Незнакомка, или Не ищите таинственный клад Рэй Анна

ГЛАВА 7

В столицу Дардании мы отправились на мобиле, который вел лично шеф полиции. Остановившись возле мотеля, где решили пообедать, я заметила, что мужчина чуть прихрамывает.

— У вас болит нога? — с сочувствием спросила я.

— Не то чтобы болит, но иногда беспокоит, — пояснил шеф Северс. — До одиннадцати лет я не мог ходить, жил в лечебнице для бедных. Думал, мне некому помочь, родители погибли на войне с асумами, других родственников не было. А потом в моей жизни появилась Елена. Опекуны обманули нас, разлучив. И заодно прикарманили наше наследство. Это все выяснилось гораздо позже, а тогда сестра забрала меня из лечебницы. Первое время я жил с ней в доме Вивера…

— Того самого лорда Вивера? — удивилась я.

Интересно, сколько же лет Лукасу и Максимилиану? Думаю, Вивер старше шефа полиции лет на семь, а может, и больше. И почему они с сестрой жили в его доме? Если лорд Вивер им помогал, отчего он избегает встреч с Еленой и лордом Александром? Разумеется, я не стала задавать эти вопросы. Тем более не это сейчас было для меня главным. Куда важнее для меня иные признания. Но, увы, лорд Северс так и не открыл мне своих чувств, хоть и предложил встречаться. Возможно, они только зарождались? Да и не все мужчины обладают красноречием. Есть те, кто скуп на слова, но проявляют себя в поступках. Так я полагала, потому что сравнить было не с чем.

Пообедав, мы вновь тронулись в путь, миновав изумрудные холмы и морское побережье Риджинии. И наконец-то въехали в центральную часть Дардании с черными плато и редкой растительностью.

— Почему мы жили у Вивера? Боюсь, пока не смогу ответить на этот вопрос, — продолжил разговор Лукас. — Это не только моя жизнь и тайны. Скажем так, какое-то время Максимилиан помогал нам с Еленой выжить. Не бескорыстно. А затем сестра заработала деньги на небольшой дом в Риджинии и наняла чету аптекарей Питерс. Они-то меня и выходили. Александр Блэкстон предполагает, болезнь связана с тем, что во мне слишком поздно проснулась стихийная магия. Я долгое время не подозревал, что во мне есть эта сила, а подсказать было некому. И развивать свой дар я начал в двадцать лет с Александром. Он тогда стал мужем Елены и взялся меня учить.

— В двадцать? А сейчас вам сколько? — решила спросить.

— Двадцать шесть, — улыбнулся Лукас и покосился на меня. — Я уверен, Гвен, что вы младше.

— Думаете?

— Однозначно! — усмехнулся лорд Северс, а я пожала плечами.

Пока мы могли лишь гадать, но надеюсь, что вскоре буду точно знать и свой возраст, и свое имя.

— Ваша сестра и лорд Александр живут в столице? — уточнила я.

— Да, мы с вами остановимся в их особняке.

— А когда мы узнаем адрес, что передал издатель?

— Сегодня мы приедем в столицу ближе к вечеру и отдохнем. А утром отправимся в полицейский участок. Если вы не будете против и немного меня подождете, я съезжу с вами по указанному издателем адресу, — предложил Лукас, а я, разумеется, согласилась.

Поздно вечером мы подъехали к роскошному, но мрачному особняку лорда Блэкстона. В холле нас встретила Елена. Она бросилась в объятия к брату и, не стесняясь меня, расплакалась. Эту сильную, сдержанную женщину сейчас переполняли чувства. Я лишь расслышала, как она шептала Лукасу:

— Я не хочу, чтобы он становился императором. Понимаешь? Не хочу такой участи для него, для нас.

— Милая, но Эрик еще жив. Все образуется, — успокаивал сестру Лукас и гладил по спине. Они склонили друг к другу головы, медь играла в волосах.

— Александр целый день во дворце. Только днем связался со мной по телеграфону и сообщил, что все по-прежнему. Эрик так и не пришел в себя, маги жизни не могут вернуть его душу, — продолжала шептать Елена.

Но завидев меня, осеклась.

— Простите.

Я чувствовала себя неловко, словно подслушивала.

Женщина улыбнулась:

— Это вы меня простите. Не сдержалась. Следуйте за мной, я покажу ваши комнаты.

Лукас подхватил вещи, и мы проследовали за Еленой на третий этаж в гостевое крыло. Пока поднималась по лестнице, осматривала дом. Во всем чувствовались роскошь и вкус. В коридоре висели картины в золоченых рамах, вдоль стен стояли напольные вазы и скульптуры. У дверей и возле лестницы заметила охранников.

Елена предложила поужинать, но я отказалась. Так устала, что хотелось лишь освежиться и лечь спать. Лукас пообещал сестре спуститься через десять минут, она кивнула и оставила нас наедине.

— Вы слышали, что сказала Елена. Могу лишь просить ни с кем это не обсуждать. Император Эрик болен. Если он не придет в себя, то через несколько дней об этом узнают все и не только в Дардании. Александр Блэкстон следующий претендент на трон, и Елена переживает и за него, и за семью. Но пока Эрик жив, мы стараемся держать все в тайне. Не нужно лишних слухов и волнений.

— Обещаю молчать. Да мне и рассказывать некому, кроме вас, я здесь никого не знаю, — успокоила лорда Северса.

Не стала ему говорить о подслушанном разговоре в Риджинии. А как признаться в краже страницы из фолианта и вовсе не представляла.

Лорд Северс махнув рукой на этикет, порывисто меня обнял.

— Гвен, предлагаю перейти на «ты». Мне так многое хотелось бы тебе сказать, но сейчас просто не время. Лишь знай: я счастлив, что ты появилась в моей жизни. Моя прекрасная незнакомка.

Я с обожанием смотрела на мужчину. Мне тоже хотелось ему многое сказать. И о многом расспросить. Например, о том, что связывало его с леди Вивер. Или о том, как он в таком возрасте стал главой полиции Риджинии. Но наши отношения только зарождались, взаимная симпатия лишь начинала перерастать в нечто большее, поэтому для подобных вопросов было слишком рано. Все равно я была счастлива уже оттого, что моя сказка про русалку и прекрасного песчаного принца обретала счастливый конец. Точнее, начало. Лукас нежно коснулся моих губ своими.

— Спокойной ночи, — произнес он, нехотя выпуская меня из объятий.

В ответ я пожелала Лукасу приятных снов и зашла в гостевую спальню.

Засыпала с мыслями о шефе полиции, но ночью мне приснились море, яхта и мужчина. Это был тот, кто столкнул меня в море. И он тоже меня обнимал, рассказывал о чувствах и просил ничего не бояться.

— Я всегда буду с тобой. Люблю тебя, — говорил незнакомец, а я лишь хотела, чтобы этот образ поскорее исчез, а вместо него появился мой Лукас. Мой спаситель.

Утром меня разбудила горничная и предложила помощь. Но я отказалась: за те недели, что жила в семье Лукаса, привыкла со всем справляться сама. Из окна открывался чудесный вид на парк. Раздавались детские голоса, но малышей я не видела. Лишь слышала смех Елены. И была рада за нее. Уверена, что вчера Лукас нашел правильные слова, чтобы утешить сестру. А может, императору стало лучше, и она немного успокоилась. Чуть позже в комнату постучал Лукас и проводил меня в столовую. Все домочадцы позавтракали раньше, а с хозяином дома лордом Блэкстоном я так и не встретилась. Нам принесли манный пудинг, фруктовый салат и теплые ватрушки. Но аппетита не было. Я лишь выпила чашку кофе, к которому пристрастилась в доме Лукаса, и за что меня нещадно ругал лекарь Рас Веллюр. Но думать о еде сейчас не могла. Только о том, чтобы поскорее забрать из полицейского участка адрес автора дамских романов Алисы Бук и навестить ее. Вдруг это моя родственница или близкая подруга? Внутренний голос говорил со мной, подбадривая и успокаивая. Он обещал, что уже сегодня я окажусь дома. Хотела бы я верить, что это не сумасшествие, а простая интуиция.

В столичный полицейский участок мы приехали к девяти утра, но там уже было многолюдно. Сотрудники шумно переговаривались, возле высокой стойки толпились посетители. К нам с Лукасом подошел темноволосый мужчина с хмурым выражением лица.

— Макги, где шеф Винник? Во дворце? — поинтересовался Лукас.

— Да. Он оставил в сейфе для вас папку с документами, там досье на всех стихийных магов. Просил, чтобы вы посмотрели… — Мужчина осекся и перевел взгляд на меня.

— Это леди Гвендолин. Она пострадала в Риджинии во время шторма. Винник мне сообщил, что пришел ответ от издателя на наш запрос об Алисе Бук…

— Так это и есть та девушка, чей портрет вы присылали? — почему-то удивился Макги.

— Да. К сожалению, никто ее не узнал. Поэтому вся надежда на адрес, что предоставил издатель, — пояснил Лукас.

— Хочу вас обрадовать, — взгляд мужчины потеплел, — четверть часа назад в участок пришел мужчина. Он узнал девушку на том портрете…

— Мужчина? Он узнал меня? Оставил свой адрес? — Я едва могла скрыть волнение.

Я-то полагала, что нам еще предстоит побегать по городу в поисках «Гвендолин».

— Вы сами его можете обо всем расспросить. Он еще здесь, — кивнул Макги.

Мы с Лукасом переглянулись.

— Где он? — спросил шеф Северс у коллеги.

— В комнате с дознавателем. Тот записывает его показания.

Я чуть ли не бежала за следователем и надеялась, что это кто-то из родственников. «Пусть это будет отец или брат!» — молила про себя.

Макги открыл дверь, пропуская нас с Лукасом в просторную комнату. Я заметила за столом худощавого дознавателя в очках и нарукавниках, он расспрашивал собеседника и записывал. Спиной к нам сидел широкоплечий темноволосый мужчина. Его голос показался знакомым. А когда он обернулся, на его лице отразилось удивление, которое быстро сменилось радостью. Незнакомец тут же подскочил со стула, опрокинув его, и бросился ко мне. Ни Макги, ни Лукас не успели ему помешать. Мужчина обхватил меня за талию, приподнял и с силой прижал к себе.

— Рейчел, любовь моя. Наконец-то!

А я смотрела на незнакомца с ужасом: это был тот самый мужчина из моих видений. Тот, кто признавался в любви, а затем столкнул с палубы в море.

ГЛАВА 8

Незнакомец смеялся, целовал мое лицо и называл любимой. Я пыталась вырваться из крепких объятий, но тщетно.

— Кто вы? — расслышала за спиной сдавленный голос лорда Северса.

Наконец-то мужчина поставил меня на ноги, разжал объятия, но мою руку не отпустил.

— Я Корвин Дэй, жених Рейчел. Леди Рейчел Пожарских, — улыбаясь, произнес он, а я судорожно вздохнула.

Все-таки не Гвендолин. Рейчел. А мужчина — не брат. Жених. Лукас внешне был спокоен, хоть я и заметила потемневший взгляд и поджатые губы. Я же была в панике.

— Жених? — переспросил лорд Северс.

— Да. Наши родители дружили, мы с Ричи знакомы с детства, — торопливо принялся объяснять мистер Дэй. — Я уже поведал дознавателю, что месяц назад сделал Рейчел предложение, и она его приняла. Мы отправились на юг страны на арендованной яхте. А затем попали в шторм. Рейчел смыло волной с палубы, я едва уцелел. Судно отнесло течением к берегам Атрии. Там яхта разбилась о скалы, а меня нашли рыбаки. Я пролежал в местной клинике почти две недели. А когда вернулся домой, то приступил к поискам Рейчел. Вчера, зайдя в отделение столичной полиции, увидел ее портрет. Я уже не думал найти Ричи живой.

Мужчина вновь порывисто меня обнял. А я размышляла: был ли мой ночной сон реальным воспоминанием или лишь игрой воображения? Может, жених не столкнул меня с палубы, а я упала случайно? Ведь я разглядела в том сне наши счастливые лица и то, что мы держались за руки и улыбались друг другу.

— Вы живете в Дардании?

— Да, мы живем в столице с отцом Рейчел. Лорд Пожарских провидец. Бывший провидец. Он пострадал в войне с асумами, потерял дар и, к сожалению, разум. Мой отец, как и мать Ричи, тоже принимала участие в сражении, они оба погибли.

— Сколько вам лет? — поинтересовался Лукас.

Лишь он задавал вопросы, остальные следователи молчали, с интересом наблюдая за нашей беседой.

— Нам с Рейчел по двадцать семь, — улыбнулся мужчина и поцеловал меня в щеку.

Двадцать семь? Ничего себе. Я с изумлением уставилась на Лукаса. Получается, что я старше его на целый год. Но, кажется, в данной ситуации это наименьшая неприятность, которая могла произойти. Услышав о том, что моя мать погибла, я судорожно вздохнула.

— А кто такая Гвендолин? — вновь поинтересовался Лукас.

— Гвендолин? — переспросил Корвин и неожиданно для всех громко рассмеялся.

— Гвен, то есть Рейчел, вспомнила именно это имя, — пояснил лорд Северс с мрачным видом, не разделяя веселья моего новоявленного жениха.

— Гвендолин — это героиня романов, которые пишет Ричи под именем Алисы Бук, — отсмеявшись, объяснил Корвин.

Я прикрыла глаза: теперь все встало на места. Вот почему имена Гвендолин и Алиса показались мне знакомыми.

— А еще Алисой звали мать Ричи, — уже без улыбки добавил Корвин. — Почему вы спрашиваете? Что вы имели в виду, когда говорили, что Рейчел вспомнила только имя Гвендолин?

— Дело в том, что я нашел Рейчел на морском побережье возле моего дома, — ответил Лукас. — Она была без сознания. А чуть позже выяснилось, что девушка потеряла память. Лишь вспомнила имя Гвендолин.

— Как потеряла память? Но, надеюсь, меня-то ты помнишь? — подмигнул мне Корвин.

— Нет, простите. Я вообще ничего не помню. Ни вас, ни то, как оказалась в море. Даже родителей не помню, — с сожалением в голосе проговорила я, заметив, как лицо мужчины вытягивается от удивления.

Но он быстро взял себя в руки.

— Надеюсь, родные стены помогут. И я помогу. Мы можем ехать домой?

— Где вы живете? — поинтересовался Лукас.

— На Цветочной улице. Издатель назвал нам этот же адрес, — подал голос дознаватель в очках. И добавил, заглядывая в бумаги: — Мистер Дэй работает в охранном предприятии лорда Костаса. Все данные у меня записаны.

— Так мы можем идти? — нетерпеливо поинтересовался Корвин, обнимая меня за плечи.

— Гвен… Рейчел, что ты решила? — обратился ко мне Лукас. — Вернешься со мной, и мы еще раз проверим информацию, или пойдешь с мистером Дэем?

Так не хотелось расставаться с Лукасом, но я понимала, что появившийся у меня жених ставит точку в наших отношениях. Вновь открывшиеся обстоятельства все меняли. Лучше расстаться здесь и так, без долгих, ненужных объяснений. Поплачу дома и обдумаю, как жить дальше.

— Я поеду с мистером Дэем домой. Там отец, я должна с ним увидеться, — постаралась не выдать волнение и даже улыбнулась.

— Хорошо, — нехотя согласился Лукас. — Вечером я навещу вас.

— Зачем? — искренне удивился Корвин. — Вы можете отправить с нами дознавателя, чтобы он подтвердил мои слова. Или запросить рекомендации у лорда Костаса.

— Я завезу вещи леди Пожарских и проверю, как она устроилась, — объяснил Лукас не терпящим возражения тоном.

Жених пожал плечами и увлек меня к выходу. Перехватила взгляд Лукаса и заметила разочарование, а может, и боль. Я и сама понимала, что все вышло скверно, но остаться с лордом Северсом не могла. Мне следовало пойти с женихом, к которому, увы, я не испытывала никаких чувств.

Как только мы сели в техномобиль, Корвин обхватил мое лицо ладонями, заглядывая в глаза:

— Ричи, все получилось! Ты умница! Где оно?

— Что?

— Рейчел, все закончилось! — вскрикнул мужчина.

— Я вас не понимаю. О чем вы? — Я отстранилась от жениха и ждала объяснений.

Тот, кажется, искренне удивился и смотрел на меня с недоверием:

— Ричи, так ты ничего не помнишь?

— Абсолютно, — кивнула я. — Как ранее сообщил лорд Лукас, я не помню ни вас, ни родителей, ни какие-либо события моей жизни. Все воспоминания начинаются с того дня, когда лорд Северс вытащил меня из моря.

Мужчина присвистнул и о чем-то задумался. А затем задал странный вопрос:

— В то время, пока ты гостила у лорда Северса, с тобой не происходило ничего странного?

— О чем вы говорите? — Внутри все похолодело.

Он же не может знать, что я украла страницу из фолианта?

Корвин вздохнул:

— Не могу поверить, что ты на самом деле потеряла память. Не помнишь ни меня, ни то, как мы оказались в Риджинии. Что же делать? Может, прочитать заклинание? А если это навредит? Или же оставить все как есть?

Мужчина, кажется, сильно расстроился, был растерян и разговаривал сам с собой.

— Простите, но я ничего не помню, — повторила я.

— Ничего страшного. Главное, ты жива.

Странно, но в голосе жениха слышалось разочарование. С чего бы это? Еще несколько минут назад он радовался воссоединению с невестой.

До трехэтажного дома из светлого кирпича мы добрались быстро. Он находился на оживленной улочке с многочисленными магазинчиками, пекарнями и мелкими лавчонками. А когда мы въехали через ажурные железные ворота во внутренний дворик, я обнаружила цветущий сад. Вот почему я чувствовала себя так привычно и уютно в саду у шефа полиции. Тут же возник образ Лукаса, и я смахнула непрошеную слезу.

Жених понял это по-своему и обнял:

— Ричи, обещаю, все будет хорошо. Ты обязательно все вспомнишь. Вместе мы со всем справимся.

Я ничего не ответила, а последовала за мужчиной в дом. На первом этаже обнаружила столовую, гостиную и небольшую кухню. По словам Корвина, постоянной прислуги у нас не было, по утрам приходила пожилая кухарка и готовила еду на весь день. А несколько раз в неделю в доме прибиралась и стирала вещи ее дочь. На втором этаже находились спальни: моя и отца. И кабинет. В него меня Корвин и привел. На полках среди прочих книг стояли творения Алисы Бук о приключениях Гвендолин. На столе лежала перевязанная широкой лентой рукопись: та самая последняя книга, о которой я и рассказывала в гостиной Патриции Блэкстон. Странно, но я прекрасно помнила сюжет. К сожалению, кроме этого, других воспоминаний не было. На стене я заметила портрет молодой светловолосой женщины со смуглой кожей и карими глазами. Я была на нее похожа. Подпись гласила «Алиса Пожарских».

— Это твоя мать, она погибла, когда тебе исполнился год, — объяснил Корвин.

— А ваши родители? — спросила я, вспомнив его слова о том, что мы друзья детства.

Мужчина взял меня за руку и подвел к дивану.

— Раз ты ничего не помнишь, придется рассказать. Тем более перед встречей с отцом тебя нужно подготовить. — Мы сели рядом, и Корвин приступил к рассказу: — Мои родители родом из Окадии. Отец был провидцем и часто посещал храм бога Ди. Там он и познакомился с твоим отцом, магом-провидцем из Дардании. Они подружились. Выяснилось, что они оба ждут детей. Мы с тобой родились примерно в один срок, я всего лишь на несколько дней старше, но моя мама умерла родами. И леди Алиса на время забрала меня к себе, чтобы выходить.

— Мы с тобой молочные брат и сестра? — догадалась я.

— Да. А через год началась война, и наших родителей призвали. К сожалению, твоя мать пропала без вести в пустынях Окадии. А твой папа магически выгорел и потерял дар. И когда он осознал, что жена погибла, обезумел.

— А что приключилось с твоим отцом? — поинтересовалась я.

— Мистер Дэй пропал без вести, как и твоя мать. Официально в Дардании их считают погибшими и даже выплачивают жалкие гроши. — Корвин зло усмехнулся. — Твой отец взял меня на воспитание, вырастил, как родного сына. Сперва мы жили в вашем родовом поместье, но так как дара у твоего отца больше не было, на службу его не брали. Поместье пришлось заложить, и остался лишь этот городской дом.

— Ясно. — Это был печальный рассказ, один из тех, что я слышала от лорда Лукаса. Но пока для меня это была чужая история. Ни родителей, ни страну я не помнила. — А где твой дом?

— Здесь. Моя спальня и кабинет на третьем этаже. С тех пор как несколько лет назад я устроился работать в охранное предприятие лорда Костаса, у нас появились деньги. Да и твои книги приносят доход. Так что мы наконец-то можем позволить себе свадьбу.

— Скажите, Корвин, а мы… мы любили друг друга? — Я боялась задавать этот вопрос.

— Конечно. Вначале как брат и сестра, ведь мы жили одной семьей, Ричи. А когда нам исполнилось двадцать, мы влюбились друг в друга по-настоящему. И стали близки… — Он запнулся, но я все поняла. — Формально я сделал тебе предложение, но денег на свадьбу не было. Поэтому мы отложили торжество до лучших времен. Хоть твой отец и аристократ, но в высшее общество мы не вхожи. После того как он потерял дар и заболел, многие отвернулись. А самые верные и лучшие друзья, кто мог бы помочь, погибли на войне. Провидцев в стране осталось не больше десятка. Только их дети, да и то дар строго контролировал архимаг.

И опять я слышала про архимага и магический дар.

— Значит, у нас с тобой есть провидческий дар?

— Моего дара хватает лишь на создание магических охранных ловушек. Знаешь, я хорошо помню нашу встречу с Рауфом, главой клана провидцев. Мне тогда исполнилось восемнадцать, магия только-только проявилась. Архимаг сказал, что моя магия никчемная. В храм бога Ди на обучение меня не отправили и с работой в столице не помогли.

— А я? Что с моим даром?

Корвин замялся, а затем нехотя проговорил:

— У тебя не обнаружили магических способностей.

Я печально улыбнулась: вместо дара — лишь безумие и потеря памяти. Что ж, теперь многое стало понятным. Книги — вот мой истинный мир, потому что реальный был серым и унылым. И я догадалась, что вряд ли у нас с мистером Дэем была та самая любовь, о которой пишут в романах. Скорее всего, крепкая дружба и взаимная симпатия. Иначе, почему мы тянули со свадьбой почти семь лет? В любом случае я была ему благодарна за правду. Все прояснилось, кроме одного: что делать с Лукасом и со своим сердцем.

— Ты готова встретиться с отцом? — спросил Корвин. — Только помни, он болен. Может называть тебя Алисой или считать, что ты еще маленькая.

— Я поняла. — Решительно поднялась с дивана и покинула кабинет.

Пожилой мужчина сидел в кресле и читал газетный лист. Рыжеватые волосы тронула седина, морщинки широкими лучами разбегались возле серых глаз. Значит, карие глаза мне достались от мамы, а вот цвет волос — папин.

Мужчина отвлекся от чтения и тепло улыбнулся:

— Ричи, девочка моя! Долго ты ко мне не заходила.

Отец раскинул руки, а я неожиданно кинулась в его объятия и прижалась щекой к груди. Расплакалась, словно маленькая, вдыхая запах хвойного парфюма и табака. Такой знакомый и родной.

— Папа! Как же я скучала!

— Наверное, мое солнышко куда-то уезжало? Не волнуйся, со мной все хорошо, каждый день приходила миссис Голдберг.

— Это наша кухарка. Она любезно согласилась пожить в доме, пока мы с тобой ездили в Риджинию, — пояснил Корвин.

Я встала с колен и смахнула слезы.

— Все, пострелята, идите. Я должен поработать. Пусть теперь Алиса за вами присмотрит, — ворчливо проговорил отец, уткнувшись в газетный лист.

Мы с Корвином переглянулись, и я поняла, что безумие плотно вплелось в жизнь отца.

Мы покинули комнату, жених провел меня по дому, разъясняя и показывая. Затем я переоделась в брюки и свободную блузу, которые нашла в шкафу. Эти вещи были привычными для той, что жила на доход от книг, сама следила за садом и не держала слуг. А вот красивые платья, которые купил для меня Лукас, больше подходили изнеженной скромнице Гвендолин. В жизни Рейчел Пожарских оказалась другой.

Чуть позже Корвин, или Корви, как он просил его называть, принес семейные альбомы. Я внимательно рассматривала портреты, а он рассказывал истории из нашего детства. Уединившись в кабинете, я открыла рукопись о путешествиях Гвендолин и погрузилась в чтение. Очнулась ближе к вечеру, когда жених зашел в комнату и сообщил, что в гостиной меня ожидает лорд Северс.

Мне так хотелось бросить к Лукасу на шею, почувствовать его крепкие объятия, ощутить поцелуй на губах. Но я лишь быстро поприветствовала шефа полиции и села в кресло напротив.

Лукас с удивлением посмотрел на мой наряд, который больше подходил для мальчишки, а не для леди.

— Я принес ваши вещи. — Он указал на большой саквояж у двери, который Корвин тут же подхватил и унес в мою комнату. Видимо, решил предоставить нам пару минут наедине. — Как вы? Полагаю, теперь я не могу обращаться к вам на «ты»?

— Все хорошо, — ответила я. И, улыбнувшись, добавила: — Я думаю, можете.

Нам больше нечего было друг другу сказать, и в то же время мне так многим хотелось с ним поделиться. Но молчанием Лукас словно признавал, что согласен с судьбой: он отступил и не будет за нас бороться. Да и никаких «нас» не было. Я попала в беду, он пожалел незнакомку и проникся симпатией. А после тех поцелуев решил, что должен придать нашим отношениям официальный статус. Он порядочный, достойный мужчина. Но как бы мне ни хотелось растопить лед в его глазах и увидеть теплую улыбку на губах, я была не вправе на это рассчитывать. Никто из нас не виноват, что так все сложилось. Еще до нашего знакомства я дала слово другому, согласившись стать его женой. Значит, на то были причины. И пока я их не выясню, не могу строить отношения с кем-то еще.

Лукас положил на стол визитную карточку.

— Здесь мой адрес в Риджинии. Если что-то будет нужно, обращайся.

Я кивнула, забрала карточку, торопливо спрятав в карман брюк. В этот момент в гостиную вернулся Корвин. А Лукас поднялся с места и направился к выходу.

В дверях он остановился:

— Леди Пожарских, был рад с вами познакомиться. Вы удивительная девушка.

— Вы тоже, лорд Северс, удивительный. Спасибо вам за все, — поблагодарила я, терзая пальцами ткань блузы.

Лукас коротко кивнул на прощание и покинул наш дом. А я устремилась в свою комнату.

— Рейчел, а как же ужин? — поинтересовался жених.

— Ужинайте с отцом вдвоем. Если можно, я отдохну.

Чтобы отвлечься от мыслей, принялась разбирать вещи в комнате. Развешивала платья в гардероб и вспоминала, что именно в этом наряде гуляла по набережной, а в этом — была в полицейском участке и с меня «писали» портрет. В этом платье я посещала особняк лорда Бригза. Вспомнив о том вечере, нахмурилась. А затем, закрыв на щеколду дверь, достала одно платье и подпорола подол. Вытащив аккуратно сложенную страничку с заклинанием, я принялась внимательно изучать. Что же это? Тогда, в кабинете лорда Бригза, мне казалось, что я смогла прочитать некоторые слова. Нужно уточнить у Корвина, знала ли я раньше древние языки? Но сейчас ничего не помнила. Так и не придумав, что делать с украденным заклинанием, я спрятала лист в ящик комода, где хранила нижнее белье. И задумалась о том, кому доверить эту тайну. Жениху? Или же поделиться секретом с шефом Северсом?

ГЛАВА 9

Ночью со мной произошло нечто странное. Я вновь слышала голос, и он требовал рассказать, куда я спрятала украденный из дома Бригза лист. Не помню, поведала ли я о своем секрете, но слышала слова призыва. Голос приказывал, подчинял. Я же изо всех сил сопротивлялась, пытаясь пробудиться. Очнулась посредине ночи с ощущением чужого присутствия в комнате. Дверцы шкафа были приоткрыты, один из ящиков комода выдвинут. Возможно, я сама оставила беспорядок, так и не закончив уборку. Но на всякий случай закрыла дверь в комнату на щеколду и придвинула стул. Только после этого смогла спокойно заснуть.

Последующие дни я завтракала в одиночестве: Корвин уходил на службу рано, словно старался со мной лишний раз не встречаться. Да и я особо не горела желанием его видеть. Обедала я с отцом, а ужинали мы все вместе. А вечерами закрывалась в кабинете и просила меня не тревожить, ссылаясь на то, что мне необходимо дописать книгу. Жених заметил, что я изменилась, и он не узнает веселой и жизнерадостной Ричи. Мне было проще: я не знакома с этой стороной своей натуры.

Постоянно вспоминала Риджинию и гостеприимный дом лорда Северса. За эти дни шеф полиции так и не появился у нас. Если бы я хоть что-то испытывала к Корвину, мне было бы легче забыть Лукаса. Но память услужливо подкидывала видение, как мужчина столкнул меня с палубы в море. А что если это не сновидение, а реальное воспоминание? Тогда зачем ему это нужно? Ведь я не была богатой невестой: наоборот, нас обеспечивал именно Корвин. Да, мои книги неплохо продавались, но это не могло сравниться с жалованьем жениха, который работал в имперском охранном предприятии, создавая магические ловушки. В нашей жизни было нечто такое, о чем я не знала, и сегодня убедилась, что жених от меня что-то скрывает.

Вечером у нас был странный посетитель. Сперва я думала, что его прислал Лукас, но ошиблась. Корвин объяснил, что к нему пришел коллега, и просил меня оставить их в гостиной наедине. Сделала вид, что поднимаюсь на второй этаж, а сама притаилась у двери. Мужчины говорили тихо, а беседа больше напоминала допрос, а не разговор коллег.

Усатый гость так и сказал:

— Вы же понимаете, мистер Дэй, что лучше я задам вам несколько вопросов здесь, чем приглашу в отделение. К чему вам лишние слухи?

— Задавайте. Но я не понимаю, чем обязан подобной чести.

— Вы работаете с охранными ловушками, некоторые из них лично проектировали?