Белая кошка Блэк Холли

Глава десятая

Они ждут меня около кафе, сидя на капоте Сэмова «похоронного» «кадиллака» 1978 года выпуска. Сосед выглядит неважно, то и дело отпивает кофе из пластикового стаканчика, руки у него трясутся. Черная машина сияет; над хромированным бампером красуется наклейка «Езжу на растительном масле». На Сэме костюм и галстук, но пиджак, кажется, маловат; наверное, целую вечность провисел в шкафу за ненадобностью. Даника непривычно смотрится без школьной формы. Джинсы внизу обтрепались, на ногах шлепки, но зато белая рубашка как следует отутюжена.

– Машину починил?

Сэму явно неловко.

– Она…

– Я подумала, что раз обещала, то все равно приеду, – встревает Даника.

Оба врут. Но мне не до того. Вытираю вспотевшие руки о штаны.

– Спасибо большое, ребята, что гробите на меня свою субботу.

Да уж, настоящий джентльмен.

– Так что там с кошкой?

– Она друг семьи, – пытаюсь отшутиться.

Сосед поднимает глаза, на лице блестят капельки пота, у него тяжкое похмелье.

– Ты вроде говорил, это твоя кошка?

– Ну да. Была. Была моя кошка, – я совсем запутался, врать разучился, что ли? Никаких подробностей: любая выдумка лучше правды, слишком уж она нелепая, все равно никто не поверит. – Вот что нужно сделать. Ты мое сообщение не получил, как я вижу?

– Недостаточно внушительно выгляжу? Не похож на богатея? Завидуешь, небось, черной завистью? – Сэм гордо демонстрирует костюм.

– Выглядишь нелепо, точь-в-точь с ума спятивший дворецкий или официант.

– Ах вот почему ты так вырядился, – хохочет Даника.

– Вы ущемляете мое эго.

– Даника пойдет вместо тебя. Вид вполне подходящий.

– Сплошное унижение, – бормочет Сэм, откидываясь на капот. – Даника на самом деле богачка, поэтому так и выглядит.

– Ты, что ли, бедный? – парирует она.

Сосед со стоном надевает черные очки. Забавно получилось: его родители владеют сетью автосалонов, а сам он ездит на катафалке, да еще и растительным маслом его заправляет.

– Все просто, – объясняю я, стараясь не вспоминать, сколько раз хамил ей в школе. – Ты хорошая, послушная девочка, которая присматривала за бабушкиной кошкой, белой и пушистой, по кличке Кокосик. Кошка породистая, у нее есть длинное официальное имя, но ты его не помнишь. И дорогущий ошейник с кристаллами Сваровски.

Сэм привстает.

– У тебя персидская кошка? У них такие смешные злобные мордочки.

– Нет, – отвечаю я как можно спокойнее. Вдарить бы ему сейчас. – У меня нет кошки, кошка есть у нее. Дай мне закончить.

– Но у нее нет кошки, – Сэм смотрит на меня и осекается. – Ладно-ладно.

– Ты рассказываешь про Кокосика, а потом спрашиваешь, есть ли у них хоть какие-нибудь белые пушистые кошки. Ситуация отчаянная: бабушка возвращается в понедельник, и тебе крышка. Пообещай им пятьсот баксов за любую такую кошку, и чтоб молчали как рыбы.

Даника и Сэм удивленно смотрят на меня.

– Видеокамер внутри нет, я проверял.

– Я должна забрать кошку и отдать им деньги?

– Нет. Пушистой белой кошки у них нет. Моя – короткошерстная.

– Старик, с планом твоим какой-то косяк, – встревает Сэм.

– Все будет как надо.

Улыбаюсь самой своей широкой, самой обаятельной улыбкой.

Даника возвращается из приюта. Выглядит она слегка потрясенной.

– Как все прошло?

– Не знаю.

Черт, почему, ну почему я не могу сыграть за нее! Ее-то родители никогда не учили правильно врать, из-за этого теперь все пойдет коту под хвост. Я прикусываю губу.

– За стойкой сидела женщина?

– Нет, парень, худой такой. Думаю, лет двадцати.

– Что он сказал, когда ты упомянула деньги? И ошейник?

– Ничего, белых пушистых кошек у них нет. Не знаю, правильно ли я все сделала, была, прямо скажем, немного не в себе.

Я беру ее за руку.

– Ну конечно. Так и надо. Кокосик пропала, конечно, ты не в себе. Только скажи, ты номер ему дала?

Даника смеется.

– Тут парень как раз заинтересовался. А что теперь?

– Ждем, – я пожимаю плечами. – Чтобы приступить к следующей стадии плана, нужен как минимум час.

Даника смотрит на меня как в тот раз, когда я отказался вступать в этот ее клуб по защите прав мастеров, – словно я обманул все ее ожидания, но руку в перчатке не отнимает.

– А потом вступаю я? – спрашивает Сэм.

Я страшно нервничаю. Нужно быть очень аккуратным, если не сработает, непонятно, как выкручиваться. Придется бездомного бродяжку нанять, чтобы забрал кошку.

– Сам справлюсь.

– Хочу посмотреть на твое колдовство, – сосед, похоже, оскорбился.

Вытащил его сюда в субботу – получается, зазря?

– Ладно, только никакой самодеятельности.

Целых полтора часа мы сидим на стоянке, пьем кофе и горячий шоколад. Я весь как на иголках. Наконец, достаю из сумки пачку объявлений, а из маленькой коробочки браслет, кладу его в карман. Даника грызет кофейные зерна в шоколаде и смотрит на меня с подозрением. Как теперь возвращаться в Веллингфорд? Не слишком ли я себя выдал?

Может, сказать ей, что уже все, пусть едет домой? С другой стороны, надо было полтора часа назад ее отправлять, теперь-то что.

– Это зачем?

– Увидишь.

Мы перебегаем шоссе, когда загорается светофор, и медленно идем к приюту по боковой улочке. Народу куча, выходной. Все в основном толпятся в большой комнате, уставленной деревянными когтеточками. Котов там не меньше полусотни, они спят, шипят, умываются. Лилы нет. Сердце болезненно замирает: неужели ее кто-то забрал?

Лила… Я действительно верю, что это она. Лила – белая кошка.

Сэм смотрит на меня как на тронутого. Прокашливаюсь, прыщавый парень за стойкой регистрации поднимает глаза.

– Можно у вас повесить?

Я размахиваю объявлениями. Фотографию скачал из интернета – шикарный белый персидский кот без ошейника, один в один наша Кокосик. Сверху большими буквами значится: «Найдена кошка, звонить по телефону». Один экземпляр кладу прямо перед ним на стойку.

– Конечно.

Простачок из этого парня что надо: молодой, явно не прочь подзаработать и вдобавок оказать услугу красивой девчонке. Даника пригодилась как нельзя кстати.

Приклеиваю второе объявление. Только бы он в этом шуме и гаме успел разглядеть картинку. Встревает какая-то старушка с расспросами про питбуля. Сэм копошится сзади, толком не зная, что делать. Я как бы случайно роняю бумажку.

Старушка уходит. Надо привлечь внимание.

– Еще раз спасибо.

Наконец-то он взглянул на фото. Вижу, шестеренки заработали.

– Ты нашел эту кошку?

– Да, и очень хочу оставить себе.

Люди любят помогать другим, чувствуют себя такими хорошими, правильными, а обещание наживы – приятный бонус.

– Сестренка давно хотела кошку, на ушах стоит от радости.

Сэм бросает на меня косой взгляд. Да уж, перегибаю палку, надо бы потише и поспокойнее.

Достаю из кармана браслет. Стразы так и сияют.

– Вот, ошейник на ней был. И кто только додумался такое на кота надеть?

– Возможно, я знаю хозяев, – медленно отвечает парень, и в глазах у него загораются огоньки.

Сработала приманка. Тяжело вздыхаю.

– Черт, сестренка расстроится. Ну что ж, скажи им, пусть позвонят.

Настал момент истины. Смотрю в лицо своему простачку и вижу: купился. Парень-то, возможно, и неплохой, но как устоять перед кругленькой суммой, да еще и ошейник от Сваровски. И какой хороший повод позвонить Данике.

– Погоди. А можешь привезти ее сюда? Ее зовут Кокосик. Я знаю владельцев.

Поворачиваюсь к дверям, а потом обратно.

– Так обидно, я ведь уже рассказал сестре. Она обрадовалась. А у вас случайно нет другой белой кошки? Любой – я сестре упомянул только цвет.

– Конечно, есть, – он аж вскинулся.

Вздыхаю от облегчения, притом самого что ни на есть искреннего.

– Здорово. Я бы тогда ее взял для сестры.

Парень с ухмылкой кивает. Говорю же, люди любят помогать другим, особенно если им это выгодно.

– Класс. Давайте заявление. Ваша, как ее – Кокосик? – сейчас у него дома, мы ее привезем, – машу рукой в сторону Сэма.

– Весь диван, небось, в блохах, – ворчит тот.

Превосходно. Бросаю ему благодарный взгляд.

Простачок вручает мне форму, теперь-то я знаю, что писать: адрес ветеринара, имя вымышленное, и мне, разумеется, девятнадцать лет.

– Удостоверение есть?

– Да.

Лезу за бумажником, открываю его и удивленно смотрю на отделение для прав. Прав, конечно, там нет.

– Вот черт. Не мой сегодня день.

– Потерял?

Качаю головой.

– Не знаю. Слушайте, понимаю, это против правил. Я собирался еще в одном приюте их расклеить, потом поищу права. Может, ваш друг позвонит, и я прямо ему завезу кошку. Сестренка поймет.

Парень глядит на меня долгим оценивающим взглядом.

– А деньги за животное есть?

Я смотрю в заявление, хотя сумму знаю наизусть.

– Пятьдесят баксов? Конечно.

Звякает дверной колокольчик, входят люди, но он не отрывает от меня взгляда, облизывает губы. Достаю пятьдесят баксов и кладу на стойку. За последние несколько дней пришлось изрядно потратиться, еще и ставки эти неудачные. Возможно, нам с Лилой придется жить на мои сбережения, так что пора начинать экономить.

– Ладно, сделаю исключение, – говорит мой простачок и берет купюры.

– Ух ты, класс! Спасибо.

Главное – не переиграть.

– А наша пушистая кошка?.. – встревает Сэм.

Я замираю на месте. Ну зачем, зачем он суется?

– …Вы будете звонить насчет нее?

– Буду, – краснеет парень. – Хочу сделать ей сюрприз.

Подходит женщина с заполненным заявлением, нетерпеливо постукивает по стойке. Надо ускоряться.

– Так мы забираем кошку?

Кладу перед ним браслет.

– Ваша подруга, наверное, захочет и ошейник обратно.

Простачок смотрит на женщину, потом на меня, хватает браслет и исчезает в задней комнате. Через пару минут приносит картонную переноску для животных. Беру ее трясущимися руками. Сэм смотрит удивленно, но мне не до него. Получилось, у меня правда получилось! Это Лила мечется внутри коробки, Лила. Какой ужас, что она застряла в крошечном кошачьем тельце.

– Мы вернемся через час.

Уф, надеюсь, никогда больше его не увижу. Самая противная часть, ненавижу ее – знаю, что жертва будет ждать, надеяться, а потом стыдиться и винить себя. Ничего не попишешь.

Выхожу на улицу с переноской. Открываю ее на парковке возле кафе. Лила резко вцепляется мне в ладонь зубами, но при этом мурлычет.

Мама уверена, что благодаря своему дару может читать мысли. Говорит, будь я мастером, тоже бы смог. Наверное, из-за магии появляется склонность к мистике, но думаю, дела обстоят гораздо проще: на самом деле мама следит за лицами. Внимательный наблюдатель замечает на лице человека микровыражения, которые длятся меньше секунды и выдают его с головой. Мама так делает, хоть и бессознательно. И я замечаю.

Вот и сейчас, когда мы шли обратно к кафе, я точно знал, что Сэм бесится из-за аферы, из-за моего точного расчета и сыгранной им самим роли. Я знал это наверняка, хоть он и улыбался во весь рот.

Но я не мама, с эмоциями не работаю, поэтому повлиять на его чувства никак не могу.

Посадив кошку прямо на столик, я тянусь за салфетками – надо стереть кровь. Рука дрожит. Даника сияет так, словно перед ней не обычная кошка, а золотая.

Мяукнув, Лила принимается слизывать молочную пену с кружки. Смотрю на нее, и выть хочется.

Из-за кофейной машины на нас косится бармен.

– Не надо, – Даника отодвигает от Лилы кофе. Та сперва шипит, но потом чинно усаживается и начинает вылизывать лапу.

– Ты себе не представляешь, что он там провернул, – наклоняется к ней Сэм.

Перевожу взгляд с него на бармена. Другие посетители тоже обратили на нас внимание. Кошка продолжает вылизываться.

– Сэм, – говорю я предостерегающим тоном.

Он оглядывается.

– Знаешь, Шарп, у тебя странная паранойя и, как выяснилось, весьма своеобразные таланты.

Самодовольно улыбаюсь, хотя слышать такое не очень приятно. Столько работал, чтобы скрыть от одноклассников свое темное прошлое, темную суть, а теперь все пошло прахом за какие-то полчаса.

– И вся суета из-за маленькой киски. Так трогательно, – Даника наклоняет голову и чешет Лилу за ухом.

В кармане вибрирует телефон. Встаю, выбрасываю окровавленные салфетки в корзину и отвечаю на звонок:

– Привет.

– Давай-ка возвращай машину, пока я не позвонил копам и не заявил об угоне, – ворчит дед.

– Прости, пожалуйста, – отвечаю я сокрушенно, а потом до меня доходит смысл его слов. – Ну-ка, ну-ка, позвонишь в полицию? С удовольствием бы на это посмотрел.

Старик фыркает. Самому, небось, смешно.

– Езжай к Филипу. Он нас вроде как позвал на ужин. Мора стряпает. Она хоть готовить умеет, не знаешь?

Кошка трется о Данику.

– Может, я лучше пиццу закажу и посидим спокойно дома?

Что-то не хочется встречаться с Филипом. Как бы ненароком не плюнуть ему в лицо.

– Поздно, халявщик ты несчастный. Он меня уже забрал, а ты должен отвезти старого дедушку обратно домой. Так что быстро дуй сюда.

Не успеваю ответить, дед вешает трубку.

– Неприятности? – взволнованно спрашивает Сэм.

А если да? Он уже подумывает сбежать? Качаю головой.

– Опаздываю на семейный ужин.

Сказать, что я чертовски благодарен? Что жалею, что втянул их во все это? Но ведь получится вранье: на самом деле я жалею только себя из-за того, что пришлось раскрыться. Вот бы они все забыли. Магия воспоминаний кажется в эту минуту не такой мерзкой.

– Ох, а сможет кто-нибудь из вас приютить кошку на ближайшие несколько часов?

– Шарп, что ты затеял? – тяжело вздыхает Сэм.

– Я возьму, – вмешивается Даника, – но при одном условии.

– Можно, конечно, оставить ее в машине…

Забрать ее себе, смотреть в разноцветные кошачьи глаза и спрашивать снова и снова, Лила она или нет. Я вроде все для себя решил, но не помешает еще раз обдумать ситуацию.

– Нельзя, слишком жарко.

– Ты права, – улыбка получается натянутой. Качаю головой, словно стряхивая оцепенение. Я слишком выбит из колеи, слишком волнуюсь.

– А на ночь сможешь ее взять?

Кошка вдруг рычит, но я говорю ей:

– Спокойно, у меня есть план.

Друзья изумленно таращатся.

Не хочу оставлять Лилу одну, но мне нужно время – забрать деньги из библиотеки и раздобыть машину. Потом мы уедем из города, и она наконец будет в безопасности.

Даника пожимает плечами.

– Наверное. Сегодня я ночую в общежитии. После ужина родители отправляются на конференцию в Вермонт. У соседки по комнате аллергии нет. Мы сумеем ее спрятать. Да, думаю, справимся.

Лила опять рычит, но я все равно поднимаюсь из-за стола. Да уж, будет у них сегодня вечеринка в пижамах. Интересно, что приснится Данике? Холодно благодарю ее, голова занята расчетами.

– Погоди, не забудь про условие.

– Да, конечно.

– Подвези меня домой.

– Но я же… – встревает Сэм.

Даника не дает ему закончить:

– Мне нужен Кассель. И чтобы он зашел к нам на минуту.

Вздыхаю. Наверное, миссис Вассерман хочет со мной поговорить, все думает, я мастер.

– Времени нет, опаздываю к брату.

– Всего минута.

– Ладно, ладно.

Семья Вассерманов живет в Принстоне, совсем рядом с центром, в красивом кирпичном доме. На газонах цветут зеленые и желтые гортензии. Сразу видно: богатая семейка, старинный род, наследство, престижное образование, все дела – элита, одним словом. В такой особняк я никогда не вламывался.

Даника, конечно, заходит как ни в чем не бывало, бросает в прихожей сумку и ставит кошачью переноску на паркет. Коридор увешан офортами, изображающими человеческий мозг.

Лила тихо мяукает.

– Мама! – зовет Даника. – Мам!

В гостиной на блестящем отполированном столе бело-голубая ваза с уже несвежими цветами и два серебряных подсвечника. Руки так и чешутся запихать их к себе в рюкзак.

Оборачиваюсь. На лестнице стоит светловолосый мальчишка лет двенадцати и подозрительно пялится на меня, словно знает, что перед ним вор.

– Привет, ты брат Даники?

– Пошел к черту, – отзывается дитя.