Специалист по выживанию Земляной Андрей
– Это закрытая часть дворца. – Мира нервно поправила свой кинжал. – Я уверена, сюда заговорщики еще не прорвались. Но и нам не вырваться.
– Я думаю, нужно идти в Главную залу Семейного дворца, – произнесла Вирана. – Там стены два метра толщиной из замагиченных камней, узкие окна и вход в подземелье. Лучше места для обороны нет.
Алексей накинул на плечи лямки штурмового рюкзака и кивнул:
– Веди.
К удивлению герцога, ни постов в узловых точках, ни баррикад в крыле, которое называлось Семейным дворцом, не было. Только усиленный пост при входе в Главную залу, который расступился, стоило им подойти ближе.
Король, королева-мать, принцесса, которой было всего пять лет, королева и многочисленные придворные числом около полусотни толпились вокруг трона, где сидела царствующая семья, и негромко, словно в доме покойника, обсуждали текущие дела.
А они были не очень хороши. Заговорщики при первых арестах подняли своих людей, и те, ворвавшись во дворец, включили силовую завесу, и теперь никто не мог попасть на территорию дворцового комплекса. Ни свои, ни чужие. Но чужих было значительно больше. А из своих только личная охрана четырех первых лиц государства и гвардейцы, что стояли на постах. И их бы смяли в течение часа, но заговорщики не знали, что кроме большого силового щита, накрывающего весь остров, существовал еще и малый, отсекавший Семейный дворец от остального комплекса.
Теперь все ждали, у кого раньше кончится энергия в накопителях. В Большом, который сейчас штурмовала вся армия Агелау, или в Малом, который грызли полторы тысячи заговорщиков и наемников. Сановники, собравшиеся в зале, уверенно утверждали, что в Большом, так как гвардия наверняка подтянула осадные пушки и броненосцы, которые часов за пять истощат большой накопитель дворца.
– А… – Монарх, увидев входящего в зал Алексея, приветливо взмахнул рукой. – Герцог Роков. Хорошо ли отдохнули?
– Да, мой король. – Алексей поклонился. – И спал бы дальше, если бы не невежи, затеявшие шум в самом неподходящем для этого месте.
– И каковы ваши планы? – ровным голосом поинтересовалась королева-мать.
– Сейчас я бы немного перекусил, но мой учитель рекомендовал мне не наедаться перед охотой. Так что я просто собираюсь выйти в главную часть дворца и немножко поубивать всех, кого найду с оружием.
– Хорошее желание. – Король усмехнулся. – А то мои генералы говорят, что лучше подождать, пока не придет гвардия.
– Ну а мы-то на что? – Алексей удивленно округлил глаза. – Да и скучно ждать. А так хоть время до ужина скоротаем…
– Заговорщиков больше двух тысяч, молодой человек, – с неприязненной гримасой произнес седой мужчина в форменном сюртуке, расшитом позументом, и погонами полного генерала с тремя четырехконечными звездами на погонах.
– Да, это проблема. – Алексей задумался. – А с другой стороны, пусть поработают маги-бытовики.
– Маги? – удивилась королева-мать.
– Ну да. Они же помогут прислуге отмыть кровь? Ее, конечно, будет многовато, но если не дадим протечь в перекрытия, то можно обойтись поверхностными плетениями. Я пока не большой специалист, но полагаю, что магема «Улиа гасс» неплохо подойдет.
– Подойдет, – кивнул другой сановник, в синей длиннополой мантии с алой полосой, надетой поверх черного официального сюртука. – Но лучше не затягивать. – Он взмахнул рукой, и ткань на Алексее как-то странно заскрипела, словно каждую нитку выжимали по отдельности, и снова все успокоилось.
– Кстати, герцог, а где ваша шпага? – подала голос королева-мать.
– Не предполагал сегодня пользоваться и оставил дома. – Алексей с сожалением развел руками. – А была бы она сейчас очень кстати.
– Гарвей, проводи нашего друга в малую оружейную и потом к проходу в северный корпус, – произнес король, и было в его фразе столько разного подтекста, что реакция свиты была от изумления, переходящего в шок, до оглушения словно дубиной.
Но Алексею было не до чувств нежной дворцовой публики. Поспешив за слугой короля, он очень скоро оказался в довольно большой зале, не меньше трехсот квадратных метров, заполненном оружием под самый верх. В шкафах и витринах, в сундуках и просто сваленных в кучу на полу. Парадное, в золоте и драгоценных камнях, просто подарочное, когда на боевое оружие вешают всякие виньетки, и совсем простое, в потертых ножнах, еще пахнущее кровью и войной.
И на все это оружейное великолепие, словно облако, накладывалось сверкание защитных, укрепляющих, боевых и прочих магем, нити энергопотоков и переливы света от встроенных в рукояти источников.
Кинжалы, алебарды, глефы, копья и мечи всех видов, доспехи и пулевики, от карманных до станковых, с огромным барабаном на пятьсот выстрелов.
Но Алексею нужна была шпага. Причем не парадная, а что-то вроде казолетты. Простой рабочий инструмент для сокращения населения. Он скользнул взглядом по стенам и кучам в поисках нужного предмета, но глаза выхватывали все время что-то не то. Двуручный меч, одноручник с широким, в ладонь, лезвием и прочее, а повернувшись вокруг оси, уткнулся взглядом в витрину, где острием вверх стояла простая стальная шпага с витиеватой гардой, закрывавшей всю руку. Настоящий паппенхаймер, с мощным клинком длиннее метра и витой гардой.
– А это? – Он показал слуге на оружие.
– Ключ давно утерян, – с извиняющейся гримасой произнес тот.
– Ключ? – Алексей усмехнулся. И, выдернув из ножен боевой нож, со всей дури воткнул твердосплавное жало стеклобоя в витрину[2].
С негромким перезвоном стекло осыпалось ровными осколками на пол, а Алексей, чуть поддев оружие вверх, вытащил шпагу из держателей, взмахнул пару раз, проверяя баланс, и удовлетворенно кивнул: «Годится».
Купол над Семейным дворцом истончался на первом уровне подвалов и совсем пропадал где-то на третьем этаже. Вход в подвальную часть дворца охраняли два десятка стражей в броне и со стационарными пулевиками, запитанными от главного накопителя дворца и охлаждением от водопровода. Так что перегрев ему не грозил.
– По коридору вперед до металлической лестницы, наверх на три уровня, и вы попадете в кладовую малой музыкальной залы. А оттуда уже можно попасть в Главный зал, зал заседаний государственного Совета и другие помещения Большого дворца. – Гарвей задумался и добавил: – Я полагаю, что штаб заговорщиков где-то в комнатах при зале заседаний. Там удобные помещения и выход ко всем сторонам Большого дворца. И вот. – Он достал из кармана ярко-синюю ленту и повязал ее на правой руке Алексея. – Это гербовый цвет династии Гор. Заговорщики носят ленту желтого цвета.
– Всё понял. – Алексей кивнул, и солдаты приподняли для него люк в подвал. – Если что, на сколько у вас хватит заряда накопителей?
– Такими темпами час-полтора. – Слуга невесело усмехнулся. – Так что через час снимаем ненадолго защиту и идем в атаку. Все равно мы заговорщикам живыми не нужны.
Кладовка при музыкальном салоне была заполнена сломанными стульями, какими-то странными устройствами, похожими на механические органы, и рулонами пыльных тканей.
Двое разговаривавших за высокими распашными дверями склада прислонились спинами к створкам и обсуждали своего командира, который то ли выдаст премию, то ли нет, и вообще здесь все очень скучно.
Алексей дернул дверь на себя и, ткнув пролетающего мимо наемника шпагой, высунулся наружу и пришпилил второго дагой, мгновенно освободив оружие, втянул тело в комнату и прислушался. Все было тихо, и он вышел из помещения, прикрыв за собой двери. В коридоре первого этажа, который огибал музыкальную гостиную, было тихо, а шум, похожий на морской прибой, доносился сверху, где-то со второго этажа, там, где находился зал заседаний и комнаты, о которых говорил Гарвей. По мере продвижения к штабу заговорщиков Алексей все чаще стал встречать следы резни. Едва подсохшие лужи крови на полу, следы пуль на стенах и выбитые двери.
Он по мере возможностей вносил свой вклад, вырезая встречные патрули, но через пять минут кто-то, видимо, обнаружил плохо прибранные трупы, и народ забегал словно ужаленный.
Алексей уже находился в двадцати метрах от высоких и широких дверей, ведущих в зал заседаний Совета, и входа в коридор. Забравшись под прикрытие толстой мраморной колонны, он достал из кармана коробочку гасителя, повернул ручку, управлявшую радиусом воздействия, на максимум и нажал кнопку.
Грохнуло так, что колонна покачнулась, а сверху сыпануло штукатуркой. И сразу же, без паузы, вой и крики раненых жуткой какофонией заполнили залы дворца, а через его тело словно прошла волна из крошечных и очень острых льдинок, заставив Алексея мучительно изогнуться в болевом спазме. Но через пару секунд отпустило, и он снова двинулся вперед.
Теперь добивание раненых было уже делом гуманным и где-то даже благородным, так как разорванные надвое, с оторванными конечностями и выбитыми глазами люди конечно же нуждались в быстром и безболезненном упокоении.
Скольких человек он отправил на тот свет, Алексей не считал, но жалея патроны, намахался рукой словно лесоруб. Но стоило ему начать приоткрывать очередную дверь, как в створку с грохотом ударил залп из пороховых пулевиков.
Большая часть пуль прошла мимо, но две нашли свои дырочки, ударив в бок и ногу выше колена. Боль ослепляющей вспышкой ударила по нервам, но откатившись на рефлексах за угол и посмотрев на себя, он положительно оценил манипуляции дворцового мага, между делом зачаровавшего ему одежду. Но несмотря на то что ткань не была пробита, пули наделали дел. Та, что попала в бок, сломала пару ребер и глубоко вогнала ткань в тело, а та, что в ногу, взрезала мышцу ноги прямо сквозь ткань.
– Да. Такими темпами аптечки ни хрена не хватит. – Алексей плотно перевязал ногу прямо поверх штанины и, раскатав на груди пленку кровеостанавливающего пластыря, наложил его на рану под рубаху.
Он прекрасно понимал, что по сути отделался легким испугом, что лимит везения давно исчерпан, но врагов еще оставалось достаточно много, чтобы просто завалить правящуюсемью трупами. А ему ну очень хотелось узнать, сможет ли он, переспав с королевой-матерью, назвать монарха сынком.
Те, кто устроил ему засаду, неторопливо продвигались к двери, осторожно открывая створки. В щель высунулась плешивая голова и приделанное к ней толстое неуклюжее тело в длиннополом одеянии мага, с магистерской зеленой полосой вдоль воротника.
Увидев живописно распростертого Алексея, он уже куда решительнее сделал шаг вперед, и сразу же за ним показались еще несколько человек. Тот, который шел последним, открыл рот, чтобы что-то сказать, когда пистолет, сделанный русскими мастерами, выплюнул одну за другой пять пуль, живописно разбросавших мозги заговорщиков по стене, отделанной ярко-желтым шелком.
– А ничего так получилось. – Алексей, кряхтя словно старый дед, встал и, оценив получившуюся композицию лаково-алых пятен на желтом фоне на «отлично», побрел вперед.
Самый большой разгром царил в комнате, которую отвели для отдыха наемников. Опытные солдаты, естественно, отдыхали с оружием в руках, и вся зала представляла собой просто компонент для мясного салата «ошибка сапера».
По ходу продвижения к границе действия гасителя число убитых уменьшалось, а раненых становилось все больше, и в какой-то момент он остановился, так как коридор был чист от крови, зато явственно слышались звуки шагов и голоса.
Примерно прикинув радиус действия прибора, что составляло около двадцати метров, он как мог тихо подошел еще ближе и аккуратно выглянул из-за поворота.
Наемники и солдаты, общим количеством около трех десятков, стояли у пары тяжелых крепостных пулевиков на массивных стальных лафетах и методично опустошали барабаны, стреляя в одну точку.
Наверняка таких мест, где пытались взломать защиту Семейного дворца, было еще несколько, но это место было лучше по двум причинам. Оно было рядом, и там, за чуть переливающейся пленкой щита, находился пост наблюдателей из числа людей короля.
Алексей достал из кармана коробочку гасителя и только сейчас понял, что планы нужно менять. Одна из пуль полоснула по одежде и вскрыла корпус прибора, и теперь он топорщился в пространство проводками и пружинками из развороченных внутренностей.
– Ладно. – Алексей вздохнул. – Не жили богато, не будем и начинать. – Коробочка отправилась в карман, а он вытащил из кобуры пистолет и стал доснаряжать частично опустевший магазин, уже не глядя на маркировку патронов и вкладывая их подряд.
От поворота коридора до позиции заговорщиков было метров пятнадцать, и их нужно было пройти быстро. Снова вздохнув, он вытащил аптечку и взвел среднюю скобу из трех и, прижав к бедру, спустил пружину инъектора.
Щелчок, укол, и через несколько секунд сначала исчезла боль, а затем начали прибывать силы, и вообще настроение пошло вверх.
Из-за поворота вышел уверенный в себе сановник, обмахиваясь кружевным платком, и быстро пошел в сторону солдат. Шпага бряцала на поясе, в руках не было никакого другого оружия, и офицер, командовавший солдатами, нахмурился, ожидая выслушать очередную порцию упреков в том, что они медленно продвигаются.
То, что все пошло не так, Алексей понял, когда глаза у офицера стали округляться, а рот раскрылся, но с такого расстояния он не промахивался уже очень давно, и пуля аккуратно влетела в рот и, детонировав взрывчатым наполнителем, разметала содержимое еще одной головы кровавым облаком, обдав солдат липким солоноватым душем.
Алексей стрелял, пока не кончился магазин, и стоило затвору встать на задержку, он сбросил пустой и воткнул следующий, добивая уцелевших. Подойдя к поверхности силового щита, он помахал рукой солдату за баррикадой, сложенной из мебели, но тот, вместо того чтобы порадоваться успехам хотя бы на одном участке, стал тыкать пальцем куда-то за спину Алексею.
Уже поняв, что от него хотят, он в повороте упал на колено и стал стрелять в набегавших на него людей.
Нападавших было всего десять человек, но где-то вдали слышался топот куда большей толпы, и Алексей, поднатужившись до хруста позвоночника, развернул тяжелый станковый пулевик стволом в сторону от защитного купола и, взявшись за рычаг, проверил ход поршня.
В барабанном магазине было еще половина, что составляло примерно двести выстрелов, но рядом был ящик с барабанами, цилиндрический пенал со сменными стержнями и, самое главное – вода в больших десятилитровых баллонах, потому что местные пулеметы воду пили в три горла.
Кто гнал этих людей на убой, он не знал, но полуторасантиметровая пуля длиной в половину пальца рвала в клочья трех-четырех, прежде чем застревала в последнем. Люди выскакивали из-за поворота, стреляя из ручного оружия куда-то вперед, поскольку не имели ни секунды, чтобы прицелиться, когда на них обрушивался шквал свинца и стали. Стреляли и падали, разорванные, раненые, ошалевшие от боли и мертвые, складываясь одной воющей шевелящейся кучей, по которой карабкались все новые смертники.
Алексей уже успел сменить барабан на пулевике и, пользуясь минутной паузой, залил воду в большой пятилитровый бак, когда внезапно все стихло.
Знакомый голос королевы-матери произнес откуда-то сзади:
– Алекс, не стреляйте, это я, Клара.
Он обернулся и действительно увидел Клару, одетую в стальную золоченую кирасу, идущую по коридору в сопровождении своих фрейлин, тоже в броне и с оружием в руках.
– Моя королева… – Алексей закашлялся, машинально прикрыв рот рукой, и, опустив руку, увидел на ней кровавые сгустки. – А я тут у вас намусорил… – И словно плеснули водой в глаза, изображение поплыло…
– Мира, Вирана, держать его! Лури, не дай ему умереть! Носилки сюда! Бегом, курицы толстозадые!
«И вовсе девчонки не толстозадые», – подумал Алексей, перед тем как вырубиться окончательно.
12
Готовность к приключениям – это не только нож на поясе и фляга с водкой в кармане, но и определенное равнодушие к месту, где тебя похоронят.
Иван Сусанин. Из записных книжек
Ассарта, королевство Агелау, Ашир.
Жемчужный остров, Малый дворец
Первое, что увидел Алексей, когда очнулся, высокое окно, через которое были видны кроны деревьев, и спинка кровати, расписанная какими-то цветочками. Слева находился столик, целиком занятый склянками с разноцветными жидкостями, а справа – две кушетки со свернувшимися на них словно кошки Мирой и Вираной.
Умилившись зрелищем спящих красоток, он глубоко вздохнул и, повернувшись на бок, заснул снова.
На следующий день его разбудил главный целитель королевской семьи, улыбчивый мужчина совершенно неопределенных лет, в черном бархатном сюртуке настолько глубокого цвета, что «Алмазная звезда» на груди смотрелась словно висящей в космосе. Он немного поругал Миру и Вирану, которые так долго держали его в состоянии сна, и посоветовал Алексею больше ходить, чтобы разрабатывать новые мышцы, и вообще меньше подставляться под пули.
– А то в следующий раз, боюсь, не успею. – Он с улыбкой доброго дядюшки позвенел стаканом, в котором лежали пять пуль разного калибра.
– И это еще не все, – ворчливо ответил Алексей. – Там, ши Галат, столько в воздухе этого добра летало, что я вообще крайне удивлен, видя перед собой вас, а не огни погребального костра.
– Это да. – Целитель как-то сразу стал серьезным. – Но и вы повеселились неплохо. – Он склонился ближе к уху Алексея. – Следователи Государственной стражи поспорили, сколько вами убито. Склоняются к цифре восемьсот.
– Чего же так много-то? – Алексей нахмурился, припоминая, где он мог перемолоть такое количество народу.
– Так два отряда наемников отдыхали в комнатах на третьем этаже, да все, кто возились с перегрузкой кристаллов в подвале, да те, кто стояли в охране главного защитного купола, внизу. Да много кто. Очень удачно вы гасителем прошлись. Так что на долю гвардии осталось совсем немного. – Он встал и подошел к окну. – Ну как сказать немного. Казни, вон, второй день идут, а судейские и охранители с ног падают. Можно сказать, на одном зелье живут. Но зато в городе, говорят, тишина необыкновенная. Даже в портовых складах, где обычно всякий день трупы вылавливали, да не по одному, спокойствие и благолепие.
Ассарта, королевство Агелау, Ашир,
Большой Королевский дворец
Праздники по случаю ликвидации заговора начались с представления отличившихся гвардейцев и их награждения. И было их немало, так как по справедливости, гвардейцы получили первый удар, и они же добили заговорщиков, когда инсургенты, лишенные руководства, пытались прорваться к причальным мачтам дирижаблей.
Быстро организовать эвакуацию гражданских с Воздухолетного острова, переодеть часть гвардейцев, чтобы те изображали публику, и вообще подготовить ловушку для тысячи трехсот бандитов, наемников и предателей, было непросто, но гвардейские генералы справились. Они же провели максимально тщательную зачистку дворца, выловив еще около сотни заговорщиков, задумавших отсидеться по щелям.
И даром эта история гвардейцам не обошлась. Больше ста человек погибли, а еще пять сотен лечились от ранений.
На всех пролился дождь наград и почета, и последним с максимальной торжественностью вызвали временного поверенного в делах республики Эйшен.
Чрезвычайный и полномочный посол Эйшена украсил своими мозгами обои, получив пулю от Алексея вместе со всей верхушкой заговорщиков, но король приказал осветить это дело так, что Луриг си Рассо погиб, защищая короля Агелау и его семью.
Правду знали все, и тем оскорбительнее было для графа Лиддла получать из рук короля награду, под улыбки и глумливые смешки придворных. И естественно, граф не остался на праздновании, сказавшись больным, но даже его отъезд, похожий на бегство, не мог еще более ухудшить отношения между странами.
Два самых крупных и самых богатых государства материка уже не первое столетие соперничали за контроль над транзитными путями, крупными магическими аномалиями и месторождениями полезного сырья. В этой истории противостояния победы и поражения были у каждой стороны, но после того, как Агелау отжала стратегический перевал на Мглистых горах, активность противостояния стала спадать, так как Малый Совет принял решение не загонять Эйшен в угол.
Но и так их экономика постепенно отставала, не в силах ничего противопоставить техномагическим изделиям мастеров Агелау.
На всей планете было известно, что лучшее качество делают только агелы, и все остальные страны лишь делили рынок продукции среднего и нижнего ценового уровня.
В силу этого же обстоятельства армия Агелау была небольшой, но профессиональной, отлично обученной и вооруженной новейшим оружием, а Эйшен делал упор на численность и дешевое оружие, которые хороши, только когда такая армия защищает свою землю.
Тем не менее Эйшен снова строил огромный флот, с сотнями десантных транспортов, собираясь быстро перебросить свое плохо вооруженное стадо на противоположный берег залива Рабар, надеясь, что у агелов не найдется второго артефакта, способного сделать пролив на месте горного массива.
А чествование Алексея состоялось в совершенно камерной и практически семейной обстановке. Собственно говоря, кроме королевской семьи, десятка высших сановников и приближенных никого не было, когда Алексей в белоснежном сюртуке, расшитом серебром, вошел в малый приемный зал.
Под марш непонятно где скрытого оркестра, игравшего что-то бравурное, он подошел к трону, и когда склонил голову в поклоне, марш тут же стих, и зазвучала труба, выводившая тоже что-то торжественное, а главный государственный советник, ши Рой, надел Алексею на шею Утреннюю Звезду, и ему зачитали указ о присвоении звания Национальный герой Агелау, с вручением ордена Венок Чести первой степени.
«Ну, ладно хоть не кольцо в нос», – благодарно подумал Алексей, рассматривая небольшой орден, где ветки, сложенные из мелких бриллиантов, обрамляли крупный ромбовидный камень желтого цвета с чуть зализанными гранями.
После вручения наград состоялся тожественный ужин, тягомотные танцы, и Алексей уже собирался слинять, когда был перехвачен одной из фрейлин королевы-матери.
Клара оказалась ненасытной, словно кошка, и если бы не трехдневное воздержание, то конфуза было бы не избежать. А так он с честью справился с задачей, отпустив от себя женщину на подгибающихся коленях и со слегка ошалелым выражением на лице.
Утром его быстро накормили завтраком и, ну не выпихнули, но довольно настойчиво посадили на катер, отправив на все четыре стороны.
Поскольку со всеми этими переворотами Алексей пропустил почти неделю, пришлось ехать в Школу и, пройдя через обалдевшего служителя на воротах, идти в библиотеку, чтобы услышать последние новости.
Но таковых практически не случилось. Переворот вспыхнул и так же быстро был погашен, и только стрельба на Воздухолетном острове да фейерверк над Жемчужным как-то обозначили временные рамки мероприятия. Ну и конечно, молодежь с военного факультета рассказывала всякие жуткие истории своего участия в подавлении мятежа.
Но задумчивый и молчаливый Алексей, с Утренней Звездой и Венком Чести на сюртуке, разом прерывал такие разговоры, даже одним появлением в поле зрения, а девушки, наоборот, словно получив дополнительный стимул, начинали обстрел глазами, понижали голос до доверительной воркотни и вообще вели себя подозрительно, словно надеялись поправить свое социальное положение с помощью Национального героя.
Все это Алексей отмечал краем внимания, но главное, что занимало его разум, была простая идея, что с такими темпами влипания в разного рода переделки ему нужна не шпага, а автомат, и желательно с магазином на пятьсот выстрелов минимум.
Поэтому, отсидев на занятиях положенное, вызвал воздушное такси и, перелетев к себе на остров, долго что-то рисовал, а затем советовался со справочной системой и, сев на катер, двинулся в центр.
Магические лавки, магазины и мастерские были собраны на острове Большой Палец, и, оставив катер на стоянке, Алексей пошел, разыскивая «владение 195», где располагалась крупнейшая оружейная лавка в городе, принадлежавшая знаменитому мастеру Родагу Иригасо.
Дома на острове оружейников и ювелиров были разных эпох, размеров, цветов, но все были ухожены словно картинки с выставки и только что не покрыты лаком.
От пристани вела улица двадцати метров шириной, по обеим сторонам которой были рестораны и кафе, а мастерские начинались от главной площади и разбегались вместе с улицами по всему острову.
Владение 195 было высоким четырехэтажным зданием с балконами и колоннами в «королевском стиле» и выкрашено в традиционный для таких домов темно-красный цвет.
Стоило массивным почерневшим дверям открыться, как к Алексею сразу поспешил молодой человек с серебряным молоточком в лацкане темно-серого, почти черного сюртука, а увидев на груди Алексея два высших ордена Агелау, молча поклонился в пояс.
– Могу ли я чем-то помочь вам, господин?
– Можете. – Алексей кивнул. – Мне нужно изготовить оружие на заказ. Но нужен мне не ювелир, а именно оружейник.
– Вы попали туда, куда нужно. – Юноша еще раз поклонился. – Прошу вас пройти со мной.
В зале было полно прилавков, витрин и стоек, на которых было развешано оружие, и было его никак не меньше, чем в королевском дворце, хотя и наверняка более доступного качества.
Покупатели свободно ходили между витринами и стойками, изредка обращаясь к служителям за помощью.
Оружием интересовались в основном мужчины, хотя в зале хватало и женщин. И у стоек с холодным оружием, и у витрин, где демонстрировали пулевики.
Алексея завели на второй этаж, где вокруг большой овальной комнаты с прозрачным полом находились кабинеты и мастерские.
В одну из таких мастерских и открыл дверь его провожатый, о чем-то тихо поговорив с мастером и быстро исчезнув, так что Алексею пришлось знакомиться самому.
– Прошу прощения, мастер…
– Называйте меня мастер Родаг. – Совершенно седой мужчина с очками-окулярами, поднятыми на лоб, с поклоном показал на кресло, стоявшее рядом с рабочим столом.
– А меня можно назвать мастер Алекс. – Алексей устроился в кресле.
– И в каком же деле вы мастер? – Родаг улыбнулся.
– Я мастер художественной резьбы. – Алекс поправил складки на сюртуке и улыбнулся.
– По мясу и кости, я полагаю. – Оружейник усмехнулся. – И какая же проблема привела уважаемого резчика к скромному оружейнику?
– Нужно сделать оружие. – Алексей достал из-за пазухи свернутую в трубочку бумагу. – Вот тут я позволил себе нарисовать примерный облик оружия, названного мной «пулемет».
– Метатель пуль? – Родаг хмыкнул, беря в руки чертеж. – Было уже такое. Мастер Лисор делал такие пулевики. Облегченный до предела, с огромным магазином и баком чуть не на литр воды.
– А я предлагаю вот что. – Алексей пододвинулся ближе. – Поднять критическую температуру в камере кипения до трехсот градусов и сделать бак для воды вместе с магазином, чтобы, меняя боезапас, происходила смена водяного бункера. – Алексей показывал на чертеже места, о которых говорил.
– У вас будет чудовищный перегрев ствола, всего механизма и, самое главное, кристалла. – Мастер покачал головой. – Десять-пятнадцать перезарядок, и он рассыплется в труху.
– Да наплевать. – Алексей махнул рукой. – Это даже больше, чем я рассчитывал. Мне ведь что важно. Иметь на дистанции в сто метров такую же плотность выстрелов, как у станкового пулевика. Ствол и механизм мы можем защитить магемами, которые применяются для жаропрочных материалов, а чтобы не закипала вода в бункере, сделать на нем ребра для тепловой отдачи. Ну и так далее.
– Занятное оружие получится. – Мастер взял со стола бумагу и стал чертить что-то свое. – А почему такое ограничение – сто метров?
– Так просто не рассчитываю на большее. – Алексей пожал плечами. – Но в принципе, если сделать пулю вытянутой, как острие стрелы, да придумать оптический прицел…
– А чего его придумывать? – Мастер удивленно посмотрел на гостя. – Егеря давно вон на свои пулевики ставят телескопы.
– Отлично. – Алексей кивнул. – Но это только часть проблемы.
– А какая же вторая часть? – заинтересованно спросил Родаг.
– Вот эта. – И на стол перед мастером встал пистолетный патрон 1022. – Нужно повторить его с максимальной точностью, включая начинку и материалы, из которых он сделан.
– Дорого, но можно. – Мастер кивнул. – Золотой магу-конструктору, который снимет структуру изделия, еще два золотых ему же за магему-дубликатор, и дальше по десять-пятнадцать серебряных за каждую такую штучку. Это ведь заряд для сухого пулевика?
– Да. – Алексей вытащил из кобуры и положил перед мастером свой «Грач». – Вот для этого.
– Тонкая работа. – Родаг опустил гоглы со лба на глаза и некоторое время смотрел на пистолет сквозь зеленоватые стекла, а потом ловко, словно делал это много раз, разобрал пистолет и собрал его.
– Да-а… – Он снова поднял очки и задумчиво посмотрел на Алексея. – Заморская работа, однако.
– Я бы даже сказал, инопланетная. – Алексей усмехнулся.
– И вы вот так спокойно об этом говорите? – Кустистые брови мастера встали домиком.
– Ну, вот вы узнали, что я с другой планеты, и что? – Алексей откинулся на спинку кресла. – Кинетесь выпытывать у меня секреты моей цивилизации? – Он негромко рассмеялся. – Да вы знаете о материалах больше, чем мы, несмотря на то что в космос не летаете. А остальное – электроника, взрывчатка… как-то без этого справлялись, и дальше справитесь. Хотя определенные планы на ваши летательные аппараты у меня есть.
Мастерские, где строили и чинили летательные аппараты всех классов, располагались рядом с Воздухолетным островом, причал был сделан из пустых масляных бочек, соединенных вместе, и настеленной поверх деревянной доски. Все это шевелилось и играло на волне, но хоть не уплывало.
Видимо, летуны сильно недолюбливали водоплавающих, и причал построили по принципу «на, и пшел на…». Зато строения воздушных верфей, собранные из стекла и стали, словно парили над землей, а в огромные ворота величаво заплывали дирижабли, или выскакивали словно вспугнутые птицы легкие сардисы, и рассерженными жуками с гудением и шелестом летели большие, словно автобусы, пассажирские или грузовые тардисы.
К счастью, у причала была стоянка совсем крошечных летающих такси, и его пилот уверенно повел свой аппаратик, как только Алексей назвал адрес.
Верфь «Три короны», принадлежавшая родному брату короля Рица Первого – ши Герену, находилась на самом краю острова, там, где были высокие скалы, и поэтому все производственные здания лепились к горам, словно ласточкины гнезда, а взлетная площадка обрывалась прямо в море.
Алексея высадили у администрации предприятия, и, пожелав удачи, водитель небесной кобылы упорхнул, оставив Алексея одного на продуваемой всеми ветрами площадке.
Когда он вошел в здание, то сразу оказался на галерее, которая опоясывала цех с огромным тридцатиметровым потолком, где одновременно собирали десятки аппаратов разного размера и назначения, от застекленных, словно аквариумы, прогулочных машин до юрких и скоростных патрульных сардисов.
А над сборочной зоной на направляющих скользил портальный кран, быстро доставляя или убирая материалы и запасные части. А еще выше через прозрачный потолок было видно небо с редкими облаками.
– Любуетесь? – Подошедший мужчина, в черном официальном сюртуке и с легкой шпажкой на сером поясе, был высок, строен, словно танцор, щеголял короткой аккуратной бородкой на вытянутом лице и волосами, убранными в косицу.
– Герцог Герен. – Алексей, который был представлен брату короля, поклонился и услышал в ответ:
– Да бросьте. – Брат короля заливисто рассмеялся и хлопнул Алексея по плечу. – Этим церемониям место давно уже на свалке. Пойдем, я покажу вам свою гордость.
Гордостью герцог называл весь свой завод, созданный им буквально с ноля, на пустом куске земли. Теперь, через тридцать лет, завод был пусть и не самым крупным производством летательных аппаратов, но точно самым передовым. И именно здесь выпускали сардисы с прямоточным реактивным двигателем на магической энергии, так заинтересовавшим Алексея. А задумал он, ни много ни мало, сделать что-то вроде самолета, но с изменяемым вектором тяги, чтобы можно было летать с большой скоростью и с большой полезной нагрузкой.
Выслушав Алексея, герцог вздохнул, и, вызвав кнопкой секретаря, приказал принести тонг.
– Понимаете, если использовать обычные тепловые кристаллы, нормального потока не получить. Нам нужно нагревать воздух, проходящий через сужение сопла, до двух тысяч градусов. При такой температуре тепловые кристаллы просто рассыпаются. Нам пришлось создать новый тип кристаллов, промежуточного вида. – Герцог достал из ящика стола и высыпал на столешницу горсть прозрачных цилиндров ярко-желтого цвета, размером с мизинец.
– Эти могут держать нагрев до трех тысяч градусов, но для управления ими нужно электричество. Вы, я надеюсь, знаете, что это такое? – И увидев кивок Алексея, продолжил: – Значит, нам нужны кристаллы электрические. – На столешницу с веселым перезвоном ссыпались цилиндры серого цвета. – Но им для управления нужна сложная механическая система. Кристалл только тогда отдает электричество, когда его подвергают вибрации. И чем сила вибрации больше, тем больше сила электричества.
– Ясно. – Алексей кивнул. – А если подать электричество на этот кристалл, то он будет вибрировать с тем же периодом, что и подаваемое напряжение?
– Вы имели дело с электрическими кристаллами? – удивился Герен.
– Да, только их у нас называют пьезокристаллами. Но я предлагаю выкинуть их из схемы. – Алексей подошел к доске, на которой был закреплен какой-то чертеж, и, попросив чистый лист, закрепил его чуть ниже.
– Итак, мы устанавливаем на сардис накопитель электричества. Назовем его аккумулятор. Затем к той части турбины, что вращается, делаем отбор мощности и ставим генератор. Генератор у нас питает аккумулятор и может так же питать осветительные приборы и вообще все, что пожелаете. Таким образом, аккумулятор нам нужен только для запуска процесса.
– А если что-то случится с этим электрическим накопителем?
– Нужно предусмотреть ручной привод генератора, и всё. – Алексей пожал плечами. – Пилот покрутил ручку, электричество запустило тубину, а уже она вошла в самоподдерживающийся процесс.
Дворцовый комплекс Ашир
– Как тебе этот Роков? – Братья, знавшие друг друга лучше, чем скупец знает содержимое своего кошелька, сидели на подъемной площадке тонга-беседки, которая благодаря хитрому механизму поднималась на тридцать метров вверх, становясь самой высокой обзорной площадкой столицы.
– Интересный юноша. – Герцог Герен посмотрел туда, где сейчас садилось солнце, окрашивая воду залива в нежно-бирюзовый цвет, и глотнул тонга. – Конечно, мы не знаем, что задумал этот старый ящер Саргонаи, но учитывая его патологическую нелюбовь к Эйшену, не думаю, что там что-то опасное для нас. Тем более что от этого юноши уже есть ощутимая польза. И с переворотом помог, и вот пришел ко мне с очень оригинальным проектом сардиса. Он его назвал «Агрис», есть такая птичка в болотных лесах. Не очень крупная, но злая до невозможности и очень быстрая. Так и этот его агрис. Если сможем сделать, то будет ну очень злая машинка.
– Чем злая-то? – удивился король.
– Скоростью, там аж четыре движка, и будет разгоняться эта штука до шести-семи сотен. Ну и парой тяжелых пулевиков, которые этот деятель хочет поставить прямо от пилотской кабины.
– Пробовали уже, – отмахнулся король.
– Пробовали, – Герен усмехнулся. – Только у этого парня есть ответы на все вопросы. Как охлаждать стволы, как перезаряжать пули.
– И как? – Риц Первый даже отставил чашку с тонга в сторону.
– Лента, – пояснил герцог. – Мы тоже делали ленту, только мы потом убирали ее, сматывали в барабан, втягивали в бункер… Ну в общем, ерундой занимались. А у него лента одноразовая. Звенья рассыпаются после изъятия пули и просто улетают вниз. Чуть возрастает цена выстрела, но с учетом экономии на сложности пулевика, так на так выходит. А что касается надежности, тут его схема вне конкуренции. И получается относительно легкий, простой пулевик, с боезапасом в тысячу выстрелов. Механики и мастера, которые строят опытный образец, уже назвали его «Широк». А еще знаешь что? Он заставил заменить все клепки с круглых головок на плоские.
– И зачем?
– Плюс километр в час на ровном месте. Вот просто с ничего.
– Да. – Король покачал головой. – Только вот мама… Уж больно она на герцога посматривает как на добычу…
– Разберется. – Герен небрежно взмахнул рукой.
– Да разберется-то она разберется. – Риц вздохнул. – Король-эскорт – это, конечно, титул шутовской, но он и так герцог, а этикет никто не отменял. Как бы нам с тобой его не пришлось называть папой.
13
Любовь – не жалобный стон далекой скрипки, а торжествующий скрип кроватных пружин.
Дон Хуан Тенорио. Из неопубликованного романа
Земля, Французская республика, Турень
Мировая закулиса – это вовсе не Богемская Роща, Трехсторонняя комиссия или Бильдельбергский клуб. Эти заведения нужные лишь для того, чтобы потешить чувство собственной значимости, были по сути жульническими конторами, где разбогатевших идиотов стригли, позволяя в меру шалить и впитывать чувство собственной значимости.
Настоящая закулиса никогда не оформлялась ни договорами, ни соглашениями, ни даже сборами в одном месте и в одно время.
Но тысячи, миллионы нитей, экономических, политических, семейных, соединяли два десятка богатейших семей так крепко, что, несмотря на иногда случающиеся экономические и прочие войны, это фактически была одна семья, или, если хотите, корпорация, которая могла гордо прибить в качестве таблички слово «Земля».
Но не все было гладко в их владычестве над планетой. Огромные куски экономического и военного механизма все время выпадали из схемы, подхваченные другими глобальными игроками. И в который раз из структуры выпала настоящая головная боль системы – Россия. Она всегда стояла наособицу, не подчиняясь полностью, а на попытки военной агрессии реагировала полной перезагрузкой отношений со всеми глобальными игроками. И это был постоянный кошмар, поскольку без влияния на Россию любая власть превращалась в фикцию.
Александр Борух, который в этом десятилетии занимал пост председателя несуществующего общества, потянул руку к аппарату защищенной спутниковой связи и набрал короткий, всего в три цифры номер.
– Леон?
– Александэр, – ответил его собеседник. – Секунду, я только выгоню секретарей из кабинета… Слушаю.
– Как наш русский проект?
– Пять месяцев, – ответил Леон, семья которого сменила флорентийское Перуцци на латиноамериканское Перес.
– А если они повторят номер со своим чертовым «Периметром»?
– Не повторят, – уверенно ответил Перес. – Мы приняли меры.
– Леон. Это русские, – спокойно ответил Александр. – Ты не можешь быть ни в чем уверен, даже в его смерти после того, как разрядил магазин в башку русского и проколол его сердце штыком. Если он решит, что его дела на земле не закончены, смерть не помешает ему встать и прикончить тебя. А ты не русский, Леон. Ты уже не встанешь.
Ассарта, королевство Агелау,
Ашир
Зимние балы Ашира – это совсем не праздник для богатых и титулованных. Балы всегда были праздником городской бедноты, которой на Новый год устраивали на площадях танцы, гуляния и всяческие развлечения вроде ярмарок и балаганов. Главной площадкой всегда был Ярмарочный остров, с его громадной площадью и десятком мостов, связывающих этот кусок суши с другими островами, так что можно было гулять по огромной территории.
Чем-то все действо напоминало венецианский карнавал, с глухими масками и полным стиранием социальных различий, когда продавщица флиртовала с герцогом, а графиня целовалась с простым моряком.
Ну и конечно, ураганный, беспорядочный и свальный грех, ради которого все и затевалось. Дети, зачатые в дни карнавалов, считались «детьми Короны» и даже имели некоторые привилегии по сравнению с обычными людьми. Но было их немного. Магическая медицина позволяла не беспокоиться о зачатии, пока это не становилось необходимым, как и о венерических болезнях.
Как-то так получилось, что Алексей дрейфовал по танцевальным площадкам, ресторанам и гостиницам сначала в компании однокурсников, а затем стихийно образовавшейся группы из трех мужчин и шестерых женщин. Клару с тремя телохранительницами Алексей «срисовал» моментально, несмотря на маску и мешковатый костюм «старой ведьмы», скрывавший фигуру. Сам Алексей был в костюме «странствующего звездочета», который позволял носить на поясе шпагу, а дага уютно устроилась в набедренных ножнах с правой стороны.
Так, позвякивая железом, и ходил, сопровождаемый парой красоток, справа и слева. Красочные гонки сардисов между островами, катеров и гребных лодок, кидание фруктов, похожих на яблоки, в дыру, которая символизировала окно, и прочие развлечения перемежались приемами пищи, гуляниями и посещениями ярмарки мастеров, где торговали купцы со всей Ассарты.