Истории фейри. Десятина Блэк Холли
– Ты сама согласилась помочь. Сама увидела, насколько важно то, что мы делаем.
– Нужно рассказать свободным фейри, что Никневин не виновата в выборе жертвы. Нужно остановить это, Спайк.
– Я не желаю вновь становиться рабом. Ни за что. Ни ради смертных, ни ради чего-либо еще.
– Но Королева Неблагого двора мертва.
– Неважно. На освободившееся место найдется другой правитель, хуже предыдущего. И так будет всегда. Не смей все нам портить. Хватит всем подряд рассказывать свои сказки.
– Или что? – мягко спросил Ройбен.
– Просто это не ее дело, – возразил Спайк, нервно закручивая длинные волосы бровей. – Плата Десятины не была принесена. Причина не важна, важен результат. Все фейри в землях Никневин ближайшие семь лет будут свободны.
– Если только не заключат новый договор.
– Зачем им это? – возмутился Спайк. – Ходят слухи, что с севера прибывает Королева Благого двора вместе с войском и придворными.
Ройбен застыл, услышав эти слова.
– Зачем ей ехать сюда? – выдохнул он.
– Вероятно, чтобы прибрать к рукам как можно больше земель, пока Неблагой двор не успел оправиться от удара, – пожал плечами Спайк. – Не лучшее время для заключения сделок.
– Как думаешь, Нефамаэль заберет Корни с собой во владения Благого двора? – поинтересовалась Кайя у Ройбена.
Тот кивнул:
– Должен, если намеревается держать его при себе.
Предположение, что Корни уже мертв, если Нефамаэль не намеревается это делать, так и осталось невысказанным.
– Тебе известно, где они остановятся? – спросила Кайя Спайка.
– В яблоневом саду, – быстро ответил тот. – Смертные там собирают фрукты. Благой двор должен прибыть туда завтра к рассвету.
Кайя знала, о каком месте он говорит. «Сочные Сады». Она ездила туда со школьными экскурсиями и несколько раз даже с бабушкой.
– Подождите, я с вами, – вдруг воскликнула Люти, вспорхнув на плечо к Кайе. Девушка почувствовала резкий рывок за волосы, когда маленькая фейри ухватилась за прядь. – Я могу помочь, – покаянно сообщила она.
– Ройбен, это Люти-Лу. Люти, это Ройбен.
Кайе нравилось, когда он улыбался. Очень, очень нравилось.
– Для меня огромная честь познакомиться с вами, – промолвил Ройбен, касаясь крошечной ручки двумя пальцами.
Кайя ступала по серым доскам настила, точь-в-точь как несколько дней назад. Луна шла на убыль, кривясь в ночной прохладе, а соленые брызги подступающего океана легкой дымкой оседали на коже и волосах Кайи. Крошечные серебристые искорки поблескивали на фиолетовом виниле костюма Лиз.
Кайя не имела понятия, что случилось с Корни и где он сейчас, и это не давало ей покоя. Она чувствовала себя беспомощной, готова была мчаться за ним хоть на край света, но даже не представляла, куда Нефамаэль мог его увести. В итоге она все-таки решила сходить на вечеринку. Если Корни пока ничем нельзя помочь, может, стоит приглядеть за Дженет? Кайя ужасно нервничала, ей нужно было отвлечься, заняться хоть чем-нибудь.
Музыка внутри заброшенного здания играла так громко, что вибрация басов отдавалась даже в досках настила. Клуб, некогда называвшийся «Галаксия», одной стороной выходил на улицу, другой – на черную площадь, оставшуюся от пирса. Несколько лет назад часть пирса сгорела, пожар уничтожил игровые комплексы, водную горку и дом с привидениями. Почерневшая от огня площадь использовалась теперь для ежегодного городского фейерверка. «Галаксия» раньше была типичным танцевальным баром Джерси – над входом все еще красовалась нарисованная баллончиком вывеска, правда, от времени она посерела и слегка облупилась.
Сегодня в проемах окон виднелись люминесцентные палочки и яркие наряды, пульсирующие с каждой вспышкой стробоскопа. Кайя не знала, был ли зал взят в аренду, или ребята просто взломали его. У дверей собралась огромная толпа. Часть гостей в честь Хеллоуина надели костюмы с масками и раскрасили лицо, другие пришли в повседневной одежде: привычных джинсах и футболках. В толпе прыгала девушка с волосами, заплетенными в сотни ярких косичек, на поясе у нее болтался плюшевый мишка, привязанный светящимся желтым шнуром.
На подходе к зданию Ройбен выудил из сточной канавы два сухих листа. В его руках они превратились в новые хрустящие купюры, которые фейри быстро спрятал в карман плаща. Из соседнего кармана высунулась Люти и тут же нырнула обратно.
– Мне тоже стоит научиться этому трюку, согласен? – хмыкнула Кайя, Ройбен в ответ лишь улыбнулся.
Стоящая на входе девушка в высоком голубом парике-улье и с голубым колечком в покрытых столь же голубой помадой губах, взяв деньги, отсчитала им сдачу.
– Крутой прикид, – бросила она, с завистью оглядывая виниловый костюм. Кайя благодарно улыбнулась, следом за Ройбеном проходя внутрь.
Тела прижимались друг к другу в танце, двигаясь, как огромная людская волна. Танцпол был забит под завязку, и собравшиеся могли только дружно прыгать под музыку. На барной стойке танцевал клоун, лицо его было раскрашено неоновыми красками и ядовито светилось в тусклом голубоватом свете. Рядом с ним извивались две девушки-кошки в белых закрытых купальниках с прицепленными к ним хвостами. Музыка громыхала так сильно, что Кайя даже не пыталась заговорить с Ройбеном; просто взяла его за руку, переплетая пальцы, и потянула сквозь толпу. Он покорно шел следом до двойных дверей, выходящих на почерневший деревянный пирс, который стал импровизированным танцполом для тех, кому не хватило места в клубе.
Но, как и внутри, на пирсе толкалось столько народа, что танцующие даже задевали тех, кто спокойно сидел вдоль стен.
– Кого-нибудь видишь? – прокричала Кайя.
Рыцарь покачал головой.
Мимо протиснулись две половинки лошади, неся бутылки с водой. Кайе показалось, что в толпе она заметила Пончика.
– Кайя! – проорал Ройбен ей на ухо. – Вон, смотри.
Она проследила за его быстрым движением, но ничего не увидела, поэтому пожала плечами, зная, что жест разобрать будет легче, чем слова.
– Ищи своих друзей, – едва перекрикивая музыку, посоветовал Ройбен.
Она кивнула, а фейри направился к высокой женщине с полными губами и темно-каштановыми волосами. Она прекратила танцевать и закричала на него, неистово размахивая руками. Затем развернулась, словно собираясь сбежать, но была быстро поймана за предплечье.
Кайя оставила их выяснять отношения и принялась дальше проталкиваться сквозь толпу. Если здесь всего одна фейри и Ройбен уже нашел ее, возможно, волноваться больше не о чем? В этой поглощенной танцем толпе казалось невозможным представить, что где-то поблизости кроется нечто сверхъестественное и опасное. Сосредоточившись на этой мысли, Кайя немного расслабилась.
Фатима, Дженет и Кенни были на пирсе, увлеченно танцевали в массе других тел. Фатима на вечеринку в три слоя надела длинные разноцветные юбки, повязала на голову шарф, а уши украсила большими серьгами-кольцами, так что стала похожа на пиратку. Дженет была во всем черном, а на щеках подводкой были нарисованы усики, чтобы было понятно, что она нарядилась кошкой. Хотя Кайе эти усики сразу напомнили о мышке.
Она глубоко вздохнула и крикнула:
– Привет.
Фатима подняла брови, а Кенни наградил пришедшую таким подозрительным взглядом, словно она забыла прикрыться чарами.
– Привет, – отозвалась Дженет.
Уже не в первый раз Кайя задумалась, зачем Дженет пригласила ее. Кенни передал ей сообщение? Она слышала о том, что произошло у школы? Решила преподать Кенни урок? Если последнее, то у нее получилось, судя по неестественно побледневшему при виде Кайи парню.
Кайя подпрыгивала в такт музыке. Места на танцполе было слишком мало, и размахивать руками можно было, только если поднять их над головой.
– Схожу за водой, – крикнул Кенни и направился внутрь клуба.
– Ты разве не собираешься за ним? – усмехнулась Дженет.
Кайя удивленно посмотрела на подругу и покачала головой.
– Я пришла встретиться с тобой. Наверное, следовало раньше все прояснить, но поверь, между мной и Кенни ничего нет, не было и никогда не будет.
Дженет скептически изогнула бровь.
– Тогда с какой стати он постоянно пытался тебя облапать и был похож на побитого щенка, когда тебя не было поблизости?
– Ну, сейчас он на щенка совсем не похож, – протянула Кайя. – Да ладно тебе, Дженет! Что бы он со мной делал?
Дженет неохотно улыбнулась в ответ.
– Не настолько ты и странная.
Кайя вопросительно подняла брови, а Дженет прыснула, искренне улыбаясь.
– Купи мне коктейль, и будем квиты, – заявила подруга. – Нет, два коктейля!
– Договорились, – ответила Кайя и с благодарностью направилась к бару.
По пути в коридоре она столкнулась с Кенни, который стоял в очереди в туалет.
– Мне жаль.
Кении прищурил глаза, но ничего не ответил.
Девушка перевела дыхание. Голова шла кругом от беспокойства, и Кайя вдруг поняла, что им не о чем больше говорить. Ей нечего сказать Кенни, достаточно того, что с ним все в порядке, а в глазах больше не клубится туман случайного приворота.
– Увидимся на пирсе, – попыталась хоть как-то продолжить разговор Кайя. От всей этой ситуации она чувствовала себя глупо.
Девушка принялась дальше проталкиваться к бару… и тут музыка изменилась.
Вроде бы это был все тот же грохот странной, бессвязной трансмузыки, но теперь на заднем плане звучали незнакомые инструменты, раздавался шепот и непонятные резкие звуки. Танцуй. Кайя неосознанно подчинилась зову, бросаясь в толчею тел на танцполе.
Танцевали все. Люди прыгали, размахивали руками над головой, кивали в такт музыке. Никто не сидел у стены. Никто не стоял в очереди, не курил у самой кромки воды. Все танцевали – потные тела сбились в кучу, опьяненные звучанием музыки.
Сначала Кайя ощутила лишь мягкую попытку принуждения, легко скользнувшую в ее сознание. Потом начала замечать фейри в толпе танцующих.
Первым она увидела веснушчатого парня с огненно-рыжими волосами с пробором, зачесанными назад. Он танцевал вместе с остальными, но, заметив взгляд Кайи, подмигнул. Бегло оглядевшись, девушка заметила и других: крылатых спрайтов с крошечными серебряными колечками в кончиках острых ушей, гоблинов размером с собаку, сидящих на верхних полках бара и попивающих воду из бутылок, зеленокожего паренька-пикси, держащего во рту голубую светящуюся палочку. И множество других фейри: смутные тени по краям танцпола, вспышки сверкающей чешуи, заманивающие танцоров в пустые туалеты или в дальний конец пирса.
Рядом с Дженет танцевал неприятно знакомый серокожий парень. Кайя яростно проталкивалась через толпу, отпихивая людей локтями, но успела лишь заметить, как Дженет, счастливо улыбаясь келпи, позволила ему увести себя к краю пирса.
– Дженет! – закричала Кайя, проталкиваясь к воде.
Но когда она добралась до берега, то увидела лишь змейки рыжих кудрей, медленно уходящие под воду. Несколько мгновений Кайя смотрела вниз, потом отчаяние в душе захлестнуло волной, и она прыгнула. Черная ледяная вода сомкнулась над ее головой.
В первую секунду мышцы свело от холода, но вскоре Кайя вынырнула на поверхность, стуча зубами и отплевываясь от соленой воды. Дрожащие руки поймали под водой длинные пряди, и Кайя отчаянно рванула их на себя. Ноги двигались машинально, удерживая ее на плаву.
Но в руках остался лишь клок спутанных рыжих волос.
– Дженет! – закричала Кайя сквозь обрушившуюся на нее волну, прижавшую к сваям пирса. Сделав глубокий вдох, она нырнула и распахнула под водой глаза, отчаянно надеясь найти подругу, выбрасывая вперед скрюченные пальцы. Но вскоре вновь вынырнула, задыхаясь и кашляя. В воде было слишком темно, а на ощупь отыскать что-либо не удавалось.
– Дженет! – вновь заорала Кайя и шибанула ладонью по воде, вздымая тучу брызг. Она яростно била воду, злясь на Дженет, на себя и особенно на холодное, черное, бесчувственное море, поглотившее подругу.
Затем из волн, словно величественная статуя, выступил келпи, выпуская из ноздрей облачка горячего дыхания.
– Где Дженет? – накинулась на него Кайя.
– О нет, теперь ты в моей стихии. Никаких требований.
– Тогда как насчет сделки? Умоляю, отпусти ее.
Трудно было говорить, когда зубы так дико стучали от холода. Но тело медленно приспосабливалось, немело, сравниваясь по температуре с океаном. Кайя заглянула в глаза келпи, мерцающие мягким светом, отражающиеся в черной воде океана подобно далеким лунам.
– Прошу тебя.
– В сделке нет нужды. Я закончил. Можешь забрать то, что осталось.
Рядом с черным конем на поверхность всплыло тело: рыжие волосы с запутавшимися лентами водорослей, обращенное к воде лицо, скрытые под водой руки.
Кайя подплыла к Дженет и запрокинула ей голову, отбрасывая с лица волосы… чтобы увидеть застывшие глаза, растекшиеся полоски усиков на щеках, посиневшие губы и полный воды рот.
– Она восхитительно билась в моих объятиях, – сообщил келпи.
– Нет, нет, нет, нет… – Кайя прижала тело подруги к себе, отчаянно пытаясь поднять голову над водой. Вода выплеснулась из распахнутого неподвижного рта, как из графина.
– Отчего так печалиться? Она смертная, она все равно бы умерла.
– Но не сегодня! – завизжала Кайя, давясь водой от захлестнувшей волны. – Она бы умерла не сегодня!
– Все дни одинаковые.
– Скажи это Никневин. Когда-нибудь ты узнаешь, что чувствовала Дженет. Однажды смерть приходит за всеми, келпи. Ей неважно, люди мы или фейри.
У келпи был странно подавленный вид. Он выпустил из ноздрей облачко горячего пара и скрылся под водой, оставляя Кайю наедине с океаном и телом подруги. Очередная волна подтолкнула их к берегу. Кайя сжала руку Дженет, холодную, как и у нее самой, но пугающе безвольную, и поплыла к берегу, упорно работая ногами.
Ближе к берегу волны становились выше, с новой силой захлестывая внезапную добычу. Одна из волн вырвала тело Дженет из ее рук и швырнула на пляж.
Кайя увидела Ройбена, бежавшего к воде. Он склонился над телом Дженет, пока Кайя с трудом выбиралась с мелководья – волны яростно пытались затянуть ее обратно в глубину. Она закашлялась, сплевывая набившийся в рот песок и соленую воду.
– Жаждешь опасности? Разве жизнь в качестве смертной не показала, что все могут умереть? – Ройбен почти кричал.
В словах его звучал отголосок ее разговора с келпи.
Распахнув полы плаща, Ройбен укутал Кайю, не обращая внимания на то, что из-за нее сам весь промок. Вдали взвыли сирены, показались всполохи мерцающих огней.
– Нет. – Ройбен удержал голову Кайи, не позволяя обернуться. – Не смотри. Нам пора идти.
Кайя с трудом отстранилась.
– Мне нужно увидеть ее. Попрощаться.
Десять шагов по мокрому песку – и она упала на колени рядом с телом подруги, не обращая внимания на волны, облизывающие ноги и вырывающие песок из-под колен. Волны вышвырнули Дженет на берег, как кусок бесполезного мусора. Ее руки и ноги изогнулись под неестественными углами.
Кайя перевернула Дженет на спину, положила руки вдоль тела, выпрямила ноги. Потом откинула назад рыжие волосы, ледяными пальцами коснувшись застывшего лица.
И в это мгновение Кайе казалось, что вместе с подругой застыл весь мир и ей больше никогда не удастся согреться.
Глава 13
УИЛЬЯМ ШЕКСПИР. СОНЕТ 147
- Ведь мнилось мне, что ты чиста, светла,
- А ты черна, как ад, как ночь мрачна[12].
Когда Кайя проснулась, она лежала на матрасе в своей комнате в одном лишь белье и майке с плеча Ройбена, в которую он укутал ее ночью, а голова ее покоилась на его обнаженной груди. Сначала Кайя не могла понять, почему волосы у нее такие жесткие, а ресницы покрыты тонким слоем соли. А вспомнив, со стоном сползла с матраса.
Дженет умерла, утонула. Легкие забились водой. Умерла. Слово эхом звучало в голове, словно, повторив его тысячу раз, можно было изменить смысл.
Смутные воспоминания прошлой ночи крутились в голове: как Ройбен привел ее домой, как зачаровал бабушку, чтобы она не орала на Кайю, и как после вел Кайю по лестнице на второй этаж. Она кричала на него, кричала и плакала и, наконец, уснула.
Кайя подошла к зеркалу. Вид у нее был измученный. Голова была тяжелой от слез, а веки опухли. Под глазами залегли темные тени, больше напоминающие синяки, и даже губы были бледными и потрескавшимися. Кайя облизала их, ощутив привкус соли.
Дженет мертва. А виновата в этом Кайя. Если б только она не пошла в бар, если бы рассказала Дженет о Кенни… Если бы Кайя заставила подругу поверить в фейри, она бы знала, что нельзя идти за келпи.
И Корни нигде нет.
Закрыв глаза, Кайя сорвала чары, скрывающие ее облик, и развеяла их в воздухе. Теперь отражение стало еще ужасней. Волосы все так же слипались от соли, губы были испещрены трещинами, а острые черты лица настоящей пикси делали лицо еще более утомленным.
Окинув взглядом майку, в которую была одета, Кайя вспомнила, как Ройбен раздевал ее в нескольких кварталах от набережной, когда все попытки спрятаться под плащом провалились, а зубы продолжали отбивать барабанную дробь. Виниловый костюм кошечки не был пригоден для плавания и, впитав в себя воду, отказывался высыхать. Ройбен помог Кайе выпутаться из комбинезона, а потом натянул на нее свою майку и закутал в плащ.
Собрав на кончиках пальцев магическую энергию, Кайя попыталась убрать темные пятна вокруг глаз и уложить волосы в изящные локоны, как на обложке журнала. Это оказалось легко. А когда ей одним легким прикосновением удалось нанести на глаза подводку, уголки губ неосознанно приподнялись в изумленной улыбке. Постучав пальцем по уголку глаза, Кайя сделала зрачки ярко-синими, а потом – насыщенно-фиолетовыми.
Опустив взгляд, Кайя опутала себя чарами, одевая в бальное платье. И оно тут же появилось: рубиновый шелк и пышный кринолин, украшенный драгоценными камнями. Платье выглядело странно знакомым, и Кайя вдруг вспомнила, откуда взялся этот образ – в таком платье была нарисована принцесса в старой сказке «Принц-лягушка». Взмахнув рукой, она нарядилась в изумрудный сюртук эпохи Возрождения поверх зеленых ажурных чулок – измененную версию костюма принца из той же сказки.
Ройбен поерзал на матрасе и снизу вверх уставился на Кайю. Ночью он снял с себя чары, и сейчас его волосы на свету блестели серебром. Люти спала рядом на подушке, завернувшись в длинные локоны, словно в одеяло.
– Я не могу спуститься, – сказала Кайя.
После вчерашнего вечера она не могла смотреть в глаза бабушке, а мать вряд ли уже вернулась домой. С прошлого хеллоуинского парада в Нью-Йорке Кайя запомнила лишь море перьев, блеска и мужчин на ходулях. Эллен тогда так упилась дешевым шампанским, что забыла, в какой гостинице они остановились, и им пришлось провести ночь в метро.
– Можно выйти в окно, – спокойно предложил Ройбен, удивляя этим Кайю.
Он просто смеялся или действительно так легко воспринял ее странности? Девушка не помнила большей части того, что наговорила ему прошедшей ночью, – вдруг она вела себя так глупо и невероятно, что очередное странное предложение его уже не пугало?
– А как мы доберемся до садов? Это же в Колтс Нек.
Ройбен провел рукой по волосам, расчесывая пряди пальцами, и хмуро повернулся к Люти:
– Ты мне волосы завязала в узелки!
Люти хихикнула, почти панически. Ройбен тяжело вздохнул и вновь посмотрел на Кайю.
– Способы есть, – сказал он, – но многие из них тебе не понравятся.
Почему-то Кайя в этом не сомневалась.
– Давай возьмем машину Корни, – предложила она.
Ройбен вскинул брови.
– Я знаю, где он ее оставил и где хранит запасные ключи, – продолжала настаивать Кайя.
Фейри поднялся с матраса и пересел на кровать.
– Если ты вдруг забыла, машины почти полностью сделаны из железа.
Кайя задумчиво потопталась на месте и принялась рыться среди черных мусорных мешков. Вскоре, проигнорировав недоверчивый взгляд Ройбена, она торжественно подняла над головой пару рыжих перчаток.
– В ботинках тоже есть железо, – пояснила она, надевая вышеозначенные, – но кожа не позволяет коснуться металла… в итоге, я его почти не чувствую.
– Может, тебе вдобавок еще сигаретку предложить? – сухо поинтересовался Ройбен.
– Без чувства юмора ты нравился мне больше.
Словно защищаясь, он проворчал:
– А мне казалось, я вообще тебе не нравлюсь.
Кайя зачесала назад ставшие шелковистыми волосы и потерла виски. Ей следовало что-то сказать или сделать, но она была уверена: если остановится и постарается разобраться в вихре мыслей, кружащихся в голове, то совсем расклеится и уже не сможет себя собрать. Возможно, виной всему минувшая ночь? Кайя едва помнила, за что кричала на Ройбена; она просто сходила с ума от горя и ярости.
Кайя протянула руку, легонько касаясь его груди чуть ниже ключицы, открыла рот, собираясь что-нибудь сказать… и все так же молча закрыла. Она покачала головой, надеясь, что он поймет все невысказанные слова. Что ей жаль, что она невероятно благодарна ему и что он ей… нравится. Очень.
Яростно тряхнув головой, она отступила.
Сначала Корни. Остальное может подождать.
Они выбрались в окно. Ройбен без труда слез по дереву, Люти просто вылетела на улицу, а Кайя неловко то ли спрыгнула, то ли спорхнула на землю. Приземлившись, она пошатнулась.
– Лети, лети! – пискнула Люти.
Кайя бросила на нее сердитый взгляд и натянула перчатки. Осмотрев себя, она обнаружила, что забыла сменить чары и до сих пор одета в зеленый сюртук и чулки. Ройбен с головы до ног был облачен в черную кожу. А Люти металась в воздухе, как обезумевшая стрекоза, отбрасывая повсюду радужные всполохи.
– Туда. – Кайя направилась в сторону трейлерного парка.
Дверь автомобиля была заперта, и девушка, ни секунды не сомневаясь, ударила кулаком по стеклу. Его покрыла паутинка трещин, и Кайя принялась вновь и вновь ударять по нему рукой, пока не разбила костяшки в кровь.
– Хватит, – рыкнул Ройбен, перехватывая ее за запястье, когда Кайя замахнулась для очередного удара.
Она остановилась, затуманенным взглядом уставившись на стекло.
Ройбен достал из сапога нож. Он всегда там был или фейри только что его наколдовал?
– Ударь рукоятью, – устало посоветовал он. – Или камнем.
Кайе удалось слегка опустить ножом стекло, чтобы можно было просунуть внутрь руку и отпереть замок. Потом Кайя оглядела трейлерный парк и ужаснулась. Никто даже не вышел на улицу, не попытался остановить девчонку, которая решила средь бела дня взломать чужую машину.
Вновь надев перчатку, она распахнула дверцу и залезла в машину, вздрогнув от спертого воздуха с привкусом металла. Кайя перегнулась через сиденье и открыла замок на пассажирской двери, покрутила ручкой, открывая окно, и только потом достала из-под солнцезащитного козырька запасной ключ. Ройбен осторожно забрался на пассажирское сиденье, Люти влетела следом. Морща носик, она порхала над задним сиденьем и, наконец, устроилась на пыльной приборной панели.
Кайя повернула ключ в замке зажигания, даже сквозь перчатки ощущая жар железа. Пока что неприятно, конечно, но и только. Однако гул в голове свидетельствовал о том, что дальше будет хуже.
Девушка вдавила в пол педаль газа. Двигатель зарычал, но машина не сдвинулась с места. Тихонько выругавшись себе под нос, Кайя сняла машину с ручника, переключила передачу и снова надавила на газ. Автомобиль рванул вперед так резко, что Кайе пришлось ударить по педали тормоза. От внезапного рывка Люти шлепнулась к ней на колени.
Цепляясь за приборную панель, Ройбен поднял на девушку взгляд и поинтересовался:
– Сколько раз ты водила машину?
– Ни одного, – прорычала Кайя.
– Ни одного?
– Мне еще слишком мало лет.
Она рассмеялась каким-то диким смехом с истеричными нотками. На этот раз Кайя надавила на газ более плавно, и машина спокойнее двинулась вперед. Ухватившись за руль, она принялась выруливать на улицу. Люти тихонько взвизгнула и вцепилась в сюртук Кайи.
Запах железа становился все сильней.
Кайя выехала на трассу, радуясь тому, что на пути не будет больше ни поворотов, ни развязок, ни светофоров. Теперь нужно всего лишь держаться правой полосы, пока они не подъедут к садам. Девушка мысленно напомнила себе, что нужно спешить, иначе с Корни может что-нибудь случиться. Она сильнее нажала на газ, надеясь, что машина будет спокойно ехать по одной полосе, пока они мчатся по трассе.
Кайя чувствовала, как от запаха железа кружится голова, как мутнеет в глазах. Не помогал даже хлещущий в окно ветер. Она потрясла головой, стараясь избавиться от ощущения тяжести, обручем сдавившего лоб.
– Кайя! – раздался писк Люти. Вовремя, Кайя как раз успела резко выкрутить руль вправо, избегая аварии.
Автомобиль кинуло на обочину, правые колеса проехались по траве, но Кайя сумела восстановить контроль. Крики Люти напоминали чириканье воробья. Ройбен не издал ни звука, но Кайе не хотелось отрывать взгляд от дороги, чтобы увидеть выражение его лица.
Наконец показался нужный им поворот, и Кайя, не снижая скорости, свернула с трассы. Она держалась обочины, пока не смогла безопасно вырулить на крайнюю полосу. С трудом преодолев два светофора, Кайя смогла подъехать к садам и криво припарковаться, наезжая одним боком на желтую разметку парковочного лота. Облегченно выдохнув, она повернула ключ зажигания и заглушила двигатель.
Ройбен выскочил из машины, едва они оказались на месте. Люти дрожала, цепляясь за сюртук Кайи.
– На обратом пути за руль может сесть Корни, – тихонько сообщила Кайя.
– У меня теперь есть дополнительный стимул для его поисков, – искренне порадовался Ройбен.
Сады занимали целые акры, поросшие фруктовыми деревьями. Здесь же располагался небольшой рынок, где продавалось варенье, молоко и яблочный сидр с корицей, который особо запомнился Кайе еще со времен школьных экскурсий. Сегодня прилавки были завалены чертовски дешевыми тыквами, правда, слегка помятыми.
На парковке было полно микроавтобусов, из них вываливались дети, за которыми по пятам следовали заботливые мамочки. Кайя петляла за Ройбеном, умело пробирающимся сквозь толпу мимо огромного стога сена, окруженного тыквами. Одна из мамочек торопливо оттащила своего малыша в сторону, прочь с их дороги. Кайя тут же проверила чары: подняла руку, покрутила ее на свету и убедилась, что кожа у нее обычная, человеческая. Затем взглянула на Ройбена и внезапно поняла, что даже под чарами их компания выглядит странно, одного вида достаточно, чтобы любая нормальная мать от них шарахалась.
Едва они ступили под сень деревьев, как воздух изменился, а шум моторов и детский смех затихли. Кайя больше не чувствовала запаха железа, она вдохнула полной грудью и выдохнула отраву, скопившуюся в легких. Как и тогда, под холмом, Кайя ощутила странный трепет, который уже начал ассоциироваться с переходом в Фейриленд.
На лугу паслись белые лошади, и серебряные колокольчики на их шеях звенели всякий раз, когда животные поднимали головы. Узловатые ветви яблонь прогибались под тяжестью поздних плодов. Воздух был теплым и сладким, он обещал приход весны. Обитатели Благого двора сидели или лежали на шелковых покрывалах по всей поляне. Идя по траве, Кайя чувствовала запах свежей лаванды и вереска.
Народ здесь был столь же разнообразен, сколь и при Неблагом дворе, хотя одевался в более яркие цвета. Кайя с Ройбеном прошли мимо лисьемордого фейри в плаще из длинных полос ткани и разноцветных ленточек. Одна леди была наряжена в золотое платье-футляр, сияющее подобно солнцу. Она шептала что-то на ухо юноше, также одетому в платье, только в голубое, цвета яйца малиновки. Несколько фейри склонились над игрой: бросали сверкающие самоцветы в начерченный на земле круг. Кайя не могла разглядеть, что там происходит, однако зрители то вздыхали, то подбадривали участников, видимо, в зависимости от того, куда попадали камни.
На краю поляны стояла древо-женщина с кожей-корой и пальцами, которые вместо ногтей венчали листья, она шептала что-то безмолвной яблоне, время от времени медленно поворачивая голову, чтобы взглянуть на семерых маленьких человечков, стоящих друг у друга на плечах. Они образовали яростно раскачивающуюся живую лестницу, на вершине которой один человечек отчаянно хватался за спелое яблоко.
Мимо пробежала крылатая девочка, а за ней ковылял мальчишка с вплетенными в волосы цветами, совсем малыш. Человеческий ребенок. Кайя вздрогнула.
Оглядевшись, она заметила других человеческих детей, все они были не старше шести лет. Ухоженные и аккуратные, они смотрели на мир полуприкрытыми, затуманенными магией глазами. Один мальчик сидел рядом с голубокожей женщиной, положив голову ей на колени. Три малышки в венках из ромашек неуклюже плясали вместе с тремя маленькими человечками в крупных грибных шляпках на голове. Мужчины и женщины хлопали в ладоши, подбадривая их.
Кайя ускорила шаг, намереваясь остановить Ройбена и расспросить его о детях, но потом заметила, куда устремлен его взгляд, и забыла все, что хотела спросить.
В тени деревьев, пышно цветущих даже в осеннюю пору, стояла фейри с длинными каштановыми волосами, облаченная в изумрудно-зеленый плащ, который подобно платью стелился по земле. Увидев женщину, Кайя замерла. У нее перехватило дыхание. Эта фейри была самым прекрасным созданием из всех, кого Кайя когда-либо встречала. Кожа была безупречна, волосы на солнце отливали медью, голову венчал венок из плюща и цветков кизила, а глаза цвета ярких зеленых яблок сияли на свету. Кайя не могла отвести от женщины глаз, она смотрела, смотрела, пока весь остальной мир не померк, оставляя только образ этой фейри.
Без лишних слов было понятно, что она Королева Благого двора.
Фрейлины королевы носили легкие одежды цвета штормового неба и утренних роз. Когда Кайя и Ройбен подошли ближе, одна из фрейлин ахнула, почти вскрикнула, и прижала ладони ко рту. Ройбен посмотрел на нее и улыбнулся.
Кайя напряглась. Улыбка Ройбена выглядела неуместно, больше напоминая нервное подергивание губ, нежели выражение радости.
Внезапно путь им преградил рыцарь. Одет он был в кожаный зеленый доспех, а волосы его напоминали светлое золото молодой кукурузы. В руках рыцарь держал странное копье, настолько богато изукрашенное, что Кайя даже засомневалась: а оружие ли это вообще?
– Талатейн, – поприветствовал его Ройбен, коротко склонив голову.
– Тебе здесь не рады, – ответил фейри.
Выглянувшая из кармана Кайи Люти, уставилась на рыцаря с неприкрытым восхищением.
– Доложи обо мне Королеве, – потребовал Ройбен. – Если она не желает меня видеть, я немедленно покину рощу.
Кайя хотела возразить, но Ройбен остановил ее, кладя руку на плечо.
– Но мои спутники, конечно, вольны остаться или уйти, когда им заблагорассудится, – продолжил он.
Взгляд Талатейна метнулся к Королеве, затем снова к Ройбену, и во взгляде его промелькнул огонек ревности. Взмахнув затянутой в перчатку рукой, он подозвал к себе еще нескольких рыцарей. Подошедший паж выслушал Талатейна и помчался передавать его слова Королеве.
Грациозно склонившись, она выслушала маленького пажа, а затем отделилась от кольца фрейлин и направилась к ним, ступая по зеленой траве. На Кайю она не смотрела, все внимание Королевы было приковано к Ройбену.
Кайя заметила, как изменилось лицо Ройбена, когда он увидел свою госпожу. Тоска и жажда, отразившиеся на нем, ошеломили Кайю. Он смотрел на Королеву спокойным взглядом пса, одичавшего в глуши, но все еще с надеждой ожидающего ласкового прикосновения хозяйской руки.
Ей вспомнился гобелен на стене в его комнате, вспомнились все слова, произнесенные и так и не сорвавшиеся с губ. И тогда Кайя поняла, почему он отстранялся от ее поцелуев, почему отвечал коротко и спокойно – должно быть, все эти годы при Неблагом дворе Ройбен лелеял эту любовь, надеясь вновь увидеть свою Королеву. Кайя была слепа, думала только о собственных желаниях и не замечала очевидного.
Кайя была благодарна Ройбену за то, что он опустился на колено, преклоняя голову перед Королевой. Можно было следом за ним склониться перед повелительницей, скрывая исказившую лицо боль.
– Ты как всегда галантен, рыцарь мой, – промолвила Королева.
Кайя украдкой глянула вверх, заглядывая ей в глаза. Они были нежными, влажными и зелеными, как изумруды. Кайя вздохнула. Она вдруг почувствовала себя ужасно усталой, серой и невзрачной. И резко захотелось, чтобы Ройбен поскорее узнал о Корни и они смогли бы вернуться домой.
– Больше не ваш, – произнес Ройбен так печально, словно сожалел об этом.
– Чей же, если не мой?
Слишком много было в этом разговоре тайного смысла, слишком много подтекстов, и Кайя не была уверена, что сможет правильно уловить их все. Были ли эти двое любовниками?
– Ничей, Силариэль, – почтительно ответил он с легкой улыбкой на губах и интересом в глазах. – Возможно, после стольких лет, свой собственный.
Читать бесплатно другие книги:
