Золушки в опасности Каури Лесса

– Ну да, – кивнул Ожин. – Принцесса и новорожденные чувствуют себя прекрасно. Полагаю, во дворце теперь будет очень шумно – детки голосистые, особенно принцесса Хлоя.

– А как назвали маленького принца? – заволновался король.

– Редьярд, – улыбнулся целитель. – Теперь у нас есть Редьярд-старший и Редьярд-младший. Малыш – вылитый папа в детстве.

– Что с Арком? – напряженно спросил Редьярд-старший. – Он жив?

– Он жив, здоров и, полагаю, с наслаждением сносит головы бешеным, используя те самые малопушки, которые вы запретили, Ваше Величество, – прозвучал хрустальный голос и следом за ним в покоях появилась его обладательница.

Никорин подошла к кровати, бросила испытующий взгляд на короля.

– Выглядите неплохо… По крайней мере по сравнению с тем, что было – небо и земля.

– О земле не надо, – поморщился король. – По словам мэтра Жужина, я чуть было в ней не оказался.

– Ожин не лжет, – пожала плечами Ники. – Если бы не он, а также новый помощник королевского мага Варгас Серафин, и толика чуда – лежать бы вам сейчас в пышных одеждах на возвышении в Большом тронном зале. В окружении цветов и скорбящих подданных.

Целитель укоризненно покосился на архимагистра и поспешил перевести тему:

– Как там Варгас? Парень – молодец, держался до последнего.

– Ему потребуется пара недель на восстановление, но все поправимо, – кивнула Ники. – Я рада, что не ошиблась в нем!

– Подожди, ты сказала малопушки? – запоздало подскочил на подушках король.

Архимагистр кивнула.

– Я подумал – ослышался, – нахмурился Редьярд и вдруг рассмеялся. – Вот ведь… королевский сын! От Колея я мог ожидать такой пакости, но не от Арка!

– На этом разговор о делах будем считать законченным, – нудным тоном произнес Ожин. – Или я попрошу Ее Могущество ввести вас в магический транс, дабы вы могли наслаждаться прекрасными видениями.

Ники прищурилась.

– Не надо в транс! – воскликнул Его Величество. – Позовите моего шута, и я буду самым примерным из ваших пациентов. А когда сочтете нужным, Ожин, будьте так добры, принесите мне внуков – я хочу на них посмотреть.

Архимагистр, скрывая улыбку, чуть повернула голову к двери, и та распахнулась. В комнату осторожно, словно олень, выходящий из леса, шагнул Дрюня и тут же просиял, увидев сидящего в кровати короля.

– Иди сюда, дурак, – улыбнулся король. – Будешь меня веселить, раз уж делами мне заниматься запретили! Ты еще не забыл, как меня веселить?

Дрюня покосился на Ники и промолчал.

– Он забыл, – доброжелательно сообщила та. Вынула из кармана бутылек с прозрачной жидкостью и потрясла им перед лицом короля: – Имейте в виду, Ваше Величество, если шут еще раз попробует принести что-то из запрещенного вам с этого дня мэтром Жужином, – у него, у шута, отнимутся руки и отсохнет язык. Я прослежу за этим лично!

– Даже не знаю, что страшнее, – пробормотал Редьярд, сочувственно взглянув на побелевшего Дрюню. – Ладно, братец, иди сюда – будешь веселить меня рассказами о моих внуках!

– Так-то лучше! – кивнул мэтр Жужин. – Я вернусь через полчаса с новой порцией лечебного морса, Ваше Величество. У дверей дежурят гвардейцы, которые не пропустят сюда никого, кроме меня или Ее Могущества, имейте в виду.

– Но… – попытался возразить король.

– Никаких «но», Редьярд, – промурлыкала архимагистр, – ведь приказ отдан твоим сыном, и будет выполняться неукоснительно до тех пор, пока мэтр Жужин не решит, что ты окреп настолько, чтобы вновь заняться делами.

– Арк отдал такой приказ? – округлил глаза король. – Он же где-то в Вишенроге, э-э-э, лупит по бешеным?

– Не Арк, – с видимым удовольствием вновь мурлыкнула Ники и исчезла.

– А кто же? – удивился Его Величество.

– О, братец, это и есть главная новость дня! – воскликнул Дрюня, наконец, приходя в себя, и привычно упал в кресло, стоящее у окна. – Сейчас ты будешь изумлен, как говорят гномы, «по самые ядры»!

Огромная крыса метнулась из-под ног Руфусильи, заставив гномеллу от неожиданности подпрыгнуть.

– Да что б тебя! – пробормотала она и махнула топором, но крыса уже скрылась за поворотом.

Вителья проводила ее задумчивым взглядом. То, что грызуны спасаются с тонущих кораблей, ей было известно, но от чего спасаться здесь, в канализации большого города – в месте, которое словно создано для жизни крыс?

«Кипиш!» – мысленно позвала волшебница, привычно не ожидая ответа.

Но божок проявился в воздухе, полупрозрачным контуром напомнив привидение.

«Что, моя жрица, тайн становится слишком много?» – невинно осведомилась противная старушенция и сложила ручки на животе.

«Крысы бегут от бешеных? – спросила Вита, не обращая внимания на предыдущий вопрос. – Но ведь и наверху они есть?»

Она заметила, как замедлил шаг барс, как насторожились Яго и Дробуш, прислушиваясь к разговору, неслышимому никому другому, кроме них.

«Ты мыслишь верно, но не совсем, – наморщил лобик младенец, – крысы бегут не от бешеных, но от бешенства. Подумай над этим, может быть, что-то и придумается в твоей хорошенькой головке?»

Волшебница хотела съязвить в ответ, однако впереди послышался грохот малопушек и звериный рев.

Залп, произведенный первой линией гвардейцев, заставил нападавших покатиться по земле. Будто танцуя, солдаты перегруппировались – вперед вышла вторая линия, а первая спешно заряжала оружие.

– Го-о-отовсь! – слышался спокойный и даже ироничный голос подполковника рю Фринна. – Лу-у-упи! Третья линия – го-о-отовсь!

– Торусова плешь, если они не расступятся и не пропустят меня вперед – я их порубаю! – возмутилась младшая рубака, подпрыгивая, чтобы заглянуть за высоких гвардейцев.

– Подождите, уважаемая Тори, всему свое время, – улыбнулся рю Воронн, посмотрел на Виту и прошептал:

– Крысы бегут не от бешеных? И как это понимать?

У волшебницы мелькнуло какое-то воспоминание, но строй гвардейцев неожиданно расступился, а от рыка подполковника задрожал воздух:

– Холодное оружие к бою!

Фраза еще не прозвучала до конца, как вперед, стремясь опередить друг друга, прыгнули Ягорай, Торусилья, Дробуш, Грой и Дикрай. За ними бросились гвардейцы, вооруженные клинками. Остальные спешно перезаряжали малопушки.

Альперт, не дожидаясь Вительи, с решительным выражением лица выпускал из ладоней полчища магических светляков, которые вырвали из темноты очередной подземный зал. В ответ жутковато засветились десятки звериных глаз.

– Ваше Высочество, их очень много, а патроны у нас кончаются! – раздался голос подполковника.

– Тем более с ними надо покончить, – процедил принц и потянул меч из ножен.

Вителья поискала глазами старшую рубаку и увидела ее стоящей чуть в стороне. На этот раз Руфусилья в бой не стремилась. Она… следила за Таришей.

Тигрица застыла у стены с опущенной головой, слегка покачиваясь.

От ужаса понимая волшебнице стало холодно. Она невольно обхватила себя руками. И как не сообразила раньше!

Словно ощутив ее взгляд, фарга подняла голову и посмотрела на нее. В помутневших глазах еще теплился огонек разума…

– Уходи! – одними губами прошептала Вителья. – Уходи пока можешь!

Ей послышалось или в стылом воздухе действительно раздался голос Тариши Виден: «Уже не могу…».

Зарычав, тигрица бросилась к Его Высочеству Аркею. Руф прыгнула наперерез и ударила ее плашмя топором, однако Таришу это не остановило. Мощным ударом лапы она отшвырнула гномеллу, и та со всего размаха шмякнулась об стену. Несколько гвардейцев из тех, кто уже перезарядил малопушки, вскинули руки…

– Не-е-ет! – с отчаянием закричала Вита.

Светлая тень промчалась по стене, бесшумно стекла на пол…

Грохот выстрелов поглотил рычание и крики…

На полу, крест на крест, лежали два звериных тела – полосатое и пятнистое.

По залу со спокойствием палача ходил Дробуш Вырвиглот с позаимствованным у Зохана Рысяша охотничьим ножом, и отрезал головы трупам бешеных. Тела десятка погибших гвардейцев были аккуратно сложены у стены, рядом сидели и лежали раненые. Путь в закуток коридора, в котором разместился принц Аркей и остальные, был перекрыт кордоном из тех солдат, что еще держались на ногах.

В неверном магическом свете лица Тариши и Дикрая казались зеленовато-мертвенными. Вителья, стоящая на коленях между ними, знала, что это не видимость – оборотни умирали, изрешеченные страшной силой гномьего оружия.

В разорванном рукаве куртки Виден виднелся подживающий шрам на левом плече.

– Как вы допустили это, ан Денец? – раздался холодный голос принца. – Почему не заметили?

Вита молча покачала головой.

Тариша дернулась, закашлялась и открыла глаза. Безумия в них почти не было.

– Я… я боролась… боролась с его волей… – прошептала она, и кровь весело запузырилась на ее губах. – Не хотела… вашей гибели…

Она с трудом повернула голову и посмотрела на застывшего рядом Дикрая, который так и не сменил облик. Оборотень лежал спокойно, лишь четче проступили черные пятна на почти белом мехе.

Грой, который стоял рядом с рю Воронном, зарычал и ударил кулаками об стену.

– Ви-та… – прохрипела Виден, не сводя глаз с Дикрая. – Я никогда… ни о чем… не просила… чело-века. Сейчас… прошу тебя! Умоляю!

Глотая слезы, волшебница склонилась к ней.

– Я сделаю все, что ты хочешь!

– Спаси… его! Забери… остаток… моей жизни… Я знаю – ты можешь!

Вита отпрянула, но с неожиданной силой фарга схватила ее за руку и заговорила быстро, с каждым словом теряя последние силы.

– Однажды вы, люди, отняли жизнь у моего любимого… Сейчас в твоих силах вернуть моего любимого к жизни!.. Сделай это, тогда я и люди будем квиты… Я хочу уйти, уйти со спокойным сердцем…

Волшебница вырвала руку и с ужасом воскликнула:

– Я не могу!

– Ты обещала!.. – прошептала Виден и потеряла сознание.

Вителья оглянулась на Яго, ища поддержки. Он молча смотрел на нее, и в черных, как Вечная ночь глазах, ничего нельзя было прочитать. Рано или поздно выбор между жизнью и смертью делает любой – рю Воронн, всегда ходивший по острию ножа, знал это.

– Сделай это для нее, – тихо сказала старшая гномелла.

– Тариша так и не смирилась со своей потерей, – с болью произнес Грой и сел на пол, прижавшись затылком к холодному камню стены. – Она заслужила покой!

– Вита… – Альперт смотрел на нее, и его глаза казались бездонными. – Она хочет исправить свою ошибку… Если бы у всех был такой выбор!

– Надо спросить Дикрая, хочет ли он этого? – воскликнула волшебница, и ее голос оборвался рыданием.

– Рай не ответит, – качнул головой Яго. – Он прикрыл Таришу собой, и ему досталось сильнее.

Вита с отчаянием посмотрела на Тори. Маленькая рубака, никогда не лезшая за словом в карман, промолчала впервые на ее памяти. Лишь кивнула, заметив взгляд волшебницы.

– Она сказала, что боролась, – прогудел сзади подошедший Вырвиглот и сунул нож мальчишке, у которого его позаимствовал.

Подростки, все пятеро, стояли рядом с Его Высочеством, расширенными зрачками следя за происходящим.

– Да, Дробушек… – пробормотала Вителья.

Знала, что однажды придется выбирать между жизнью и смертью, знала… Но одно дело – знать. А выбирать, оказывается, совсем другое!

– Значит, она была больна давно, – добавил Яго.

– Как вышло, что никто из вас ничего не заметил? – удивленно спросил рю Фринн.

– У нее была самая сильная воля из всех, кого я знал, – Грой поднялся, подошел к волшебнице и положил руку ей на плечо. – Вита…

Вителья подняла на него полные слез глаза и благодарно сжала его пальцы. Оборотень разделял с ней этот нелегкий выбор. Как и Яго. Как и Руф. Как и остальные.

Она закрыла глаза и повела ладонями над телом Денеша. Смертоносные железные шарики затаились в его теле, словно свернувшиеся ядовитые змейки. Их надо развеять, а внутренние раны зарастить, запаять сосуды, прекратить кровотечения. И запустить организм заново, добавив того желания жить, что отдавала добровольно фарга Тариша Виден.

Последней мыслью Виты перед тем, как уйти в целительный транс, была мысль о том, простит ли ее когда-нибудь Дикрай за то, что она для него сделала?

Вителья собиралась открыть портал в один из внутренних дворов замка, однако, глубоко подавленная произошедшим, ошиблась в расчетах, в результате чего все оказались в Большой тронной зале, прямо в центре толпы испуганных придворных. Это появление принца во дворце вместе с частью полка, «призраками», ранеными и телами погибших произвело фурор.

Раненых и погибших передали мэтру Жужину.

– Если позволите, Ваше Высочество, я заберу тело фарги и позабочусь о похоронах, – сказал по прибытии Грой, и принц не смог отказать.

– Надеюсь, вы знаете, что делать, – лаконично ответил он и отвернулся.

Лиц придворных Аркей не замечал – перед глазами стояло лишь одно лицо, его жены.

– Рю Фринн! – рявкнул он.

– Ваше Высочество, разрешите проследить за размещением раненых и проведением всех необходимых процедур с усопшими? – вскричал подполковник, который стоял рядом.

– А что же делать мне? – опешил от его напористости принц.

– Навестить Ее Высочество, разумеется, – скрыл усмешку в усах рю Фринн. – Я доложу вам обо всем, как только вы будете готовы меня слушать.

Аркей развернулся и пошел прочь. Едва покинув тронную залу и скрывшись от направленных на него взглядов – побежал. Ворвался в свои покои и едва не налетел на полковника Торхаша. Тот, заложив руки за спину, кружил по комнате, словно запертый в клетку зверь.

– Ты здесь? – удивился Его Высочество. – Что-то случилось? С Бруни?

– С ней все в порядке – спит, измученная родами, – пояснил Лихо. – Я не задержу тебя надолго. Прикажи арестовать меня.

Брови Аркея поползли вверх.

– Что-о?! – воскликнул он. – Почему?

– Видишь ли… – Торхаш смотрел ему прямо в глаза, – когда я услышал, что твоя жена в опасности, я ушел и увел Черный полк искать ее. Не дожидаясь твоего приказа. Не дожидаясь ничьих приказов. Я виноват, мои оборотни – нет. Арестуй меня, а их не трогай.

– Ты… ушел? – Аркей выглядел растерянным. – Куда? Зачем?

– Я знал, что только мы сможем найти ее в городе, полном паники, – пожал плечами Лихо. – Не один нос, не два – а целый полк. И мы действительно…

– Лихо спас нас с Григо… Благодаря ему мы добрались до Золотой башни, – послышался слабый голос.

Бруни стояла в дверях, кутаясь в халат.

Аркей бросился к ней, схватил и с тихим стоном зарылся лицом в ее волосы.

– Кай, мой Кай! – шептала принцесса, целуя его, куда придется. – О Пресветлая, я не видела тебя целую вечность!

Она отстранилась, разглядывая мужа. От него пахло кровью, железом… смертью. Но он был жив, а значит, жизнь продолжалась и для Бруни!

– Какой ужасный запах, – пробормотала она, – где ты был?

Принц с жадностью смотрел в ее лицо. Что-то новое появилось в нем: что-то мудрое и отстраненное, что-то строгое и мягкое, что-то волнующее… Но это была его Бруни, знакомая и близкая до боли в сердце.

– Там же, где и ты, полагаю, – с облегчением улыбнулся он, – в канализации Вишенрога. Я шел по твоим следам.

– Там было полно бешеных, как же ты выбрался? – затаив дыхание, спросила Бруни.

– А у меня было полно помощников, – усмехнулся Аркей, – меня больше волнует, как выбралась ты!

– Меня вел Григо, – смутилась принцесса – перед глазами появился крысиный король в рыцарском одеянии и с мечом в лапе. – Я расскажу тебе позже …

Аркей внимательно посмотрел на нее и, видимо, все понял, потому что перевел тему:

– Ты покажешь мне нашего ребенка?

Бруни изумленно округлила глаза:

– Тебе никто не сообщил?

– О чем? – насторожился принц.

– У нас двойня – мальчик и девочка. Редьярд и… Хлоя.

С мгновение Аркей смотрел на жену в недоумении, а затем засмеялся и закружил по комнате с такой силой, что Лихай на всякий случай отступил к стене.

– Ох, немедленно пусти меня! – пыталась остановить его принцесса. – У меня голова закружилась!

Из открытых дверей спальни донеслось смешное кряхтение и звонкий плач. Аркей застыл на месте, осторожно поставил Бруни на пол. Его глаза сияли.

– Это Рэд?

– Это Хлоя-скандалистка, – хихикнула принцесса. – Ее так Ванилька прозвала. Идем, родной, я вас познакомлю.

Аркей пошел было за ней, но спохватился и вернулся к Торхашу.

– Наказан будешь не только ты, но и весь полк, – серьезно сказал он. – За принятые решения надо отвечать, не так ли?

– Как прикажешь, – тихо ответил Лихай.

– Завтра Черный полк принесет клятву верности Ее Высочеству Бруни, – в глазах принца запрыгали смешливые искры. – Будущей королеве понадобятся свои гвардейцы. Гвардейцы, готовые ради нее даже на самую страшную смерть. Свободен, Лихо!

Он вернулся к Бруни, обнял ее и увел в спальню, закрыв за собой двери.

Несколько мгновений полковник пораженно смотрел ему вслед, а затем пробормотал:

– Ну, Арк! А я-то, дурак, поверил!

Вита поискала глазами Яго и увидела, как он идет к ней через взбудораженную толпу придворных.

– Нам нужно покинуть дворец и вернуться в Вишенрог – тихо сказал он, оказавшись рядом. – Я только что узнал: в город ввели войска, но перед этим на улицах неведомо откуда появилось множество бешеных. Повсюду идут бои. Раю мы сейчас не нужны, он спит и останется под присмотром королевского целителя, пока не придет в себя.

– Знамо дело откуда появилось, – проворчала Тори. Гномелла времени даром не теряла – правила лезвие топора. – Из этих, как выразился уважаемый Дробуш, очистных сооружений.

– Мне нужно найти Ее Могущество, – так же тихо ответила Вита.

– У тебя есть, что ей сказать? – Яго пристально смотрел на нее.

– Есть, – коротко ответила волшебница, показывая, что не желает вдаваться в подробности.

Его горячая ладонь на мгновенье прижалась к ее щеке. Затем рю Воронн развернулся и двинулся прочь, бросив остальным:

– Пошли.

– Но… – попытался воспротивится Альперт, однако Руф вежливо взяла его под руку и потащила за Яго.

Дробуш остался стоять рядом с Витой.

Целительный транс, в который волшебница погрузилась, чтобы излечить Дикрая Денеша, расставил все по своим местам, извлек из калейдоскопа воспоминаний нужные и соотнес с происходящим. Догадка казалась слишком невероятной! Проверить ее без Ники было безумием. Адептке ан Денец как воздух требовалась архимагистр со своей Силой, опытом и, чего уж там, нестандартным подходом к решению некоторых вопросов.

Один раз у нее уже получилось разыскать Ее Могущество на просторах Тикрея. Правда, тогда Ники обещала ее «отлупить, как неразумное дитя». Поэтому в этот раз Вита решила не пытаться сразу влезть в сознание Никорин со своими вопросами, а определить ее местонахождение, чтобы оказаться рядом. В голове сразу появилась схема Вишенрога, на одной из улиц которого, к удивлению волшебницы, и находилась архимагистр. Боги, что она там забыла?

Вита взяла Дробуша за руку и открыла портал, не обращая внимания на отшатнувшихся придворных. Ее каблучок еще не успел стукнуть по мостовой, как Вырвиглот заревел и ринулся в самую гущу схватки – солдаты Ласурской армии теснили в тупик между домами кучку бешеных оборотней. Те пытались прорвать оцепление, однако стоящая тут же, привалившись плечом к стене Никорин, не позволяла им сделать это, периодически поднимая с земли стену гудящего пламени.

– Дальше, дальше гоните! – закричала она солдатам. – Ближе к забору!

Заметив Дробуша, Никорин огляделась. Увидела Вителью и поманила рукой.

– Принц Аркей во дворце, с ним все нормально, – поспешила доложить Вита, едва подойдя.

– Ты должна была сообщить мне об этом несколько раньше, не так ли? – проворчала архимагистр, следя за боем.

– Его Высочество принял решение уничтожить бешеных, обнаруженных в канализации, – смутилась Вита. – Мы все время были рядом…

Ее голос дрогнул. Вспомнились лежащие на полу крест-накрест тела – полосатое и пятнистое.

– Потери? – уточнила Ники, покосившись на волшебницу, и вдруг завопила: – А теперь назад все, быстро!

Повинуясь ее словам, качнулась стена огня, отгоняя солдат. Они поспешно отступили. На крышах образующих тупик домов заворочались, выламываясь из перекрытий, печные трубы. Славные Вишенрогские трубы, сложенные из добротных кирпичей! Спустя мгновение камнепад обрушился на оборотней, скрыв под собой.

Вителья, затаив дыхание, следила, как огонь успокаивается, втягивается в землю, как поднимается пыль с кучи каменного крошева.

– Так кто погиб?

Волшебница моргнула и перевела взгляд на архимагистра. Сердце отказывалось произносить имя, но похоже, Вителья становилась настоящим боевым магом, потому что без всякой интонации отрапортовала:

– Тариша Виден.

– Пожалуй, я послушаю об этом… потом, – кивнула Ники. – Ты же пришла не за этим, адептка ан Денец? Ты пришла, чтобы рассказать мне что-то, о чем я еще не знаю.

Последняя фраза не была вопросом.

Вита замешкалась, не зная, как начать рассказ о своем знакомстве с Альтуром Пенкрысоном.

Мимо прорысил вестовой, разыскал в толпе солдат офицера, что-то доложил ему, задыхаясь от быстрого бега. Офицер, выслушав его, быстро подошел к архимагистру.

– Ваше Могущество, войска замкнули круг. Большинство бешеных согнано на площадь Университетов, они очень сильны и в ярости крушат все вокруг – люди продолжают погибать.

– Провалить ее к Аркаешу, что ли, площадь эту… – пробормотала архимагистр.

Офицер с ужасом уставился на нее.

– Шучу, – улыбнулась Ники. – Отправляйтесь на соединение с основными частями. Мы с адепткой ан Денец будем там раньше вас.

Она положила руку на плечо Вителье, и та не успела ничего сказать, как обнаружила себя на одной из башен Военного университета. Собравшаяся внизу толпа казалась ярящимся морем. Одни оборотни бросались на забаррикадированные окна и двери обоих университетов, в которых укрылись жители ближайших кварталов. Другие, не зная усталости и не ведая боли, уничтожали держащих оборону ласурских солдат. Единственное преимущество людей – количество, могло быть сведено на нет многочисленными потерями, ведь бешеные продолжали убивать, даже будучи смертельно ранены.

Вита расширившимися зрачками следила за происходящим. Конечно, рано или поздно с оборотнями удастся покончить, но сколькие погибнут ради этого?

Она порывисто схватила Ники за руку:

– Ваше Могущество, прошу, выслушайте меня прежде, чем что-то предпримите!

Холод, исходящий от тонких пальцев, прошил Вителью ударом молнии. Она поспешно отдернула ладонь.

– Каждая минута промедления – это несколько жизней, – пожала плечами архимагистр.

– Я знаю! И хочу спасти как можно больше, но для этого надо покончить со всеми бешеными – сразу и навсегда!

Ники подняла брови.

– Ты знаешь, как это сделать?

– Я не знаю… – Вита запнулась. – Я знаю того, кто знает! Его зовут Альперт Пенкрысон, но он называет себя Благословленным Хвостом Величеством.

– Пресвятые тапочки! – изумилась архимагистр. – Прямо так и называет?

Волшебница кивнула. Сделала глубокий вдох и в двух словах рассказала Ники о том, как появился на свет крысиный король. И о его словах, однажды сказанных ей на Весеннем балу: «Тебе известно, что нас называют переносчиками болезней, и в этом есть доля истины. Наша беда и проклятие, в результате которых мы гибнем в куда большем количестве, чем люди, вас не волнует, впрочем, дело не в этом! Как переносчики мы чуем инфекции, знаем, где и когда возможна эпидемия. Так вот, благородная дева, этой весной в Вишенроге попахивает безумием, и мне это не нравится!» Она тогда удивилась, услышав о безумии. И только теперь ей стал понятен смысл сказанного!

Ники слушала, не перебивая, смотрела вниз так, словно там и в самом деле бушевала стихия, не имеющая отношения к живым существам. Возможно, в это мгновение перед ее глазами действительно вздымались валы, тонны воды обрушивались друг на друга, скрывая глубину, а гонимые ветром буруны, спешили прочь, стремясь заглянуть за горизонт.

– Мы видели множество крыс, бегущих из канализации, и я знаю, от чего они бежали, Ваше Могущество – они бежали от бешенства! Они его чуют, как собаки чуют глубоко закопанную кость. Думаю, если бы крысы умели говорить, они сказали бы нам, где «закопан» источник болезни!

Вителья замолчала, запыхавшись от быстрой речи.

– Выпороть бы тебя, ан Денец, за своеволие и сокрытие информации, – задумчиво протянула архимагистр. – Но ты права – крысы говорить не умеют. Кроме… Его Благословленного Хвостом Величества.

Вита хотела было возразить, что кроме Альтура говорила еще и с Жруневьерой, однако вовремя спохватилась. Узнай архимагистр, что простой адептке довелось побывать на изнанке мироздания, в жутком теневом мире, куда она перед этим собственноручно засунула Бога Хаоса, – одной поркой бы не обошлось!

– Как нам найти это… – Ники иронично хмыкнула, – …Величество?

– Думаю, нужно его позвать, – растерялась Вита.

– На вершину башни? – неожиданно захохотала Никорин. – Да у него лап не хватит сюда забраться! Нет, это плохая идея. Давай-ка мы сами к нему спустимся.

Вителья бросила взгляд вниз, где одни продолжали биться за свои жизни, а другие – чтобы отнять чужие, и прошептала:

– А как же время?

– Нам его одолжат уважающие себя мастера, – усмехнулась архимагистр и подняла руки.

В самой середине толпы бешеных раздался резкий хлопок и задрожал воздух. Сила формирующегося портала разбросала оборотней в стороны. Раздался мерный топот десятков подкованных ботинок, и в пространство Вишенрога выдвинулось бронированное рыло гвардии Его Подгорного Величества Виньогрета Первого. Коренастые и крепкие сыны недр держали строй, несмотря на бросающихся на них обезумевших оборотней, а топоры, торчащие между щитами, били без промаха.