Всего лишь тень Жибель Карин

Глава 24

Ее рука немного дрожит.

Подождать несколько секунд, пока сердце не успокоится и жесты не приобретут уверенность.

Одним движением вставить магазин в основание рукоятки. Поставить на предохранитель.

Теперь надо научиться им пользоваться. Чтобы в нужный момент оказаться на высоте.

Снять с предохранителя, передернуть затвор, дослать патрон. Вытянуть руку, прицелиться. Нажать на спуск.

Стоя посередине гостиной, Хлоя раз за разом отрабатывает движение.

Взять пистолет, снять с предохранителя, взвести курок, прицелиться, выстрелить.

Под Арию из «Гольдберг-вариаций», еще и еще.

Скоро она почувствует, что готова.

Защищать себя.

Стрелять. Чтобы убить.

Ты осмелился отыграться на моем отце. Ты промахнулся, мерзкая тварь.

Но клянусь, я-то не промахнусь.

Глава 25

Гомес прикуривает сигарету.

Он не торопится вернуться в свой кабинет, к своим людям. В свою прежнюю жизнь.

Прежде у него была жизнь… Ему трудно ее вспомнить. Забыл, какая дорога туда ведет.

Напротив него, словно враг, воздвиглось управление полиции. Серое унылое здание.

Он готов повернуть обратно. Укрыться в их квартире, такой же унылой, как этот проклятый комиссариат. Но там еще витает запах Софи, будто души умерших.

Раздавив сигарету и заперев машину, он наконец решается. Он обещал Лавалю, а свои обещания он всегда держит.

Приветствует постового на входе, проходит через вестибюль, автоматически здороваясь со знакомыми.

Избегать взглядов. Любопытных или сочувствующих. Искренних или фальшивых, не важно.

Он поднимается по лестнице, доходит до помещения своей бригады. Все его люди там, будто его ждали.

Конечно ждали.

При его появлении воцаряется тяжелое молчание. Чудовищно тяжелое.

– Привет, парни.

– Здравствуйте, патрон.

Никто не знает, что добавить при виде этого ледяного, как сама смерть, лица.

– Брифинг через десять минут.

Он закрывается в своем кабинете с ощущением, что впервые туда попал. Десять минут передышки. Он открывает окно и закрывает глаза.

Без тебя у меня ничего не получится.

В любом случае без тебя я и не хочу, чтобы у меня получилось.

Хлоя ставит машину на подземную парковку.

Всего одна неделя отсутствия. А у нее такое чувство, будто она не была здесь несколько месяцев.

Пять минут спустя она уже у себя в кабинете. Кипы папок на месте, разумеется. Кстати, это даже успокаивает.

Я незаменима.

Она падает в кресло с ощущением, что тащила на плечах тяжелый груз.

Это всего лишь вопрос времени. Она сумеет. Сумеет сосредоточиться на работе, которую так любит. Хотя нельзя сказать, что она по ней соскучилась.

Она еще возьмет верх. Если уж невозможно забыть про Тень, она будет рассматривать ее как еще один бой, который нужно провести. И добиться победы.

А побед на ее счету немало.

Она открывает сумочку. Он там, придающий спокойствие, завернутый в кусок простой ткани. «Вальтер Р38», тайком позаимствованный у отца. Оружие, которое досталось ему от его отца. Найденное в конце Второй мировой, а значит, официально нигде не зарегистрированное. Благоговейно хранимое дома, в шкафу, на самой верхней полке, в обычной обувной коробке.

Восемь пуль, плюс одна в стволе. Девять выстрелов, чтобы убить. И запасная обойма, на всякий случай.

Спасибо, папа. За то, что сохранил эту реликвию до сегодняшнего дня. Случайностей не бывает.

Она не способна оценить всю чудовищность своей решимости. Даже не осознает, что ступает за грань.

Враг, решение проблемы. Вот единственное доступное ей уравнение.

Хлоя решает пойти к Пардье. Старик у себя в кабинете, он всегда был утренней птицей.

– О, Хлоя! Заходите, малышка. Вам получше?

– Да, спасибо. Простите, что оставила вас на целую неделю. Но я на ногах не стояла!.. Итак, что произошло в мое отсутствие?

Хлоя садится, Пардье вкратце описывает ей ситуацию. Где застопорилось, что идет правильным ходом. Ей трудно сосредоточиться на его словах. Она просто представляет себя на его месте, в этом великолепном кожаном кресле, в просторном кабинете с прекрасным видом.

Но одна фраза довольно жестко возвращает ее к действительности.

– Мартен взял на себя досье ГМ[14].

Этот проект она вела с самого начала. Была его единственным инициатором.

– Вас это расстраивает, малышка?

– Нет, конечно же нет, – заверяет Хлоя с вымученной улыбкой. – Главное, чтобы мы получили этот контракт.

– Именно. Кстати, Филипп отлично поработал.

Еще бы, все было уже сделано!

– Контракт подписан, – добивает ее Старик.

Ярость Хлои накаляется еще на порядок. В голове проносится образ «вальтера».

– Хорошо, мне пора, – говорит она, вставая. – Я должна наверстать пропущенную неделю.

Она покидает кабинет босса и направляется к Мартену. Хотя знает, что лучше бы сначала успокоиться.

Филипп только что пришел, как раз снимает пальто.

– Надо же, Хлоя! Снова с нами? Ты выздоровела, надеюсь?

Он идет к ней с легкой саркастической усмешкой в уголках губ.

– Нам тебя не хватало…

– Правда? Во всяком случае, ты здорово этим воспользовался, сволочь ты этакая.

Мартен на мгновение немеет от грубости коллеги.

– Что ты сказала?

– Я только что от Пардье. Он рассказал, что ты украл у меня контракт с ГМ.

– Но нужно же было тебя заменить, пока ты отсутствовала, разве не так?

– А главное, нужно было этим воспользоваться, чтобы выставить себя в лучшем свете перед правлением! – бросает Хлоя. – Этот проект целиком сделала я! А ты, ты уцепился за возможность присвоить мой труд и все мои заслуги!

Филипп поворачивается к ней спиной и идет к креслу. Хлоя с удовольствием схватила бы со стола нож для разрезания бумаги и всадила ему между лопаток.

Удобно устроившись на рабочем месте, он снова смотрит на нее. На лице снова эта невыносимая улыбочка.

Отныне противостояние пойдет в открытую. Война объявлена, и исход может быть только один.

– А что ты хочешь, Хлоя: свято место пусто не бывает… Знаешь такую поговорку, а? Во всяком случае, могу тебе сказать, что наверху высоко оценили мой вклад. Они меня горячо поздравляли.

– Ты мне за это заплатишь, – цедит Хлоя.

– Угрозы?.. Хочешь войну? Предупреждаю, ты рискуешь большими потерями.

– Ты тоже. И гарантирую, что ты об этом пожалеешь. В свое время.

Почувствовав, что кто-то стоит у нее за спиной, она разворачивается и оказывается нос к носу с секретаршей Филиппа, которая завороженно на нее смотрит. Хлоя отталкивает ее и покидает ринг.

Постоянное чувство тревоги.

Несмотря на успокаивающее присутствие «вальтера» под рукой, несмотря на новый замок и дополнительный запор, возвращение домой остается испытанием.

Ночь уже наступила. И у Хлои странное ощущение, что только для нее.

Рабочий день ее вымотал, она явно выбилась из ритма.

Осторожно подходит к крыльцу, не замечает ничего подозрительного. Ни мертвого животного на коврике, ни следов крови на двери. Поворачивает ключ в замке, тут же зажигает свет в прихожей и поспешно запирает за собой. Сегодня вечером все спокойно.

Она устраивается поудобнее, звонит матери, чтобы узнать, как Анри. По-прежнему под наблюдением в больнице, но Матильда старается ее успокоить. Еще два-три дня, и все это уйдет в прошлое.

Едва повесив трубку, Хлоя набирает номер Бертрана. Она поймала его в последний момент, он как раз собирался выйти из дома. Снова вечерний покер у друзей. Хлоя против собственной воли принимается настаивать: Ты же можешь посидеть у них, а после приехать ко мне.

Потом откровенно умоляет: Я хочу тебя видеть. Приезжай, пожалуйста!

Но Бертран не уступает. Их пресловутая свобода, их драгоценная независимость.

Хлое плохо, она даже не старается это скрыть. Мне тебя не хватает…

Чтобы прервать разговор, Бертран ссылается на то, что уже опаздывает. Хлоя некоторое время неподвижно сидит на диване. Какое жестокое чувство покинутости.

Что со мной происходит?

Почти бессознательно она снова хватает мобильник и на этот раз звонит Кароль. Кратко рассказывает о поездке, о несчастном случае с отцом, не упоминая о том, что речь идет о покушении на убийство. Отныне ею владеет навязчивое стремление выглядеть нормальной в глазах всех, кто ее окружает. Сражаться в одиночку.

В тени.

– Что ты делаешь сегодня вечером? – спрашивает Хлоя.

– Я с Квентином, ему удалось освободиться. Кстати, я хотела как-нибудь пригласить тебя на ужин, чтобы ты с ним встретилась.

– С удовольствием, – отвечает Хлоя. – Сегодня вечером?

Кароль такая перспектива вроде бы не радует. Но Хлоя не оставляет ей особого выбора.

– Знаешь, я ведь не так часто бываю свободна, – добавляет она. – Воспользуемся случаем, старушка!

– Ладно… почему бы и нет!

Хлоя улыбается. Поглядеть на нового дружка Кароль, звучит заманчиво! Каро, у которой всегда был специфический вкус в отношении мужчин.

Самые тупые, самые замшелые, самые никчемные.

Хлоя уже видела пресловутого Квентина, но по-настоящему его не помнит. Наверняка потому, что он того не стоит!

Радуясь, что замаячило развлечение, она принимает душ, быстро сушит длинные волосы.

В спальне открывает шкатулку с драгоценностями, выбирает пару серег белого золота и кольцо к ним. Но никак не может найти колье, которое завершает ее любимый убор. Ищет по всем комнатам, перерывает все и в конце концов машет рукой.

Возвращается в спальню, становится перед гардеробом. Поскольку извращенность часто бывает бессознательной, Хлоя не отдает себе отчета, что выбирает особенно сексуальный наряд. Черное короткое платье с глубоким декольте.

Понравиться кому-то, пусть даже парню Каро. Даже если он жалкая личность.

Заставить других отступить в тень, даже лучшую подругу.

Квентин поднимается с кресла, идет к ней с улыбкой. Хлоя на мгновение пораженно замирает; она представляла его совсем другим. Как она могла не заметить его на той вечеринке, где они встречались?

– Рада познакомиться с вами, Кароль мне много о вас рассказывала.

У него открытое, крепкое рукопожатие. Две голубоватых льдинки вместо глаз. Он высокий, стройный. Длинные каштановые волосы стянуты в хвост. Обескураживающее обаяние.

– И я, – отвечает Квентин, – я тоже много о вас слышал! Вообще-то, мы уже виделись, вы не помните?

Его голос как нежная музыка. Немного низкий, невероятно чувственный. Хлое вдруг становится очень жарко.

– Возможно, – говорит она. – Но мы с вами даже не поговорили, как мне кажется.

– Говорили, но вы, вероятно, забыли.

– О… Я…

– Не смотрите так, это совершенно не важно! На той вечеринке было столько народа… И потом, прошло уже несколько месяцев. Так или иначе, я не считаю себя незабываемым!

Хлоя смеется от всего сердца и присаживается в гостиной. Занимает место прямо напротив него, кладет ногу на ногу. Она уловила его взгляд, его внимание. Это придает ей уверенности.

Кароль со своей стороны сделала все, что могла. Тоже красивое платье. Оригинальная прическа.

Но разве она может бороться?

Кароль приносит аперитив, пытается скрыть свои чувства. Хотя и сама их до конца не понимает.

Горда тем, что ее поклонник понравился Хлое. Унижена тем, что он не сводит с той глаз.

Она знает, что это игра и сама она в безопасности. Что Хлоя никогда не уведет у нее мужчину. И все же ей больно, несмотря ни на что.

Меркнуть, едва появляется Хлоя. Угасать в ее слепящем свете.

Они смеются на пару. Взгляд Квентина задерживается на совершенных изгибах тела гостьи.

Кароль берет его руку в свою, он не обращает внимания. Он, вообще, заметил? Покоренный женщиной, сидящей напротив, он словно улетел на другую планету.

Планету по имени Хлоя.

– Пойду приготовлю остальное, – извиняется Кароль, направляясь на кухню.

– Помочь? – предлагает Хлоя.

Удивленная Кароль глуповато улыбается:

– Буду рада, дорогая.

– Мы вас покинем на несколько минут, Квентин.

Едва они остаются вдвоем, Кароль задает ей вопрос. Взволнованная, как девочка-подросток.

– Ну, как он тебе? – шепчет она.

– Очарователен.

– Я знала, что он тебе понравится! – ликует Кароль.

– Ну да… Обидно за тебя, что он женат.

Квентина уговаривать не пришлось. Он согласен проводить Хлою до машины.

В такое время это простая предосторожность.

– Ты далеко припарковалась? – спрашивает он.

– Нет, на улице наверху. В прошлый раз какой-то тип пошел за мной… Наверняка псих. Может, сбежал из твоего заведения!

– Невозможно, – отвечает Квентин. – Оттуда никто не сбежит. Но не все больные сидят взаперти. Их полным-полно на улицах.

– Это успокаивает!

– Но не все они опасны, – уточняет Квентин.

– Я восхищаюсь тем, что ты там работаешь, – добавляет она.

– Я сам захотел, это что-то вроде призвания.

Хлое не очень верится. Работать в психиатрической лечебнице – призвание? Особенно в отделении для трудных больных.

Этот Квентин удивительный. То угрюмый, то приветливый. Открытый и загадочный.

– Все равно я тобой восхищаюсь, – повторяет Хлоя. – Наверняка работать там тяжело.

– Иногда. Понимаешь, все дело в том, что мы по-настоящему нужны этим людям. Я чувствую себя полезным. А это…

– …так важно, – соглашается Хлоя. – Я понимаю.

Показывается «мерседес», и Хлоя почти расстраивается. Присутствие этого мужчины ей приятно. И ни малейшие угрызения ее не беспокоят.

– Ну вот и пришли, – говорит она, указывая на машину.

– Красивая тачка, – улыбается Квентин. – Видно, в рекламе лучше платят, чем в психиатрии!

– Думаю, психиатр зарабатывает больше, чем я.

– Без сомнения. А вот простой медбрат вроде меня…

– А ты где припарковался?

– Совсем рядом, – говорит он, кивая на минивэн, стоящий в двух шагах от «мерседеса». – Доброй ночи, Хлоя.

Он целует ее в щеку, она кладет ему руку на плечо.

– Мне было очень приятно познакомиться с тобой. Я счастлива за мою малышку Каро…

Он довольствуется загадочной улыбкой.

– Она мне сказала, что ты женат. Думаешь разойтись с женой?

– Ты не слишком деликатна, – отвечает Квентин, не расставаясь со своей улыбкой.

– Извини меня. Ты прав. Просто я…

– Ты беспокоишься за подругу, это можно понять. Но не тревожься: я не причиню ей никакого вреда.

– Тем лучше. Могу спокойно пойти спать!

Он смотрит, как Хлоя садится в машину, ждет, пока она тронется с места, потом направляется к своей.