Варвар Шерр Анастасия
– С Кеш-Улли, Мастер.
– Отлично. Назначаю вас старшим группы. Знаете, что надо делать?
– Э… Не знаю, Мастер.
– Выясните. Глава восьмая Раздела «Гимназия» Устава Гильдии, том шестнадцатый. К следующему занятию быть готовым. А пока часть ваших обязанностей мне придется взять на себя. Итак, сделаем перекличку. Я буду называть ваши имена, вы будете вставать и отвечать: «Здесь». Заодно познакомимся. Начнем. Брат Битт.
– Здесь! – отозвался ученик на последней парте.
– Откуда вы?
– С Веги, Мастер.
– Хорошо, садитесь… Брат Брил.
– Здесь!..
Перекличка показала, что все ученики на месте, кроме уже знакомой Криму заочно вегоидки РиллИ.
– Кто знает, где сестра Рилли? – строго спросил Шлишш с традиционным кешлянским ударением на первый слог. Похоже было, что он даже рад тому, что кто-то из группы отсутствует.
Шторр поднял руку.
– Кажется, я знаю, Мастер.
– Что значит, «кажется», брат Крим? – переспросил преподаватель. – Вы либо знаете это, либо нет. Кстати, встаньте.
– Я слышал, что она больна и прилетит через несколько дней, – пояснил Шторр.
– Вы можете быть в этом уверены?
– Я слышал об этом от ее подруги, – пояснил Крим. – У меня… У меня нет оснований ей не верить.
– В таком случае, вы отвечаете за эту информацию. Если причина отсутствия сестры Рилли окажется неуважительной, вы разделите с ней наказание. Садитесь.
Крим опустился на место, с неудовольствием отметив, что инициатива у Мастера Шлишша наказуема.
– Предупреждаю всех, – произнес, между тем, преподаватель. – Посещение моих семинаров строго обязательно. Повторяю: строго обязательно, – он сделал дополнительное ударение на слове «строго». – Все пропуски, вне зависимости от причины, необходимо отработать, то есть сдать мне пропущенную тему. Отработки принимаются каждый восьмой день в помещении преподавательской – это здесь, на четвертом этаже. За пропуск без уважительной причины буду отправлять за допуском к Мастеру-ректору. Надеюсь, встреча с ним надолго отобьет у вас охоту прогуливать занятия – если вы вообще вернетесь…
Шлишш обвел глазами учеников, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Кто читал вам вводную лекцию? – спросил он после паузы.
Класс молчал: видимо, не один Крим счел за благо не высовываться. Впрочем, преподавателя это ничуть не обескуражило.
– Улл, кто читал вводную лекцию? – переспросил он.
– Великий Мастер Артус.
– Что ж, весьма, весьма уважаемый Мастер… Вот только лектор, боюсь, никудышный. Ладно, открывайте ваши тетради, записывайте. Гильдия имперских государственных служащих относится к числу десяти Высших Гильдий. Она образована на Кеш-Шлим в одна тысяча триста девятом году до создания Первой Империи. Отдельные источники приводят также даты одна тысяча трехсотый и одна тысяча триста девяносто девятый годы. Эти данные являются ошибочными, а их отстаивание – лженаучным…
В течение следующего часа Мастер Шлишш монотонно надиктовывал то, что уже рассказал на лекции Артус, только скучным сухим языком, время от времени цитируя по памяти целые абзацы из Устава. Оживала его речь только тогда, когда он вступал в заочную дискуссию с неким Профессором Либбом. Именно этот явно неуважаемый Шлишшем ученый, по-видимому, и скрывался за теми «отдельными источниками», что злокозненно приводили ошибочные и лженаучные данные. Тут в нашем Мастере внезапно просыпался оратор. Шлишш клеймил несчастного профессора на чем свет стоит, изобретая для его утверждений самые уничижительные определения. Стоило же ему вернуться на стезю официальной теории, вся образность речи сразу куда-то пропадала.
Крим не взял с собой ни тетради, ни ручки. Сосед по парте поделился с ним листком бумаги, откуда-то сзади одолжили карандаш. Шлишш несколько раз неодобрительно посматривал на Шторра и его одинокий листок, но, очевидно, никаких серьезных правил тот не нарушал, и преподаватель не считал нужным отвлекаться от своей лекции.
Наконец время занятия истекло.
– К следующему семинару чтобы все были готовы по вводной теме, – проговорил Шлишш. – Завтра вам начнут читать Общие положения Устава. Эту тему тоже подготовите. У кого есть вопросы?
Впрочем, класс уже уяснил, что лишних вопросов ему лучше не задавать.
– Отлично, вопросов нет, – заключил преподаватель. – В таком случае – до послезавтра.
Подхватив свою папку, Шлишш направился к выходу. Однако Крим догнал его в дверях.
– Простите, Мастер, можно вас на минуту?
– Я же спрашивал, у кого есть вопросы, – недовольно проговорил преподаватель. – Ладно, Крим, что у вас?
– Я задавал этот вопрос Великому Мастеру Артусу, и он посоветовал обсудить это с моим преподавателем, то есть с вами, – быстро заговорил Крим. – Мне необходимо сдать экзамен за первую стадию через две с половиной недели.
– Я слышал об этом, – сухо сказал Шлишш, – и решил, что речь идет о не самой удачной шутке.
– Это вовсе не шутка, – стоял на своем Шторр. – Мне действительно это необходимо.
– Зачем? – поинтересовался Мастер.
– По… По личным причинам.
– Все, что касается Гильдии, не может быть личным, – сухо заявил Шлишш. – Выкладывайте вашу причину, брат Крим.
Крим замялся.
– Но это действительно личный вопрос, Мастер. Не думаю, что это может заинтересовать Гильдию…
– Гильдию интересует все, что касается ее членов, – отрезал преподаватель. – Подозреваю, что тут у вас вопрос тщеславия – качества в Гильдии уважаемого, но только до тех пор, пока оно не становится превалирующим над интересами Гильдии.
– Для меня нет ничего превыше интересов Гильдии, – на голубом глазу заявил Крим, преданно глядя в лицо Мастеру.
– Похвально. – Ответ Шлишшу, похоже, понравился. – Ладно, слушайте меня, Крим. Курс Общих положений – это тома Первый, Второй, Третий и заключительный раздел последнего, Тридцать третьего тома Устава. От ученика не требуется выучить Устав наизусть – это невозможно ни за две недели, ни за два года: здесь нужны десятилетия тренировок. Но вы должны свободно ориентироваться в тексте, уметь самостоятельно изложить любое из его положений. Достичь этого за две недели, на мой взгляд, также абсолютно невозможно, но не считаю нужным препятствовать вашему рвению. Вы вправе самостоятельно заниматься в библиотеке – в свободное время. Разумеется, это не освобождает вас от посещения лекций и семинаров и не сулит никаких иных поблажек. Если вы пожелаете сдавать экзамен, я подпишу вам направление. Но учтите, если экзамен будет провален – пеняйте на себя.
– Спасибо, Мастер, – проговорил Шторр, по правде говоря, не испытывающий к Шлишшу особой благодарности.
– Не за что, брат Крим.
С этими словами Мастер Шлишш покинул класс.
Взяв с парты исписанный листок и вернув хозяину одолженный карандаш, Крим попрощался с товарищами и направился в библиотеку. Его провожали в тишине – кто насмешливым, кто сочувственным, кто просто заинтересованным взглядом – равнодушных не было.
8
Задача, поставленная себе Кримом, на первый взгляд действительно казалась неразрешимой.
Общие положения Устава уместились в трех толстых старинных книгах в потертых кожаных переплетах, с пожелтевшими от времени страницами – и это если не считать заключительного раздела последнего тома, которого Шторр пока еще даже не видел. Выносить их из библиотеки не разрешалось. Электронным вариантом Гимназия не располагала, более того, сам робкий вопрос о нем был расценен едва ли не как кощунство. Создавалось впечатление, что Мастер-хранитель всерьез опасается, как бы от контакта со сканером или копировальным аппаратом из вверенных его заботам фолиантов не выветрилось их сакральное знание. Про гипнокурс Крим не стал и заикаться.
Самое неприятное было даже не в объеме томов: текст Устава оказался написан архаичным языком, полным устаревших оборотов и малоупотребимых выражений, в результате чего каждый второй абзац приходилось перечитывать по два-три раза, чтобы хоть как-то уловить заложенный в нем смысл. Если добавить к этому древний шрифт, весьма отдаленно напоминающий привычное написание большинства букв, картина станет полной.
К вечеру первого дня, когда терпение Мастера-хранителя наконец истощилось и после десятка мягких намеков он таки выставил Крима из читального зала, Шторр едва осилил два первых раздела первого тома. Засыпая натощак – на ужин он безнадежно опоздал – Крим с ужасом поймал себя на мысли, что не помнит почти ничего из прочитанного. Ночью во сне Устав явился перед ним путаным нагромождением абзацев, предложений и отдельных букв, вырванные из контекста фразы бессмысленно проходили перед его взором, распадаясь на слова и вновь выстраиваясь в ряд уже в другом, еще менее логичном порядке.
Впрочем, наутро, когда, наскоро умывшись, Шторр спустился в читальный зал к самому открытию, хаос в его голове несколько упорядочился, и, обреченно открыв первый том на первой странице, Крим нашел текст знакомым и, в общем-то, не требующим особого повторения.
Углубившись в чтение, завтрак Крим пропустил – впрочем, он на него и не собирался. Потеряв полтора часа на лекцию по уже прочитанному им накануне материалу, Шторр вернулся в библиотеку и не выходил из читального зала до самого вечера, когда спустившийся туда Пул с Гроста едва ли не за шиворот вытащил его на ужин.
– Слышь, ботаник, если не будешь есть, не протянешь и до второго тома, – назидательно заявил гростианин.
Положа руку на сердце, Крим с ним согласился.
Тем не менее, не прошло и десяти минут, как наскоро вливший в себя тарелку супа Шторр снова сидел, склонившись над книгой, в читальном зале. Но зато через несколько часов, закрывая ее под нетерпеливое ворчание Мастера-хранителя, и так задержавшегося в библиотеке намного сверх положенного, Крим мог с удовлетворением констатировать, что за этот день он значительно продвинулся вперед.
На следующий день все повторилось, разве что отвлечься пришлось не на лекцию, а на семинар Мастера Шлишша. Уже войдя в аудиторию, Крим вдруг с ужасом вспомнил, что так и не перечитал лекцию, самозабвенно надиктованную преподавателем на предыдущем занятии – листок с ней он использовал в качестве закладки в книге Устава. Однако Шлишш словно и не вспомнил о ней, устроив группе опрос по началу Общих положений. Не без удовлетворения Шторр нашел, что вопросы Мастера, даже те, что ставили его товарищей в тупик, не представляют для него никакого затруднения. Впрочем, за все время занятия указующий перст преподавателя так ни разу и не уткнулся в него, а проявлять перед Шлишшем инициативу уже никто не считал разумным.
Вечером за Кримом вновь зашел Пул, но Шторру удалось отбиться от его настойчивых призывов, сославшись на необыкновенную сытность обеда, который он якобы съел, проголодавшись днем. Промаявшись с ним минут пять, гростианин ушел, махнув рукой, но через полчаса вернулся, и уже не один, а вместе с вегоидкой СиннИ. Немного смущаясь, девушка протянула Криму пакет с бутербродами. Поблагодарив друзей, Шторр вернулся к книгам.
С этого дня СиннИ стала приносить ему бутерброды каждое утро, а по вечерам они появлялись уже вместе с Пулом, чтобы вытащить Крима на ужин. Мастер-Хранитель неодобрительно посматривал на рассыпанные возле его бесценных сокровищ хлебные крошки, но, будто с каждым часом все больше привязываясь к своему единственному посетителю, ничего ему не говорил. При этом с каждым вечером он все позже выставлял Шторра из зала. Украденные у сна часы Крим компенсировал на лекциях.
К концу недели Шторр покончил с первым томом и почти на треть углубился во второй. Старинные буквы уже не вызывали у него особого затруднения, язык Устава стал настолько привычным, что даже в обыденной речи у него то и дело стали проскакивать архаичные фразы. Последнее крайне веселило Пула и вызывало добрую улыбку у СиннИ.
Восьмой день кешлянской недели был выходным, в Гимназии занятий не было, в связи с чем Крим предвкушал особенно плодотворную работу. Разложив приготовленные СиннИ бутерброды, Шторр раскрыл книгу и погрузился в чтение. Не успел он, однако, перелистнуть и десяти страниц, как кто-то несильно потрепал его за плечо. Крим поднял голову: за его спиной стоял Пул.
– Только не говори мне, что уже ужин, – недовольно проговорил землянин.
– Какой ужин, утро на дворе, – рассмеялся Пул.
– И что тебе тогда надо? – не слишком вежливо поинтересовался Крим, но гростианин уже привык, что с Уставом в руках его сосед начисто лишен предрассудка, именуемого обычно приличным поведением.
– Ты что, забыл, ботаник? Мы с тобой приглашены на день рождения.
– Какой еще день рождения? – разум Шторра все еще пребывал где-то в хитросплетениях древнего текста.
– Нет, он точно ничего не помнит, кроме своих книжонок, – всплеснул руками Пул. – День рождения СиннИ, твоей утренней кормилицы, – гростианин кивнул в сторону надкусанного бутерброда.
– СиннИ… А что, сегодня?
– Ну не вчера же!
– Я это… Я, наверное, не могу… – промямлил Шторр. – Мне вон еще сколько читать.
– Я тебе дам, «не могу»! Девчонка вокруг тебя неделю круги нарезает, а ты: «не могу». Придется смочь.
– А я ее утром не поздравил, – проговорил между тем Крим.
– Ну и дурак! Ладно, еще можно все исправить. Собирай свои книжки, пошли.
– Куда пошли?! – возмутился Крим. – У меня экзамен через неделю, а я еще и половины не прочитал!
– Экзамен у тебя через полторы недели. И прочитал ты уже, кстати, почти половину. Но вот если не будешь хотя бы иногда отдыхать, на вторую половину тебя точно не хватит. Выходные дни – их же не из жалости к лодырям придумали. Вставай, пошли, – и, видя, что Крим все еще колеблется, гростианин мягко взял его за плечи и силой вынудил подняться.
«В конце концов, – размышлял Крим, сдавая книгу несколько удивленному таким оборотом Мастеру-Хранителю, – с каждым днем я действительно прочитываю все больше. Если так пойдет и дальше – к экзамену уложусь, и даже еще на повторение времени хватит. А СиннИ… Она так добра ко мне. Нет, не стоит ее обижать».
9
Миновав услужливо поднятый шлагбаум, такси въехало на огороженный двор и остановилось перед подъездом красивого, устремленного ввысь многоэтажного здания из стекла и стали, в зеркальных окнах которого отражалась, казалось, вся улица.
Расплатившись с водителем, Крим и Пул поднялись на крыльцо, и гростианин набрал код домофона. Раздался негромкий гудок, прервавшийся через несколько секунд слегка искаженным динамиком голосом:
– Кто?
– Это мы, – отозвался Пул, зачем-то склонившись к самому микрофону. – Пул с Гроста и Крим.
– А что кричать-то? – последовал ответ. – Открываю.
Послышалось слабое жужжание, потянув за ручку, Пул распахнул дверь.
Лифт вознес друзей на нужный этаж. Одна из дверей на площадке была приоткрыта. Сверившись с номером на табличке, Пул направился к ней.
СиннИ встретила их сразу за порогом квартиры.
– Ну, наконец-то! – всплеснула руками она. – Что же вы так долго? Я уже волноваться начала.
Вместо ответа Крим вынул из-за спины руку и протянул девушке огромный букет вегских цветов.
– Это тебе, – выдохнул он. – Поздравляю с днем рождения!
Из-за этого самого букета они и задержались. Забыв за своими занятиями о полученном приглашении, о подарке Шторр, разумеется, заранее не позаботился. Теперь же, наскоро перебрав в уме варианты, Крим остановил свой выбор на самом, по его мнению, универсальном – цветах. Тут, однако, вмешался Пул.
– Она же у нас, вроде, еще живая? – выговорил он сквозь смех, когда Шторр поделился с ним своей идеей.
Отсмеявшись, гростианин пояснил недоумевающему Криму, что у кешлян принято дарить цветы в единственном случае – на похороны. Такие же традиции и на большинстве планет Империи.
– На Реде я о таком не слышал, – не сдавался Крим. – Я уже не говорю о Тер… о некоторых независимых планетах. Может, и на Веге свои обычаи?
– Едва ли, – возразил Пул. – Впрочем, подожди минутку, – гростианин встал и вышел из кельи.
Вернулся он через пять минут.
– Ты оказался почти прав, – заявил Пул с порога. – Я тут перетер с парой вегоидов – оказывается, у них действительно заведено дарить друг другу цветы. Причем, именно женщинам и именно на день рождения.
Крим просиял.
– Подожди радоваться, – осадил его гростианин. – Это не какие попало цветы, а специальные, вегские. Причем для каждого возраста – свои. Не думаю, что ты найдешь их здесь, на Кеш-Улли.
– И все-таки, я попытаюсь, – сказал Шторр.
Следующий час они кружили на такси по городу в поисках вегских цветов. Задача действительно оказалась не из легких. Цветочные магазины им встречались, и ассортимент их был весьма разнообразен, но все они, в кешлянской традиции, тяготели к похоронным обрядам. О вегских цветах тут если и слышали, то лишь как о странном казусе, не имеющем никакого отношения к их бизнесу.
Чем дольше длились их бесплодные поиски, тем больше роптал Пул, призывая бросить это безнадежное дело, купить в первом попавшемся магазине какую-нибудь безделушку и скорее спешить в гости, но Крим был непреклонен. И его упорство оказалось вознаграждено. В каком-то узком переулке, в который они и свернули-то только затем, чтобы объехать пробку, скопившуюся на основной магистрали, их таксист заметил подвал с неяркой вывеской «Вега» над входом. Помимо массы малопонятных и совсем уж непонятных вещей, разложенных на витрине и развешанных по стенам, здесь продавались и цветы.
Пожилой вегоид долго расспрашивал Крима о поводе, к которому требуется букет, после чего поинтересовался, знает ли Крим, сколько это будет стоить. Шторр понятия об этом не имел, но почему-то постеснялся в этом признаться и утвердительно кивнул.
– Сто кредитов – цветок, всего пятнадцать цветов, – пояснил, тем не менее, продавец и направился в подсобку.
– Ты с ума сошел, – зашептал Пул на ухо Шторру, когда за вегоидом закрылась дверь. – Полторы тысячи кредитов! Блин! У тебя хоть деньги-то такие вообще есть?
Крим вновь кивнул. Отступать было поздно.
Вернулся продавец и вручил Шторру готовый букет. На лице Крима отразилось разочарование. Было непонятно, что здесь может стоить таких безумных денег. Цветы, составлявшие букет, в своем большинстве не блистали особым великолепием, были скромных, если не сказать тусклых тонов. Подобранные вместе, они, правда, неплохо сочетались друг с другом, выглядели мило – но не более того. Запаха у них тоже не было.
Из-за спины продавца Пул покрутил пальцем у виска.
Расплатившись, друзья вышли на улицу.
– В следующий раз, если тебя пригласят на день рождения, поручи покупку подарка мне, – проворчал Пул, когда они садились в такси. – Я найду твоим денежкам куда лучшее применение.
И вот теперь этот самый букет был в руках СиннИ.
– Ты с ума сошел! – выдохнула девушка, сама того не ведая, повторив слово в слово Пула. – Наши цветы! Где ты их достал?!
Крим потупил глаза.
– Пришлось смотаться на денек на Вегу, – вступил в разговор Пул. – Вот, кстати, это тоже тебе, – он протянул девушке коробку в красочной обертке. Это, конечно, не вегские цветы, но тем не менее…
– Спасибо, – СиннИ с улыбкой взяла подарок, но взгляд ее по-прежнему не мог оторваться от букета. – РиллИ, иди скорей, смотри, что мне подарили! – крикнула она, обернувшись.
На зов из комнаты вышла ее подруга РиллИ, ученица из группы Крима, опоздавшая к началу занятий в Гимназии. Следом за ней появились еще два вегоида – юноша и девушка, похожие, как брат и сестра. Шторр не мог поручиться, видел ли он их в Гильдии.
– Ух ты, цветы! – изумилась РиллИ. – Прямо как дома!
– И правильно подобраны! – вторил ей молодой вегоид. – Я и не знал, что где-то кроме Веги так умеют!
– Вот это я понимаю – подарок! – восхищенно произнесла третья девушка.
Крим почувствовал некоторую неловкость от того, что букет полностью затмил подарок Пула – на него никто, включая СиннИ, не обращал внимания, но самого гростианина это, похоже, нимало не смутило.
– Знали бы вы, сколько мы их искали! – заявил тот. – Вот, придумали же обычай у вас на Веге!
– Это старинная традиция, – пояснил с улыбкой вегоид. – Кстати, согласно ей, первый, подаривший девушке на пятнадцатилетие такой букет, рассматривается как основной кандидат в ее женихи. Тебе сегодня уже дарили цветы, СиннИ?
– Нет, – проговорила девушка и покраснела.
– Я не знал… – произнес Крим, и его ответ потонул во взрыве веселого смеха.
– Ладно, женихи, раздевайтесь и проходите, – взяла на себя роль хозяйки РиллИ. – Кстати, у нас на Веге есть и другая традиция. Опоздавшие на праздник должны выпить за виновника торжества. ЧиИл, неси пиво.
Вегоид вышел в комнату и через минуту вернулся с двумя бокалами, доверху наполненными пенящейся оранжевой жидкостью. Он протянул их Криму с Полом. Гростианин с готовностью взял угощение.
– Вот это я понимаю – традиция, – провозгласил он. – Империя просто обязана распространить ее законом на всей своей территории! За здоровье именинницы! – с этими словами он в несколько глотков осушил бокал и повернулся к Шторру. – Ну а ты чего ждешь, братишка?
Крим покачал головой.
– Я, вообще-то, не пью…
В Интернате на Реде алкоголь был под строжайшим запретом, да и достать его там, посреди безлюдной пустыни, было особо неоткуда, так что даже старшие воспитанники едва ли могли похвастаться тем, что пробовали спиртное. На Базе землян сухой закон сложился сам собой, в силу все того же физического отсутствия предмета вожделения. Ходили, правда, слухи о бочонке настоящего земного коньяка, хранившемся в комнате Миркуса Вебера, капитана «Викинга», но Крим не знал никого, видевшего его своими собственными глазами.
– Да брось ты, это же только пиво, – хлопнул его по плечу Пул.
Шторр отчаянно замотал головой.
– Нет, лучше не надо.
– Давай, брат, традицию нарушать нельзя, – Пул подмигнул вегоидам и, взяв у ЧиИла второй бокал, вложил его в руку Крима. – Тебе понравится.
Шторр все еще колебался, и Пулу пришлось почти насильно поднести руку с бокалом к его рту.
– Давай, пиво не может не понравиться, – повторил он.
Поняв, что отвертеться не удастся, Крим сделал неуверенный глоток. Пиво оказалось горьковатым на вкус, слегка вяжущим язык. Повинуясь руке Пула, чуть наклонившего бокал, Шторр глотнул еще раз, потом еще.
– Ну, как? – спросил гростианин, когда бокал опустел.
– Ничего… – напиток не произвел на Крима никакого впечатления. Он не был ему противен, но и называть его вкусным Шторр бы не стал. Крим с опаской прислушался к своим ощущениям, ища признаки опьянения, но ничего такого пока не заметил.
– Я же говорил, что тебе понравится! – по-своему понял его Пул. – Ну, с почином, как говорится!
– Проходите в комнату, – вмешалась, наконец, СиннИ. – Располагайтесь, где хотите.
Комната была просторной и почти не заставленной мебелью. В середине ее находился круглый диванчик, как бы собранный из шести отдельных лишенных подлокотников кресел с общей конусообразной спинкой в центре. У стены стоял стол, застеленный яркой цветной скатертью, на которой громоздились аппетитного вида блюда. Здесь же высилась стопка чистых тарелок, лежали приборы. В нише у стены разместился стереовизор, рядом с ним – еще какой-то незнакомый Криму прибор. Окна были закрыты серебристыми, не пропускающими свет жалюзи, что позволяло в полной красе проявить себя замысловатой люстре, сплошь состоящей из хаотичного переплетения стеклянных и металлических трубок. В таком же стиле были светильники на стенах.
– Берите тарелки, кладите себе, что хотите, – пригласила СиннИ, указывая в сторону стола. – У нас тут по-простому.
Не заставив себя упрашивать, Крим и Пул направились к еде. Неловко орудуя вегской вилкой, Шторр наполнил тарелку и оглянулся в поисках места. Пул уже примостился на диване, с аппетитом наворачивая какой-то салат. В этот момент к Криму подошла СиннИ.
– Еще раз огромное спасибо за цветы, – произнесла она, немного смущаясь. – Я, признаться, даже сначала растерялась – настолько это было неожиданно.
– Не стоит благодарности… – промямлил Шторр. – А где твои родственники? – поспешил он переменить тему.
– Они уехали на выходной, чтобы нам не мешать. Весьма мило с их стороны, правда?
– Да, пожалуй… Кстати, ты не представила нам своих друзей.
– Ой, и правда! Ну, РиллИ ты знаешь. А это, – СиннИ кивнула в сторону примостившейся на диване парочки вегоидов, – ЧиИл и ЧиллИ, брат и сестра, они из моей группы. Пул с ними, кажется, знаком.
– Понятно… – протянул Крим, не зная, что бы еще сказать.
– Не хочешь еще пива? – спросила девушка.
– Признаться, не очень. Оно горькое.
– Не понравилось? – не удивилась СиннИ. – Мне в первый раз тоже не понравилось. А может быть, тогда вина? Оно сладкое.
– Вино на пиво – это диво! – провозгласил Пул, невесть как оказавшийся за спиной у Крима. – А вот если пиво на вино – это… Это уже совсем не так хорошо, – не в рифму закончил он.
СиннИ прыснула, но Крим шутки не понял.
– Так как насчет вина? – повторила свой вопрос девушка. – Нашего, с Веги. Оно у нас совсем легкое, не то, что кешлянское.
– Ну, давай, – неуверенно согласился Крим.
– ЧиИл, – позвала СиннИ, – налей, пожалуйста, Криму вина.
– С удовольствием, – вегоид встал с дивана, подошел к столу и с легким хлопком вытащил пробку из высокой зеленой бутылки без этикетки с узким длинным горлышком. Вино полилось в подставленный бокал. Оно было нежно-розового цвета.
– Предлагаю тост за нашу очаровательную хозяйку, – провозгласил ЧиИл. – У всех налито?
Его сестра и РиллИ подошли со своими бокалами.
– За тебя, дорогая, – проговорила РиллИ.
– За тебя, – вторила ей ЧиллИ.
– Присоединяюсь! – Пул поднял пиво.
– Спасибо! За вас, – ответила СиннИ.
Крим пригубил вино. Вкус у него действительно был сладкий, даже, пожалуй, приторный. Сделав небольшой глоток, Шторр собирался поставить бокал на стол, но его руку перехватила РиллИ.
– За именинницу – до дна! – заявила она.
Крим покорно допил вино. Вкус ему понравился, но немного насторожила легкость, мгновенно распространившаяся по телу. Он встряхнул головой, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Нет, вроде, ничего страшного. Даже, пожалуй, приятно…
Присев на диван, Крим смог наконец заняться едой. Блюда были в основном незнакомые, сочетания вкусов довольно непривычные, но в целом все оказалось вполне съедобным. Он даже сумел постепенно приспособиться к вегской вилке, переняв от новых знакомых особый хват.
Тарелка Крима уже почти опустела, когда к нему подошла РиллИ. В руке у нее было два бокала, один из которых она протянула Шторру.
– Я хочу снова выпить за нашу милую СиннИ, – громко сказала она. – Я знаю ее, наверное, дольше всех, здесь присутствующих, и хочу сказать, что за всю жизнь мне не встречалось более доброго, отзывчивого, во всех смыслах очаровательного человека. За тебя, СиннИ!
Крим опустошил свой бокал. С каждым разом вино нравилось ему все больше.
– Ты меня опередила, РиллИ, – подал между тем голос ЧиИл. – Я как раз хотел поднять НАШ тост, – слово «наш» он произнес с особым нажимом. Прошу всех наполнить бокалы.
– Мне кажется, для него не совсем удобный случай, – осторожно заметила его сестра, и Криму показалось, что при этом она как-то странно покосилась на него и Пула.
– Для нашего тоста всегда удобный случай, – возразил ЧиИл.
Создавалось, однако, впечатление, что его соплеменницы не столь уверены в этом. Возникшее напряжение снял Пул.
– Если вы про нас с Кримом, то можете не стесняться, – заявил он, обращаясь главным образом к ЧиллИ. – Мне уже приходилось общаться с вашими земляками. – Он поднял свой бокал. – Итак, объявляется вегский тост. Долой Империю!
– Долой Империю! – подхватил ЧиИл, вскакивая на ноги.
– Долой Империю! – дружно, хотя и не так горячо, вторили девушки.
Ничего не понимающий Крим тоже поднялся.
– Долой Империю! – с чувством провозгласил он, опрокидывая бокал.
Тем временем вегоиды расселись по своим местам и вернулись каждый к своему занятию, словно ничего необычного и не произошло. Недоумевая, Шторр подошел к СиннИ.
– Я был уверен, что Вега – такая же основа Империи, как Кеш-Шлим и Кеш-Улли, – негромко проговорил он. – Разве это не так?
– Скорее так, чем нет, – согласилась девушка.
– Откуда же тогда это «Долой Империю!»? Я бы еще понял это на Гросте Пула – тот еще недавно был независимой планетой. Но ведь это ВАШ тост?
– Это тоже одна из традиций, – стала объяснять СиннИ. – Вега ведь не всегда входила в Империю. Когда-то мы с Кеш-Шлим даже воевали, причем весьма ожесточенно. Да и потом, когда Империя победила, поначалу то и дело случались восстания. Конечно, это было сотни лет назад, сейчас такое никому и в голову не придет. Но некоторые относятся к этому слишком серьезно. Вот ЧиИл, например. Но, повторяю, это только традиция…
– А я бы вот так категорично не утверждал, – Крим и не заметил, как к ним подошел молодой вегоид. – Рано или поздно железные объятия Кеш-Шлим ослабнут, и Вега станет свободной планетой. Надо быть готовым к этому, чтобы не рухнуть вместе с Империей.
– Империя вечна, – возразила СиннИ.
– Любая вечность имеет свой предел, – заметил ЧиИл.
– Нам тут только политической дискуссии недоставало, – вмешалась в разговор РиллИ. – Есть этот предел, нет его – не нам гадать. Поехали-ка лучше куда-нибудь, развлечемся – что дома сидеть?
– С удовольствием, – подхватила ЧиллИ. – А куда здесь можно поехать, а, СиннИ?
– Ну, можно в Парк аттракционов, например. Я сама там еще не была, но говорят, там здорово.
– Я там был, – заявил Пул. – Чудесное место.
– Тогда решено, едем кататься на аттракционах, – заключила РиллИ. – СиннИ, тебе помочь убраться?
– Да ладно, – девушка махнула рукой. – Я вечером сама все уберу. Мои возвращаются только завтра утром, успею.
– Отлично. Предлагаю на дорожку тост, – ЧиИл с бутылкой вина в руке был тут как тут. – Давайте выпьем за друзей. Вот мы четверо – с Веги, Пул – с Гроста, Крим… Крим, ты у нас откуда?
– С Реды, – ответила за Шторра СиннИ.
– Замечательно. Крим – с Реды. Как здорово, что мы встретились все здесь, на Кеш-Улли, так далеко от наших родных планет. За дружбу.