Иль Догхр. Проклятие Эмира Соболева Ульяна

Глава 30

— Молодец, что согласилась. Мы постараемся быть счастливыми. Я постараюсь сделать тебя счастливой.

Отстраняюсь от него, разворачиваясь к столу и наливая себе горячую воду в чашку, где уже лежит пакетик с заваркой.

— Очень надеюсь, что все получится и он не найдет нас. Я хочу поехать на могилу мамы.

— Мы уже говорили об этом. Сейчас невозможно. Тебя наверняка там ждут. За кладбищем точно следят. И Ахмад прекрасно понимает, что это единственное место, где можно тебя найти. Я…послал туда кое-кого. Вот фотографии. Ты можешь посмотреть.

Дрожащими руками взяла сотовый Азима и ощутила, как снова сдавило грудь и горло словно разодрало от нахлынувшего рыдания, которое вырвалось едва, я увидела железный крест и табличку с именем. И датой смерти. Палец прошелся по экрану, и я прикрыла глаза, чувствуя, как по щекам катятся слезы. Мамочка, прости меня, что я не приехала. Прости, что не нашла как это сделать и даже не была на твоей могиле.

— Нужно поставить памятник.

— Я найду людей, кто этим займется. Через подставных. Иначе нас опять-таки можно вычислить.

— А что насчет моей сестры? Что-то уже известно?

— Пока нет. Мои люди ищут. Как только что-то будет я обязательно тебе сообщу.

Он взял мои руки в свои, и я осторожно их высвободила. Мы недавно поженились. Теперь я была женой Азима по всем правилам и канонам. Боже…какая ирония. За какое-то жалкое короткое время я уже три раза побывала замужем. Два из них фиктивно.

Азим держал свое слово и ни на чем не настаивал. Он сказал, что никогда ни к чему меня не принудит и не предъявит свои права. Какой разительный контраст с Ахмадом, которому было всегда наплевать что я чувствую. Он брал то, что хотел. Но внутри в душе разливалась адская ядовитая тоска. Я скучала по своему палачу, мне не хватало моего дикого чудовища с его жёстким взглядом и злой ухмылкой на губах. НЕ хватало его жарких рук, не хватало его терпкого мужского запаха.

Единственное, что меня радовало — это свобода. Как будто я только сейчас обрела ее и наслаждалась каждым мгновением. Морской воздух разливался по моему телу насыщая каждую молекулу этим одуряющим ощущением — я больше никому не принадлежу, никто не принуждает меня и не насилует мою душу. Азим не докучал мне своим присутствием он часто куда-то уезжал при этом меня не запирали, мне не запрещали выходить, меня не укутывали в покрывала. Единственное что просил мой муж — соответствовать. И я старалась, потому что я все же жила у уважаемых людей, которые ценили Азима и давно его знали. Для всех я его жена и мне наконец-то кланялись с почтением. Я больше не была презренной шармутой.

— Веди себя осторожно, Вика. Постарайся меньше ездить по городу без меня.

— Хорошо. Я буду осторожна.

— Когда к врачу?

— В среду утром.

— Я поеду с тобой.

— Это не обязательно, Азим.

— Почему же я тоже хочу увидеть ребенка. Теперь он имеет отношение и ко мне.

И улыбнулся. Я снова чуть не зажмурилась от его сходства с Рамилем. Как две капли воды. Улучшенная версия. Но все что у меня было к Рамилю давно прошло, и я не ощущала ни тяги, ни какого-то очарования. Ровным счетом ничего. Пустота. Только благодарность за помощь. А по ночам…по ночам начинался персональный ад. Ахмад мне снился каждый день. Он словно нарочно терзал меня во сне, он выворачивал мне душу, он приходил и трепал мое сердце. Наказывал и любил меня, бил и ласкал. Я просыпалась то вся в слезах, то с улыбкой истинного блаженства на лице.

Раны на моем теле полностью зажили, но раны в душе были такими же развороченными, кровили и адски болели. Днем…ооо, днем я была смелая и могла ни о чем не думать, могла мечтать о ребенке, могла представлять себе его. А ночью…ночью словно злобно насмехаясь над моей смелостью являлся он. Иногда хватал за шкирку и волок куда-то как мешок, и я знала, что он расправится со мной, знала, что не пощадит, а иногда его руки мучительно долго ласкали мое тело, его язык порхал по моей коже выбивая из меня стоны удовольствия. Я просыпалась с криками и в слезах.

«Это она…это сделала Аллаена!»

Самые страшные слова для меня. Я брела к морю, шла босыми ногами по белому песку и думала о том, что никогда в жизни не смогу забыть. И вряд ли смогу простить. Потому что такое не прощают.

* * *

— Азим…что с тобой? Ты очень бледный. Что случилось?

— Нас ищут.

Сердце болезненно заколотилось, забилось в грудной клетке, стало тяжело дышать.

— Ты кого-то видел?

— Мне передали. Нас спалили, Вика. Надо переезжать. Я уже нашел нам новое место. Это в другой стране на берегу океана. Там не найдут. Будет тихо и очень спокойно.

— Но я не буду ничего знать о сестре!

— Тебе нужно думать о ребенке, а не о сестре. Ее ищут. Как только будет что-то известно мне сообщат. Пока что собирай вещи. Мы уезжаем на рассвете. Нет времени ждать. В любую минуту сюда могут прийти ЕГО люди.

И мы снова бежали. В который раз собирались, сворачивали свои вещи, складывали в небольшие чемоданы и уезжали. Можно сказать куда глаза глядят. Я уже не помню сколько городов мы сменили, а теперь уже и страну. Долго добирались. На двух самолетах, потом такси. Нас привезли в небольшой домик на берегу океана. Никакой роскоши, все очень скромно, но мне понравилось.

Снова появилась надежда, что это последний переезд. Что больше не нужно будет бегать и мы наконец-то спрятались. Азим привез меня и снова уехал. Сказал, что теперь ему здесь нужно уладить свои дела. Я понимала, что нас обоих надо кормить, понимала, что на все нужны деньги и, кажется, они начинают заканчиваться. Мне было стыдно висеть на шее у Азима. Сама я нигде не работала и английского языка я практически не знала. Азим сказал, что работать мне не нужно, чтоб я меньше выходила и меньше светилась.

Снова поиски врача, снова анализы. Он сделал для меня страховку, и я теперь состояла на учете у доктора с которым мы общались через переводчик. Все чему я посвящала свободное время — это изучению языка и мыслями о ребенке. Это единственное, что делало меня счастливой. Понемногу вырастал живот, и я обнимала его обеими руками, разговаривала с малышом, пела ему колыбельные, рассказывала о сестренке и о маме. На очередном УЗИ мне подтвердили, что это мальчик. Я смотрела на изображение и умилялась тому, как он сосет пальчик, как играется с ножками или пинается ими. Азим часто ходил со мной вместе. Обычно ждал меня снаружи. Говорил, что это неправильно ходить одной. Но насчет ребенка ничего не спрашивал.

Только однажды спросил

— Как ты назовешь его? Своего сына?

— Пока еще не знаю…

— В семье ибн Беев принято называть именем отца. Надеюсь, ты не назовешь его Ахмадом.

— Нет. Я назову его Александром. Как мою маму…

— Это не мусульманское имя.

— Мне хочется, чтоб его звали именно так.

— Искандер…это арабский вариант имени. Все же ты приняла ислам и ты теперь моя жена.

— Значит Искандер…а для меня он будет Сашей.

Ободряюще улыбнулся и ушел, а я связалась со своим доктором Лианой. Она звонила мне рано утром, но я не ответила. Ночью снились кошмары, и я проспала до полудня.

— Я бы хотела сделать дополнительные анализы. Кое-что мне не нравится в ответах скрининга. Но эти анализы не входят в вашу страховку.

— И сколько они будут стоить?

Она назвала сумму, и я медленно выдохнула. Просить деньги у Азима мне не хотелось. Открыла шкатулку с драгоценностями, которые дарил Ахмад. Если продать одно из колье, то я вполне смогу оплатить анализ. Никто не узнает. Мы ведь в совершенно другой стране.

Глава 31

— Такой тоски она не заслужила. Дрянь, которая изменяла тебе. Женщины полны яда, полны коварства и желчи, — вливал мне в уши Самир. Шептал пока я смотрел в окно, щурясь от полуденного солнца. Мне не хотелось его слушать. Мне хотелось, чтобы он заткнулся, чтобы заглох и не смел раздирать меня на ошметки своей сраной, никому не нужной, е**ной правдой! Месяцы поисков. Месяцы, когда мы буквально дышали им в затылок, шли по пятам. Но каждый раз опаздывали, каждый раз приходили куда-то в пустоту, и они успевали. Всегда успевали уйти, как будто сам дьявол им помогал. А ведь дьяволом я считал себя самого. Но не в этот раз. Меня сделали как младенца.

— Он помог ей! И я уверен, что он ее любовник иначе не стал бы так рисковать…Его внешность, его схожесть с Рамилем! Она предала тебя! Она просто унизила тебя! Она недостойна твоих страданий!

И у меня темнеет перед глазами, мне кажется, я упал в яму, где невероятно темно и глаза вот-вот вылезут от этой темноты. Обернулся к Самиру и схватил его за шиворот.

— ТИХО! Заткнись!

Я держал его за шкирку и у меня перед глазами сверкала красная пелена самой адской ревности. Меня черви жрали живьем, а он только подкидывал им гнилой пищи.

— Не заткнешься и я оторву тебе язык, вместе с гландами.

Прошипел ему в лицо и поморщился от адской боли внутри, как будто грудину обжигает языками пламени, а мое сердце стынет и, кажется, я сейчас просто разорвусь на куски.

— Я говорю правду, но она тебе не нравится…

— Ты говоришь ложь! Он бы не осмелился, и она…ты ее не знаешь. Она не такая она не могла. Я не верю!

— Она любила Рамиля и должна была стать его женой! Разве это не правда?

Я сдавил его горло резким выпадом правой руки. Сдавил так что послышался треск.

— ЛОЖЬ!

— Не ложь и ты это знаешь, Ахмад. Она уже сбегала с Рамилем…тогда ты наказал сына. А кого накажешь теперь?

— Заткнись или я реально оторву тебе язык. Я не хочу ничего этого слышать. Не хочу. Не сейчас. Мне нужно подумать, мне нужно сосредоточится на той информации, что у меня есть.

— Они вместе. Что еще тебе нужно? Какие доказательства? Дома, отели, квартиры. Мы отследили, где они были. Вместе. Везде только вместе. Я не хотел тебе говорить… не хотел сводить с ума. На посмотри. Это имам. Почтенный человек. Он совершил обряд никах…

— Что ты несешь!

— Правду! Смотри сам!

На видео старика сажают на стул. Он напуган, но держит себя в руках, старается не опуститься и не позволить людям увидеть насколько ему страшно.

— Ты видел эту женщину и этого мужчину?

Ему в лицо тыкают фотографиями, он поправляет очки и кивает.

— Рассказывай при каких обстоятельствах ты их видел.

— Я совершил обряд. Эти двое теперь отданы друг другу и обручены самим Аллахом.

В глотку словно плеснули серной кислотой, и я сжал горло дрожащей рукой, обливаясь потом и глядя на экран смартфона.

— Как давно это было? Отвечай!

— Около трех месяцев назад. Они выглядели счастливыми, улыбались. Что вам от меня нужно? Я выполнял свое предназначение! В чем я провинился?

— Ты уверен, что это были именно эта женщина и этот мужчина?

— Да! Уверен!

Самир убрал сотовый от моего лица, а я сжал руки в кулаки и хрипло протяжно застонал «ммммммм».

— Теперь ты должен мне поверить, Ахмад. Теперь ты точно знаешь на что способна эта женщина. Если он и не был ее любовником, то теперь он ее законный муж. Более того я привез тебе еще одного свидетеля. Мы его уже разговорили. Идем. Теперь твоя очередь задавать вопросы!

***

В подвал я спустился с Самиром и двумя моими людьми. Они освещали мне дорогу фонариками. Но я все равно ничего не видел. Я был уже на дне вонючей ямы, на дне могилы. Перед глазами тьма, а сердце покрылось инеем.

Я корчусь в болезненной агонии, и внутри меня снова пробуждается опасное и кровожадное чудовище. Я буквально разламываюсь на куски выпуская монстра из недр своего естества.

Я вошел к нему один, распахнув двери и привыкая к полумраку в подвальном помещении. Передо мной мужчина лет тридцати. С короткими жидкими волосами и такой же скудной бородкой без усов. Я знал его и видел не один раз. Это Заир…друг Азима. Я все еще надеялся, что Самир мне солгал. Все еще думал, что он ошибся и на самом деле ее выкрали, и принудили. Как бежать так и выйти замуж. Я рисовал себе что угодно, кроме того, что не хотел видеть и знать.

Я достал нож и поднес к горлу бородатого ублюдка, который сейчас может выдрать мне сердце сказав правду. И я уже знаю. Что передо мной мой убийца.

— Она с ним давно? — мой голос не похож на голос, это низкий, хриплый скрип.

— Давно. — ублюдок смотрел на меня заплывшими от побоев глазами и трясся то ли от холода, то ли от ужаса. — она приходила к нему. Я лично видел. Они встречались много раз. Они были любовниками!

— Ты лжешь! Скажи мне, что это ложь и я оставлю тебя в живых!

— А за правду убьешь, Ахмад ибн Бей?! Ты хочешь чтоб я солгал?

— Я хочу чтобы ты…ммммм… говори правду, мразь!

А сам хочу чтобы он отрицал, чтобы он сказал нет, сказал, что солгал и на самом деле никогда ЕЕ не видел.

— Азим любил ее. Они встречались! Вот она правда даже если тебе не хочется ее слышать и за правду мне обещали жизнь!

— А она его? Она его любила?

— Любила! Вот почему она сбежала от тебя!

Я не выдержал и вонзил кинжал ему под ребро, вонзил по самую рукоять и несколько раз провернул.

— Удрала от урода! Смылась от придурка и твари! Она тебя ненавидела! Она сама это говорила! Я слышал! Говорила ему, как ты ей ненавистен! Как ее тошнит от твоих рук, от твоих прикосновений, от твоих слов. От всего тебя. Он трахал ее в своем доме. Брал прямо на столе. Он рассказывал мне какая она горячая штучка!

Мразь. Тварь. Они сговорились. Они были против меня! Я и сам знал что она умеет быть горячей когда захочет. Знал, что она способна на адскую страсть. И я сам был готов сдохнуть за одну такую секунду рядом с ней. Нет, подонок будет жить. Слишком легко умереть. Враги должны мучиться от боли.

— Самир…пусть Валид позаботиться о нем. Пусть превратит его в обрубок, в кусок мяса. Отрежет ему все что только можно отрезать! Сделает все, чтобы он жаждал смерти…но не убивать. Таким и оставить. Пусть медленно дохнет. Очень медленно.

— Ахмаааад!

Именно в этот момент его рот насильно открыли, чтобы вырвать клещами язык. Больше он ничего не скажет.

***

Я трахал сучку, поставив раком и впечатав ее голову в пол. Драл долго, вдалбливаясь в сочное тело, как бешеный. Но кончить не мог. Сколько бы боли я ей не причинял. Сучка не стонала, она поскуливала, она визжала и кричала. Она скорей всего мечтала, чтобы все кончилось. Мне было насрать на ее чувства, насрать на ее боль. Я не думал о той другой. И секс больше совершенно не приносил облегчения. Тело подо мной извивалось, дергалось, билось, но я давил ее к полу и вдирался все сильнее и жестче. Мял и давил полные груди, выкручивал соски. Меня ничего не вставляло. Ни ее голос, ни ее визги, ни ее тело, ни ее дырки. Страшная, вонючая, не такая, мать ее.

Ее анус слишком раздолбан, ее влагалище поместит три таких члена как у меня. Я трахал ее, засунув вместе с членом четыре пальца и можно сказать дрочил себе внутри ее тела. И все равно не мог кончить. Я долбился в рот сразу пятерых. Они меня всего вылизывали, я долбился в их рты и все равно ни хера не кончил. Выгнал всех на хрен.

Нанес несколько порезов на пах… и ни хрена. Закрыл глаза и представил себе серебристые длинные волосы, белое тело, нежную грудь с розовыми сосками, коралловую плоть, поглощающую мой член. Бляяядь! Что ж ты со мной сделала, сука?

Никакая другая не нужна, не приносит удовлетворения, не возбуждает. Струи оргазма выплескиваются мне на живот, и я выгибаюсь, рыча от удовольствия. В горле пересыхает и на языке отдает терпким вкусом адского разочарования.

Теперь у меня по ночам разные бляди. Их невероятное количество. Я пачкал их спермой, рвал их дырки, оставлял на них отметины и порезы. Грязные твари. Такие же шлюхи, как и она. Наверняка сейчас он трахает ее…ложится сверху или прогибает перед собой. Шваль, которая корчила из себя целку, которая плакала, когда я брал ее и притворялась. Перед ним раздвигает с удовольствием и упоением свои длинные стройные ноги.

Ничего, я найду ее. Пусть она молится Аллаху, чтобы этого не случилось. Потому что ее смерть будет нескорой и очень страшной. Конечно, для начала она останется вдовой. И ей лучше не дождаться меня, а покончить с собой.

И меня больше нет, я разламываюсь, раскалываюсь на куски. Пью до чертей, так, чтоб вырубало на хрен. А когда просыпаюсь лью в себя столько же, чтобы забыться. Со мной каждую ночь разные шлюхи, бывает по две и по три. На моем теле шрамы, на моем члене нет живого места, потому что только так я могу кончить. Вернулись времена безумия.

Я сходил с ума от тоски по ней. Чем больше дней, чем больше недель и месяцев разлуки, тем больнее, тем сильнее моя пытка. И каждая мысль о ней — это лезвие, которое вспарывает мне нервные окончания. Я агонизирую и разлагаюсь живьем. Меня ломает и корежит по ней, мне физически без нее больно. И я крушу все вокруг, я ломаю стены, сдираю ногти, я буквально разрываю тела несчастных шлюх своим увитым новыми шрамами членом. Пьяный, озверевший, зверь, который вырвался из клетки.

А потом…потом Самир сделал мне подарок.

— Я кое-кого привез для тебя, Ахмад. Кое-кого, кто вернет тебе немного настроения. Подарок. Готовил долго, как и вывозил. Потратил до хрена бабла. Но оно того стоило.

— Нашел ее?

Мои глаза наверняка вспыхнули грязной и унизительной надеждой.

— Нет.

— Тогда по х*й…мне насрать. Подари кому-то другому.

— Уверен? Ты только посмотри кого я тебе привез.

Он хлопнул в ладоши и в кабинет завели девушку примерно возраста Вики… и довольно на нее похожую. Я узнал…потому что видел ее на фото, когда собирал информацию. Узнал и немного протрезвев подался вперед.

— Кто вы? — жалобно простонала она, глядя на меня серо-голубыми глазами. Словно блеклой копией глаз своей сестры.

— Как тебя зовут?

— Алена…

— А меня Ахмад. Теперь ты будешь жить здесь, Алена.

— Почему?

— Потому что я так решил…Не бойся, тебя никто здесь не обидит.

И ухмыльнулся. За все это время я потратил до хера бабла на лечение этой девочки…теперь пришло ее время возвращать долги. Как? Я пока не решил. Но я придумаю.

Глава 32

Теперь Азим почти не уезжал из дома. Меня это напрягало. Не то чтобы он мне мешал. Но я привыкла, что его присутствие менее навязчиво. Мне было трудно вообще с кем-то делить свой быт, свою жизнь. С кем-то кроме…кроме того, кто стал моим палачом и казнил меня с того самого момента как я его увидела. Что это? Стокгольмский синдром? Я полюбила своего убийцу? Из чего родилась эта любовь? Этого не знала я сама. Но каждую ночь Ахмад приходил ко мне во сне…И там. Там я не ненавидела его, там я не сгорала от страха, от тоски и боли. Во сне я любила его. Я трогала шрамы кончиками пальцев, целовала их и гладила его брови и ресницы. Во сне я была счастлива с тем, с кем счастье совершенно невозможно.

— Нас ищут….все настойчивей и более ощутимо. Ты только не бойся. Тебе ничего не угрожает. Мы надежно спрятались в этом месте.

Недавно я видела, как он приехал с чемоданом…потом подсмотрела, что в этом чемодане полно денег. Он буквально набит ими. Я поняла, что Азим снял всю наличность со счетов. Это говорило о том, что нас уже выследили по кредитным карточкам и он опасается за то что скоро нам все заблокируют и у нас не будет доступа ни к чему.

— Он здесь, да? — тихо спросила я и стиснула пальцы, которые болезненно ломило от страха.

— Нет. Только его псы. Они везде. Они буквально наступают нам на пятки. Нужно быть готовыми в любое время уехать? Твои вещи собраны?

— Да. Всегда собраны.

— Меня предупредят и надо быть готовыми бежать.

— Опять? — жалобно простонала я и заломила руки. — Я только стала снова на учет.

— Или учет или жизнь? Я выбираю нашу с тобой жизнь, Вика.

А потом он вернулся встревоженный и бледный как полотно.

— Все, мы в федеральном розыске. По всем странам. Нас выставили преступниками, убийцами, тварями, которые заманивают в ловушку стариков и жестоко убивают их, отнимая деньги. У нас в заложниках пара стариков…все наши сбережения вне закона, все украдено или выманено шантажом. Наши фотографии у всех силовых структур.

— О Боже! — вскрикнула я и обхватила живот обеими руками. Малыш пнул меня со всей силы, и я прижала ладонь к тому месту. — Это же приговор…нам никуда нельзя выходить. Мы…мы в окружении, да? Даже рожать я не смогу поехать?

— Не переживай. Здесь мы в безопасности. В относительной. Надо переждать. Они не вышли на это место. Еду будем заказывать. Никаких магазинов, поездок и покупок. Все будет с доставкой. Ты ходишь с закрытым лицом, я купил контактные линзы другого цвета, парики. Пусть попробует найти.

— Но если по всем новостям мы, по всем каналам, по всем сайтам. Как нам скрыться? Как мне рожать?

— Не волнуйся. Что-нибудь придумаем. Можно родить дома. Я найду врача, который примет роды, акушерку.

— А если что-то пойдет не так? Если роды будут неудачными…Я так не могу. Надо рожать в роддоме.

Азим выдохнул и взял мои руки в свои.

— Не переживай. Я все устрою. Все будет хорошо. Я тоже все продумал и готовился не один день.