Безопасник Кистяева Марина
Ника, не выдержав его тяжелого взгляда, отвернулась. Она сомневалась, что есть люди, способные долго его выдерживать.
– У меня к тебе предложение.
О-ля-ля. Наконец-то.
Вероника не сомневалась, что услышит нечто подобное.
И всё же оказалась неготовой.
Абсолютно.
Бедное сердце глухо ударилось о ребра и скатилось к животу. Ника облизнула пересохшие губы, стараясь в панике не заистерить, и тихо спросила:
– Какое?
Она же должна была это спросить?
– Ника, я не люблю ходить вокруг да около. И нет у меня на это времени. Ты мне очень понравилась. Очень. Завела так, что при одном взгляде на тебя, у меня встает.
От его признания Ника поперхнулась. Нет, она сталкивалась с мужским хамством и слышала признания и похлеще, но… Все они были произнесены вальяжно, самоуверенно, нагло. Исходили в основном от одноклассников, а потом от парней на год-два постарше. И Ника всегда находила слова, чтобы поставить наглеца на место, да такие, чтобы он в будущем не смел подходить. Она иногда даже загадывала – если наглец не отступится, продолжит как-то оказывать ей знаки внимания, то, возможно, она и рассмотрит с ним перспективу дальнейших отношений. Зачастую за хамоватыми речами скрывалась неуверенность. Никто не делал вторую попытку.
С Беркутом всё воспринималось иначе. Говорил спокойно, равномерно, ни о какой неуверенности не могло быть и речи.
Невольно взгляд Ники метнулся к области ширинки брюк Беркутова. Бугорок внушительный. Неужели реально и сейчас у него стоит?
Господи, Ника, ты о чем думаешь…
Между тем, он продолжал:
– Я хочу тебя. Единственным препятствием, почему я тебя не разложил сначала в клубе, а потом ещё в парочке мест, является наличие твоей девственности.
Ещё одно шокирующее признание.
Разложил…
Мило.
– Я уважаю твоё решение хранить девственность. Похвально. Двадцать два года для девочки – это приличная дата. То, что я сказал ранее, можешь считать прелюдией. Теперь об основном. Рано или поздно с девственностью надо будет расставаться. И расставаться лучше с опытным мужчиной, способным оценить то, что ты ему предлагаешь. Я тебя не отпущу. Не пугайся и не делай такие круглые глаза – я имел в виду не ограничение свободы. Я хочу получить твоё тело. В полное своё распоряжение. Предлагаю стать моей любовницей. Все твои финансовые обязательства я беру на себя. Любая прихоть, любой каприз за мой счет. Естественно, в определенных пределах. Далее… Опять же возвращаясь к твоей девственности. Я готов подождать неделю. Максимум, дней десять, чтобы ты немного привыкла ко мне. К сожалению, сейчас я не могу вырваться из России и куда-то тебя отвезти. В будущем – пожалуйста.
Вероника слушала и не верила своим ушам. Как у него всё просто выходило!
Мать вашу! Как тут не выругаешься…
Я – такой князек, готов подождать аж целых десять дней! Свыкнись, милая. А потом ножки мне раздвинь, пожалуйста. Да и ещё отсоси. И в попу дай. По полной обслужи.
Ника, стиснув зубы, тихо прошептала:
– Вы же только что похоронили жену….
– Жену…
И снова непроглядная тьма, таящая в себе смертельную угрозу, промелькнула в его глазах, отчего Ника невольно поёжилась. Одно она точно уяснила наперед – про его бывшую супругу лучше молчать. Не её дело, что между ними произошло.
– И похороны будут только завтра…
Нике хотелось закричать – тем более! Что за сволочь сидела перед ней?
Тело жены ещё не остыло, а он готов залезть на другую женщину!
– А если я вас сейчас пошлю с этим предложением? Далеко и надолго?
И снова на мужском лице не дрогнул ни один мускул.
Зато Беркут лениво, играя мускулами под темной рубашкой, поднялся и направился к ней. Вот тут в пору было вставать и куда-то бежать. Только куда…
Он надвигался, как нечто непоколебимое, неразрушимое. Что невозможно повернуть, сдвинуть, избежать. Ника едва ли ни перестала дышать. Какого черта… Вот почему у неё столь странная реакция на данного мужчину…
Ответить она не успела.
Беркут остановился возле её кресла, одну руку положил на подлокотник, вторую протянул к её лицу, и взял за подбородок. Мужчина никуда не спешил. Он наслаждался своей властью, своей вседозволенностью.
Ника же чувствовала себя жертвой, загипнотизированной удавом. Ни пошевелиться, ни слова сказать. Даже взгляда не в состоянии отвезти от черных мужских глаз. Сердце зашлось в истошном молчаливом крике.
Она видела, как Беркут наклоняется. Как приближает своё лицо к её.
И ничего не могла сделать.
Возможно, в её ступоре виновата ночь. Она всегда сгущает краски. Напускает излишней суровости, предвзятости, непонятной мистики. Придает предметам угловатости и остроты. Ощущениям – тем более.
Губы Беркута сначала легко прикоснулись к губам Ники. Чуть-чуть. Точно бабочка села на цветок. Суховатые, безликие. В голове Ники даже успела мелькнуть мысль – пронесло. И тут же эта мысль растворилась в воздухе. Нет, её уничтожили. Ликвидировали.
Мгновение – и всё изменилось. Мужские губы обрушились на Нику, захватили её губы в плен. Они жадно поглотили их, то теребя, то лаская. Одно было точно – они не давали ни единого жалкого шанса на спасение.
То ли от кофе, то ли от постоянного нервного напряжение на протяжении двух суток, а то ли от чего-то ещё, голова у Ники закружилась. Туман ночи полностью завладел ей. Мелкая дрожь охватила тело. Поцелуй углублялся. Язык Беркута бесцеремонно раздвинул её губы и ворвался внутрь, чтобы и там оставить свой след. Ещё раз показать, кто хозяин положения, и что она теперь в его власти.
Поцелуй оборвался внезапно.
Егор прервал его и, тяжело дыша, сделал шаг назад.
– Да, неделька предстоит тяжелой… Одевайся, я отвезу тебя домой.
Ника растерянно моргнула.
То есть её согласия на его предложение и не требовалось?
Глава 12
Вероника
Она дома.
Даже не верилось.
Разувшись, первым делом Вероника ринулась к журнальному столику, на котором оставила телефон. Включив его, она опустилась на диван.
Пропущенный от Лоры… Снова от Лоры… От Андрея… Неизвестный номер… И пошло чередование – Лора, Андрей.
Главное – не звонила мама. Значит, родители спокойны. Уже хорошо. Уже легче.
Ника откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза.
Всё позади.
Или… всё только начинается?
Всю дорогу она ждала подвоха от замолчавшего Беркутова. Вчера её тоже вроде бы как везли домой, а только оказалась она в логове хищника. Поэтому, когда увидела знакомый квартал, не сдержала вздоха облегчения. Чем заслужила ироничный взгляд Егора.
– Отдохни. На днях увидимся. И да… Если тебя ещё что-то связывает с твоим так называемым женихом, разорви.
Ох, как Ника в тот момент сдержалась! Как не наговорила этому упырю всё, что накопилось за прошедшие сутки!
– До свидания.
Бросила она и поспешила выскочить из машины.
Вот теперь она в своей квартире. На первый взгляд ничего не тронуто. Вещи целы. Но Ника уже не доверяла своим глазам. После того, что она узнала.
Плавное течение её мыслей прервал рингтон. Звонила Лариса. Видимо, получила сообщение, что Ника появилась в сети.
Разговаривать с подругой особо не хотелось, слишком сильны были ещё отголоски тех волнений, что пережила Ника.
Ответить пришлось.
– Да, Лора.
– И это всё?! – тотчас обрушилась на неё подруга. – Ты охренела, мать? Ты чего там творишь?? Ты понимаешь, что мы с Леонидом чего только не передумали за эти сутки?! Ты…
– Лариса, сбавь обороты. Прошу тебя, – спокойно произнесла Вероника, не замечая, как на её губах появляется уставшая улыбка. Пусть её едва не покрыли матом, но как же приятно осознавать, что о тебе заботятся, волнуются.
Лариса выругалась.
– Сбавить обороты? Где, черт побери, ты шлялась? Скидываешь мне сообщение и пропадаешь! Телефон недоступен! Ленчик к тебе приезжал несколько раз, трезвонил в дверь – никто, конечно, не открыл! И сейчас появляешься, такая хорошая, и молчишь!
– Просто мне кто-то не дает ничего не сказать.
– Хорошо! Хорошо… Я молчу. Вернее, слушаю.
– Я была у вашего Беркута.
Пауза оказалась оглушительной.
Ника уже не могла не улыбаться.
– Была… что… у кого?
– У вашего Беркутова, – снова повторила Вероника.
– Ээээ…
– А вот и не экай. И больше никаких вопросов.
– Ника, ты меня сейчас убиваешь!
– Ничего, выживешь! Как здоровье? Поправилась?
– Ника, расскажи…
– Лора, нет. Я пока не в состоянии. Честное слово. Но знай, подруга, за тот долбанный вечер, когда я повелась на твои уговоры и пошла танцевать в вашу чертову «Берлогу», ты мне по гроб жизни будешь должна.
– Ого. Если ты ругаешься матом – это серьезно.
– Это более чем серьезно.
– Никуль, хочешь, я к тебе приеду? – едва ли промурлыкала Лорка, сгорая от любопытства.
– Нет, Лорчик, в другой раз. Завтра. Или послезавтра. Не знаю.
– Да, черт побери, что у вас там произошло… Беркутов вроде бы крутой чел. При деньгах. Правда и при жене, но они вроде бы как не живут вместе лет пять уже…
– У него жена разбилась вчера, – на автомате ответила Ника, а в голове зацепилась информация, что Беркутов и не жил, оказывается, с супругой. Поэтому и гулял по девочкам.
Тогда напрашивался невольно вопрос – почему не разводился? Из-за тестя?
– Ты сейчас не шутишь?! – снова воскликнула подруга, явно шокированная ещё одной новостью.
– Нет.
Ника не стала говорить, что трагедия разворачивалась на её глазах. Ни к чему. Пока она не готова была делиться событиями последних дней.
– Ни фига себе… вот эта новость… Нет, конечно, жалко, и мои соболезнования Беркуту. Но, черт возьми, Никуль, ты не представляешь, сколько девочек облизывается на него. На какие только хитрости ни шли, чтобы привлечь его внимание! И удержать! Были случаи…
– Лора, я тебя прошу, – наигранно громко застонала Вероника. Ей сейчас как раз только не хватало сплетен про Беркута.
Но некоторая информация оказалась полезной. Не только другим собирать сведения о ней.
– Нет… то, что ты сказала, надо обмозговать. Слушай, с тобой точно всё в порядке?
– Да. Цела. Здорова.
«И всё ещё девственница».
– Вот и отличненько. Я тоже почти здорова. Ладно, сегодня я тебя не буду терроризировать, приставая с расспросами. Только учти – тебе от разговора со мной всё равно никуда не деться.
Пока Лора говорила последнюю фразу, пошел параллельный вызов.
Андрюша.
Нет, уже Андрей.
Ника снова прикрыла глаза. Понятное дело, он тоже хочет знать, куда она пропала более чем на сутки. Вопрос в другом – имеет ли он на это теперь право?
– Я знаю, Лор. Обязательно увидимся завтра-послезавтра. Ленчику передавай привет.
– Ник, – голос подруги стал необычайно серьезным.
– Да?
– С тобой точно всё в порядке? Помощь не нужна?
– Я справлюсь. Давай. Спокойной ночи.
– Споки ночи. Целую.
Ника прервала разговор. Повторный звонок от Андрея раздался сразу же. Она смотрела на изображение гудков и не знала нажимать ли на «ответить». Пока она думала, вызов прервался. Зато пришло сообщение по вайберу: «Ника, пожалуйста, ответь! Пожалуйста! Я волнуюсь».
Он волнуется.
Она его понимала. Проведя рукой по лицу, Ника быстро набрала ответ: «Ты в Москве?»
Андрей: «Да. Я еду к тебе».
Она: «Нет. Не сегодня».
Андрей: «Возьми трубку».
Ника: «Не сегодня. Андрей, не звони. Я не готова к разговору».
Ника понимала – это трусость. Она убегает от разговора, от правды. Но иначе не могла. Хватит с нее на сегодня.
Андрей: «Я наберу тебя с утра. Не отключайся».
Она ничего не ответила, отложив телефон в сторону.
В голове стояла звенящая тишина. Ни мыслей. Ни эмоций.
Слишком много всего.
Спала Ника беспокойно. Ворочалась. Ей всё время казалось, что сейчас в её квартиру кто-то войдет. Что она вот-вот услышит чьи-то шаги. Теперь она не чувствовала себя в своей квартире в безопасности. Сменить замок? Не поможет. Их взломают.
Тогда что?.. Что?
Ника проснулась в пять утра. Заправив волосы за уши, прошлепала босиком на кухню. Хотела уже сварить кофе, когда почувствовала легкую тошноту. Вот пришёл и передоз от любимого напитка, что неудивительно. Ладно, приготовит какао. По крайней мере, что-то схожее. Чего Ника не любила, так это чай.
Забравшись на стул вместе с ногами, держа в руках чашку со сладким дымящимся напитком, Ника планировала день. Что у неё сегодня?
Занятия? Да, одно, на час. Индивидуальные. Ника иногда бралась за подобную подработку. Кредит за машину уменьшил её финансовые возможности.
Андрей будет напрашиваться на встречу. Хотела ли она с ним встречаться? Однозначно, нет. Ей не нужны объяснения. Какие-то слова. Признания. Не хотела смотреть на его лицо, в его глаза. Не хотела видеть в них раскаяние и печаль. Возможно, даже стыд. Если он встретил другую девушку, и между ними сразу же возникли сильные взаимные чувства, она не хотела про это ничего слышать.
На глаза навернулись слезы. Всё равно обидно! Очень! Она же поверила в Андрея, в их отношения, в то, что между ними будет всё серьезно!
Одной рукой удерживала на коленке чашку, второй – размазала слезы по щекам. Не будет она плакать. Ни по кому.
В восемь утра написала сообщение Андрею: «Уезжаю. Буду завтра. Не звони».
Ответ пришел сразу же: «Обиделась? Понимаю. Ок. Подожду до завтра».
Одной заботой меньше. Главное выдержать сегодняшний день. Завтра будет по-любому легче. Смажутся ощущения, воспоминания, притупится чувство опасности. Сегодня она соберет себя, а завтра уже будет действовать.
Тренировка прошла без нюансов. Девочка старательно выполняла всё, что она говорила, чем порадовала её.
Снова звонила Лора, и снова Ника отказала ей во встречи.
– Занята. Правда.
– Никуль…
– Завтра сама к тебе приеду. Вечером.
– Я завтра танцую.
– Тогда днем.
– Обещаешь?
– Постараюсь.
Весь вечер Ника металась по квартире, как тигрица в клетке.
Она знала – он придет.
Беркут.
Не может не прийти.
Интуиция её не подвела.
В половине десятого раздался звонок.
Ника подорвалась, вздрогнула. Если это Беркутов, то он озадачился правилами приличия? Оповестил о своем приходе? Ну, надо же. С чего бы это?
Сжав губы, Ника прошла к двери. Даже не глядя в глазок, распахнула её.
Так и есть.
Егор Беркутов собственной персоной.
Стоял, упираясь одной рукой в дверной косяк. Черный пиджак распахнут.
Ника снова невольно отметила, как от этого мужчины едва ли не ощутимо исходят энергетические волны. Стоит ему оказаться рядом, как они молниеносно достигали её. Обрушивались, подавляли. На него невозможно было не обращаться внимания. Невозможно пройти мимо.
А ещё от Беркута пахло порохом и кровью.
Алексей Александрович хмуро посмотрел на зятя.
– К чему бойцы?
И вот что ему ответить?
Егор с раннего утра был зол. Всё раздражало. Хотелось единственного – чтобы всё закончилось, как можно быстрее.
– Вы знаете, – рыкнул.
Тесть недовольно свел брови на переносице.
– Егор…
– Алексей Александрович, давайте позже?
Отставной генерал сдержанно улыбнулся.
Егор так и не переборол себя, то выкал ему, то обращался на «ты», как тот и просил.
Тесть постарел лет на десять за прошедшую пару суток. Появились новые морщины, старые стали более глубокими. Возраст и обрушившееся горе выдавали глаза. Из них разом ушла жизнь. Ещё неделю назад из Саныча фонтанировала энергия, да чего скрывать, его любовница была ровесницей Егора. И они зажигали по полной. Причем, для Саныча иметь любовницу моложе себя лет на тридцать было в порядке вещей. Что интересно, женщины сами велись на него. Его энергия, его ум, его положение привлекали их. Расставался он с ними тяжело. Несмотря на щедрые подарки, пара девушек так и не пожелали мириться с ролью «бывшей», стремились стать законной супругой.
Егор и сам некогда попал под магнетизм Саныча. Умный, хваткий, тот отчасти заменил ему отца, которого у Егора не было.
Сейчас же он сдал.
Пережив войны на Востоке, шпионаж, шантаж, несколько покушений, смерть жены, Алексей Александрович сдал, собираясь на похороны единственной дочери.
Егор его понимал. Какой бы сукой не была Саша, она – его ребенок.
Саныч протяжно выдохнул.
– Хорошо. Всё готово?
– Естественно.
Взгляд тестя задержался на лице Беркутова.
– Спасибо тебе. Ты мог бы этого и не делать.
– Саныч, перестань, а? Уже съезжается народ, пошли встречать.
– Пошли.
Вереница дорогих автомобилей прибывала.
Далее – похороны. Люди в черном, знакомые, незнакомые, единожды встречавшиеся. Его знакомые, знакомые Саныча. Подруги Саши с мужьями. Цветы. Море цветов. Саша, как и большинство женщин, любила цветы. Она не была оригиналкой и больше всего любила розы. Особенно, когда их дарили десятками.
Егор мысленно усмехнулся. Он, будучи нищим спецназовцем – нищим в понятии Саши и её доходов, – работал ночами, чтобы купить ей цветы. Прийти на свидание с дорогим букетом. Александра была кем угодно, но не дурой, и понимала, сколько стоят цветы, что дарил ей молодой человек. Она принимала их и искренне благодарила.
В те годы ей ещё была присуща искренность.
Хотя кого Егор обманывает?
Всегда хитрила. Всегда врала.
Плела искусно свои сети.
Да, о покойниках или хорошо, или никак.
Егор выбирал вот уже третий день вариант «никак».
У стороннего наблюдателя непременно сложится впечатление, что он неотрывно принимал соболезнования и не отводил взгляда от гроба и от могилы. Это было не так. Егор постоянно сканировал кладбище. Уточнял расстановку своих парней. Готовы ли они.
Алексей Александрович стоял рядом. Так же, как и он, говорил дежурные фразы, так же кивал.
Двое мужчин, хоронящие прекрасную молодую женщину.
Выстрелы раздались, когда Алексей Александрович вместе с близким окружением покидали кладбище. Хорошо хотя бы дождались окончания официальной церемонии. Было бы краем цинизма пытаться убить Саныча, когда он принимал соболезнования или произносил речь, кидая последнюю горсть земли на гроб дочери.
Егор среагировал мгновенно. Сшиб тестя, одновременно отдавая распоряжение по рации, вшитой в костюм.
– Стреляли с северной стороны!
Он почти не сомневался – ребятам удастся взять стрелка.
Так и оказалось.
Но это будет чуть позже.
Сейчас же он протягивал руку раненному тестю.
Тот, морщась, принял помощь.
– Снова, Егор, снова…
Читать бесплатно другие книги:
