, восприятие переходит в текучее, гибкое и податливое состояние. Реальность «истинного я» имеет первостепенное значение, потому что на самом деле личность каждого человека полна противоречий. Эта личность, с которой вы себя отождествляете, держит вас в плену чар/грез/иллюзий. Истинная личность поможет вам совершить переход от иллюзии к реальности.
Три версии личности
Истинная личность скрыта за многослойной маской. Ее слои настолько толстые, что никто не может с уверенностью определить, что же это такое на самом деле. «Личность» – это удобная выдумка, где собрана в кучу смесь верований, ощущений, застарелых условностей и чужих мнений. Это проблема серьезнее, чем вы можете себе представить. Большой разрыв между «быть собой» и «знать себя» характерен для каждого. Первое считается желательным. Когда можно быть собой, вы чувствуете себя естественно и расслабленно, вам не нужно притворяться кем-то или защищаться от кого-то. Знать себя – это совсем другое дело. После того как Фрейд ввел в психологию понятие «бессознательное», оно еще сто лет отождествлялось с темной стороной человеческой натуры. Мы подавляем наши приступы гнева, тревоги, зависти, чувства беззащитности и даже бешенства. Конечно, вы не сможете ладить с другими людьми, если будете говорить все, что думаете, или действовать под влиянием каждого импульса.
Но это еще не все. Пока внутренний мир ассоциируется с темной стороной, никто не захочет туда заглядывать. Людей пугает то, что может там находиться. Мы идентифицируем себя с эго-личностью, которая выставляет наше «я» перед внешним миром в выгодном для нас свете, и игнорируем возможность исследовать глубины себя. В наше время бесчисленное количество людей действительно верят, что эго-личность – это и есть их истинное «я». Однако все мы обладаем еще двумя личностями, которых совершенно не нужно бояться. Фактически они являются идеальными составляющими человеческой целостности.
Первая – это бессознательная личность. Даже притом что мы обычно загоняем негативные эмоции и импульсы подальше в подсознание, в целом все выглядит довольно позитивно. Бессознательная личность – творческая и чуткая. Когда вы заходите в комнату, где два человека спорили или кто-то плакал, вы сразу улавливаете – что-то здесь не так, потому что напряжение просто «висит в воздухе». Фактически вы ощущаете это благодаря своей бессознательной личности. На уровне более глубоком, чем повседневное восприятие, вы постоянно получаете сигналы от окружающего мира. Ваша сила интуиции также заключена в бессознательной личности. На вас нисходит озарение («ага!» – говорите вы себе) в моменты, когда бессознательная личность открывает вам нечто такое, что ускользнуло от сознания.
Когда вы достигаете зрелости, то начинаете ценить то, что хранится в бессознательном. Вы ощущаете уверенность в себе и полагаетесь на себя и свои знания. Вы умеете делать некоторые вещи – готовить, водить машину, не уводить свои счета в минус, находить хороший ресторан. Но на более глубоком уровне у вас есть стойкое чувство, которое трудно объяснить. Внимательно анализируя весь ваш жизненный опыт, ваша бессознательная личность «перегоняет» эссенцию вашей жизни в ощущение внутренней наполненности и удовлетворения, которое со временем становится естественной частью вашего «я». Вы осознаете себя как набор ценностей, целей и достижений. Существует множество людей, которые не добираются до этого этапа и не знают ощущения внутреннего удовлетворения. И этим чувством нельзя поделиться, поскольку слишком много всего происходит вне поля зрения – в бессознательном.
Мне снова вспомнился Т. С. Элиот. В 1925 году он написал стихотворение «Полые люди» («The Hollow Mеn»), которое школьники любили цитировать в старших классах, так как взросление сопровождается проявлением скрытых страхов. Оно начинается так:
- Мы полые люди
- Чучелолюди
- Чешем в затылке
- Увы! – солома у нас в голове.
- В наших гортанях
- Шепот и только
- Смысла нет в наших толках
- Словно ветер в иссохшей траве[16]
Элиот коснулся одного из наших глубочайших страхов – жизнь может пройти бессмысленно, а впереди лишь смерть и полная пустота. (Подростки по природе своей – бунтари, поэтому многие старшеклассники, цитируя это стихотворение, возможно, подразумевают под «полыми людьми» своих родителей, понятия не имеющих, что такое жизнь.) Во время таких кровавых событий, как мировые войны, страх напрочь потерять смысл жизни ощущался особенно остро. И все же бессознательная личность, привлекая резервы бесконечного смысла, восстанавливает мир в новом пригодном для жизни облике, несмотря на все пережитые ужасы и страдания.
Существует, однако, и другая личность, причем еще более ценная – назовем ее «истинное я». Это уровень осознанности, очень близкий к нашему источнику в чистом сознании. Чистое сознание – тихое и спокойное. Оно способно к ментальной активности прежде, чем возникнет любая активность. Я отождествляю ее с простейшим из всех ощущений, чистым «я есть» – самим осознанием существования. Я считаю его простейшим, потому что оно не требует мыслей. Вы знаете, что существуете, – и все. И когда тишина этого «я есть» начинает вибрировать мыслями, образами, чувствами и ощущениями, первые его движения – очень слабые и тонкие. Они очень текучи и пластичны, и именно поэтому желания и намерения, которые исходят из нашего глубинного источника, не искажаются более грубыми желаниями эго. «Я хочу мира» – это гораздо более тонкое и чистое желание, чем «Я хочу “Порше”».
На уровне «истинного я» любое стремление к переменам достигает своей цели, потому что только здесь одного «я есть» достаточно, чтобы принести полное удовлетворение. Никакие внешние блага не сравнятся с этим. В свете этого кажется странным, что разум на самом глубоком уровне, по идее, должен быть более удовлетворенным, чем на более высоких. Погоня за земными благами – вот чему посвящена жизнь огромного количества людей. Поэтому в тишине и покое себя чувствуют они весьма некомфортно. «С этим ничего не поделать», – сетуем мы. Но дело в том, что чистое сознание содержит бесконечные возможности для творчества, удовлетворения, знаний, любви и осознанности. Живя вблизи этого источника возможностей, вы открываете себе доступ к безграничному потенциалу, который позволяет быть полноправным творцом реальности.
«Личность» – это удобная выдумка, где собрана в кучу смесь верований, ощущений, застарелых условностей и чужих мнений.
Я поместил эти три личности – эго-личность, бессознательную и истинную – в разные категории лишь с описательной целью. В повседневной жизни мы пользуемся ими одновременно. Как только осознание зарождается в своем источнике, любой импульс получает бессознательный компонент и в конечном итоге компонент эго. Распространенный пример – дружба, которая превращается в любовные отношения. Двое друзей взаимодействуют в основном на уровне эго, в том смысле что они представляют друг другу свои социальные личности. Но по мере углубления дружбы бессознательное проявляется более открыто, и порой, если два человека чувствуют себя в достаточной безопасности, наружу выходит подлинная суть дружбы – любовь. Это кажется конечной целью, но на уровне «истинного я» другой человек не нужен. «Я есть» – само по себе любовь, вибрирующая на грани чистого сознания.
Из этого следует вывод, что «я», с которым вы себя отождествляете, – это просто «я», которое вы осознаете. Нет неизменной личности, так же как и неизменного тела. Борьба за место в очереди на почте показывает вашу эго-личность. Нежность по отношению к ребенку порождена бессознательной личностью. Ощущение, что вы что-то значите в огромном механизме всего сущего, связано с истинной личностью.
В какой-то момент истинная личность выходит на авансцену, и когда эта перемена наступает, изменяется весь мир. Он кажется вам жестким, застывшим и неподатливым, если вы сами таковы. Для эго-личности проще сопротивляться, чем принять, а держать проще, чем отпустить. Так что быть жестким, упрямым и негибким – такая же общепринятая норма, как и соответствующее понимание мира. Если кто-то копает глубже и начинает отождествлять себя с бессознательной личностью, то и мир кажется прекрасным, свежим, обновленным и полным света. Это тоже отражение осознанности человека. Посмотрите на сияющий свет на картинах французских импрессионистов, и вы увидите, к чему вело художников такое состояние осознанности.
И все же вы должны зайти еще дальше, чтобы увидеть мир в его абсолютной чистоте. Это состояние, обычно известное как «просветление», представляет собой прямой контакт с метареальностью. Поскольку наша повседневная жизнь подчиняется нуждам и требованиям эго, невозможно представить себе, каково это – ощущать метареальность как естественное состояние. Позвольте мне обратиться к примеру потрясающего учителя и мыслителя Кришны Менона, родившегося в 1883 году в южноиндийском штате Керала. Хотя большая часть его биографии нам неизвестна (Менон умер в 1959 году), он широко почитается как исследователь просветления (в отличие от гуру и духовных наставников, в поклонении которым преобладает религиозная составляющая).
Отцовство или материнство может быть материализовано, когда у вас появляется ребенок, которого можно держать на руках. Потрясающе то, что виртуальная реальность полностью обязана своим существованием материализации.
Бескомпромиссную природу его осознанности можно понять, читая ответы, которые Кришна Менон, известный среди последователей как Шри Атмананда, давал на самые разные вопросы. Раз за разом он рассматривал каждую тему в свете главного вопроса: что такое реальность? Ниже приведены самые яркие примеры.
• Удовольствие и боль. Я чувствую удовольствие в один момент и боль в другой. Но при этом сам я не меняюсь. Эти мои удовольствие и боль не являются частью моей истинной природы.
• Как физические объекты соотносятся с мыслями? Вопрос возникает из допущения, что объекты существуют независимо от мыслей. Это не тот случай. Без мысли нет объектов.
• Следует ли нам идти за персонифицированным Богом? Я говорю – нет, потому что персонифицированный Бог – это всего лишь концепция. Истина стоит вне всяких концепций.
В такой непоколебимой определенности чувствуется и свобода, и смелость. Однако ясно, что Менон говорил не ради того, чтобы привлечь к себе внимание: он рассуждал с точки зрения своей истинной личности, как только расстался с эго-личностью и фрагментированным разумом, который она порождает. Это становится очевидным из других ответов.
Вопрос. Реальность нераздельна?
Ответ. Реальность только одна, и на нее никак нельзя повлиять качественно или количественно. Реальность – чистая субъективность. Я – единственный субъект, а все остальное – объекты. Разделить ее можно, лишь разделив меня, «Одного».
Вы должны дочитать этот ответ до конца, чтобы понять: точка зрения Менона далека от солипсизма («Я – единственный субъект, а все остальное – объекты»), но она отражает его чувство целостности (единства). Такой ход рассуждений перекликается с индийской традицией тысячелетней давности, известной как Адвайта, что на санскрите означает «Не два». Это также можно назвать перспективой цельного разума, потому что первейшая цель Адвайты (и метачеловека) – привести людей к отождествлению себя с сознанием как с целым, а не с его фрагментированными составляющими.
Я подошел к тому месту, где мне не хочется прибегать к языку духовности; вместо этого я предпочту рассматривать внутренний путь как побег из иллюзии в реальность. Однако один вопрос остался без ответа: если Менон и другие люди, считавшиеся просветленными, так сильно отличались от всех остальных людей, не являются ли их случаи исключениями из правил? Я говорю: нет. Пробуждение – естественный процесс для каждого, и достичь его может любой. Доказательство этому находится прямо у вас перед глазами. Каждый день мы следуем указаниям эго-личности, бессознательной личности и истинной личности одновременно. Но сам факт, что истинная личность говорит с нами в моменты любви, радости, творчества и обновления, даже если это происходит лишь эпизодически, свидетельствует о том, что мы находимся в контакте с метареальностью. Зная, что эта связь существует, весь процесс пробуждения можно исследовать в организованном порядке. О том, как это сделать, и пойдет речь в следующей главе.
Глава 8
За пределами легенды
Из того, что метареальность – это «все, везде и всегда», следует поразительный вывод. Оказывается, мы не можем рассказать о ней какую-либо историю. Всем элементам повествования – завязке, сюжету, и финалу, – а также персонажам будет не на что опереться. А ведь весь остальной мир строится вокруг этих элементов. Вы – персонаж своей собственной легенды: в начале вы рождаетесь, в конце умираете, а в промежутке умещаются все варианты сюжетных поворотов и случайных персонажей. Отказаться от своей легенды немыслимо, и все же сделать это совершенно необходимо. Кроме того, придется расстаться и со своими мистической, религиозной и духовной легендами, потому что они превращают чистое сознание в нечто другое, что им не является, будь то ветхозаветный Бог, Нирвана или пантеон богов и богинь. Да, они были путеводными звездами на протяжении многих столетий. Во все времена они отправляли к людям своих посланников, чтобы указать нам на иной мир и рассказать воодушевляющие истории.
Изображая Мадонну с младенцем, Леонардо да Винчи следовал традиционному представлению, согласно которому Св. Иоанн и Иисус в детстве играли вместе. Леонардо (как делали и другие художники Возрождения) изобразил его с блаженной улыбкой на лице и многозначительно поднятым вверх пальцем. «Царство божие – вокруг нас, неужели вы его не видите?» – как бы говорит его улыбка.
Пробудившиеся воспринимают трансцендентный мир непосредственно. Временные рамки вечности становятся естественными и ощущаются как непрерывный поток. Будда однажды сказал: «Это наше существование преходяще, как осенние облака. Наблюдать рождение и смерть сущего – все равно что смотреть на движения в танце. Жизнь подобна вспышке молнии в небе, она проносится, как поток воды по горному склону»[17].
Читать бесплатно другие книги:
