Первая невеста чернокнижника Ефиминюк Марина

— Господин колдун… тут такое дело… — замялся горожанин.

— Не бойся, говори, сын мой… — ласково велел колдун, но решил, что сам годится мужику в сыновья, и поправился: — Добрый друг.

— В прошлом месяце вы исправляли моему младшему косоглазие, — сделал мужичок шаг вперед.

Прошлый месяц, когда народ толпился в доме белого мага, словно случился в другой жизни. Золотое время, когда не существовало в судьбе Ирена ни беспринципного чернокнижника, подмявшего под себя город, ни его бессовестной глазастой девки, ни демонов, маскирующихся под кур.

— Так вот, господин белый маг, — посетитель нервно обтер рот, — я пришел предъявить, так сказать, претензию и забрать деньги.

А добрый-то друг оказался злым! Колдун сощурился и вкрадчиво уточнил:

— Какую еще претензию?

— Не помогло ваше колдовство.

— Быть не может! — возмутился Ирен.

Не вступая в споры, мужичок выдвинул вперед чадо. Колдун присмотрелся. Отрицать очевидное было глупо: мальчишка чудовищно косил. Один зрачок смотрел на нос, другой на ухо.

— Раньше был болящим только один глаз, а теперь вот два разошлись, — сыпал претензиями недовольный отец.

Под приклеенной бородой страшно зачесалось.

— Я могу исправить, — попытался предложить Ирен.

— Нет! — воскликнул испуганный отец. — Просто верните деньги.

— Конечно, — коротко улыбнулся маг. — Сколько я с вас взял?

— Три золотых.

Или мужик врал, или Ирен совсем свихнулся: за простейшее колдовство такие деньжищи стребовал! Их же теперь отдавать надо… Жизнь на территории Макстена Керна — боль!

— Реззо! — Он стукнул посохом, и по полу рассыпались затухающие искры. Пусть «злой друг» думает, будто слугу маг вызывал из лучшего мира с помощью силы, а не из соседней комнаты, просто прикрикнув.

Прислужник мгновенно сунул нос в приемную.

— Звали, хозяин? — с подобострастной улыбкой спросил он. Глаза так и бегали. Видимо, пытался обнаружить дары от благодарных почитателей.

— Верни господину три золотых, — указал Ирен посохом в сторону мужика.

— А?! — изумился прислужник, но добавил: — Когда вернуть?

— Прямо сейчас.

На лице Реззо появилось выражение черного горя:

— Конечно, хозяин.

В рекордное время (мог бы и повременить) прислужник вернулся с кошелем.

— С разменом, — печально молвил он, протягивая последние деньги белого колдуна. С тоской Ирен проследил, как проситель-грабитель привязал позвякивающий кошель на пояс. Внутри клокотала задетая гордость.

— И все же я готов исправить зрение. Давай-ка, уважаемый, твое чадо, — приветливо предложил он. — Подправим ему глаза еще разок. Совершенно бесплатно.

— Вот спасибо, но мы как-нибудь сами, — посетитель немедленно засунул испуганно моргающее чадо за спину. — Лучше по старинке, привычно — у Кернов.

— Черное колдовство — страшный грех! — задохнулся от возмущения Ирен.

— Грех, господин колдун, это когда один глаз у мальчика на запад смотрит, а другой — тебе в карман, — пропыхтел мужик.

— Поплатишься, друг мой, — пригрозил колдун исключительно ради устрашения и, три раза со злостью шарахнув посохом по полу, растворился в синем пламени.

Он переместился обратно в комнату и в ярости рванул на шее завязку мантии. Надоевшие одежды полетели на кровать. Взбешенный Ирен дернул за бороду и взвыл от боли: из-за жары пакля намертво прилипла к подбородку, оперенному жиденькой щетинкой. Оставшись в измятой мирской одежде, колдун схватил посох и, грохоча сапогами по полу так, что наверняка на первом этаже казалось, будто дом ходил ходуном, вырвался из крохотной спальни.

Ирен Орсо — не простак, а лучший выпускник магической школы великого Дигора за последние сто лет! Он даже жалованье получал за то, что творил добро с особым усердием и нес людям справедливость в непосредственной близости от родового гнезда известного темного рода. На такое не каждый белый маг согласится!

Когда с посохом наперевес он по лестнице скатился в кухню, то обнаружил, что за колченогим столом Реззо с печальным видом изучал счетную книгу.

— Хозяин, я знаю, что нам делать! — воскликнул он. — Напишите учителю Дигору, что попали в затруднительное положение, и попросите прислать жалованье пораньше, не ждать ночи Черной звезды. Школа богатая, от нее не убудет.

Ирен резко остановился.

Проклятье… В смысле, благословите, светлые боги… Хотя какое, к демонам, благословение? Проклятье! Если еще пять минут назад, когда фермер требовал деньги, он думал, будто упал на самое дно, то прямо сейчас прислужник постучался снизу. Не такой он себе представлял личную магическую практику. Думал, его будут любить, холить, лелеять, и что? «Отдайте мне три золотых»?!

— Принесу я тебе деньги, — буркнул он.

— Куда вы, хозяин? — вдруг испугался Реззо. — Помните, что отнимать монеты у косого мальчика — это бесчеловечно.

— Реззо! — резко притормозил Ирен. — Я готов наложить заклятье немоты.

— Я просто прикушу язык, — моментально перестал причитать верный слуга.

Белый маг и сам не до конца понимал, что именно рассчитывал обнаружить возле гнезда чернокнижника. Очереди из просителей во всю улицу? Со стороны Анселя обитель выглядела простым деревенским домиком, заросшим темно-зеленым плющом. Перед дверьми было пусто, только на солнце грелся полосатый кот.

В чудовищном раздражении Ирен подергал за ручку, но дверь оказалась заперта. Недолго думая, он прочел заклятье, отпиравшее абсолютно все замки. На всей улочке, а еще на двадцати пяти соседних, с дверей слетели замки, соскользнули засовы, открылись щеколды. Ирен беспрепятственно вошел в домик и обнаружил внутри пыльную, абсолютно пустую комнату с облезлыми стенами. Гнездо чернокнижников находилось не в долине…

— Думаешь, дурная кровь, что сумеешь обмануть лучшего ученика великого Дигора? — процедил он и рубанул посохом. Воздух задрожал, словно начал плавиться, к низкому потолку взметнулась пыль. В пространстве вспыхнул ослепительный огонек величиной с горошину. Он стремительно вырос, расширился и вытянулся, образовав светящийся овал размером в человеческий рост.

Ирен уверенно шагнул в серебристый портал, даже не пригибая головы, но перемещение прошло не так ловко, как он рассчитывал. Выходя с другой стороны, маг споткнулся. Лужайка резко приблизилась к глазам, и он едва не пропахал носом вражескую пыль.

Но посоха не выронил!

Замерев на секунду в унизительной позе, он облегченно выдохнул и тут заметил край женской юбки… С опаской он поднял голову. Взгляд заскользил по худощавой женской фигуре в светлом платье в мелкий цветочек, а потом остановился на, так сказать, верхней половине тела и словно прилип. Дешевая тряпка, какую Ирен обманно принял за одежду, держалась на тонких бретельках, открывавших хрупкие, покрасневшие от жаркого солнца девичьи плечи.

— Господин маг, какая неожиданная встреча, — ехидно хмыкнула ведьма, разглядывая его сверху вниз. — Потерпели крушение, когда мимо на посохе пролетали? Или же просто шпионили?

Немедленно бежать! Он резко выпрямился, взмахнул посохом, раскалывая пространство. И тут что-то опять пошло не так… Рядом с нахальной ведьмой у него все время происходили осечки! Портал открылся за ее спиной. Воронка взлохматила пыль, поднялся ветер, и визжащую девку утянуло в неизвестность. Словно насытившись, дыра схлопнулась.

Наступили удивительная тишь и чарующая благодать, какие царили исключительно на стыке миров. По двору прогуливалась облезлая курица, светило солнышко, а замок, супротив ожиданиям, походил на хорошенький ладный особнячок с синими ставнями и раскрытой настежь задней дверью. Было видно большую кухню с каменным полом и горящий очаг.

— Исчадие ада! — заорали из дома. — Ты куда улетела?

Действительно, куда? Не дожидаясь, пока его застукают, Ирен взмахнул посохом и нырнул в открывшийся проход.

В пространственную дыру меня затянуло, как песчинку в пылесос. По инерции визжа, я вывалилась наружу спиной вперед и исключительно удачно рухнула на чью-то возмущенно затрещавшую кровать. Из старого матраса в воздух вылетело облако пыли. В носу мгновенно засвербело, и я звонко чихнула. После неожиданного перемещения в голове царил хаос. Наученная опытом перемещения в чужие постели, я скатилась на пол и немедленно бросилась к окну. Не для того, чтобы проверить, не выглядывает ли с балкона голый мужик, а понять, куда меня перенесло. Судя по паутине в углах и скудному интерьеру а-ля «седая старина», мир оставался прежним…

В общем, официально заявляю: случись так, что во время неспешной прогулки по двору вы случайно наткнетесь на неадекватного мага с посохом в руке, то хватайте лопату и бейте гада наотмашь, а потом зовите чернокнижника. Не исключаю, что ни лопаты, ни чернокнижника в наличие может не оказаться, тогда просто драпайте со всех ног, подхватив юбки (или в чем вы там будете одеты). Если вам удалось хоть разок убежать от зомби-скелета, то от свихнувшегося Деда Мороза на каникулах точно уйдете. Главное, чтобы он этим самым посохом не принялся размахивать, иначе обнаружите, что окна нового пристанища выходят в сторону отвесного обрыва, в воздухе кружат снежинки, а низкое зимнее небо протыкают горные белые пики.

Что за чертово двойное попаданство?

Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появилась высокая женщина во фривольном костюме средневековой подавальщицы. В смысле, грудь вываливалась из декольте, а поверху рубашки был затянут твердый корсет.

— Ты что здесь делаешь? — рявкнула тетка голосом генеральши.

— Убиралась, — немедленно ляпнула я.

Недовольно поджав губы, грозным взглядом она окинула комнату со смятой постелью.

— Сходи в погреб за вишневым шикером, а то в зале закончился, — кивнула она вглубь коридора.

Опустив голову, я ринулась вон из комнаты, кое-как протиснулась в дверях мимо тетки. Вдруг она меня остановила:

— Что-то лицо у тебя незнакомое? Когда тебя взяли?

— Ну… — замялась я. — Недавно… Буквально только что.

— Не местная, что ли? — сощурилась она.

— Приезжая, — кивнула я.

— Платье мне твое нравится, как раз по погоде, — фыркнула тетка, неожиданно выказав чувство юмора.

Узкий коридор с темно-зелеными стенами закончился деревянной лестницей. Держась за перила, я начала спускаться, а сама поглядывала на обеденный зал. Народу оказалось немного, была занята половина столов. Над входной дверью была приколочена деревянная табличка: «Маг, отсюда выходящий, не забудь свой посох!» Самое удивительное, что длинные белые палки, отличавшиеся разве что навершиями, стояли в пустой бочке, точно зонты.

— Боже, что за чертов слет Дедов Морозов? — пробормотала я.

В углу стояла рогатая одноногая вешалка с наброшенными кое-как плащами. Я тихонечко пробралась к одежде, но не успела даже дотянуться до вожделенных вещей, как дверь распахнулась. С потоком ледяного холодного воздуха в кабак ввалилась компания юнцов с посохами.

— Господа маги, колдовские причиндалы оставляем у двери! — прогудел замечательный бас. Из-за замызганной занавески, видимо, скрывавшей подсобное помещение, выглядывал усатый здоровяк. Не споря, но страшно недовольные необходимостью разоружиться, мальчишки совали палки в бочку и снимали плащи.

— Повесь, — приказал мне блондинчик и швырнул холодную от мороза одежду. Не успела я оглянуться, как сама превратилась в вешалку, закиданную плащами. Знаете, моя бабушка любит повторять, что нет худа без добра. Хотела своровать один плащ, а тут целая коллекция на любой вкус. Главное, выбрать тот, что пахнет одеколоном, а не застарелым потом.

— Кло, нам кувшинчик темного бира! — велел блондинистый нахал. В туристическом агентстве я встречала подобных раздражающих типов, похоже, существующих в любом мире независимо от наличия магии. Они считают, будто люди должны им по гроб жизни, и зачастую раскидываются деньгами обеспеченных родителей.

— Хотя бы три кувшинчика! — взмолился один из парней.

— А платить ты будешь? — фыркнул блондин.

В голову немедленно пришел бородатый анекдот про студентов в университетской столовой: «Дайте нам одну сосиску и десять вилок».

— Четыре с половиной кувшина темного бира! — объявил мужчина, названный Кло, видимо, хозяин питейной.

— Кло, у тебя бир по цене шикера, — протянул один из парней.

— Половинка — за счет заведения. Одну секунду, господа маги! — Он немедленно набросился на меня: — Ты чего застыла, как малахольная? Не видишь, что ли? Господа дигоровцы хотят выпить.

— А где бир?

— Ты давно тут работаешь? — прищурился мужик.

— С сегодняшнего дня.

— Драм взяла?

— Она, — с готовностью кивнула я.

Как показывала практика, в любой непонятной ситуации следовало прикусывать язык и ждать, когда люди вокруг сами за тебя все скажут. Жаль, что я всегда забывала о столь простом способе избегать приключений на пятую точку.

— Вечно наберет всяких… — фыркнул Кло и вышел из-за занавески. С изумлением я задрала голову, разглядывая гиганта, на фоне которого любой атлет почувствовал бы себя дистрофиком.

— А одежда? — ему в спину жалобно уточнила я.

— Брось, — не оглянувшись, коротко велел он.

— Ладно, — пожала я плечами и опустила руки. Плащи бесформенной кучей свалились под вешалку на грязный пол. Наверное, если бы Кло заметил, то как-нибудь прокомментировал демарш, но он направлялся в другой угол трактира, где стояли дубовые бочки с кранами.

— Показываю один раз, — объявил он.

Напитки следовало наливать в жестяные сосуды. Хозяин повернул вентиль, и на дно кувшина полился темный напиток. Шипя, над горлышком поднималась пенная шапка, густая и крепкая, какой ни одно пиво нашего мира не давало.

— Держи. — Он всучил мне полную посудину. Я схватила кувшин двумя руками и крякнула от тяжести.

— Возьми поднос, — велел Кло, и когда водрузил тару, я решила, что надорвусь и отброшу коньки в проходе между столами. — А ты, я смотрю, помеченная черным…

Я замерла, не сразу догадываясь, что он имел в виду татуировки: одна на внешней стороне кисти, другая на ладони. Макстен рисовал четко, ярко и крупно, чтобы каждая сволочь могла с лету оценить художественный талант.

Не произнося ни слова, я развернулась и трясущимися от натуги руками потащила поднос к столу студентов. Кувшины звенели, напиток расплескивался. Подавальщицы, следившие за моим осторожным перемещением по залу, ехидно ухмылялись. Лихорадочно соображая, что делать, куда бежать и кого попросить о помощи, я принялась расставлять кувшины, а сама поглядывала на входную дверь, подсознательно ожидая, что сейчас она снова откроется и на пороге заведения для белых магов появится Макстен.

— Гляньте-ка, парни, у нее печать Кернов! — вдруг воскликнул блондинчик и тут же цепко схватил меня за запястье.

— Руку отпусти, — с угрозой приказала я.

Он бесцеремонно ткнул в рисунок пальцем. Кожу словно кольнуло статическим электричеством, и плавные, четкие линии знака вспыхнули алым пламенем.

— Мать честная, живая печать! — охнул за столом один из мальчишек. — В жизни не видел действующей печати Кернов…

— Спишь с черными, подавальщица? — ухмыльнулся блондинчик.

— Интересуешься из любопытства или тоже хочешь попробовать с ними спать? — готовая в любой момент под волшебное «абракадабра» огреть наглеца кувшином с пивом, процедила я.

Парень дернул уголком рта и спросил:

— Он тебя вышвырнул из замка, да? Сколько стоит потискать девку Керна? — продолжал издеваться дигоровец. — Я дам денег, просто назови цену.

— Боюсь, твои родители, недоносок, потом не расплатятся… — ответили ему.

Сначала я решила, что хрипловатый голос Макстена мне послышался от отчаянья и прозвучал исключительно в голове. Но зал оцепенел. Кло замер возле бочки, и пиво щедро полилось через край подставленного к крану кувшинчика. Все еще не веря, я оглянулась через плечо. Макс — живой, а не галлюцинация — стоял на расстоянии полушага.

— Привет, — промычала я. — Мы в притоне белых магов, и еще он очень больно сжимает мне руку.

— Хочешь, чтобы я оставил его без пальцев? — любезно предложил чернокнижник.

— Нет, но мизинец можно отчекрыжить.

Мальчишка мгновенно выпустил мое запястье и спрятал ладошки под стол. Подозреваю, что он на них сел, чтобы наверняка сохранить все пальцы.

— Господа белые маги, не суетитесь, — спокойно вымолвил Макстен, бросив быстрый взгляд в ошарашенный зрительный зал. Неожиданно стало ясно, что народ нервно, молча и очень медленно, словно боясь спровоцировать дикого зверя, поднимался со своих мест и явно намеревался наперегонки кинуться к бочке с посохами.

— Я только заберу свою подругу, которая попала в ваше мирное заведение совершенно случайно, и мы немедленно уйдем…

Он словно прочел заклинание, заставившее пространство прийти в движение. Я опомниться не успела, как, по-прежнему обнимая кувшин с биром, оказалась спрятанной за спиной Макса. Над нашими головами рассыпалась искрами ослепительная шаровая молния.

— Почему твои уговоры никогда не действуют? — выдохнула я.

— Сам не понимаю, — отозвался он. — Выкрикни что-нибудь.

Клянусь, я не собиралась ругаться матом, но стресс и все такое… Подсознание дало сбой. На самом сочном словечке через меня словно прошла горячая волна, и от нас с Макстеном разошелся круг черного дыма.

— Я, конечно, имел в виду твою «абракадабру», или что ты обычно кричишь, но так даже лучше, — высказался чернокнижник, хватая меня за руку. — На улицу!

— Думаешь, сможем спрятаться в сугробе? — Он тянул меня, а я с изумлением крутила головой, рассматривая дезориентированных магов, которые бессмысленно тыркались в разные стороны, словно пытаясь отыскать невидимок.

— Ты сурикат? — рявкнул Макс.

— Чего?

— Тогда прекрати крутить головой и двигай ногами.

Однако мы были вовсе не в обычной таверне и убегали не от отряда олухов-стражей, даже не прихвативших на арест военного мага. Под действием чужого колдовства черный дым развеялся. Мы не успели добраться до дверей, как на нас со всех сторон посыпались заклятья.

— Пригнись! — выкрикнул Макс, и я машинально нагнулась, расплескав из кувшина бир.

Чернокнижника отбросило магическим ударом, но он немедленно поднялся. Из уголка рта шла кровь. Следующий невидимый удар пришелся в челюсть. Противник находился на расстоянии пяти метров, но на скуле у Макстена появился синяк.

— Гад ползучий! — в ярости выкрикнула я.

Маг издевательски загоготал и захлебнулся этим самым противным хохотом, когда ему в лоб врезался жестяной кувшин, в полете расплескавший весь бир. Понятия не имею, почему я держала его в руках и не швырнула кому-нибудь в физиономию раньше. Мужик рухнул как подкошенный, только в воздухе мелькнули две тоненькие косички, похожие на крысиные хвостики.

— Авада Кедавра, козлина! — страшным голосом выкрикнула я и немедленно почувствовала, как горячая ладонь Макса ложится мне на затылок.

— На пол!

Я послушно плюхнулась на коленки. Надо мной происходил настоящий магический бой. Вспыхивали молнии, летели черные сгустки, похожие на стремительные тени. Разрывались огненные снаряды, покрывая потолок копотью. Удивительно, как еще не начался пожар!

Макс отбивался, но дураку было ясно, что против целой своры белых гадов не выдержит даже живая легенда. А в том, что имя Макстена Керна в магических кругах являлось легендарным, не оставалось сомнений. Подозреваю, что им пугали первокурсников: мол, будете плохо учиться, отправим вас поближе к замку Мельхом. Может, наш недоумок с приклеенной бородой в Анселе срок отбывал? Сеятель добра недоделанный.

На карачках я доползла до перевернутой бочки с десятком посохов. Видимо, хозяева или не смогли прорваться к магическому оружию, или отсиживались во время драки рядом с запасами спиртного и запивали бир вишневым тикером. Едва поднялась с пола, как на меня, словно взбесившийся медведь, пошел хозяин трактира Кло. Мы оба понимали, что против тяжелого здоровяка хрупкая девушка не выстоит. Он зарычал…

— Заранее простите! — выкрикнула я.

Колдовской посох врезался между расставленными ногами противника. Болезненный вопль, похожий на хрип умирающего динозавра (не то чтобы я знала, с каким рыком дохли динозавры), заставил стены таверны содрогнуться. Маг не просто рухнул на колени, а свалился лицом в пол и, тихо поскуливая, свернулся клубком.

На занятиях по самообороне учили, что удар в пах совершенно точно обезвредит обидчика и позволит убежать. Просто проверить никак случая не выпадало. Я, правда, не специально — сработал условный рефлекс, как у собаки Павлова.

— Стерва ведьмовская, — застонал Кло.

— Трах-тибидох! — победоносно провозгласила я и шарахнула хозяина заведения посохом по хребтине. Мужик хрюкнул и затих. Конечно, бить лежачего нечестно, но шел бой, а на стороне противника было численное превосходство.

Макс оказался рядом и потеснил меня в сторону двери:

— Уходим!

Конечно, уходим! Я согласна! Толкнула дверь, но она не сдвинулась с места.

— Быстро, Алина! — рявкнул чернокнижник, выплетая пальцами заклятье.

— Заперто… — охнула я и тут же поняла, что открывалось не наружу, а внутрь.

Из трактира на расчищенный до ледяной корки двор я вывалилась первой. В высоких сугробах искрами рассыпалось ослепительное солнце. В кристально чистом воздухе кружились и мерцали сухие снежинки. От трескучего мороза перехватывало дыхание.

Макс выскочил следом, поскользнулся, но ловко удержал равновесие. Он развернулся и рубанул воздух кинжалом. Невооруженным глазом было видно, как дверной проем закрыла блеснувшая на солнце, но невидимая изнутри темного трактира, прозрачная преграда. Свора магов вывалилась наружу, удивительно, как друг друга своими чертовыми палками не забили. Однако далеко уйти не получилось, они врезались в прозрачную стену. Она тянулась, тянулась и резко отпружинила стаю обратно. Словно вишневые косточки, сорвавшиеся с рогатки, мужики влетели обратно в утробу кабака.

— Надо перемещаться. — Макс тяжело дышал, из разбитого рта вырвался пар.

— Тебя избили.

— Да наплевать. Почему ты не пробудила печать сразу, как только перенеслась в притон?

Конечно, он на меня злился.

— Извини, супермен, я не знала, что надо дать себя облапать белому магу, чтобы ты появился! — огрызнулась я.

Он не заметил, ведь глаз на затылке не было даже у сильного чернокнижника, но в нашу сторону стремительно, в разбеге набирая силу, катилась воздушная волна.

— Осторожно! — выкрикнула я, отталкивая Макса.

Чернокнижник не упал — только отпрянул, а меня чудовищной волной отбросило в сугроб. От удара из груди выбило воздух. Кислород отказывался поступать в легкие. Словно выброшенная на берег рыбина, я открывала рот и пыталась дышать. Неожиданно в голову пришло, что я никогда не обтиралась снегом, не обливалась холодной водой, даже контрастный душ не принимала, но валяюсь полуголая в сугробе, как на пляже с белым песочком. Точно заработаю воспаление легких! Мысль была совершенно несвоевременной, учитывая, что мне, скорее всего, раздробило половину ребер, разорвало селезенку, отбило аппендицит (его ведь можно отбить?), и вообще я помирала во цвете лет от магического удара. Не права оказалась бабушка, когда каркала, будто я умру из-за любви к кока-коле…

Впрочем, на тот свет я уходила вместе с притоном. Кабак затрясся, словно в нервическом припадке. С крыши полетели куски черепицы, из окон со звоном вылетели стекла, а со стен посыпалась каменная крошка. Казалось, что заведение сейчас сложится, словно карточный домик.

Наплевав, что я вообще-то уходила на тот свет от переломов всего тела, Макс плюхнулся рядом и бесцеремонно сгреб меня в охапку. Мгновением позже мы провалились в пустоту, словно неожиданно нырнули в воздушную яму. Дорога в ад была гладенькая и очень стремительная, однако что-то в магической преисподней теплее не становилось. Оказалось, что мы просто поменяли один сугроб на другой.

— Идиотка! — рявкнул Макс мне в лицо, сверкая горящими глазами-угольями. Клянусь, я думала, что он никогда не кричал, а только цедил слова фирменным вкрадчивым тоном, пробирающим до мурашек. Глядите-ка, когда он вопил, становилось страшнее.

Раскаленная ладонь легла мне на грудь, через тонкое платье заструилось тепло.

— Тебе не стыдно орать на умирающую? — прокряхтела я, положа руку на сердце, почувствовав, что уже дышу, да и боль из ребер постепенно уходит. Правда, пальцы на ногах перестали ощущаться.

— Какого рожна ты меня закрыла собой?!

Демон во плоти из аниме, разве что клыков не хватало и фиолетовой шевелюры. Физиономия тоже могла быть благообразнее. Мультяшные демоны не щеголяли недельной щетиной.

— В тебя чуть не попало заклинание, — объяснила я геройство, к слову, совершенное не по доброте душевной, а инстинктивно.

— А так оно попало в тебя, но я-то чернокнижник.

— Но ты тоже не бессмертный.

Макстен сжал побелевшие от злости губы. Некоторое время он смотрел мне в лицо, а потом тихо спросил хриплым голосом:

— Идти сможешь?

— Наверное…

Оказалось, что я своровала посох. Со странным выражением Макс следил, как я выбиралась из сугроба на накатанную дорогу, опираясь на оружие белых колдунов. Кстати, очень удобно. Наверное, его еще можно использовать в качестве шеста для проверки глубины топи на болоте (надеюсь, что до Черной звезды не доведется, но в магическом мире ни на что нельзя было рассчитывать).

— Господи, как же я замерзла. Лучше бы плащ своровала, а не посох! — простучала я зубами. — Далеко до цивилизации?

Учитывая, что мы стояли на горной дороге, огибавшей скалистый выступ с покореженным ветрами голым деревцем, вопрос являлся насущным.

— За поворотом постоялый двор. Остановись.

Я послушно встала. Макс положил мне на открытую грудь горячую ладонь, словно пытался прослушать, не останавливается ли сердце, и прикрыл глаза. Было так холодно, что я даже не отреагировала, когда длинные пальцы невольно прикоснулись к напряженному от морозу соску. Неожиданно я почувствовала, что по телу заструилось тепло, ледяной холод отступил. Чернокнижник открыл глаза. Зрачок расширился настолько, что практически заполнил радужку. Красиво и одновременно жутко.

— Как теперь?

— Тепло, — кивнула я.

— До постоялого двора хватит. — Он нагнулся, черпнул пригоршню снега и обтер лицо.

— Ты в порядке? — заволновалась я.

— Скоро буду, — пообещал он.

— Хочешь, возьми посох — на него очень удобно опираться. Честное слово, я даже начинаю понимать, почему эти сектанты их за собой таскают. — Под выразительным взглядом Макстена я прикусила язык, но волочиться по заснеженной дороге в молчании было невыносимо: — Тебе не холодно?

— Холодно.

— Очень?

— В горах мороз, — с индифферентным видом заметил Макс.

— Почему?

— Горы находятся на севере королевства…

— Почему ты и себя не согреешь с помощью магии?

— Печать тепла сейчас греет тебя.

— А она у тебя одна? Извини, конечно, ты не делаешь печати про запас, — смутилась я. — Хочешь, мы постоим в обнимку, погреешься?

Господи, что я несу?

Показалось, что Макстен даже задумался над привлекательностью перспективы, но потом развернулся и зашагал дальше по заснеженной дороге, расправив плечи и высоко подняв голову.

— Подожди меня! — прикрикнула я и рванула следом, но едва не навернулась на льдистой тропинке, припорошенной снежком. — А лед-то тут откуда? Почему все люди как люди, и только я такая… умная, блин, и красивая.

— Знаешь, что самое интересное? — вдруг охотно поддержал мое ворчание Макс. — Тебе даже не приходится прилагать никаких усилий, чтобы попасть в неприятности.

— На самом деле я никогда не попадаю в неприятности, понимаешь? — заспорила я. — У меня очень тихий образ жизни.

— Помню, — согласился чернокнижник, не скрывая ехидства, — по утрам пробежки, по вечерам — книжки.

— Почему ты злишься на меня? — огрызнулась я.

Нет, понять мужика было легко — попал в магическую заваруху, замерз до отмирания совершенно нелишних конечностей да еще приходится опекать внезапную, как городской голубь, девицу. Честное слово, я сама от себя в шоке, но принимать чужую вину не собиралась.

— Клянусь, мое тело находилось в абсолютном покое, как ты и велел. Полностью спокойная, я вышла во двор, чтобы покормить Дунечку…

— Кого?

— Мать твоего будущего курятника. Она выжила в честном бою и заслужила истинное имя!

Макс посмотрел на меня, как на чокнутую. Я предпочла проигнорировать.

— В общем, мое тело находилось в полном покое и кормило Дунечку, но из воздуха выпал колдун из Анселя. Как его зовут?

— Ирен Орсо, — нахмурился Макс.

— Он выпал, распсиховался, что я его накрыла за слежкой, и открыл портал.

— В притон.

— Может, он накануне гулял в этом кабаке, а меня туда отправил по инерции? Он, конечно, странный, но все-таки молодой мужчина. Все мужчины любят снять стресс. Стресс — это не проклятье, а то, что с нами сейчас происходит…

— Я помню.