Танцующая для дракона. Звезды падают в небо Эльденберт Марина
— Насколько я понял, первый эффект потерян, — заявил он, подтягивая на мне джинсы и прижимая к груди.
Сердце у него колотилось так же бешено, как и мое, а жар пламени до сих пор втекал через обнимающие меня руки.
— Первый эффект чего? — хрипло поинтересовалась я, глядя на то, как огромный хвост дракона почти бережно обнимает самку, скользя под плавниками и сложенными крыльями.
— Впечатление от встречи с водными.
— О, можешь поверить, впечатлений у меня через край.
— Я рад.
Меня снова развернули лицом к себе, но только чтобы поцеловать припухшие губы. Потом мы смотрели на водных, которые то и дело подплывали к щиту, кто-то парами, кто-то по одиночке. Они совсем не напоминали тех, кого мне доводилось видеть раньше: недоразвитые крылья, зато гораздо более функциональные хвосты, мощь рассекающих воду плавников и выдохи силы, от которых вода шла волнами, ударяясь о щит. Цвет чешуи на такой глубине терялся, но я подозревала, что если взмоют над поверхностью, она заиграет всеми оттенками бирюзы, зелени и голубого.
Невероятно прекрасные звери.
Когда один из них замер мордой к щиту, чуть более вытянутой, чем у обитающих в пустоши, я тоже замерла. Под взглядом ярко-зеленых глаз, так напоминающих взгляд мужчины, стоящего рядом со мной. Мне даже не нужно было поворачиваться к нему: стекло отражало все. Гроу смотрел на дракона, смотрел так, что у меня на миг перехватило дыхание.
И он будет говорить, что ему плевать на таэрран?
Гроу перехватил мой взгляд, и я сделала вид, что увлечена драконом. Тем более что я и правда была им увлечена. Смотреть на этих зверей и не восхищаться было просто невозможно, пусть даже у меня желудок подтягивался к горлу при мысли о том, что разделяющий нас щит можно убрать одним прикосновением к панели.
Поближе к щиту подплыла еще одна пара, а следом за ними… стайка маленьких драконят. Я помнила Бэрри виаренком, но когда нечто размером больше тебя резвится, гоняясь за собственным хвостом, а другие кувыркаются рядом, выпуская струйки воды, — это просто нечто.
Я бы сказала, полное подводное ви-ви-ви.
— Что это они все сюда подтянулись? — поинтересовалась я, глядя на подплывающих драконов.
— Не думала, что это мы их подтянули?
Что мы — нет. Вслух я, правда, этого говорить не стала. Достаточно того, что мысль занозой засела внутри и мешала наслаждаться происходящим.
Иртханы, драконы и объединяющее их пламя.
Какое место во всем этом отведено мне?
— На самом деле представь: вот ты сейчас глазеешь на них и думаешь: вау, драконы, а они на нас — вау, люди!
— Ты не человек.
— Человек. Наполовину. — Гроу прижал меня сильнее к себе. — Ну и что ты там опять надумала?
— Ничего, — буркнула я.
— Да ладно. У тебя по лицу видно, что «чего».
— Серьезно? — поинтересовалась. — И в чем выражается это «видно»?
— У тебя становятся такие большие задумчивые глаза, — он развернул меня лицом к себе, — и появляется морщинка между бровей.
Почему-то именно сейчас от того, как он на меня смотрел, стало не по себе. Потому что хороший секс — это просто хороший секс, а близость, от которой заходится сердце, — уже нечто гораздо большее. И когда он уедет в Ферверн, мне придется справляться самой с тем, что этого больше нет. Придется, потому что сейчас я не могу от него отказаться.
И не откажусь.
— Знаешь, ты прав, — сообщила я, — мне вредно много думать. И раз уж здесь так удачно оказалась бутылка вина и все это…
Я обвела взглядом стол.
— Пора это, в конце концов, употребить по назначению.
— Согласен. — Гроу кивнул. — Потому что если второй ужин придется скормить Бэрри, это будет даже не смешно.
— Смешно не будет, но Бэрри будет довольна, — заявила я, плюхаясь на диван и краснея.
Потому что вспомнила, что забыла застегнуть молнию на джинсах.
Резко рванула ее наверх и застегнула вместе с майкой.
Ы! Да что ж такое-то, а…
— Проблемы? — поинтересовался Гроу, открывая вино и наполняя бокалы.
— Нет, — пропыхтела я, пытаясь выдрать майку из молнии. В итоге мне это удалось, и снизу осталась дизайнерская бахрома.
М-да.
— Ты же сказал, что не будешь пить? — обратила внимание на два бокала. — Или с нами тут еще невидимый друг.
— Ага, невидимый друг-вуайерист.
Я вздохнула и покачала головой.
— О чем мы вообще говорим, а?
— Примерно о том же, о чем говорят остальные, когда их никто не слышит. — Гроу поднял бокал. — За тебя, моя сексуальная иглорыцка.
Я поперхнулась вином и закашлялась, понимая, что майке пришел окончательный и бесповоротный конец: к бахроме добавилась еще дизайнерская окраска вином.
— Издеваешься, да? — отставила бокал на столик. — Ладно, я тебе это припомню.
Судя по выражению лица Гроу, он уже в красках представил, как я буду ему это припоминать.
— Не так, озабоченная особь драконосамца!
После этого заявления я налегла на теплый салат с морепродуктами (тарелка подогревалась изнутри, поэтому остыть за все время нашего «отдыха» и болтологии он не успел). Потом мы смели запеченную рыбу с овощами и десерт из водорослей, после чего я действительно почувствовала себя иглорыцкой. В смысле такой же шарообразной и медленно передвигающейся, хотя передвигаться сейчас вообще никуда не хотелось.
Достаточно было того, что в движении была капсула — вдоль щита, параллельно далекому сейчас побережью, и было очень уютно просто так лежать, не думая ни о чем и болтая с Гроу обо всем подряд, не поднимая никаких серьезных тем, просто подхватывая то, что к слову пришлось.
— Через два километра граница безопасной зоны, — в идиллию вторгся автопилот. — Пожалуйста, развернитесь.
— Зингсприд закончился, — сказал Гроу, нехотя поднимаясь, — сейчас вернусь.
Вернулся он и правда очень быстро: перед схождением щита нужно было разворачиваться, и мы поплыли обратно.
— Как называется эта чешуйня? — спросила я, когда мы снова наткнулись на колонию светящихся шаров.
— Чему тебя учили в школе? — мрачно поинтересовался Гроу и тут же добавил совершенно серьезно: — Солнышки.
— Солнышки?
— Я не помню.
Мы ржали, наверное, минут десять, и в результате сошлись на том, что «солнышки» им подходит. Они и впрямь напоминали скопление звезд, сбившихся в гигантский световой ковер, и я обратила внимание на то, что сейчас они сияют гораздо ярче. Кажется, за время, пока мы плавали туда-сюда, на Зингсприд уже опустился привычный вечер, а учитывая, как быстро у нас темнеет, под водой тоже стало совсем темно.
— Хочешь подняться? — спросил он.
— На поверхность?
— Ага. Нам все равно придется подниматься, когда будем возвращаться в ангар.
— Так эта штука не только плавает, но и летает?
— Летает она недалеко и невысоко.
Пока Гроу выводил аппарат на воду, я прилипла к стеклу, рассматривая мерцающие водоросли и темные тени, скользящие по стремительно удаляющемуся дну. А когда мы, наконец, поднялись, у меня повторно перехватило дыхание. Побережье казалось далеким (я даже не представляла, что мы так далеко забрались!), всего-то и видна была тоненькая полоска огней. Справа, слева, повсюду — безбрежный океан, темнота которого напомнила мне об Ильеррской, стоявшей на балконе в покоях наложницы.
А еще — звезды.
Бескрайние россыпи звезд, когда кажется, что, кроме неба и воды, вокруг нет больше ничего.
— Здесь тоже неплохо, — заявил Гроу, подтягивая меня к себе, и мы снова улеглись на диван.
Из-за того, что небо оказалось над нами, мерцающие звезды, скользящие по небу, казались утопающими в нем. Поцелуи, которые снова переросли в откровенные ласки, были такими же горячими, как падающие в небо звезды. И небо вспыхивало над нами сотнями тысяч солнц в сумасшедшем, пламенном удовольствии. Приходя в себя в объятиях водного дракона, я увидела еще одного, за щитом: он взметнулся над темной гладью сверкающей лентой и так же бесшумно ушел на глубину.
Спустя полчаса мы подошли к экскурсионному центру, где вальцгарды встретили нас привычно непроницаемыми лицами, на которых все-таки читалось, что мы излишне подзадержались. Впрочем, ничего говорить нам не стали, только глянули недовольно, но это как-то вообще прошло мимо. Равно как и дорога домой, которую я всю проспала во флайсе, а проснулась от того, что меня пытались оттуда достать.
— Сама пойду, — сообщила я, но кто бы меня послушал.
И когда вообще Гроу кого-то слушал. Меня отнесли в душ и поставили под воду, где ненадолго оставили одну. Точнее, я думала, что ненадолго, но он ко мне так и не пришел, и когда я, завернувшись в полотенце, вышла из ванной, Гроу стоял у окна, обхватив себя руками. Такой же сосредоточенный и напряженный, как сегодня утром, когда я вернулась.
— Что случилось? — тихо спросила я.
Он обернулся, глядя на меня как-то странно.
И ответил:
— Нам вернули Лархарру.
ГЛАВА 11
Суббота — это такое время, когда хочется расслабляться, ходить в кино и кафе, залипать на витрины с новыми (и старыми) коллекциями или просто бродить по улицам под ритм музыки в наушниках. Разумеется, если ты фрилансер, иногда жизнь вносит свои коррективы, но в целом настроение остается примерно то же самое. В эту субботу все было по-другому. Началась она с того, что я чуть не грохнулась с кровати, потому что полночи ворочалась с мыслями о том, как сказать Гроу, что я еду с ним.
За последние несколько дней я раз десять пыталась заставить себя об этом заикнуться, но не получалось. Стоило мне открыть рот, как слова улетучивались, мысли испарялись, и я напоминала себе тех рыбок, которые пускали пузырьки у самого побережья. В итоге, когда проснулся Гроу (по будильнику), я уже с час лежала с открытыми глазами и считала виарчиков. Досчитала до двух тысяч пятидесяти семи.
— Привет, иглорыцка, — сказал он, легко поцеловав меня в губы.
— Привет, озабоченный дракон, — отозвалась я.
— Ты, кстати, можешь спать дальше.
— Ну да, конечно.
Гроу подмигнул мне и ушел в ванную, всем своим видом показывая, что ему глубоко до чешуи. Проблема в том, что до чешуи ему не было, и с каждым днем я на каком-то глубоком интуитивном уровне ощущала это все острее и острее. Например, тот факт, что меня не позвали с собой в ванную, тоже о многом говорил. Равно, как и ситуация с Ильеррской, которая вроде бы как прошла мимо.
То есть не мимо, потому что Лархарру нам и правда вернули, а вот Ильеррскую нет. Совет директоров «Гранд Пикчерз» однозначно обозначил свою позицию, что «пока не готовы вернуться к проекту», и, судя по всему, даже Гайер (чтобы ему икалось и пукалось) ничего поделать не смог. У нас с Гроу на эту тему состоялся всего один серьезный разговор, и если честно, после него я уже не была уверена, что Ильеррская когда-нибудь вернется.
— Нам же вернули Лархарру! — орала я. Натурально орала, потому что ради того, чтобы мы снова собрались все вместе на съемочной площадке, я ездила в другую страну к одному абсолютно отмороженному дракону, оставила там кучу своих нервных клеток с нервными виарятами внутри, и все зря?!
— Лархарра здесь ни при чем, Танни. — Гроу полусидел на подоконнике кухни, перекатывая между пальцами нож. — Дело в драконах. И людях.
— При чем тут драконы и люди?!
— Подумай сама. После случившегося Совет директоров сильно сомневается, что кто-то вообще пойдет на фильм про иртханессу.
Я была готова сказать все, что думаю про Совет директоров, но у меня вдруг иссяк словарный запас. Даже нецензурный, потому что представить, что Ильеррской больше не будет, я не могла. Затолкав эту мысль поглубже до лучших времен, в тот вечер я решила, что сейчас не время говорить про заседание.
И на следующий тоже.
И потом…
В общем, примерно так мы проснулись утром в субботу, и, признаться, на таком взводе я не была уже давно. Поэтому, постояв перед зеркалом в маечке с иглорыцкой (ее мне позавчера подарил Гроу) и трусиках (тоже с иглорыцкой, из того же источника), я накинула халат и пошла готовить нам завтрак, чтобы чем-то занять руки. И голову.
А ее однозначно надо было чем-то занять, потому что за завтраком мне предстояло во всем признаться Гроу. Из-за этого я уронила себе на ногу чашку, которая отбила мне палец и отскочила на плитку. Пока я собирала осколки, отгоняя Бэрри от места происшествия, чтобы не поранила лапы, было еще ничего, а вот потом меня опять начало потряхивать. Нехорошо так.
Потому что помимо разговора с Гроу мне предстояло еще выступить перед Советом Аронгары. Одно дело общаться с высокопоставленным иртханом с глазу на глаз, другое — когда их там таких двенадцать штук, и половина из них (предположительно) считает, что вот это вот, то есть я, вообще достойно внимания исключительно потому, что ее сестра — первая леди.
На этой оптимистичной ноте у меня зазвонил мобильный, и я не менее оптимистично подскочила, треснувшись башкой о столешницу. Из глаз посыпались искры, а с губ — слова, которые я долго держала в себе и которые ни в одном приличном обществе говорить не стоит.
— Привет, Ленард, — относительно спокойно сказала я, едва глянув на дисплей.
Помня о разговоре с Гроу, я позвонила парню всего один раз, и мы достаточно тепло пообщались. В целом держался он отлично, и я старалась не сорваться на лишние и личные вопросы. Не сорвалась.
— Привет. Не разбудил?
— Нет, я как раз завтрак готовлю. — Отпихнув пытающуюся стянуть тост Бэрри, я полезла в холодильник за начинкой.
— О! Круто. Слушай, я тут подумал… может, днем встретимся в центре? Я хотел погулять, заодно поболтаем, обсудим последние новости.
У меня всего один вопрос: почему именно сегодня?! Почему это не могло быть завтра или вчера вечером?!
— Ленард, у меня сегодня никак не получится.
— А, — донеслось из зажатого между ухом и плечом смартфона. — Ну о’кей. Не вопрос. Давай пока.
— Не давай, — сказала я. — И не пока. У меня сегодня очень важное мероприятие, от которого трясутся коленки, и вообще я вся трясусь.
— Да? — Ленард тут же заметно оживился. — Что за мероприятие?
— Очень важное. Я пока ничего не могу говорить, но когда встретимся, обязательно расскажу, обещаю. Как насчет завтра?
— Днем в центре?
— Ага. Я тебе напишу ближе к вечеру и уточню.
— Договорились!
— Чудесно. — Я делала тосты с такой скоростью, словно занималась этим всю жизнь. — Как у тебя дела?
— Да все по-старому. Учусь. — Он явно захотел свернуть тему, и я не стала настаивать. — А у тебя?
— А я пытаюсь не попасть себе ножом по пальцу, когда режу ветчину.
— Покупай нарезку, — серьезно сообщил Ленард. — Лайфхак мирового уровня.
— Учту, лайфхакер, — фыркнула я, и мы попрощались.
Красиво разложив сэндвичи на тарелке, я запустила кофемашину, привычно погладив ее по металлическому боку (своеобразный ритуал, означающий, что кофе получится не совсем дерьмо), после чего выглянула в гостиную. По-хорошему, Гроу уже должен был спуститься, но сейчас даже шагов не было слышно. Он что там, практикуется в управлении стихией, что ли?
На этой мысли мне захотелось дать себе по башке повторно, потому что я даже не представляла себе, что он должен сейчас чувствовать. Не имею понятия, сколько времени проходит между вынесением приговора и исполнением, но Леона вечером уходила без таэрран, а вернулась ночью уже с ним.
Так, все, хватит.
Никакой таэрран не будет, у меня все получится.
Глубоко вздохнув, я направилась к лестнице и, взлетев по ней, шагнула в спальню, где Гроу, уже полностью одетый, говорил по телефону. Последние его слова я зацепила краем уха:
— Да, Сиб. Спасибо.
Так же как и их смысл.
Сиб?! Это Сибрилла, что ли?!
Ну, круто.
— Завтрак готов, — сообщила я и на прощание громко хлопнула дверью.
Гроу догнал меня на лестнице, куда я долетела ну очень быстро.
— Танни.
— А? — спокойно поинтересовалась я.
Очень спокойно, потому что готова была дыхнуть дымом, несмотря на то, что до драконов мне далеко. И до драконесс тоже.
— Это что только что было? — спросил он, спускаясь рядом со мной.
— Ничего. Я сказала, что завтрак готов.
— Это я понял. А потом чуть не оглох.
Жалко, что чуть!
— Рука сорвалась.
— Та-а-а-нни. — Он сказал это с той самой рычащей интонацией, глухой и хриплой, как тогда под водой, и мне захотелось его стукнуть.
Больно.
Мы как раз спустились, поэтому я развернулась и сложила руки на груди.
— Давай начистоту, о’кей? Ты уже большой мальчик и вроде как понимаешь, в чем дело.
— Мы с Сибриллой знакомы очень давно.
— О, это я уже поняла.
— И я никогда не скрывал, что у нас было прошлое.
— Это самая идиотская фраза, которую ты мог сказать, ты в курсе?
— О том, что у меня было прошлое? — Он прищурился, и меня царапнуло раздражением.
Ничего, ему не повредит.
— Не-а. О том, что у тебя было прошлое с ней.
— Как есть. У меня действительно было прошлое до тебя, Танни.
— Серьезно? У меня тоже.
Гроу прищурился еще сильнее, а я достала телефон.
— Давай я сейчас позвоню Паршеррду и скажу: «Привет, Ри, как дела? Я тут на нервах с самого утра, поэтому мне очень нужна твоя поддержка. И вообще, пойдем поболтаем, пока кое-кто там на кухне страдает чешуйней и готовит завтрак?» Не против? Если не против, можешь идти жрать, а я наверх.
Развернулась к лестнице, но меня перехватили за локоть и притянули к себе.
— Танни.
— Я уже двадцать шесть лет Танни.
— Осенью будет двадцать семь, я в курсе.
Я остановилась. В общем-то исключительно потому, что, в отличие от меня (для которой его день рождения оказался сюрпризом), Гроу откуда-то знал, когда будет мой. Хотя почему откуда-то, у него же был большой начальственный файлик.
И все-таки.
— Вообще-то мне было бы по чешуе, если бы ты назвал ее Сибрилла, — сказала я.
— Прямо так и по чешуе? — усмехнулся он, и мне снова захотелось его треснуть.
— Ладно, не было бы.
— Я понял, Танни.
От такого заявления я окончательно растерялась, а Гроу добавил:
— Я понял, что мне досталась самая прекрасная, самая сексуальная и самая ревнивая иглорыцка в мире.
На последних словах я открыла рот, чтобы ответить, но вместо ответа демонстративно наступила ему на ногу, направляясь на кухню.
— Ауч.
— Так тебе и надо.
— Какая ты кровожадная.
— Что-то я крови не вижу.
На кухню мы зашли вместе, где я обнаружила Бэрри, сидящую в самом углу с независимым видом. И пустую тарелку там, где, когда я уходила, стояла тарелка с тостами.
— У-у-убью!
Я схватила первое попавшееся полотенце, а виари, скрежеща когтями, метнулась в гостиную и чудом не снесла с ног едва успевшего отскочить в сторону Гроу. Который перехватил меня на подлете, в смысле на выходе из кухни, и потащил к стулу.
— Ты сегодня и впрямь ну очень возбужденная.
— Это потому что у меня секса не было, — брякнула я.
Потом поняла, что брякнула, и густо покраснела.
— Не было, говоришь? — Гроу раздвинул полы халатика, зацепив пальцами соски.
Которые от этого прикосновения немедленно четко обозначились под майкой.
— Не-э-эт. Нет-нет-нет, — уворачиваясь от его губ, поднырнула вниз и ушла к холодильнику.
— Нет?
Совершенно невыносимый мужчина! Ему предстоит судебное разбирательство, пять лет таэрран, а он лапает меня. Но хуже всего, что я становлюсь такой же и совсем не против продолжить прямо сейчас.
— Нет! — решительно сказала я, выкладывая на стол начинку для тостов.
— Значит, нет? — Меня обняли со спины.
— Нет. Точно нет.
— Точно. — От короткого укуса в шею меня бросило в жар. Скользнувшие под майку ладони Гроу накрыли грудь, и меня повело от желания податься назад, вжимаясь в него всем телом.
— Слушай! — Я вытащила режиссерские руки из-под майки и обернулась к нему. — Я все понимаю, но я так не могу.
— Так — это как?
Не удержавшись, ударила его ладонями по груди.
— Джерман!
— Мм… Меня назвали по имени…
Нет, с ним решительно невозможно разговаривать.
— Джерман, я еду с тобой.
Это я выдохнула так быстро, как только могла, и кажется, оно сработало. Потому что Гроу меня хоть и не отпустил, но внимательно вгляделся в лицо. Я чувствовала, как ровно и гулко бьется под ладонью его сердце, и это создавало некий диссонанс, потому что мое колотилось, как сумасшедшее.
— Я буду выступать на Совете, — быстро добавила я, чтобы уж наверняка. — И просить о том, чтобы твое наказание отменили.
Вот теперь ладони Гроу на моей талии стали каменными. И чешуя бы с ними, с ладонями, но взгляд тоже стал темным и тяжелым.
— Что, прости, ты будешь делать, Танни?
— Выступать, — повторила я. — На Совете.
Он меня отпустил. Отступил на несколько шагов, пристально глядя в лицо, только крылья носа чуть подрагивали.
— Слушай, я знаю, что…
— Нет, — перебил Гроу и, резко развернувшись, направился к холодильнику. Зачем непонятно, потому что я и так оттуда все вытащила.
— Джерман…
— Нет, Танни. Ты со мной не едешь.
— А тебе не кажется, что не стоит решать за меня?
— Кажется. — Он обернулся, сложив руки на груди. — Но ты за меня уже все решила.
— Я не решила! — выдохнула я.
— Правда? И твое заявление «я еду с тобой, я буду выступать на Совете» в настоящем времени, разумеется, ни разу не решение?
Читать бесплатно другие книги:
