Рыночные силы Морган Ричард
– Сдалась мне гребаная гамильтоновская должность.
– Сдалась, и еще как. Вообще-то, ты сам сделал официальное уведомление о дуэли, прежде чем убить Филиппа. В качестве причины указал непрофессиональное поведение при работе над проектом КЭСА, как бы иронично это не звучало. – Луиза вытащила из кармана планшет. – Если хочешь, могу показать.
– Нет, спасибо. Не знаю, что за хрень вы там состряпали, Хьювитт, только она не сработает. Ты же знаешь правила, сама рассказывала мне на прошлой неделе. Никаких стычек между партнерами и простыми сотрудниками.
– Учитывая, насколько неортодоксальными были твои действия… К тому же, как тебе известно, наш старший партнер – большой любитель определять политику на основе прецедентов. Он согласился, что в данном случае мы можем слегка размыть границы. Как оказалось, он уже довольно давно прочил тебя в партнеры. Тебя и, естественно, Майка Брайанта.
И тут разгадка обрушилась на Криса, как идущий под снос дом. В детстве он не раз наблюдал за этим процессом. То, что казалось цельной структурой – четкие прямые линии зданий – под действием взрывов шаталось, оседало и разлеталось на части, превращаясь в пыль и щебень, а собравшаяся толпа наблюдала. Пока он не разглядел, что осталось после этого разрушения, но чувствовал очертания.
– Майк не выйдет против меня, – уверенно сказал он.
Хьювитт улыбнулась.
– Еще как выйдет – я с ним переговорила. А если быть точной, обсудила акционерную долю, физические активы, безопасный партнерский статус, профессиональное и непрофессиональное поведение, а также опасность, которую таит неуправляемость. Ах да, еще личность таинственного гостя, который навещал тебя в отеле последние недели.
– Какого хрена, о чем ты? – В тот момент, когда Крис произнес эти слова, на него навалилось отчаяние, потому что он уже знал.
– Не будь тупицей, Крис. У меня есть скрытая съемка из отеля и дома Лиз. Эх, жаль, ты не видел лица Майка, когда я показала ему кадры.
– Вранье.
– Нет, – последние слова прозвучали почти по-доброму. – Я все это планировала месяцами, Крис. Ну же. Кто, по-твоему, прислал тебе фрагмент из «Владений Донны»? – Она ждала ответа, а не получив, вздохнула. – Ну, хорошо, Линшоу и так к тебе влекло. Она маленькая шлюшка, когда речь заходит о водителях. Хотя, думаю, моя заслуга тут все равно есть. Если бы не я, ты, вероятно, до сих пор сидел со своей норвежской обезьянкой, которая вечно ходит в масле, и разыгрывал верного супруга.
Крис кивнул самому себе. На него до сих пор накатывали волны шока.
– Ты и Гамильтон – вы двое меня подставили. Вы знали, как я поступлю.
– Ты был вполне предсказуем. – Хьювитт скромно разглядывала свои ногти. – Сказать по правде, я не ожидала столь блестящего результата. Столкнуть тебя и Гамильтона казалось беспроигрышной стратегией, а проблемы с Лопесом и Барранко были тем, что нужно, чтобы спровоцировать тебя. Ты это доказал, когда расправился с Эчеварриа-старшим. Обратиться к Лэнгли с просьбой о небольшой услуге, списать тебя со счета КЭСА – и поехали. Но даже тут ты меня впечатлил. Сумел так накосячить, Крис, что превзошел мои самые дикие ожидания. Уж не знаю, о чем ты думал. И думал ли вообще.
– Тебе не понять, – отстраненно сказал Крис.
– Нет, я понимаю. Барранко зацепил тебя своей новой блестящей мечтой, хотя в действительности мечта старая и вшивая, но не будем об этом. А с Хоакином Лопесом тебя связывает мужская солидарность. Мне только любопытно, чего ты хотел добиться, отлупив Гамильтона.
Этот лучик света стоил того, чтобы улыбнуться.
– Вот тут ты не права, Луиза. Гамильтона я отделал случайно. Он просто стоял на пути. Что важно, так это то, что твоя сделка с Эчеварриа пошла псу под хвост. Он теперь близко не подойдет к «Шорн».
– Ну, это мы еще посмотрим. Он умнее, чем тебе кажется, а если мы покажем ему твой обожженный труп, попираемый Майком Брайантом, – кто знает.
Крис сложил руки на груди:
– Я не стану этого делать, Луиза.
– Станешь, как миленький. – Ее голос приобрел уродливые модуляции. – Потому что если откажешься, смерть Филиппа Гамильтона превратится в убийство и тебя быстро отправят на органы. Вот и все варианты, Крис. Умереть на дороге или привязанным к кушетке в госпитале Святого Варфоломея. Меня устраивает любой расклад.
Она подалась ближе. Теперь Крис мог учуять запах ее духов – свежий и резкий аромат с нотками пряностей.
– Что бы ты ни выбрал, Крис, – промурчала она, скалясь, – когда пойдешь ко дну, вспомни Ника Макина.
Крис посмотрел на нее, хотя не слишком удивился.
– Макин, да?
– Верно. – Она отодвинулась от него. – Макин.
– Я с самого начала так и говорил. Твою игрушку выперли из-за меня, вот ты и послала его на убийство. – Крис покачал головой. – Его с бандой хулиганья-помощничков. Смело.
– Никто никого никуда не посылал, Крис. Он сам тебя ненавидел. Если это имеет значение, – она умолкла и отвернулась. Моргнула. – Если это имеет значение, я пыталась его отговорить – знала, что в этом нет необходимости. Ты бы сам рано или поздно вырыл себе яму. И не надо говорить со мной о храбрости, Крис. Ты стрелял в раненую Митцу Джонс с близкого расстояния, когда она не могла выбраться из покореженного автомобиля. Еще на твоих руках кровь восьмидесятилетнего старика. Так что не сильно ты от меня и отличаешься.
– Нет? – Крис заметил слабое место и нанес удар. Он злобно спародировал ее: – Пыталась его отговорить? Брось, Луиза, если бы ты хотела остановить Макина, ты бы смогла это сделать. Он был не настолько силен. Ты позволила всему случиться, потому что это вписывалось в твою игру. Признайся, о чем ты мечтаешь в предрассветные часы? Только не надо гнать мне пургу. В конечном счете, Макин оказался очередной пешкой.
– Пешкой. Ах да, наш шахматист. – На щеках снова вспыхнул румянец, но голос остался ровным. – Знаешь, я тоже немного играю. Игра, если честно, довольно ограниченная. В итоге выигрывает один или второй. Не самая подходящая модель для того, чем занимаемся мы, Крис. Да и для жизни в целом. Конечно, шахматы – это очень по-мужски. Дуэль один на один – все просто и красиво. Только нереально. Пора подняться на ступеньку выше и поиграть во что-то вроде «АльфаМеш» или «Линкидж». Что-то многопользовательское, где можно примыкать к разным альянсам.
– Да, это больше напоминает твою скорость.
– В таком ритме движется мир, Крис. Оглянись. Видишь вокруг шахматистов? Конечно, да – это тупые ублюдки из стран третьего мира, которые отправляют свои пешки убивать друг друга, чтобы получить полоску пустыни длиной в пятьдесят миль или установить, какого цвета пижаму носит Господь Бог. Мы же – игроки в «АльфаМеш», Крис. Инвестиционные компании, консалтинговые агентства, корпорации. Мы двигаемся, меняемся, заключаем новые союзы, и игра идет в русле, в которое мы ее направляем. Мы лавируем между этими долбоебами-мачо, которые сцепляются друг с другом и перетягивают канат, сталкиваем их, а они нам за эту привилегию платят.
– Спасибо, что просветила.
– Да не за что. – Она встала, собираясь уходить. – Вот тебе еще одно откровение. Когда Майк Брайант выедет против тебя в пятницу, мистер Шахматист, – а он это сделает, потому что он жестче и быстрее тебя, – так вот, когда это случится, помни. Ты проиграл не ему – ты проиграл мне.
Глава 45
Ночью и на следующее утро дождь то шел, то прекращался. Последний струи вылились, пока Крис завтракал, а к моменту, когда он закончил, небо прояснилось. Через час пришел приказ о его освобождении. Забиравший поднос охранник был в очень хорошем расположении духа и сказал, что Крис может уехать, когда пожелает. Они принесли его часы и бумажник, небольшую черную сумку для одежды, а второй полицейский, который одалживал ему книги, разрешил оставить все, что он не успел дочитать. На это Крис ответил, что не может забрать книги.
На улице еще было сыро после дождя, воздух пах свежестью. Из-за погоды люди попрятались по домам, и на воскресных улицах царила пустота. Покрытый каплями дождя лимузин «Шорн» ждал его у обочины, двигатель работал на холостых оборотах.
– Нам бы поторопиться, сэр, – обратился к нему шофер. – В пресс-релизе значится, что вас выпускают сегодня в четыре. Но никогда не знаешь: и среди корпоративной полиции могут найтись те, кто сольет информацию. За сведения о гонках всегда найдется цена, верно?
В данном конкретном случае его цинизм оказался не оправдан. По дороге в отель ничего не произошло, шофер Криса не беспокоил. Лишь однажды, когда он выбирался из лимузина, тот позволил себе снять профессиональную маску. Он подождал, пока Крис поднимется по ступеням, наполовину высунулся из двери и облокотился о крышу.
– Удачи, сэр, – сказал он.
Крис обернулся на голос.
– Так вы не фанат Брайанта? – спросил он, но голос его подвел.
– Нет, сэр. Не хотел говорить в машине, чтобы вы не решили, будто я подхалимничаю. Но завтра я буду смотреть гонку и болеть за вас.
– Это… очень мило с вашей стороны. – Его попытка сыронизировать прошла незамеченной. – И у вас есть причина поддержать не Брайанта? Он ведь по всем параметрам лучший водитель, черт возьми.
Шофер пожал плечами:
– Не нравится он мне, вот и все. Только вы этого не слышали, сэр.
– А вы что-то говорили?
Шофер ухмыльнулся.
– В общем, как я и сказал – буду болеть за вас.
Крис смотрел вслед уезжающему лимузину. Его охватило дикое желание поменяться местами с водителем. Гарантированное рабочее место и, скорее всего, привилегированное право на жилье. Скромная зарплата и скромная жизнь, зато будущее измеряется десятилетиями, а не днями. Только взглянуть на него – никаких забот в этом гребаном мире.
Внезапно Крису стало тошно.
Когда он поднялся в свой номер, чувство нереальности происходящего полностью захватило. С того дня, когда он отправился на работу и прикончил Филиппа Гамильтона, здесь почти ничего не изменилось, только вот Лиз Линшоу не спала, свернувшись калачиком, в его кровати.
А на письменном столе лежала папка с документами.
Крис сорвал печати и просмотрел бумаги – стандартная документация для дуэли, соглашение об отказе от традиционной юридической защиты, список правил и ссылок на корпоративный дорожный устав 2041 (пересмотренный). Подробная информация о зоне дуэли: снимки со спутника, последний обзор дорожного покрытия от соответствующих сервисных служб. Гонка состоится на участке М11, от начала шоссе до туннеля и дальше по эстакаде – секции под названием «кишка», – через северо-восточные зоны и вниз. Любимая трасса. Никакой смены шоссе и съездов, только туннель и дорога. Просто. Брутально.
В кармане пиджака запиликал мобильный. Просидев десять дней без телефона, он не сразу понял, что звонят. Вытащив трубку, Крис увидел видеозвонок от Лиз и нажал «Принять».
– Крис. – Она глядела на него с крохотного экрана. Крис заметил, как осунулось ее лицо, и не мог не подумать, что ему это льстит. – Слава богу, тебя выпустили.
– Должно быть, ты отстегиваешь хорошие деньги своим информаторам.
Улыбка Лиз стала натянутой.
– Профессиональные хитрости, Крис. Я про журнализм. Я так полагаю, ты в курсе, что происходит.
– Да, меня вчера полностью проинформировали. Майк с тобой связывался?
– Да. – Она поморщилась. – Но мне не хочется повторять этот разговор.
Крис попытался придумать что-нибудь умное в ответ.
– Подозреваю, у него на тебя были более серьезные виды.
– Как и на тебя, Крис. Судя по всему, это оказалось очень сильным ударом. По крайней мере, так прозвучало в промежутке между ругательствами.
– Э-м-м… да.
Повисла долгая пауза.
– Крис, ты серьезно собираешься…
– Я не хочу это обсуждать, Лиз.
– Да. Верно. – Она поколебалась. – Хочешь, я приеду?
Желудок в очередной раз скрутило. Он просто, блядь, не верил, что дуэль состоится. Внутри раздувался пузырь страха.
– Я, э-м…
– Да все в порядке. Я понимаю.
– Отлично.
Разговор еще какое-то время тлел, затем угас. Они распрощались, чуть ли не по-деловому, и Крис повесил трубку. Он сел на краешек кровати и какое-то время смотрел на телефон. Наконец набрал номер Майка.
– Привет, Крис. – В голосе Брайанта не было эмоций, но по его взгляду Крис все понял. Можно было сразу повесить трубку.
– Майк, ты серьезно готов участвовать во всем этом дерьме?
– Ты о каком дерьме, Крис? О том, после которого в конференц-зале «Шорн» остаются трупы? Или о политическом дерьме и дружбе с террористами? Или ты о том, чтобы трахать женщину лучшего друга?
– Эй, ты женат на Саки, а не на Лиз.
– Фраза «не тебе принимать за меня решения о том, что делать с моим браком» не кажется тебе знакомой?
– Послушай, Майк, я приеду в офис. Мы обо всем поговорим…
– Нет. Сегодня я взял на полдня выходной. Проведу время с Саки. Думаю, ты обрадуешься, услышав это.
– Тогда я приеду к тебе домой.
– Только попробуй, и я еще на пороге заставлю тебя давиться своими зубами. Торчи в своем отеле и трахни Лиз еще пару раз, пока можешь. Если, конечно, у тебя сейчас встанет.
Крис рявкнул:
– Да пошел ты. Мудак! Встретимся на дороге!
Он швырнул телефон через всю комнату. Тот ударился о стену, отскочил и упал на пол без единой царапины.
Крис сделал еще один звонок. Два, если быть точным. Правда, когда он набрал номер в Хокспур Грин, никто не ответил. Крис философски пожал плечами и откопал в памяти телефон Эрика Нюквиста. Будто топливо вытекало при лобовом столкновении. Но едва ли разговор окажется хуже, чем все, что ему пришлось пережить.
Странно, но норвежец обошелся с ним очень мягко.
– Ее здесь нет, Крис, – сказал он. – А если бы и была, сомневаюсь, что захотела бы с тобой говорить.
– Все в порядке, я, э-м… понимаю. Не знаете, она не домой поехала? То есть в наш дом. Я пытался дозвониться туда – не потому, что хочу поговорить, просто предупредить, что я приеду.
Он сообразил, что говорит отрывисто и запинается. Умолк.
Потер лицо, радуясь, что у Эрика нет опции видеозвонка.
– Сегодня днем я приеду за «Саабом». И не хотел застать ее врасплох. Ну, вы понимаете, в том случае, если она не хочет меня видеть.
– В ваш дом она не поехала, – ответил Нюквист, и Крис догадался, что в этот момент Карла была с отцом, возможно стояла рядом, в крохотном, сыром, вонючем коридоре или ушла на кухню, подальше, чтобы не слышать их разговора.
– Хорошо, – Крис прочистил горло. – Послушай, Эрик. Передай ей, когда увидишь. Скажи, что она должна в течение следующих шести месяцев оставаться в Великобритании. В противном случае пункты моего завещания окажутся недействительны. Я про опционы на акции и ипотечную страховку на дом. Если Карла уедет в Норвегию, все перейдет к «Шорн». В общем, убеди ее побыть здесь, ты понимаешь.
Долгое время на другом конце царила тишина. Лишь затем Эрик ответил:
– Я ей передам.
– Здорово.
Снова молчание. Похоже, ни один из них не был готов повесить трубку.
– Так ты примешь участие в дуэли? – наконец спросил Нюквист.
К своему облегчению, Крис понял, что способен выдавить из себя смешок:
– Ну, скажем так, варианты не слишком привлекательные.
– А сбежать не можешь?
– И это говорит мне Эрик Нюквист? Не стыдно? Бежать от поганых корпоративных монстров из инвестиций в конфликты? – Крис вдруг посерьезнел, пытаясь побороть страх. – Не получится, Эрик. Они меня проверили, занесли в систему и следят за каждым шагом. Гребаная система, которую ты всегда поносил. Так вот, что бы я ни предпринял, она перекроет мне кислород. Кредитки будут выборочно заблокированы, корпоративная полиция начнет проверять порты и аэропорты. Выражаясь проще – если я завтра не сяду за руль, превращусь в обыкновенного преступника, который пойдет на органы.
Поколебавшись, Нюквист спросил:
– Ты можешь его побить? Карла говорит…
– Не знаю, Эрик. Позвони мне завтра после полудня, и я смогу тебе ответить.
Норвежец хохотнул, как от него и требовалось. На лице Криса эхом расползлась ответная улыбка. В этот момент он готов был расплакаться от благодарности за то, что старик на другом конце разговаривал с ним, да еще и не враждебно. За то, что он инстинктивно проявил мужскую солидарность, что поддерживал его отчаянную браваду. Крис вдруг осознал, что сам не дал такой же поддержки тестю в кризисные моменты его жизни. Когда Эрик Нюквист оказался в безвыходном положении, Крис принял его позерство за чистую монету: он так и не заметил, что скрывалось за бравадой норвежца, бранил его и держался подальше, предоставив тестю страдать в одиночестве. Когда до него дошло, в горле встал ком.
– Насколько я понимаю, – продолжил Нюквист, – мы к тому времени уже будем знать. А на самом деле, будем смотреть, как ты открываешь шампанское. В сетях повсюду реклама – все каналы со вчерашнего дня обещают транслировать гонку от начала до конца. «Пирелли» и БМВ выступили спонсорами, если верить их заявлениям.
Улыбка Криса превратилась в гримасу.
– Тогда можно не гадать, кого они прочат в победители.
– Стоит побить его хотя бы ради того, чтобы позлить их, верно?
– Ага. – Крис ощутил, как внутри надувается очередной пузырь страха. – Слушай, Эрик, мне пора. Нужно кое-что сделать. Завтра ждет сплошная публичность – интервью, слава и прочая хрень. Нелегко быть героем дороги.
– И то правда, – мягко согласился Эрик. – Знаю.
Крис подписал все необходимые для дуэли документы, позвонил на ресепшн и курьером отправил их в «Шорн». Сел ждать, когда подтвердят получение. Между делом изучил фото трассы крупным планом и отчеты о состоянии покрытия, хотя его внимание то и дело рассеивалось. Попытался представить стратегию, которой воспользуется.
Однако он ни на чем не мог сосредоточиться, то и дело начинал мечтать. Мысли ползли улитками, разбиваясь на бесполезные осколки.
Он слышал голос Карлы.
«Даже когда пьян, даже в нетрезвом состоянии он лучший водила из всех, что я видела».
Голос Хьювитт.
«Когда Майк Брайант выедет против тебя в пятницу, мистер Шахматист, – а он это сделает, потому что жестче и быстрее тебя, – так вот, когда это случится…»
Он вспомнил, как водит Брайант. Как он играет в шахматы. Майк шел напролом, действовал на полную и получал удовольствие от дикого стиля.
Брайант и угонщики. Грохот немекса, падающие тела.
Брайант и Грифф Диксон. Безжалостность и точность.
Брайант и Мародер. Майк подначивает члена банды и ухмыляется, предвкушая драку.
Брайант на «Крайчид Фрайарз». Безоружный против пяти мужчин с дробовиками.
Крис мысленно просматривал эти сцены, закрыв глаза.
И снова Хьювитт.
«стрелял в раненую Митцу Джонс с близкого расстояния, когда она не могла выбраться из покореженного автомобиля… Еще на твоих руках кровь восьмидесятилетнего старика… Так что не сильно ты от меня и отличаешься».
Он задумался: а что если она права?
От этой мысли его передернуло.
Час спустя Крис понял, что лежит на кровати, смотрит в потолок и осторожно обдумывает эту идею, будто исследует сломанную кость, торчащую из раны, взглянуть на которую страшно.
В конце концов он поймал себя на том, что надеется – это может оказаться правдой.
Не испытывая всепоглощающей ненависти, которую питал к Эдварду Куэйну, он не знал, какими ресурсами воспользоваться, чтобы выжить завтра.
Кэб высадил его в конце подъездной дорожки.
Странно было идти пешком по извивающемуся гравию и смотреть, как постепенно из-за деревьев выплывает дом. Сам факт присутствия в этом месте вызывал необычные ощущения: Крис не появлялся здесь несколько недель, да и раньше, до того, как его жизнь распалась на две, он не помнил, чтобы когда-нибудь подходил к дому на своих двоих. Может раз, в какой-то выходной, вечером, когда они с Карлой отправились в деревню. В начале лета. Он не мог вспомнить.
Крис добрался до круглой площадки в конце, и его взору предстал «Сааб» – неподвижный и блестящий от капель дождя. Интересно, ухаживала ли за ним Карла в последнее время? Когда на нем последний раз ездили? Придется испытать его на дороге. Проверить на…
Сквозь защиту стрелой прорвалось воспоминание: Карла лежит под «Саабом», проверяет его после тест-драйва, сыплет вопросами о ходе, а он стоит с бокалом виски в руке, смотрит на ее ноги и отвечает. Знание, доступное им обоим, увлеченность одним и тем же делом дарили ощущение тепла.
Крис смотрел на «Сааб», и на сердце скребли кошки. Ему хотелось сесть за руль и отправиться куда-нибудь. Целых двадцать секунд он стоял, уставившись на машину, как умирающий с голода человек – на крупное животное, которое он, вероятно, сумеет прикончить голыми руками и съесть сырым. Он двинулся с места, только когда ручки сумок начали больно резать руку.
Еще рано.
Он поставил поклажу у входной двери и достал из кармана опознавательный жетон, предъявил его замку. Плечом открыв дверь, Крис перешагнул порог. Внутри царил холод из-за того, что здесь какое-то время никто не жил. На всем лежал тонкий налет чуждости, какой ощущаешь, возвращаясь домой после долгого отсутствия. Он стоял в гостиной, бросив сумки к ногам. Жесткой пощечиной пришло осознание: Карла ушла от него.
Она почти ничего не взяла, но немногие предметы, которые исчезли, зияли ранами. Фигурка женщины из зеленого оникса, которую она купила в Кейптауне, раньше стояла у телефона. Из голой стены торчали два тупых металлических стержня, на которых прежде висела расплющенная головка цилиндра от двигателя «Вольво» с гравировкой – Карла получила ее, закончив курс механика. Что-то еще исчезло с камина – словно зуб выдрали. Однако он, хоть убей, не мог вспомнить, что. Карла прополола ряды фотографий на подоконнике, забрав снимки друзей и семьи, оставив лишь те, на которых они были вдвоем или только он. Несобранный урожай рамок на белом дереве напоминал выброшенные на берег яхты. Книжные полки опустели, большинство жителей покинули свои места, а оставшиеся лежали плашмя или одиноко ютились по углам.
Он выпотрошил сумки на диван, положил немекс и недавно приобретенный ремингтон на кресло. Вид оружия заставил его остановиться. Он вдруг понял, что прежде никогда не приносил пистолет домой. Даже когда той гребаной ночью они отправились в Брундтланд, Крис доставал оружие из бардачка «Сааба». Сейчас пистолет на кресле казался столь же чужим, как и пустые места, откуда Карла забрала свои вещи. Чувство было такое, будто пропало его имущество.
Крис взял дробовик, оттягивая время, прежде чем подняться в спальню. Несколько раз он передернул затвор, наслаждаясь щелканьем, которое издавало оружие с сухим порохом. На какое-то время забылся, играя с механизмом, затем упер приклад в плечо и обвел прицелом комнату, как ребенок, играющий в войнушку. Он целился в те места, откуда Карла забрала свои вещи, а в последнюю очередь навел орудие на собственное отражение в зеркале. Долго смотрел на человека, стоявшего там, затем опустил ремингтон, чтобы лучше разглядеть, после чего быстро взвел его, поднял к плечу и снова спустил курок.
Крис вышел к машине.
Позднее тем же вечером он снова припарковал «Сааб» и вернулся в дом во второй раз. Включил свет. Тьма за окном отбрасывала на дом тени – теперь отсутствие вещей Карлы меньше било в глаза.
Он уже поел. Запер дверь и направился прямиком в спальню. Карла забрала с прикроватного столика аналоговые часы из полированного гранита – теперь узнать время можно было лишь, взглянув на трюмо, где стояли старенькие «Касио», которые они вместе купили на каком-то аукционе много лет назад. Крис долго лежал в темноте, наблюдая, как горят зеленые цифры, сменяют друг друга секунды его жизни и уходят последние минуты дня, завершая отсчет на нуле. Как наступает новое утро – утро дуэли.
Он не спал. Какой в этом смысл?
Глава 46
Когда Крис включил телевизор, говорили про него:
– …не совсем то, что ожидаешь от водителя его класса, не так ли, Лиз?
– Тут как посмотреть, Рон. – Плотно облегающий свитер с вырезом, легкий макияж, в беспорядке заколотые наверх волосы – она выглядела очаровательно. От одного взгляда на Лиз внутри Криса все сжалось. – После Куэйна Фолкнер действительно был нестабилен, но это не говорит о том, что все плохо. Я брала у него интервью и знаю, что он не рассматривает дикую открытую жестокость как стопроцентную необходимость.
– В отличие от Майка Брайанта.
– Вы опять же все упрощаете. Можно сказать, что Майк более последователен и консервативен, и да, он не боится утопить педаль газа, когда это необходимо. Но его нельзя поставить в один ряд с такими людьми, как, скажем, Йео из «Маринер Скетч», или водители, иммигрировавшие из Восточной Европы. Жестокость и варварство присутствуют у них по умолчанию. Брайант не такой.
– Ты лучше знаешь их обоих.
Лиз отмахнулась, скромничая:
– Майк Брайант стал для меня одним из главных источников информации для книги «Новые воины асфальта». А с Крисом, как и с рядом других водителей, я работала над продолжением. Я не собиралась, конечно, вот так вклиниваться с рекламой своей книги, но…
– Что ты, что ты, пожалуйста.
Она манерно засмеялась:
– Ну, раз ты просишь. Она будет называться «Отражения на асфальте. Что скрывается за маской водителя». Если работа позволит, книга выйдет к Новому году. – Лиз профессионально улыбнулась на камеру. – Обещаю, вам понравится.
– Не сомневаюсь. – Взгляд на камеру. Пауза. И – сигнал оператору. – А теперь давайте вернемся на посадочную площадку вертолетов в Харлоу, где сейчас находится наш человек. Санджив, ты меня слышишь?
– Прекрасно слышу, Рон. – Всплыло новое окошко. Картинка увеличилась. На заднем плане шумели роторы, ветер ерошил волосы местного репортера, пока тот вещал:
– Какая там погода?
– Судя по всему, дождь не торопится, Рон. Возможно, нам повезет и мы увидим немного солнца позже – так говорят ребята с прогноза погоды.
– То есть условия для дуэли отличные?
– Да, похоже на то. Конечно, наш вертолет допустят в дуэльную зону только минут через двадцать после окончания гонки, но, как мне передали, дороги подсохли. Ну, а учитывая, что летний ремонт этого участка закончили раньше срока, обещает…
Крис перевел телевизор в спящий режим, допил кофе и оставил чашку на телефонном столике. По спине пробежала дрожь экзистенциального страха, когда он понял, что никто не уберет ее оттуда, каков бы ни был исход сегодняшней дуэли. И кто бы ни оказался королем дороги.
Крис встряхнулся, прогоняя испуг, и накинул пиджак. В коридоре он, спокойный как слон, безупречными движениями, что выдавало панику, надел перед зеркалом галстук. Он заметил, что его руки слегка дрожат, но не мог понять – от страха или от кофеина. Он залил в себя приличную дозу.
Закончив с галстуком, Крис, как ему показалось, долго разглядывал свое отражение, затем проверил ключи, бумажник и вышел к машине. Он потянул дверь, закрыл ее и набрал полные легкие воздуха. Ветра не было, влажный воздух наполнил легкие.
Слева захрустел гравий.
– Крис.
Он крутанулся, хватаясь за наплечную кобуру. Немекс скользнул в руку.
Возле дома стоял Трульс Васвик, разведя руки в стороны на уровне талии. Он чуть натянуто улыбнулся.
– Не стреляй. Я пришел помочь.
Крис убрал пистолет.
– Поздновато для помощи.
– Вовсе нет. По-моему, в самый последний момент, как вы любите изъясняться.
– Да, верно. – Крис убрал немекс в кобуру, правда, та не сразу застегнулась, что слегка подпортило картину с резким жестом. Пришлось несколько раз пихнуть оружие, потом Крис сдался. Второй рукой он щелкнул кнопку на ключах от машины – «Сааб» мигнул огнями, сигнализация отключилась.
Крис сделал шаг к автомобилю.
– Погоди, Крис. Минутку повремени, – Васвик двинулся, стараясь преградить ему путь. Руки он по-прежнему держал разведенными в стороны, в примирительном жесте. – Обдумай все хорошенько. Брайант убьет тебя.
– Не исключено.
– И что? Вот так просто? Великий мачо сдулся? Убейте меня и покончим. Смотрите, мол, мне по барабану. И чего ты этим добьешься, Крис?
– Не думаю, что ты поймешь.
– Крис, я могу тебя вытащить. – Омбудсмен ткнул пальцем. Пройдем там, через леса. Меня ждет команда из трех человек и крытый фургон. Герметичный кузов, документы на вывоз медицинских отходов. Проедем по туннелю без проверок. Получишь свой миллион долларов и работу. Тебе всего-то нужно пойти со мной.
Крис вдруг нашел силы ухмыльнуться. В глазах защипало, а внутри вскипела бурная радость.
– Трульс, ты не следишь за событиями, – сказал он. – За последние дни я стал знаменит на весь мир. Мое лицо мелькает наравне с Тони Карпентером и Инезом Зекина. Все знают, кто я такой. И какой из меня омбудсмен?
– Крис, не это важно. Мы можем…
– А что вы тогда собираетесь делать? Пластическую операцию?
– Если потребуется. Но…
– И миллион долларов в придачу, – Крис грустно цыкнул. – Теперь это уже не такие большие деньги, Трульс. Я могу стать младшим партнером. А это акции. Физические активы. Несколько миллионов плюс премии.
– Или кремация сегодня днем.
Крис кивнул:
– Риск есть. Но знаешь что, Трульс? Вам этого никогда не понять. Риск делает победу сладкой.
– Крис, ты не победишь.
– Спасибо за доверие. Посмотрим, сумею ли я его оправдать. А теперь, извини…
Крис шагнул вперед, но Васвик не ушел с дороги. Между их лицами было всего сантиметров десять. Они стояли и смотрели друг на друга, не отводя глаз.
– Я знаю, что ты делаешь, Крис, не обманывайся на этот счет, – тихо и напряженно заговорил омбудсмен. – Считаешь, будто так расплатишься с Карлой и остальными за все несчастья, которые им причинил? Не будь, черт возьми, ребенком. Смерть ничего не решает. Если хочешь что-то изменить, надо жить.
Крис снова ухмыльнулся:
– Это, пожалуй, лучший аргумент в пользу трусости, какой мне приходилось слышать. Хотя, учитывая, где ты работаешь, без него, полагаю, никак.
Читать бесплатно другие книги:
