Дети неба Виндж Вернор
– Была у меня теория, – кивнула Равна. – А теперь я думаю, что знаю о каракатицах куда больше вашего.
– Да ну? – Магнат подошел ближе с вызывающим видом. Он не рассердился, но огромное самолюбие дельца и изобретателя было задето. – И что же это ты такое знаешь?
– Каракатицы не просто повторяют бездумно. Они выучили ваш язык, а недавно и мой. И на обоих говорят со смыслом.
– Так, и что?
– Именно они позволили установить первый контакт с Хором, связаться с ним, чего не могла до сих пор сделать ни одна стая.
Магнат испустил серию щелчков – негромкие аплодисменты:
– Отлично. Ты абсолютно права. – Он уселся, продолжая почти коммуникабельно: – Видишь, там Ритл с ними играет? – На той стороне пруда носилась туда-сюда Ритл, яростно булькая в сторону воды. Ей отвечали тоненькие голоса. – Это Ремасритлфеер их привез с Южных Морей, а использовать их для общения с Хором была моя идея. Ремасритлфеер делал попытку за попыткой, и они терпели неудачу. Не знаю, сколько этих созданий съели – хотя им, кажется, собственная жизнь безразлична. Наконец Ремасритлфеер сдался – но я потребовал, чтобы он вернулся и стал пытаться снова. Как обычно, моя настойчивость и инициатива окупились. – Он поднял самодовольный взгляд. – Это была мелочь, но мы нашли кое-что на обмен и смогли выторговать первую крошечную Резервацию на этом месте. – Он показал широким жестом на летное поле, дворцы, фабрики. – Остальное уже история.
– Никогда вас не удивляло, что такое странное создание может говорить, иметь разум?
– В общем, да, конечно. Я всегда думаю о глубоких смыслах. На раннем этапе у меня была теория, что это, наверное, ювенильные формы китов. Известно, что киты умнее хорьков и почти так же умны, как синглеты, и они плавают косяками, которые могут обладать еще более высоким интеллектом.
За последние десять лет к берегам Домена прибивало иногда трупы «китов». Равна руководила вскрытием двух таких туш. Похожи на морских млекопитающих. Она прогнала результаты через простую филогенетическую программу и пришла к выводу, что эти животные – дальние родственники Стальных Когтей, которые так и не вернулись к жизни на суше.
– Это совершенно невозможно. Каракатицы – не ювенильные формы китов.
– Грм. Я знаю. Через некоторое время стало очевидным, что эти создания в конечном счете теряют разумность. Немногие выжившие более года укореняются, как растения, и становятся бессмысленными генераторами яиц – создают новое поколение каракатиц. Мы чуть всю работу не загубили, пока поняли. Я снарядил экспедицию в Южные Моря, нашел тот атолл, где они произрастали, и выковырял всех половозрелых яйцекладущих, которых мы нашли. Вон, посмотри, верхушки высовываются из воды.
– Я их видела. – Теперь кроны выступили из воды выше, и больше их повернулось широкой стороной к людям и стаям на краю пруда. Такое знакомое зрелище, такое радостное… ладно, Фам, ты прав. И такое тревожное. Под ярким солнцем даже были видны пятна глаз на кронах. Неразумные или полуразумные, но свидетельство, что выжили дети друга. Равна медленно пошла по берегу туда, где было ближе всего к лесу крон. – Вы их выкопали? Привезли сюда? Повезло вам, что они выжили. Они предпочитают прибой открытого моря этой илистой солоноватой воде.
– Как? А откуда ты знаешь?
В голосе Магната слышались и злость, и любопытство. Сидевшие на земле элементы поднялись и пошли вслед за Равной.
Джефри был полон недоверчивого изумления:
– Равна, этого не может быть! Каракатицы выглядят совсем иначе. Глаза и…
– Они – личинки наездников, Джеф. Я никогда не видела потомства наездников, поэтому не была уверена, но посмотри, какими они вырастают.
Она показала на кроны.
Магнат окружил ее:
– Откуда тебе знать? Ты решила, что если их привезли с океана, то там идеальная для них среда? Да будет тебе известно, что, когда я перевез их в устье Шкуры, они стали размножаться в сто раз быстрее.
Хранитель спросил голосом Зека:
– Ваше сиятельство, что там происходит?
Его речь прозвучала жалобной мольбой.
Бедняга Хранитель, – подумала Равна. – Он уже приготовился к сеансу пыток, а время все тянут и тянут.
Вопрос был в том, как эту задержку продлить подольше. Об этом Равна понятия не имела.
Она только могла попытаться говорить с Магнатом, обращаясь к его любознательности. Посмотрев на восьмерку, стоящую перед ней, она сказала:
– Позвольте спросить, господин Магнат, представляете ли вы себе, насколько редкое явление – возникновение двух разумных рас и их сосуществование на одной планете?
– Вполне представляю! Агенты Хранителя нам сообщают такое о других мирах. Множественность разумных рас встречается сплошь и рядом.
Равна покачала головой:
– На планетах Края, сударь, где существуют быстрые межзвездные путешествия и приличная технология. А Здесь – где эволюция идет с биологической скоростью, старым своим кровавым способом, – Здесь нововозникший разум конкуренции не терпит. Если естественным путем возникают две разумных расы, одна вытесняет другую до полного вымирания – и обычно еще тогда, когда ни у одной из них письменной истории нет.
– Чушь! – Но он собрался в кучу, серьезно задумался, близко сдвинув головы. – Так что или нам невероятно повезло, или…
– Или ваши каракатицы, как и мы, люди, недавно прибыли из космоса. На самом деле это дети и внуки двух моих спутников на корабле.
Магнат раздвинулся.
– Невероятно. Но я не вижу, что ты могла бы выиграть от такого вранья. В конце концов, какая разница? У этих созданий техники нет. Взрослые – яйцекладущие – вообще не разговаривают, это растения. – Он заухал. – Ничего себе спутники у тебя на корабле были. Ты их держала как декоративные растения? Ты…
Он замолчал, потом что-то булькнул на межстайном – какой-то вопрос. Две вооруженных стаи ответили отрицательно, но распределились так, чтобы… наблюдать? Слушать?
Равна не особо обратила внимание. Она смотрела на наездников в укорененной стадии, навеки засевших там, куда посадила их судьба по имени Магнат. Это, наверное, поколение, следующее за Зеленым Стеблем. Без тележек, даже без тех самоделок, которые были у Зеленого Стебля, у них почти не было возможности запоминать новое. Они должны быть простодушны и почти лишены ума, как было до взлета их расы.
Но я рада, что выжили твои дети, Зеленый Стебель.
– Что это за звук?
– А? – Равна отвернулась от воды, увидела, что Магнат распределился по берегу пруда в позе напряженного слуха. – Я ничего не слышу.
Магнат досадливо хмыкнул:
– Часть этих звуков в диапазоне, слышном даже тебе. И все громче и громче.
– Я что-то слышу, – отозвался Джефри.
– Что у вас там?
Голос у Хранителя был совершенно недоуменный.
Теперь Равна тоже слышала это… жужжание. Очень знакомый звук. И совершенно здесь невозможный. Она посмотрела на пруд, на кроны, обозначавшие неподвижных взрослых. Несколько тонких длинных листьев поднялись выше, за последние секунды… Невозможно. Невозможно. Но проверяемо.
Равна помахала рукой и сделала несколько быстрых шагов вдоль берега, чуть не налетев на одного из Магната. Высокие кроны повернулись, следуя за ее движением. Они издавали шум, листья-ветви терлись друг о друга – как свой язык, которого Равна не знала. Но это не важно. Жужжание превратилось в распознаваемую речь синтезатора, хотя и приглушенную слоем воды.
– Равна, о, Равна!
– Зеленый Стебель?
– Это что такое? Яйцекладущие не разговаривают!
Магнат вокруг Равны вскочил на ноги. Часть его лап легли ей на плечи, и он смотрел в воду с максимально возможной высоты. По другую сторону от Равны вооруженные стаи приблизились к воде. Равна едва заметила, как Магнат жестом велел им отойти.
Может быть, есть пределы чудесам. Зеленый Стебель снова назвала Равну по имени, но синтезатор гулял вверх и вниз, слоги были почти не различимы. Разладился от бездействия или испортился? Если Магнат не заметил тележек, то, вероятно, их отрезали при пересадке. Равна протянула руки, замахала подруге.
– Двигаться они тоже не могут! – завизжал Магнат.
Та его часть, что опиралась Равне на плечи, потеряла равновесие и рухнула в пруд. Остальная стая свесилась вниз и вытащила упавшего элемента из воды, но все глаза Магната и Равны смотрели на высокие кусты крон, торчащие из воды. Они двигались, дергаясь, метр вперед, полметра назад. Когда наездник подкатился ближе, Равна рассмотрела его тело под водой. Расширение на стебле, нижние кусты ветвей. Плоская платформа тележки… есть, но скрыта. Неудивительно, что работники Магната не видели механики. А Равна теперь видела гладкие композитные поверхности там, где от усилий Зеленого Стебля отвалились кораллы, наросшие за годы сидения на маленьком атолле.
Еще прежде, чем Зеленый Стебель добралась до берега, ее ветви обвились вокруг рук Равны, ощупывая и разглядывая в одном движении.
– Я долго видела сны… – Гудение затерло пару слов синтезатора. – И я не там, где начинала их видеть. Всегда гадала, что дальше с тобой было… – Снова гудение. – У меня столько детей, а сейчас еще и детей моих детей. Прости меня, Равна. Среди немногого, что я помню, – твоя доброта и мое обещание сдержать себя. Я виновата.
Равна улыбнулась:
– Я тоже помню это обещание. Но сюда тебя пригласили друзья. – Она показала на Магната, стоящего вокруг нее. – А твои дети под защитой, и выросло их гораздо больше, чем ты могла бы ожидать. – Равна посмотрела на Магната: – Я говорю правду, сударь?
Магнат весь припал к земле, каждый глаз смотрел на это магическое подвижное явление. Впервые показалось, что он боится. Две его головы повернулись к Равне:
– Прошу прощения, нельзя ли повторить вопрос?
– Я сказала, что вы – друг, что вы пригласили Зеленого Стебля и ее детей жить здесь и множиться. Я правильно сказала?
– Я, гм, никогда не думал об этом в таких терминах. Но я же никогда не думал и того, что эта… гм…
– Зеленый Стебель, – подсказала Равна.
– …Зеленый Стебель – личность, с которой можно говорить. – Его взгляд разделился между Равной и Зеленым Стеблем. Наконец он загромыхал: – Разумеется! Ты подтвердила очевидное. Я друг Зеленого Стебля, я в восторге, что она здесь и делает то, что делает.
Зеленый Стебель обернула лист-щупальце вокруг ближайшей головы Магната.
– Благодарю вас, сударь. Я медленно думаю и много сплю. Моя тележка не облегчает воспоминаний, но я и мой народ будем хорошими… слугами? Гражданами?
– Работниками, – твердо ответил Магнат.
– Я так рада снова увидеться с Равной. Сколько же…
– Много лет, – ответила Равна. – Я не могла тебя найти.
– Время для меня не очень много значит. Ты сейчас среди друзей?
Равна посмотрела на Магната, на Зека, который наверняка транслировал эту беседу Хранителю. Правду сейчас нельзя было сказать, и она бы не была понята. Не одна декада ушла бы у Равны, чтобы объяснить Зеленому Стеблю ситуацию, повторять и снова повторять, пока воспоминание не закрепится. Она повернулась к Зеленому Стеблю:
– Вот Магнат. Он мой друг.
И она показала рукой на восьмерку.
Синтезатор загудел. Это был бы жизнерадостный смех, если бы прибор не был такой старый и не находился под водой.
– Хорошо. Это хорошо. Я рада. Сядь и повтори мне это несколько раз.
Равна посмотрела на север – куда как дальше пруда. Пока шел разговор, большой воздушный корабль Магната уже извлекли из ангара. Он плавал над землей, привязанный к мачте причальным концом и десятками тросов. Она глянула на Магната.
– Это потребует времени, – сказала она.
Магнат переглянулся сам с собой и весь обернулся к Зеленому Стеблю. Помолчав, спросил:
– Итак, Зеленый Стебель, эта Равна Бергсндот – твой друг?
– Она мой самый дорогой друг во всей вселенной.
Экспедиция Великого Магната в Домен была на один день отложена. Почти все это время Равна, Джефри и Магнат сидели вокруг пруда каракатиц – пруда личинок наездников – и объясняли, что они ненадолго уедут, но вернутся с интересными новостями и проектами. Одного дня повторения, наверное, будет достаточно. Зеленый Стебель запомнит и будет помогать разными способами, которые заранее заинтриговали Магната и как дельца, и как изобретателя.
Ни в какой момент Магнат не шел ни на какие уступки, даже когда Равна говорила с ним наедине. Но когда два корабля наконец взлетели, Джефри и Равна были на борту корабля Магната.
Глава 36
У Равны Бергсндот, дочери Края, все, что было до космических полетов и автоматизированных вычислений, сливалось в аморфный романтический туман «дотехнологических времен». Годы, проведенные среди Стальных Когтей, были нескончаемым открытием на тему, как мелкое улучшение может в корне изменить жизнь. Воздушный корабль Магната был невероятно примитивной машиной, но Равне пришлось много ходить по земле, над которой сейчас она пролетала. Места, где нужно было потратить декаду мучительных усилий, она пролетала теперь за считанные часы. Это был бы восторг, если бы не то, что в первые сутки она была заперта в той же знакомой крошечной каюте.
Утром второго дня продвижение замедлилось. Появились воздушные ямы, тени в облаках показывали не в ту сторону – где-то ночью Магнат изменил курс корабля. Вдали было видно судно Хранителя. Оно шло сзади и вчера показывалось редко.
Четверка-стюард постучал в дверь, но не ради завтрака.
– Сюда, сюда, – позвал он.
Равна вылезла в люк. Справа от нее стюард уже уходил вперед, иногда только на нее оборачиваясь. Стая-охранник шла от Равны слева. На борту охранник был вооружен короткоствольным оружием и дула держал вниз.
– Осторожно, пистолеты, – сказала она, обернувшись к Джефри.
– Привет, друг!
Джеф помахал стае рукой, выходя в коридор.
Между стюардом впереди и охранником сзади люди двигались медленно. Через равные промежутки в стенах были люки – каюты, очевидно. Лампы у всех поворотов были зажжены. Не в первый раз Равна про себя повторила как молитву: Очень надеюсь, что они не забыли украсть технику стабилизации водорода.
Коридор был длиннее пассажирского отсека и плавно изгибался вдоль брюха корабля, уводя к носу. А где же еще расположил бы свой двор Магнат?
Пассажирский отсек наконец кончился. Проход открывался в поперечный коридор, идущий поперек гондолы. Обычные пятнадцатисантиметровые иллюминаторы с каждой стороны, масляные лампы бледнели в свете солнца. Посреди открытого места расположилась местная версия винтовой лестницы – похожая на вентилятор спираль колец, вполне подходящая для подъема стаи цепочкой по одному. Стюард послал наверх один из своих элементов. Равна услышала его бульканье, объявляющее о прибытии людей. Через секунду он скатился вниз.
– Наверх идти прошу, пожалуйста.
Равна двинулась вверх, закручиваясь, как актер в какой-нибудь комедии с обитаемыми базами инопланетян, но нигде не застряла. В конце концов она вылезла на ковер верхнего уровня и увидела яркий солнечный свет.
О Силы! С помощью самой примитивной технологии Магнат добился визуального эффекта, который сделал бы честь конструктору из Нижнего Края.
У этого типа мания величия, но воображение ей под стать.
Носовой зал аудиенций Магната тянулся почти на десять метров от штирборта до бакборта. Потолок изгибался, следуя корпусу дирижабля, вверх и кое-где был так высок, что человек мог стоять. Иллюминаторов из мутного стекла не было. Магнат еще не сплагиатил изготовление больших листов ясного стекла, но свои небольшие иллюминаторы использовал полностью. Их было сотни. Стекла встроены в тонкую металлическую сетку, окружавшую носовую переборку. Неудивительно, что Магнат сидел на тронах, представая во всей красе. Два его элемента смотрели, кажется, на нее, остальные наружу, откуда бил такой яркий дневной свет, что превращал их в силуэты.
От этого внушительного зрелища ее отвлекла недовольная ругань Джефри. Он был на середине лестницы, полностью обернулся вокруг первого поворота, но слишком был велик, чтобы пролезть.
Она нагнулась, схватила Джефри за обе руки, уперлась ногами и потянула его на себя. Он стал отталкиваться ногами, и так его втягивали по сантиметру за раз. Со звуком щелкнувшего металла Джефри освободился, растянулся на ковре верхней палубы и сел.
Кто-то заговорил голосом Хранителя:
– Этот большой человек ломает лестницу? Когда я говорил, что люди разрушают все, к чему прикасаются, я не ожидал такого буквального подтверждения.
Кто-то другой булькнул что-то, будто отмахнулся от этих слов. Равна обернулась. Ага, на отдельном насесте сидел Зек, завернутый в свой радиоплащ. Значит, есть другие слушатели, предлагающие советы. Где они присутствуют физически? У себя за спиной она видела одну-две головы охранника, высовывающиеся с лестницы. Так-так… Есть еще один, не стая и не элемент в радиоплаще: это Ритл. Она сидела на солнце с носовой стороны тронов Магната. Что-то в ней было самодовольное, будто ей какая-то каверза с рук сошла.
Равна показала на синглета.
– Я думала, вы хотите оставить Ритл в тропиках? – спросила она.
Магнат раздраженно хмыкнул:
– Да. Эта тварь ночью вылезла из ящика. Ремасритлфеер был прекрасным работником, но, кажется, я слишком чту его память. – Он оценивающе и недобро посмотрел на остаток своего работника. Ритл беззаботно повернулась на своем бархатном насесте и испустила несколько аккордов, которые даже Равне показались наглыми.
Магнат не обратил на это внимания, а сделал величественный жест вперед:
– Мы приближаемся к Домену.
Оттуда, где сидела Равна, ей было видно только небо. Она поднялась на колени, выглянула в окна носовой части. Увидела до боли яркий свет, пятна тени и темный камень. Ледники и пики Ледяных Клыков расстилались перед кораблем. Равна вспомнила карты. Амди планировал последний этап бегства через эти горы. Долина, лежащая внизу, выходила на один из южных пограничных постов Домена.
– Я смотрю, еще надо через эти горы перебраться, – заметил Джефри.
– Радуйся задержке, человек, – ответил Зек голосом Хранителя. – Очень скоро попадешь к Невилу.
Магнат произнес какую-то повелительную фразу и перешел на самнорский:
– Это буду решать я, а не Невил.
– Виноват, господин! – тут же опомнился Хранитель. – Разумеется, у Невила тут никакой власти нет.
Кто-то из восьмерки смотрел на Джефри. Даже глядя против пылающего дня, можно было рассмотреть, что взгляд недружелюбный.
– Через горы перелетим самое позднее к завтрашнему дню. Ветер меняется куда чаще, чем приливы и отливы.
Великий Магнат минуту помолчал. Все восемь разглядывали сверкающие снежники и зазубренные черные скалы. Немножко зная Магната, можно было понять, что это героическая поза, рассчитанная в основном на зрителей. Кажется, Ритл тоже так подумала и высказала несколько уничижительных замечаний. Магнат рассмеялся, отмахнулся от ее уколов.
Приглушенное жужжание турбин из кормы стало чуть громче. Экипаж Магната – находящийся предположительно в гондоле управления – снова менял курс. Равна подумала, что опоздание на один день может изменить планы Магната и Невила. Насколько часто эти экипажи перелетали Ледяные Клыки? Этого не было до ее похищения: «Внеполосный» сразу бы обнаружил нарушителей.
Длинный и плавный поворот вдруг прервался, палуба ушла из-под ног Равны, потом подпрыгнула, сбив с ног. Джефри подхватил ее под руки, и как-то они смогли удержаться в этих тридцати секундах турбулентности.
Стальные Когти перенесли это легче. Привязных ремней не было, но у всех насестов имелись деревянные перила, и Равна видела, как каждая лапа обхватила их когтями.
Магнат что-то булькнул Зеку. Джефри перевел:
– Он сообщает Хранителю про турбулентность.
Зек что-то пискнул в ответ. Радиоплащ сбился на сторону, отодвинулся от мембраны. Бедняга дергал плечами так и этак, наконец смог поправить плащ и медленно произнес несколько звуков, похожих на имена элементов. Проверяет связь с остальными своими телами?
Снова на линии оказался Хранитель:
– У нас все в порядке, но еще потряхивает. Сообщите людям, что их стая щенят несколько скисла от погоды…
Угроза, значит. Может быть, Хранитель решил, что она может сказать Магнату нечто такое, что настроит господина против него.
Магнат хмуро кивнул – пропустив мимо ушей значение, которое услышала Равна.
– Надо полетать туда-сюда перед этими горами. Я уверен, что есть перевалы в воздухе, как есть перевалы для наземных путников. Разница в том, что воздушные пути надо угадывать, и они то и дело меняются. Я повторяю: к утру мы будем за этими горами.
Он говорил с уверенностью хозяина, не знающего возражений.
Курс пришлось поменять еще два раза, долго и медленно проплывая мимо Ледяных Клыков. Если не считать быстрых встречных потоков воздуха, найти не удалось ничего, уж тем более пути через горы. Это время Магнат использовал, чтобы удовлетворить свое любопытство, вытаскивая из Равны сведения о «высоких пространствах».
– Всегда интересовался, что там за небосводом, – говорил он, – но от этого не было ни унции прибыли, и я эту непродуктивную часть воображения подавил. Теперь жалею, что не оказался умнее. Вы, люди, даете нам новые идеи и в то же время делаете чудовищные вещи. Придет время, и мы будем исследовать глубины пространств, а не карабкаться через горы.
– Вы правы, сударь, – отвечала Равна. – Звезды не так уж и высоко.
В таких разговорах они провели еще одну смену курса. Он считал ее сообщения о Зонах и ограничениях скорости света наивным негативизмом и еще меньше интереса проявлял, когда она пыталась объяснить, что такое Погибель.
– Хватит этих религиозных бредней! – заявил он. – Мне нужны люди практического ума, открытые новым концепциям. С моими идеями, с твоим умением работать с машиной, с невиловским черт его знает чем…
– И без вмешательства Резчицы, – вставил Хранитель.
– Да, конечно. – Пара голов Магната глянула на горы. Предвечерние тени потянулись через ледники и скалы. – Это нестерпимо! – сказал он. – Ночь будет лунная, но я не могу рисковать подлетать так близко, как днем.
Ритл что-то булькнула.
– Тихо ты! – ответил ей Магнат. Восьмерка и близко не была сейчас так терпелива с Ритл, как утром. Он ткнул мордой в сторону Зека: – Каковы будут последствия задержки еще на день?
Хранитель ответил, но куда более осторожно, чем обычно.
– Боюсь, что Невил Сторхерте сейчас довольно… настойчив. Он сказал, что объявил общее собрание, причем с помощью различных интриг и уговоров убедил Резчицу присутствовать. Если мы не появимся завтра ко второй половине дня, он говорит, что может быть катастрофа.
– Чертовы двуногие. Мне надо с ним поговорить напрямую!
– Это может не подействовать, мой господин. Я думаю, в этом Невил правдив. Я знаю, что у Резчицы очень трудно выиграть.
– А там одна только Резчица? Не появлялась Джоанна? Или Странник?
– Нет, мой господин.
– Смотри, чтобы сюрпризов не было. – Магнат минуту помолчал. – Невил или не Невил, но завтра мы должны быть. Надо еще учесть наш морской флот. Там тонны груза, в том числе 1024 рации, дар, который произведет впечатление и на людей, и на сторонников Резчицы. Да в конце концов с тем же успехом мы могли привезти тысячу стволов на спинах стай-стрелков. Ты уверен, что флот будет к полудню?
– Да, мой господин. Он продвигается уверенно. Невил его отслеживал, а теперь мои агенты тоже его обнаружили.
– Отлично. – Магнат энергично закивал. – Я в маркетинге поднял одну вещь: объявления, продвижение и поставка продукта должны быть полностью координированы. Я…
Его перебил Зек, но голос принадлежал не Хранителю.
– Чего я не понимаю, почему мы непосредственно от флота ничего не получили? У них есть рации, мы можем просто их попросить, чтобы они задержались с высадкой, пока она не впишется в общую схему.
Неизвестному ответил Хранитель:
– Это верно, прямой связи у нас не было. В конце концов, Хор – скорее обстоятельство, нежели союзник, а эти плоты – очень малый фрагмент его. Флот не должен был отплывать так рано, но весь коммерческий груз был уже у него на борту.
– Кому это ответил Хранитель? – спросила Равна – слова просто сами выскочили. Кто бы это ни был, он очень неплохо говорил по-самнорски, и голос был странно знаком.
– Это отчасти тот Божидар, которого ты знала в Домене, передает с юга через Зек-Ут-Та-Фур-Ри. Я его просил заменить обычного тропического советника. Он даже сейчас понимает север лучше, чем большинство из нас.
– Вот это да! – Джефри был поражен не меньше Равны. – Как я рад, как я рад, что он добрался домой!
Зек встряхнулся и что-то быстро булькнул. Потом добавил по-самнорски:
– Я выжил в основном, но лучшие разговорщики – нет. Спасибо вам, люди-убийцы. Будь это Джоанна…
Зек прервался, не успев договорить, аккорды перебили самнорскую речь. Бедняга Зек извивался, будто его током бьют. Равне показалось, что он сжимается, пытаясь закрыться от невидимых ударов. Но тут же он пришел в себя и заговорил голосом Хранителя:
– Прошу прощения, попали в воздушную яму. Господин, у меня есть предложения, как изменить процедуру в связи с нашим поздним прибытием… но если вы настаиваете, чтобы эти два человека при нем присутствовали, я хотел бы поговорить с вами по секрету.
Магнат и его дальние советники быстро обменялись несколькими репликами на межстайном. По крайней мере четыре элемента Магната смотрели на закатные цвета, густеющие на ледяных полях. Магнат что-то булькнул вооруженной стае – и Равну с Джефри повели вниз по закрученной лестнице.
Проползая по главному коридору в сторону камеры, Джефри сказал:
– Эх, были бы мы хоть вполовину такими умными, как Хранитель говорит.
Джоанна была в море уже шесть декад. С тех пор как нашлись ящики с рациями, никогда не прекращалась ее борьба за то, чтобы не подпускать к ним толпу. Слава небесам, рации были только на этом главном плоту. (Но зачем их столько? Она все никак не могла этого понять.) Своих спутников она уговорила заделать трещину в расколотом ящике, так что единственной рацией на свободе осталась только та, что выпала, та, которую она продолжала «защищать».
Можно было бы подумать, что одурачить Хор будет либо невозможно, либо элементарно. На самом деле различные ассоциации Чиперса действительно верили каждому ее слову. Они снова и снова защищали ее от нападок и мелких укусов, а однажды – от визжащей толпы недоверчивых.
Одно время у Джоанны был соблазн выбросить рацию за борт: дождаться только штормовой ночи и надеяться, что никто из команды не услышит, как она это сделала. Но она заметила, что иногда Стальные Когти что-то вынюхивают возле ящиков с рациями. Такие время от времени возникающие «поперечники» были главным источником творчества в Хоре. В тех случаях, когда они не погибали по собственной глупости, эти фрагменты открывали вещи, о которых никто другой не думал. Даже если толпа останется в целом лояльной, в конце концов кто-нибудь вломится в эти ящики – и радиомолчание флота взорвется грохотом.
Так что она решила собственную рацию сохранить. Это заняло несколько ночей работы, возни под одеялами, но Джоанна сумела открыть устройство и убрать пружину из переключателя передача-прием. Она не очень понимала действие механических пружин, что их заставляет толкать или тянуть, когда ты их толкаешь или тянешь, и потому удалила все мелкие движущиеся детали. И решила про себя, что даже распределенный интеллект своры не сможет заставить эту кнопку работать.
После этого она вытащила рацию на солнце. Свора немедленно заклубилась вокруг, на удивление тихая. Стальные Когти слушали так внимательно, как только они могут. Через некоторое время они перестали так интенсивно слушать, и Чиперс сказал Джоанне:
– Звучит вот так.
Он воспроизвел звук с усилением – щелчки и дребезжание, которые Джоанне показались случайным шумом. Может быть, Невил уже забыл свой робот-запрос, но тут из коробочки послышались громкие шумы, прервавшие передачу Чиперса. Голос на межстайном снова и снова запрашивал ответ. Свора из кожи вон лезла, стараясь ответить – разумеется, безуспешно.
Примерно через пять минут передача прекратилась. Еще через час снова закрутился закольцованный голос, и еще через час. Хранитель и Невил наудачу прощупывали эфир в надежде, что коммуникаторы включат. Джоанна про себя улыбнулась. Этого не будет, но некоторое применение для рации она найдет.
Они миновали бывшую прибрежную столицу Резчицы. К востоку высились знакомые обрывы и долины Домена в обрамлении ледников, знакомые места… родины. С запада кончилось открытое море. Потянулись маленькими группами острова севера, их постепенно появлялось все больше и больше, полузатонувших гор, превративших этот угол моря в сеть проливов. Очень скоро они выйдут к Скрытому Острову или к Береговой, и тут начнется действительно интересное. Так или иначе, уже не придется пить вонючую воду и выбирать между копченым мясом и сырой рыбой.
Как-то днем показались мультилодки под цветами Домена. Они крейсировали вдоль материковой части пути флота, но на расстоянии, не приближаясь. Когда Джоанна их впервые увидела, она чуть не бросилась к вершине плота, чтобы махать и кричать. Не могли же Невил и Хранитель захватить Домен? Точно не могли?
На самом деле она этого не знала, а потому затаилась, чтобы ее видно не было.
На следующий день рация все еще получала ежечасные запросы от Невила или Хранителя, но теперь были и более интересные звуки. Почти все они терялись в шуме, но Чиперс и его друзья их ей ясно повторяли. Человеческие голоса, голоса близких приятелей Невила.
Разговоры были отрывочные и односторонние. Невил использовал «Внеполосного» или спутник для связи с индивидуальными рациями, а также чтобы отлавливать их слабые сигналы. Джоанна не слышала Невила, кроме тех случаев, когда он направлял ей свое автоматическое сообщение, но чем ближе подходили плоты к сердцу Домена, тем чаще она оказывалась в диапазоне передачи других раций.
– Слышь, Невил, тут десять барж, как ты и говорил. Что?.. А откуда я знаю? С виду все похоже на хлам. – Это была Тами Ансндот – ее хлебом не корми, дай поругаться. – Одна половинного размера, будто пополам раскололась… Ну так сгоняй Тщательника на его пузыре, пусть посмотрит.
Тщательник жив!
Последствия, последствия…
Наступила пауза – очевидно, Невил объяснял, почему Тщательник не может помочь. Джоанна прикусила губу, пытаясь вообразить, какую ложь он сейчас выдумывает и что она прикрывает. Не сломай я кнопку, я бы сейчас Тами малость ума вложила! Плохо, что Тами – отрицатель, но куда хуже, что она верит и прочему невиловскому вранью.
Она узнала все голоса – отрицатели с опытом работы в лесу. Невил, видимо, придает значение этим плотам. Так, а где голос ее брата?
Весь остальной день Джоанна продолжала слушать. Там и сям пробивалась полезная информация. Да, ее флотилия была действительно важна, каким-то образом она всем покажет, что Резчица – «дура и обструкционистка, как мы всегда подозревали». Это сказал какой-то идиот, явно повторяющий невиловскую пропаганду. Будет окончательно заключен какой-то важный договор, эти десять плотов послужат закреплением сделки и покажут дорогу в новое будущее.
Ага, но это только если они смогут управлять моими сворами!
В какой-то момент Тами сказала нечто вроде:
– Только жалко Джо и Равну. Были бы они здесь – могли бы убедиться, как они во всем ошибались.
Джоанна была почти рада, что не смогла услышать захлебывающееся фальшивое горе, которое продемонстрировал Невил.
– Мимо меня прошел последний плот. – Это был новый голос, похожий на Били Ингву. Нет, не он – его младший брат. Мерто, наверное, знал про все предательства и убийства, но не умел этого так хорошо скрыть, как Били или Невил. Сейчас его голос звучал заговорщицки. – Нет, я уже тебе сказал. Никаких признаков человека ни на одном судне. Ну пошли ты кого-нибудь проверить их заранее?.. Да, понимаю. Ну ничего, завтра это все уже будет по-другому.
Глава 37
Следующие двадцать часов корабль Магната гудел туда и обратно, стучась в воздушные двери гор и надеясь наконец найти ветры, уснувшие или хотя бы дующие в нужную сторону. Где-то перед рассветом стратегия Магната дала результат – а может быть, Невил сообразил, как скоординировать наблюдения спутника с программами «Внеполосного», и вывел корабль на нужный горный перевал в нужное время.
Как бы там ни было, но еще до следующего полудня оба корабля перебрались через Ледяные Клыки и спускались к земле. По эту сторону гор башни облаков, сгрудившихся сверху и снизу, прикрывали от света мрачный день. Болтанка и прыжки вызывались не возмущениями в чистом воздухе, а шквалами в грозовых тучах.
Когда стюард корабля прибыл за Равной и Джефри, свет все еще был тусклым, как на восходе, – только иногда вспыхивала молния. Все трое, сопровождаемые сзади стаей-охранником, двинулись по главному коридору, болтанка была куда сильнее обычного.
Равна ввинтилась по спиральной лестнице в носовой зал Магната. Джефри вслед за ней поднялся почти так же легко. Очевидно, Магнат распорядился убрать часть перил, расширив лестницу для Джефри.
Как обычно, открывался величественный вид, но на этот раз не было ослепляющих под солнцем ледников. Корабль Магната пробивался сквозь нижний слой облачности. Иногда видимость была нулевой – потом появлялись лесистые долины, луга, до невозможности зеленые под толстыми тучами и дождем.
Большая часть Магната глазела на небо, притворяясь, как всегда, что такая мелочь, как прибытие пленников, недостойна его внимания. Вдоль обоих бортов выстроились облака километр за километром. Между ними и лежащей внизу землей играли молнии. Каждые несколько секунд носовые окна освещались ослепительной вспышкой и гром потрясал сетку стекла. Магнат вздрогнул, потом повернул пару голов к Равне и Джефри:
– Бояться совершенно нечего. Хранитель мне говорит, что мы выйдем из зоны шторма в пределах получаса.
За этим заверением последовало пятнадцать минут очень сильной тряски. Магнат и его удаленные советники обменивались иногда замечаниями, но только на межстайном. Через Зека говорили не менее четырех стай. Одной из них явно был Хранитель, другая, похоже, тот Божидар, что выходил в сеть накануне. То и дело всплывало имя Невила.
– Магнату все меньше и меньше нравятся советы Невила, – прошептал ей Джефри.
Два элемента Магната обернулись на эти слова, но никак больше стая не дала понять, что их слышала.
Прошло двадцать минут. Земля скрылась из виду. Кто мог знать, какой горный пик притаился прямо впереди? Но не прошло и десяти секунд, как корабль пробился через фронт шквала, вынырнул из яркой стены облаков. Это было уже в глубине Домена, за скудными фермами скотоводов и земледельцев, поближе к самым высокогорным богатым имениям. На земле виднелись пятна снежников и потоки мутной воды.
Весна в Домене Резчицы – это декады грязи и дождя. Это время года еще даже до середины не миновало, но сегодня выдался один из тех чудесных дней, когда бури объявляют перемирие и повисает бесконечное синее небо, дразнящее обещание лета. Первые цветы среди тающего снега и грязевых потоков выкрасили луга во все цвета, доступные глазу (в том числе и в те, которых не видят бедняги Стальные Когти). Сквозь промытый ветрами и дождем воздух видно было до самого горизонта, сверкающего серебряной линией с редкими темными зубцами.
Читать бесплатно другие книги:
