Твоя тень Дивер Джеффри

– Я не затем звоню. Можешь подрядить пару оперативников в Сиэтле? Нужно срочно взять показания у одного свидетеля. Нет времени мотаться туда. Чем раньше мы эти сведения получим, тем лучше.

– А по телефону с этим своим свидетелем ты переговорить не можешь?

– Да я уже пыталась. Бесполезно.

«Ну-ну, посмотрим, что скажет нам Салли на этот раз», – подумала Кэтрин, устраиваясь поудобнее перед монитором.

Смотревшая на Дэнс девушка из Сиэтла запросто могла бы сойти за родную сестру Кейли – хотя назвать их близняшками, пожалуй, язык не повернулся бы.

Невысокого роста, прямые светлые волосы, лицо вытянутое, но приятное.

Бывшая возлюбленная Эдвина, Салли Докинг, глядя в монитор, заметно нервничала.

– Не понимаю, зачем здесь эти люди? – срывающимся голосом вопрошала она. – Я не сделала ничего плохого!

За спиной у Салли, в ее гостиной, восседали два сотрудника ФБР.

Дэнс улыбнулась:

– Не переживайте, я просто попросила их принести ноутбук, чтобы мы могли побеседовать.

В действительности Кэтрин боялась, что во второй раз Салли разговаривать с ней попросту не станет, и рассудила, что в присутствии местных сотрудников ФБР шансы на успешный диалог со свидетельницей будут значительно выше.

Несмотря на то что время поджимало, Дэнс не суетилась и говорила спокойно:

– Салли, никто вас ни в чем обвинять не собирается. Но при одном условии: вы будете говорить правду и только правду.

«При условии, что на сей раз ты скажешь мне правду», – подумала Кэтрин, но вслух этого произносить не стала – ни к чему сразу идти на конфликт.

– Ладно, – кивнула девушка.

Сопоставляя факты, Дэнс находила все больше несоответствий. И как только Эдвин Шарп, показав свое истинное лицо, похитил Кейли, она сразу смекнула, что все имеющиеся на руках данные требуют тщательной перепроверки. Кэтрин решила, что во время их первого разговора Салли, вероятнее всего, наврала ей с три короба, поэтому дознание неплохо бы провести еще раз.

Не желая повторять прежних ошибок, она уговорила Эми Грейб устроить для нее телемост с Сиэтлом. В конце концов, негоже агенту Дэнс, специалисту по кинесическому анализу, опрашивать свидетелей по телефону и пытаться поймать их на лжи, опираясь исключительно на слух! Для успешного анализа Кэтрин нужно было обязательно видеть своего собеседника.

Эми Грейб откликнулась на просьбу коллеги, и к Салли, проживавшей в рабочем квартале Сиэтла, наведались два сотрудника ФБР. По просьбе Кэтрин они взяли с собой ноутбук с веб-камерой высокого разрешения: ничего, теперь от нее не укроется даже малейшее отклонение в поведении собеседницы.

Дэнс расположилась в комнате совещаний управления шерифа. Верхний свет она погасила, а настольную лампу поставила так, чтобы Салли отчетливо видела ее лицо в зловещем полумраке. Девушку из Сиэтла, несмотря на рассеянный свет гостиной, видно было замечательно – спасибо продвинутой веб-камере и не менее продвинутому программному обеспечению ФБР.

– Салли, а вы неплохо устроились! Милая квартирка! – дружелюбно воскликнула Дэнс, нацепив очки в розовой оправе, которые надевала, не желая пугать свидетеля. «Глаза хищника» – так Кэтрин называла про себя свои агрессивно выглядевшие очки в черной или стальной оправе – она их использовала, только допрашивая отъявленных негодяев.

– Ага. Похоже, что так. Мне, по крайней мере, тут нравится. Да и арендная плата невысокая.

Стараясь уяснить для себя базовую линию поведения Салли, Дэнс какое-то время задавала ей простейшие вопросы: о жизни, о семье, о работе и так далее. В ходе расспросов Кэтрин показалось странным возбуждение собеседницы, когда та вдруг принялась заверять ее, что ездить на работу в торговый центр в пятнадцати милях от дома для нее вполне нормально.

Так или иначе, Дэнс сочла это хорошим знаком.

«Если уж Салли, отвечая на простые вопросы, так нервничает и тушуется, то уж когда дело дойдет до самого важного – выдаст себя с головой!»

Спустя десять минут Кэтрин решила, что пора переходить к сути:

– А теперь я хотела бы еще немного поговорить об Эдвине.

– Я все сказала еще тогда. Чистую правду! – поспешно заявила Салли и вперилась глазами в камеру.

Такой скоропалительный ответ показался Дэнс странным. Стараясь быть очень осторожной и не выдать своих намерений, она пояснила:

– Это всего лишь формальность. Согласно процедуре мы обязаны в ходе расследования обновлять показания свидетелей.

– А-а-а, – понимающе протянула Салли.

– Без вас нам никак не обойтись. Ситуация во Фресно изменилась… если не сказать – осложнилась. Видите ли, в чем дело… Похоже, Эдвин имеет гораздо большее отношение к преступлениям, чем нам казалось ранее. Я переживаю, что он сейчас не в лучшем расположении духа и может наделать глупостей. Например, навредить себе или кому-то еще.

– Не может быть!

– Представьте себе, может. Мне нет никакого смысла вас обманывать, – отозвалась Дэнс, уверенная, что новости о похищении Кейли еще не просочились в прессу и не дошли до ушей обывателей – в том числе и до ушей Салли.

– Нам нужно разыскать Эдвина, но мы не знаем, куда бы он мог податься. Быть может, у него есть еще одно жилье?

– Нет, ничего такого, – сказала Салли и недовольно зыркнула на Дэнс.

«А вот и первое отклонение от обычной линии поведения, – отметила про себя Кэтрин. – Стало быть, что-то девица да знает. Но молчит. Придется вытаскивать из нее информацию клещами!»

– Салли, я уверена: вы знаете больше, чем вам самой кажется.

– Откуда ж мне знать? Мы с Эдвином сто лет не виделись.

«Не колется, – подумала Дэнс. – Складывается ощущение, что, отговариваясь общими фразами, пытается уйти от ответа. Но пока ладно…»

– Что ж, это не обязательно должен быть конкретный дом или квартира, куда Эдвин может взять и переехать. Вспомните, не рассказывал он вам с вдохновением о каком-нибудь местечке, когда вы оставались наедине?

– Нет.

– Уверены? Подумайте хорошенько.

– Тут и думать нечего, – быстро отвечала Салли. – Дело в том, что Шарп очень любит Сиэтл и редко выезжает из города. Домосед, одним словом.

– Неужели ни разу ни о чем таком не упоминал? – Дэнс выразительно глянула на лежавший перед ней лист бумаги.

От Салли этот взгляд не укрылся.

«…но при одном условии: вы будете говорить правду и только правду».

– Ну, нет, иногда, конечно же, говорил: дескать, неплохо бы выбраться куда-нибудь, съездить в отпуск, развеяться – все в таком духе, понимаете? Но вы, похоже, интересуетесь совершенно другим.

– А куда, по-вашему, Эдвин отправился бы развеяться? Какое место он предпочел бы?

– Нэшвилл – это Мекка кантри-музыки. Ну еще, наверное, Нью-Йорк: концерты и все такое.

«Вряд ли Шарп осмелится рвануть в Нэшвилл или в Нью-Йорк вместе с Кейли, чтобы жить там долго и счастливо. Не настолько он еще спятил», – подумала Кэтрин.

– Спасибо, Салли. Эти сведения нам пригодятся. Может, вам вспоминается еще что-нибудь? Наверняка было такое: смотрите вы телевизор, а Эдвин вдруг и говорит: «Ну надо же, какое чудное местечко – вот бы там оказаться!»

– Нет, ничего такого не припоминаю, – ответила девушка, глядя прямо в глазок веб-камеры.

«Врет, – подумала Кэтрин и поморщилась. – Ой, врет!»

– Что ж, спасибо вам за беседу. Прямо не знаю, что теперь и делать. Только на вас вся надежда и была.

– На меня? Но мы же с Эдвином расстались месяцев этак девять назад и с тех пор не общались.

– Дело в том, что ваши отношения с Шарпом стоят особняком. Вы не поверите, но с другими женщинами Эдвин порой ведет себя чересчур навязчиво и даже агрессивно.

– Неужели?

Сердце Дэнс забилось быстрее. Точно гончая, напавшая на след дичи, она почуяла сомнения Салли, но виду не подала и продолжала как ни в чем не бывало:

– Да. Когда Эдвина отвергают, у него включается режим преследования. Он не может понять этого и принять отказ. Получив от ворот поворот, Шарп начинает цепляться за женщину, точно утопающий за соломинку. Но в случае с вами все обстоит иначе. Он ведь сам разорвал отношения, и поэтому вы для него особенная. Эдвин мне даже сказал, что после вашего расставания он до сих пор сам не свой.

Слова выплеснулись из Салли, точно вода из опрокинутого кувшина.

– Вы говорили с Эдвином о наших отношениях? Когда? Недавно?

– Да, недавно. Забавно, конечно. Может, я ошибаюсь, но его речи показались мне странными, учитывая, как вы расстались. Слышали бы вы! Похоже, Эдвин сильно по вас скучает, – произнесла Дэнс, тщательно подбирая каждое слово. Кэтрин старалась не обманывать допрашиваемых, но иногда намеренно вводила их в заблуждение и подталкивала к неверным выводам – чего не сделаешь ради признания! – Я даже уверена, ему было бы любопытно узнать, как вы сейчас поживаете.

Салли сглотнула комок в горле и неуверенно запустила в волосы пальцы, мелькнувшие синим маникюром.

«И все-таки Салли лишь отдаленно напоминает Кейли. Точно много раз отразившееся эхо. Волосы не такие длинные, не такие роскошные, да еще и ненатурального цвета», – подметив темные корни, подумала Кэтрин.

– А о чем конкретно он спрашивал? – осведомилась Салли вдруг изменившимся голосом.

«Голос звучит гораздо выше, чем обычно, – подумала Кэтрин. – Верный признак стресса». И уклончиво ответила:

– Да так… О том о сем.

Девушка сглотнула еще раз.

Дэнс опять опустила глаза на листок бумаги перед собой, посмотрела на собеседницу и снова глянула вниз.

На лбу у Салли заблестели едва различимые капельки пота.

«Веб-камеры у ноутбуков ФБР – то что надо!» – отметила про себя Кэтрин.

После чего как будто бы еще раз сверилась с листом бумаги, и Салли, не удержавшись, проследила за ее взглядом. Естественно, разглядеть, что там написано, девушке не удалось.

– Салли, ваша мать живет в Такоме? А брат – в Спокане?

– Не понимаю… при чем тут мама и брат?

– Они хорошо знакомы с Эдвином?

В действительности Шарп, вспоминая свою бывшую девушку, не сказал о ней и двух слов – а уж про родных Салли он и вовсе не обмолвился! Все сведения о семье, заподозрив свидетельницу во вранье, Кэтрин почерпнула из федерального архива штата Вашингтон.

– Эдвин спрашивал про них?

– Значит, они знакомы?

– Я… О господи!

– Салли, да что такое? Неужели вам не было бы приятно, если бы Эдвин вдруг поинтересовался, как дела у ваших родных?

«Ох уж это всемогущее условное наклонение! Если бы вдруг поинтересовался…»

– Что? Что именно он говорил? – не в силах сдерживать себя, выпалила девушка. – Пожалуйста, скажите мне!

– Салли, почему вы вдруг так разволновались? – разыграв удивление, поинтересовалась Кэтрин.

– Я… – начала было та, и по щекам ее заструились слезы. – Что он сказал?

Сотрудник за спиной Салли дернулся: как и Дэнс, он почувствовал, что со свидетельницей в любое мгновение может случиться истерика.

– Что Эдвин говорил про моих родных?

– Для начала объясните, почему вы вдруг так переполошились, – спокойно произнесла Кэтрин и нахмурилась.

– Эдвин хочет навредить маме и брату! Он не понимает, что я рассталась с ним для его же блага! Если в разговоре с вами Эдвин упомянул про моих родных, то это может означать лишь одно – он хочет отомстить. Пожалуйста, вы должны защитить их!

– Минуточку! – придав лицу озадаченный вид, протянула Дэнс. – Не хотите ли вы сказать, что это вы порвали с Эдвином, а не наоборот?

– Я… э-э-э… просто.

– Стоп! Это все меняет. А я ведь столько наговорила Шарпу всякого… – Дэнс осеклась и обеспокоенно воззрилась на собеседницу.

– Господи, нет! Что вы наговорили ему? Где он? Неужели Эдвин отправился в Такому или в Спокан?

– Салли, мы не знаем, где сейчас Шарп… Погодите-ка, дайте мне все хорошенько обдумать, – попросила Кэтрин и через несколько секунд заключила: – Да, похоже, у нас проблема.

– Не позволяйте ему добраться до моей мамы! – всхлипнула Салли. – А у моего брата две маленькие дочки!

Все получилось именно так, как Дэнс и задумала: тщательно подобранные вопросы посеяли в душе собеседницы семена страха. Салли уверовала, что Эдвин вышел на тропу войны и, не ровен час, прикончит ее родных, а затем, возможно, и ее саму.

– Я же сделала все в точности, как он просил, – промычала свидетельница сквозь душившие ее слезы. – Почему Эдвин хочет нас убить?

– Салли, мы можем защитить и тебя, и твоих близких, – сочувственно произнесла Дэнс, отбросив формальности и переходя на «ты». – Но только в том случае, если узнаем всю правду.

В действительности Кэтрин уже связалась с полицией Сиэтла: как у дома матери, так и у дома брата дежурили патрульные машины. Родных Салли о наблюдении, конечно же, не предупредили.

– Пожалуйста, простите, что я вас обманула, – едва переводя дыхание, выдавила из себя Салли. – Это Эдвин заставил. Сказал, если хоть одна душа узнает, что он меня преследовал, что это я порвала с ним, а не наоборот, то всем придется плохо. Я не виновата, он меня запугал до смерти. Умоляю, защитите моих родных! У брата маленькие дети! Давайте я скажу адреса?

– Салли, как только я услышу всю правду, я сразу займусь защитой твоих близких. А теперь расскажи мне вашу с Эдвином историю с самого начала.

– Хорошо, – произнесла девушка, утирая слезы бумажным платочком, любезно поданным одним из сотрудников ФБР. – С Эдвином мы познакомились в прошлом году. Мы работали в одном торговом центре, он служил там охранником. Эдвин сразу сказал, что это любовь с первого взгляда. Хотя я назвала бы это одержимостью с первого взгляда.

«Неудивительно, – подумала Кэтрин. – Ведь ты вылитая Кейли Таун!»

– И вот Эдвин решил завоевать меня, буквально взять штурмом. Не успела я и глазом моргнуть, как мы уже начали встречаться. Все, в принципе, было хорошо, вот только Эдвин – довольно странный тип. Я всячески пресекала эти его причуды, мне это было не по душе… но он все равно – нет-нет да и настоит на своем! Например, временами он садился напротив и любовался мной. Или ляжет, положит мою голову к себе на колени и без конца перебирает волосы. Господи, до чего же у него при этом был жуткий взгляд – ну просто мороз по коже! Эдвин без умолку твердил, какая же я красивая. И все приговаривал, что я похожа на его любимую певицу. Вроде бы я уже называла вам ее имя? Кейли Таун.

Салли горько усмехнулась.

– А еще у нас дома постоянно звучали песни этой самой Кейли. О ней Эдвин талдычил каждый божий день. «Бедная Кейли – то, бедная Кейли – се! Бедняжку Кейли обижают, никто ее не понимает! Мамуля умерла, а злой папашка продал родовое гнездо! Поклонники ей душу рвут на части, а звукозаписывающая компания записывает диски и альбомы абы как». В общем, все в таком духе! Причем он говорил все это, ни на секунду не замолкая. Однажды вечером я не выдержала и ушла. Первый месяц все шло хорошо, а вот на второй Эдвин открыл на меня сезон охоты. Я не скажу, что это было ужасно. Я даже сочувствовала ему. У него умерла мать, и бедняга умом двинулся. Совсем кукухой поехал, понимаете?

«Стрессовая ситуация, подтолкнувшая психически нестабильного человека к краю пропасти», – подумала Кэтрин.

– Однажды Эдвин завалился ко мне домой и весь вечер рыдал навзрыд, будто бы его жизнь кончилась. Я испугалась за него и пожалела… в общем, мы снова начали жить вместе. Но день ото дня он становился все более и более странным. Сам на улицу носа не казал и меня заставил забыть всех друзей. Ревновал ко всем мужчинам на работе. Ему казалось, что я сплю с каждым встречным-поперечным. Как будто… Он хотел, чтобы я не отходила от него ни на шаг и всегда была под боком. Короче, Эдвин желал лишь пялиться на меня, зырить в ящик и трахаться. Кстати, трахались мы исключительно под песни Кейли Таун – это было ужасно! Ну и наконец… – Салли поколебалась с мгновение, а затем задрала рукав и показала шрам на запястье. – Это был единственный выход из сложившейся ситуации. Но Эдвин нашел меня и отвез в больницу, а когда я поправилась, он вроде как отвалил.

– Когда это произошло?

– В декабре прошлого года.

«Вторая стрессовая ситуация. И Эдвин, полетев в пропасть собственного безумия, открыл новый сезон охоты, только теперь уже на дичь покрупнее – на Кейли Таун».

– Эдвин похитил ее, – решилась открыть карты Дэнс.

– Кого-кого он похитил? Кейли Таун, что ли? – прохрипела Салли.

Дэнс ожидала, что новость потрясет ее до глубины души, но девушка не слишком удивилась.

– Салли, обещаю: мы защитим и тебя, и твою семью, а Эдвина засадим за решетку до конца его дней. Он не только похитил мисс Таун, но еще и убил нескольких человек.

– Господи боже мой!

– Но засадить его получится, если только ты посодействуешь нам. Ну так что? Есть идеи, куда Эдвин мог направиться?

«Давай же, Салли, выкладывай, – думала Дэнс, глядя, как ее собеседницу разрывают внутренние противоречия. – Выкладывай уже, черт побери!»

– Я не уверена…

– Мы непременно отправим патрульных к твоим родным, но прежде ты должна нам все рассказать.

– Эдвин нес какую-то пургу: якобы пару лет тому назад ему было даровано откровение через созерцание поющей Кейли – это случилось, когда он впервые в жизни увидел ее выступление. После этого он почитал то место за священное. Он говорил, что если бы и хотел жить не в Сиэтле, а где-то еще, то исключительно там. Эдвин мечтал выстроить неподалеку от того места лесную хижину.

– Где это место? Помнишь название?

– Вроде какой-то калифорнийский городок… Возле океана… А!.. Монтерей! Правда, где это находится, я не знаю.

Дэнс откинулась на спинку стула, поймала взгляд Мэдигана, а затем снова посмотрела в заплаканное лицо девушки:

– Салли, не переживай, я прекрасно знаю это место.

Пока они ехали, Эдвин Шарп пел. Громко. В ноты попадал, но не всегда.

– А с моей старушкой, вернее, со старичком пришлось попрощаться! – обернувшись, крикнул Эдвин. – А я так любил свой красный «бьюик»! Очень жаль!

Кейли лежала в задней части фургона и изо всех сил сдерживала слезы. И вовсе не потому, что боялась расчувствоваться, она боялась задохнуться. Нос заложен, рот заклеен – если ко всему этому еще и расплакаться, то пиши пропало. Глаза Эдвин пленнице не завязал, но понять, куда они едут, девушка не могла: в задней части фургона окон не было. А еще он снял с нее сапоги. И с нескрываемым удовольствием понюхал кожаную подкладку внутри.

«Чертов псих!»

В пути они находились уже около часа. В какую сторону двигались? Об этом Кейли оставалось только догадываться. Она предполагала, что они сейчас либо проезжают Йосемитскую долину, либо уже подъезжают к хребтам Сьерра – дорога шла в гору.

«Если бы мы перемещались на запад или на юг, то дорога была бы ровной», – рассудила Кейли.

И тут Эдвин посмотрел на нее в зеркало заднего вида, нахмурился и остановился на обочине. Он пробрался в заднюю часть фургона, и девушка попыталась отпрянуть как могла.

– Нет-нет, погоди, я подправлю, – сказал Шарп и осторожно отклеил край изоленты, высвобождая прядь волос. – До сих пор не верится! – воскликнул он и опять завел свое излюбленное: – Надо же, ты столько времени их не стригла! Десять лет и четыре месяца! Отличное, кстати, название для песни!

К ужасу Кейли, похититель извлек из кармана расческу и тщательно, но бережно расчесал ей волосы.

– Ты очень красивая, – шепнул он и вернулся за руль.

После чего поездка, как и пение Эдвина, возобновилась.

Эдвин защелкнул наручники спереди, поэтому Кейли не теряла надежды, улучив возможность, распахнуть заднюю дверцу и выкатиться на дорогу, чтобы привлечь внимание автомобилистов, едущих следом.

Но затем огляделась и обнаружила, что дверные ручки Эдвин просто-напросто удалил.

«Подготовился…» – невесело отметила про себя девушка и почувствовала, как машина – под непрекращающееся пение водителя – сворачивает на проселочную дорогу.

«Похоже, мы и в самом деле направляемся куда-то в горы», – подумала Кейли, которую прижало к задним дверцам.

Они ехали вот уже десять минут, и трасса становилась только хуже. Сначала колеса фургончика скрипели по грязи и щебенке, а затем начали подпрыгивать на ухабах – дорога пошла резко вверх. Наконец они оказались на плато, а еще через десять минут фургончик затормозил.

Эдвин выбрался наружу, и на какое-то время все вокруг словно бы замерло.

«Господи, как же это несправедливо! – воскликнула про себя Кейли. – Чертовски несправедливо!»

– Добро пожаловать! – наконец услышала она, и задняя дверца фургона отворилась.

Глазам девушки предстало поле, окруженное соснами. Эдвин помог ей выбраться и отклеил с лица изоленту. От его прикосновения Кейли опять дернулась, хотя каждое движение преследователя было исполнено нежности.

«Действительно, точно такой же, как у отца», – почуяв аромат лосьона после бритья, подумала она. Однако одновременно в ноздри ударил кислый запах пота.

Как только Шарп отступил, Кейли, задрожав, с облегчением глубоко вдохнула: ну наконец-то, а то ей всю дорогу казалось, что она вот-вот задохнется.

Эдвин тем временем любовался пленницей: во взгляде, на миг задержавшемся на ее груди и промежности, читалось неподдельное восхищение.

– Верни мне сапоги.

– Нет, босой ты мне нравишься больше, – отозвался он и посмотрел на пальцы ног Кейли. – Только с этим лаком надобно что-то сделать. Больно уж этот красный цвет – кричащий!

С этими словами он повел рукой, предлагая девушке взглянуть на односекционный дом на колесах, накрытый камуфляжной сеткой:

– Ну, как тебе? Ничего не напоминает?

– Слушай, если ты меня отпустишь, я дам тебе шесть или даже десять часов форы и миллион долларов в придачу.

– Неужели не напоминает? – повторил он, раздражаясь на ее безучастность.

Кейли огляделась и… вдруг все поняла.

«Но… Господи боже мой! Быть не может!» – Девушка буквально остолбенела от изумления.

Они приехали на тот самый участок, который покойный дедушка некогда расчистил, чтобы выстроить дом для семьи. Правда, теперь от этого дома остались лишь воспоминания, и глазам Кейли вместо него предстал трейлер. Немало воды утекло с тех пор, как отец продал их родовое гнездо, но сомнений быть не могло: это то место, где прошло ее детство.

«Эдвин ведь и сам однажды вынужден был покинуть родные края, вот, наверное, и решил сыграть на моих чувствах. Но откуда он узнал, где именно стоял наш дом? – удивилась Кейли. И тут же сама себе ответила: – Наверное, поднял архивные документы».

Следующая мысль оказалась отнюдь не веселой.

«Компания, выкупившая у Бишопа земли, разорилась, – размышляла девушка. – Так что миль на двадцать вокруг – ни души!»

– Я знаю, насколько важно для тебя это место, – между тем с пылом вещал Эдвин. – Поэтому я решил восстановить справедливость и вернуть тебе украденные воспоминания. С нетерпением жду, когда покажешь мне, где ты в детстве каталась на пони, а где выгуливала собак. Мы будем бродить теми же самыми тропами. Правда я здорово придумал? Можно отправиться на прогулку прямо сегодня – перед ужином.

Пленнице ничего не оставалось, как подыграть похитителю и притвориться тронутой до глубины души.

«А когда он отвернется… Схвачу камень, раскрою ему череп и убегу!» – подумала Кейли, и ее вдруг захлестнула такая волна ненависти к Эдвину, что ни о каком притворстве уже не могло быть и речи.

– Да как у тебя, черт побери, после всего этого только язык поворачивается говорить, что ты меня любишь?!

Шарп в ответ лишь ухмыльнулся и ласково погладил ее по волосам. Девушка тут же дернула головой, но он как будто и не заметил ее неприязни.

– Кейли… в ту минуту, когда я услышал тебя на том концерте в Монтерее, меня как громом поразило. Я понял, что мы созданы друг для друга, – продолжил Эдвин. – Пусть не сразу, но и ты тоже это поймешь. Со мной ты станешь самой счастливой женщиной в мире. Да я буду на руках тебя носить! Я стану поклоняться тебе, как богине!

Шарп накинул на фургон камуфляжный брезент и закрепил края камнями. Обняв Кейли за плечи, он крепко прижал ее к себе и повел к трейлеру.

– Но я не люблю тебя!

На это Эдвин лишь рассмеялся. Когда они подошли к трейлеру, он вдруг смерил ее холодным презрительным взглядом – обожания как не бывало.

– Он ведь трахал тебя, да? Этот Бобби? – спросил Шарп, всматриваясь в лицо Кейли и желая услышать «нет». – Только не ври мне!

– Эдвин!

– Я имею право знать!

– Мы были просто друзьями.

– Ха, а друзья, значит, не трахаются? Это тот неписаный гребаный закон, о котором все знают, но который ни одна сука не соблюдает?

Эдвин скинул еще одну личину: бранные слова оказались ему не чужды – под овечьей шкурой скрывался волк. Тот рафинированный язык, каким он изъяснялся раньше в беседах и письмах, был лишь искусным притворством.

«И вовсе не по ноге он тогда постукивал рукой в такт песне!» – наконец утвердилась в своей догадке Кейли.

– Прости, но у меня волосы дыбом, как только я представлю, что этот хмырь касался тебя, – произнес Шарп и вновь просветлел лицом, став милым и улыбчивым, как прежде.

Между тем он подвел Кейли к двери трейлера.

– Эдвин, послушай…

– В первую брачную ночь жених должен взять невесту на руки и перенести через порог, – не обращая внимания на ее слова, объявил Эдвин.

– Не смей даже прикасаться ко мне!

Он бросил на Кейли полный искреннего сожаления взгляд, распахнул дверь и подхватил ее на руки так легко, будто она ровным счетом ничего не весила. А затем перенес девушку через порог. Бедняжка не сопротивлялась и не кричала – большая ладонь Эдвина сжимала ее горло, как тиски.

– Майкл, мы выехали, – сказала Дэнс по телефону и вдруг громко охнула.

Арутян, обгоняя грузовик, чуть не лишил их зеркала заднего вида с пассажирской стороны. Вернувшись на свою полосу, Деннис продолжал невозмутимо давить на педаль газа полицейской машины.

– Как дела? – спросил О’Нил, сидевший в своем кабинете в управлении шерифа округа Монтерей. И насторожился. – Что такое? Эй, ты в порядке?

– Да-да… все нормально, – увидев впереди еще одну фуру, отозвалась Кэтрин и зажмурилась. А когда опасность миновала, открыла глаза и осведомилась: – Что там у вас?

– Первые два вертолета кружат над морским заповедником на мысе Пойнт-Лобос, где Эдвин пару лет назад впервые видел выступление Кейли. Третий вертолет курсирует между городками Мосс-Лэндинг и Санта-Круз. Отдан приказ уделять особенное внимание локациям отдаленным и заброшенным. Калифорнийский дорожный патруль уже выставил блокпосты на трассах, ведущих в Пасифик-Гроув, Пеббл-Бич и Кармел. К операции «Перехват» в общей сложности привлекли около сорока человек из окружной и городской полиции.

– Это хорошо.

– Ну и твой начальник тоже не сидит сложа руки.

Чарльз Оверби, глава отделения КБР в Монтерее, – непревзойденный гений выступлений на публике – провел пресс-конференцию и заручился поддержкой общественности в операции по поимке Эдвина Шарпа.

В Сети разом загудел растревоженный улей фанатов певицы. Множились и распространялись сообщения с фотографиями похитителя и жертвы – хотя вряд ли нашелся бы человек, не знавший, как выглядит Кейли Таун.

«Может, не каждый готов платить за музыкальные сервисы, но телевизор-то в доме у каждого первого есть!» – подумала Кэтрин.

– Так как все-таки у тебя дела? – вновь спросил О’Нил.

«Ха, любопытный вопрос… С другой стороны, ничего любопытного в нем нет, учитывая, как мы недавно прощались. Но сейчас не время и не место для разбора полетов».

– Да вроде нормально, – ответила Дэнс, что, конечно же, никак не отражало текущее положение дел: так, отговорочка, благодаря которой можно отложить решение трудного вопроса на потом. Но Кэтрин надеялась, что Майкл ее поймет.

И О’Нил, похоже, все понял.

– Вы скоро будете?

Дэнс вопросительно глянула на Денниса.

– Через полчаса, – сказал тот.

– Майкл, еще тридцать минут – и мы на месте. Лучше бы тебе поторопиться, потому что мы летим со скоростью света. Вот Арутян мне соврать не даст! – добавила она, и усатый помощник шерифа улыбнулся, что бывало с ним нечасто.